После конца. Часть 1

Время от времени где-то поблизости раздавались шорохи и хрусты. То зверь выскочит из кустов, то птица вспорхнет с ветки дерева… и каждый раз Луи вздрагивал. Один раз он даже схватился рукой за пистолет. На них что-то смотрело из кустов. Наблюдало. Спустя секунду странное существо ринулось в сторону и на пять секунд полностью стало видимо Ливелсу. Это неизвестное землянам создание напоминало пятиконечную звезду. Вместо вершин у существа были лапы, чем-то похожие на кроличьи и покрытые короткой, болотного цвета шерстью, а посередине находилась морда, напоминающая ту, какой обладала шимпанзе.

Застыв на месте, геолог пялился в то место, где скрылось то ли убежавшее, то ли укатившееся животное, и жалел, что рядом нет Андрея, который смог бы пояснить ему увиденное. Вдруг его в плечо кто-то легонько, но настойчиво толкнул.

– Ты в порядке, одиннадцатый? – спросил его один из солдат.

– Да, все хорошо, – спустя мгновение ответил Луи, продолжая смотреть в сторону кустов.

– Что там?

– Сам точно не знаю, – неожиданно хохотнул ученый и перевел взгляд на военного.

Сжимая в руках черный автомат, он с изучающим прищуром, какие можно увидеть у коллекционеров, проверяющих предмет на подлинность, рассматривал Луи. Прочитав его фамилию на нагрудной нашивке, Ливелс осмотрелся и понял, что они отстали от своей группы.

– Пошли, одиннадцатый, – кивнул солдат, указав дулом оружия в нужную сторону. – А то командир всыплет нам обоим по первое число. Будем неделю за всеми посуду мыть.

Нахмурившись, Луи на мгновение смутился от того, как его назвал вояка, но потом вспомнил, что для удобства всем ученым несколько дней назад выдали нашивки на грудь, только вместо их имен – как было у солдат – на них значились индивидуальный номер, группа, и отряд.

– Хорошо, – кивнул Луи и, убрав руку с кобуры, двинулся вперед.

Ученый почувствовал нервозность. Тогда он вернул руку на свое оружие и вновь ощутил облегчение. Это было похоже на то, как ребенок держится во время переноса стресса за руку матери. Ведь тогда все ужасы не так страшны. Хуже всего – переживать страх в одиночестве. Осознание того, что ты один в целом мире и что все его ужасы и тяготы давят на тебя, желают тебя свалить и утопить в грязи, а ты еще и не можешь при этом ни на кого опереться, уничтожат тебя скорее, чем сами ужасы. Знание же того, что кто-то разделяет эти трудности вместе с тобой – неимоверное облегчение для души.

Держась за свою «руку матери» в виде холодной стальной пушки, геолог обратился к солдату, намереваясь хоть как-то отвлечься от внезапно опьянившей его настороженности.

– Откуда ты, Альберт Джонс?

Тот посмотрел на него как-то странно, и Луи подумал, что солдат промолчит, отвернется и уйдет, но тот все же ответил.

– Из Мендосы. Это в Аргентине.

– Аргентина? – переспросил Луи. – А фамилия…

– Да, да, я знаю, – перебил его Альберт. – Моя семья из Англии. Я родился уже после их переезда. А ты?

– Франция, Марсель.

– Был там однажды, – кивнул Джонс. – Посетил замок Иф. На секунду ощутил себя графом Монте-Кристо.

– Но вам же известно, что Эдмон Дантес был вымышленным персонажем Дюма?

– Да, но у этого героя, насколько я знаю, был прототип, – Альберт несколько секунд помолчал, пытаясь вспомнить. – Сапожник из города Ним, Франсуа Пико. Его тоже обвинили в шпионаже на основании анонимной записки. Франсуа провел в тюрьме то ли шесть, то ли семь лет, точно не помню, познакомился там с итальянским священником, а после побега нашел сбережения своего нового друга и убил всех, кто был причастен к его заключению. Правда, в отличие от Эдмона Франсуа после всего убил четвертый заговорщик, о котором тот не знал. Вы знали?

Луи удивленно смотрел на Джонса, и когда он обратился к нему, то отрицательно покачал головой. Увидев во взгляде Ливелса вопрос, Альберт усмехнулся и сказал:

– Я знаком с этим романом, и перед экскурсией кое-что почитал, чтобы не выглядеть идиотом, как многие, и не спрашивать, в какой камере сидел Дантес.

Нагнав остальных, они продолжили говорить. Обсуждали другие интересные места и достопримечательности своих родным мест, а после перешли на тему планируемого переезда. Вдруг послышалось жужжание и, повернув голову, Луи увидел движущиеся в их сторону два бронеавтомобиля.

Отряд остановился.

Быстро выбравшись из машин, солдаты подбежали к командующему и один из них – видимо, самый старший по званию – принялся что-то торопливо вещать.

– Что-то произошло, – отметил Луи, обратив внимание на то, с каким волнением на лице отчитывается военный. – Можете узнать?

– Я обычный солдат, господин Ливелс, – ответил Джонс. – Начальство не делится с нами информацией, кроме той, которую нам положено знать.

Командир что-то сказал солдатам, и те, кивнув, вернулись в автомобили и укатили в ту сторону, откуда приехали. «Альфа-2» же двинулась следом.

– Но, – прервал молчание Альберт, – судя по тому, что нас ведут в ту же сторону, то, что они там нашли – более-менее безопасно.

– Как знать, – почти беззвучно прошептал себе под нос ученый. – Как знать.

Он еще сильнее сжал торчащий из кобуры пистолет.

Вид был одновременно красивый, жуткий и странный, но при этом многое объясняющий. Спустя пятнадцать минут торопливой ходьбы «альфа-2», взобравшись на холм, увидели его.

На самой высокой точке возвышенности начиналась широкая лестница из камня, очень похожего на мрамор. Он обладал большой плотностью, не было видно ни одной трещины или места с расслоением, а пускалась эта лестница до самого подножья и заканчивалась у высокой арки, с обеих сторон которой располагались два столпа, и на вершине каждого находилась скульптура звериной головы.

Каждая по форме напоминала человеческую, там, где должны были быть волосы, присутствовала львиная грива, вместо ушей торчали рыбьи жабры, похожие на ребристые лезвия секиры, вместо носа хобот, а между двумя тонкими, словно две нитки губами высовывался длинный змеиный язык. Стояли колонны на расстоянии четырех метров друг от друга, а те хоботы, что присутствовали у обеих голов, тянулись в стороны друг к другу и сплетались примерно на середине и приподнимались чуть вверх, перпендикулярно земле.

Но больше всего Луи поразили высокие горы, словно являющиеся частью постройки, выполненной руками каких-то существ неизвестной цивилизации. Формой они, объединяясь друг с другом, напоминали подкову или согнутый посредине металлический прут, и с такого положения Ливелсу казалось, что он очутился на громадном футбольном поле, а его место находилось за одним из ворот.

С левой и правой стороны на землю падали небольшие стремительные водопады. Самый же большой из них был на месте изгиба горы, на верхушке покрытой зеленой растительностью и высокими деревьями, и ниспадал отвесной стеной. Внутри же этой обособленной территорией находилось жутчайшее кладбище.

– Какого дьявола? – прошептал сам себе Луи.

Его дыхание утяжелилось, каждый вдох и выдох приходилось контролировать и прикладывать усилие, чтобы его совершить. Ему словно заменили ребра, убрав все кости и вставив вместо них чугунные пруты.

– Одиннадцатый! – позвал его Джонс в который раз.

Отвлекшись от разглядывания «главного водопада», геолог начал спускаться по лестнице. Отметив тот факт, что ступеньки располагались на комфортной для людей высоте, Луи сделал логический вывод о том, что кто бы их ни сделал, роста они были такого же.

Не прислушиваясь к возбужденным переговорам ученых и военных, у подножья холма рядом с аркой геолог увидел припаркованные бронеавтомобили и стоящих рядом с ними солдат, перебирающих свою экипировку.

Увидев приближающуюся часть основного отряда и своего командира, они сразу же оставили свое занятие.

– Вы не заходили на территорию этого места? – услышал Луи требовательный вопрос командира, адресованный одному из солдат.

– Нет, сэр! – отрапортовал он. – Мы сразу же отправились за вами, сэр!

– Вы! – командир указал на двоих солдат. – Поезжайте и отыщите «альфа-1» и сообщите им о находке. Пусть двигаются сюда.

– Есть, сэр! – кивнули они, прыгнули в один из броневиков и умчались вверх по холму.

Но прибытия остальной части группы «альфа-2» дожидаться не стали и направились на осмотр обнаруженного разведчиками кладбища.

Могил было много. Очень много. Располагались они в хаотичном порядке, словно на этом месте произошло какое-то крупное побоище, по сравнению с которым Бородинская битва показалась бы игрой в пластмассовых солдатиков, а после ее окончания всех погибших похоронили на том же месте, где они и испустили свой дух. Вместо надгробных плит или крестов, которые располагались у изголовья могилы по людским обычаям, здесь находились статуи. Некоторые из них были в виде гуманоидов, имеющих на себе какие-то звериные черты: лапы, хвосты, перепонки, несколько пар глаз. Другие были похожи на гибриды человека типа минотавров и сатиров. И все без исключения изображались в каких-либо изящных позах, в причудливой одежде или даже броне, и с оружием в руках.

Разглядывая могилы, Луи остановился около одной из них. Подойдя ближе, мужчина сначала внимательно осмотрел статую. Пытаясь обратить внимание на каждый ее миллиметр, после он глянул на плиту, вырезанную из того же камня, что и скульптура, и заметил на ней какой-то незнакомый символ с изображенными под ним непонятными иероглифами, которые, как ему показалось, он никогда не видел раньше, что было совершенно неудивительно.

Не имея ни малейшего понятия, что бы могла означать эта абракадабра, Ливелс осмотрелся и увидел, что остальные уже ушли далеко вперед. Быстро достав свой планшет, Луи сделал фото плиты, а после, чувствуя, как от напряжения трясется все тело, бросился догонять группу, шедшую по единственной широкой, вымощенной камнем дороге в сторону какого-то обособленного островка, расположенного посреди озера, подпитываемого водопадами. К нему вел мост, а сам остров занимала одинокая постройка, чем-то схожая с японской пагодой.

Нагнав «альфа-2», геолог приноровился под темп шагов остальных.

«Да уж, – с восторгом думал он, жадно рассматривая все подряд. – Теперь мне точно не грозит остаться без вдохновения. Эх, то-то теперь будет!»

И он даже помыслить не мог, насколько был прав в этот момент.

Часть первая

Резервация «Надежда»

Глава четвертая

Черные Кресты

Шум лопастей вертолета – наиболее частая и однообразная музыка, которую за всю свою жизнь слушал Леман. Конечно, если только не брать в расчет звуки выстрелов. Они были для него такими же обыденными, как шум волн для человека, живущего на берегу океана.

Сидя в отстранении от остальных шестерых членов своей группы, Леман сложил свои ладони на коленях и, не отрываясь, смотрел на лежащую на сидении напротив деревянную коробочку, сделанную им на досуге. Она выглядела совершенно обычно, стенки, крышка и дно были некрашеными и гладкими, без каких-либо рисунков или инкрустаций, но, если приглядеться внимательнее, можно было увидеть, что изготовлен предмет ловкими руками.

Вспоминая все данные ранее уроки, солдат концентрировался как мог и старался при этом игнорировать отвлекающие его посторонние разговоры, но ничего путного не выходило. Эта чертова штука никак ему не повиновалась и не хотела взлетать.

Услышав сбоку от себя тихие и легкие приближающиеся шаги, Леман не стал обращать на них внимание и продолжил, не шелохнувшись, концентрироваться на коробочке. Обладатель шагов тоже сохранял молчание. Он присел рядом на свободное сиденье и тоже уставился на предмет, а Леман в свою очередь уловил легкое дуновение ветерка, принесшее с собой знакомый запах, который он тут же учуял и распознал.

Это вконец разрушило концентрацию. Леман раздраженно втянул воздух через нос, но взгляда от коробочки все же не оторвал.

– Что, – наконец заговорил Курт, – до сих пор не получается?

– Как видишь, – ответил Леман, стараясь держать себя под контролем. – Уже целых полгода я с ней работаю, а она до сих пор даже не шелохнулась. Ни на миллиметр.

– Нет определенных, записанных где-то в книге временных рамок, за которые каждый должен овладеет телекинезом, парень. У кого-то на это уходит день, у кого-то неделя, а у кого-то может уйти несколько лет.

– А у тебя? – все же не удержавшись, зашипел Леман. – Сколько ушло времени?

По легкому колебанию воздуха он понял, что собеседник пожал плечами.

– Четыре дня, – ответил Курт. – Но это еще ничего не значит. Овладеть-то им я овладел, а вот увеличить силу никак не удается. Не первый год пытаюсь согнуть арматуру толщиной с указательный палец. Вроде бы раз плюнуть, но до сих пор у меня ничего с этим не выходит. Только и могу, что мелкие предметы в воздух подбрасывать.

Он посмотрел на коробочку, и та мгновение спустя поднялась в воздух и метнулась в их сторону. Поймав ее, Курт демонстративно покрутил вещицу в руке.

– Ты не должен напрягаться, когда концентрируешься, – сказал он, бросив предмет на колени Леману.

Накрыв его ладонями, он наконец-то оторвал свой взгляд от соседнего сиденья и чуть повернул голову в сторону собеседника.

– Когда я смотрю на тебя со стороны, мне иногда кажется, что ты перед вылетом забыл сходить в туалет. Сила телекинеза зависит не от того, как сильно ты напряжешься. Главное – воля и желание. Чем сильнее желание, тем больше твоя сила. Но не забывай о том, что если ты не будешь контролировать и регулировать свое огромное желание терпением, его великая мощь выжжет тебя изнутри и оставит лишь одни разочарования. И это касается не только тренировок с телекинезом. Будь с этим осторожнее.

Еще раз вздохнув, Леман убрал коробочку в один из отделений своего рюкзака, под завязку забитого автоматными и пистолетными магазинами, гранатами, парой дверных блокираторов, и аптечкой.

– Ты научишься, не переживай. Может быть, тебе просто не хватает мотивации?

Не ответив, двадцатичетырехлетний Леман посмотрел в окно вертолета. Они были всего в паре минут от места высадки.

Когда вертолет медленно приземлился на огражденном участке в небольшом городке, Леман поднялся с места и прицепил обоюдный меч к левому боку так, что его навершие в виде черного креста доставало ему до левого плеча. Это оружие было традиционным и обязательным для ношения всем членам ордена.

Взяв рюкзак и повесив его себе за спину, он солдат подошел к стойке с оружием и взял оставшийся автомат.

Спрыгнув на мягкую траву, Леман посмотрел на командира отряда. Зорич стоял рядом с открытой дверью кабины пилота и, смотря куда-то в сторону, что-то говорил сидящему внутри подчиненному. Из-за шума лопастей удалось услышать лишь отрывки о «зачистке», «восемь тридцать», и «быстро».

Кашлянув в кулак, Леман встал рядом с Куртом и осмотрел огражденную территорию. Она была прямоугольной формы и обнесена заграждениями высотой около трех с половиной метров, а рядом с ее меньшими сторонами стояли специальные прямоугольные приспособления, которые вроде бы назывались «ворота». Леман прочел в одной из книг, что у людей до катастрофы была командная игра под названием «футбол», в которой они использовались.

Почувствовав усиление ветра, он повернул голову обратно и увидел, что вертолет начал взлетать. Когда стальная птица поднялась на достаточную высоту и направилась в обратную сторону, Леман услышал громкую команду.

– Пора выдвигаться! – крикнул Зорич и направился к выходу из огражденной территории.

Введя пароль от замка, состоящий из комбинации букв и цифр, он отпер дверь и вышел с поля.

– Куда направимся в первую очередь? – спросил его «заместитель командира» Курт.

– В здание больницы, – ответил Зорич, пригладив ладонью левой руки свои короткие, наполовину поседевшие волосы. – Ты забыл? Мы же в прошлый раз поставили там ловушку на Босса. Надо бы ее проверить. А по пути как раз будем подчищать Пешек.

– Как думаете, командир? – спросила Рика с задором в голосе. – Кто-нибудь попался?

Леман закатил глаза. Они были почти ровесниками (парень был на год старше) и друзьями, но подруга, по его мнению, временами была слишком беспечна, а подобное недопустимо для их работы. Это угрожало не только ее жизни, но и жизни тех, кто служил рядом с ней. Единственная, даже самая малая ошибка может похоронить весь отряд.

– Не знаю, Рика, – Зорич ответил ей терпеливо. – Но будь наготове. Всегда. Тогда мы со всем справимся.

– Если что-то случится, дорогуша, я тебя обязательно спрячу и защищу. Можешь не сомневаться, – дразнящим тоном сказал девушке Ло, растягивая слова в привычной для него манере.

Послышались смешки Дожа.

– Пошел ты! – обернувшись, прошипела она ему. В глазах девушки полыхнула злоба, причем не неоправданная. – Даю тебе слово, если какая-нибудь Пешка или какая другая тварь прижмет тебя, я не стану мешать ей сожрать тебя.

– Что ты такая злая?! – продолжал с издевкой в голосе насмехаться Ло. – Я же просто беспокоюсь о тебе, дорогуша…

– Не зови меня!.. – начала она.

– А ну, прекратить собачиться, – властно прервал их перепалку Зорич.

Ему даже не пришлось повышать на них голос. Он просто остановился и посмотрел на своих подчиненный. Это было одно из тех качеств, которое больше всего восхищало Лемана. Ему иногда казалось, что Зорич одним своим взглядом может навести порядок и тишину в целой казарме, полной голодных и возмущенных Черных Крестов.

– Мы тут с вами не в игрушки играем, – продолжил он, а затем, оглядев всех и убедившись, что был услышан, командир развернулся и махнул головой, дав понять, чтобы все следовали за ним. – Соберитесь немедленно, а свои перепалки оставьте до возвращения в резервацию.

Идя по улице между огромных зданий, возвышавшихся над ними, словно мертвые окаменевшие гиганты, Леман от скуки считал трещины в асфальте, сквозь которые пробивалась зеленая трава и цветочки. Вокруг была кромешная тишина. Лишь шаги отряда, легкие порывы ветерка, и редкие копошения зверья.

Но вскоре до чутких ушей Черных Крестов донеслись знакомые противные звуки, которые было невозможно спутать с чем-либо другим. Шарканье об асфальт, свистящее и хрипящее дыхание, хрустящее чавканье.

Повернув голову и посмотрев в их сторону, солдаты увидели рядом со зданием у пекарни двух Пешек, которые когда-то давно были простыми людьми. Один сидел на карачках и, увлеченный своим занятием с головой, поедал только что пойманную и еще трепещущуюся и попискивающую крысу, а второй находился внутри здания в помещении. Он просто стоял около выбитого окна и куда-то бесцельно смотрел. Это было немного странно. Обычно Пешки постоянно куда-то движутся, только если, конечно, не кормятся, как в случае с первым.

– Разберись с ними, Леман, – приказал Зорич. – И пойдем дальше.

– А можно мне? – с надеждой спросила его Рика. Молодому бойцу, только-только вступившему в ряды Черных Крестов, хотелось проявить себя.

– Нет, – ответил Зорич. – Стой здесь.

В самом начале своей службы и Леман походил на нее, правда, все же был сдержаннее. Подчинение командиру – одно из главнейших правил, за нарушение которых иногда даже доходит до казни.

Направившись в сторону пекарни, солдат услышал у себя за спиной предостережение:

– Только тихо. Не стреляй.

– Конечно.

Неторопливо преодолев половину расстояния, Леман взялся за рукоять и медленно вытащил меч. Заслышав шаги, пожирающая крысу Пешка оторвался от своей трапезы и посмотрел на приближающегося солдата своими черными с красными точками посредине глазами, выпученными, словно при базедовой болезни. Лицо прокаженного было серым, в некоторых местах кожа отслаивалась из-за никогда не заживающих ран, между двумя черными тонкими губами выгладывали остатки гнилых зубов, зазубренными скалами торчащих из таких же черных десен.

Быстро поднявшись, он издал неприятный булькающий горловой звук, словно захлебывался в своей же слюне, вытянул обе руки и шустро направился в сторону Лемана, припадая на левую ногу. Когда между существом и солдатом оставалось около двух метров, мужчина резко ушел вбок и молниеносно взмахнул мечом, начисто срубая голову мерзкой Пешки. В момент падения тела на землю Леман уже был рядом с разбитым окном пекарни. Быстрым движением пронзив грудь второго существа, который пытался перелезть через препятствие, Черный Крест стряхнул грязь с меча, слетевшую с клинка, словно вода с непромокаемой ткани, и прислушался. Затем понюхал.

Больше никого не было.

Тогда он посмотрел на висящего в оконном проеме убитого во второй раз человека, переставшего им быть после первой смерти, а затем убрал меч в ножны и вернулся к отряду.

– Приготовьтесь, – сказал Зорич. – Не хочу вас пугать, ребята, но у меня плохое предчувствие.

– Все будет на высоте, командир, – ответил ему Ло.

– Увидим.

Пройдя по парковке, практически свободной от автомобилей, группа поднялась по ступеням и зашла через черный вход. Попав внутрь здания больницы, солдаты на секунду замерли и напрягли слух. Ничего подозрительного слышно не было.

– На каком этаже ловушка? – спросил Конор – самый молчаливый и отчужденный в их группе солдат, стоявший по правую руку от Лемана.

– На седьмом, – ответил командир, а затем поднял руку и поманил их указательным пальцем. – За мной.

Поднимаясь по лестнице, все сохраняли молчание. На пути наверх им встретилась лишь одна захудалая Пешка, слабая даже среди своих. Курт быстро разобрался с ней при помощи своего ножа, та даже отреагировать не успела.

Достигнув нужного этажа, Черные Кресты вышли в коридор и направились к стойке администрации.

Остановив всех знакомым жестом (он сжал кулак и поднял его на уровень своей головы, что означало «внимание!»), Зорич вытащил меч и аккуратной походкой двинулся дальше. Выйдя из-за угла и оказавшись в рекреации, посреди комнаты рядом с разорванными и полусгнившими диванчиками Леман увидел ту самую ловушку, которую они установили пару ней назад. А точнее, он ничего не увидел. Она не сработала и до сих пор оставалась невидима и находилась в боевой готовности. Этому свидетельствовал небольшой символ, нарисованный на стене.

Расслабившись, Черные Кресты убрали свои мечи в ножны.

– Вот же зараза! – разочарованно сказал Рика. – Невезуха!

– Да тихо ты, чтоб мне провалиться! – прошипел на нее Дож.

– Успокойся, – сурово глянув на него, сказал Зорич. – Здесь никого нет. Или ты не чуешь?

– Зараза, – буркнул Курт, а затем подошел к командиру. – Он точно был тут. По крайней мере, до того, как мы нагрянули и поставили ловушку. Мы же нашли те руны, там, в подвале. Видимо, Босс почуял засаду и сменил место жительства.

– Да, видимо так, – согласился Зорич. – Сейчас-то они не такие уверенные в себе, как во время Третьей мировой. Теперь не только они могут устраивать геноциды. Мы дали им отпор, и половина из них, те, что слабее, сразу же попрятались по норам. Богами еще называются. Ладно, пошли отсюда.

– Что теперь? – спросил его Леман.

– Мы же на зачистке, – ответил он, достав из кобуры пистолет. Вытащив магазин, он проверил обойму, а затем вернул его на место. – Вот и будем зачищать. Пошатаемся по городу, пока за нами не прибудет вертолет.

– А ловушка? – спросил Курт.

– Пусть стоит, – ответил Зорич, направляясь к двери, ведущей на балкон. – Быть может, какой-нибудь другой Босс сюда заглянет и попадется.

Выйдя на балкон, воины некоторое время провели в молчании. Леман ладонями оперся о бетонные заграждения и любовался видами. Прямо-таки каменные джунгли. Высокие и невысокие здания, и все остальные построения были оплетены растениями, словно старые кирпичи паутиной; казалось, словно природа пытается поглотить все то, что построили люди в расцвет своего существования.

Леман ради интереса и любопытства хотел бы побывать в тех временах, когда человечество еще не стало практически вымершим и не оказалось в полной заднице.

– Ну что, – прервал молчание Курт, встав одной ногой на невысокий стул. – Куда двинемся?

– В сторону парка, – решил Зорич. – А там посмотрим.

Спустившись на первый этаж, они направились к главному выходу. Обойдя большой квадратный пуф, стоящий посреди помещения, Леман взялся за ручку двери, но вдруг почуял неприятный запах. Спустя секунду Черный Крест его узнал.

– Стойте, – сказал он, не дав остальным покинуть больницу.

– Что такое? – спросил Зорич.

– Вы чуете?

Все принюхались.

– Мертвец, – опередив остальных, ответила Рика.

– Точно, – кивнул Курт.

Вдохнув полную грудь воздуха, Леман повернул налево, посмотрел на пол, и сразу нашел то, что искал. В сторону, куда уходил запах, тянулась дорожка артериальной человеческой крови.

– Вы посмотрите, наша лучшая гончая взяла след, – усмехнулся Ло, на ходу доставая из своего кармана небольшую пачку сигарет.

Не обратив на него внимания, Леман шел вперед и уже знал, куда ведет запах. Подойдя к двери, он заметил, что рядом с ней крови владелец потерял ее еще больше.