Стаи. Книга 3. Столкновение миров

Амма вбила педаль тормоза в пол, и машина, встав на дыбы, замерла, в который раз швырнув Элана на твёрдое препятствие, которым, к счастью, оказалось сидение третьего ряда.

– На выход!!! – еще не восстановив равновесие, заорал он что есть силы. – Бегом!!!

На то, чтобы салон опустел ровно на девять пассажиров и одного водителя, ушло всего пара секунд: бросив у берега «Охотника», навигаторы со своими наставниками запрыгали по гигантским кувшинкам на другой берег, прямо навстречу высоким травам оранжевого кольца.

Амма мчалась во весь опор впереди, указывая дорогу, следом, стараясь изо всех сил держаться плотной стайкой, навигаторы, замыкал смертельный забег Элан, беспрестанно озирающийся назад.

Оставшийся за спиной, подступающий к жёлтому во все времена года кольцу, лес постоянно притягивал его взгляд, заставлял хвост нервно хлестать по стеблям, выбивая из них невидимую глазу, но очень опасную для постороннего пыльцу. Эта призрачная завеса, способная вмиг парализовать работу дыхательного тракта, пока не убить, но лишить возможности двигаться, придавала уверенности, и кицунэ, сосредоточившись на быстром, но размеренном беге, явно упустил момент, когда чащоба выплеснула из своей зловещей в этот ненастный день утробы преследователей.

Он даже на миг остановился и смахнул с лица капли дождя, но даже сквозь пар горячего дыхания и завесу мокрого снега увидел, как почти невидимые на фоне увядшей травы и опавших листьев твари бросились через мост.

– Девчонки!!! – Срывая горло, он бросился догонять своих воспитанниц. – За нами погоня!!! Поднажать!!!

Ни одного писка или вскрика не прозвучало в ответ, только с ещё большей натугой заработали мехами лёгкие, привычные к нагрузкам, ещё сильнее напряглись мышцы. Маленький отряд, безнадёжно проигрывая чудовищам в скорости, но имея спасительную фору, рванулся к уже недалёкой глади нового кольца воды.

Перепрыгивая через кусты или проламываясь сквозь них, Элан проклинал всё на свете. Плановый ремонт, который не даёт подняться вооружённым до зубов ибисовским вертушкам в воздух, собственную глупость (знал, что беда на пороге, и уехал к реке!), дождь пополам со снегом и высокотравье оранжевого кольца, что делают преследователей трудно различимыми даже для его острых глаз.

Он мог бы умчаться под спасительные красные лианы, легко обогнав даже Амму, но стоило только краем глаза увидеть перекошенное от страха лицо Иры, замыкающей, с которой бежал плечом к плечу, стоило только поймать душой страстное желание девушек выжить в этом страшном забеге, и…

Сознание сдерживает силу мышц, хотя подлый инстинкт молит о спасении, руки до боли сжимают ружьё, глаза всё время следят за происходящим по сторонам, отсчитывая и последние метры до водоёма, и стремительно сокращающийся первоначальный разрыв.

Не стараясь соизмерять прочность собственных тел с прочностью почвы и камней обрыва, девчонки посыпались к берегу, буквально падая с четырёх метровой высоты, катились кубарем, вскакивали на ноги, и уже прыгали с кувшинки на кувшинку. Элан, прикрывая это стремительное отступление, съехал по грязи на собственной пятой точке, измазав хвост, вырывая из пепельного красавца целые клочья шерсти, но злорадная мысль, «успели!», оборвалась на полуслове.

Надя споткнулась на втором прыжке, и, подняв фонтан ледяной воды, рухнула в омут. На шум обернулась Амма и, уже переправившись было на другой берег, рванулась на выручку, на ходу вскидывая пистолет.

Иригойкойя уже спиной чувствовал горячее дыхание настигающего его хищника, ему даже не надо было оборачиваться, чтобы увидеть полный торжества оскал, жажду крови и триумф в безумных глазах убийцы. Всё это он видел в глазах своих воспитанниц: девочки в ужасе замерли, кто на спасительном берегу, кто, стоя на качающейся кувшинке. Их сорвавшиеся в галоп сердца отсчитывали сумасшедшим ритмом последние мгновения жизни своего наставника, который, бросив дробовик на чашу кувшинки, вцепился в куртку своей воспитанницы, не давая ей уйти на дно ледяной купели. Ира, ослепшая и оглохшая от удара пронизывающего холода, видела перед собой только полное яростной решительности лицо профессора, и уже взбиралась на чащу гигантского растения, когда настигшая их тварь, соскользнув по обрыву, бросила своё поджарое тело в мощный прыжок.

Гром выстрелов заглушил победный рык чудовища: Амма поймала цель в тот самый момент, когда напружиненный хищник уже отрывался от земли. Короткая и злая очередь, прямо с рук, и прошитое тело вроде меняет траекторию, но… Слишком велика мощь, заложенная чьей-то злой волей в жуткое создание, и нечто, уже умирающее, но ещё не мёртвое, валится в предсмертном броске на добычу.

Элану и Ире показалось, что в метре от них взорвалась бомба: взбесившаяся вода встала столбом, открывая дорогу трёхметровой сплюснутой акуле. Мощнейший удар, и сухопутный монстр изорванной куклой летит в сторону, сминая кувшинки, поднимая пенные брызги, прямо в стихию монстра подводного.

Купальщица и спасители, почти одинаково мокрые, пулей выскакивают на берег и, под аккомпанемент развернувшейся в воде бойни, бегут что есть мочи из последних сил к исполинскому дереву, под защиту настоящего шатра из лиан. Около десятка чудовищ бросаются в погоню, но предательски твёрдые на вид кувшинки не дремлют: только на одну ступает нога чужака, и через общую корневую систему летит сигнал тревоги. Ещё миг, и прочная структура «блюдец» становиться рыхлой, и молотоголовые хищники, как крестоносцы на Чудском озере, проваливаются в купель. Под водой разворачивается настоящий бой, в котором явно верх одерживают скаты – хвосты с ядовитыми шипами, разряды тока, челюсти, всё идёт в дело.

Элан, не замечая ни дождя со снегом, от которых облетевшее дерево никак не спасает, ни холода от вынужденного купания, неотрывно следил за ходом короткой, но яростной схватки. Только механически передал трясущейся от холода Ире свою более сухую куртку, но в ту же секунду бросился вперёд, вскидывая не забытое на кувшинке ружьё.

Две твари каким-то чудом вырвались из окровавленных, вспененных ударами сильных хвостов вод, и устремились к жмущимся к столу дерева жертвам.

Лис в очередной раз не стал рисковать, подпустив атакующих на верную дистанцию, в упор. Снова «Рысь», выдержавшая испытание водой, безотказно заголосила, разрывая зарядами картечи стремительное тело, гася неудержимость смертоносного бега. Головной монстр, получив явно больше, чем требуется для мгновенной смерти, летит по грязи, поднимая в воздух опавшую листву, но его товарищ ловким маневром обходит павшего и бросается в атаку.

Кицунэ с каким-то академическим интересом, словно в замедленной съёмке, наблюдает за его приближением. Сузившиеся глаза ловят мощные сокращения мышц, чьи бугры не может спрятать короткая шерсть, раскрытую в вожделении, парящую запахом стопроцентной смерти пасть. Но он предельно спокоен в эти, как кажется, последние секунды своей жизни: у Аммы в пистолете пусто, а перезарядить ружьё попросту не хватит времени, нет даже секунды, чтобы достать патрон из нагрудного модуля.

Резкое движение живых канатов пред глазами, столь стремительное, что только ветер бьёт в лицо, да стаи увядших листьев и мириады капель воды, поднятые лианами с земли, закрывают безобразную сцену. Обманчиво пассивные красные убийцы, вмиг спеленав гостя, не подающего положенных сигналов, вздёргивают орущее и бьющееся тело твари над землёй.

Девчонки в отвращении резко отворачиваются. Так устроены их защитники: чем сильнее сопротивление захвату, тем хуже…

Тело неведомого пришельца, разорванное пополам, разбрасывая во все стороны смердящие и дымящиеся внутренности, падает наземь с мерзким хлюпаньем, пачкая бурую листву странной, фиолетовой кровью.

Над полем боя повисает тишина: успокаиваются кровавые омуты, замирает во влажном воздухе эхо предсмертных криков чудовища.

Всех колотит. Без исключения. И не столько от холода. Мокрые и испуганные девчонки жмутся друг к другу, не спуская глаз со своего наставника – тот осторожно, шаг за шагом, приближается к избитой картечью твари.

Впрочем, благоразумие не перевесило любопытство, и пепельный кицунэ обходит странное создание, делая круг, не сводя снова заряженное ружьё с мертвеца (мало ли что?). Вроде не дышит, но профессор не торопится делать решительный шаг: подобрав с земли длинную палку и ухватив её поудобней, он с силой тычет твёрдым концом в распростёртое тело. Ни какой реакции, эмпатия тоже не подаёт сигнала об опасности, и Иригойкойя, осмелев, присаживается на корточки прямо у молота головы.

– Прикольная зверушка…

Амма присела рядом и даже осмелилась поддеть своей ручкой «молот», приподняв голову над землёй, и морщась от резкого запаха – пролившаяся кровь явно не имела ничего общего с кровью земной фауны.

Зверюга и впрямь выглядела, как творение больного на всю голову художника-авангардиста. Словно позаимствованная у морского хищника Земли голова, с короткими лопастями «молота», и посаженными на них двумя парами глаз, явно дающими чуть ли не круговой обзор…

Элан!!!

Но пасть с мощными клыками скорее досталась ему от хищных млекопитающих, чем от акулы. Довольно длинная и гибкая шея, тело крупного кошачьего, и схожего сложения, сухие, жилистые конечности, прекрасно приспособленные и к долгим неторопливым маршам, и к стремительным броскам…

Элан!!!

Поменьше северного тигра, но только чуть, хвост – не менее опасное оружие, чем зубы, с выступающими костяными пластинами, способными рвать живую плоть, почти не уступает туловищу по длине…

– Я из тебя шубу сделаю!!! Отвечай сей час же!!!

Крик Хельги в наушниках, наконец, дошёл до сознания:

– Оля, не шуми! Мы все в порядке.

Его голосом словно говорил кто-то другой: взгляд никак не хотел отрываться от убитого чудища, даже когда за спиной зашумели кусты, Элан с трудом заставил себя повернуть голову. Прекрасно отличая на слух тяжёлый бег человека, кицунэ не сделал и попытки вскинуть оружие – из зарослей молнией выскочила Оля с топором на длинной ручке в руках.

Сообщение о нападении застало её в техническом домике, где из оружия были только садовые принадлежности. Общаясь с Аммой, с обеими, она вмиг поняла задумку беглецов, и бросилась на подмогу с тем, что оказалось под рукой – бежать в ИБиС, в СБ, натягивать снаряжение, набивать магазины патронами, для этого попросту не было времени. Друзья в беде, и надо спешить!

Иригойкоя тепло улыбнулся, встретив обеспокоенный взгляд своей наставницы, видя её решимость биться насмерть.

– Мы в порядке, – повторил он, приглашающе кивнув.

Хельга стремительно подошла к двум любопытствующим субъектам и вздёрнула их за шкирки:

– Потом препарированием заниматься будете!!! Бегом к дороге!!!

Амма не спроста привела их именно в эту точку – до пронизывающей от КПП до самой горы-института просеке с единственной дорогой, связывающей ИБиС с внешним миром, рукой подать!

Ещё десять минут стремительного бега, который на сей раз возглавляла киборг (её способность видеть заросли насквозь хоть как-то уберегает от опасности!), и запыхавшиеся марафонцы вырвались из-под полога смертоносного для чужаков леса, едва не врезавшись в автобус.

Машину специально пригнали за ними, стремясь как можно скорее убрать детей под защиту крепостных стен – мимо контрольно-пропускного пункта, нащупав мнимую брешь в обороне, уже мчались несколько десятков монстров.

Девчонки-навигаторы, завидев новую опасность, с невиданной скоростью исчезли в салоне, и автобус, развернувшись на месте на манер гоночного болида, помчался к институту, оставив под дождём и снегом трёх, казалось, спятивших, персонажей.

Вся троица, не обращая ни малейшего внимания на мчащийся вал хищников, быстро перекидывались фразами. Элан закинул ружьё на плечо, Оля опёрлась на топор, как на трость, они словно выпали из реальности, будто не понимая того, что их жизни оборвутся через считанные секунды.

– Я в Огенгорск, – отрезал Лис. – Надо вытащить Мирру и Ханнеле.

– Я с тобой, – ответила Хельга тоном, не подразумевающим возражений. – Бежим к «Охотнику» и мчимся к тебе домой за оружием и снаряжением.

– Я остаюсь, – Амма мотнула головой, поворачиваясь спиной к ветру и стремительно приближающимся тварям.

Девчонка-проказница полезла в карман куртки и достала сигарету. Редко курила, и не при эволэках, но сейчас, ледяным в своём спокойствии движением, чуть прикусила дорогое угощение губками и, едва сгорбившись, прикрыла ладошками коробочку от капель ледяного дождя…

Загоревшийся огонёк спички и затлевший табак в сигарете просто растворились в океане огня и грома, что ударил, казалось, со всех сторон по волне атакующих тварей. Под ногами чудовищ вспучилась земля, калеча тела взрывами, с подступающих к самой дороге деревьев и из обманчиво красивых даже зимой клумб с радостным воем рванулся на свободу настоящий град стальных шариков.

Амма, умея жить в режиме микросекунд, прекрасно рассчитала удар: фугасные мины, мины направленного действия, изувечив спрятавшие их до поры до времени деревья, кусты, цветники, превратили атакующих в месиво грязи, мяса и крови, не задев никого из своих. Только гонимая ветром завеса пропахшего взрывчаткой дыма, заставила друзей немного сморщиться, да девчонка, глубоко затянувшись, довольным тоном, аж зажмурившись, выдохнула:

– Всегда хотела это сделать!

Элан прикрыл глаза и отпустил душу в хмурые небеса, вмиг найдя дорогу к знакомым огонькам жизни, что прятались в зарядах дождя и снега – с десяток Сирин, все, кто по воле случая оказался в институте, как только неведомые захватчики нанесли удар, поднялись в воздух. Доклады от повелителей и повелительниц воздуха посыпались сразу, как только сознание кицунэ открылось им.

Картина удручающая. Чудища гигантским полумесяцем двигались на юг, через долины, и, казалось, нет конца этой цепочке, словно невод загоняющей безмозглую рыбу в ловушку.

– Проклятье… – Иригойкойя говорил словно сам с собой, взгляд потух, но голос был твёрд. – Их тысячи и тысячи… Откуда?!!

– Элан!!! – Ольга с силой дёрнула его за рукав. – Надо спешить!!!

Она права, как всегда: волна агрессоров неудержимо катилась дальше, а им предстояло обогнать её!

Лесавесима!!!

Дочь отозвалась тут же, и Лис понял, что его ненаглядная летунья слишком далеко, на правом фланге воздушной разведки, на юго-западе от ИБиСа, и на глаза в небе пока рассчитывать не приходится.

Лети домой, к ручью!!! Мы с мамой туда же!!!

Но…

В голове вихрь страшных картин: пустая, затихшая дорога, брошенные машины, от легковых до двухэтажных автобусов, кровь на грязном снегу обочин. В распадках невысоких гор стремительное бегство тех водителей, кто сумел прорваться сквозь ряды страшных хищников, машины полиции, поворачивающие прочь от надвигающейся смерти всех, кому не посчастливилось оказаться на пути полчищ пришельцев. Бесконечная, плотная цепочка молотоголовых тварей, прочёсывающая долины и горы, и кипящая кровь серой молнии. Рвать зубами!!! Бить!!! Сражаться!!! Душить этих тварей, хоть голыми руками!!!

Сейчас ты никого не спасёшь!!!

Элан резко одёрнул Лесавесиму, и та понеслась под низкими тучами к дому, дому, куда уж много лет не ступала нога её папани, а суровый приказ лиса воздушной стихии только подстегнул:

Никому в бой не вступать!!! Ваша задача – разведка!!! Ввяжетесь в бой – спасёте несколько жизней, но информация о продвижении врага спасёт тысячи!!!

Демон-Лис, отдавшись разворачивающейся битве, уже холодел, как вода под порывами полярного ветра: нельзя в этом кровавом кошмаре мыслить иначе, нельзя дать эмоциям взять верх…

* * *

Белоград стоял на ушах: выли сирены полицейских машин, загоняя на тротуары все виды транспорта, спешно поднимались по боевой тревоге все войска, от регулярных частей до ополчения.

Безбрежный воздушный океан вдруг стал тесным, как никогда ранее. С авиабаз в полёт уходило всё, что только было способно подняться в воздух – жизненно важно было понять, угрожает ли вторжение непосредственно столице, колоссальному мегаполису, который просто невозможно эвакуировать за несколько часов.

Императрица со свитой генералов стояла у огромной голографической карты, показывающей северную губернию, пока офицеры докладывали о разворачивающейся катастрофе.

– Основной удар пришёлся по небольшому городку Медведовску, – чеканил офицер, хотя волнение прорывалось в резких фразах. – Выживших почти нет, потом твари смели множество деревень, в основном вдоль магистральных трасс Огнегорск-Хельсинки и Огнегорск-Мурманск…

– Какие потери? – прервала доклад Императрица.

– Пока трудно сказать, Ваше Величество, – нахмурился маршал Жуков, – но уже явно больше трёх тысяч человек, почти все они приходятся на Медведовск.

Короткий кивок, и разведка продолжила:

– Сейчас они движутся к Огнегорску, и противопоставить этому продвижению практически нечего. Механизированная бригада полковника Юутилайнена через час начнёт выдвижение, но от их полевого лагеря до шоссе две сотни километров почти полного бездорожья, а потом ещё и марш до города…

Офицер опустил глаза в пол, словно был виноват за неудачное стечение дел, и едва слышно добавил:

– Им не успеть…

– Великие Небеса, – протянула севшим голосом Анна Сергеевна, опускаясь на трон.

Она не отрывала глаз от карты, на которой чёрной кляксой правильных геометрических форм был отображён центр сталелитейной промышленности севера. Сто тысяч людей, загнанные в узкую долину между заснеженными пиками, и стекающиеся к этому лакомому кусочку бесчисленные стаи неведомых тварей, гонящие перед собой, как приливная волна обломки, тысячи обитателей леса.

Жуков деликатно прокашлялся и заметил:

– Мы уже взяли управление транспортными потоками в руки Генерального штаба. Сейчас к Огнегорску направлены все железнодорожные составы, все автобусы и машины, которые только можно собрать в окрестностях. К сожалению, все эти меры явно опаздывают, и людям придётся рассчитывать, в основном, на свои силы.

Новая Россия никогда не могла похвастаться многочисленностью Вооружённых Сил – попросту нет врагов, и армия была скорее некой данью традиции, лишь иногда участвуя в схватках на Арене.

– Что с авиацией? – Владычица в отчаянии хваталась за соломинку, хотя, какой будет ответ, догадывалась.

– Ближайшая авиабаза расположена в Московии, – продолжил доклад Жуков. – Мы уже подняли все вертолёты и транспортные самолёты, хотя для первых это будет полёт в один конец.

Видя непонимание в глаза Императрицы, он пояснил:

– Расстояние превышает радиус действия, кроме того не факт, что они долетят до того, как враг захватит аэропорт. Последнее крайне не желательно, так как мы лишимся возможности заправлять машины, и, как следствие, эвакуировать по воздуху хотя бы несколько тысяч детей.

– Сколько бойцов они везут? – Анна Сергеевна смотрела на маршала с мольбой в глазах, но тот не был волшебником.

– Всего три тысячи человек.

Можно было бы больше, гораздо больше, но непогода прижала дирижабли к земле – в Огнегорской губернии буйствовал ветер, и только вертушки, оснащённые радарами миллиметрового диапазона, могли летать при таких порывах и почти нулевой видимости.

Но ещё больше, чем судьба населения города, Владычицу волновал до дрожи в коленях главный вопрос:

– Ещё есть очаги поражения?

Разведка помялась: слишком мало времени прошло с того момента, как пролилась первая кровь. Разрозненные, часто противоречивые рассказы счастливчиков, вырвавшихся из страшной бойни, короткие видеосъёмки, что сделали случайные свидетели на дорогах, панические призывы о помощи в эфире – вот, собственно и всё, что имелось на руках. Но была и искорка надежды:

– Пока это третий, – с нескрываемым облегчением сказал маршал, – все три не выходят за границы обозначенной области.

Карта, повинуясь его словам, вспыхнула красным светом, кровавыми пятнами обозначая места, где уже засекли полчища захватчиков. Все они довольно компактно раскинулись на северо-западе Огнегорской и юго-востоке Уральской губерний.

– Судя по всему, – заметил Жуков, – удар пришёлся именно по Северному континенту, на Центральном и Южном никаких следов этих молотоголовых тварей не обнаружено. Было немало панических сообщений, но все они оказались плодом воображения и слабой нервной системы.

Императрица закрыла лицо руками, считая гулкие удары сердца:

– Хоть бы так оно и было…

* * *

Уже давно отошедший от управления северными краями Доронин-старший после трагической гибели дочери сторонился тяжёлого труда: здоровье ушло как-то сразу, в тот самый день, когда на столичном кладбище стало на три могилы больше. Но, сегодня, взволнованный и испуганный, он домчался до квартиры Раткиных быстрее полицейских машин, и мужчины решали: что делать?

Короткое совещание, и ещё далеко не старые главы семейств, стали паковать вещи, спешно собираясь в дорогу, достали из стальных шкафов припрятанное и уже изрядно запылившееся оружие. Ростислав Алексеевич хоть и не часто видел Элана, но перезванивались они постоянно, и Лис оставался для него родным сыном. Поэтому, когда Андрей и дед Николай хором предложили мчаться в дальние дали, навстречу снегам, холоду и неведомой опасности, сразу же решил присоединиться.

Не успели они завершить приготовления, ещё суетились вокруг, едва сдерживая слёзы, жёны, как в квартиру буквально вломился Эдуард, уже увешанный снаряжением с ног до головы.

– Папа! Я с вами!

Брат Афалии не питал особых симпатий к мужу своей сестры даже до трагедии, но долг любого мужчины – сражаться за свой дом, и непутёвый сын губернатора не только сам пришёл…

Когда закончились поспешные сборы, и, простившись с супругами, трое «стариков» оказались на улице, их уже поджидал целый отряд из трёх десятков человек: все с охотничьим оружием, нарезным, гладкоствольным, и решимостью ехать на край света, драться с пришельцами…

Вокзал столицы встретил их негостеприимно: хаос военного управления, который всегда захлёстывает гражданские структуры в первые часы и дни войны, заставил изрядно понервничать. На север уходили эшелоны с добровольцами, но формирование рот и батальонов под командованием офицеров резерва проходило не очень организованно: требовали показать снаряжение и провизию, если чего-то не хватало, а в страшной спешке они на многое махнули рукой, молодых отправляли с листами заявок на развёрнутый тут же в здании вокзала склад. Там, в толчее и рокоте не стихающего русского мата, пришлось долго пробиваться к интендантам, получать провизию, мчаться назад, снова предоставлять на проверку все рюкзаки, ругаться с офицерами, что сейчас не до мелочей…

В общем, у вагонов они оказались только часов через пять, что, по заверениям видавшего виды деда Николая, было отнюдь не плохим результатом, но тут возникла новая проблема.

– Вы уже старики, – проверив документы и оружие, сказал молоденький капитан. – Отправляйтесь домой.

Бывший губернатор вспылил:

– Там наш сын!!! Какого чёрта мы должны сидеть и ждать!!!

Тут же на него насели и остальные, и, видя бесполезность препирательств, и постоянно бросая взгляд на часы, офицер махнул рукой:

– Ладно! Грузитесь!

До отправления оставались считанные минуты, и на ругань с упрямыми стариками не было времени…

* * *

Было немного странно видеть симпатичную женщину, крадущуюся с топором в руках к дому практически в абсолютной тишине. Хельга и Элан ступали, не нарушая голосов тихого зимнего леса, только едва слышно чавкал мокрый снег под подошвами. Кицунэ водил стволом ружья из стороны в сторону, а его напарница держала импровизированное оружие в готовности не то к броску, не то к замаху и рубящему удару, заткнув пистолет с оставшимися четырьмя патронами за пояс.

Лесавесима, изрядно уставшая и промокшая до последнего пёрышка, кружила над верхушками деревьев, высматривая опасность, но не замечала ни врага, ни его следов. Тем не менее, бежать напролом к дому никто не собирался: чуть не прижавшись спиной к спине, киборг и Лис обошли давно покинутое жилище кругом, удостоверившись в том, что двери и окна, наглухо запертые при последнем визите, целы, а под сваями пристройки нет притаившихся пришельцев. Только после быстрого, почти что бегом, обхода, они ринулись к крыльцу, а летунья, наконец, получила разрешение спуститься на землю.

Элан не хотел впутывать дочь в очередную мясорубку, тем более знал: если они попадут в безвыходное положение, вариантов будет только два. Первый. Лесавесима, по прямому приказу матери, утащит его в небеса, оставив саму Хельгу один на один с врагами. Второй ещё хуже. Никто никуда не летит, и дочурка ляжет в неравном бою вместе со своими родителями. Именно поэтому он и держал её на высоте до последней возможности, несмотря на жуткую непогоду.