Десятая вечность

Надвигался вечер, на улице по-прежнему было тихо. В это время наст уже не держал, и я по привычке, сформировавшейся годами, решил пройти к озеру на лыжах. Они в готовности стояли за домиком. Подошел к краю снежника и, надев лыжи, не спеша двинулся в короткий путь. Нынче снежники были послабее, чем в прошлые годы, но я с удовольствием скользил на лыжах к цели в поисках каркаса срадка. Вскоре я увидел его, стоящим на берегу. Значит, на первый взгляд цел, и медведь не приложил своих лап, после чего он может быть разобран на части.

Спустился с высокого надува, подошел к скрадку. Беглый осмотр показал, что большого ремонта моему укрытию не потребуется, нужно только откопать его из спрессованного надува, перенести на лед, обшить тканью, закрепить на льду при помощи ввертышей[2], и тогда он станет укрытием, маскирующим меня от гусей.

Осмотревшись, увидел, что, несмотря на стоявшее недели три назад тепло, я нигде пока не увидел даже признаков оттайки, надув на выходе к озеру был высоким и плотным. Я решил проверить, будет ли снег в надуве держать меня без лыж. Все получилось, и я без усилий спустился на озеро и по бесснежному льду направился к центру озера. Сердечко защемило, ведь именно на этом озере у меня была лучшая в жизни гусиная охота, когда за день взял восемь гусаков. Подивился и порадовался способности памяти, сохранившей во времени все налеты того дня отравления охотничьим адреналином. Бросилось в глаза, что уже сейчас по льду, несмотря на толщину, тянулись паутинки трещин, чего не наблюдалось в прошлые годы. Подошел к месту, где поставлю скрадок, постоял, наслаждаясь таежным покоем, в раздумьях какой будет эта вечность, что принесет нам, в чем разочарует. Мы же рады ей любой и примем с благодарностью все, что она нам пошлет. Пока все идет по плану, и это радовало.

Постояв немного, решил вернуться в домик. Ствол приятно оттягивал плечо, он, бедолага, даже и не предполагал, что является соучастником пассивного браконьерства. Для активного не было повода – небо молчало. Вразвалочку вернулся к скрадку, надел лыжи, направился к домику. В этот момент все же сзади послышался далекий гусиный крик. Он порадовал, ласково погладил охотничью душу. Я обернулся и увидел небольшую стаю птиц в двенадцать, идущую на большой высоте. Кричали низко и басовито, даже издалека было видно, что птицы крупные. Они торопились и летели только им известной дорогой к только им известным местам гнездовий.

«Вероятно, это таежные гуменники, – подумал я, наблюдая за пролетом этой стаи. – Давненько не удавалось добывать этих красавцев. Посмотрим, что будет этой весной».

Быстро добрался до домика, разрядил оружие, вновь вернул его в чехол и уложил к стенке стволом вперед. Пассивное браконьерство прекратилось. Довольный Андрей продолжал читать фантастику.

– Послушай, как можно на природе читать подобные вещи. Это же, как говорит молодежь, вынос мозга? – обратился я к читателю.

– Знаешь, ты, пожалуй, прав, – согласился он со мной. – Надо завязывать это дело.

Я начал раздеваться, освобождаясь от теплой одежды и переобуваться в тапочки, которые вожу с собой уже лет пять. Очень нужная в поле вещь, как они нужны в бане!

– Послушай, а может быть, сделаем ранний ужин? – подал я идею на обдумывание. – Хорошо поработали, пора бы и еще раз отдохнуть.

– А чего, мысль хорошая, – картоха с тушенкой еще есть, домашние огурцы и помидоры для окончательного штурма «Старой Казани» сохранились, – легко согласился он со мной.

– А штурмовать будем до полной победы? – задал я шутливый вопрос.

– Скорее до последней капли, – уточнил напарник.

– А чего так зло, без права на амнистию, – продолжал я пикировку.

– Увы, судьба у неё такая, – философски изрек Андрей.

– Ну тогда накрывай на стол, я еще принесу колбаски из нычки. – И с этими словами вышел из домика.

Нычкой мы называли пластмассовое ведро с мясными деликатесами, пакетами со сметаной, сыром и прочими вкусняшками, которое я неподалеку закопал в снег. То, что в ней было, – это не еда, это закуска. Предлог для вскрытия нычки придумывался нами по потребности, и, как правило, мы рассчитывали так, что содержимого хватало до конца поездки. Быстро лопатой откопал «холодильник» открыл крышку, достал полкружка свиной колбаски. Все проделал в обратном порядке и вернулся назад. Там уже все было готово к ужину, даже были наполнены наши два ритуальных стопарика. Мы заняли наши места за столом.

– Андрюха, давай за нашу будущую удачу. Какой будет ее мера, мы не знаем. Это ведомо только Деду, но мы примем его волю любой, – произнес я тост.

Он не стал возражать, и мы начали ужин с первого этапа штурма наполовину поверженной «Старой Казани».

Закусили, и я еще раз наполнил стопарик.

– Я сейчас хочу выпить за великого человека. Так без преувеличения я хочу назвать твою супругу. С двумя сыновьями на руках в ожидании третьего ребенка отпустить мужа на семнадцать дней – на это способна только великая женщина. Ведь во многом благодаря ей мы сейчас здесь вместе. Дай вам бог всего самого доброго, – от души пожелал я всему семейству напарника.

– Спасибо, Сергей. Очень приятно и неожиданно, – с благодарной улыбкой ответил он.

Мы чокнулись в знак согласия и приняли еще по одному ответу на наш настойчивый штурм со стороны «Старой Казани».

В тепле, за хорошо освещенным столом, под потрескивание печи и за неспешной беседой мы провожали этот вечер.

– Послушай, давай-ка заканчивать штурм. Пора бы уже победить, – произнес я и разлил по стопарикам остатки содержимого. Никто специально не отмерял, но по иронии судьбы стопочки оказались полными, а объект штурма пустым. Ну тогда, как говаривал гражданин Шариков: «Чтобы все!»

– Ну раз так, я согласный, – не стал возражать напарник.

– Спешу отметить, что «Казань» пала окончательно. – И с этими словами я убрал со стола побежденную бутылку водки.

Не было ощущения алкогольного перебора, головы были ясными и общение, что немаловажно, было комфортным. А это дорогого стоит.

Незаметно текущее время брало свое, подступала легкая тяжесть, приятно ныли натруженные мышцы, явственно обозначили себя колени, локти и поясница, но и здесь нам с напарником удалось и дело сделать, и спины не сорвать. Поэтому я предложил Андрею:

– Старина, чего-то я подушатался. Может быть, на боковую, чего-то спать хочется все сильнее и сильнее. Заряжу-ка я печурку на ночь, чтобы спалось хорошо, и будем играть отбой.

С этими словами подкинул в печь толстых сырых дров на хорошие угли, при свете налобного фонаря взял ковш теплой воды, помылся, почистил зубы. Выглядело это немного экзотично. При дыхании шел пар, как и от теплой воды, находившейся в умывальнике. Оставлять ее в умывальнике нельзя. Вернулся в домик, прикрыл дверь, притянув ее на веревку. Андрей сидел за столом и свободно читал при свете светодиодного фонаря.

Я не стал ему мешать, развесил полотенце и в одной футболке и тонком термобелье заполз на лежанку, повесив на один из гвоздей налобный фонарь.

– Ну что, старина, спокойной ночи. Я отбиваюсь ко сну, ты как знаешь, – произнес я, поворачиваясь на бок. Сон быстро начал наступление, и под его натиском я тоже пал, как бутылка «Старой Казани».

Глава 3

День приближения к бане

Сейчас пойду и надергаю воды.

Один из афоризмов моего напарника Андрея С.

Вторая ночь в десятой вечности прошла спокойно. Учитывая то, что дверь прилегала не совсем плотно и в остававшуюся щель уходило тепло, мы с напарником решили сделать шторку, которую можно опускать на ночь. Использовали кусок имевшегося материала на скрадки. Получилось неплохо – это мы почувствовали уже в первую ночь после применения. Упав на лежанки в десять вечера, не укрываясь, в одной футболке, я проспал четыре часа и проснулся совсем не от холода. Просто захотелось попить и выйти на улицу. В свете налобного фонаря на траве домика поблескивали ниточки инея – приморозило основательно. Тишина продолжала хранить и оберегать наш крепкий сон. Вернулся в домик. Напарник, старательно похрапывая, спал крепко. Похоже, не слышал, как я выходил. Холодный чай неподражаемо вкусен в полевом домике.

Подкинул дровец на еще не погасшие угли, послушал треск обгорающей коры и вновь уснул. Часа через два сквозь сон услышал, как напарник проснулся, зажег налобник и, накинув куртку, вышел из домика. Сон отступил, я тоже зажег свой фонарик и ждал Андрея. Вернулся он быстро.

– Ну и какого черта тебя на улицу понесло? – озадачил я не совсем проснувшегося напарника.

– Да умудрился выйти на улицу в тапочках на босу ногу и об иней ноги поцарапал, – удивленно ответил он.

– Об иней это круто, ты сам понял чего ляпнул? Надеюсь, поцарапал не до кости? – продолжал я полусонное удивление.

– Да уж, чего-то я спросонья веселого выдал, – согласился Андрей. – Утром это вместе обсудим.

Что порадовало, перед тем как залечь дальше, он проверил печку, самостоятельно положил пару толстых сырых поленьев. Значит, за пару дней уже вошел в полевую колею. С этими мыслями вновь погрузился в сон.

Проснулись почти одновременно после восьми утра. Тело еще продолжало ныть после вчерашней ломовой работы, но эта усталость была приятной, оздоравливающей душу и тело.

Брошенный с лежанки на окно взгляд позволил предположить, что на улице ясно и по отсутствию шума ветра безветренно. Так оно и оказалось, когда вышли из домика для утреннего туалета.

Но пока лежали на лежанках, получая удовольствие от этого незамысловатого процесса.

– Сейчас как встану и надергаю воды! – заявил о своем намерении напарник, прекрасно понимаю прикол в сказанном.

– А это как и почему? – почти искренне удивился я, среагировав на неожиданное и слегка настораживающее заявление друга. – Ты ночью, может быть, чего-то покуривал под одеялом?

– Да нет же. Все просто. Ночью решил хлебнуть водички, так ковшик по донышку начал позвякивать. Вот я и решил с утреца исправить этот непорядок, – ответил довольный напарник.

– Ну ладно, уже радует, что не курил. А то я уже трохи озаботился. Но все равно, почему воды надергать? – удивленно спросил я.

– А думаешь я сам понял? Знаю одно – за водой все равно сходим, – предложил Андрей.

– А куда мы денемся, давай вставать, завтракать – и за дело. Нам сегодня придется опять основательно потрудиться. Расслабляться еще рановато, – порадовал я Андрея общими планами на день.

– С тобой расслабишься, – по-доброму ответил он.

День задался, как обычно, за завтраком покормили Дедушку, сами приняли по три традиционных поддерживающих тонус стопарика жидкости внутреннего сгорания.

– Ну а теперь задача на день. У нас сегодня должна стоять банька и на обоих озерах должны появиться скрадки, – обозначил я рабочий план сегодняшнего дня. – Ну и воду будем дергать, притом сразу же.

На том и порешили и, наскоро одевшись и обувшись, вышли из домика навстречу событиям одного из дней десятой вечности.

– Андрюха, денек-то какой! Ясно, солнечно, безветренно. Тихо. Нас с утра только куропач пытался разбудить. Сегодня уже смотрел на лист метеопрогноза. Не знаю, до каких пор, но метеопрогноз пока оправдывается. Пусть он буквально оправдается на 6, 7, 8, 9 и 10 мая. Ведь он обещает в эти дни дождь, что будет нам только на руку. Ведь если будет непогода, то со снегом, а не дождем, – немного помечтал я.

– Хорошо бы. Давай пока воды надергаем, – реализовывал свою навязчивую идею Андрей.

Он уже переобулся в болотники и держал в руках бак и ковш.

– Дык, запросто. Наберешь – зови, – согласился я.

Андрей направился к увеличивающейся в размерах луже, прихватив маленький топорик. Пришлось ему расколоть утренний ледок и ковшиком наполнить наш бак. Я подошел к луже, помог Андрею перетащить полный бак с водой и водрузить его на место. Он хоть и не очень тяжел, но мы предпочли поберечь спины и сделали все это вдвоем.

– Батенька, вы правильно надергали воды? – решил я подначить напарника.

– Сам пока не понял, если к вечеру не испарится, значит, все получилось, – поддержал меня Андрюха.

– Сейчас все же продолжим пассивное браконьерство. Возьмем мой ствол и, если кто-то все же налетит, будем обороняться. Ну и начинаем рабочий день, нас банька заждалась, – с этими словами вынес из домика ствол, загнал патрон в патронник.

– А неизвестно кто сильнее ждет баньку. Я думаю, мы ее ждем больше, – иронично заметил напарник.

– Правильно мыслишь. Поэтому пошли за печкой. Она тут рядышком. Да и свезло нам, откапывать не нужно. Нынче все на виду, – согласился я с ним.

Банная печь была отнесена в перелесок метров за сто от домика, где под большим корчом находилась она и много нужных вещей: подставки под чучела, оцинкованные бак и тазик, кастрюли, рулон рубероида и прочие необходимые мелочи. Вот туда мы с Андреем и направились.

Нам вновь повезло – медведь здесь не хулиганил, все было на местах. Главное – лохматый гость не садился на печку и нам не придется ее вытаивать или выдалбливать.

– Андрюха, видишь эту миниатюрную печурку, которую с трудом перетаскивают два человека? При ее помощи участок пространства, ограниченный палаткой, превращается в парилку. Каркас для неё ты уже видел. Скажи, сколько времени может занять переноска печки к каркасу по глубокому снегу? – спросил я у напарника по приходе к схронке.

– А хрен его знает, я же не знаю, чего вы с Серегой могли выкинуть, – ответил он.

– Правильно мыслишь. Начали в половине третьего, установку бани завершили к девяти вечера, – заинтриговал я Андрея. – Это с перерывами на стрельбу гусей, их поиски, обмывку и общение с Дедом.

– А чего, было так много гусей? – неуверенно спросил Андрей.

– По-моему, вдвоем взяли штук девять. Поэтому берем печь и несем отсюда и до каркаса, – ответил я, ухватившись за ручку для ее переноски.

Андрей поддержал меня и вскоре печь стояла возле каркаса. Затем Андрей вернулся к схронке за баком и тазиком, а я принес с лабаза нашу заслуженную баню. На тундре это больше чем просто место, где моются, это фетиш, без которого уже не представляешь себе комфортный быт на охоте, после того как попробовали это в первый раз лет так семь назад. Каркас стоял в готовности принять на себя двухместную палатку из толстого брезента. Из неё мы и сделали баню, вырезав место под разделку и обшив ближайшую к печке внутреннюю поверхность брезента стеклотканью. Весило наше удовольствие килограммов пятнадцать, но в данном случае вес оправдывал получаемое удовольствие.

– Увы, дружище, гуси нас пока игнорируют, поэтому займемся баней. Если налетят – отобьемся, «Мурка» рядышком. Сейчас устанавливаем печь, собираем трубу и лежанку, укладываем трапики на землю. Затем все это укрываем палаткой, ставим трубу и будет нам счастье вместе с баней, – задал я тон предстоящим действиям.

Дальше наступило время слаженных действий – и минут через тридцать труба была соединена с печью, палатка заняла свое место на каркасе, лежанка была собрана, даже искрогаситель занял свое место на конце трубы. Мы с удовлетворением смотрели на промежуточный результат своей работы.

– Андрюха, осталось совсем немного. Сейчас принесем полный бак воды, оставим его на печи. Я подпилю дровец. Здесь рядышком я бросил пару сухих кряжей, когда дрова носили, затем устанавливаем предбанник и можно на завтра объявлять актированный день по причине назревающей помойки, – поделился я своими мыслями с напарником.

– Не поверишь, давно так сильно не хотелось в баню, – поделился со мной он, вероятно, самым сокровенным после желания уронить гусака.

Еще через полчасика бак с водой стоял на печи, пока я пилил и колол дрова, Андрей ведрами натаскал воды в бак для холодной воды. Мы в нем сюда привезли посуду.

Последним штрихом в написании банной картины стал приклеенный на липучки к корпусу палатки предбанник. Его растянули на шесте и укрепили растяжками за ближние листвянки.

– Поздравляю, Андрей Геннадьевич. Теперь мы с баней, и для того, чтобы помыться, нужно желание и два часа времени. Гуси не летят, а только маленькие частные вертолеты, поэтому я почему-то вспомнил, что у нас есть копченый кижуч. А он без пива плохо идет. Поэтому давай по холодненькому пивасику, – внес я своевременное предложение.

Возражений не последовало, мы вернулись в домик и принялись выполнять задуманное.

Я отделил мясо от шкурки у кижучевого балыка, порезал его на сочащиеся жиром ярко-красные кусочки, Андрей налил по кружечке пива.

– Давай за будущую баньку. И будет она у нас уже завтра, – предложил я незамысловатый тост. – Послушай, ты ведь с семейством объездил половинку мира, но согласись, именно здесь кружка пива и стопка хорошей водки пьется иначе и ценится гораздо выше, чем стопарь вискаря на Канарах?

– Знаешь, я подсознательно сам об этом думал и уже готов с этим согласиться. Здесь все иначе и по-своему лучше, – ответил Андрей.

– Погоди, прочувствуешь адреналин от первого взятого гусака, будет все еще лучше и ярче. Вот именно этого я тебе желаю, и это нынче обязательно состоится. Ну а сейчас еще по пивасу и займемся твоим скрадком. Все покажу и расскажу до последней детали, – пообещал я напарнику.

Приняв еще по кружечке, вышли из домика. Погода радовала спокойствием, в небесной голубой выси, прямо над нами, выписывала пируэты пара красавцев воронов. Они то круто взмывали вверх, делая замысловатые виражи и петли, то срывались в штопор. Все это сопровождалось разговорами на языке воронов. Можно только предположить, что это был диалог двух влюбленных, славящих весну и в очередной раз признающихся друг другу в любви. Мы еще немного понаблюдали за этим завораживающим зрелищем и занялись своими делами.

– Андрюха, захвати гвоздей на 50 десятка два, молотки, пару топоров, плоскогубцы, и шест, которым ты деревья помогал валить. А я захвачу мешок с маскировочными сетками, – сказал я и направился к лабазу. Вскоре мы уже стояли возле выхода на озеро. Пассивное браконьерство все же продолжалось – за спиной у меня висела верная «Мурка». Ну как-то неуютно в тундре без оружия.

Мы неспешно двинулись к месту установки скрадка для напарника. Именно здесь ему придется испытать себя на прочность, терпение и упорство. Я сбросил с плеча мешок с сетками. Андрей внимательно и с интересом наблюдал за происходящим и помогал во всем.

– Сейчас идем к стоящему невдалеке каркасу, доставляем его сюда, ремонтируем, обтягиваем маскировочной сетью и затем доводим несколькими деталями, – обозначил я задачу, и мы с Андреем направились выполнять задуманное.

В прошлом году я предусмотрительно поставил каркас углами на кочки, подложив еще под все углы по небольшой доске. Мне удалось избежать вморозки каркаса, и мы легко и просто перенесли его на место.

– Послушай, Сергей, а ведь сетка по цвету отличается от окружающего фона? Гусей мы не напугаем? – озабоченно спросил Андрей.

– Вопрос радует, ты начинаешь думать, как охотник. Не переживай, все сделаем в лучшем виде. А сейчас давай укрепим каркас и быстренько обошьем его сеткой. – И с этими словами я начал разрезать ножом завязку на мешке.

Из него выпали два небольших тючка, в которые были свернуты сетки. Вначале укрепили скрадок новыми гвоздями, затем слаженно обтянули каркас, натягивая сетку и фиксируя ее гвоздями. Вскоре каркас оделся в новую одежку, сзади имелась возможность входа.

– Ну вот, первый раунд борьбы за твое укрытие мы выиграли, сейчас предстоит второй, будем заниматься сенозаготовками, – слегка озадачил я своего напарника еще раз.

– Так никакого травоядного не привезли с собой, даже плюшевого. Чего мы с этим сеном делать будем, – с шуткой удивился он.

– Все просто. Сейчас берем топоры и начинаем брать руками максимальное количество сухой травы, подрубаем топориком и собираем траву в кучки возле обшитого каркаса. Затем просто прошиваем травой сетку, вставляя пучки в ячейки. Подзаготовим травы, и я покажу, как это делается. – И с этими словами мы с Андреем занялись сенозаготовками.

Сноровка у меня была, у напарника быстро появлялась, поэтому уже вскоре приличная кучка травы лежала возле скрадка. Я взял пучок сухой желтой травы и показал Андрею, как им делается прошивка. Работа пошла быстро и слаженно, и еще после трех подобных циклов скрадок стал похожим на копну сена, разве что по форме был не круглым. Обойдя скрадок со всех сторон, я не нашел изъянов. Не зря до этого я осматривал его издалека, и мы добавляли прошивки в те места, где это было необходимо. Андрюхин скрадок был готов, недоставало только складного кресла.

– Ну теперь есть ответ на твой вопрос по поводу маскировки? Какой шикарный получился скрадочек, думаю, гусаки его оценят по достоинству, – сказал я после того, как мы с напарником отошли по льду озера метров на сорок после окончания работы. – Осталось только чучела поставить.

– Совсем иначе теперь все это смотрится, скрадок стал частью берега, – согласился довольный напарник. – Спасибо, Сергей. А то, как правило, новичка берут с собой, привозят на место и пусть охотится как хочет.

– Да ладно тебе. С чучелами будет совсем другая видуха. Что знаю – расскажу и покажу. А теперь у нас в домике пивасик остался, да и кижуч не перевелся, – предложил я.

Возражений не последовало, и вскоре мы, сидя за столом, осуществляли задуманное. Мне показалось, что слышится звук работающего вездеходного двигателя.

– Похоже, вездеход идет. Сегодня мои друзья должны заезжать, вдруг это они, – сказал я и с кружкой пива вышел на улицу.

Я не ошибся, вездеход показался на льду озера, но это были не те, кого мы ждали. Они прошли мимо, и мы только поприветствовали друг друга взмахами рук.

Глянул на часы, они показывали полдень, как оказалось, на полную установку скрадка на озере Андрея вдвоем требуется всего около двух часов. Хлебнули еще пивка, как-то незаметно бутылка пива и порезанный кижуч приказали долго жить.

– Давай уже сегодня выжмем максимум из дня сегодняшнего и сейчас установим мой скрадок и с удовольствием завтра устроим почти выходной день. Ты ведь хочешь в баню? – иронично спроси я у напарника.

– Да куда уж больше, – ответил он, выразительно почесываясь.

– Значит, чесаться еще не лень, – продолжал я ерничать. – Давай-ка собираемся и пошли ко мне на озеро. Я пойду на лыжах по снежнику, а ты обойдешь его и подойдешь ко мне. Буду ждать тебя у скрадка.

На том и порешили. Вскоре прихватив лопату, я уложил в рюкзак туго свернутое полотнище скрадка, пару молотков, гвозди, футляр с иглами, липучками и нитками, ввертыши, веревку, топорик. Прихватив на всякий случай оружие за спину, я на лыжах неспешно двигался по снежнику. Снег недовольно поскрипывал под лыжами, добавляя колорита движению. Пришел довольно быстро и, пока ожидал Андрея, откопал каркас из небольшого снежного заноса.

Поднялся слабый ветер, и мне совсем не хотелось обшивать скрадок при его порывах. Подошел Андрей. Я снял лыжи и уверенно стоял на передуве в готовности спускать каркас скрадка на лед.

– Ну что, взяли и понесли его на середину озера, – произнес я и взялся за один из брусков каркаса.

Андрей поднял его каркас со своей стороны, и мы не торопясь понесли нашу ношу. Довольно быстро дошли до предполагаемого места установки, осмотрелись и решили:

– Скрадку быть здесь.

Минусом ситуации было то, что полотнище было от другого скрадка большего размера, и нам сейчас предстояло приладить его к этому каркасу, расположив на нужной высоте смотровые щели. Дружно прикинули, как все это можно сделать, и работа закипела. В четыре руки получилось у нас все хорошо. Примерно за полчасика каркас с полотнищем стал единым целым. Оставалось только пришить липучки, что большой цыганской иглой я сделал довольно быстро.

– Что скажешь, глядя на этот ледовый скворечник? – спросил я Андрея, упаковывая в футляр нитки, иголки и остатки липучки.

– А что я могу сказать, глядя на это сооружение в первый раз? Одно знаю: тесновато в нем тебе будет. Думаю, оценить наш скорбный труд смогут только гуси, – ответил он. – Но что-то в этом есть.

– Нам осталось всего ничего – закрепить его на четырех ввертышах, что я сейчас и сделаю. – С этими словами достал их из рюкзака, бобинку с веревкой и втиснулся внутрь укрытия.

Ввертыши с хрустом входили в лед и давали возможность веревкой закрепить за него каждый из углов скрадка. Мне придется потом неоднократно пересверливаться, так как они будут вытаивать из льда. Но, повторив эту операцию четыре раза, я был твердо уверен – скрадок почти готов к охоте. Останется только принести и закрепить лист изоляционного материала, по которому не будешь скользить, и ноги в тепле будут и можно ждать гусей.

– Андрей Геннадьевич, благодарю за помощь. Теперь мы почти готовы к охоте. Поставлю чучела и затем на все воля Деда, – с удовлетворением произнес я. – Вот так или примерно так проходит подготовка к охоте.

– Понемногу начинаю въезжать и могу определенно сказать – нравится мне это дело, – ответил напарник.