Истории старого города

Я заподозрил неладное: возле этого дома очевидно что-то происходило, и решил разузнать о нем побольше. Из справки городского кадастра выяснилось, что дом давно принадлежит муниципальным властям и продается с аукциона. В советское время там была типография, а вот, кому дом принадлежал прежде, в начале XX века, об этом данных не было.

В государственной библиотеке им. Василе Александри я провел не один час, перебирая архивы “Кишиневского вестника” начала прошлого века, пока наконец не наткнулся на упоминания трагедии, разыгравшейся в этом доме.

Построил дом богатый купец по фамилии Афанасьев. Он прославился благодаря чрезвычайной щедрости, будучи меценатом и покровителем малоимущих. Беспризорники, инвалиды, просто бедные старики – многим посчастливилось получить от него поддержку. Однажды он приютил у себя в доме какого-то очередного бродягу, который в ответ на тепло и кров, ночью принялся воровать серебро и был пойман слугой. В ножевой драке бродяга прирезал и слугу, и хозяина – таким был печальный конец почитаемого в обществе богача.

В глубокой задумчивости я вышел на улицу 31 августа 1989 года. Падал приятный мягкий снег, с рождественской ярмарки, что подле Национального Дворца, доносилась праздничная музыка. Сопутствующая сказочная атмосфера затянула меня внутрь ярмарки: я растворился среди домиков с новогодними поделками и всевозможными вкусностями; меня накрыло с головой обжигающе-вкусными парами винного извара.

Когда же меня выплеснуло наружу, я обнаружил, что история таинственного дома завладела мной полностью. Стали рождаться любопытные версии. Что если дом мстил таким образом за убитого хозяина, который всю жизнь помогал невинным созданиям и пал от руки волка в овечьей шкуре? Теперь дом забирал себе как раз подобных: грязного бродягу, несовершеннолетнюю школьницу… Хм, кто-то же станет следующей жертвой?

В этот момент мне пришло сообщение, от которого я поморщился. Ирена вновь настаивала на встрече. Выругавшись, я хотел было удалить сообщение, но тут одна мысль поразила меня вспышкой елочной гирлянды, заженной прямо рядом со мной.

Сначала идея показалась мне абсурдной, и я почти что отмахнулся от нее. Но чем дальше развивалась мысль, чем безжалостно-коварнее становился рождавшийся на ходу план, тем сложнее мне было противиться не на шутку разраставшемуся сладкому искушению.

Что или кто может быть невиннее, чем беременная женщина, во чреве которой только-только зародилась крохотная жизнь?!

На мгновение я ужаснулся своей поистине дьявольской задумке. Но адское любопытство и великолепная возможность проверить свою гипотезу, помноженные на невыносимую тоску от малейших напоминаний о моей бывшей любовнице, решили дело. Она могла испортить мою карьеру и всю мою жизнь. Это был шанс покончить с ней.

Я позвонил Ирене и назначил ей встречу поздно вечером на улице Колумна. Велел ей ждать меня около старинного дома…

Заблаговременно я спрятался за гаражами в подворотне напротив. Пока минуты приближали появление Ирены, я остыл и успокоился. Мое недавнее возбуждение улетучилось. Весь этот дьявольский план показался мне нелепой подростковой забавой, не более. Я хотел уже написать Ирене сообщение, что все отменяется, но тут услышал стук каблуков и понял, что она приближается к условленному месту.

Ирена прошлась несколько раз вдоль дома. В поздний час и промозглый противный вечер здесь точно нечего было делать женщине одной. Я увидел, что она начала волноваться. Два или три раза смотрела на телефон, и наконец, стала набирать меня. На входящий звонок от нее я никак не отреагировал. Хотел помучить ее еще пару минут, а потом заканчивать все это представление.

И тут, внезапно, я заметил какое-то движение со стороны дома! Прямо за спиной Ирены что-то начало происходить. Она стояла лицом к дороге и продолжала набирать меня, тогда как за ее спиной оживало нечто страшное и невообразимое!

Покрывшаяся пузырями черная стена дома превращалась в гигантскую воронку, из глубины которой валил грязными клочьями пепел. Прикованный к месту, я все еще не понимал до конца, что действительно вижу это! Холодный рассудок отказывался принять происходящее!

Но вот когда из черноты дыры полезла жуткая громадная клешня, проткнувшая нутро Ирены со спины, утаскивая ее внутрь страшной пустоты, я возопил и бросился бежать, что было мочи!

Будто оказавшись внутри кошмарного наваждения, придуманного самим собой, теперь я не мог выбраться из него, как бы сильно не убегал! Повсюду меня поджидал ночной мрачный город, неизбежно напоминавший своей угрюмостью о моем злодеянии.

Промчавшись по парку у Кафедрального собора, я остановился перевести дыхание на пересечении с пешеходной улицей. Уличное кафе еще не было закрыто, я видел свет за стеклом, но подойдя ближе, не заметил кого-либо за прилавком. Тут только я понял, что вокруг совсем не было людей! Я сделал пару шагов в сторону, заглядывая за кафешку, за который всегда располагались столики для клиентов, и там тоже не было ни души.

Хотя нет, вглядевшись в крайний ряд столов, я распознал сидевших там людей. И тут же меня бросило в жар, по телу пробежала дрожь, я в ужасе затрясся, не веря своим глазам! За разными столиками по отдельности сидели Ирена, тот самый бродяга и школьница! В ушах раздался плач ребенка, а после громыхнул злорадный громкий смех!

В ужасе я побежал вниз по пешеходной улице, споткнулся и прокатился кубарем несколько метров. Вскочив на ноги и приложив ладонь к лицу, понял, что расшиб лоб. Лихорадочно соображая, я вбежал в первое попавшееся заведение – это была пивная с зимней крытой террасой. Сбив с ног официанта, я вбежал в туалет и сунул голову под холодный кран. Остановив кровь из раны, которая оказалась не такой серьезной, я принялся мыть руки.

Подняв голову на зеркало, я еще раз осмотрел рану на лбу, а когда опустил взгляд на руки, то вновь затрясся лютой дрожью! Вода тщетно текла по моим почерневшим ладоням, которые никак не становились чище! Сколько бы я не мылил руки, сколько не тер ладони друг об друга, черная маслянистая копоть не отмывалась с моих рук…

Глубокой ночью, ближе к предрассветному часу, я встал прямо напротив устрашающего дома. Он был полностью черный. Весь. От фасада до крыши. Насытившись невинными сполна, он принял свой законный вид. Он отомстил за своего незаслуженно убитого хозяина. Теперь ему нужен был новый владелец. Чугунные ворота справа приоткрылись с хриплым скрипом. Я вошел в них…

Каждое утро я стою в окне своего дома и смотрю на ряды спешащих на работу горожан. Я слышу звук сигналящих машин. Меня не заботят и не тревожат все эти ежедневные хлопоты, вся эта мирская суета: кредиты, детские сады, чужие жены… Я вверил свою жизнь этому дому, он, безусловно, позаботится о мне.

Пьяный угол

По бульварам Кишинева гулял противный ноябрьский ветер, вздымая вверх последнюю опавшую листву. Было морозное воскресное утро, из тех, когда солнце уж светит вхолостую, не позволяя расправить съежившиеся плечи под демисезонным пальто.

Был всего одиннадцатый час утра, когда Прокоп вышел на Пьяный угол и, сгорбившись, проследовал в знакомую рюмочную. Его подавленный моральный дух и уставшее тело требовали восстановления сил, и наш герой, измученный похмельем, приободрял себя мыслишкой о стаканчике вина.

Кивнув буфетчику, он заказал дешевый мускат, и занял место за столиком. О, да! Небольшого усилия рукой и глотка будет достаточно, чтобы жизнь заиграла новыми красками. Довольный он откинулся на спинку стула: окружающий мир считывался импульсами по всем нервным окончаниям – он глядел на него с живым любопытством во все глаза.

За окном плавно кружились отправлявшиеся в последний путь разноцветные листья. Некоторые из них периодически заносило на подоконник, иные ложились на плечи прохожих, большинство же падало к подножию деревьев, на тротуар. Прилипавшие к подошвам, пронзаемые каблуками, ни живые, ни мертвые, они до конца цеплялись за людей, удалявшихся все дальше от теплых дней к закату солнца.

В этом бесконечном медленном разложении всего живого Прокоп особенно остро ощущал приливы предсмертной тоски. Она перебирала внутренностями, словно бы вытачивая коду на каком–то дьявольском инструменте. Внезапно сознание расщепилось до размеров атома и в следующее мгновение раздалось вширь и вглубь, став самой сутью всего. Время остановилось, Прокоп почувствовал себя хозяином вселенной.

“Эх, вот если бы задержать этот момент навечно, когда тебе ни худо, и ни хорошо. Ничто не гложет, не тревожит, и смотришь свысока на скоротечность жизни”, – только и подумал он и тут же услышал доверительный вкрадчивый голос, ответивший ему.

– Организовать такое – да это проще пареной репы!

Прокоп опешил на мгновенье: “это что еще такое?!”.

Напротив него, как чёрт из преисподней, нарисовался шустрый малый, возраст которого так сходу было и не определить. По взгляду и морщинам вокруг глаз это был вроде как мужичок зрелого возраста, но в остальном лицо его было достаточно мальчишеское. В то же время волосы его соломенного цвета местами пронизывала седина, а смешные длинные бакенбарды из прошлого века уж точно добавляли вид юношеского максимализма. Строение его тела также отдавало двоякостью: в нем наблюдалась подростковая хлипкость или даже дистрофия, и в тоже время сутулость старых плеч. Одет он был в болоньевую ветровку явно не по прохладной погоде. Макушку головы покрывал нелепый кепарик, как носят гопники со Старой Почты.

Держался невесть откуда взявшийся тип очень уж самоуверенно, но это было второе, что сбило Прокопа с толку. Вернее, даже третье. Первым, собственно, было само его появление за столиком – Прокоп и не заметил, когда тот успел усесться напротив. Ну а вторая странность была, конечно же, самой диковинной. Прокоп был уверен, что только про себя подумал свою последнюю мысль, тогда как слова незнакомца прозвучали так, словно бы тот прочувствовал его грёзы.

– Вы это мне? – придя в себя, спросил Прокоп.

– Тебе, конечно, а кому ж еще, – подмигнул незнакомец. – Говорю, выполнить твое желание – не проблема вовсе.

– А что ж такого я хочу? – решил огорошить его Прокоп.

Начинавший делать в этот момент глоток из стакана мужичок, демонстративно выпрыснул жидкость в сторону.

– Это ты так проверяешь меня что ли? Ты это брось, я с тобой не в игры играю. Говорю тебе еще раз, что коли хочешь продлить этот момент навечно: а именно, чтоб душа твоя парила и было так легко тебе, как в сказке, то можно все это организовать вот прямо так…, – и тут он щелкнул пальцами, и словно по волшебному хотению на столе появились две бутылки кислого.

– Так просто, – заморгал загоревшими глазами Прокоп.

– Э-э-э, брат, можно сказать, что просто, но не бесплатно.

– Да нет у меня денег вовсе, – смутился Прокоп. – Последнее отдал на тот стакан.

И тут незнакомец приблизился вплотную, наклонившись над столом, и заговорил заговорщицким тоном:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.