Новогодний маджонг. Соединяя пары

– Все обошлось, Миша. Сотрясение мозга, но внутренней гематомы нет. Постельный режим, желательно остаться в больнице.

– Просто лежать и дома можно, – пробурчал Дьяконов, нутром чувствуя, что не может оставить здесь Надежду. – Уколы там всякие тоже. Как думаешь, отпустят?

– Насильно держать не станут, и так стационар переполнен, – отмахнулся Сергей.

Медсестра торопливо выскочила следом и понеслась по коридору, оставив дверь кабинета открытой. Хоппер увидел бледную Надежду, плашмя лежащую на кушетке, и решительно шагнул внутрь, несмотря на предостережения приятеля.

– Ты как? – выдохнул Михаил, опустившись перед кушеткой жены.

– Забери меня отсюда, пожалуйста, – чуть слышно прошептала Надежда.

Дьяконов кивнул и обратился к врачам:

– Мы хотим уехать, дома и стены помогают.

Местный доктор, невысокий щуплый старик, встрепенулся, собираясь что-то сказать, но Яковлев покачал головой.

– Пусть едут, Николай Аркадьевич. Под мою ответственность, – заверил он.

Теперь, оставшись вдвоем в пустом доме, Дьяконов не знал, что предпринять. Оставить Надюшку одну – невозможно, но доктора настаивали на легкой пище: бульоны, пюре. Михаил заглянул в морозилку, точно зная, что базарная курица там в одночасье не появилась. Только пельмени и замороженная пицца – радость холостяка. Он вернулся в спальню и умостился на самом краю кровати, дабы не побеспокоить задремавшую жену. Лицо все еще оставалось бледным, а под глазами залегли темные круги.

– Надоело лежать, – посетовала слабым голосом Надежда. – И в туалет хочется.

– Я отнесу, – тут же вмешался Дьяконов. – Нельзя тебе ходить.

Одинцова подумала пару секунд и согласилась.

– Только за дверью постой, ладно?

– Непременно, – мрачно заверил Михаил.

Карауля жену около двери, он глянул в коридорное окно, выходящее на соседнюю улицу. Вдали виднелись заснеженные деревья, покосившиеся заборы соседних владений, а над всем этим зимним пейзажем возвышался большой кирпичный дом с зеленой крышей. Танеевский особняк. Дьяконов прислушался к звукам, доносящимся из санузла. Тишина. Он быстро метнулся в спальню и, нисколько не сомневаясь, вытащил телефон из кармана Надькиного пальто, валявшегося на стуле. Затем вернулся обратно на пост. Послышались шум смываемой воды и шаги. Михаил тихо отворил дверь и сразу наткнулся взглядом на жену, стоявшую возле раковины и использующую ту как подпорку.

– Кажется, ты прав, Миша, – пролепетала Надежда. – Я и шагу ступить не могу.

– Пошли в койку, моя прелесть, – усмехнулся Дьяконов и отнес жену в спальню.

Надя сразу же задремала, а Дьяконов, выйдя на кухню, тут же позвонил тете Тане Танеевой, Риткиной матери.

Продрав глаза, сонный и невыспавшийся, Молоканов вспомнил, что собирался сегодня заехать на работу и внимательно посмотреть записи с развешенных по офису камер видеонаблюдения.

– Ты чего такой мрачный? – удивилась Маргарита, хозяйничая на его кухне.

– В офис нужно заехать, Ритуль, – пробурчал недовольно Владимир Петрович, обнимая ее сзади и кладя голову на тонкое плечо. В глубине души он сетовал, что деньги так и не нашлись. И никаких зацепок не появилось. Но, прижимая к себе Маргариту, Владимир Петрович отчетливо чувствовал, как все беды и невзгоды уходят прочь. Кто-то из классиков говорил, что человек человеку лекарство. Вова всегда потешался над этой фразой и предлагал варианты. От поноса или от насморка? А может, жаропонижающее? Но только сейчас интуитивно осознал абсолютную правоту классика. Стоило Маргарите оказаться рядом, как отступали тревоги. Конечно, прощать пропажу двухсот тысяч Владимир Петрович никому не собирался, но теперь, обретя свою женщину, он смотрел на проблему просто, а не как на личное оскорбление.

– Может, нас завезешь домой? – попросила Рита.

– А здесь тебе совсем не нравится? – огорчился Молоканов.

– Там удобней, – пожала плечами Марго.

– Не хочу вас одних оставлять. Если Пашка залез из-за золотого листа, он или кто другой еще заглянуть могут. Хочешь, поедем возьмем все, что нужно. А может, все вместе ко мне на работу? Ты в бассейне поплаваешь, а мы с Александром в офисе поработаем.

– А так можно? – изумилась Рита. – Ты с ним справишься?

– Начнет сильно реветь, признаю свое поражение и принесу к тебе. Только ты на это не сильно рассчитывай! – хмыкнул Вова и добавил серьезно – Подумай, что кроме купальника нужно захватить, чтобы мы дважды не заезжали.

А в офисе намечался банкет. На кухонном столе виднелись разносолы: курник, оливье в салатнике, тонко порезанная семга. На плите варилась картошка, благо своя собственная кухня позволяла.

– Вы бы еще тут гуся запекли, – усмехнулся Молоканов. – Чего в праздничный день дома не сиделось?

Топ-сплетники застыли, аки жена Лота. Ну или его гарем.

То ли не ожидали, что шеф заявится, то ли немного опешили, где за пару прошедших суток директор обзавелся грудным ребенком. Санька крутил пуговицу на Молокановском пальто и с интересом глазел по сторонам.

– Мы решили деньги найти. Их брать некому, Владимир Петрович! – с ходу заявила Алевтина Дмитриевна, главный бухгалтер. – Ко мне в кабинет посторонние не заходили. А к сейфу никто не подходил. Мне кажется, это чья-то глупая шутка.

– Ладно, ищите! – смилостивился директор. Идея о розыгрыше ему показалась здравой.

– Владимир Петрович, а откуда такой пупс? – проворковала зам. по экономике.

– На Новый год подарили! – хмыкнул Вова, направляясь к себе.

– А если серьезно? – пропела вслед зам. по финансам.

– В детском мире купил, – отмахнулся он, выуживая одной рукой из кармана пальто ключи и открывая кабинет. Серьезно оглядел всю компанию и добавил задумчиво:

– Камеры наблюдения показали, что чужие к нам в контору в означенный временной интервал не приходили. Возможно, вы и правы.

– Одинцова в кабинет заходила в мое отсутствие, – сердито заметила главбух. – Нужно ее вызвать и спросить.

– Надежда Андреевна на больничном, – объявил скорбную новость Владимир Петрович, вспомнив, как утром позвонила Риткина мать. Как запричитала сама Маргарита и решительно собралась ехать к Наде.

– Она спит все время, – устало пробурчал в трубку недовольный Дьяконов, когда Рита дозвонилась до него. – Завтра приедешь, Анютка. Дай людям поспать!

– Перепила, что ли? – подала голос зам. по экономике. – Или подралась?

– Несчастный случай, – отрезал Молоканов и зашел к себе в кабинет, не желая слушать глупые версии.

– Ну что, Санек? – улыбнулся он ребенку. – Вот твое рабочее место.

Владимир Петрович снял с мальчика комбинезон и усадил на диван.

– И орудия труда, – достал он погремушки и соски. – Только без слез. Договорились?

Но Санька, захныкав, решительно отказался сидеть на диване и попросился на руки. Видимо, ему понравилось кататься. Пришлось пройтись по офису.

Главный бухгалтер копошилась в сейфе. Она взмахнула руками, показывая на зеленый инкассаторский мешок, набитый купюрами, и на пластиковые карты для снятия наличных с расчетного счета, валявшиеся на столе.

– Владимир Петрович, все остальное на месте. Карты, деньги…

– А два ствола? – поддел Молоканов.

Алевтина печально улыбнулась, поняв шутку.

– У меня даже предположений нет, – развела она руками. – Ночей не сплю, все думаю!

– У вас же в сейфе нет портала в другое измерение, – фыркнул Вова. – Значит, где-то лежат.

– Может, положили не туда?

– Хорошо, что вы в полицию до сих пор не заявили!

– А зачем, Алевтина Дмитриевна? – поморщившись, осведомился Молоканов. – Соскучилась по ОБЭПу? Ты же первая на подозрении.

– Да, знаю я, Владимир Петрович! – в сердцах крикнула главный бухгалтер. – Но я не брала!

– Аль, ты чего? – изумился Молоканов. – Не кричи, ты мне ребенка напугаешь. – Он покосился на мальчика. Губы опустились вниз, и малыш собрался силами, чтобы зареветь во все горло.

– Саня, Саня, – проворковал Владимир Петрович ребенку. – Смотри, вон блестяшка какая. – Он потянул за мишуру, отвлекая ребенка. И тихо сказал главному бухгалтеру: – Аля, я тебе верю. И ценю, что, когда многие отвернулись и предали, тебе хватило мужества оставаться рядом во время рейдерского захвата. Ты, Оксана, Галина Юрьевна… Поэтому я не вызываю полицию. Надеюсь, деньги найдутся.

– Даете возможность вору положить деньги на место? – охнула Алевтина.

– Нет, – мотнул головой Молоканов и отрезал жестко: – Я в поддавки не играю. Просто, как и ты, думаю, что деньги в офисе, – миролюбиво добавил он.

– Я перерою весь сейф и кабинет, – заверила покрасневшая Алевтина. – Девчонки, – махнула она рукой в сторону кабинетов Молокановских замов, – у себя ищут. Найдем, сразу сообщим.

Молоканов кивнул и понес Саньку в кабинет. Хватит по офису с ребенком бродить. Тут пыль, люди чужие.

Но посадив малыша на диван, Вова заметил, как ребенок замер, словно задумался.

– Я знаю, Санек, что ты затеял, – усмехнулся Молоканов, понимая, что сейчас придется менять памперс. Рита выдала несколько штук и на всякий случай показала, как пользоваться. Можно было подождать минут сорок и предоставить матери самой переодеть сына.

«А Санька все это время будет в грязи сидеть», – устыдил самого себя Владимир Петрович и принялся менять подгузник.

Глава 7

2 января

Вова мог бы гордиться собой. Он справился. Даже умудрился вытереть влажными салфетками розовую Санькину попу. Конечно, не так хорошо, как Ритка. Но на четыре с плюсом сработал. Малыш лежал на пеленке и старательно тянул ногу в рот, а Молоканов заметался по кабинету, лихорадочно соображая, куда бы выкинуть пахучий сверток. Заглянув в пустую урну под рабочим столом, он выудил пакет для мусора и быстро засунул в него памперс. Придется захватить с собой. Владимир Петрович, нахмурившись, покосился на ненавистный подгузник, лежащий в черном кульке, и подумал: «Так нести нельзя! Не комильфо».

Он торопливо подошел к шкафу и достал пакет с надписью «ЕА 7 – Империя Армани», оставшийся с недавнего шопинга. Заглянув внутрь, Вова обнаружил тонкий темно-синий свитер и положил его прямо на полку, недалеко от папок, а кулек с подгузником закинул в гламурный пакет. Оставалось еще одеть Саньку. Вова посмотрел на часы. Скоро придется выходить. Он полез в спортивную сумку, которой снабдила его Ритка, и принялся выбирать детские штанишки.

«С колготками я точно не справлюсь, – мысленно испугался Молоканов и вытянул следом ползунки. – Вот, в самый раз!»

Малыш сосредоточенно облизывал большой палец на ноге, когда Вова приступил к операции «Одень ляльку». Он решительно взял маленькую ножку и попробовал впихнуть ее в ползунки. Но затея не удалась. Санька, отдернув ногу, весело засмеялся, решив, что с ним играют. И в этот самый момент зазвонил сотовый.

«Рита уже вышла, а мы не готовы», – подумал Владимир Петрович и потянулся за телефоном, лежащим на столе. Но звонила старшая сестра.

– Вова, – начала Ириска вкрадчиво. Молоканов по опыту последних тридцати пяти лет точно знал, что такие интонации не сулят ему ничего хорошего, и напрягся. Оказалось, не зря. – Катя звонила. Говорит, ты у нас женился, семью завел. Я ее разубеждать не стала.

– Ну и молодец! – брякнул Вова, не подумав.

– А-а-а, значит, действительно у тебя новая женщина! Да еще с ребенком. Я хочу познакомиться, – гнула свое сестра.

– Хорошо, при случае познакомлю вас, – миролюбиво заметил Молоканов, собираясь попрощаться как можно быстрее.

– Ага, – тут же согласилась сестра. И в ее тоне Вова уловил победные нотки. – К нам сегодня вечером заедет Олег Иванович, и ты со своей девушкой приезжай.

– Кто? – не понял Вова.

– Доктор Сапрыкин из Геленджика. Он всего на несколько часов, проездом. Ты должен зайти поздороваться! – запричитала сестра.

– Мы будем, Ира, – тут же заверил Молоканов и невольно дотронулся до шрамов на голове. Избили его тогда изрядно. Живого места не было. Он многое не помнил, в больницу его доставили без сознания. И кто тот добрый человек, что привез его на своей машине, не побоявшись испачкать сиденья? Знать бы, кому сказать спасибо! От палаточного лагеря на диком пляже до городской больницы езды от силы минут сорок. Но, не доставь его незнакомец вовремя, уже бы забыли, как звать Владимира Петровича Молоканова. Лишь мать и сестра в траурные даты навещали бы могилку. Так что долг большой до сих пор остался невыполненным. Найти того человека и отблагодарить. Может, стоит и в больницу съездить, узнать. Наверняка запомнили сестрички его таинственного спасителя.

– Обязательно приедем, – заверил Молоканов Ирину и отключился. Он изловчился быстро натянуть ползунки на притомившегося Саньку, да и сам надел новый свитер, а старый кинул в сумку.

Рита позвонила, когда Владимир Петрович, засунув ребенка в комбинезон и, наскоро нацепив пальто, выскакивал из кабинета. Он чуть было не запер дверь, вовремя вспомнив про «армани», одиноко стоявший на столе. Пришлось вернуться. Итак, сумка на плече, в руках Санька и пакет с подгузником. Спуск в прозрачном лифте, медленно скользящем по такой же прозрачной шахте, изумил ребенка. Санька заворожено следил за огоньками люстр, медленно проплывающими мимо, тщетно пытаясь ладошкой ухватить светящийся фонарик.

– Вот и приехали, – выдохнул Вова и, поставив на полукруглую скамейку дурацкий пакет, подошел к елке, стоявшей посередине холла.

– Смотри, Санек, вон сколько огоньков, – привлек внимание ребенка Владимир Петрович. Они бродили вокруг елочки, пока, подняв глаза, Вова не заметил, как в похожем лифте спускается Маргарита. Она, увидев их, замахала. Санька радостно закричал и потянулся ручонками. Пришлось подойти к металлическим дверям встречать маму.

– Ну что? – сразу поинтересовалась Рита, забирая соскучившегося по ней ребенка. – Ты справился?

– Как видишь, – гордо улыбнулся Вова, закидывая себе на плечо спортивную сумку Маргариты. – Пакет бы не забыть, – вслух напомнил он сам себе.

– Какой? – удивилась Рита и осмотрелась по сторонам. Вова повернул голову и обнаружил, что скамейка пуста.

– Да я на лавку поставил кулек «армани», – посетовал он и махнул рукой. – Вот здесь стоял. Куда делся?

– Я, когда в лифте спускалась, заметила, как эту сумочку подхватил мужчина и быстро вышел из здания. Ты как раз Сашеньке елку показывал. Там было что-то ценное? – нахмурилась Маргарита.

– Скорее всего, бесценное, – улыбнулся Вова. – Грязный Санькин подгузник.

Молоканов заметил, как на смену тревоге пришло веселье и в глазах заплясали чертики. Да и сам он еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Рита засмеялась первой, а следом загоготал Вова. Мимо проходили люди и удивленно таращились на молодую хохочущую пару. Многие изумленно озирались по сторонам, но большинство улыбалось и радостно спешило на морозную улицу. Кто-то даже прокричал: «С Новым годом!».

– С новым счастьем! – громко ответил Молоканов и, обняв Риту с Санькой, направился к машине.

– Нас пригласили в гости, – объявил он, выезжая с парковки. – Моя сестра. Там человек хороший приедет, мне бы поздороваться и с праздником поздравить. Пойдем все вместе, а? Это в твоем дворе.

– Ладно, – согласилась Рита, с лица которой еще не сошла улыбка. – Нам подарок нужно купить и переодеться.

– Заметано, – хмыкнул Вова, в глубине души радуясь, что не пришлось упрашивать.

Дьяконов чистил подъездную дорожку от снега и злился. Нет, не на себя и не на Надюху. На Антона Тризуцкого, поганого Риткиного мужа. Любая гадость, подлость или подстава – далеко не полный арсенал услуг, оказываемых клиентам. Но и сам Антон не наживы ради, а подлости для мог взломать базу данных, запустить трояна в чужую сеть. Михаил вспомнил, как пару лет назад Тризуцкий бахвалился, что сумел применить дрона, чтобы узнать пароль вай-фая на каком-то предприятии. Была еще история с промышленным шпионажем. Риткин бывший хвастался своей сообразительностью. Ему вроде удалось вмонтировать флэшку в обычную компьютерную мышь. Благодаря этой нехитрой манипуляции, чертежи уникального продукта попали к конкурентам, а Тризуцкий стал немного богаче.

«С такими мозгами уродиться, а тратить их на всякую гнусь, – мысленно выругался Дьяконов. Он снова вернулся к событиям годичной давности, когда Антон Тризуцкий играючи взломал пароль в Надькином аккаунте ВКонтакте. Миша вспомнил, как зашел к ней на страницу и остолбенел. Игривая переписка с каким-то мутным типчиком. Пожелания хорошего дня, ссылки на „наши“ песни, цитаты великих об одиночестве и любви. И фотография в альбоме. Надежда в незнакомой комнате в полупрозрачной ночнушке. Вот тогда-то и сорвало планку. Надюшка пыталась что-то объяснить. Но он, как дурак, поверил в худшее, оскорбился и, решив, что жена врет, рассорился с ней окончательно. Дьяконов вспомнил, как наблюдал за Надеждой, собирающей вещи. Ни единым словом, ни движением не остановил ее. – Дурак. Хорошо хоть, простила и вернулась к нему. Прям новогодний подарок! Лучше пока не давить и двигаться крошечными шажками. Окружить теплом и заботой. Показать, что нет для нее мужчины лучше собственного мужа».

Хоппер вцепился мертвой хваткой в лопату и принялся отшвыривать снег с удвоенной силой.

«Найду этого урода, прибью, – мысленно решил Дьяконов. – А труп в огороде закопаю».

Он мельком посмотрел на дом и уже собирался пойти почистить снег на улице, когда натолкнулся взглядом на окно спальни. И обомлел! Сквозь стекло за ним наблюдала его жена. Бывшая и будущая. Настоящая!

Надька, увидев, что он ее заметил, радостно улыбнулась и замахала рукой, тоненькой, как у птички. Дьяконов мгновенно вышел из оцепенения и опрометью бросился к дому. Запрыгнул на крыльцо и, скинув на бегу меховые галоши, рванул в спальню. Надежда вернулась в постель и, лежа на высоких подушках, зазывно улыбалась.

– Я думал, ты спишь, – пробурчал он, опускаясь на колени рядом с кроватью.

– Выспалась, – недовольно хмыкнула Надя. – Не хочу лежать.

– Как минимум неделю, – предупредил муж. – Грохнешься где-нибудь, Сережку подведешь.

– Давай обедать, – перевела разговор Надежда. – Кушать хочется.

– Там тетя Таня блинчиков с мясом принесла и куриный бульон. Сейчас все согрею. Вот повезло Молоканову с тещей!

– А вы друг друга откуда знаете? – воспользовалась моментом жена.

– Здрасьте, пожалуйста! – изумился Дьяконов. – Он же родственник Сережки Яковлева. Брат его жены. Как это называется?

– Шурин, – ввернула Надя. – Ну и что?

– Ничего, – парировал Миша. – Несколько лет назад Илья Баянов захотел прибрать к рукам Вовкин бизнес. Я так понимаю, что Антон в стороне не остался. Прямых доказательств у меня нет, но точно знаю, что все началось с хакерских атак. И все Вовкины секреты в одночасье оказались у Баяна. Тут же по мановению волшебной палочки подтянулись налоговая с ОБЭПом, и бедный Молоканов не знал куда деваться. Вдобавок жена от него ушла. Володьку это сильно подкосило. А после того, как на него в подъезде напали, Сергей попросил меня обеспечить охрану. Мы еще тогда с тобой даже знакомы не были. Вот я его и охранял. Свел с надежными ребятами из управления К. Он одного из них, Пашу Зайченко, даже на работу взял.

– Знаю я Зайца, редкий придурок, – недовольно пожаловалась Надя.

– Павка? Нормальный чувак, – отмахнулся Дьяконов. – Он, когда узнает, что ты моя жена, резко поменяется.

– Наверное, он и так знает про тебя, – возразила Надежда. – Теперь понятно, почему он меня недолюбливает. А чего Молоканов?

– Да ничего, – пожал плечами Михаил. – Бизнес прежний у него Баян отжал. А Вовка – умный парень, как Феникс из пепла восстал. Он изобретатель от Бога! Придумал новый станок. Термопластавтомат. Это такая машинка, делающая пластиковые бутылки и любые изделия из пластмассы. Только у него она какая-то особенная. Изделия получаются качественные, а материала идет меньше. Теперь у Петровича все по-взрослому. Компьютерная сетка защищена от натисков извне, коллектив хороший. Баян, когда узнал, что Вовка выкарабкался, избить его велел. Так выследили и нашли на море. Несколько человек на одного. В лесу под Геленджиком. Чуть не убили. Серега туда оперировать летал. Думали, не выживет. Но обошлось вроде. Я только одного не пойму. Ритка – хоть и бывшая, но жена Тризуцкого. А он с ней мутит. Не знает, что ли? Или Баян с этого боку зайти решил.

– Нет! – крутанула головой Надежда. – Уверена, что им и без Баяна хорошо. Рита не станет участвовать в гнусных проектах Тризуцкого. Я ручаюсь. Она от него ушла почти два года назад. Сразу после истории с Дашкиными выкройками.

– Ну, ручаться ни за кого нельзя, – философски заметил Дьяконов. – Любой предать может.

– Горбатого могила исправит, да? – фыркнула недовольно Наденька и отвернулась к окну.

– Ты чего? – жалобно заныл Михаил и улегся рядом, поверх одеяла. Он прижал любимую к себе и жарко зашептал в ухо: – Не переживай, пожалуйста. Найду Тризуцкого, последние мозги вытрясу. Люблю тебя!

– Дьяконов, не вздумай! Заклинаю, – яростно прошипела Надежда, рывком поворачиваясь к мужу. Тут же в глазах потемнело.

– Тихо-тихо, рыбонька моя, – запричитал Михаил и нежно погладил жену по спине. – Не делай резких движений. А Тризуцкого я быстро убью, больно не будет.

– Хоппер… – Жена попыталась вырваться из крепких рук Дьяконова. – Даже не шути так!

– Надюшка, какая же ты легковерная, – пророкотал муж. – В рыло я Антону закатаю, а убивать точно не стану.

– То-то же! – хмыкнула Надежда и, повернувшись спиной к Хопперу, задремала.

Дьяконов держал в руках самую драгоценную ношу и думал, что делать дальше. Естественно, Надьку от себя он уже никогда не отпустит. Вот только сразу предложить пойти в ЗАГС или подождать? Пусть все идет по накатанной. И детей нужно завести обязательно. Что ж это за семья без детей? Михаил вспомнил, как за время первой женитьбы на Одинцовой его мать неустанно повторяла, что нужен ребеночек, ну хотя бы один. А они с Надькой отнекивались да отмахивались. Погулять хотели. Вот и погуляли. Только как теперь разбитую вазу не склеивай, все равно трещина останется. И, хоть посторонние ее не увидят, а супруги постараются не вспоминать, но все равно не забудут. Дьяконов, яростно стиснув зубы, лежал неподвижно, боясь пошевелиться. И, хоть Надежда крепко заснула, он все же опасался ее разбудить. Но мысли гадкие лезли в голову.

«С кем все-таки она шарахалась? Его шпионы доносили о начавшемся романе с Молокановым. Но ошиблись. Вон Вовка с Риткой оторваться друг от друга не могут. Кто же тогда? Узнаю, Надюшке ничего не скажу, а тому козлу ноги повыдергаю», – решил про себя Дьяконов и не заметил, как сам задремал. Он проснулся от посторонних звуков за окном, будто кто-то стучал железом по кирпичу. Странный противный звук. Тем более непонятно, ведь участок огорожен забором, и просто так зайти во двор никто не может. Но стук продолжался. И Михаил понял, что не привиделось в минутном сне, а за окном действительно кто-то есть. Посторонний!

Дьяконов аккуратно выпростал руку из-под Надькиной головы и в полшага оказался у окна. Только усилием воли он заставил себя не заорать. Во дворе, среди грязного серого снега и обломков соседского дома, бродил странный человек в камуфляжной куртке, явно что-то выискивая среди строительного мусора. Михаил почувствовал, как холодеет спина и на затылке поднимаются волосы. Что за…? Мать вашу! Он скатился со второго этажа и как есть выскочил на мороз. От охватившей ярости Дьяконов не чувствовал холода.

– Какого…? – рыкнул он незваному гостю.

– А я ваш сосед, – захихикал мужик. Узенькие глазки, глуповатая ухмылка и тонкие усики.

«Мерзавчик, – вспомнилось Дьяконову словечко из бабушкиного обихода. – Точно, мерзавчик!»

– Тут чего забыл? И как попал на участок? – еле сдерживаясь, прорычал Михаил.

– Так мы …это …соседи ваши, – снова захихикал «мерзавчик». – Вон и калиточка имеется. – Сосед махнул в сторону забора, за которым виднелся разрушенный дом 01999c. – Газ у меня взорвался, один баллон в доме, другой – в летней кухне. Что-то я неправильно соединил. А когда АГВ стал дистанционно включать, оно и бабахнуло. – Мужичонка потер затылок и, усмехаясь, добавил. – Хожу вот теперь, смотрю на последствия.

– Пошел вон отсюда, – разгневался Дьяконов.

– А что вы так заводитесь? – пролепетал обиженно сосед. – Подумаешь, обломки к вам прилетели. Я все уберу. Огонь Терещенки потушили. Вас вообще не коснулось. И никто не пострадал, – глуповато рассмеялся мужичонка.

Михаил понял, что сдерживаться больше не в состоянии.

– Давай вали к себе! – проревел он, сжимая кулаки.

– Вы какой-то агрессивный, – по-бабьи всплеснул руками «мерзавчик». – С соседями по-доброму надо!

– Я тебе сейчас дам по-доброму! – заорал Дьяконов и точным ударом приложил свой кулак к пухлой мордочке соседа. Тотчас же фонтаном брызнула кровь из носа, оставляя на снегу бурые пятна.