За них даже боги молятся сами себе и по погибшим тоже плачут

Затянувшаяся, тишина на белой палубе теплохода Мечта, – дала понять, Александре, – что «бесполезно ждать поддержки!»

«Какие – же они всё-таки, – Тугодумы! Ни капли фантазии и сообразительности, – придётся самой лезть в эту вонючую трясину тем более под градом!» – снова подумала, Александра, – и тут – же сжав раскрытую правую ладонь с конфетой в кулак она резко посмотрела в сторону трапа.

– Я всё понял! – неожиданно для Александры, Ильи и Данила, – поддержал именно, Андрей, – поправляя свои испачканные, – песчинками, большие очки, – своей правой заметно, дрожащей и грязной, рукой, – и не обращая внимания на настойчивые, мощные удары по колоннам на немыслимый шумный град, – и вообще ни на что, что его пугало..

– Ты уверен? – сразу – же и негромко спросила, Александра, – всматриваясь сквозь нечистые, большие, очки на грязноватом с заметными веснушками, – носе, Андрея, – в его светло – коричневые, глаза и недоверчиво и медленно протягивая свою правую руку с конфетой, – и так – же медленно разжимая кулак.

– Да! Я уверен! – твёрдо ответил «очкарик», – быстро забирая с раскрытой, грязной, ладошки Александры, – конфету в ярко – жёлтой обвёртке, – и засовывая, «бесценную сейчас сладость» в правый карман своей грязно – белой куртки уже уверенной, своей правой и грязной рукой.

Не теряя драгоценные секунды, – Андрей быстро добежал до трапа расстегнул и натянул (как и Круглый) со спины на голову куртку, – и опять не обращая внимания на «бешенный и злой град» он стал так – же быстро спускаться вниз по белокаменному, трапу.

Остановившись, – на последней, белокаменной, ступеньке прямо перед «опасной» трясиной, – и не обращая внимание на боль в голове в руках в спине и в ногах от ударов града, – Андрей, посмотрев на остановившегося в двадцати пяти метрах, «измождённого», водителя с курткой на голове, – и теперь, крепко, прижимающего, своими, обеими, руками, – корзину к своей груди, – вздохнул, собрался и уже был готов шагнуть на причал в «эту проклятую трясину!» – Но неожиданно «и как назло», – раздался, оглушающий и как оказалось, последний и мощный удар по высоким колоннам…

Как только расколотые, белокаменные, колонны разлетелись «как лёгкие камушки», – мигом попадая в объятия тёмно – зелёной трясины, – кошмарная, непогода снова, «словно по приказу, – извне» тут – же прекратилась, – и на причал, через разрушенный, (открывшийся), вход, – ворвался, «нереальный, стального цвета, холодный туман с ужасными, многочисленными, щупальцами с мерзкими присосками».

Расползающиеся по причалу в трясине длинные и жирные, стального цвета щупальца были так похожи на страшных, готовых сожрать и переварить любого человека, – крупных и серых червей, – отчего застывший тут – же от страха на месте водитель уже по пояс в ледяной, дымящейся, трясине, – опустил под курткой свои глаза и голову вниз, – а все ошеломлённые, подростки, – переглянулись с испуганными глазами.

«На добавку, и что – бы были в шоке!» – раздался очень громкий, истошный, жуткий писк и тут – же следом за стальным, холодным, туманом на обломки, потемневших, колонн, – заполз на высоких, стальных, лапах, – огромный, высотой с два этажа монстр – паук, – а точнее..

– Это – же, изуродованная машина, Круглого! – закричала ошеломлённая, Александра, – продолжая, как и встревоженные так – же ребята, разглядывать, своими испуганными глазами следующий жуткий кошмар, то есть, – высокого, стоящего в поношенных, кирзовых, сапогах на спине огромного монстра, – паука, – человека. – «Или не человека?» – в длинном и старом с невысоким, стоячим, воротником, – кожаном, застёгнутом, плаще, темно – серого цвета с шестью тускло – сверкающими, стальными сверху вниз и в два ряда, пуговицами.

«Лицо явно мертвеца, – но двигающегося!» – снова подумали все подростки, – скрывала жутковатая маска злой лет пяти с короткими лохматыми, волосам, – девочки с безумными (без белков – склер, зрачков и привычных радужек), абсолютно, тёмно – серыми, широко раскрытыми, глазами, – и с оскаленными, острыми, серыми зубами.

«Из – за явно полностью без кожи», – головы в запёкшейся, потрескавшейся, крови, тёмно – бордового цвета, – то с левой то с правой стороны у безволосых и так – же без кожи, ужасных висков, – показывался, мутный, размером с бильярдный – шар с так – же жутковатым и злым, внутри, круглым, немигающим, «видимо», глазом и так – же, как и глаза на маске, – полностью, темно – серого цвета.

Левой рукой в тёмно – серой, кожаной, потёртой, перчатке, – с помощью длинных, стальных тросов от капота, изуродованной, машины, внезапный, – ночной, кошмар, уверенно, управлял монстром – пауком.

Правой рукой в так – же кожаной и так – же в поношенной и потёртой перчатке, тёмно – серого цвета, – мертвец держал через кожаное, правое плечо, – длинный, растягивающийся в расширенных глазах подростков и водителя также из стального троса, – толстый (кнут) с огромным на конце куском ржавого (рваного) и острого железа, – угрожающе, покачивающегося в воздухе в разные возле монстра – паука, – стороны.

– И не такой, ты уж и страшный! – прошептал сам себе всё – же дрожащий всем телом, Андрей, – когда снова увидел, пугающего, своим видом, «всё таки реального», ужасного, мертвеца в маске кто совсем недавно, внезапно, – появился из полной за небольшой, стоянкой, – темноты с собранным в правой руке (кнутом) с огромным грузом, – и на его глазах как-то нереально быстро, запрыгнул на крышу машины, – Круглого.

Отвернувшись от «точно мертвеца», – и перебарывая в себе волнение, – Андрей снял с головы свою куртку, застегнул до горла молнию и, – «наконец – то», смело шагнул на причал в вязкую бурлящею, и дымящеюся, темно – зелёную, трясину.

Чувствуя, страх, – и подростков, – и застывшего в трясине водителя, – огромный, стального цвета, – Спрут, окружил монстра – паука и стал терпеливо дожидаться следующей команды мертвеца в маске кто вдруг, – перекинул в правую с (кнутом) руку, – поводья и мигом снял левой рукой в перчатке свою жутковатую маску.

Побледнев, – ещё больше от увиденного, теперь, – и лица без кожи с мышцами в запёкшейся крови, – и вдобавок с пустыми, чёрными, глазницами и с обнажёнными так – же в запёкшейся, крови, зубами, – Илья, Данил и Александра переглянулись с встревоженными глазами.

– Да ну и что! Мертвец он же так себе, – покойник! – взглянув снова на ночной кошмар без кожи, неожиданно, – и очень громко крикнул в ночную, освещённую, тишину, – Андрей не переставая с трудом в трясине по пояс двигаться «вперёд и только вперёд», – подбадривая так – же мысленно и себя и застывшего, Круглого, – и тех, кто остался на теплоходе.

– Правильно! И ему место на кладбище, – в могиле! – сразу – же поддержала, – Александра и то – же громким криком.

Заметно нервничая от неудачной попытки напугать подростков «да так, что – бы наделали в штаны и разбежались кто куда» – ночной, жуткий, кошмар снова мигом надел маску и перекинул поводья в левую руку.

Взглянув, – теперь безумными, глазами девочки и так – же злым глазом «в видимо защитной вязкой оболочке», – на нерешительного монстра – паука, – «не желающего» спускаться с обломков в неспокойную, трясину, тёмно – зелёного, цвета, – мертвец без кожи, – размахнулся, растягивающимся по его велению (кнутом) и с бешеным, озлобленным, оскалом на маске, – ударил, огромным, куском, (рваного), ржавого и острого железа по огромному, изуродованному, капоту, – непокорной машины.

Снова, – истошный, невыносимый для человеческих ушей и более громкий писк из (нутра) монстра – паука тут – же заставил пассажиров на палубе белого теплохода, – прикрыть свои уши руками. Вздрогнув, снова от «жалобного крика», – увязший в трясине, Круглый, – тяжело вздохнул и только теперь, – решившись он поднял голову и посмотрел из-под куртки, – и на «огромных червей – серых», – и на приближающегося, «невольного и несчастного монстра – паука с проклятым наездником».

Тут – же его глаза снова и как всегда наполнились слезами от печали за потерянную, быструю машину которая с очень, очень давних времён была его сокровенной, мечтой.

Огромный кусок (рваного) острого и ржавого железа после повторного, более сильного удара снова безжалостно впился в чёрно – золотой, закоптившийся капот монстра – паука и яркие искры «словно кровь» в глазах и мыслях тихо плачущего, Круглого, – брызнули в разные стороны вместе с сероватым дымом и с повторным «от ужасной боли, – криком – писком».

Не выдержав, – Круглый, закричал громко. ААААА!!! – «И наконец – то», – снова вцепившись зубами в ручку от корзины он стал быстро снимать свою куртку с своей головы.

Не в состоянии больше сделать и шага так – же увязший по пояс в «как будто живой трясине, цепляющейся за него со всех сторон из ледяного нутра», – Андрей перевёл взгляд на закричавшего, водителя «теперь всего в пятнадцати метрах», – и снова с ручкой от корзины в зубах и лихорадочно одевающего свою куртку.

Через несколько (быстрых) секунд, – собравшийся, водитель был уже в куртке и с поднятыми над головой руками с корзиной, – и был готов двигаться вперёд к трапу теплохода. Попытка сделать шаг вперёд не увенчалась успехом и Круглый с огромной надеждой посмотрел на застывшего москвича.

Вспоминая в то – же время «как отец называл водителей такси», – Андрей, не теряя времени вздохнул и громко закричал в то – же время быстро вынимая из правого кармана своей куртки «бесценную, конфету» в ярко – жёлтой обёртке, – и показывая её Круглому.

– Командир! – Помнишь свои слова? – Заводи! Фантазию!

Услышав, как поддерживают водителя, «очень желающий получить корзину, – мертвец» в гневе и снова беспощадно, – ударил своим кнутом по изуродованной «медленной» машине тут – же из днища монстра – паука, запищавшего, повторным, (истошным криком) стали выворачиваться две дополнительные, стальные, острые конечности, – а тёмно – зелёная, дымящееся, неспокойная трясина, так – же словно выполняя приказ мертвеца в маске, – стала быстро твердеть и наблюдающие с теплохода напряжённые подростки, – сразу – же поняли, – «Андрей и Круглый через несколько секунд будут скованы намертво в трясине, – и этот мертвец в тёмно – сером, потёртом, кожаном длинном плаще и в сапогах и в жутковатой маске, – преодолевающий, сейчас, – разделяющее их расстояние с огромным, настойчивым, упорством, – скоро раздавит и разрежет на части и Андрея и Круглого, – огромным куском, (рваного) и острого, ржавого железа».

Не выдержав «скорее от осознанности о своей сейчас беспомощности», – Александра, что есть силы отчаянно закричала…

– Чего тебя надо? – Гад!

– Бесполезно спрашивать тем более орать, – лучше горло побереги для пения! – сказал и так – же предупредил, спокойным голосом, серьёзный, – Илья.

– Это почему – это вдруг? – тут – же громко спросив (удивлённая и гордая), Александра, – взглянула пристально с озадаченным, – Данилой на «чересчур спокойного сейчас и чересчур умного боксёра».

– Потому – что у этого как ты сказала гада одна, – цель! – Корзина! И на тебя, да и на нас именно сейчас этому мертвецу, – просто наплевать!

– Лучше смотри, видишь? – Холодный, стального цвета туман стал наступать и пугать своим видом водителя. Круглому сейчас, очень, очень, страшно, даже страшнее чем нам.

Переглянувшиеся, – Александра и Данил, перевели свои недоверчивые взгляды с замолчавшего, – Ильи на причал и сразу – же увидели, как «липкие, огромные и длинные, серые черви – щупальца, чудовища, – стали ползти к застывшему в трясине водителю.»

Руки, – Круглого с корзиной над головой заметно дрожали и его порыв, и надежда в его напуганной, душе, – безнадёжно таяли от жутковатого вида, – наползающих на него со всех сторон «ужасных и огромных, червей».

«К тому – же эти колючие, тускло – сверкающие, тёмно – серые паучки, – выползающие из трещин застывшей трясины, стали ползти по его телу и явно мешали ему сосредоточиться и собраться с мыслями», – понимали наблюдающие с теплохода подростки не раз и не два преодолевшие в своей жизни свои, личные, – страхи.

«Не обращая внимание на левую, неуверенную руку, Круглого, – эти мелкие, колючие, тварики с выпуклыми, мутными, глазами, – продолжали ползти и ползти вверх по дрожащему телу водителя, – с одной целью, – добраться до не менее загадочной корзины, – а вернее за тем, что лежит внутри корзины!» – почти хором снова подумала, Александра, – и так – же все напряжённые на своих местах ребята.

Что было страшнее для приглашённых подростков на белый теплоход Мечта?

Ползущий, – на высоких, стальных, заострённых, лапах, – огромный монстр – паук с большими, кабаньими, тёмными и острыми клыками вместо бампера, – и с колючими, тускло – сверкающими, острыми, темно – серыми шипами на чёрно – золотой, закоптившейся, крыше – (туловище), и капоте – (голове) с выпученными, мутными, фарами, (глазами?) Или! – Это?! – Немыслимое, – прикрывающееся, старым, темно – серым, потёртым и длинным плащом, – очень страшное с необычным, абсолютно темно – серым, круглым, злым, глазом в круглой, мутной и вязкой оболочке, возле ужасной головы без кожи, – вдобавок в жутковатой даже для взрослого человека маске с вытаращенными полностью темно – серыми, безумными, глазами, озлобленной и оскаленной, пятилетней, девочки, – и тем более с растягивающимся как резина, стальным кнутом с очень опасным, большим, тяжёлым с острыми, (рваными), концами, – грузом на конце?

Или так – же, пугающий, своим видом, – холодный туман, стального цвета, – так похожий на безглазого, огромного, – Спрута с отвратительными щупальцами – червями?

Как оказалось, судя по действиям подростков, – Ни первое, ни второе и ни третье.

Страшнее всего для каждого из них, – сплотившихся в этих можно сказать чересчур экстремальных для них условиях с одной целью выжить и победить Зло. Как выяснилось, страшнее всего – это было (потерять) попутчиков, несмотря на то, что они все ясно осознавали, глядя на управляемого и невольного огромного монстра – паука, передвигающегося по застывшей трясине на шести конечностях с явно мертвецом – наездником сверху кто очень хочет добраться до Круглого и Андрея со своей желанной как выяснилось, злобной целью, что – это немыслимое и ужасное угрожает им и может их убить. Но так думали только ребята, но не наивная, – Заря всё ещё, – успокаивающая себя мысленно и ещё надеющаяся, что их используют как марионеток и они находятся «ну под массовым гипнозом – например этого странного всё-таки водителя, – и этот огромный паук, и паучки – это управляемые, огромные и маленькие, навороченные, игрушки, – а это мертвец в маске переодетый актёр для какого ни будь телевизионного шоу или для потехи компании, пьяненьких, олигархов», – так думала (скорее запутавшаяся от страха), Заря. И теперь всё-таки с опаской подыгрывая ну и ради интереса, – она, как и Данил, – пыталась хоть как-то помочь, – но бесполезно потому что в данной очень тревожной ситуации более спокойный и собранный среди них, Илья, – понимая, происходящее, – - яснее и реальней не пускал никого к трапу и пытался настойчиво и вслух объяснить и Данилу и ей.

– Андрей и Круглый взяли на себя ответственность, а значит никто кроме них самих сейчас не исправит сложившеюся ситуацию.

– Поймите! Вы только навредите и себе и тем, кто находится внизу! И не надо прыгать через ограждение, – можете вывихнуть или ещё хуже поломать себе ноги, а потом вас добьёт этот безжалостный и беспощадный, мертвец.

После того как, – Александра и Данил, – «наконец – то», успокоились и отошли от трапа от него и от ограждения, – Илья облегчённо, вздохнул и с огромной надеждой стал смотреть и на Андрея и на Круглого.

Пораа..! – услышав снова вовремя «родной и такой ласковый, спокойный, голос мамы!» – тут – же, Круглый, – снова очнулся от угнетающего состояния и от навязчивого страха в своих мыслях.

Глубоко вздохнув водитель собрался и что есть силы закричал. – Кидай!!! – в то – же время глядя на дрожащего, – такого долгожданного, попутчика, – и на мерзких паучков, суетливо, ползущих так – же и по телу, – Андрея с закрытыми глазами, – и дальше явно к спасительной конфете, – девчонки, зажатой в его правом так – же дрожащем кулаке над головой.

«Молодец! Страшно, – но делает нужное дело, – и не сдаётся!» – подумал, Круглый, – и снова громко крикнул. Кидай! – в то – же время уже уверенней стряхивая левой рукой с правой вытянутой над головой руки с корзиной «проклятых паучков».

«Наконец – то», – услышав громкий голос, уверенного, водителя, – открывший сразу – же свои глаза, Андрей, – понимая, что «он то – же должен собраться и метко бросить конфету», – снова нашёл в себе силы победить свой внутренний страх в своей голове, – и так – же унять дрожь в своём теле и в своих руках.

Вздохнув, – и то – же, не обращая внимания на тянущихся к нему огромных, серых, червей и на торопливого мертвеца и паучков на себе и на сковавшую его по пояс трясину, – Андрей в первую очередь, – мигом снял с лица «своё мнимое прикрытие», – и уверенно левой рукой отбросил от себя очки «куда подальше», – затем снова вздохнул, оглянулся на попутчиков, – подбадривающих его громкими криками с теплохода, – кивнул им и перевёл свой уверенный взгляд на водителя.

Встретившись с серьёзными глазами водителя, – избавившегося от самых наглых паучков, Андрей, – отвёл поднятую правую руку над головой, – назад, прицелился и наконец – то с громким криком, – Заводи! Фантазию! – «Уже не очкарик, – уверенно кинул конфету!»

Все, кто в своих снах или наяву, – видел и понимал, что сейчас происходит в ночной столице, а именно на освещённом, природным светом, – причале где был пришвартован так – же освещённый, яркой луной и звёздами, – трёхэтажный, большой, белый теплоход Мечта, – затаили дыхание наблюдая с пульсацией в своих висках за бесценной сейчас сладостью.

И когда свёрнутая с одной стороны в ярко – жёлтой обвёртке конфета наконец – то долетела до своей цели, – и когда, Круглый, – одной левой рукой (так как правая рука держала крепко корзину), – и своими зубами мигом развернул и с большим удовольствием отправил в рот сладкую, круглую, лимонного цвета, шоколадную, конфету, – то кто – то радостно вздохнул а кто – то ещё больше, озлобился, – потому что у каждого на земле да и не только на земле как мы все понимаем и знаем – свои желания, интересы и свои планы..

Как только, – Круглый проглотил разжёванную, (вкусную), конфету, – ровно через две секунды, – колючие, тёмно – серые, тускло – сверкающие с выпуклыми, мутными, глазами, – паучки тут – же застыли от неожиданных, смелых и решительных мыслей в голове водителя, – на его теле и на его правой (почти у цели), – руке.

В следующую секунду к радости всех, кто (болел) за Круглого, – эти мелкие, мерзкие, противные, (тварики), – стали ссыпаться на застывшею, твёрдую, трясину, – словно жёсткий, тёмно – серый град.

Наблюдая дальше как и все, – как паучки, превращаются после удара об окаменевшую трясину в солнечных зайчиков, – и как эти весёлые, солнечные, зайчики «благодаря его бурной фантазии», – растворяют под ним застывшую трясину, – испачканный с нечистыми щеками и лбом, Круглый, – в неглубокой через пять секунд и не широкой яме, – засиял на глазах у всех как «медный тазик», – в то – же время оглядывая своими радостными, голубыми, глазами свои свободные ноги в грязных полуботинках – и «долгожданную», – вокруг своего тела «теперь», – светло – серебристую, искристую, оболочку..

Ураа! Ураа! Ураа! – закричали громко от огромной радости, – подростки на теплоходе, наблюдая, такое – невероятное и такое желанное на причале, – чудо, а тут – же сообразившая, – Александра, не теряя времени тут – же быстро вытащила у зазевавшегося, – Ильи, из его правого кармана, коричневой, кожаной, грязноватой, курточки – свой весенний, невесомый, платочек.

Помахав, игриво своим голубым платочком прямо перед лицом слегка огорчённого зеваки, а потом и перед лицом удивленного, – Данила, – «быстрая», Александра мигом завязала чистый и тонкий платочек снова у себя на шее, – и стала «как маленький ребёнок» что-то петь себе под нос «круто», – танцевать и просто радоваться на белой палубе.

Переглянувшиеся, – Илья и Данил не выдержали и то – же, как и Круглый, – засияли как (медные тазики).

В следующую секунду неожиданный, – снова истошный (и от жуткой боли) писк монстра – паука мигом замазал чёрными, жирными, красками, – преждевременную, разноцветную, радость – и следующий, страшный и мощный удар, но теперь по застывшей и окаменевшей трясине, – огромным куском, (рваного), острого и ржавого железа и всего в пяти метрах от Андрея, – дал понять всем тут – же застывшим подросткам на теплоходе Мечта. – Что ещё рано праздновать победу.

Медлить было нельзя «так как повторный и более точный удар настигнет и убьёт, Андрея», – мгновенно среагировав водитель в светло – серебристой, искристой, оболочке мигом вылетел из неглубокой ямы и подлетел к «невольному узнику», – пытающегося изо всех сил освободиться руками от окаменевшей, – вокруг его пояса, – трясины.

Подняв над головой корзину теперь левой рукой, уверенный, Круглый, – быстро опустился возле, Андрея, – на правое колено и сразу – же пробил правой рукой, сжатой в кулак, – застывшую, трясину.

Зачерпнув ладонью во мраке, – шевелящийся, мерзкий, колючий, клубок тускло – сверкающих, тёмно – серых паучков, – Круглый выдернул в «свой светлый мир» свою снова сжатую в кулак руку.

Поднявшись с колена довольный, водитель опустил вдоль бедра левую руку с корзиной, – и разжал перед собой свой правый кулак.

Увидев, снова, как и все его попутчики на своей раскрытой, правой, ладони, – очень желаемых ему солнечных, «прыгающих» зайчиков, – Круглый снова засиял..

Оглянувшись на стальной, холодный туман, – оттягивающий от него больших и толстых, и липких, жирных и длинных, червей, – и постепенно исчезающего в щелях и в трещинах, застывшей трясины, – и так – же на «запаниковавшего мертвеца благодаря его взбунтовавшейся машине», – прыгающей на своих задних конечностях в разные стороны, серьёзный, Круглый, – уверено, погрозил, ночному, жуткому, кошмару своим снова сжатым правым кулаком.

Посмотрев снова на «узника», – Круглый, улыбнулся, разжал кулак и направил, весёлое и ярко – жёлтое из снова раскрытой, правой ладошки, – и радостное и теплое на каменные, холодные, зажавшие, Андрея, – «тиски».

Невероятные, озорные, солнечные блики мигом прежде чем исчезнуть быстро сделали своё дело, – и довольный, Андрей тут – же напрягся двумя руками и быстро вылез из не широкой и неглубокой ямы с прозрачной на белых камнях, – лужицей под ногами.

– Не боишься и дальше бороться с тем что ты увидел и ещё увидишь во имя своих светлых желаний? – спрашивая, Круглый, – в то – же время осторожно двумя пальцами правой рукой поправил на плетённой корзине, – белоснежный и чистый, расшитый, золотым, узором, платок.

– Нет! Теперь я стал смелее и сильнее, как и вы! – ответил и добавил, Андрей, – уверенно стряхивая правой рукой с правого колена, – прилепившейся, тёмно – серый и колючий комочек грязи.

– Ну тогда, – Держи! – сказал серьёзным голосом, Круглый, – глядя прямо в «уверенные» глаза подростка и протягивая, – Андрею, плетённую, светло – коричневую, корзину.

– Передашь тому взрослому человеку кто встретит вас на теплоходе, но будьте осторожны всякое может случиться.

– А, Вы? – заметно переживая, спросил, Андрей, – принимая и крепко обнимая двумя руками корзину, – и глядя в «смелые и уверенные, голубые, глаза, водителя».

– А мне сейчас нужно разобраться за свою тачку вон с тем кошмаром, – кивнув после своих слов в сторону мертвеца, серьёзный, водитель тут – же уверенно, развернулся навстречу своей изуродованной, машине, – приближающейся к ним на заметной скорости на стальных, острых, (невольных), лапах – с направляющим, неадекватным, сверху, наездником в плаще и жутковатой маске, – в бешенстве, размахивающего своим, – растягивающимся, (кнутом) с очень тяжёлым и очень опасным для жизни, – грузом на конце.

Понимая, «что нужно удалиться и как можно быстрее», – Андрей быстро добежал до трапа и также быстро поднялся по белокаменным, ступенькам на белый теплоход Мечта, – сразу – же попадая в объятия, радостных, попутчиков.

Смотрите! – как всегда неожиданно, вдруг, – крикнула, Александра, – глядя и показывая правой рукой на тёмно – серое небо над причалом.

Тут – же задрав свои головы, – Илья, Данил и Андрей увидели, как взлетевший в светло – серебристой, искристой, оболочке, – высоко над освещённым причалом, Круглый, – снова развернулся, но теперь высоко в воздухе и неожиданно, – превратился в зависший в тёмно – сером небе – «огненный, – размером с мужской, баскетбольный, мяч, – шар.

Ровно через две секунды напряжённые и взволнованные, – Александра, Илья Андрей и Данил, – увидели, как невероятная, – «пылающая комета» на безумной, скорости, – врезалась в ночной, реальный, кошмар.

И казалось все спящие и не спящие в столице люди, – увидели и во сне и наяву, – сначала огромную, беззвучную, ослепительную, белую, вспышку, – проглотившая, через две секунды на миг, – показавшихся, водителя и монстра – паука и так – же мертвеца в потёртом, кожаном, плаще, сапогах и в ужасной маске. А потом услышали, – сначала жуткий, истошный, писк а потом уже знакомый подросткам, – очень, громкий и длинный сигнал золотой машины, Круглого…