Молодость. Автобиография… почти. Книга четвертая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон»

«Вовремя, блин!»

Бурча, как закипевший чайник, я встал с кровати и неохотно стал открывать дверь. За ней стоял Мишка.

– Ты что, еще дрыхнешь? – по его взгляду стало ясно, что у меня что-то вылетело из головы, и он искренне удивлен моей забывчивости и невнимательности. – Мы же собирались с Саней за покупками идти. Новый год на носу, а ты спишь, как лопух и совершенно ни о чем не чешешься!

Он вошел в квартиру, споткнулся о груду моих ботинок, но сохранил равновесие и прошел в зал.

– Обувь нужно снимать, когда по комнате ходишь!

– Не дома ведь…

– Ну, ты хамло!

– Да брось ты, у тебя тут пыли все равно центнера два.

– Это не моя пыль, а тех, кто со мной живет.

– Ну, ты…

– Хватит о мелочах!

Он сел и закинул ногу на ногу, а я тем временем заправил кровать.

– Про какие покупки ты говоришь? Сашка мне ни о чем не говорил.

– Ну, ты склеротик! У тебя, наверное, жар. Ты же сам вчера всем кричал, что сегодня нужно обязательно ехать на базар и покупать подарки. Новый год на носу! Сам говорил. Сам!

– Ладно, ладно, я не спорю, но все-таки я такого вчера не говорил!

Мишка еще долго возмущался насчет моих мозговых извилин, ума и меня в частности. Я думал о том, что вчера мы были заняты чем-то другим: Мишка вообще не пришел из-за густого снега, Саша делал мелким градусники, а мы с Лешей у школы встретили кого-то слишком страшного, и меня долго откачивали, или я много выпил и меня долго откачивали, или… в общем ясно одно – меня долго откачивали, а кто, как, почему и из-за чего – это меня на данный момент не интересовало.

– Так что я такого вчера наобещал? – присев на край дивана, задумчиво произнес я, как бы обращаясь к самому себе.

– … полный глюк. Видимо, клея обнюхался. Что ты вчера ел? Живот не пучит? А? А, ты обещал, что сегодня в девять соберемся у твоего подъезда или дома и вперед – на рынок за подарками. И вообще, помолчи, я не закончил! Так что, живот не пучит? Глаза не колет? Может вилку дать, чтобы…

Нет, ну вот гнет палку. Главное, пришел без приглашения, расселся как барин, в ботинках немытых ходит по моему грязному полу и кричит, что я туп, как сибирский валенок. Вот и приглашай после таких лекций к себе друзей – растопчут, унизят, выкинут и станут жить вместо тебя. Да на Колыму таких, на работы в шахты, в каменоломни, в… да ладно, друзья все-таки!

Я встал, надел куртку, успокоил «трындящий» будильник и выкинул его на улицу.

День выдался на редкость холодным, и все городские жители старались потеплее одеваться, закручивая вокруг шеи шарфы и поднимая воротники. Что и говорить – декабрь все-таки… Затем цивилизация вступит в новый год, а конца света как не было, так и не будет. Все закончится тихо-мирно, так же, как и началось. Нет, конечно, заработную плату учителям и шахтерам как не платили, так и не будут платить, от этого никуда не денешься, но во всем остальном намечался полный порядок.

Одним бродить по заснеженным дорогам не хотелось (настроение препоганейшее), и мы зашли к Леше.

– Вылетай, пойдем на рынок за подарками!

– Да успокойся, делать мне что ли нечего, кроме как с вами шататься.

– Ну, предложи что-нибудь еще! – сказал Леша.

– Дома сидеть!

– Ха, ты только за окошко посмотри, какая прекрасная погода. Всех так и тянет на свежий воздух, на…

– … рынок! – перебил меня Миша.

Леша долго нас рассматривал, а затем сказал:

– Ладно, уговорили.

Выйдя на улицу, мы обвели взглядом двор, но так никого и не нашли, даже Сани еще не было. Спит!

– Какой кретин тридцать первого декабря за подарками ходит? Все умные дома к вечеру готовятся.

Я посмотрел по сторонам.

– Как кто ходит? Мы и вон – Саня!

Действительно, к нам направлялся Саня. Мы встретились у моего подъезда.

– Ну что, идем? – спросил он.

Все кивнули головой.

В общем, поход по магазинам прошел удачно, не считая одного-единственного малозначительного момента, когда в трамвай, из которого мы только что вышли, врезался двухэтажный автобус – рогатый даже на бок завалился. Народу набежало как в кинотеатр на ремейк нового фильма или как на пожар в нашем соседнем доме на прошлой неделе. Мы, спасаясь от милиционеров, которым нужно было давать показания, быстро растворились в толпе и прямиком направились на рынок. Накупив всякого хлама тысяч на пять, мы вызвали такси и приехали обратно, разнесли подарки по своим домам и вновь собрались у моего подъезда.

– Нас чуть не расплющило! – с испугом вспоминал Алексей. – Если бы мы вовремя не вышли из вагона – все, хана, привет горячий!

– Интересно, почему все эти несчастные случаи происходят с нами? – воскликнул Александр и сам испугался своих слов.

– Так это все было, и ты помнишь? – удивился я.

– Что?

– Предыдущие случаи.

– Смутно, но сейчас что-то во мне перемкнуло, и они всплыли с поразительной яркость и четкостью.

– Алексей, а ты?

– А при чем тут я? Я вообще ничего не знал, не знаю и…

– Сам дуб дубом, – докончил за него Мишка.

– На себя посмотри!

– Ах, так, да ты знаешь…

Он опять закипел чайником, но я его вовремя остановил.

– Хватит балдеж… в смысле галдеж! Давайте лучше проверим наш вариант.

Все посмотрели на меня с недоумением.

– Ты же ведь не хочешь сказать, что собираешься использовать то, от чего мы отошли несколько лет назад?

Александр с Михаилом смотрели на меня как на диверсанта-разведчика, пойманного при попытке развертывания партизанского движения.

– А почему, собственно говоря, и нет? Мы же не собираемся влезать во что-то сверх нашего разума, а только получим ответ на интересующий вопрос, причем банальным способом, и мирно разойдемся.

– Нет, Сань, ты только его послушай! У тебя что, совсем плохо с памятью или как?

– Ты разве забыл, что было в прошлый раз?

– Ребята, вы о чем? – непонимающе спросил Алексей.

– Да так, об одной пустяковой формальности.

– Этот вундеркинд в прошлый раз запалил нам квартиру.

– Я уже сорок раз извинялся по этому поводу, и говорил, что все произошло из-за одной банальной ошибки. Нельзя же всю жизнь вспоминать этот эпизод. Нужно стремиться к улучшению своих навыков. Мы же многое могли. Многое! Почему все утратилось? Если боитесь, то так и скажите – я разузнаю все один, но вспомните, что когда-то мы были одной семьей и все беды решали именно через это. У нас не было врагов. Никогда! Все шло хорошо, просто идеально, но у всех бывают срывы и неудачи. Однажды я ошибся, ошибся по-крупному, но это давно прошло и закончилось. Повторяю, нельзя всю жизнь жить, вспоминая плохое, случившееся один раз. Нужно действовать! Скажите себе: «Мы сможем!» И все получится. Вы же прекрасно знаете, кто мы и что каждый из себя представляет. Выбор за вами!

– Ребята, о чем вы говорите? Кто-нибудь толком может мне объяснить, что происходит? – закричал Лешка.

– Слушай, помолчи! – огрызнулся Саша. – На сей раз это никоем боком тебя не касается.

– А в чем, собственно, проблема?

– Черная магия! – тихо произнес Мишка.

– Белая магия! – поправил его я.

Алексей вытаращил на нас глаза, сглотнул комок, развернулся и быстрыми шагами направился к своему дому.

– Сообразительный.

– Первый раз вижу человека, который не задал ни одного вопроса, а просто-напросто отвалил, – искренне удивился я. – Так что?

Повисло напряженное молчание, длившееся минут пять. Первым опомнился Миша.

– Да, в этом ты прав. Мы не можем опираться только на старый опыт.

– Конечно, главное попробовать, вспомнить старое.

– «Макар», как считаешь?

Саша посмотрел на него, улыбнулся своему старой кличке, которая переросла в псевдоним и сказал:

– Ну что ж, попробуем. Только «Макар» давно устарел.

– Да-а-а?

– И что пришло на его место?

– «Мастер!»

– Вот, значит как. Ну а ты, я надеюсь, все тот же «Тренер»?

– Да, – я склонил голову в знак приветствия. – А ты… эта самая… сметана?

– Чего?

– Ну, сметана такая есть, как же ее… а – «Мишутка»!

– Да, пока тот самый.

– Очень рад, очень рад!

Я с энтузиазмом пожал всем руки в честь нового знакомства, и мы от души похохотали добрых пять минут.

Зазвонил сотовый Сани.

– Алло. Леша? Нет-нет, мы идем… да, договорились… нет, сегодня не заходи – будем заняты! Лучше завтра, часиков в двенадцать! Ну, все… Ага. Пока.

– Ну что, комедианты, пойдем жечь квартиру? – усмехнулся Мишка, и мы его с криком допинали до моего этажа.

Приготовление и сборы заняли совсем немного времени – часа два, не более. Все мои книги, пентакли, пентаграммы и прочая магическая атрибутика находились спрятанные в сейфе, который был сделан лично мною и втайне от родителей – в стене за шкафом. Там весь этот мусор и лежал почти два года, с момента последнего пожара. Я специально запрятал все подальше, чтобы лишний раз не наткнуться и не напортачить еще чего-нибудь. Но сегодня настал момент, когда нужно было вскрыть тайну и вытащить ее на свет Божий. Я долго медлил, прежде чем взять «манускрипты» в руки. Боялся? Наверное, все-таки да. А вдруг не получится, вдруг все пойдет кувырком и из-за нас пострадает кто-нибудь еще? Магия – это такая штука, где нужна четкость и трезвость. Пьян, значит, все – тебе крышка. Что-то не то сказал – все, тебе крышка. А если и то и другое – улетишь, и не догонят. Конечно же, мы знали обо всех поправках и нововведениях, но все равно прочитали нужную подготовку.

Вы думаете: «Причем здесь Михаил»? Да очень просто. Ему передали умения перед смертью его прародители. Как он сам сознался, его прабабка была первоклассной ведьмой, а дед считался неплохим колдуном, так что в опыте ему не занимать. Многое перешло к нему, ну а что не перешло, то он смог это найти у нас, в так называемой «Банде четвертой гильдии». Почему четвертой? Первую квартиру, где мы собирались, обокрали, и мы переехали; вторая немного подгорела, и мы переехали; третья не понравилась нашим отцам, и мы снова переехали, а четвертая – вот она, на сей раз моя. Прошу любить и жаловать!

Куда старики подевались? Они же обещали прийти. Где они? Где? Что происходит кругом?

В общем, вечера дождались спокойно, без эксцессов, полночи тоже, зато потом все как-то замялись и постарались улизнуть, но это им не очень удалось – дверь оказалась закрыта на непонятной конструкции замок (кстати, моя разработка), который не смог открыть даже Сашка, славившийся своими шпильками и прочей открывающей техникой.

Стол был давно накрыт, но сначала мы хотели разделаться с нависшей над нами проблемой.

Ночь за окном поразила нас своей тьмой и непроглядностью.

– Прям как у негра…

– Хам, как можно! – возмутился я и прервал Мишку.

– Ладно, темно, как в перевернутой помойке.

– Вот, другое дело.

На улице не было никого и вблизи ни единого источника света: ни огонька, ни фонаря, ни просто какого-либо отблеска. Все выглядело ужасно, жутковато и немного…

– Прикольно, – задумчиво произнес «Мишутка», – как я домой пойду по такому мраку? Куда электрики смотрят? Моргалы им выколоть!

– Так, вон он твой дом – по прямой метров двести, – указал я в темноту. – Мы тебя по веревке вниз спустим, а уж ты на ощупь найдешь дорогу.

– Я вам что, макака-альпинист? Нет уж. Я лучше тут останусь.

Посмотрев на часы, я огласил:

– Ну что ж, начнем?

Оба юноши дружно вздохнули, пожали плечами, и мы все сели за круглый стол, на котором уже стояли заранее приготовленные и готовые к «употреблению» вещи.

Я зажег свечи, Миша начертил углем круг, Саша положил в центр стола треугольное зеркало, а в его середине запалил клочок шерсти.

Запахло паленым.

Мы взялись за руки, склонили головы и стали произносить заклинание. Все шло хорошо. Шло!.. Сначала затухла одна свеча, потом стали затухать все свечи по кругу в противоположную от часовой стрелки сторону, после чего развеялась в разные стороны обугленная шерсть, а из-под зеркала заклубился полупрозрачный дым. В нем появились черные, как уголь, глаза и послышался голос.

Вы, наверное, думаете, что голос мог слышать каждый, находящийся в комнате? Вовсе нет. Во-первых, голос слышали только мы втроем, больше никто не мог его услышать; во-вторых, посторонних в комнате без специального заклинания не должно было быть – иначе даже при любом вызове можно потерять человека. Это только во всех зарубежных фильмах режиссеры пытаются выдвинуть теорию, будто все духи и призраки существуют без чьего-либо вмешательства, что они осязаемы и что их могут услышать все, кто хочет.

– Вы желаете получить ответ на вопрос?

– Обладатели тайного манускрипта могут себе это позволить, – не открывая рта, мысленно произнес Александр.

Да, действительно, у нас был священный манускрипт. На его поиски отправился «Мастер» два с половиной года назад, когда в одной редкой книге прочитал про храм в Индии, который оказался затерянным в джунглях. В этой же книге приводилось примерное его местоположение. Туда-то он и направился, попросив денег у своего отца на турпутевку до Греции. Он отказался от нашей помощи, хотя мы настаивали, а просто полностью полагался на свою черную магию, но тогда юноша знал только начальные ее азы, и ему повезло, что еще выжил и нашел нужную дорогу в те места. Помнится, мы тогда удивились, увидев в его руках манускрипт. Откуда он его достал? Миша даже пошутил, будто это, наверное, скинула на голову одна из местных макак из-за ненадобности, в то время, когда Саня потрошил их гнезда, а те в свою очередь закидывали его ананасами.

– Что с нами происходит? – спросил Саша.

Глаза в шаре долго молчали, но потом стали отвечать.

– Все дело в ваших скрытых возможностях. За тьмой стоит один человек, который ждет, когда вы полностью раскроетесь. Он сильнее всех вас вместе взятых во много раз, и он не из этого мира. Ему нужна власть, но это потом. Сейчас же он ищет одну… одну девушку. По правилам чернокнижия…

«Что-то пошло не так, – подумал я, когда шар вдруг стал расплываться, вытягиваться в тоненькую ниточку и, превратившись в сгусток энергии, быстрым рывком врезался мне в грудь. В глазах потемнело, мозг стал «закипать», все тело свело судорогой… Меня вдруг вырвало из-за стола и потащило к противоположной стене. Я врезался в зеркальный шкаф, пробил одно из зеркал и сильно приложился головой о заднюю стенку шкафа. Последнее, о чем я подумал, было следующее: «Хорошо, что это шкаф для одежды, а не книжный; жаль, что после стирки не успел больше шмоток положить – мягче падать было бы».

После меня кто-то куда-то нес, а проще говоря, тащил за ноги и другие части тела. Тащили в полной темноте – по-видимому, глаза от стресса лопнули. Где-то кто-то говорил, но хотя меня и пинали, в сознание я так и не пришел.

Когда же все-таки открыл глаза, то чуть не свалился с дивана. Девять часов! Кошмар… ужас… беспредел… Подскочив к тикающим на тумбочке часам, которые с десять раз обругал, взял в руки, но… Будильник был отключен! Что? Это же было, было…

Я стал мучительно вспоминать, что происходило вчера. Для этого я сел на диван, накрыл голову одеялом, закрыл глаза и стал думать. Как ни странно, но я вспомнил все, что было. Все, что происходило с нами за все эти три дня. Я вылез из-под одеяла. Сердце было готово вырваться из груди. Прислушавшись, я не смог уловить ни одного звука. Наконец, откуда-то сверху донесся голос радиокомментатора: «Сегодня последний день уходящего года. Завтра уже первое января. Приятный будет день…»

В голове зашумело еще больше. «Но это не может быть сном, не может! Это было, было…»

– Бы-ы-ыло! – закричал я на всю квартиру.

Справа от меня что-то зашуршало, зашевелилось, и из-за книжного шкафа появилось заспанное лицо Михаила.

– Что ты кричишь? Дай поспать!

Открыв от изумления рот, я не знал, что сказать. Единственное, что пришло на ум, было следующее:

– Но ведь это было, да?

– Господи, ты. Боже мой! Про что ты все время бормочешь? Скажи спасибо, что вообще глаза открыл, не каждый встает на утро, когда вечером прошибает зеркало и делает приличную вмятину в пластиковой стене.

Да, действительно, теперь точно вспомнил, вернее сказать, помогло вспомнить лежащее на подушке мокрое полотенце. В голове зашумело еще больше, и я представил весь свой «полет над гнездом кукушки». Заскрипев зубами, плюхнулся обратно на подушку и моментально вскочил, так как полотенце было не просто сырое, а мокрое до такой степени, что мне показалось, будто я окунулся головой в бассейн. И как я его раньше не замечал?

– О, встал?

На сей раз голос принадлежал другому человеку. В дверях, ведущих из комнаты, стояла фигура «Мастера».

– Я же всегда говорил, что водная постель всем придает бодрость и новые силы… Ой-е… Хмырь пришибленный! Зачем подушками кидаться-то? Ты что, неужели так хорошо приложился, что в психушку пора везти? Е-е-е… Все, сейчас я тебя этим же самым полотенцем руки свяжу, чтобы не трепыхался и не кидался гардеробом, снайпер мелкодистанционный.

Я бы, конечно, поворчал еще с полчаса, но как раз в этот самый неподходящий момент зазвонил телефон. Мне подумалось, что это сотовый Саши, потом показалось, что Миши, затем были предположения, что это мой, но «Мастер» подошел к столу и снял трубку комнатного телефона.

– Алло. Лена?

– У-у-у… – пробормотал я. – Уже и до моей квартиры добрались лирические звоночки. Сколько себя помню – номер телефона ей не давал. Наверное, это Саня после очередного застолья выболтал всю подноготную.

– Тихо! – прокричал он. – Лена, что случилось?

Он слушал ее сдавленный голос, бледнея все больше и больше. Наконец прошептал, что мы будем у нее минут через пять и осторожно повесил трубку. Лицо побелело, глаза запылали нехорошей злобой, и он произнес:

– Лена… Лене только что кто-то позвонил и сказал, что за ней придут, ее дни сочтены и она понадобилась какому-то Квазимоде, который задался целью что-то где-то открыть с ее помощью и ему нужна именно она.

Мишка вскочил с кровати.

– А твоя Елена случайно не употребляет для храбрости?

– Ты меня, конечно, извини, но даже мне показалось то же самое.

– Вот, мы оба сошлись во мнении, а если два человека сходятся в одном убеждении, то они заведомо правы.

Кажется, мы его переубедили, но он все равно продолжал сопротивляться.

– Возможно, вы и правы. Мне вначале тоже показалось чересчур абсурдным, но вы же знаете ее способности по прошлогодним нашим мероприятиям и то, что она может делать. К тому же я обещал, что мы будем у нее через пять минут. Пойдемте, на месте разберемся. Сидя здесь, не узнаешь ничего. Согласитесь, ведь вам тоже интересно, шутка это или нет.

Мы быстро оделись, но куртки решили не брать, так как до дома Елены была минута хорошей ходьбы и возвращаться мы намеревались так же быстро, как и ушли отсюда. В теплых свитерах мы выскочили на площадку, и пока я мучился, закрывая дверь, ребята вызвали лифт и торопили меня. Я не заставил себя долго ждать, и вскоре мы спускались на первый этаж. В лифте что-то щелкнуло, и я подумал, что наконец-то у нас сделали то, что было у лифтов зарубежных отелей, а именно стрелку с показанием местонахождения этого железного ящика. Почему пришло именно это в голову, до сих пор остается загадкой.

В общем, мы приехали. Двери открылись, мы вышли, завернули направо, туда, где должна была быть лестница, ведущая на улицу, и вот тут-то я не понял юмора.

Перед нами раскинулся великолепный по красоте холл. Все сияло и блестело, отбрасывая желтоватый оттенок, как в работах Ван-Гога, где у живописца этот цвет означал продолжение жизни. На стенах висели дорогие старинные лампы, вдоль всего коридора тянулись стеллажи с книгами, декоративными табуретами и великолепными резными статуями. Мы опешили и стояли, открыв рты, не зная, куда попали. Что-то в нашем мозгу сломалось и категорически отказывалось понимать и оценивать ситуацию.

Саня, заикаясь, пытался что-то сказать. Мишка вообще находился в состоянии ступора, а я прошел немного вперед и когда первые впечатления схлынули, появился навык говорить и на два с минусом соображать, тихим хриплым голосом спросил:

– Это… что? Где мы?

Мишка проглотил комок, пожал плечами и посмотрел на Саню. Тот посмотрел на меня, также пожал плечами и еще тише произнес:

– Понятия не имею, но мы точно не дома.

– Да это и сове понятно, – меня, наконец, пробило. – Что это за эпоха средневековья? Куда нас занесло? Мы вообще к Лене собирались, а не в музей исторического романтизма.

– А чего ты вообще затрещал? Я что ли виноват в том, что нас сюда забросило? Давай, поворачивай обратно! Нам нужно к Лене!

– Ребята, ну давайте хотя бы сувенирчиков понаберем! Все равно хозяев нет, да и есть ли они на самом деле? Ну, пожалуйста, хотя бы самый маленький… малюсенький…

– Мих, хватит ныть! Мы не знаем, что это и где, а уж тем более лапать чужие вещи, да еще и без спросу – уж точно не дело для настоящих джентльменов.

– Ой, не могу, джентльмен нашелся! – захохотал я.

Загадки, сплошные загадки. «Все, мне это надоело, – подумал я. – Терпеть не могу, когда со мной играют, причем так нагло и откровенно. Кто они вообще такие? Что им надо? Нет, не знаю, как остальные, но лично я здесь задерживаться не собираюсь, хотя желание остаться и рассмотреть все получше доминирует почти над всем, кроме логики. С чего бы это нас сюда занесло? Кто постарался в этом деле? Или они хотят, чтобы всех забрала бригада «ноль-шесть», или чтобы мы свихнулись сразу и на месте». Я подошел к лифту и нажал кнопку вызова. «Все-таки… черт, как хочется задержаться!» Великолепный орнамент на стенах и дверях лифта просто потрясал воображение. Еще никогда (могу поспорить на что угодно, что никто из нас не видел и десятой части того великолепия) мы не имели честь лицезреть такую роскошь и нагромождение композиций. Здесь были изображены мифы древних Славян, Египта, Греции, библейские события из Евангелия, Нового и Ветхого Заветов. Часть стен имела выпуклость в виде бронзового и золотого литья. Кое-где попадались фрески и мозаики. Потолочная и напольная роспись просто заставляли замирать сердце. Кто бы здесь ни жил, но он, она или оно настолько любило шокировать, что это чувствовалось и глазом ребенка и даже глазом косого-раскосого пьяницы-забулдыги Василия Васильевича из нашей деревни, в которой летом проживали бабушка с дедушкой, но и я не забывал гостить там.

Наконец дверь открылась. Михаил вздрогнул, икнул и свалился на пол как подкошенный. Саня склонился над ним, пощупал пульс и вынес диагноз:

– Жив.

Я обернулся к лифту и уставился на кирпичную стену из ярко-красного цельного кирпича.

– Вот так приехали! – мрачно вздохнул Саша и стал ощупывать глухую кладку.

– Где лифт? – закричал открывший глаза Мишка и сел.

– Вон он, – я указал на открывшееся зрелище.

Только сейчас подтвердилась версия, что это чистейшей воды ловушка. Кто, кому, и зачем это потребовалось нам устраивать – полнейшая загадка. Никто не знал, плакать или смеяться, но факт оставался фактом – выбраться отсюда без посторонний помощи мы не могли. Вокруг одно только золото. Ни лестниц, ни люков, ни свисающих тросов и тем более лифтов здесь не было и ничего даже не предвещало их появления. Все плохо, все хуже некуда. Мы по самые уши в «шоколадных шариках».

– Кажется, я сплю. Ущипните меня! – тихо попросил я.

Саня схватил меня за руку, а поднявшийся Михаил слегка двинул в нос.

– Ой-е-е… – закричал я и, шарахнувшись в сторону, упал на пол. – Вы чего?

– Ты же ставил опыт на наличие сна в организме. Сам просил.

– Я?

– Ну ты пень!

– Кажется, я схожу с ума.

– Кто б сомневался.

– Давно пора.

– Ну вы и друзья!

– Хватит нюни распускать, как сказал бы Алексей! – закричал «Мастер». – Нужно двигать телом!

– Куда?

– А хоть куда. Вот коридор, позади дверь. Впереди, если я не ошибаюсь, два поворота – влево и вправо. Если куда-нибудь идти, то обязательно придешь. Нас трое. Развилок тоже. Если разделиться, то разузнать можно гораздо быстрее и больше, в зависимости от того, куда попадешь.

– Если вообще попадешь.

– Не нужно быть таким пессимистом.

– Ладно, куда идем?

– Вы – вперед, я – назад.

– Умен.

– А то.

Мы с Мишкой повернулись в противоположную от «Мастера» сторону, и я подумал, что на сей раз рухнут в обморок все. По-моему, такого шока никто из нас еще никогда не переживал.

Впереди, метрах в ста по коридору, из-за угла, стала выглядывать чья-то длинная зеленая морда. Как же мы позавидовали спилбергским героям юрского парка. Да господа-товарищи – это были они. Честно признаюсь, не знаю, как их зовут, да и зачем, все равно бы не выговорил. В их названиях ноги сломать можно.

Голова рептилии выглянула полностью. С другой стороны, появился еще один подобный монстр и посмотрел на первого. Оба принадлежали к одному и тому же виду: имели короткие передние лапы и мощные задние, на которых и передвигались; большой палец подвижных ног имел большой толстый коготь. Как я помнил из курса лекций в лицее, им они могли спокойно разорвать жертву пополам. Когда один из них оскалил зубы, перед нами предстал ряд острых как лезвие резцов, хотя из-за большого расстояния мы и не смогли их хорошо рассмотреть. Падающий на них свет временами отражался и показывал идеально гладкую шкуру. Они стали приближаться.