Десятая вечность

– Ну тогда дело за малым. Осталось тебе самому гусака уронить. Уверен, это случится, – пожелал я ему.

– Да я ни разу не против, – с довольной и благодарной улыбкой ответил Андрей.

– Ну раз так, тогда собираем монатки и идем к домику. Мы сегодня сделали все, что намечали. Поэтому пора подумать о хлебе насущном. Могу предположить, что даже еще один стопарик сегодня заработали. Возможно, и не один? – задал я Андрею немного провокационный вопрос.

– Знаешь, в этом что-то есть, – без возражения согласился он со мной.

В этот момент где-то вдалеке прозвучали четыре выстрела. На кого-то все же налетели, и он решил порвать тишину тундры.

– Слышал? – немного возбужденно спросил Андрей.

– Слышал, конечно. Если налетят на нас, я скромничать не буду. Да и тебе не советую. Пошли готовить запоздавший обед, – ответил я напарнику, направляясь к домику.

Он последовал за мной, и вскоре мы вновь сидели за столом, попивали теплый чай. День понемногу клонился к вечеру.

– Чего приготовим? – подкинул я вопрос для обсуждения. – Как ты относишься к рисовой каше с тушенкой? Если нет других идей, мы все это усугубим парой копченых селедочек с луком и в растительном масле. Ну и еще чего-нибудь колбасного прихватим.

– Очень даже хорошо отношусь, – согласился напарник.

– Значит, решили. Варить будем в маленькой кастрюле. Не настолько маленькой, чтобы хватало на два раза плотно поесть. Всегда будет свежая еда. Я сейчас займусь готовкой, – сообщил я напарнику.

– Ну мне чем помочь? – включился в обсуждение Андрей.

– В этом случае самая лучшая помощь, это не мешать. Вроде бы на сегодня все переделали, поэтому у тебя свободное время. Вон залегай на лежанку да тупо поваляйся. В малых дозах очень пользительная процедура, – успокоил я напарника.

Тот не стал возражать, но на лежанку не лег, а уселся на лавку, передвинув свою малогабаритную надувную кроватищу и попивал чаек.

Я соединил баллончик с газовой плиткой, зажег ее, в поставленную на нее кастрюлю бросил три пакетика с крупой. Затем начал чистить лук, готовить специи и кетчуп.

– Послушай, Львович, я вот тут наблюдаю за происходящим и предлагаю немного пересмотреть энергетическую безопасность нашей обители, – загадочно произнес напарник.

– Послушай, я уже начинаю бояться твоих инициатив, зная твои возможности. Не хочется видеть орду узбеков, которые проложат здесь маленькую магистраль, установят бойлер где-нибудь неподалеку, привезут машину угля и будут прилежно отапливать наш домик. Не удивлюсь, что твой шеф, если захочет, все это может сделать. Именно это и пугает, – немного поерничал я.

– Да ладно, не бойся сильно. Просто если чаще готовить на газе, использовать уголь по ночам, то можно сильно сократить расход дров, – с улыбкой ответил Андрей.

– Вот что животворящий дровяной кряж, носимый на горбу, делает, – продолжал я. – Вы, батенька, похоже, заразились от нас с Сергеем патологической ленью. И начали мыслить позитивно в этом направлении. Это здорово. Мы с Сергеем делали так, но неуглубленно. Поэтому одобрям-с и принимам-с! Радует, что обойдемся без узбеков.

За это время уже закипела каша, мы продолжали неторопливую беседу. Многое узнавали друг о друге, ведь впервые судьба свела под одной крышей. Иногда ловил себя на мысли, что с Андреем мы знакомы уже вечность, и эта охотничья весна будет не последней.

Как-то незаметно сварился рис, я вытащил пакетики, дал стечь воде. Разрезал их и высыпал рис, заправив его сливочным маслом. Подошло время делать заливку, для чего в сковородку попала банка тушенки, порезанный лук. Андрей решил все же поучаствовать в процессе, принес пару копченых селедок и начал их чистить. Вскоре он победил селедку, она покорно легла в тарелку, укрывшись одеялом из лука, зеленого горошка, сдобренных растительным маслом. Готовую заливку из тушенки с луком, усиленную специями и кетчупом, я соединил с рисом, перемешал и поставил на сетку возле печной трубы. Пусть настоится, вкус станет ярче и насыщеннее.

Я не заметил, как Андрей вышел из домика, и немного удивился, когда увидел его входящим в домик с бутылкой «Старой Казани». Озорно улыбаясь, он поставил её на стол и так же иронично спросил:

– Будем в очередной раз брать этот город?

– Сразу или растянем удовольствие?

– Посмотрим на его поведение. Сейчас немного настоится каша и займемся перекусом. Ведь пора уже, – завершил я шутливую пикировку.

В этот момент я совершенно ясно услышал звук двигателя вездехода. Он приближался и усиливался. Я сразу же вышел из домика и увидел движущийся по льду озера до боли знакомый ГАЗ-71. На нем мы трижды заезжали на охоту в разные годы, и означало увиденное только одно: на нем едут наши друзья, с которыми судьба сводит здесь с первой Ланковской вечности.

Я вышел к выходу на озеро и наблюдал за движением вездехода. Водитель свернул со льда на еще промерзший берег и остановился метрах в пятнадцати от меня. Раздался приветственный выстрел от сгорания топлива в выхлопной трубе. Наверху, как грибы на иголках ежика, сидели четыре человека. Прекрасно зная, кто приехал, я двинулся к вездеходу. Открылась дверца, и на затихший мир глянули голубые глаза живой легенды Ланковской тундры по имени Валерий. В глазах все же присутствовала некая тоска, порожденная тяжелыми сборами с не всегда разумными возлияниями. Но нынче он чувствовал себя почти отлично и на лице не застыла гримаса страдающего и раскаивающегося грешника. Здесь нет ни одного ручья, озера, ямы или домика, которых бы он не знал. На тундре провел столько сезонов, что нынешним меркам хватит на пару коротких жизней. Их команде лет так около двадцати, и неизменный костяк в полном составе сейчас находился в и на вездеходе.

– Валерий Александрович, привет, дружище! Ты в этот раз почти бодр и условно весел! – поприветствовал я старого приятеля.

С вездехода спустился Андрей К. и Саша П. Мы приобнялись, как старые друзья.

Вслед за ними спрыгнули ирландский сеттер Веста и юркая лаечка Кая. Наверху остались два человека, которые, похоже, не собирались спускаться вниз.

– Петруччо, ты чего не спускаешься? Или оттуда ты можешь теперь только красиво упасть? Похоже, дорога была у вас тяжелой, что лишился способности передвигаться, – обратился я еще к одному приятелю по имени Петр К.

– Серега, пожалей пжалста. Чего-то тяжеловато мне, однако. Ты уж не ворчи, если я сползу, то наверх вряд ли сам смогу подняться, – оправдывался изрядно поддатый гражданин.

– Ты не переживай, мы если чего, поможем, взлетишь не касаясь гусениц, – пригрозил Валера. – Мы собак попросим помочь.

– Злые вы, не пойду я к вам, – продолжал барагозить Петруччо.

– Ну и хрен с тобой, сиди там и не вздумай заснуть или свалиться на землю в движении. Будешь сам до домика добираться, – продолжал его тиранить Валерка.

– Послушай, чего вы с ним сделали, что он сломался, – спросил я у Андрея.

– Да вроде бы ничего, он как-то сам дошел до кондиции, – ответил он.

– Ну вы тут, как всегда, с комфортом устроились, вижу, баня уже на мази, дров натаскали и напилили. Молодцы, зря времени не теряли, – похвалил нас Валерка. – Ты нынче с кем?

– Ты парня не знаешь, сейчас познакомитесь, – ответил я. – Давайте-ка дружно всем здоровым коллективом отрываете задницы от вездехода и походной колонной следуете к нам на обедо-ужин. Выпивка прилагается.

– Серега, спасибо, но мы, наверное, поедем. В домике еще ничего не сделано, а светлого времени осталось всего часа четыре, – ответил Валерий.

– Ну хрен вы угадали, отсюда без стопаря друзья еще ни разу не уезжали. Не хотите идти к стопарю, тогда он придет к вам. Вместе с закуской. Ждите тут, – произнес я и отправился к домику.

Быстро достал из нычки ломоть соленой грудинки, булочку хлеба на сыворотке, тюбик с хреном, разделочную доску, принесенную Андреем бутылку водки, стопарики, бутылку кваса, и мы с Андреем двинулись назад.

Подойдя к вездеходу, сказал:

– Прошу любить и жаловать. Это новый человек, который впервые приехал сюда попытать удачи. Зовут Андрей.

Мужики быстро перезнакомились, а я быстро разместил принесенное возле водительской дверцы. Порезал грудинку и хлеб, налил по стопарику. Недостающую тару дали гости.

– Петруччо, как мне подсказывает моя левая пятка, ты водку больше не будешь? – приколол я приятеля.

– Ага, откажется, жди больше. Такое впечатление, что он с рождения ее не пил, – ворчал Валерка, принимая свой стопарь.

– Мужики, первый тост за встречу. Жаль, что они происходят не часто, но тем они и ценны, предложил я.

Выпили закусили.

– Валера, а у вас место в кузове осталось? – задал я немного наивный вопрос.

– Ни фига, в этом году едем всего впятером и бутору получилось полный кузов и еще наверху увязано, – ответил Валерий.

– Это я к тому, как бы выглядел заезд, если бы нам пришлось вместе заезжать. Ведь такой вариант рассматривался до самого последнего момента, – обратился я к водителю.

– Как всегда, что-нибудь бы придумали, но было бы сложнее. Здорово, что так карта легла, что вы на вертушке добрались, – ответил он.

– Как речку перешли? Ведь была оттепель? – задал я еще один вопрос.

– Кое-как нашли место для переезда. Скорее всего, дня через два речка пойдет. И вообще добирались тяжело, дважды останавливались на ремонт. Выехали в десять утра, ну а сейчас почти шесть вечера, – поделился новостями Валерий.

– Петруччо, ты еще стопарь примешь? – обратился к уже задремавшему приятелю.

– Нет, – оттряхнул он дремоту.

– А водку будешь?

– Конечно да, – сказал Андрей.

– Вообще, Серега, ты нас сегодня просто удивил. Такого сервиса с доставкой всего необходимого прямо к вездеходу чего-то я не припомню. Давай по стопарю да ехать уже пора.

В этот момент слух резанули пронзительные крики гусиной стаи. В проходящем табуне было не менее сотни гумешей. Они шли правильным клином, недостижимые для выстрела. Отчаянно гомоня, гуси несли свои мощные тела, отталкиваясь крыльями от воздуха. Создатель наделил их способностью к полету, и они наслаждались этой милостью, купаясь в воздушных струях колымского неба.

Мы немного оторопели и даже замерли, наблюдая за пролетом табуна. У всех одновременно по душе царапнул охотничий азарт, ведь каждый приехавший сюда лелеял надежду уронить гусака на грешную землю и поставить на обеденный стол под холодную водочку миску ароматной гусиной шурпы.

– Красиво прошли, заразы, – произнес Валерий. – Ладно, золотая рота, грузитесь и поехали, нам еще попахать придется.

Мужики посадили собак на вездеход, заняли свои места сами. Мы попрощались, пожелали друг другу удачи и здоровой печени, после чего трудяга вездеход повез гостей к месту охоты. Вскоре он исчез из виду, и мы вновь остались вдвоем.

– Ну что, дружище, пошли продолжать прерванную трапезу, – предложил Андрей.

– Ага, сейчас будем брать «Казань» еще один раз, – согласился я, и мы двинулись к домику.

Каша не успела остыть, и мы, наполнив тарелки и стопочки, принялись за запоздавший обед.

– Андрей, ну вот почти прошел еще один день подготовки к охоте. Сегодня можно сказать, что мы к ней почти готовы. Остались мелочи, поэтому давай-ка за успешное завершение подготовки, – предложил я.

Возражений не последовало, и мягкая водочка разлила внутри мягкое тепло. Каша удалась на славу, и в неторопливой беседе под треск печи мы завершали еще один день десятой вечности. Каждый проходящий день приближал нас к долгожданному событию – результативной встрече с пролетными гусями.

Меня радовало, что Андрей понемногу, но уверенно и с интересом вникает во все тонкости быта, подготовки к охоте, мы прекрасно понимали друг друга, общение было не в тягость, все получалось легко и просто. Приняли определенные внутренним тормозом три стопочки на ужин, попили чайку с лимонником. Как-то незаметно, но уверенно день ушел, и ничего другого не оставалось, как занять место на лежанках. Предварительно посуда была вымыта, печь получила свою порцию боеприпасов для ночной борьбы с холодом. На этот раз Андрей зарядил ее углем. Он решил перед сном почитать при свете яркого налобного фонарика, я сделал пометку на метеопрогнозе о том, что день прожит, и с удовольствием растянулся на лежанке. Когда провалился в сон, в памяти стали всплывать картинки удачных выстрелов, которых здесь за все годы было немало.

– Эх, повторить хотя бы малую часть из них, – эта мысль была последней, которая посетила в прошедший день вечности…

Глава 4

Банный день,

или Утомленные окрошкой

Баня в тундре – это больше чем баня.

Понять это можно только здесь.

Откровение от моего напарника Андрея С. после первой помывки.

Ночь прошла совершенно спокойно, ни одна гусиная стая не потревожила за ночь наш чуткий сон. Андрею очень точно удалось подобрать нужное количество крупных кусков угля, поэтому наша печурка давала ровное умиротворяющее тепло часов пять. До четырех часов ночи я спал совершенно открытым. Но все в этом мире конечно, так и уголь в печи пал в борьбе с холодом, который не торопясь, но уверенно приходит в любой домик, когда иссякают в печи запасы дров или угля.

Поддавшись приступу непонятно откуда появившейся лени, я, проснувшийся первым, позволил себе небольшую вольность – не встал с лежанки и не подбросил дровец в печку. Ни к чему критическому это привести не могло, поэтому я просто влез в спальник, застегнул его на молнию и уснул. По правде говоря, у меня была своя задумка, – я отдал инициативу Андрею. Я был твердо уверен, что наступающая свежесть в домике побудит его к активным действиям по добыче тепла. Я не ошибся – минут через сорок я проснулся от шума газовой горелки. Глянув на происходящее, я увидел забавную картинку.

Андрей склонился над печкой, что-то негромко ворчал про себя и старательно разжигал печку. Получалось это у него в этот раз неплохо, заранее приготовленные тонкие щепки позволили ему быстро справиться с задачей, и вскоре домик стал наполняться ровным всепроникающим теплом. Довольный победой над холодом напарник с кряхтением забирался в свой спальник. Очень скоро тепло вытеснило прохладу, и мы в комфорте проспали еще часа четыре. Я проснулся и наслаждался мгновениями, которые особенно хороши перед началом дня.

Тело еще побаливает после трехдневных физических нагрузок, но боль становится все более приятной и слабой. Понемногу мы привыкали к новой реальности в десятой вечности. На соседней лежанке заворочался напарник, похоже, тоже проснулся.

– Андрюха, ты еще дрыхнешь? – обратился я к напарнику. – Не замерз ночью?

– Да нет, уже не сплю. Замерзнуть не успел, дрова в печке загорелись быстро, – послышалось в ответ.

– Ты молодчина, все сделал правильно. Я вполглаза наблюдал за тобой, когда ты печку растоплял, и заметил одну вещь. Ты чего так часто и старательно почесывался? – задал я вопрос с подтекстом.

– Да знаешь, только здесь я с такой непреодолимой силой хочу попасть в баню, – поделился со мной напарник сокровенной утренней мечтой.

– Не может быть, ведь в баню идут только те, кому чесаться лень. А у тебя это так здорово получается, – продолжал я ерничать. – Давай, наверное, вставать. Сегодня у нас праздник души под названием баня, усугубленная окрошкой.

– Ну и здорово, а то уже пора, – с удовольствием согласился напарник и первым покинул свою лежанку.

По установившемуся порядку он сразу же поставил греться чайник, разогревать кашу, набрал в ковш воды и вышел на улицу. Я потянулся и тоже покинул ставшую родной лежанку. Начинался еще один день десятой вечности. Вернулся взбодрившийся и улыбающийся напарник.

– Чего там на улице делается? – начал я его пытать.

– Отличный день. Ясно, солнечно. Ветра нет, – сообщил Андрей.

– Уже четвертый день метеопрогноз оправдывается. Не к добру это, как гласит народная колымская примета, – ответил я.

День обещал быть отличным, ведь запланировали мы с напарником очень интересные, важные и пользительные мероприятия. Покинул домик, проверил на всякий случай – не сидит ли кто на озере. День действительно радовал, настроение задалось.

– Геннадич, дружище, давай завтракать. А то самим перекусить не мешает, да и Дед не кормлен. Он голодный становится вредным, поэтому дразнить его совсем не стоит, – предложил я и начал накрывать на стол. Благо все необходимое было под руками.

Предварительно налил в одну из стопочек немного водки, взял кусочек колбасы, хлеба и подошел к печке. Традиции должны соблюдаться неукоснительно.

– Дедушка, приветствуем тебя. Благодарим тебя за то, что домик сохранил, принял нас у себя, радуешь возможностью побыть у тебя в гостях под твоим покровительством. Верим в то, что пошлешь нам охотничью удачу, защитишь от опасностей. Прими от нас наш скромный дар, и в баньку тебя приглашаем погреть старые кости. – И с этими словами водка и закуска отправились в огонь.

Печь громко и одобрительно загудела, а значит, Дед нас услышал. Главное, что все традиции соблюдены.

– Андрюха, вчера мы закончили самые трудоемкие и важные общие работы по подготовке к охоте. У нас готов запас дров, стоит готовая к работе баня, стоят скрадки, отремонтирован домик. Поэтому с этого момента наступает состояние относительной свободы. Мы можем с упоением сейчас спать сутками в тепле, читать сколько захочется, валяться целыми днями на лежанке, совершать прогулки на тундру, уведомляя друг друга, куда и на сколько идешь, сутками жить в бане. Можно в конце концов просто охотиться на гуся, для чего мы сюда приехали. Поэтому давай-ка, друг дорогой, за окончание этого очень важного этапа по единой, – предложил я тост.

– Послушай, Львович, все это здорово и понятно. Вот только что означает «c упоением»? – спросил напарник, глянув на меня с ироничным прищуром.

– С упоением, это когда из домика выходят только на пару минут дней пять. Остальные дней пять пьют много воды и водки и хотят забыть, где находятся печень и желудок. У нас все будет иначе, не переживай, – успокоил я Андрея.

Мы приняли по единой, закусили и в итоге довели прием до норматированных нами самими трех. Позавтракали не спеша, убрали посуду, нас ждал очередной день десятой вечности.

– Серега, послушай, а как баню испытать? – задал Андрей очень важный на этот момент вопрос. – А то чего-то становится совсем кисло.

– Просто. Сегодня берем и объявляем по обоюдному согласию помоечно-постирочный день, который усугубим настоящей добрячей окрошкой. Единственное что придется сделать, сходить на мое озеро и унести к берегу мешки с чучелами. Пусть лежат в готовности поближе к месту. Продолжаем пассивное браконьерство, собранным будет только мой ствол, и если все же кто-то нападет с воздуха, будем отбиваться. Маленький выходной мы честно заработали. Возражения и предложения есть? – предложил я план действий на день.

– Предложение одно, – быстрее начать выполнять намеченное, – согласился со мной Андрей.

С таким бодрым настроем принялись выполнять намеченное. Вышли на улицу, взяли по мешку с чучелами, я забросил ствол на плечо, и мы двинулись на озеро. Впервые двинулись прямым путем, минуя снежник и не на лыжах. Нынче снега было мало, надувы у берегов позволяли подходить к озеру проще и быстрее. Нас приветствовали уже знакомые вороны, выделывающие в небесной лазури невообразимые кульбиты. Гусей по-прежнему пока не было. Спустились на озеро, радовало, что оттайка возле берегов еще не началась, доступ на лед был прост.

Принесли мешки, уложили их в крепко стоящий в готовности к встрече с гусями скрадок. Андрей отошел немного от укрытия и что-то начал с интересом рассматривать на льду.

– Сергей, а могут на лед этого озера садиться гуси? Тут вроде бы следы их на льду есть? – спросил он, показывая на место, где он их увидел.

Я подошел к нему и действительно увидел на льду многочисленные гусиные следы, оставленные грязными гусиными лапами. Следов было довольно много, кое-где был виден помет и несколько перышек.

– Здесь ночью отдыхала гусиная стая. Ясно одно, что лапы из них мыли не все, – пошутил я.

– Не соблюдают режим с гигиеной, – поддержал меня напарник.

– Ничего, в любом случае кому-то из них перышки почистим, ногти подпилим и посмотрим, насколько они жирны изнутри, – недобро пошутил я. – А сейчас пошли-ка к домику. У нас законный выходной.

Вернулись к домику и стимулированные возможностью попасть в баню принялись за дело.

Для приведения бани в состояние предварительной готовности ушло не более получаса.

– Ну что, затапливаем? – в нетерпении спросил напарник.

– А стоит ли торопиться? Согласись, гораздо лучше сразу же после бани предаться бескомпромиссной борьбе с окрошкой? – задал я вопрос Андрею.

– Верно, – лаконично согласился он.

– Баня при полной закладке печи готова часа через полтора, столько же примерно уйдет на то, чтобы приготовить все для окрошки и залить ее квасом. Ну и настояться ей нужно хотя бы пару часов. Поэтому будешь старшим по бане и часа через два затопишь её. И вот тогда будет нам счастье. Ну а сейчас, если по одной стопочке для тонуса? – предложил я напарнику, направляясь к домику.

– Чувствую, очередной город опять будет взят штурмом, – философски заметил он, но не возразил.

– У нас еще есть объекты для штурма, – успокоил я Андрея.

Вошли в домик, выпили по стопке без тоста. Взгляд задержался на моем изрядно похудевшем матрасе. Он подспустил, и это совсем не вызывало оптимизма.

– Андрюха, глянешь, чего произошло с моей лежанкой. Дырки от нар быть не может, она у меня защищена ватином одеяла, наверное, где-то по швам разошлась. А я сейчас займусь окрошкой, – попросил я напарника.

– Да запросто, – согласился он.

Я поставил на газовую плитку варить яйца, а сам вынес на улицу и положил на стоящий рядом с домиком стол лук, редиску огурцы, укроп, петрушку, лимон, хрен, горчицу, соль, специи. Всё это, соединившись вместе, должно составить окрошку. Наслаждаясь тихим, безветренным днем, принялся колдовать над окрошкой.

Для подобных блюд у нас был большой чугунный казанок литров на пять. Промыв его водой, принялся наполнять всем перечисленным выше. Пропорции назвать не могу, потому что все дозируется на глаз и на вкус. Есть небольшая изюминка окрошки по-ланковски. Я не жалею в нее хорошего сухого карбоната и минимум пару сортов нежирной сырокопченой колбасы. Все это было принесено из нычки и в нужном количестве порезано и отправлено в котел. Понемногу в казанке после перемешивания появилась зелено-красно-белая мозаика. Я сдабривал ее солью, перцем, сахаром, перемешивая и пробуя на вкус. Подошло время готовности яиц, и я вошел в домик.

– Серега, нашел дырку. Действительно, по шву стало расходиться. Ты говорил, что брал с собой ремкомплект, – сообщил напарник.

– Возьми в ящичке с аппаратурой, он в изголовье стоит, – ответил я напарнику, снимая с газовой плитки кастрюльку со сварившимися яйцами.

Залив их холодной водой, вскоре вытащил. Оставалось только сварить еще несколько картошек, и приготовление окрошки вступало в завершающую стадию. Не мешая Андрею, поставил на плитку картошку, взял сваренные яйца и покинул домик. Быстро порезал их и высыпал в казанок. Появился довольно улыбающийся Андрей.

– Удалось заклеить твою кровать. Не трогай пару часов чайник, который сейчас горячий стоит на твоей лежанке, придавливая и прогревая место повреждении, – сообщил он. – Ну а у тебя тут, смотрю, все движется в нужном направлении.

– Осталось совсем немного. Сварится картоха минут через двадцать, режем ее, заливаем сметаной, окрошечным квасом, выдавливаем лимон, добавляем хрена и горчицы и затем шлифуем вкус, выдавив лимон, – порадовался я за нас обоих.

В этот момент небо послало радость слуху охотника, истомившегося в ожидании гусей.

Гуси кричали громко, слышно было издалека, и было понятно, что идет большая стая. Ожидания не обманули. Ближе к реке, очень высоко шла стая гуменников сотни в две с половиной. Вожак, словно заправский старшина, выстроил весь личный состав, в идеальный клин. Гуси, словно солдаты на параде, двигались синхронно, мастерски держали строй. Картина на фоне голубого неба из области зрелища для избранных.

– Как красиво идут. Двинулись, похоже, гусики, – с чувством и надеждой произнес Андрей.

– Так давно уже пора. Наши непременно прилетят, – подбодрил я его. – Скоро уже баньку пора затапливать. Не поверишь, сам хочу помыться до ужаса.

Мы проводили бродяг воздушного океана глазами и принялись за свои дела. Картошка уже сварилась, отцедив ее, я вынес ее на улицу и поставил на столик. Пусть картоха остынет, чтобы пальцы не обжечь. Выждав минут десять, почистил и порезал картошку.

– Андрюха, сейчас будет завершающий момент в приготовлении блюда. Запечатлей для истории, – попросил я его, сам в ожидании замер у столика с пакетом сметаны.

Через пару минут Андрей был готов к съемке, и я приступил к завершению процесса.