По воле судьбы. Без права на спасение

– Ты доверяешь мне?

– Я… да…

После этих слов Эдриан подал сигнал и Джостар быстрым движением ткнул стилетом в шею висящему вниз головой мужчине. Верёвка крутанулась вокруг своей оси и к юноше обратился лик умирающего человека. Он глотал ртом воздух, а кровь стекала по лицу намочив волосы и тонкой струйкой лилась в яму. Волес взглянул в глаза умерающего человека, и мысли в голове пустились новой, не привычной дорогой. Они проносились в сознании, перемешались с привычным мировоззрением и перекраивали его на новый лад. Что бы не говорил Эдриан, а поступки друга алхимик никак не мог связать с его идеалами, и потрясение от увиденной жестокой расправы, окончательно подготовило податливою почву юного разума, чтобы посадить в ней ростки сомнений и дать им прорасти. Было не жалко жизней тюремщиков, а тем более асур, все они обошлись с ним жестоко и не заслуживают жалости, но этот человек… После увиденного безжалостного убийства, совершённого в угоду собственным желаниям, друг уже не казался таким хорошим, а его стремления такими уж благими. Мысли Волеса путались, он верил другу, а теперь страшился его деяний. Слишком много таких людей знал юноша. Людей, что ради своих прихотей готовы наплевать на чужую жизнь, как многие наплевали на него. А потом случилось много невероятного и Волес, захваченный происходящим решил отложить думы на потом и старался больше не смотреть в глаза мертвецу.

Принц дирижировал этим кошмарным оркестром, а все остальные, как послушные музыканты исполняли симфонию, творимую им. Они расселись вокруг пентаграммы, каждый со стороны одного из лучей и Эдриан погрузил книгу в яму. Пятеро людей пролили свою кровь в углубления изображённых на земле линий и она, будто ведомая чужой волей, устремилась к центру и смешалась с гумором хозяина гостиницы. Сначала ничего не происходило, у Волеса заныло порезанное предплечье, и закружилась голова, как вдруг в помещении послышались громкие звуки, похожие на большие глотки измученного жаждой человека, добравшегося до ведра воды. Уровень крови в яме начал медленно опускаться. Уже через минуту она свернулась в воронку и вся, до последней капли исчезла в искажённой пасти страшной книги. Снова наступила тишина, все со страхом и интересом взирали на гримуар. Алхимик пытался найти научное объяснение происходящего, но не находил, а тем временем из искорёженного рта начала вытекать какая-то чёрная жидкость и стала заполнять яму, а линии пентаграммы на миг вспыхнули неестественным чёрным светом. Когда книга скрылась в выделяемой жидкости, Эдриан схватил её, и они в спешке бросились к лошадям. Волес обернулся в тот миг, когда из чёрной лужи в центре пентаграммы вырвался такое же чёрный тентакль и обвил собой висящее тело, которое тут же утащил туда, откуда появился, оставив болтаться, оборванную верёвку. Это напомнило юноше вид убиваемой в джунглях асуры, когда такие же отростки нещадно душили кровососа. Происходящее вообще вызывало много вопросов у юного гения, но осознание фактов и сопутствующие этому размышления пришлось отложить потому что через пару ударов сердца жидкость в яме взорвалась фонтаном до самого потолка, обдав всё вокруг брызгами янтарно – чёрной жижи. Юноша успел вскочить в седло, а потом его, и всё вокруг накрыла непроглядная, вязкая тьма.

Всё, что он чувствовал это холод и страх, на равне с пугающей безмятежностью. Время потеряло свой ход и когда алхимик появился возле разрушенных ворот, то не смог сказать, даже приблизительно, сколько провёл во тьме. А потом они бежали, всё происходило так, как и задумано и юноша, увидев напоследок царившее в городе разрушение теперь пытался понять, что именно там произошло.

***

Сержант Масуд с суровым видом взирал на гостиницу толстяка Вишала. Массивное, но красивое здание стояло обособленно огороженное мощным каменным забором, что охватывал не малую площадь в одном из лучших районов города. Звёзды ещё не покинули небосвод, но горизонт уже начал понемногу заниматься утренним светом.

Крепкий сон, после пары кувшинов хорошего вина был грубо оборван капралом, а вести, что он принёс, сразу же отогнали пленительную дрёму, и настроения сержанту точно не прибавили. Не взирая на пульсирующую головную боль и звон в ушах вперемешку с дурнотой, пришлось заставить себя тащиться в такую даль и делать свою работу. Как не крути, а отчитываться за смерть патрульных ему придётся и для этого не плохо было бы разобраться в ситуации. Пока он слушал доклад то думал, что всё ещё обойдётся и не торопясь натягивал сапоги, но, когда речь дошла до смерти асур, надежда на быстрое решение этой проблемы разлетелась как карточный домик под дуновением ураганного ветра.

– Ты видел, их тела?

– Никак нет, их видел свидетель.

– Какой ещё к хренам свидетель?! – Вскричал раздражённый Масуд, но тут же сильно пожалел об этом, голова казалось вот-вот расколется, а лицо скривилось в болезненной гримасе.

– Сын Виджая указал на одного из людей в гостинице, а потом они напали на нас, тот на кого указал Тадж первым атаковал патруль.

Всё это было странно, парень мог и перепутать, что ещё делать молодому богатею в день, а точнее ночь фестиваля огней? Ну конечно кутить. Может спьяну привиделось что-то? А может и нет. Ему до последнего хотелось верить, что это всего лишь досадное недоразумение, но капрал твердил обратное. Если асур убили, то все оставшиеся кровососы в пределах города рыщут по следу убийц, или что вернее уже устроили себе пир. Масуду очень хотелось, чтобы асуры уже всё уладили, но надеяться на это он не мог. В любом случае у него имелись свои мертвецы за которых предстояло держать ответ по долгу службы, поэтому здесь и сейчас он стоял, смотрел на гостиницу и неполную сотню Кхатрии, что занимали часть улицы перед зданием. Строй солдат в начищеных бахтерецах казался сплошной, идеально подогнанной стеной, а остроконечные шлемы многочисленными башнями неприступного стального форта. Острые сабли, копья и луки, закалённые в боях воины при таком обмундировании представляли собой внушительную силу. Встреча была неожиданной.

«Что здесь происходит?» – Подумал Масуд.

Увиденное шокировало, но оторопь быстро прошла, сменившись серьёзными опасениями. Чернобородый сотник стоял чуть в стороне и разговаривал со своими десятниками. Масуд решительно направился в их сторону, а те в свою очередь прекратили разговор и обратили на него пристальное внимание. Это как-то поубавило решимости сержанта городской стражи. Высшие воинские касты относились к Раджу с презрением. И на то у них были свои причины: не та подготовка, не те идеи, не та кровь. Но Масуд стараясь выглядеть уверенно продолжил свой путь, а когда приблизился, первым начал разговор:

– Разрешите доложить?

Сотник Кхатрии осмотрел представителей городской стражи, не проявив никаких видимых эмоций, выглядело это так, словно он глядел на пустое место, а потом ответил безразличным голосом, отворачиваясь к гостинице:

– Разрешаю.

Масуд немного помялся, прежде чем заговорить вновь. Ему понадобилось несколько ударов сердца, чтобы собраться с мыслями, он подумал, что не хватало ещё выставить себя полным идиотом.

– Мне доложили, что в гостинице скрываются четверо убийц и мы пришли арестовать их и…

– Теперь нет, – всё тем же безучастным тоном перебил сотник, не сводя глаз со здания, – Вы и ваши люди переходите под моё командование, у нас приказ окружить гостиницу и никого не выпускать.

– Но… Так точно, но… Что происходит? – После всего услышанного похмелье, вместе со всеми вытекающими уже не казалось наибольшей из проблем и отодвинулось на задний план, маяча где-то на периферии ощущений, поэтому выглядел и разговаривал он вполне трезво, по крайней мере ни один присутствующий не подал вида, при этом Масуд был уверен, что его амбре должен был почуять каждый в радиусе нескольких футов.

Но если сотник это и заметил, то видимо, ему было всё равно:

– Приказ от них. – Он головой указал куда-то в сторону.

Сначала, масуд ничего не увидел, было ещё слишком темно, но через минуту начал различать в темноте какое-то движение. На крышах ближе всего расположенных к забору домов быстро перемещались большие тени. Асуры в разноцветных халатах, которые скрывала темнота медленно отступающей ночи, бесшумно подбирались всё ближе к зданию. Они кружили вокруг гостиницы смыкая круг, и сержант быстро сбился, когда попытался их сосчитать. Они подходили всё ближе и ближе, и грациозно перепрыгивали на забор окружающий здание. Масуд расслышал их жуткое шипение.

– Что-то серьёзное затевается, никогда такого не видел.

Сотник всё же оторвался от созерцания гостиницы и сверкнул глазами на заговорившего десятника:

– Так, все же слышали приказ, выполняйте, постарайтесь не растягиваться, делитесь на группы, но занимайте позицию так, чтобы могли видеть друг друга по всему периметру. Я останусь на этой позиции и прослежу за воротами. Сержант, Вы и ваши люди остаются со мной, а всем остальным выполнять.

Все поспешили выполнять приказания, а сержант думал о том, что полностью разделяет мнение десятника. Его и самого не покидало, тревожное чувство, всё увиденное вызывало непонимание и в следствии какой-то иррациональный страх, однако выглядело сие действо действительно жутко. Здесь было достаточно воинов, чтобы остановить боевого синдарийского слона, а ещё асуры, которые осторожничали, не смотря на свою численность. И дураку было понятно, что происходит что-то странное и опасное, но пугала неизвестность, рождающая эту напряжённую атмосферу.

Слова сотника заставили Масуда вздрогнуть и отвлечься от своих мыслей:

– Я расставил людей в округе, чтобы не подпускали гражданских. Никто из моих воинов, и я в том числе, не знают, что происходит, приказ не подпускать горожан тоже поступил от асур.

Он ещё раз взглянул на две дюжины городских стражников:

– Здесь моя десятка, и ваши люди, прикажите им построиться по флангам, мои встанут в центре. Хорошо, что вы предусмотрительны, ваши копья нам пригодятся.

Услышав о смерти вампиров Масуд решил подстраховаться, тем более убийство стражников, это серьёзно, а в особых случаях городская стража имела возможность перевооружиться в зависимости от ситуации и угрозы. Сержант посчитал, что это особая ситуация. Командир Кхатрии тем временем продолжал говорить:

– Своим людям приказывай сам, а иы лично, чётко выполняй мои приказы, я не знаю, что происходит, но мы должны быть готовы ко всему, поэтому не подведите. А теперь выполнять, строй людей.

И Масуд выполнил приказ. Он стал сержантом не за свои красивые глазки, а благодаря упорному труду и доброй службе, свой личный состав он хорошо подготовил и после короткого приказа, две дюжины патрульных разделились на два равных отряда и выстроились в одну линию по обе стороны от десятки Кхатрии. В ответ сотник только приподнял правую бровь на мгновение. Вот и вся реакция. Сержант даже не успел переварить свою обиду, возникшую по причине грубой оценки его стараний, как вдруг шипение со стороны гостиницы приковало к себе внимание людей, и заглушило все остальные звуки.

Вампиры, сидящие на заборе, как распуганные вороны, зашумели и прыснули в разные стороны в тот миг, когда конюшню разнесло, словно взрывом. Обломки дерева и камня разлетелись во все стороны. Те асуры, что оказались по расторопнее, приземлились на землю, или крыши близко стоящих домов, но были и те, кому не повезло. Несколько из них снесло кусками брёвен или камня. Воины Кхатрии закрылись круглыми выпуклыми щитами, а лучники отступали назад, спасаясь от обломков. Те асуры, что были сбиты, быстро приходили в себя, но были и те, кому не удалось избежать смерти, потому что пыль ещё не успела опуститься, а из-за забора вылетели огромные чёрные и блестящие, как смола отростки. Они извивались, плавно, как щупальца, полосуя пространство вокруг и хватали самых зазевавшихся вампиров. Страшные тентакли свивались кольцами вокруг пойманных ими кровососов, они с невероятной силой сжимались, давили жертву, сминали плоть и дробили кости. Кровь полилась во двор, а раздавленные тела асур разлетелись в стороны. Одно упало недалеко от того места, где стояла десятка сотника. То, что это был асура напоминало… да ничего не напоминало о том, кто это был. Кровавое месиво и клочки ткани, на перекорёженном куске плоти, вот и всё что осталось и было понятно, что этот вампир не поднимется больше никогда.

Масуду всё это казалось нереальным, он не мог видеть, что происходит во дворе, только солдат, напротив этого участка, которые поспешно отступили, спасаясь от угрозы. Сотник несколько секунд напряжённо смотрел на происходящее, поджав губы, а за тем выкрикнул приказ:

– Лучники на изготовку. – Масуд оторвался от созерцания жестокой расправы над гордостью синдарийских войск и увидел, что все стрелки по команде, чуть ли не синхронно вскинули луки. – Залп! Стрелы устремились к цели и смогли поразить каждое щупальце, но стало только хуже. Сержант видел, как часть забора, что находилась слева, разлетелась на куски. В находящихся рядом людей полетели осколками камня. Воины закрылись щитами, но от больших обломков это не спасло и их отбрасывало и придавливало к земле. Камни летели с такой скоростью, что даже не все оказавшиеся на этом участке асуры смогли уклониться. Раздались крики раненых. Стоящие рядом отряды устремились к пролому, на помощь сослуживцам.

– Залп, – снова послышался мощный голос сотника и у Масуда зазвенело в ухе, а потом лучники снова выстрелили. Командир Кхатрии схватил сержанта за плечо, потащил в сторону пролома:

– Не зевай, – сказал он ободряюще и одновременно сурово, – приказывай своим людям!

– За мной! Строем! – Прокричал он и побежал сам, перестав чувствовать на плече кольчужную рукавицу командира.

Пока они бежали, из пролома показалось ещё несколько извивающихся отростков, но они не доставали до людей и асур. Те отошли на безопасное расстояние и стреляли во что-то из луков. Лучники асур на крышах тоже дали залп из больших луков, целясь во что-то, что Масуд и его люди пока не могли увидеть. Когда он добежал и заглянул в пролом, то пожалел о том, что вообще притащился сюда.

Красное бесформенное нечто лежало на развалинах конюшни. Оно было похоже на кровяной сгусток, примерно с конюшню размером, прожилки чёрных вен испещряли кровавую плоть, а щупальца продолжали появляться прямо из этой жуткой опухоли, именно такое слово Масуд посчитал подходящим. Они разрывали свое узилище, прорывались наружу, и казалось им не будет конца. И вот уже не осталось ничего кроме клубка постоянно шевелящихся отростков. Сержант оторопел и стоял как вкопанный, не способный действовать, но снова голос сотника вернул его в чувства:

– Стреляйте!

Стрелы пролетали в воздухе и поражали цель, но было видно, что даже выстрелы асур не приносят результата. Они впивались в шевелящуюся противную массу без видимого эффекта, а древки ломались и перемалывались этим постоянно движущимся ужасом. Неожиданно, те тентакли, что были ближе к земле, как черви вгрызлись в почву и быстро погружались всё глубже. Они начали увеличиваться в размерах и подниматься вверх, будто росток, управляемый шаманом Веросса. Остальная часть отростков стала сплетаться между собой, и всё это переплетение начало оформляться в человеческий торс с шеей и головой без лица, только вместо рук, от плеча, чёрными аспидами ниспадали щупальца, их было много, и они постоянно шевелились, как и те, что служили ногами этому чудовищу. Всё время, пока это нечто росло и преображалось, люди и асуры не смели двинуться и, как мышь на кобру, смотрели на творящуюся во дворе гостиницы метаморфозу. Перед ними вырастал чёрный как смола страшный, ошеломляющий своим видом исполин. Сержант не смотрел на остальных и не мог знать о чём думают собравшиеся здесь люди и вампиры, он, как и все не мог оторвать глаз от свершаемого действа. То чувство, что он испытывал в эти секунды можно было бы назвать благоговейным трепетом, если бы этому ощущению чего-то великого и древнего не сопутствовало назойливое предчувствие скорой, неминуемой смерти.

Прошло несколько секунд и существо, полностью обрело форму, явив собой жуткое безликое чудовище. Не имеющее рта, оно издало пугающий, пробирающий до костей звук, похожий на тысячу криков нестерпимой боли, всех тембров, тональностей и высот. Масуд заткнул уши, а душа его ушла в пятки от этого страшного крика из адских миров. Звук оборвался, и воины взглянули на гиганта, высотой не меньше трёх этажей. Чёрное, узловатое, жуткое существо, покрытое вязкой смолянистой субстанцией, двинулось в пролом, разрушив своим мерзким телом часть забора. Люди медленно пятились, не решаясь атаковать, а командир Кхатрии, как и все в суровом молчании взирал на не ведомое чудище.

Стрелы засвистели, пролетев над головой сержанта и устремились к чудовищу, асуры в зелёных халатах опустошали свои колчаны, а потом выхватили сабли и ринулись к врагу. Там глефы их собратьев поднимались и опускались, врубаясь в мерзкую плоть, а белые халаты их хозяев все были в чёрной крови врага. Внушительные ноги-щупальца лениво отбрасывали их мощными и резкими ударами и тела вампиров пролетали над головами людей, и впечатывались в стены близлежащих домов. По крышам мелькали тени, они перепрыгивали с одной на другую, а серые стальные полосы, как змеи жалили свою добычу и наносили страшные раны. Боевые чакры асур в оранжевых халатах и тюрбанах взлетали вверх и впивались в голову врага. Для людей это послужило примером и приказ к атаке последовал незамедлительно. Лучники выпустили стрелы, а пехота построилась, ощетинившись наконечниками копий и прикрывшись щитами. Уже подоспели те, кто занял позицию с противоположной стороны гостиницы. Люди окружили существо, но продолжали расступаться, потому что оно неумолимо двигалось куда-то на восток, медленно, как будто ему было тяжело. Люди и вампиры неустанно атаковали, а монстр, успев преодолеть лишь пару десятков ярдов вдоль по улице, вдруг совсем остановился, а затем снова взревел своим ужасным голосом, заставив всех прекратить атаку. Он наконец-то обратил внимание на тех, кто калечил его тело, поводил безглазой головой, а потом вокруг воцарился ад.

Эдриан ликовал, он чувствовал мощь и силу, что переполняла его. Он не ощущал своего тела и не видел его, как будто он был кем-то другим, могучим и неотвратимым, извергающимся вулканом, сходящей лавиной, нависшим над землёй цунами, кем-то, или чем-то, чьё могущество было беспредельным. А ещё он чувствовал голод, что не имел ничего общего с чувством человеческим. Он жаждал насытиться, но знал, что привычная пища больше не умерит его аппетит. Этот голод и жажда захватывали, шептали на ухо и манили приятным ощущением всемогущества. И они требовали крови. Он почувствовал её запах, тепло на своих губах и солёный привкус на языке. Или ему это только казалось? Нестерпимо захотелось крови, жажда будто сводила с ума, а голоса в голове настойчиво требовали и чем дольше они продолжали, тем сильнее его одолевал нечеловеческий голод. Они обещали силу и избавление от нестерпимого желания, мысли о крови пьянили, а мощь что он ощущал внутри себя рождала экстаз. Голоса уже не манили, не просили и не обещали и даже не требовали, они настойчиво взывали: «Крови! Крови! Крови!» и принц больше не в силах противиться этому требованию и своему собственному желанию, тоже заорал вместе с ними: «Крови!». Она хлынула, словно вода, прорвавшая плотину, и затопила все его мысли и чувства. Кровь текла вокруг, он видел её и только её, вот он желанный гумор, стоит только протянуть руки и взять. И принц протянул.

Щупальца, растущие от плеч, простёрлись к людям, они полезли из всего тела и устремились ко всему живому, не давая и шанса на спасение. Стремительные как атакующие змеи они набросились на своих врагов и скручивали их в смертельных объятиях. Люди метнули копья и взялись за сабли. Они плечом к плечу с асурами отрубали тянущиеся к ним конечности и те падали на землю повсюду, но всё равно продолжали прибывать и казалось, им не будет конца. Люди начали уставать и всё больше воинов тентакли выхватывали из сбившегося строя. Воцарился хаос, щупальца, что выросли прямо из тела и головы, хватали асур которые атаковали с крыш, уродовали их тела в своих крепких объятиях и отбрасывали останки в уцелевшие отряды. Страшные отростки накрыли людей и всё пространство вокруг. Некоторые пытались сбежать, но их настигала быстрая смерть, воины сбивались в группы стоя спина к спине, они отражали атаки и пытались убежать от страшного чудовища.

Масуд стоял в круговой обороне с сотником за спиной и ещё четырьмя Кхатрии по флангам. Вокруг воцарилось полное безумие, крики обрывались, а людей становилось всё меньше. Сержант быстро огляделся и в какой-то момент понял, что не видит не одного из своих подчинённых. Повсюду текла кровь, валялись изуродованные тела и отрубленные щупальца. То тут, то там воины с криком взлетали вверх, а потом их давило, обдавая всё вокруг фонтанами крови и швыряло в обороняющихся людей.

Масуд взмахнул саблей и отрубил отросток, что бросился на него. Воины пытались отойти на безопасное расстояние, но казалось, смертоносные конечности повсюду и прорваться через них невозможно. Сначала он услышал вскрик справа, потом слева и через несколько секунд понял, что фланги больше никто не прикрывает. Ему хотелось бежать, но страх быть схваченным сковал тело и волю, не позволив сдвинуться с места и отойти от сотника, раскрывшись со всех сторон. Так они и кружились всё чаще взмахивали оружием, отрубая смертоносные конечности. Неожиданно, что-то сильно врезалось в сержанта. Раздался чавкающий, глухой звук и его с командиром Кхатрии отбросило на несколько ярдов. В голове звенело, хотя шлем смягчил удар. Сержант сильно приложился о землю и теперь пытался подняться. Звон в ушах быстро стих, он встал на четвереньки и почувствовал какое-то движение под ладонями, похожее на течение воды, а когда взглянул вниз то с содроганием понял, что это кровь. Она была повсюду и ручьями струилась по улице как вода в сезон дождей. В ужасе Масуд осознал, что она стремится не под уклон, а в направлении чёрного гиганта и это понимание готовилось сбросить разум со скалы здравого смысла в пропасть панического безумия. Дома вдоль улицы были смяты и разрушены чудовищным телом. Сержант поднял голову убедился, что тварь увеличилась в размерах. Кошмарное существо остановило свой кровавый пир и поводило головой как бы разглядывая небосвод, а затем, через несколько ударов сердца, издало свой жуткий рёв и двинулось вдоль по улице, разрушая дома. Теперь оно перемещалось быстро, набирало скорость, и неслось прямо на лежащего стражника. Всего пару секунд он взирал на приближающуюся смерть, а затем встал и хотел бежать, понадеявшись успеть свернуть на боковую улицу, но вдруг споткнулся и снова повалился, растянувшись на мощёном камне. Сначала он подумал, что поскользнулся, но в следующий миг что-то с силой сдавило ему ногу. Увиденное, застало врасплох и несколько мгновений сержант в ужасе взирал на то, как чёрный, отрубленный отросток обвивает его ногу, сжимаясь всё сильнее. Руки вцепились в щупальце в тщетной попытке оторвать его от себя. Он глазами искал саблю, которую уронил при падении, но вместо неё увидел, как отрубленные тентакли шевелятся и извиваются как черви. Они, словно удавы бросались на последних выживших людей. На него с разных сторон медленно надвигались ещё несколько щупалец. Одно из них стремительно прыгнуло, обвилось вокруг шеи Масуда и сдавило горло. Перед тем как сознание окончательно померкло, он успел увидеть, как всё вокруг заволокла давящая темнота.

Эдриан купался в крови и упивался силой. Жажда больше не мучила его, он выпил всё, каждую каплю. Он совсем забыл о голоде и чувствовал себя всемогущим. Никто теперь не мог остановить его, как вдруг… Он испытал тревожное чувство:

«Что-то приближается!».

Он не знал, что это, просто чувствовал, что это и есть та неудержимая лавина, а он просто камень на её пути. Это и есть нависшая огромная волна, сносящая города, а он просто очередной дом в её тени. Это и есть тот беспощадный вулкан, извергающий реки смертоносного огня, уничтожающий всё живое. Эта сила, что надвигалась сейчас уничтожит его, раздавит как жука и нет от неё спасения. И в этот миг принц вспомнил, вспомнил о своей цели. Сначала его мысли заглушались криками о жажде крови и силе, что барабанами стучала в ушах, но теперь он знал, что нужно делать. Он вспомнил о своих желаниях и забыл о крови, что текла вокруг. Страх подтолкнул его, Эдриан собрал силы, что были дарованы ему и устремился подальше от страшного, неведомого врага, к желанной цели. Он видел перед собой книгу и упорно двигался к ней. Она укроет, поможет и защитит от пугающей неизвестности, которая стремиться уничтожить его. Принц выбивался из последних сил и двигался вперёд. Эдриан протянул руки, схватил свою давнюю находку и ужаснулся, глядя на своё же лицо, растянутое в немом крике на обложке. В тот самый миг, его тело вдруг обожгло ярчайшим светом, принёсшим неимоверную боль, и он вскрикнул голосом тысячи криков боли, всех громкостей, высот и тональностей, а слепящий свет затопил всё вокруг. Эдриан снова оказался в своём собственном теле, на собственном коне, сжимая в собственных руках страшную книгу.