170 дней. Дневник мамы, потерявшей ребенка

Дети хороших мам не совершают самоубийств.

6 октября 2022

День 164. Искупление

Какое-то время назад я спрашивала себя – чего я на самом деле хочу? Я разрывалась на тот момент между двумя противоположными вариантами: жить или умереть. Я хотела родить ребёнка и даже надеялась, что это будет Соня, ее Душа, которая, возможно захочет вернуться и попробовать прожить новую жизнь ещё раз.

Теперь я знаю, что это не возможно, она никогда не вернётся сюда. И теперь только я могу вернуться к ней. И порой мое нестерпимое, сковывающее сознание, чувство вины диктовало мне новую реальность: ты виновна, и поэтому должна умереть. И тогда я просила Бога и даже святую Софью о смерти.

Теперь, спустя дни и недели я все чаще прошу об искуплении. Я не знаю в чем бы оно выражалось, в смерти, боли, болезни, в новом испытании… Но я чувствую, что только искупление может дать мне шанс на продолжение этой жизни. Я думаю, что никогда не смогу простить себя за то, что сделала. И только страдания способны дать мне возможность отплатить за ту сильную душевную боль, которую я принесла моему ребёнку.

Я не могу убить себя… Я думала о самоубийстве очень много. Я представляла, как выпью таблеток, обниму покрепче единорожку, Сонину любимую игрушку, и сожму в руке Сонину фотографию и буду думать о ней, ожидая нашей скорой встречи. Меня останавливает даже не страх боли, высоты или мучительной смерти. Я не хочу принести новые страдания тем, кто останется жить. Эти люди любят меня и им будет невыносимо больно, если я сделаю это. Я передам эту умноженную на двое боль тем, кто останется жить.

Кроме того, теперь это кажется мне слишком гуманной и простой мерой. Натворила дел и сбежала – вот, как мне кажется, это будет выглядеть. Всем будет ещё больней. Возможно, это даже убьёт их.

Поэтому теперь я прошу об искуплении, в чем бы оно не выражалось. Часто я осознанно не ем очень долго, чтобы испытать это чувство лишения, чтобы наказать себя. Я похудела на 10 килограмм и стала выглядеть на 10 лет старше. Расчесывая волосы, я вижу целые пряди волос, которые остаются на расческе. Я уже потеряла треть волос, а те, что остались на треть поседели. Но это меня теперь не волнует.

И вместо обеспокоенности, я улыбаюсь, думая про себя: может быть это какая-то неизлечимая болезнь? Может Бог услышал меня и подарит мне искупление в болезни?

Но иногда мне приходит новая мысль. А что, если эта моя долгожданная неизлечимая болезнь, которая заставить меня страдать, в итоге причинит новую боль Саше и моим родным? Ведь это снова горечь потери и утраты для них. Что если мое желание страдать – это снова эгоизм и гордыня, которые прячутся за маской жертвы? Ведь в конечном итоге – эта боль будет предназначена им, невинным людям, которые и так сейчас очень страдают?

Я думаю о том, что прошло больше семи месяцев с момента смерти Сони. Но я только в самом начале пути. И порой мне кажется, что этот путь сейчас ведёт меня вниз. В тяжёлую тёмную яму депрессии. Из которой мне нужно будет искать выход, если только у меня хватит на это сил.

Иногда я хочу опуститься на это самое дно, в эту тёмную и страшную реальность. Иногда я хочу понять и почувствовать в полной мере то, что чувствовала Соня в ту страшную ночь. Весь этот ужас, весь этот страх, стыд, эту мучительную боль, безысходность. Я хочу это почувствовать, чтобы встать перед этим выбором, как стояла она. Одна, без поддержки, без помощи.

Этот путь продолжается. И порой я теряю надежду, что он завершится чем-то хорошим. В таких историях не бывает счастливого конца.

Может быть я буду жить и испытывать все это до самой смерти. Может быть, станет даже хуже. Может быть, это сведёт меня с ума. Может быть, в этом смысл остатка моей жизни? Может быть я ещё осознаю какие-то важные вещи на этом пути. Может быть мне ещё суждено сделать что-то важное.

Каждую ночь я сажусь напротив фото моей Сони, зажигаю свечку и говорю с ней. Верней, говорю только я… Как и когда-то, когда она была жива и приходила ко мне «побубнить». Это означало, что она задаст мне какой-то непростой вопрос о жизни, а я отвечу ей честно. И потом долго буду рассказывать о чем-то философском. А она будет долго слушать меня.

И теперь я начинаю наш с ней разговор с фразы «Вот и ещё на один день я стала ближе к тебе»…

7 октября 2022

День 165. Мой максимум

«Воспитывая ребенка, невозможно сделать тысячу и одно дело. Можно сделать только тысячу. Каждый родитель делает столько, сколько может. На большее он не способен.»

Отрывок из книги «Молчаливое горе» Кристофера Лукаса.

Я очень старалась. Я не должна забывать об этом.

Я стала забывать хорошее. Это неправильно. Наша жизнь состояла в основном из хорошего. Хоть я и вносила в нашу общую жизнь негатив, страхи и критику. Это правда. Но я старалась.

Страхи и критика возникали оттого, что я видела безрезультатность своих усилий. Это очень выматывало. Я очень жёсткий человек. Я строга к другим и к себе. Я знаю, что эта жёсткая критика убивала самооценку моему ребёнку. Теперь знаю. Но теперь уже поздно. И теперь я понимаю, что я ошибалась, когда относилась к ней так, как к себе. Эти жесткие, бескомпромиссные установки хороши для меня. Но для неё они были губительны.

Мы были с ней очень разные.

Я не понимала этого. Я была уверена, что каждый человек рождается с одинаковыми базовыми навыками и возможностями. И я думала, что только труд и упорство помогает каждому из нас стать сильнее, умнее, лучше, способнее. Теперь я знаю, что это не так.

Мы все рождаемся очень разными. С совершенно разным набором черт, качеств, способностей и возможностей. И труд, упорство, упрямство тут не причём. По крайней мере, это не главное.

Удача. Если повезло получить сильный характер и способности, то у такого человека есть больше шансов создать и сделать то, что предназначено ему судьбой. Но с него и выше спрос.

Я требовала от неё того, что она сделать не могла. Не потому, что она не хотела, просто физически не могла. И вместо того, чтобы это понять, я давила все больше и так загнала ее в угол. И та ссора была последней каплей. Она почувствовала себя в полной мере ничтожеством, плохим человеком, неудачницей, никчемной. Той, кто приносит разочарование. Разве могла девочка в 11 лет пережить такую душевную боль?

Я очень ошиблась. Я судила по себе. Я занималась обучением, воспитанием, здоровьем, развитием. Я чувствовала огромную ответственность за результат, которого не было. Что бы я ни делала, ничего не получалось. Я пыталась, злилась, чувствовала вину, пыталась снова. И так по кругу, снова и снова.

И я вспоминаю, что злилась не на отсутствие пятёрок, и не на наличие двоек. А на то, что ей как будто было все равно… И тогда я снова сравнивала ее с собой. Вспоминала себя, как я сама по несколько раз вырывала листы в тетради, чтобы написать хорошо, как сидела над задачей часами, чтобы решить ее, а когда решение не давалось, то шла к своей бабушке-математику на другой конец города, не только чтобы решить эту конкретную задачу, чтобы понять, как решать все такие задачи. Вспоминала себя, как я переживала, когда получала редкую тройку, и как старалась исправить ее. Двоек в своей жизни я не получала и вовсе. У меня не было других примеров. Поэтому я сравнивала с собой. Я помнила цену терпению и упорству. Я помнила важность амбиций и упрямства в достижении своих целей, с самого раннего детства. И вот я видела тщетность своих усилий и, как мне казалось, отсутствие необходимых усилий со стороны Сони. Мне казалось, что это просто какое-то безразличие. Это больше всего меня удивляло и злило.

Но Соня… она была совсем другая. И я совсем не понимала ее. Я совсем не понимала, что происходит в ее головке, о чем она думает? Чего она хочет? Что для неё важно в жизни? Слышит ли она меня? Понимает ли она меня? Осознаёт ли она серьезность своего положения?

Я не знала ответов на эти вопросы. Я только видела очень наивную, покладистую и нежную девочку, ведомую и ранимую. Которую каждый может обидеть, обмануть, использовать. Я обижала ее своей критикой. Это так. И сейчас я чувствую жгучий стыд за каждое жестокое слово, сказанное ей в гневе, когда я в очередной раз понимала, что мои нескончаемые усилия были напрасными.

Что теперь остаётся мне? Не забывать и многое хорошее, что было между нами. Не забывать, как я любила ее, а она меня. Не забывать, что я просто человек, да ещё и очень сложный человек, который не знал, что такое любовь до встречи с ней и ее папой. Не забывать о том, что моя злость, гнев и жестокость – это мои спутники на всю жизнь. Я жила с этими чувствами, и как будто родилась с ними. Не забывать о том, что я не хотела для неё такого исхода, о том, что я никогда не желала ей боли.

Я действовала реактивно, это правда. Часто я поддавалась эмоциям. Я злилась, расстраивалась, думала о плохом и так боялась плохого исхода, передавая эти страхи ей. И это тоже правда.

Могла ли я поступать иначе?

Иногда происходит какое-то событие – ссора, неприятность, подлость или несправедливость. И я не могу контролировать себя. Меня в прямом смысле трясёт от гнева, от возмущения. Столько во мне жестокой силы. Такая разрушающая сила во мне.

Но я помню, точно знаю, что я не испытывала такого по отношению к Соне. Я никогда не чувствовала злость или гнев по отношению к ней. Что я чувствовала, так это подавленное разочарование. Безысходность. Безвыходность. И страх за неё. И я боюсь, что передала эти чувства ей, заразила ее этим. И это и стало причиной ее мучительных переживаний, которые привели ее к смерти.

Я хочу сказать, что я такая какая есть. И даже сейчас я не могу изменить себя. Даже сейчас я не могу остановиться. Это все – часть меня. И я не могла и до сих пор не могу выключить эту злость внутри себя.

Я надеюсь, что однажды я стану чуть ближе к осознанию того, что я не самый плохой человек на свете. Что я такая, какая есть. И я никогда не желала своему ребёнку боли и страданий. Наоборот, желая избавить ее от них, я старалась сделать ее сильнее, успешнее, упорнее, значимей. Но я использовала ошибочные способы. Те, что сделали меня мной. А ее они убивали.

То, что я делала – это был мой максимум на тот момент. Это сложно принять, хоть это и правда. Я сама в это не могу поверить и принять душой, но разумом понимаю, что, наверное, это так и есть.

Мы делаем все что можем. И иногда у нас получается. Иногда удача на нашей стороне. Иногда нет. Если бы речь шла о какой-то бытовой жизненной ошибке, то я первая бы выдала совет о том, что нужно сделать выводы, встать и идти дальше.

Но это не просто неудача. Это фатальная ошибка. Это крах всех надежд. Это потеря самого дорогого. Самого важного в жизни. Это потеря цели и смысла жизни. И за это несу ответственность только я одна. Смогу ли я жить с этим? Смогу ли простить себя? Смогу ли справиться с этим парализующим чувством вины, которое не позволяет даже надеяться на жизнь после ее смерти?

8 октября 2022

День 166. В чем смысл?

Теперь, когда в моей жизни больше нет смысла, я ищу его в других. В близких, любимых людях.

Я внимательно наблюдаю за реакциями и желаниями Саши и своих родителей. Чего они хотят? Это такое маленькое счастье, когда они чего-то хотят… Потому что если это можно купить или достать или исполнить, это же чудо… Я не могу исполнить своих желаний, потому что они никак не связаны с реальной жизнью. Но я могу попытаться исполнить желания близких любимых людей.

Когда-то я рассказала Саше о том, что возможно, однажды хотела бы увидеть прекрасные Уральские горы, эти лавандовые поля, кристально-чистые озёра с отраженными в них горами, водопады среди дымки тумана над горами. Чуйский тракт – одна из самых красивых трасс мира. Ее протяженность – 900 км. Я читала об этих местах и смотрела видео, снятые путешественниками. Есть что-то особенное в этом месте. Какой-то покой, я не могу этого понять, но я чувствую, что мне нужно побывать там. Как будто я уже была там когда-то, и теперь меня как будто тянет туда, как домой. Место силы.

Саша так проникся этой моей фантазией, что стал в подробностях представлять и планировать это путешествие. В итоге эта, казалось бы, бесплодная моя мечта, вылилась в осознанное желание совершить путешествие по всем этим прекрасным местам на собственном автомобиле.

Мы всегда любили путешествовать с Сашей на машине. Мы оба нежно любим нашу Марусю, спортивную машину с очень низкой посадкой. На такой машине можно путешествовать разве что по идеальным европейским дорогам, но никак не по холмам и предгорьям дикой российской глубинки. Так родилась мечта купить удобную, надежную машину для этого особенного путешествия. И Саша стал искать, выбирать такую машину. Я видела, как его увлекает и занимает эта новая идея. Ведь это будет его первая крупная настоящая покупка. Раньше у него не было такой финансовой возможности. И вот она появилась.

В то же самое время мои родители обмолвились о том, что тоже давно мечтают об одной машине. Но недавно они узнали, что полюбившееся авто скоро будет снято с производства, так как производитель решил изменить дизайн кузова. Остались последние машины у дилера. Финансовой возможности купить прямо сейчас этот автомобиль у них нет, и выходит, что эта мечта о покупке так и останется для них мечтой, которой, к сожалению, уже не суждено будет сбыться.

Узнала я об этом от Саши. Он спросил, не против ли я, если он одолжит моим родителям деньги на эту столь желанную ими покупку. И я решила, что хочу помочь им и дать половину стоимости на покупку. Так мы и решили с Сашей – половину подарю я, а другую половину даст Саша на долгое время в долг. Пусть их мечта исполнится.

Мама была так счастлива, когда узнала о нашем предложении. Она даже расплакалась. С папой все сложнее, он не очень умеет выражать свои чувства. Но мне было достаточно увидеть счастье в маминых глазах.

Через пару дней автомобиль-мечта стоял под окнами дома. Они, кажется, стали хотя бы на время чуть-чуть счастливее. Со временем папа расслабился, всецело осознав, что мечта исполнилась и тоже стал радостный и был нам очень благодарен.

Теперь настала очередь исполнить нашу мечту.

Я вижу, что моя фантазия о путешествии через всю страну окрепла и превратилась в обоюдное желание. И я хочу верить, что это желание может исполнится. Только надо разрешить этому случится, не бояться, не откладывать. Помнить о том, что наша жизнь очень скоротечна и все может закончиться в один миг. В любой миг.

Я порой готова отказаться от этой идеи, по инерции не решаясь, или думая о том, что я не достойна этой радости. Теперь, когда эта идея «заразила» и Сашу, он продолжает мечтать. Теперь он подкрепляет эту мечту своим намерением, постепенно делая ее осуществление все более возможным. И это большая удача, что мы можем позволить себе эту радость – разрешить себе уехать вместе. Уехать далеко-далеко, чтобы увидеть новые, прекрасные места, почувствовать силу нашей земли, может быть почувствовать и понять что-то новое о себе, друг о друге, о своём пути и о смысле нашего существования.

Может это единственное, что я теперь могу делать? Стараться помочь исполниться мечте. Пусть не моей. У меня их нет больше. Но капелька радости в чужих глазах даже на мгновение и осознание того, что и ты причастен к этой радости – очень важно. Может только это и важно сейчас?

Теперь я ценю каждый миг с Сашей. Я часто прикасаюсь к нему, обнимаю его, сижу, бывает, обняв его. Такое редко случалось раньше. Или вот смотрю на него, как он смеётся, когда шутит и тоже смеюсь вместе с ним и думаю: «Какой он красивый!»

Какое счастье, что у меня есть эти моменты маленькой радости, теплоты и любви. Наверное, это и есть смысл моей жизни сейчас.

9 октября 2022

День 167. Жизнь вечная

Пару месяцев назад я решила, что сделаю сайт для Сони. Вернее, сайт у Сони уже был, но он создавался, когда она училась еще в 3-м классе для того, чтобы выкладывать ее школьные работы для учителей во время карантина.

Карантин закончился и потребности в сайте уже не было. А домен, купленный на ее имя, остался.

И мне хотелось сохранить этот именной домен и собрать все-все, все фото и видео, все ее работы, рисунки, анимации, сделанные для неё презентации, альбомы и видео-открытки. Все, что было о ней и для неё, все к чему она прикасалась и все, что она любила. И сегодня я решила реализовать эту идею. Я хочу сделать это. Для себя, и для неё. Я решила сделать это, чтобы ни одна частичка, из которых состояла наша счастливая жизнь втроём, не потерялась, не забылась. Чтобы всегда можно было посмотреть любимые фото или видео, просто открыв этот сайт.

Я надеюсь, успеть все закончить к 12 октября. Подарить ей этой сайт на ее День Рождения, как символ жизни вечной. Моя мама пишет Сонин портрет. Я нарисовала его в Фотошопе, а Мама теперь пишет его на холсте. И когда он будет готов, я заберу его с собой, домой. Я вижу, как маме нравится рисовать. И я вижу, как хорошо у неё получается. Мне кажется, эта творческая работа в память о Соне очень помогает нам сейчас. Вот такие подарки мы готовим для Сони.

Зачем?.. Ведь это все уже не важно. Ее уже нет и ничто не сможет этого изменить. Возможно, я просто не могу отпустить ее? Возможно, я стала одержима ею?.. Возможно, я так пытаюсь попрощаться с ней и сказать ей спасибо за то, что она была со мной и делала меня счастливой? Возможно, я хочу запечатлеть навсегда тот факт, что мы очень любили ее и она очень любила нас.

Может быть, все что я сейчас делаю – это чувство вины, это скорбь и глубокая Печаль. Может быть это акт долгого нескончаемого Прощания и попытки попросить прощение у неё. Может быть это и правда одержимость – сначала я занималась фотоальбомами, теперь вот делаю сайт.

Возможно, я хочу сказать ей о том, как люблю ее и как я по ней скучаю? Ведь я не сказала ей этих важных слов в ту ночь. И я все думаю о том, что они бы могли все изменить. Если б я только сказала ей тогда, как я ее люблю…

А может быть, я просто хочу иметь возможность вернуться в такое особенное место, где всегда смогу вспомнить о том, что она часто была счастлива. Что мы были очень счастливы все вместе. И мы очень любили друг друга.

Мне кажется, что пока живет память о человеке, пока живет любовь к нему, он жив.

10 октября 2022

День 168. Мёртвый цветок

Саша принёс цветок.

И поставил его в вазу с водой. Очень красивый. Гибридная Роза, нежно розового цвета. Предыдущий цветок жил почти 3 недели. Он высох, но был все таким же красивым. И вот, на его месте новый.

Через сутки цветок стал стремительно увядать. А еще через день умер…

Я так хотела его спасти, но он умирал. Я просила цветочек жить. Я меняла ему воду, подрезала стебель. Но ничего не помогало.

Когда я уже хотела его выбросить, я вдруг заметила, что на стенках стеклянной вазы было мыло. Щелочь мыльного раствора убила цветок, так и не дав ему распуститься и окрепнуть. Яд в воде. Как он там оказался? Я не знаю… Возможно кто-то, я или Саша помыли вазу, а мыло смыть забыли. Ядовитая среда убила его.

Но я решила оставить почти мёртвый цветок еще на одну ночь. Я помыла вазу, убедилась, что ее стенки теперь чистые. На утро я заметила небольшой свежий побег. Маленький зелёный листик пробивался из стебля. Нежные лепестки бутона завяли и поникли, но этот новый зелёный побег… давал надежду на новую жизнь.

Так я стала продолжать ухаживать за внешне мертвым цветком. И каждый день из этого побега стали появляться новые листики! Вот уже несколько дней подряд я стараюсь сохранить эту новую жизнь на внешне мертвом цветке.

Всегда есть надежда.

Даже когда кажется, что все умерло, даже когда кажется, что нет шанса, нет выхода, нет смысла. Даже слабый, умирающий дух способен дать рождение новому. Нужно верить и любить. Я люблю этот цветок. Я каждый день благодарю его за надежду и за жизнь, которую он поддерживает, несмотря ни на что. Я говорю с ним каждый день, как если бы я говорила с Соней. Я хочу верить, что она помогает этому цветку, как и всем нам, верить в то, что это не конец.

И из этого мертвого, почти безжизненного настоящего может однажды родиться новый побег нашего общего будущего. Если мы будем верить в это и продолжать заботиться друг о друге. Тогда у нас тоже появится этот маленький шанс.

11 октября 2022

День 169. Что остаётся

Мы пошли к морю с Сашей.

Волны такие чистые и сильные. Небо ясное и солнце светит.

Так ярко светит, я закрыла глаза и просто слушала шум волн, чувствовала тепло на своём лице. Мы стояли так рядом и каждый думал о своём. Ветер такой сильный. Но солнце светит.

– Пойдём? – спросил Саша.

– Пойдём…

И мы развернулись в сторону дома.

Сзади шумело вечное бескрайнее море, а сверху светило такое же вечное солнце. А мы шли вдвоём, два маленьких и печальных человека.

– Так и и будем теперь грустить, весь остаток жизни… – сказал Саша тихо.

– Да… – так же тихо ответила я ему.

Немного погодя, он добавил:

– Но ведь иногда нам удаётся немного радоваться, да?

– Да, иногда удаётся… – снова ответила я ему.

Это правда. В этом сейчас вся наша жизнь. Мы теперь всегда грустим. Но иногда, всего на мгновение, нам удаётся уловить маленькую радость.

Шутка, объятье, теплота руки, знакомый любимый запах, взгляд любимых глаз, маленькая победа в любом деле, желание, которое вдруг воплощается, забота о любимом человеке. Все это и есть теперь наша жизнь. Мы живем теперь в темноте, и жизнь наша освещается на краткий миг этой маленькой радостью.

Раньше мы жили и не понимали зачем живем. Живем, чтобы жить. Как все живут. Столько мелких страхов, стресса, злости, жалости к себе, слабости и малодушия. Разве мы ценили то, что мы просто живы и здоровы и что мы все вместе? Я – точно нет. Мне все было мало, я везде видела проблемы, я часто была жестока к своим близким.

Раньше жизнь была похожа на большое светлое поле, и ты не понимаешь куда тебе идти. И вместо того, чтобы искать свой путь и быть благодарным за то, что вокруг такая красота и столько возможностей, ты видишь, и потому боишься только отброшенных теней.

А что теперь? Темнота вокруг. Как будто выключили солнце. И теперь даже днём, ты как будто идешь по тёмной улице, и изредка видишь слабый огонёк впереди. И так и следуешь почти наощупь от одного огонька к другому. От одной маленькой радости к другой. А ночью совсем трудно. Ночью ты наедине со всем своим ужасом и виной.

И что-то мне подсказывает, что сейчас я в самом начале пути вниз, в самую тёмную яму депрессии.

В первые недели и месяцы после случившегося я была в ужасе и шоке, я не верила, не понимала, что это и правда происходит и я надеялась, что этот кошмар однажды кончится. Это не кончилось. И я стала просить о смерти. О болезни, о чем угодно, лишь бы перестать испытывать эти муки вины. Когда я поняла, что спасительной внезапной смерти от сердечного приступа или внезапной неизлечимой болезни не последует, я стала думать о суициде. Часто думать. Как это сделать, где и какими средствами.

Потом я поняла, что если решусь на это, то причиню этим поступком ещё больше боли невинным людям, которые любят меня и которым я нужна. Я поняла, что мне придётся терпеть. Притворятся, если нужно. Днём больше сил заставить себя играть роль живого человека.

Но каждую ночь я плакала и мечтала о том, чтобы Бог смилостивился и послал бы мне болезнь или несчастный случай. Чтобы весь этот ужас однажды прекратится, эта постоянная боль «выключилась», и моя душа освободилась бы от этой страшной жизни.

Потом я поняла, что и этому не суждено случиться. И я стала думать о другом пути «выключения». О душевной болезни, о сумасшествии.

Я стала часто смотреть на крышу соседнего дома. Мне стало казаться, что если однажды я смогу увидеть на крыше этого дома Соню, то это будет знак, что мне пора. Я все смотрела и смотрела наверх. И признаюсь, до сих пор поглядываю туда. Но я ничего не вижу…

Я стала думать, почему, если мой иммунитет будет достаточно слаб, то мое тело может заболеть, но моя душа не может «подхватить» безумие, хотя ей так больно? Разве это не достаточная причина, чтобы сойти с ума? И почему я вообще думаю о том, что это может быть выходом для меня?

Я поняла, что, как и внезапная смерть, это тоже способ «выключения». Ведь в этом случае твоя реальность полностью заменяется альтернативной, и ты уже не несёшь ответственности на за свою жизнь, ни за своё сознание. Может я буду видеть или слышать Соню? Ради такой возможности я была бы готова расстаться с разумом. А может быть я бы слышала голоса, которые приказывали бы мне убить себя. И я бы сделала это наконец. Выходит, что и желание заболеть душевной болезнью – это тоже попытка либо обрести альтернативную реальность, в которой Соня была бы рядом со мной, либо это скрытая попытка за счёт душевной болезни освободиться от ответственности за свой суицид.