Хроники семи королевств: Ледяная колыбель. Том 3

Ярослав Заболотников

Хроники семи королевств: Ледяная колыбель. Том 3

Пролог

Не зря Ардонэйзию называют цветущим королевством. С ранней весны и вплоть до холодной поры тугие бутоны сменяют друг друга, устилая солнечные долины пёстрыми коврами. Незабудки, пионы, ландыши, лилии, амариллисы, тюльпаны… Начни перечислять всё великолепие – не хватит и часа: справочник ардонэйзийского травника толст, как купеческий кошелёк.

Почти круглый год плодородный край, где даже снег зимой считается редкостью, буквально тонет в благоухании. Ложкой дёгтя в бочке мёда являются разве что губы мертвеца – единственное растение, источающее непередаваемый смрад. Лишённые целебных и ядовитых свойств, эти белые цветы, не имели успеха ни среди знахарей, ни среди алхимиков, а запах держал на расстоянии тех, кому могли приглянуться диковинные створки-лепестки.

Именно потому столь странно смотрелась девушка, заложившая за ухо полураскрытый бутон «губ мертвеца». Светлый цветок провокационно выделялся на фоне чёрных, как смоль, волос, свободно ниспадавших чуть ниже лопаток. Не меньше удивляла и одежда незнакомки, если так можно было назвать тёмные кожаные ремни, едва прикрывавшие стройное тело в самых «стратегических» местах.

Очевидно, из-за такого зрелища Гаррет Филисон, жилистый, лысоватый наёмник, что уже давно не пользовался успехом у женщин, позорно запнулся о дремавший на обочине камень. Бредя домой после трёхдневной попойки, он никак не ожидал увидеть идущую навстречу полуголую девушку. Откуда ей взяться на сельской дороге? Покачивая бёдрами, незнакомка неспешно приближалась и весьма незатейливо строила глазки. Ему? Гаррет даже оглянулся: нет, тихий вечер тому свидетель, за ним никто не плёлся – они были здесь одни. Неужто боги научились исполнять желания? Ага. Держи карман шире. Скорее разбойники рискнули орудовать в полумиле от города – нащупав рукоять висевшего на поясе меча, воин остановился и настороженно посмотрел по сторонам.

– Ну, и где они? За кустами сидят? – бросил он вперёд. – Ближе не подходи, не то прирежу…

– М-м-м… Ты о ком? – игриво поинтересовалась девушка. Она замедлила шаг, а потом, поймав недобрый взгляд, соизволила остаться на расстоянии вытянутого копья.

– Скажешь, одна тут гуляешь? – Гаррет вновь покосился на заросли. – Я не вчера родился.

– Одна. Могу доказать… – незнакомка хитро сощурила лиловые глаза и вдруг повысила голос: – Он догадался! Стреляйте, ну же!!!

Выхватив клинок, наёмник закружился, как собака, хвост которой случайно переехала телега. Держа перед собой оружие, он сделал пару быстрых оборотов, но ни свиста стрелы, ни треска кустов, ни каких-либо посторонних шорохов ухо не уловило. Лишь ветер шелестел остролистными ветвями.

– Стало быть, не врёшь… – Гаррет опустил меч. – А я уж думал опять о бандюков мараться…

– Я не из тех, кто покушается на чужое золото. Если только на душу…

– Это как? – с огрызком удивления поинтересовался воин.

– Моё ремесло намного приятнее, – с медовой сладостью промурлыкала девушка. – В нём фантазия не знает границ, а страсть настолько горяча, что может испепелить…

– Недурно, недурно… – уперев клинок в землю, наёмник оценивающе разглядывал незнакомку. – Но, боюсь, такая красотка мне не по карману.

– Или просто не по зубам? – лукаво улыбнулась та и приблизилась на несколько шагов. – Сегодня я ищу зверя, жестокого и ненасытного. Местный кузнец меня уже разочаровал: силён телом, но характером мягок, словно пух. И вот всё, что от него осталось… – девушка продемонстрировала тонкий, блестящий гвоздик не меньше пяти дюймов в длину.

– Да ты колдунья… – рассмеялся Гаррет, глядя, как она начала вращать «останки кузнеца» изящными пальцами.

– Не без этого… Меня стоит бояться… Я слишком падка на вкус чужих душ. Настолько, что готова отдать на растерзание тело… С другой стороны, это добавляет блюду пикантности. Иначе совсем не то. Как тёплый эль. Ты ведь понимаешь?

– Ага… – ухмыльнулся наёмник. Единственное, что он понял: собеседница немного двинутая на голову. Впрочем, так будет проще скрасить вечер славным перепихоном. И не с потасканной шалавой, в дыхании которой несложно учуять прошлого клиента, а с молодой и горячей особой. Нужно лишь чуть подыграть…

– Тогда, может, ты тот, кто мне нужен? – вопрос прозвучал открытым приглашением.

– А то! У меня как раз завалялась одна лишняя душонка! – убирая меч в ножны, вдохновенно воскликнул воин. – Как звать-то тебя?

– Хризальтера… – томный взор девушки разжигал огонь предвкушения.

– Диковинное имя. Видать, потому я твой акцент никак не признаю. Совсем издалека занесло?

Та странно улыбнулась:

– Ты даже не представляешь насколько…

– И где я могу осчастливить заморскую гостью? Потрещим кустами или прошвырнёмся до моей халупы? – видя, как иностранка поморщила нос, Гаррет спешно вывалил третий вариант: – Погодь, здесь же на повороте заброшенный сарай стоит!

– М-м-м… Запустение мне по душе, – после секунды раздумий лицо девушки вновь выразило заинтересованность. Она грациозно приблизилась к наёмнику и, подняв щетинистый подбородок остриём гвоздя, с придыханием шепнула: – Веди…

* * *

Стоявший на краю поля сарай походил на травяной бугор с розовыми цветами: полностью оброс вьюнком. Вырвав воротину из лап растений, Гаррет протиснулся в тёмное помещение с каркасами замшелых ящиков и пустой бочкой, из боковины которой торчал ржавый серп. В полосатой коричневе пола с трудом угадывались сгнившие доски, а где-то даже пробивались молодые ростки. Вошедшая за воином Хризальтера сделала глубокий вдох, явно наслаждаясь запахом сырости:

– Мне нравится… Отличное место, чтобы выплеснуть похоть и насладиться мужской грубостью. Надеюсь, ты не дашь мне заскучать?

– Пожёстче, значит, любишь? – наёмник отстегнул ножны и приставил оружие к стене. – Будет тебе пожёстче.

– Я вся твоя…

Девушка коснулась бёдер и груди – кожаные ремни скатились на пол, обнажив все прелести женского тела. Пожирая их глазами, Гаррет немного замешкался, но потом взял себя в руки:

– Ну, держись…

Он схватил Хризальтеру за волосы и, намотав их на ладонь, грубо прижал её лицом к заплесневелой стене. Другой рукой приспустил штаны, а затем бесцеремонно подтащил к себе девичью задницу.

– Да ты уже вся течёшь… – с усмешкой сказал воин, примеряясь вставить член. Спустя миг он вогнал его до упора, после чего стал делать такие резкие движения, что больше походил на ожесточённого насильника, нежели на желавшего доставить девушке удовольствие. Поэтому прозвучавшая через полминуты фраза оказалась для него неожиданностью:

– Я сейчас усну…

– Издеваешься, что ли?! – опешивший Гаррет обдал хрупкие плечи хмельным дыханием. Рывком развернув Хризальтеру, он отвесил ей оплеуху, от которой белый цветок скатился в грязь. – Так лучше?

– Продолжай… – улыбнулась девушка.

Грозно прорычав, раззадоренный наёмник приподнял её за бёдра. Хризальтера незамедлительно обняла его ногами и обвила руками шею. Оставаясь на весу и растирая спиной плесень, она медленно прикрыла глаза: наслаждалась каждым мгновением. Даже когда воин ударил её наотмашь и случайно разбил губу, веки не обнажили лилового взора, а уста не утратили улыбки. Лишь язык неторопливо утянул в рот стёкшую на подбородок каплю, алую, как летний закат.

Дабы девка снова не заскучала, Гаррет грубо оттолкнул её, а едва та оказалась на ногах, схватил за волосы и швырнул на пол. Упав на колени, Хризальтера наградила мужчину томным взглядом, потом же, уперев руки в гнилые доски, соблазнительно повиляла задницей. Дважды звать наёмника не пришлось.

– Однажды, – неожиданно заговорила девушка, – один затейник, имея меня таким же образом, вставил мне в зад нож, всю рукоять. Назвал меня своей пчёлкой. Мне понравилось. Настолько, что я увлеклась и случайно «зажалила» беднягу. Когда опомнилась, его живот уже напоминал решето… – последнее слово слилось с притягательным стоном блаженства. – Действуй осторожно. Словно играешь с хищницей. Я не хочу, чтобы ты закончился раньше времени…

– Тогда придержи язык. От таких рассказов я кончусь ещё быстрее.

– Не вздумай… – со страстным выдохом предупредила Хризальтера. – У тебя ещё полно работы… Давай… Грубее и глубже… Ты волк или щеночек?

Несмотря на классный трах, пожалуй, лучший за последний год, слова девушки вдруг пробудили всполохи раздражения. Не отрываясь от дела, Гаррет дотянулся до серпа, ловко выдернул его из бочки. Зацепив им тонкую шею, он вынудил Хризальтеру прогнуть спину и вжаться ягодицами в пах. – Достаточно глубоко? – процедил замерший воин. В следующий миг он ощутил себя в бархатных тисках. – Ох, чёрт, я сейчас…

– Нет! – запротестовала девушка и, попятившись, пресекла попытку того отстраниться. – Я только начала получать… – почувствовав в себе струю, она замолчала.

– Поздно… – расслабленным голосом сообщил наёмник, а затем отбросил серп в сторону. – И сама виновата… Я не собирался тебя брюхатить…

– Я требую продолжения… – оглянулась на него Хризальтера.

– Ты, конечно, хороша, но на сегодня мой боец отвоевался, – приминая коленями трухлявую древесину, воин подался назад. – Ему и так было непросто сражаться после всей выпитой браги…

– Твой боец хочет покинуть поле боя, – вкрадчиво заговорила девушка. – Знаешь, как поступают с дезертирами? – она кольнула вставшего мужчину строгим взором. – Знаешь… Но я сделаю тебе одолжение: спасу твою честь.

Наползшие из ниоткуда тени сковали наёмника, словно ремни. Он рухнул навзничь безвольным бревном. Над удивлённым лицом Гаррета навис лик Хризальтеры, и чёрные пряди защекотали обветренные щёки воина. Из лукаво изогнутых губ девушки на миг показалось круглое остриё – кончик гвоздя, сделавший её похожей на змею. Затем он вновь пропал в недрах ухмылки.

– Догадываешься, что будет дальше? – распутница хитро прищурила глаза.

Гаррет замычал, с удивлением осознав, что какая-то незримая сила не даёт ему открыть рот.

– Всё ради тебя, милый…

Хризальтера наградила головку члена страстным поцелуем, в завершении которого вытолкнутый языком гвоздь вошёл в плоть через естественное отверстие, а потом, при помощи большого пальца, пронзил мужское достоинство до основания, уподобившись железному стержню, – душераздирающий вопль наёмника вырвался из ноздрей громким мычанием. Девушка же с улыбкой смотрела на украшенный блестящей шляпкой член, что пульсировал и набухал, как почки деревьев по весне.

– Не правда ли, восхитительно? Теперь твоему бойцу не избежать сражения… – она ловко оседлала воина, отчего его красное, вспотевшее лицо исказила гримаса боли. – Ты готов к бурным скачкам? Полагаю, готов… – Хризальтера погладила мускулистую грудь глухо голосившей жертвы. – Что это, если не стоны вожделения? Поехали!

Полумрак сарая наполнили немые завывания и сладостные вздохи. Заглянувшие в щели лучи заката скользили по обнажённому женскому телу. Оно поднималось и опускалось. Сначала плавно, подобно кузнечным мехам. Затем всё быстрее и агрессивнее – словно забивавший гвоздь молоток.

Не меньше десяти минут, пока наёмник корчился в муках, девушка млела от блаженства. Наконец она страстно застонала и, покачиваясь, встала. Ощутив спавший паралич, Гаррет резко перевернулся и на четвереньках рванул к выходу. Однако уже через секунду застыл статуей с позорно спущенными штанами.

– Идеально… – довольно проговорила Хризальтера. – Знаешь, будет неправильно отпустить тебя, не объяснив, что такое по-настоящему грубо и глубоко… – она обошла тяжело дышавшего наёмника и взяла приставленное к стене оружие. – Какие гладкие ножны…

Гаррет с ужасом наблюдал, как девушка облизывает их конец, а затем с коварной улыбкой удаляется из зоны видимости.

– Я чувствую твоё напряжение… – Хризальтера ласково погладила волосатый зад. – Не нужно бояться, милый, – зажав рукоять меча между бёдрами, она опустилась на колени с ножнами наперевес. – Расслабься и получай удовольствие.

Толчок – дыхание воина спёрло от боли. Казалось, внутренности напрочь смял таран. Однако завопить не удалось: голосовые связки молчали, словно струны лютни, закончившей свой век у старого барахольщика.

Подавшись назад, девушка чуть обнажила клинок, а затем снова вогнала его в ножны, отчего те ещё глубже вошли в тело. Без устали лязгая сталью, она вбила их почти на треть и вдруг замерла.

– Почему ты дрожишь? Это от наслаждения? – осторожно попятившись, Хризальтера вытянула меч из ножен, потом встала. – Повернись! – придерживая рукой зажатое между ног оружие, приказала она.

Околдованный наёмник без промедлений развернулся к ней лицом, пунцовым, будто дикая бегония. По щекам градом катился пот, а сопли склизким водопадом пересекали дрожащие губы.

– Можешь говорить…

– Не надо…– с трудом забормотал Гаррет. – Не убивай… Я всё понял…

– Пощади меня, госпожа… – назидательно промолвила девушка. Она сверху вниз глядела в испуганные глаза, поглаживая ладонью блестящий клинок.

– Пощади меня… госпожа… – смиренно повторил тот.

– Я буду верно служить тебе… – с ядовитостью плюща улыбнулась Хризальтера и приблизила меч к небритому подбородку.

– Я… – губ воина коснулось холодное остриё, – буду верно служить тебе… – горячее дыхание покрыло металл мимолётной шалью, белёсой, словно утренний туман.

– До конца своих дней.

– До… – Гаррет запнулся, увидев, как зрачки девушки вдруг стали горизонтальными, а гладкий лоб увенчали торчащие вперёд рога: дугообразные, с обращёнными к потолку кончиками. Изумлённый взгляд скользнул на углы сложенных крыльев, что кожаными пиками темнели над хрупкими плечами. – Д-до конца… с-своих дней… – пролепетал побледневший наёмник.

– Превосходно, – Хризальтера разжала бёдра, и меч брякнулся меж копытами, которые теперь заменяли человеческие стопы. За ними же медленно извивался длинный, остроконечный хвост, похожий на гибрид копья и змеи. – Разве можно убивать того, кто поклялся в вечной преданности?

Обойдя стоявшего на четвереньках воина, демонесса присела ему на поясницу, а потом, подложив руки под затылок, развалилась на мускулистой спине, как на кровати, – на сырой пол упали расправленные крылья.

– Нас ждут величайшие дела! – мечтательно воскликнула она. – Со мной ты достигнешь небывалых высот! Только подумай: все правители мира будут преклонять перед тобой колени, ты – лишь передо мной. Даже не сомневайся, наша встреча уготована судьбой… К чему терять время?! Начнём знаменательное восхождение прямо сейчас!

Хризальтера вскочила и одновременно лягнула торчавшие из заднего прохода ножны. Совсем легонько. Ровно настолько, чтобы они, подобно колу, достигли сердца жертвы – воин закряхтел и рухнул в грязь.

– Ой… – наигранно удивившись, демонесса прикрыла рот когтистыми пальцами. – Я такая неосторожная… По-видимому, снова придётся всё делать одной… – она хихикнула и оглянулась на подрагивающее тело. – Как по мне, лучший способ найти путь к сердцу мужчины…

Грациозно повернувшись, девушка сделала плавный жест рукой: словно поймала невидимую снежинку. Над мёртвым наёмником проступили космы бледного тумана и тотчас же, будто гонимые ветром, потянулись к ней. На миловидном личике отразился неподдельный экстаз: чем больше различных эмоций испытывала жертва перед смертью, тем ценнее поглощаемая душа. Пятнадцать убитых – сегодня Хризальтера собрала щедрый урожай.

Глава 1

Север никогда не отличался приветливостью. Ни к собственному народу, чудом выжившему в промёрзлых землях, ни уж тем более к чужакам. Тех, кого не изловит вечно голодное зверьё, не добьёт многовековая война кланов, поглотит трескучий мороз. Он, подобно незримой шали, нависшей над королевством, окутал собой всё. Ледяные долины. Снежные леса. Человеческие души.

Вот и сегодня, носясь по долине белым волком, жестокий буран стремился попасть в одинокую пещеру в похожей на клык скале. Биение сердец укрывшихся там путников приводило его в ярость, заставляя набрасываться на стену огня, преграждающую путь в каменные недра. Но магическая завеса была непоколебима – укусы стужи, оборачивались холодными брызгами, что с шипением исчезали в оранжевом пламени.

Странникам, одетым по меркам осенней погоды, не суждено превратиться в ледяные статуи. По крайней мере, не сейчас.

Огненный заслон поддерживала девушка с тёмно-каштановыми волосами и зелёными, словно изумруд, глазами. Протянув замёрзшие руки к приятному жару, она слушала, как воительница рассказывает о местном укладе.

– Быт тут суровый, – сидя на пустой котомке, Эрминия выжимала растрёпанную золотистую косу, насквозь мокрую от растаявшего снега. – Пьяные пляски у огня и драки уже давно не считаются развлекухой. Север живёт охотой. На животных, на вражеские кланы. И быстрая смерть перепадает здесь только первым. С остальными любят позабавиться. Затрахать до смерти изловленную девку – обычное дело. Или же обезоружить недобитого противника, раздеть догола и хорошенько обоссать, дабы тот полз по морозу в попытке избежать позорной смерти. Скажете, жестоко? Это ещё самое безобидное… Клан Гальдгорена, толпа одичавших каннибалов, варит людей заживо, а попадись безумной секте Валоса – заставят жрать стёкла.

– В общем, – рассудил Рэксволд, – одни пришибут из-за вещей, другие – ради мяса, а кому-то кровь подавай… чтобы они, суки, ей досуг себе скрасили. А местечко-то нескучное! Да, Джон? – ассасин посмотрел на широкоплечего воина, что гладил серого жеребца.

– Да уж… – откликнулся следопыт. – Ладно, застряли чёрт-те где. Но припасы на исходе и коню жрать нечего.

– Главное, все живы… – донеслось со стороны Лайлы.

– Кстати, об этом. Как там наш пленник? Может, его тогось? – Рэксволд коротко присвистнул и почесал кинжалом переносицу. – Он всё равно как бы мёртвый. Просто обратно спровадим…

– Я вообще-то тоже помер, если так… – бросив на него осуждающий взгляд, Джон направился к вампирше.

– Ну ты хоть в свой мир вернулся. А этот… – ассасин покосился на лежавшего без сознания незнакомца: заострённые уши, белоснежные волосы и тёмно-синяя кожа, какая может привидеться разве что у смуглого бедуина под плотным покровом сумерек, да и то лишь после пары бурдюков кактусового вина. – Очнёшься ты, дружок, – зловеще прошептал Рэксволд. – Уж я с тобой пообщаюсь…

– Он здесь ни при чём, – Эрминия заново переплетала косу. – Меня никто не просил брать в руки ту штуку…

– А его никто не просил вываливаться из портала. Пусть объяснится и вернёт нас назад.

– Без той странной сосульки? – воительница мрачно усмехнулась. – Это вряд ли… Выбираться отсюда придётся на своих двоих.

– Упряжку раздобудем, значит.

– Положишь глаз на ездового оленя – тебе вырежут оба ещё на подходе. А собачники чужака лучше псам скормят, чем куда-либо повезут… – Эрминия отбросила за спину тугую косу. – До моря сотни миль. И они покажутся тебе вечностью.

– Согрелась хоть чуть-чуть? – услышала сзади Лайла и ощутила обнявшие её руки.

– Немного… – она прислонилась спиной к стальному нагруднику. – Не верится, что он снова целый… Как и ты…

– Твоими стараниями, – благодарно заметил Джон.

– Моими… и ценой во весь мир… – вампирша скорбно смотрела в огонь. – Если Леонардо удастся вернуть существ… – не решившись продолжить, она замолчала.

– То всё несильно изменится, – успокаивающим тоном сказал следопыт. – Человечество всегда страдало. Пожары, наводнения, ураганы… Ежели не стихия, то зараза какая по королевству ползёт. А коли не зараза, так война на горизонте. Вторжение магического зверья? Переживём. Возможно, даже понравится. Найдём Бамбуку красивую единорожку и выведем новую породу лошадей. Эльтаронская короткорогая! Звучит же, а? – чуя серьёзный настрой девушки, он стал водить по нежной шее жёсткой чёрной бородой. – Быстро улыбнулась. Быстро. Не то заколю.

– Ладно! – поддалась на шутливую провокацию Лайла и повернула голову к избраннику.

– Другое дело, – глядя на её засиявший профиль, Джон ответил усатой улыбкой. – Что бы там нас ни ждало, мы справимся. Кому сможем – поможем. Но сперва вернёмся в Эльтарон…

– Короче, план таков! – громко заговорила Эрминия, обратив на себя внимание всех, кроме лежавшего без сознания пленника. – Под пламенем, так же как плелись сюда, доковыляем до поселения Ух-Нод. Раньше оно держалось особняком от клановой грызни. Если где и можно тёплое шмотьё со жратвой выторговать, то только там. Остальное всё очень далеко. В деревушку одна войду. Вы в лесу неподалёку подождёте. Уяснили?

Лайла опустила взор на свою одежду: обезображенное земляными пятнами зелёное платье напоминало незрелое яблоко, гнившее под деревом вторую неделю. Вампирша была рада сменить его, но вовсе не из-за отвратного вида. Сегодня брезгливость спала сном младенца – пусть хоть трижды меченный ослом тулуп, лишь бы лютый мороз больше не выворачивал кости из немеющего тела. Рэксволд же, напротив, не горел желанием расставаться с любимой чёрной бронёй, ставшей почти второй кожей. Однако ещё больше ему не нравилась идея одиночного похода возлюбленной в, не исключено, уже давно клановое поселение.

– Я с тобой прошвырнусь, – ассасин спрятал кинжал в ножны. – Рта открывать не буду – за местного сойду.

– Нет, – отрезала Эрминия. – Пусть ты и темноволосый, без знания языка и обычаев только мешаться будешь… Не говоря уже о броне, – швырнула она ещё один аргумент, дабы пресечь любые возражения. – Тут редко кожу красят. Сразу выделишься. Мои обноски хоть коричневые.

– Я, конечно, понимаю, ты жила здесь… – заговорил Джон, топчась взором по макушке северянки. – Но разве твой цвет волос…

– Тряпьём прикрою, – оборвала его воительница и, поднявшись, бросила взгляд на связанного пленника: невзирая на закрытые глаза, грудь того предательски часто вздымалась. – Очнулся. Хоть и делает вид, что спит. По дыханию видно … – приподняв ладонь, Эрминия выждала паузу, а затем хмыкнула. – Глаза не открывает. Медленнее дышать не стал. Скорее всего, ни в зуб ногой в эльтаронском.

– Сейчас и выясним… – Рэксволд проследовал к темнокожему и опустился на корточки. –Просыпайся давай. На своих двоих пойдёшь. Серая свинья и без тебя в снегу тонет… Слышишь? Эй, я с кем говорю? Ну всё, хорош здесь дохлого корчить, – он небрежно хлопнул того по щеке, и приподнятые веки обнажили бирюзу недоброго взора. – Ты лицо-то попроще сделай. Не то по горлу разок чикну и идти никуда не придётся. Хотя в одних штанах да сапогах, ты отбросишь копыта и сам, коли тебя здесь оставить…

– Рэкси, – раздался возмущенный голос Лайлы. – Я сейчас погашу проекцию и буду беседовать с ним сама.

– Я разберусь… – погладив вампиршу по плечу, Джон направился к пленнику.

– Так себе угроза, – оглянулся ассасин. – Уголёк первым же окочурится, – он снова посмотрел на озлобленное лицо темнокожего. – На кой он вообще нам сдался, если ни черта не понимает?

– Уйди, – Эрминия подвинула Рэксволда плечом. – Остынешь – возвращайся.

– Ну дерзайте, дерзайте… – покосился на возникшие рядом ноги ассасин. – Ушастик по ходу и немой вдобавок… – махнув рукой, он встал и отошёл в сторону.

Джон опустился на колено возле Эрминии:

– Первый раз вижу такие глаза…

– Ты про цвет или стоящую в них ненависть? – северянка водила пальцем по голенищу сапога, на котором ещё остался налёт виверхэльской грязи.

– Про всё сразу… – следопыт имел в виду цвет, но уже через секунду был согласен с наблюдениями подруги: не свяжи они пленника и не забери наруч со скрытым клинком – всем бы точно пришлось худо.

– Ты ведь слышишь меня? – Эрминия подняла ладонь и начертила на ней увиденный ранее артефакт, настолько хорошо, как умела. – Твоя штука? – она кивнула на выведенный грязным пальцем рисунок. – Что это?

Темнокожий молчал, словно воды в рот набрал, – лишь грозный взгляд гулял между сидевшими перед ним незнакомцами.

– Да у него мозгов, как у Бамбука… – проворчал подпиравший стену Рэксволд.

– С мозгами у него всё в порядке, – воительница пристально смотрела в бирюзовые глаза. – Он изучает нас. При том ничего не давая взамен.

– Да что ты? – с сарказмом буркнул ассасин. – Сам-то я не догадался… – он раздражённо плюнул себе под ноги. – Оттого и хочется его прирезать.

– На его месте любой бы зубы скалил, – дымчатый взор следопыта столкнулся с карим взглядом убийцы. – Будем по-человечески относиться, может, и заговорит.

– Он мне не нравится, – подвёл черту Рэксволд, а затем, посмотрев на пленника, направил на того указательный палец: – Рано или поздно ты выкинешь глупость. Я буду ждать.

* * *

Покинув прогретую пещеру, странники побрели по заснеженной долине. Пять миль по сугробам, и, возможно, удача одарит их ветхой улыбкой – неплохим начинанием для безмерно сурового края. Вместе с вереницей следов на снегу оставалась широкая проплавленная полоса: огненный овал, что окружал путников негаснущей стеной, высотой почти по плечо, обращал порывы ледяного ветра в тёплые дуновения.