Откуда берутся герои

Мешочек цепляем на пояс, жетон покрепче зажать в кулаке. Оружейная должна быть где-то неподалёку.

Глава 1: Коэл. Ч 3. Добрые напутствия

Оружейная действительно обнаружилась неподалёку, если считать по прямой. А если по-монастырски, то пришлось изрядно поплутать, прежде чем он нашёл пахнущий металлом и кожей извилистый полуподвал. Но перед тем как попасть в этот подвал, пришлось достаточно продолжительное время колотить в дверь. Занятие казалось мало перспективным, потому что изнутри доносились приглушённые звуки ударов молотом по наковальне.

Но упорство всё-таки было вознаграждено, рекомый «дежурный служитель» наконец решил поинтересоваться, кого это принесло, и отпер дверь.

– Создатель с эээ… С нами, – заминка была связана с тем, что из двери выглянул первый нестандартный представитель человеческой расы, встреченный Коэлом после Испытания. С человеческим – не человеческим в этом мире всё было своеобразно.

В целом, люди Сердца были удивительно похожи на людей из мира Испытания. И, как и на Земле люди, живущие в жарких широтах, приобрели смуглую кожу, а люди степей – узкие глаза, так и в мире Сердца среда обитания влияла на облик людей. Вот только влияние это куда сильнее и проявляется не через сотни и тысячи оборотов, а буквально за одно-два поколения. То есть, если жители холодных земель переедут к Каменному Поясу – невысокой горной цепи, пересекающей материк в районе экватора, и родят там ребёнка, то их ребёнок будет щеголять великолепным загаром и курчавыми волосами не от того, что супруга загуляла с кем-то из местных, а от того, что так уж всё устроено.

Ещё ярким примером является нередкое рождение у живущих ловлей рыбы и сбором моллюсков, а также в семьях моряков, детей – русалов. Тоже людей, но с жабрами и перепонками между пальцами рук и ног. Ещё у них шея толстая и более гибкая. Только ни в коем случае не стоит путать русалов с морским народом – у тех существ рыбьи хвосты, тела полностью покрыты чешуёй, по две пары рук: одна на привычном месте, а вторая, меньшего размера растёт из места соприкосновения нижних рёбер, где у людей желудок, у них абсолютно нечеловеческие черты лица, размножаются они икрой и дышать могут только под водой. Если спутать, то русалы очень обижаются, и можно получить по голове. Русалы могут иметь обычное человеческое потомство, а могут – необычное человеческое потомство. Зависеть это будет, как и было сказано, не только от облика мамы и папы, но и во многом от текущей среды их обитания.

С момента сотворения Миров человеческая раса благодаря своей адаптивности и плодовитости достаточно быстро стала доминирующей, по крайней мере в границах одного материка. Собственно, слово «люди» на языке Создателя первоначально имело значение «разумные существа», но человеки, по мере увеличения популяции, это слово нечаянно присвоили себе, привыкнув, что среди упоминаемых в разговорах «людей» кроме них – человеков, и нет никого. В итоге с этим словом имеет место лёгкая путаница.

Действительно нечеловеческих разумных рас немало, но они либо малочисленны, либо живут закрытыми сообществами. Природа некоторых народов – под вопросом. А ещё случается, что в каком-то месте повышена концентрация магической силы какого-то вида – люди влиянию специфической магии тоже очень подвержены.

Собственно, родители открывшего дверь служителя то ли жили на склоне вулкана, то ли обогревающими кристаллами торговали оптом, но сынок у них вырос с тёмно-бордовой кожей, жёлтыми глазами и безволосой головой, постоянно курящейся дымком. Ну и теплом от него тянуло.

– С нами, а как же. Чего хотел-то?

– Вот, – Коэл вместо тысячи слов просто протянул желтоглазому жетон.

– Ага… Ну, заходи, вон туда вставай, – Коэл зашёл и встал, где велено.

– С магией дальнего боя как? Лучника заменить можешь?

– Магия есть. Про лучника не знаю, не пробовал. Применять долго могу.

– Щит-булава? – дождавшись подтверждающего кивка, он двинулся вглубь заставленного стеллажами и стойками с разнообразным оружием помещения. Погромыхал там некоторое время и вернулся, неся перед собой щит с лежащей на нём грудой булав разных форм и размеров.

– Выбирай! А я пока схожу кузню притушу.

Вообще, каких-то ограничений по виду используемого оружия в Ордене не было. Если до вступления ты уже приобрёл навык владения какой-то конкретной убийственной железкой и хочешь развивать его дальше – пожалуйста. Мечтал ты всю жизнь о древковом молоте или же у тебя просто ловчее всего с ним получается – Создателя ради, бери молот. Но всё же, при прочих равных, всех, готовящихся к Испытанию, учили в первую очередь обращаться со щитом, потому что роль служителя в драке – поддержка магией. И не нужно в эту драку влетать с чем-то убойным, а нужно прикрываться от угроз, чтобы в правильный момент сделать всем волшебно и полезно. И учили обращаться с булавой, тоже потому что поддержка. Чем таким особенным булава полезна магу? А ничем, просто мешается меньше. Для применения заклинаний большинству орденцев нужна свободная рука, а то и обе. Были умельцы, что могли выполнять необходимые жесты, не выпуская оружия из рук, но такой навык был результатом долгих тренировок и большого опыта.

Так вот, каждая булава имела темляк – закреплённую на рукояти кожаную петлю, которую надевают на запястье. У Ильи Муромца на картине «Три богатыря» такая. И если в ходе схватки орденцу нужно срочно освободить руку для жеста, ему, вооружённому булавой, не надо думать, куда девать оружие и как его потом подбирать: он просто выпускает булаву, та повисает на темляке, он производит нужную распальцовку и спокойно подхватывает булаву обратно. Конечно, темляк можно прикрепить хоть к мечу, хоть к топору, хоть к алебарде, но в этом случае возникает риск получить себе болтающейся острой штукой в бок или ногу. Булавой тоже прилетает, но у неё лезвия нет, не цепляется ни за что, и она короче – такие вот преимущества.

Пока Коэл примерялся к принесённому – брал в руку, пробуя вес, крутил кистью и наносил пробные удары, желтоглазый деактивировал горн и собирал следующую партию подарков.

– Определился? – спросил он, когда Коэл вроде как определился.

– Да, эту возьму, – он выбрал цельнокованый вариант с узкой гранёной боевой частью длиной в ладонь и с острым коротким шипом на навершии. Благодаря более тонкому древку весила она не больше прочих.

– Нормально! Зато не переломится. Разве что сам об кого погнёшь, – огнерождённый хохотнул и выдал Коэлу толстую набивную куртку и такие же штаны, обшитые множеством кожаных шнурков, рукава, подмышки и пах были усилены кольчужным полотном. Кроме того, плечи локти и колени покрывала кожа, – Надевай.

– Хитрая конструкция.

– А то! И удобство, и защита. Тебе в этом пятериками ходить, не снимая, доведётся. Надо будет облегчиться, клапаны на штанах вот так расстёгивай, – он показал – как. После чего выдал сапоги толстой кожи и портянки. На удивление с размером нигде не ошибся.

Подождал пока одевание-обувание завершится и начал сноровисто навешивать на Коэла элементы доспеха. Доспех состоял из множества небольших металлических пластин, наклёпанных внахлёст на прочную суконную основу и, где необходимо, ещё и на широкие ремни. С лицевой стороны видно было только тёмно-фиолетовое сукно, обильно усыпанное ровными рядами заклёпок. Завершилось одевание широким поясом с петлями под булаву и другие полезные в жизни вещи.

– Красавец! Присядь, – Коэл присел, – Попрыгай, – попрыгал. Затем последовала серия перестёгивания ремешков и перевязывания завязочек, – Ещё попрыгай… Вперёд кувыркнись… Годится. Не тяжело?

– Нет, странно даже. На тренировках нам старую чешую выдавали, толстую, ещё тяжелее было.

– Ну и хорошо, пошли перчатки мерять.

Когда Коэл закончил подбирать металлизированные перчатки – от самых защищённых вариантов пришлось отказаться, слишком тяжёлые, ему был явлен набивной подшлемник с пелериной, полностью обшитый плотной кольчугой, и собственно шлем. Возникло опасение, что в этой телогрейке на голове он не будет ничего слышать, но опасение было напрасным, видимо, и тут какое-то решение нашлось. Шлем представлял собой подобие круглого котелка с небольшими полями.

– Фапель – фамый луфый флем! – с этими словами шапель – тот самый котелок с полями, была водворена на положенное место. Эта присказка земных реконструкторов в мире Сердца тоже существовала.

Краснокожий хмыкнул и закрепил ещё один элемент доспеха, закрывший часть груди, горло и лицо до носа.

– Знакомься, это – бувигер. Ошейник для весёлых. Кушать неудобно будет, зато зубы целы. И дышать легче, чем в закрытом шлеме, цени заботу. Теперь щит, – щит был небольшой и круглый, с белой звездой Создателя на фиолетовом поле, – Смотри, в строю тебе не стоять, раз ты дальними владеешь, от стрел доспех укроет в основном, разве что голову прикрыть надо будет. А в ближнем тебе, думаю, такой удобнее. И крепкий он, тут по всей плоскости лист металла наложен. Или с другим тренировался?

– Нет, нормально. Ростовой я бы и сам не взял, а крепче – лучше.

– И я так думаю. Смотри дальше, крепление на руку за три ремня, два по предплечью затяни, третий под кисть пусть свободным будет. Так вторую руку под магию освободишь. Всё, бери булаву свою и поработай немного.

…Спустя некоторое время, потраченное на физические упражнения и мелкие правки доспеха…

– Дааа, воин, гонять тебя ещё и гонять. У меня жена бельё и то техничнее колотит. Но не безнадёжен. Теперь самое интересное. Теперь ты, красивый, всё это снимать и надевать будешь учиться. Сам, без помощи.

…Спустя продолжительное время, наполненное страданием и ехидными замечаниями…

– Ладно, закончили. Основное ты понял, обвыкнешься, а у меня работа стоит. Так, что ещё… Нож, топорик – и по хозяйству, и по голове кому, если булаву погнёшь. Снаряды, – с очередного стеллажа была доставлена небольшая, но увесистая сумка с двумя отделениями. Треть сумки заполняли стальные шипы длиной в палец, остальное – шары из дрянного железа.

Самым распространённым среди орденцев заклинанием дальнего боя было метание магией в цель небольших предметов. Чаще обходились обычными камнями, но для крепких противников использовались такие вот специальные снаряды.

– Пробойники и тараны. Держи, тут запас, подсумки сам сообразишь, в заплечнике есть из чего выбрать, там вообще много всего. Разберёшься, – На свет был извлечён вместительный рюкзак, увенчанный одеяльной скаткой, и вручен Коэлу. Поверх рюкзака лёг внушительный моток верёвки.

– А верёвка мне зачем?

– А я откуда знаю? Входит в стандартный комплект, не нужна – выбросишь или на пирожок обменяешь. Всё! Сандалии свои не забудь. Вопросы есть ещё?

Коэл задумчиво оглядел выданное.

– Средства или советы какие по уходу за доспехом есть?

– По уходу?.. Сукно порвёшь – заштопаешь, игла и нитки в заплечнике есть, если по металлу что, так это к кузнецу. Или ты о чём?

– Ну, если металл… – Коэл понял, что не может подобрать подходящего слова, – От влаги металл рыжим налётом покроется, есть чем защитить от этого? Масло, там. И средство для чистки.

– Это кто тебе дурь такую рассказал? Не бывает никакого рыжего налёта, только потемнеть может. Потемнеет и потемнеет, тебе же не в парадном карауле стоять. Но от дождя плащ возьми, кстати, сукно или поддоспешник если влагу наберёт, рад ты не будешь.

– Благодарю. Ты, кстати, всех так собираешь? Как на войну.

– Нет, конечно! Жетон у тебя такой был – как на войну. Видно в поганое место ты собрался. Волшебных вещей, правда нет, на этом складе их и не бывает, но экипирован ты добротно.

– Вижу, что добротно. Спасибо.

– Пожалуйста! Не сдохни там, под первым кустом. Не для того вас Создатель испытывает, чтобы вы под кустами дохли.

С этим жизнеутверждающим напутствием Коэл покинул оружейную. Время обеда давно миновало, до отбытия ещё стоило отыскать умудрённую Эстию, которая вела занятия по магии, и расспросить о дальнейшем развитии. Только сперва хотелось поскорее снять с себя всё свежеобретённое богатство. Ему казалось, что в этих новеньких доспехах и с булавой у пояса, он пытается выдать себя за того, кем не является.

Дорога до кельи, разоблачение и поиск Эстии не заняли много времени. Она обнаружилась на размещённой у берега площадке для практических занятий. Коэлу пришлось подождать, пока она закончит отработку с парой послушников.

Умудрённая Эстия была статной, воздушной и очень красивой. Она всегда была щедра на улыбку, знала, казалось, всё на свете и обладала замечательным талантом объяснять сложное простыми словами. Скорее всего именно по этим причинам её и поставили обучать магии таких балбесов как молодые послушники. Выглядела она примерно на тридцать, но сейчас у Коэла зародилось подозрение, что реальный возраст может быть много большим.

Послушники наконец распрощались к Эстией и двинулись в сторону зданий.

– Древень! Рада тебя видеть! – одетая в летящий синий балахон до пят и перевитую бусами чалму того же цвета, роняя блики от многочисленных украшений, которые носила невзирая на их полную несочетаемость, она стремительно двинулась к Коэлу.

– Вот что началось? Умудрённая, это прозвище для внутреннего пользования, – он нарочито нахмурился.

– Хвала Создателю, он наконец-то дал тебе мозги и проложил прямую дорожку от головы к языку! – она подошла и, коротко обняв его, продолжила уже тише, – Мы все сильно переживали о твоём Испытании. Я действительно рада, что оно завершилось успешно.

Да, ещё Эстия могла похвастаться выдающимся ростом и, хотя Коэл сам был далеко не коротышкой, смотрела она на него сверху вниз. Она вообще на всех смотрела сверху вниз, возможно, это тоже помогало в преподавании.

– Кхм, да. Ммм… Польщён.

– Почти узнаю прежнего Древня, – снова расцвела улыбка, – Ты же пришёл с вопросами, верно? Давай пройдёмся, разомну ноги перед следующей группой.

– Конечно. Вопросы у меня есть, но сперва спрошу о другом. Об этом я хотел поговорить с Ормием, но боюсь, что уже не успею – отбываю завтра с утра. Так вот… Ты сказала, что вы сильно переживали о моём Испытании. Почему? Ведь рискуют все.

Видя, что собеседница не спешит отвечать, он продолжил.

– Это связано с тем, что я пробыл в обучении минимум два лишних оборота?

– Почему же лишних? Дополнительное обучение никому не вредило…

Эстия замолчала и некоторое время они шли в тишине. Коэл не спешил задавать следующий вопрос, тем самым отказываясь от предыдущего. Терпение было вознаграждено.

– Хорошо, ты прав, это связано. Ты, полагаю, не знаешь, как именно определяют готовность послушника к Испытанию.

– Нет. Об этом никто не рассказывал.

– Не рассказывал, верно. Мы не хотим, чтобы послушники, узнав критерии, пытались подстроиться, создать видимость того, что они готовы. Очень вряд ли такое может у кого-то получиться, но мы не хотим рисковать даже в малости. Ведь если мы отправим кого-то на Испытание слишком рано, он вернётся без памяти как о том, так и об этом мире. Как новорождённый младенец, даже ходить разучится. В виде исключения я тебе расскажу, чтобы не надумал всяких глупостей. Но, – голос утратил доброжелательность и в завершении фразы повеяло неиллюзорной угрозой, – Болтать об этом не стоит.

– Для внутреннего пользования, – желание докопаться до истины у Коэла уменьшилось, но не до такой степени, чтобы сменить тему.

– Молодец! – голос вернулся в преподавательскую норму, – Слушай великую тайну: Создателем заведено, что Испытание успешно могут пройти «дети недавние, едва обретшие здравое разумение». Самостоятельность, сформировавшиеся жизненные принципы, умение совершать ответственный выбор и вообще брать на себя ответственность – то, что мы исподволь воспитываем в послушниках во время обучения. Так мы это «здравое разумение» понимаем. Ты же не думал, что обучение идёт только непосредственно во время занятий?

– Как-то я об этом вообще не думал.

– Мы не только обучаем, но именно воспитываем. Ведём каждого послушника, постоянно наблюдаем, исправляем, разъясняем. Нам помогает то, что несмотря на разную продолжительность жизни, человек взрослеет примерно одинаково, и к концу обучения каждый послушник как правило к Испытанию готов. С другими расами отдельная история, там индивидуальный подход.

– А я, выходит, готов не был?

– Мы не были в этом уверены. С одной стороны, ты демонстрировал весьма здравые суждения, когда эти суждения удавалось из тебя вытащить, с другой же, мы не сумели справиться с твоей замкнутостью, не смогли научить общаться и внятно выражать мысли. Интересы у тебя были однобокие, в общем, сложный случай.

– Почему в конце концов допустили? Могли бы и дальше держать в послушниках, пока просветления какого не случится.

– Не могли. «Едва обретшие» – чем дольше мы удерживаем проблемного послушника, тем больше вероятность получить из Купели не великовозрастного младенца, которого ещё можно заново обучить, а безумца или труп. Разная цена ошибки.

– Запрещать кому-то Испытание Создатель запретил?

– Угадал. Дать выбор и принять его мы обязаны. Отговаривать тоже нельзя, потому что выбор должен зависеть не от разума послушника, а от ощущений его искры. Непросто понять, как это на самом деле работает, но – вот он ты.

– Да уж, вот он – я… Два дня сплошных откровений, – Эстия остановилась, и он встал рядом, устремив взгляд на горизонт, туда, где озёрная гладь сходится с небом. Немного постояв отправились в обратном направлении.

– Говоришь, завтра отправляешься… Ты на хвале4 был?

– Не был. Вчера в библиотеке застрял, сегодня как-то не подумал, сразу к Кварте пошёл.

– Не так уж сильно ты изменился, – снова эта улыбка, – Быть основой Ордена и не интересоваться Создателем это не каждый может. Не смущайся, я тоже часто пропускаю. Но сегодня на закатную обязательно сходи, после Испытания это нужно. Поможет тебе собраться.

– Схожу. Я вот, что вообще спросить хотел – как мне дальше магию развивать?

– Ещё бы ты за чем-то другим ко мне пришёл. Заклинания пробовал уже?

– Да, лечение словом, огонь метал – сила заметно возросла. Огненный поток десять вздохов удержал. Больше пока ничего не пробовал. Что мне дальше изучать?

– А тебе всё мало, да? – Коэлу стало интересно, она всем шпилек подпускает через слово, или это ему так повезло? – Во-первых, новые знания о магии могут прийти через откровение. Тебе недавно ничего такого не снилось, про магию?

– Нет, точно нет, – ничего божественного в последнем сне точно не было, не считать же…

– Мимика у тебя чудесная. Вспомнил что-то?

– Ну, я во сне зал суда столбом огня сжёг. Сойдёт за откровение?

– Однако! Жест запомнил?

– Рука ладонью вверх параллельно земле. На ладонь поставить кулак, потом кулак резко разжать, убирая в сторону и вверх. Похоже?

– Ты удивишься, но, да, заклинание известное и то, что ты описал – один из вариантов. Только применять его не вздумай, сил точно не хватит, – она что-то прикинула на пальцах, – Сперва научись чужую магию отменять и лечить одним заклинанием хотя бы троих. Потом научись гадать.

– Гадать?! Как-то это странно.

– Ничего странного в этом нет, гадание – важный этап. Для гадания нужно создать особенную двустороннюю связь с миром, если это получается, значит твоя искра достаточно сильна для действительно сложных заклинаний. Повтори, что изучать будешь?

– Лечить троих, отменять магию, гадать. Только потом пробовать столб.

– Молодец. Словесная формула столба тебе тоже явилась?

– Не уверен. «Да горите вы все», как-то коротко для такого.

– Интересные сны у тебя. Ничего, слово доработаешь. С откровениями разобрались. Если ещё случатся подобные сны или видения, сам повторять сразу не пытайся, посоветуйся с кем-то опытным. Там, куда тебя направили, тебе дадут освоиться, подучат, не беспокойся, может не один оборот пройти, пока тебе поручат что-то самостоятельное. Так… А тебя куда направили?

– Город Эйэкэт, к умудрённому Биарту.

– Так-так… Так и подумала. Да, это плохо. Биарт – умница, но прохлаждаться тебе сейчас не даст, просто не сможет. Плохо, – она заложила одну руку за спину, а второй взяла себя за подбородок и шла, задумчиво постукивая указательным пальцем по губам, – Вот что, раз уж вспомнили, я тебе сейчас погадаю.

Как-то прокомментировать это решение Коэл не успел, умудрённая ускорила шаг, и ему, чтобы не отстать, пришлось перейти на бег. Разговаривать на бегу настроения как-то не было, так и добрались до учебной площадки.

Эстия встала на участке земли, свободном от плит, сняла с пальца одно из многочисленных колец и зажала его в кулаке.

– К слову о гадании, запомни. Нужен драгоценный камень, маленький, какой не жалко, или артефакт. Учти, предмет разрушится, но без этого разрыв связи, которая создаётся при гадании, будет весьма болезненным, – она огляделась по сторонам, в сторону площадки двигалась небольшая группа послушников. Недовольно поджав губы, она вынула из складок балахона небольшой резной жезл, что-то коротко пробормотала и подняла жезл над головой. Из жезла медленно стала изливаться вниз молочно-белая дымка, постепенно формируя купол диаметром метра в три.

– Это тоже нужно для гадания?

– Нет, это чтобы никто не отвлёк. Магия не наша, не забивай голову, этому волшебники учат. И тоже не отвлекай!

Купол опустился, полностью скрыв её фигуру за непроглядной пеленой, звуки из-под купола тоже не доносились. Коэл отошёл к ближайшей скамье и уселся, послушники столпились неподалёку, громко гомоня.

Заскучать никто не успел. Купол с негромким хлопком исчез, явив миру Эстию, отряхивающую ладони в глубокой задумчивости.

– Так. Оболтусы! – громко окликнула она оболтусов, – Разбейтесь на пары и встаньте вот туда, я скоро подойду! Коэл, теперь с тобой, – она снова задумалась.

– Узнала что-то полезное? –вскочил он на ноги.

– Ничего.

– А? – такого ответа он совсем не ожидал.

– Ничего конкретного, слишком далеко заглянуть пыталась, – она пожала плечами, – Жить вроде будешь, но как-то слишком уж интересно жить, даже пересказывать не возьмусь. Вот что, беги прямо сейчас в библиотеку, чтобы успеть до хвалы. Возьми там «Тропою Испытанного» и прочти в первую очередь главу о развитии магии, её я писала, остальное – муть философская. В моей главе такая же муть, но лучше ничего всё равно нет. Ещё возьми «Дары Создателя» второй том, именно второй! После главы про магию читай «Дары». Это справочник, все заклинания из него тебе точно по силам, осторожно пробуй и осваивай всё, что глянется, а потом осваивай остальное. Тренируйся всю дорогу до Эйэкэта при любой возможности, понял меня?

– Понял, буду заниматься всю дорогу.

– Молодец. По гаданию тоже пусть что-нибудь подберут тебе. Беги в библиотеку, мне пора вести занятие, – она развернулась, взметнув полы балахона, и пошла к послушникам.

– До свидания, Коэл, доброй дороги, Коэл, не сдохни там под кустом, Коэл, – бурчал себе под нос Коэл, действительно направляясь в библиотеку.

А за спиной затихало: «Перед началом практики вкратце вспомним теорию. Длань Создателя – не самое мощное из известных защитных заклинаний, но его выгодно отличает возможность сочетать его с любыми другими средствами физической и магической защиты. Для сотворения…»

Коэл нырнул в арку перехода и голос окончательно остался позади. Он невесело усмехнулся и наложил на себя Длань Создателя. Накатила ностальгическая грусть.

Книги удалось получить без проблем – хватило упоминания о том, куда он отправится. В нагрузку к книгам выдали мешок для их хранения и защиты от влаги и напутствие когда-нибудь книги вернуть. На хвалу пришлось идти с мешком, заглянуть в келью времени уже не было.

Хвалебный зал, как и прочие здания монастыря, перестраивали множество раз и делали это всегда с особой аккуратностью и тщанием. Его острая двускатная крыша высоко возносилась над прочими постройками и была строго ориентирована по сторонам света. Входов он имел множество, но всего два окна – больших, стрельчатых и расположенных в торцах здания под самым коньком крыши. Они были устроены так, чтобы на рассвете и на закате сияние Ока Создателя максимально наполняло зал.

Строгие стены были сложены из того же светло-коричневого камня, что и весь монастырь, и не спешили радовать глаз архитектурными изысками, но внутри зал был прекрасен. Все стены и колонны от пола до потолка покрывали великолепные пейзажи: леса и луга, реки и буйство океана, заснеженные шапки гор и цветущие долины – они создавались в течение многих поколений, в разных стилях и техниках, и заботливо переносились при расширении зала, всякий раз дополняясь новыми. Общим для всех пейзажей было мастерство исполнения и обязательное присутствие Ока: красно-оранжевого в зените, сокрытого облаками, бордового на закате, далёкого и близкого. Никаких изображений Создателя в зале не допускалось, существ тоже изображали крайне редко, не акцентируя на них внимание.