Олег из иных миров

– Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ, ШМАТОК ДЕРЬМА!! – крикнула она, раскрасневшись от ярости. – С ТОБОЙ! КАКОГО ХРЕНА, КОТЁЛ?! КАКОГО ХРЕНА ТЫ СНОВА НАХРЮКАЛСЯ?!

– Дай мне уйти от внутренних демонов…

– ТРЯПЛО!!! У НАС ДЕЛА!!!

– Что там опять… – зашла на кухню «Сова» и тут же всё увидела. – А, понятно.

– ВИОЛУ НЕ ВЕРНУТЬ! – кричала казашка. – ТВАРЬ СОЖРАЛА ЕЁ! СОЖРАЛА! А ЧТО СДЕЛАЛ ТЫ?! ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОТОМСТИТЬ?! НИХУЯ! ПОСМОТРИ НА СЕБЯ В ЗЕРКАЛО! ПОСМОТРИ!

Казашка принялась колошматить того по плечам, но Котёл резко вскочил и толкнул её. Узкоглазая ударилась об шкаф, внутри что-то рухнуло. Сова тут же подскочила и встала между двоими.

– Так-так, успокойтесь, – сказала она. – Без драк, тихо-тихо…

– Завали пищалку, китаёза! – выкрикнул алкоголик. – Тебе никогда… ик… не понять моей потери! Виола была для меня всем! А теперь… А всё из-за вашей суки-Джермундаева!

– Эй-эй, – подняла руку Сова. Ей жутко не нравилось, когда оскорбляли духовного лидера. – Джермундаев здесь ни при чем…

– Как это не при чём?! – алкаш переключил свою ярость и тоску с казашки на Сову. – Как это не при чём?!! А кто создал целый выводок чудовищ?! Я что ли?! Ёбаный мудак!!

Сова не выдержала и отвесила алкоголику звонкую оплеуху, тот пошатнулся.

– Протрезвей! У нас ритуал через час!

– Ты чё, шмара… – Котёл накинулся на Сову с кулаками, та ахнула и закрылась руками.

– ОСТАНОВИСЬ! – бросилась казашка на подмогу, но ей тут же прилетело по голове. Сова воспользовалась моментом, уклонилась от косого удара, ухватилась за кудрявые волосы, отвела ногу назад и со всего маху всадила колено прямо в солнышко алкашу. Тот крякнул, согнулся и осел на пол, задыхаясь, не в силах выпрямиться.

В комнату вбежал мужчина с катаной за спиной и длинными волосами, собранными в хвост. Он тут же растолкал всех по углам.

– Вы чё здесь устроили?

– Котёл опять забухал! – ответила казашка. Она только-только оправлялась от удара, голову ещё кружило – сцепиться с пьяным бугаем, учитывая её рост, было не лучшей идеей.

– Маш, но зачем влезать в драку? Что ты этим решишь? – спросил мужчина.

– А как нам его отучить от бутылки, Илья? У нас ритуал скоро! Он всё испортит!

– Прими его слабость, как данность. Ему выпала суровая доля в мироздании. Не каждый способен выдержать испытания судьбы. Тем более на днях он спас твою задницу от Аллы! И вообще его потрепало… Имей терпение, Маш.

– Да, но…

– Нам ещё идти по тернистому пути плечом к плечу! Между нами не должно быть склок!

– С этим алкашом плечом к плечу…

– Думаешь Свободный Человек оценил бы твоё поведение? – задал вопрос Илья. Казашка тут же осеклась.

– К черту этого вашего… Джермундаева… – что-то выдавил из себя задыхавшийся Котёл. Сова дёрнулась, но налетать на Котла в присутствии Ильи не решилась.

– Свободный Человек вернёт Виолу, – сказал Илья. – Он знает Истину и законы Мироздания.

– Труп… он поднимет её труп?… – простонал Котёл. – Нахер не надо. Пошлю того старца из леса… в жопу…

– Тимофей наш ценный друг, – сказал Илья. – Я бы не советовал так делать.

– Ну ты видишь, он бесполезен, – махнула рукой казашка. – Мы помочь хотим, а он…

– Помочь? – усмехнулся алкаш. – Нахер такую помощь. Мне нужна Виола, а не её труп.

– Всё не так просто, – покачал головой Илья. – Это будет не просто труп. Конечно, обряд опасен, но нет вещи, которая не была бы Свободному Человеку по силам. Когда-нибудь он сможет это сделать.

– Даже стодвадцатилетний старик не рискнёт это делать, – выпрямлялся Котёл, держась за край стола. – А Джермундаев… ради меня? Смешно.

– Да, ради тебя, – сказал Илья. – Ты нужен ему. Ты нужен нам. Ни у кого из нас нет столько опыта в боях. Ты – кулак нашего Культа. Без тебя – мы не осуществим Замысел. Понимаешь? Ты! Ты нужен нам!

Илья похлопал Котла по плечу и глянул в глаза.

– Всё в порядке? Ты как?

– Да нормально… – кудрявый бугай уже успокоился и голос его стал мягким. – Сова, извини, что набросился… И Маш…

– Это ты извини, – ответила Сова. Казашка злобно фыркнула.

– Так, господа, – Илья хлопнул в ладони. – Собираемся, скоро начнётся ритуал. Нужно серьёзно подготовиться. Это очень ответственное предприятие. Мы заполучим оружие, которым сможем без проблем выследить и уничтожить Отродья.

– А так хотелось отомстить своими руками… – сказал Котёл.

– Это дело рук нас всех! – торжественно воскликнул Илья. – Ведь это мы трудились над созданием Laeaievkhut.

– В основном трудился Фримен, – не согласилась фанатичная Сова.

– Свободный Человек, бесспорно, внёс наибольший вклад, – согласился Илья. – Но без медицинских познаний Марии, без твоего умения профессиональной швеи, без киллерских навыков Котла…

– Идём уже, – направилась к выходу Мария. – Нужно успеть спуститься к пещере.

– Да, – кивнул Илья. – Все мы – важны. Помни об этом, слышишь?

– Хорошо, – согласился Котёл.

– Пойдём, – Илья осторожно подтолкнул бугая к выходу. – Надень курточку. Дует холодный ветер.

Группа культистов покинула горную избу и направилась по тропе вниз по склону горы, усыпанному камнями. Отсюда открывались величественные виды на поросшие тайгой склоны гор у противоположного края долины. Вдалеке, сквозь дымку, угадывались силуэты горных пиков, усыпанных белым, как пломбир, снегом. Прохладный ветер приносил с собой из долины запахи лиственницы и кедра. День подходил к концу, воздух стал холодным и колким, и всё вокруг начинало терять свои краски: зелёные лиственницы темнели и далеко отбрасывали кривые уродливые тени.

В горах темнело очень быстро. Скоро долину заполнит непроглядная ночная темнота. Темнота, холод. И тишина.

14.

Грибник Пётр бродил по вечернему лесу и собирал мухоморы. И это даже несмотря на отвратительное самочувствие – утром он проснулся и не мог открыть глаза. Слиплись от гноя, кое-как продрал, не обошлось и без паники. Только когда дошёл наощупь к раковине – смог размочить веки и наконец что-то увидеть. Ресницы вырывались, веки зудели и одновременно болели, глаза были красные. Конъюнктивит? С чего бы это, где он умудрился простыть? Ещё и горло драло, невыносимо, будто ангина. Пётр посмотрелся в зеркало и увидел на языке и гландах какой-то отвратительный бледный налёт, источающий неприятный запах. Это всё из-за сквозняка, когда он открыл форточки дома? Или всему виной вечерняя прогулка по лесам пять дней назад, когда он собирал грибы? Тогда ему не получилось выбраться из леса вовремя, путь обратно он преодолевал в темноте, было прохладно. Ещё какие-то военные самолёты в небе летали, учения что ли?..

Белый налёт постепенно прогрессировал в гнойники, было больно шевелить языком. День шёл, а становилось только хуже. Совсем недавно его вырвало какой-то слизью с волосяными включениями…

Коронавирус какой-то, подумал Пётр и пошёл собирать мухоморы – современной медицине он не доверял. Он считал, что природа человеку для лечения дала всё, что необходимо, а таблетки, химия и всякие ГМО выращивают специально, чтобы люди постепенно вырождались, становясь тупыми мутантами – на планете ведь перенаселение! А богачи-владельцы фармацевтических компаний только и желают, что нажиться на чужом горе. А о целебности мухоморов ещё шаманы знали! Которые ходили в медвежьих шкурах, призывали духов предков и исцеляли болезни при помощи бубнов. Простым соплеменникам шаманы запрещали есть мухоморы – давали только свою мочу через пару часиков после упортебления, в которой сохранялись целебные вещества. Хитрецы! Но рядом шаманов не оказалось, поэтому и запрещать было некому – Пётр жевал сырые очищенные от грязи ножки, а шляпки кидал в корзину – их следовало просушить в духовке. А то можно хорошенько продристаться…

В голове уже начинало что-то кружиться, зато пришёл пофигизм. Теперь было не так страшно, что заболел какой-то странной дрянью. Пётр уже не раз лечился подобный образом – и вполне успешно! Это если девяностокилограммового Петра мажет с пары ножек, то что творится с микробами? Вирусы, наверное, получают огромную дозу психодела, охуевают – и бегут к херам, прыгают из носа, вылетают с кашлем. «Ну его нахуй» – верещат они – «Мы на такое не подписывались!». Пётр хихикнул. Да, походу он переел.

Уже вечерело. Но он находил всё новые и новые грибочки, словно ножки открыли ему третий глаз – чем больше ел, тем больше находил.

– Духи лесные! Благодарю вас за помощь вашу! – сказал Пётр лесу, когда собирался уходить. Он достал из портфеля кусок хлеба, полупустую бутылку молока и поставил перед одним из деревьев – пущай леший покушает. В этот момент Петя ощутил мистическое единство с лесом. Ровно в тот же момент кусты вдалеке за его спиной зашуршали…

Пётр резко обернулся. Трещали заросли, ломались ветви, приближалось нечто грузное. Медведь?… Нечто бОльшее, чем медведь! Пётр смог разглядеть только силуэт чего-то гигантского, но и этого хватило, чтобы испугаться и броситься бежать.

– Духи! Не наказывайте, прошу! Помилуй, леший! – кричал Пётр спиной ощущая, как к нему приближается нечто. В ответ свирепо зарычали. Это всё нереально! Он просто перебрал!

Чудовище сбило Петра с ног ударом щупальца, а потом навалилось сверху, раздавив насмерть…

***

Олег хавал грибника и размышлял над рассказом Аллы. Джермундаев, значит. Её создатель. И, вероятно, создатель Олега. Кто ещё, если не Джермундаев? Других вариантов не было. Значит, они не из космоса, как бы не хотелось мечтать о целой планете, где обитали бы его сородичи, с которыми можно было бы прикольнуться, найти общий язык; о планете, где он не остался одиноким. Но они с Аллой принадлежали Земле, да ещё и были исключениями из правил обыкновенной биологии – их создал безумный учёный, тёмный ум. Однако, какую цель он преследовал? Олег не помнил своей жизни в доме Джермундаева, зато Алла рассказывала, как «отец» выгуливал целый их выводок созданий в соседнем парке по ночам, как он ласково надевал на неё поводок, чтобы не убежала по глупости. Как кормил лабораторными крысами, поливал жижкой, ухаживал. Некоторые создания росли, а некоторые погибали от непонятных учёному болезней. Сейчас Алла знала в чем была причина гибели – неправильная диета. Существа погибали от голода, либо же страдали от несварения. И однажды один из её сородичей, уже подросший и окрепчавший – сорвался с поводка и набросился на девушку в парке. Джермундаев пытался остановить стаю существ на поводках, но оголодавшие твари, учуяв четвёртую группу крови, перегрызали поводки и устремлялись к ещё бьющейся в конвульсиях девушке. В ту же ночь сбежал тот самый агрессивный сородич – он почувствовал вкус человеческой крови и больше не захотел возвращаться в логово отца и жрать крыс. Остальных Джермундаеву удалось остановить, повязать и наказать. Все и не сопротивлялись особо, ведь они любили отца и даже в мыслях не представляли себе жить в открытом мире, без его заботы. Алла помнила, как ей было стыдно, но она никак не могла осознать, почему еду на четырёх лапах есть можно, а на двух – нельзя.

Джермундаев заметил, что больные особи вдруг пошли на поправку после жестокого ужина и понял, что его созданиям необходимо именно человеческое мясо. Это напугало и он стал искать способы как-то имитировать человеческое мясо, выделить какие-то особые химические элементы, присущие только людям.

А потом произошёл второй инцидент – в гости к отцу пришли друзья, и тётя Виола в том числе. Джермундаев держал гостей на безопасном расстоянии, существа были в клетках. Алла не помнила, как всё произошло, но вскоре все она высвободилась и убила Виолу. Отец явно был разочарован, он стрелял по ней из пистолета. Алла напугалась и выпустила собратьев, в надежде, что те ей помогут. А собратья были не против хорошенько отужинать – они были голодны. Им удалось серьёзно покусать ещё нескольких, Алла не помнила, выжил ли отец. Гости убежали, закрыв дверь. А потом пришёл некто, с кличкой «Котёл», вооружённый огнемётом. Он убил многих, но Алле удалось ускользнуть. С тех пор она больше с сородичами не виделась и не знала, удалось ли убежать кому-то ещё.

Так началась самостоятельная жизнь Аллы, полная приключений. Она так же, как и Олег, обладала способностью быстро обучаться, поэтому скоро освоила человеческие языки, понемногу вливалась в человеческую культуру, даже завела аккаунты в соцсетях. Ей повезло ни разу не столкнуться с особыми спецназовцами, но зато у неё были другие враги – друзья Джермундаева, жаждущие её смерти. Они шагали по её пятам, вычисляли, а совсем недавно чуть ли не убили, загнав в ловушку…

Короче говоря, у Олега теперь новые враги. Он наслушался рассказов Аллы – с этими ребятами следует держать ухо… слуховые отверстия востро… Они не так сильны, как особый спецназ. Если бы они сейчас встретились с Олегом – он бы убил всех. Алла куда меньше него, да и в открытых противостояниях не так хорошо, у Олега куда больше опыта в битвах. А ещё он вернул себе отличную форму – теперь он снова огромен и опасен. Однако, те людишки Джермундаева хитры. Это их главное оружие. Они не преследовали Олега. Кажется, даже не знали об его существовании. Спецназ – и тот знал. Возможно, их руки ещё просто не дошли до него, а может они хотят убить Аллу из мести.

Олег знал, что либо Джермундаев, либо спецназ рано или поздно нагрянут к их с Аллой милому логовищу в ангарах. Эта заброшенная ферма уже стала для него лучшим местом на всей Земле. Здесь он провёл свои самые счастливые дни жизни. Вопреки всякому здравому смыслу – уходить не хотелось. Похоже, какие-то глубинные инстинкты говорили ему и Алле оставаться здесь. Но они убили очень много людей в окрестностях, спецслужбы наверняка уже что-то заподозрили.

Во время вчерашней охоты Олегу удалось откопать целую бронеплиту три на три метра – и теперь он всюду таскал её с собой. Хоть и тяжёлая штука, зато ею можно будет воспользоваться в бою. Будь она у него раньше – спецназовцы в дачном участке точно бы обосрались.

Следовало поговорить с Аллой по поводу ухода в дальние края, где их никто бы не смог найти. Обустроить в труднодоступном для двуногих месте охрененное оборонительное убежище и зажить… Жаль, что всегда придётся находиться в этом постоянно взвинченном боевом состоянии. Пока они будут голодны, пока будут убивать людишек – спецслужбы от них не отвяжутся.

Но перед уходом следовало провернуть одно незаконченное дельце. До сих пор он набирал биомассу и вот настал момент – он снова силён и представляет для вооружённых зажигательными пулями обезьян опасность.

Саня до сих пор в плену.

Так, подожди, это ещё не совсем конец главки. Что-то явно происходит. Кажется, этот грибник был чем-то обдолбан…

15.

В шортах, кроссовках и, слегка пропотевшей под рюкзаком, майке Саня шёл к новому отелю. Денёк был апельсиново-солнечным с самого раннего утра, поэтому Саня не упустил возможности прогуляться по местным лесам. Дорога, извивающаяся, как змея, пробивалась через высокий горный лес и скрывалась за поворотом. Справа уходила вверх почти отвесная голая скала, а слева, за хлипким ограждением, ухал вниз крутой обрыв в несколько десятков метров. Высокие таёжные горы. Настоящая магия, видок отсюда завораживал. Было здесь нечто медитативное. То, что нужно для отдыха после предыдущих событий. Саня редко вылезал из четырёх стен, поэтому новые места, особенно вот такие, вызывали трепет.

Автобус высадил его в пяти километрах от отеля «Тихая Долина», по пути Саня несколько раз сворачивал с дороги, ходил по тропам внизу, делал фотографии. И пытался выявить хвост. Вроде никто за ним не следил.

Да, Саня струсил искать Олега. К постоянной войне со спецслужбами он не был готов. В его ситуации было трудно не понадеяться на то, что если он будет сидеть смирно, завяжет со своей деятельностью – его оставят в покое. Покой – вот что ему нужно было. Конечно, вряд ли организацию преступной деятельности ему спустят с рук. Но а вдруг? Всякое бывает. Лучше рискнуть и сесть в тюрьму, чем рискнуть ещё сильней, а потом бегать по свету, скрываясь от бойцов с огнемётами. Да и таким образом он не подставит Олега – своего единственного друга, хоть тот и являлся чудищем.

Вскоре Саня добрался до отеля, расположенного на вершине в живописном месте, оформился, поднялся в свой номер.

Бросил сумку с ноутбуком на кровать, следом за ней отправился большой походный рюкзак. Вот и расположился. Больше у него вещей с собой не было. Саня подошёл к окну, раздёрнул шторы. Вдалеке белели горные пики. Он всегда мечтал жить в таком месте. А теперь появились деньги и смелость. Можно было попытаться осесть тут.

Кстати о смелости. Пора завязывать с образом жизни одиночки! Внизу он заметил бар и места для посиделок, где гости знакомились, общались, рубились в настольные игры и выпивали.

Ладони вспотели только от одной этой мысли, но он откинул сомнения, шлёпнул себя по щеке и направился к выходу.

***

Нойманн сидел в кресле, пил виски и затягивался сигарой. Седой дед напротив него, судя по хитрой улыбке, проворачивал какие-то планы по взятию ферзя. А может и вовсе каким-то образом снова провернёт шах и мат – он бы не удивился. Проигрывал он уже пятую партию подряд. Впрочем, игра его мало волновала. Нойманн постоянно озирался по сторонам, что-то выискивая.

– Конь, – дед взял коня и атаковал ладью. Неожиданный ход. Король в опасности, а ведь партия началась сравнительно недавно. И как Нойманн его прозевал? Никогда не отличался игрой в шахматы, но ведь он стратег! Продумывает всё наперёд, охотится на сверхъестественное. Или недавние события совсем выбили его из колеи? Варшавский был прав на этот счёт.

Уничтожить Вивере – дело несложное. Гораздо тяжелее было устранять последствия загрязнения местности спорами. Люди Ефремова нашли тварь и убили, вопреки указаниям взять её живой – для возвращения в лабораторию и исследований. Правильно сделали! Таким тварям нельзя находиться здесь! Пусть белые халатики валят в Антарктиду, там никто, кроме малочисленных полярников, не пострадает! Вивере – не настолько опасное существо, как например «Плоть». Ей хватило небольшой автоматной очереди, чтобы успокоиться на века. Но в докладах написали о тяжёлом бою, в котором существо не дало группе спецназа иного выбора. Благо, в среде чинуш ещё витали слухи о коварности вида Вивере – в ледяных трещинах Антаркиды, да ещё и в стаях они действительно представляли большую угрозу. Но не на болотах, где её и выследили.

Куда больше головняка вышло с инфицированной деревней. Перед Нойманном до сих пор маячил образ горящего костра из человеческих тел, как из под завала визжит несчастный раненный… Руки по локоть в крови, нервы трещат, как натянутые струны. А тут по рации объявляют «Не та деревня».

Больше всех в отделе охренел Нойманн. Ведь он сам стрелял в мирных людей. Бойцам он сказал, что инфекционисты обнаружили споры в ещё одной деревне. Если бы ляпнул правду – хрен знает, как бы всё повернулось. Самосудом над разведчиками, которые предоставили неверную информацию. Отказом выполнять приказы. Потерей авторитета руководством. Бойцы собрались по машинам и отправились к действительно заражённой деревне, совершенно не подозревая о том, что зря расстреляли почти сотню. Самолёты развернулись и принялись поливать химикатами другой сектор.

Помнится, что кто-то из бойцов задал вопрос насчёт ветра.

– В другую же сторону дул.

– Переменился, – ответил Нойманн, пытаясь держать спокойный вид. Душа его просто разрывалась на части от отчаяния, вины, ярости и страха.

Вторая деревня оказалась немногим меньше первой, но лучше от этого не становилось. Нойманн с группой Калуева расстреливал жителей, но уже далеко не хладнокровно. Эмоции выжигали сердце.

Местность была обработана химикатами, всё живое уничтожено. Всё списали на террористический акт одной из исламистских группировок. Дальнейшее развитие событий взяло на себя государство, это было уже за пределами ответственности организации.

Было много опасений по поводу вылета за пределы сектора заражённых опасными спорами птиц – всё из-за той ошибки информационного отдела. Но из заражённых людей сектор не покинул никто. Вроде бы. Ещё с неделю можно ожидать новых вспышек распространения спор, ситуацию мониторят биологи по всей области.

А провинившихся наказали – упрятали за решётку и надолго. Нойманн грешил на Лимцову, почему-то на месте показалось, что виновата была именно она. Однако, рыжуху пронесло – косяк не её, в тот день у неё был отгул. Но стресса она хапнула изрядно. Владимир даже не знал, радоваться ли, что виновники теперь будут страдать на нарах остатки свои жизни, или печалиться, потому что приговор оказался слишком мягким. Лично он бы жестоко пытал этих уродов. Конечно, Варшавский не дал ему даже возможности свидеться с бедолагами.

Варшавский вообще сказал, что следует отдохнуть. Он видел лицо Нойманна после спецоперации. Такой морально уничтоженный руководитель ему ни к чему. Поэтому он отправил Владимира на «отдых» – в «Тихую Долину», куда, по данным разведки, направлялся Александр Ломич, хозяин «Плоти».

Похоже, этот задрот здорово перетрухнул и теперь убегает от своего питомца подальше. Хочет начать всё с чистого листа. Короче, план и здесь пошёл через задницу. Но ещё не всё потеряно. Используя методы социальной инженерии – можно добиться своего.

Заодно и отдохнуть. Варшавский сказал, чтобы он особо не заморачивался насчёт Ломича – основную работу проделает Лимцова. Однако Нойманн был настроен серьёзно, он не мог пустить ситуацию с «Плотью» на самотёк. Нервы всё равно не успокоятся от походов в горы, игры в шахматы и бесконечного пьянства. Маленькая победа – вот, что ему сейчас действительно нужно!

– Здарова всем! – раздалось сбоку. Нойманн вздрогнул. Неуверенный молодой человек неуклюже помахал рукой всем в комнате, натянуто улыбнулся и направился к барной стойке.

– …Мне виски, пожалуйста… – сказал он, усевшись за высокий стул. Он прятал взгляд от бородатого бармена и тряс ногой.

– Не спи, ходи, – вернул Владимира на землю седой дед, которому не терпелось одержать шестую победу в шахматы. Нойманн кивнул.

– Так-так-так, – проговорил он. Что-то следовало предпринять. Пока он поиграет в шахматы – задрот уже успеет накатить и расслабиться. Тогда-то он и подойдёт к нему поговорить по душам.

– Как насчёт рокировочки… – Нойманн передвинул фигуры.

– Да на здоровье! – хитрый старик потёр ладони, готовясь осуществить свою инфернальную задумку.

Деревянные лестничные ступени скрипнули. В помещение неторопливо вплыла рыжая девушка в красном платье, обменявшись с Владимиром коротким взглядом, мол, отдыхай, старина, я справлюсь. Она шла к барной стойке, вихляя пышными бёдрами, её роскошные локоны развевались, будто в какой-то третьесортной мелодраме. Да, природа не обделила Лимцову красотой. Но рановато! Задрот ещё ничего не выпил, эта дурёха его спугнёт, надо было согласовать! Не накати Нойманн заранее пару стаканов – он бы даже занервничал. Ну не любил он, когда ситуация от него не зависит.

А девушка тем временем уселась рядом с Александром Ломичем…

16.

Да, чего-то не задалась социализация, подумал Саня. Он намеревался подсесть к кому-нибудь, завязать разговор, сыграть в настольные игры. Обзавестись знакомыми, чтобы провести время в отеле весело. А в итоге он спустился на нижний этаж отеля, увидел людей, обдало волной адреналина, от осознания того, что предстоит сделать, накатила неуверенность. Хватило только приветствовать всех, но никто не ответил, один мужик за шахматами и вовсе злостно глянул, будто вот-вот намылит рожу. Алкаш какой-то, с утра самого на виски налегает… Саня на ватных ногах уселся за барную стойку и тоже решил налечь. На трезвую голову из него собеседник никакой. Слишком он долго просидел в четырёх стенах, в изоляции. Заработал социофобию. Впрочем, ведь и раньше у него была социофобия, потому-то он и закрылся у себя дома. Чёртовы психические травмы из детства, из школы!

Бармен налил виски, Саня залпом осушил стакан, потребовав ещё. Ну почему некоторые имеют всё, а некоторым – ничего?! Лишь потому, что его душа от рождения оказалась менее грубой, чем у других. Было тяжело каждый раз для себя признавать, что миром владеют именно ублюдки, с подвешенным языком, с грубой силой. А он был слаб и телом и духом. Миром правит смелость. Но где ж её взять? Все потуги Сани выйти в мир разбивались о крепкую стену страхов. Преодолеть её было невозможно. Нереально! Сколько раз он пытался! Какое-то проклятие. Так и в судьбу можно поверить…

Стул справа скрипнул. Рыжеволосая девушка уселась рядом. Новая волна адреналина, сердце заколотилось. Короткого взгляда в её сторону хватило, чтобы оценить всю обжигающую красоту девушки. Так бы смотрел и смотрел, не отводя глаз, но неуверенность… Надо срочно спрятать взгляд, надо срочно спрятать дрожащие колени, руки. Сделать вид, что всё равно.