На перекрёстке трёх миров. Книга 2. Пока Боги воюют.

Малышня, урчала, лопала мясо, не останавливаясь, а их мать смотрела на своих детенышей сонными глазами.

– Эй, эй, хватит. Вы сейчас лопните.

Их животы раздулись, словно мячики, а они все ели и ели.

Я с трудом забрал у них еду и переложил на кровать. Они недовольно фыркали, но сон быстро сморил маленьких обжор.

Я усмехнулся, усаживаясь возле огня на пол. А где еще-то? Стола у меня теперь не было, да я и не особо переживал.

– Ты давай покушай, тебе выздоравливать нужно.

Она тут же смахнула большим языком куски мяса.

– Вот и хорошо. Я сейчас тоже покушаю и спать. Завтра закончу постройку.

Ну и как уже говорил- хочешь насмешить богов…..

Следующая ночь повторилась в точности как и предыдущая. Бедное животное, мало того, что страдало от страшных ран, теперь была измотана душевно.

Все. Решено. Завтра отведу её в пещеру.

После утреннего ритуала встречи рассвета, принялся за постройку.

К обеду моя задумка удалась на славу.

Я издал победный клич и начал танцевать на манер индейцев, размахивая мечом.

– Эйя-хей, эйя-хей.

И заключительный победный клич:

– Иохо!

А что? Я между прочим впервые сам построил пристройку к дому, и внутри разгоралось чувство гордости за себя. Я выпрямил плечи и расхаживал вокруг него с довольной улыбкой. Блин, даже похвастаться некому. А теперь самое главное. У моей постройки была общая стена с домом, поэтому осталось аккуратно прорубить дверь и чем-то закрыть ее. Может сделать дверь? А что? Неужели с дверью не справлюсь, а петли постараюсь у Юста выменять.

А пока – натаскать речных камней, заодно и рыбы наловлю.

До самого вечера таскал камни, складывая их в углу постройки.

А вечером, привычным мне манером, повел волчицу в пещеру.

Возле входа развел костер, а запасные дрова положил рядом с ней.

Сел возле неё:

– Ты это, огню не давай гаснуть, подбрасывай дрова.

Зачем я это говорю? Я же прекрасно понимаю, что животное не способно понять сказанное, а уж выполнить тем более.

– И это… – я немного замялся, подбирая слова -В общем. Я за тебя волнуюсь, ты продержись до утра, а там я тебя заберу. Ты пойми, я ведь тебя не бросаю на произвол судьбы. Здесь страхи не водятся, здесь реальные животные бродят. От реальных животных отбиться можно, а от своих страхов просто так невозможно избавиться, для этого трудная и долгая работа необходима. А у тебя сейчас нет этого времени, понимаешь? Бок вроде нормально заживает, а вот с лапами не знаю, что делать. А тебе без лап никак нельзя. Дикое животное без лап, это верная смерть. Я помогу как смогу с детворой и едой, а твоя задача- побыстрее выздоравливать.

Что еще сказать? Я ведь это все не только ей говорил, но и себе. Сам с собой разговаривал и убеждал, чтобы успокоить свою совесть.

Животное, все это время смотревшая на огонь, медленно повернула голову и лизнула меня в щёку. На душе отлегло, как будто она поняла и поддержала моё решение.

Уходя, повернулся:

– Если что -зови. Может, перекличку сделаем? – я кивнул сам себе пошел домой.

Сегодня на ужин рыба. Интересно, малышня кушает рыбу? Как-то я об этом не подумал. Подходя к дому, увидел приоткрытую дверь и две мордахи, выглядывающие оттуда. Увидев меня, малышня радостно выскочили, прыгая возле ног как собаки.

А приятно то как, и на моем лице расплылась улыбка.

– Да вы мои крошечки-хаврошечки.

Я подхватил их на руки и понес в дом.

Они крутились возле ног, радостно повизгивая и вставали на задние лапы, как- будто просились на руки.

Я развел огонь и сел на пол, позволяя им прыгать по мне, теребил их пушистую шерсть, позволяя лизать мне лицо. В душе зарождалось какое-то новое чувство, ранее для меня неизведанное. Я купался в их бескорыстной радости и любви. Меня ждут дома и не важно, что животные.

– Эй, не лезьте в огонь, дурынды малолетние, обожжётесь- и улыбался как полоумный, глядя на их милые мордочки.

Вот никогда не понимал Риту. Ведь не боялась никогда и ко всем руки протягивала, гладила, разговаривала. А теперь тут, сидя неизвестно где, разговариваю с животными.

А ведь я тоже не побоялся тогда, ночью. Встал к ней спиной и защищал не задумываясь. И хорошо, что не задумался. Если бы раздумывать начал, то сомнения всякие в голову полезли бы. А первый душевный порыв- он правильный самый. Разве я хоть раз пожалел об этом? То-то! Значит, я все делаю правильно.

– Как вас теперь дома одних оставлять, а? Дом спалите, где жить будем? Вам то ничего с таким то мехом, а вот мне худо придётся.

Я встал и скомандовал:

– За мной, гаврики- и вышел на улицу.

Малышня с готовностью последовали за мной. Они вытягивали шеи и нюхали воздух. Подходили к деревьям и снова принюхивались. Тыкались в холодный снег своими носами, смешно фыркали и снова лезли, изучая новый для себя мир.

Сначала дело, потом будет свободное время.

Из новой постройки стал перетаскивать камни в домик для своей новой задумки. Щенки сначала крутились под ногами, пока я не предложил одному из них небольшой камень. Тот с готовностью взял его в пасть и смотрел на меня, хлопая глазами, не зная, что дальше делать. Я повел его в дом и пальцем указал место. Щенок положил камень точно в указанное мной место и снова выбежал на улицу.

Я проводил его удивленным взглядом. Ну надо же, какой сообразительный.

Возле костра соорудил ограждение, благо мой меч пришел на выручку. Скреплять кладку было нечем, так я просто выравнивал поверхность камней и ровно складывал их.

Отошел полюбоваться на свою работу. Вот и еще моя маленькая победа.

Щенков накормил остатками вчерашнего мяса, а себе запёк рыбу. И только приступил к ужину, как эти маленькие заразы встали напротив меня и обидчиво пыхтели, будто только что не съели по большому куску мяса, а голодали все это время.

Они жалобно хлопали глазами, отводя грустный взгляд, и снова смотрели на рыбу жалобными глазами.

– Да нате вам- в сердцах вскричал я.

Под их жалобными взглядами и кусок в горло не лезет. Мне достался только костлявый хвост, но и на него покушались два маленьких злодея.

– Ну не наглейте. Если я голодать буду, кто же вам еду добывать будет?

– А теперь марш на улицу. В туалет добро пожаловать. Чего смотрите? Столько лопать, куда это все вмещается. Где спите- там гадить запрещено, понятно?

Щенки набегались и улеглись возле меня, пока я сидел возле дома и наслаждался ночной тишиной, закрыв глаза. Как там пантерка?

Я поднял голову к небу и завыл. Тишина. Почему не отвечает? Я нахмурил брови. Пойти проверить её? И снова завыл.

Малышня, услышав мой вой, сели по обеим сторонам, вытянувшись по струнке, подняли морды и синхронно завыли. Тоненько так, жалобно. Теперь в ночь понеслись три протяжных призыва к животному. Она ответила.

Я улыбнулся, значит у неё все хорошо.

– Спать братцы- малышня послушно встали и поковыляли в дом.

* * *

Утром встретил рассвет и помчался в пещеру. Угольки еще тлели, но.. Дров не было, тех самых, которые запасные. Я удивленно посмотрел на животное. Она подняла на меня свои красивые глаза.

– Как ночь прошла? Таморы забегали? – я вышел на улицу, обследуя свежий снег. Никаких следов присутствия чужаков не было.

– Вот и хорошо. Пошли домой?

Щенки скакали возле матери, словно шальные.

– Все в сборе. Тебя оставляю главной, а у меня дела.

Перетащил котелки в соседнюю пристройку. Из речных камней соорудил круглую стеночку, оставляя в середине место для дров. Оглянулся. Что же еще нужно? А сидеть где, на полу? Ну, ничего, лиха беда начало. Что еще? И хлопнул себя по лбу. Самое главное забыл.

Накинул шкуру и рванул в соседний лес. Высмотрел ветки с широкими и ароматными листьями и нарубил себе знатный веник. А травы надрал в придачу. Меня разбирало нетерпение.

Теперь еда. Каюсь, снова отобрал еду у маленьких зверушек, выкапывающих овощи из мерзлой земли. Подошел к реке, высматривая рыбу. По самому дну что-то ползло и присмотрелся. Ага. Как же. Иди ты на фиг. На меня, подняв голову, не мигая, смотрела цива. Я с любопытством смотрел на медленно проплывающее тело. Эта зараза, словно знала, что никто не осмелится покуситься на неё.

Один раз мне сильно повезло, а теперь, после рассказа Юста, даже не притронусь. Что он сказал? В пасти что-то целебное и про хвост бред какой-то.

– Хвост будет служить до самой смерти.

Пока я раздумывал, показался тот самый хвост. На самом конце длинного плоского тела, размером с мою ладонь, словно ершик с маленькими шипами, сейчас сложенный за ненадобностью. На счет размера, кстати, могу ошибаться, ведь вода сильно искажает истинные размеры.

Внезапно почувствовал резкий и сильный толчок в спину и от неожиданности, кубарем полетел в воду. Хвост цивы мгновенно раскрылся, выпуская шипы.

Я резко перевернулся, увертываясь от хвоста, вскочил и выбежал на берег. А там меня поджидал разъяренный зверь. Из того вида, которого мы уже съели, только размером в разы больше. Он опустил голову и смотрел на меня исподлобья покрасневшими глазами, как на своего злейшего врага. Его бока раздувались, а ноздри широко раздувались, выпуская белый пар морозного воздуха.

– Сдурел? Я любуюсь рыбками, а тут здравствуйте -пожалуйста- я даже разозлился, перехватывая меч в другую руку.

Зверь копнул снег копытом и рванул прямо на меня.

– Какие-то тут звери нервные- и одним взмахом меча, отрубил ему башку-Но съедобные. И мне ни чуточку не жалко, ты первый начал- я взвалил тушу на плечи и потащил.

Туша здоровая и мне пришлось приложить усилия допереть её до дома, а с мокрой куртки текла холодная вода.

Дома, оценил свою домашнюю утварь. Два котелка в соседней пристройке и теперь мне не в чем готовить.

– Хм, придется к Юсту сходить. Мяса нам достаточно. Поэтому вы остаетесь на хозяйстве, а я к людям сгоняю, может информацию наконец удастся узнать.

Снял куртку и повесил возле огня. Свою часть туши разделал, а вторую половину закинул на спину и двинулся в путь.

Хочу сказать, что тени все это время никуда не исчезали, они плавали вокруг нас, испытывая на прочность.

– Слушайте. Ну что вы здесь ходите наверху, а? Было бы рациональнее ходить внизу и подлавливать заплутавших животных и людей. Что? Ну сами посудите. Здесь наверху вы зачахните, ведь питаться- то вам нечем, а там внизу у вас гораздо больше шансов найти себе пищу.

Я остановился на отдых, сбрасывая тушу на снег.

– Слушайте. Вам запрещено, что ли отсюда выходить? Вас в тюрьму посадили? – я улыбнулся -А вы пробовали выходить отсюда?

Ответа я не ждал, говорить-то им нечем, собственно говоря.

– Пошли, попробуем?

Тени задвигались, встревоженные моими словами.

– Ничего страшного я не сказал. Как вы узнаете, если не попробуете? Никак. Только методом проб и ошибок.

– В общем, решайте сами, а мне пора- и не оглядываясь, двинулся в путь.

Интересно, решаться-ли? И только выходя за пределы невидимой черты, повернул голову и улыбнулся. Они столпились возле черты, не решаясь переступить ее. Или перелететь?

Если мне удастся убедить их, то их можно использовать в своих интересах. Для начала просто для охраны территории, тогда уж точно никто сюда не сунется. Лучше предупредить вторжение чужаков, чем потом отбиваться от обезумевших.

Сегодня я шёл, внимательно осматриваясь. После последних событий, нарваться на Псов не очень хотелось, а терять контакт с местными мне никак нельзя. Это единственный шанс узнать нужную для себя информацию.

На мой тихий свист долго никто не отзывался, и я забеспокоился. Наконец высунулась одна голова, посмотрела на меня и снова исчезла, а через некоторое время показался и сам Юст. Сегодня он был усталым и дерганным. Старик осмотрелся, кивнул мне в ближайший лес. Я молча отдал ему свою добычу и ушел поджидать его там.

Старик появился некоторое время спустя, размашисто шагая, словно торопился. Облокотился о дерево напротив меня и вздохнул.

– Псы озверели. Убит чей-то там брат, а мое селение ближайшее к месту событий.

Его губы крепко сжались и с них сорвалось тихое:

– Твари. Ты чего хотел?

Да уж, сегодня не до душевных разговоров.

– Можно мне котелок попросить и посуды ещё? – понимаю, что не ко времени приперся. Но ведь именно за этим я и пришёл.

– Дам – он кивнул.

Развернулся и пошел.

– А одежду можно какую попросить? А то я в одной одежде хожу, боюсь, скоро и этого не останется.

А что? За полтуши маловато посуды то будет.

Он снова кивнул, не оборачиваясь.

– Будь осторожен, Рома. Не только ради себя, но и ради нас-и ушел.

А ведь он прав. Если меня узнает тот сбежавший охранник, и про то, что сюда шастаю, нам всем несдобровать. А ведь здесь дети.

Через некоторое время Юст вынес завязанный узелок. Я, в знак благодарности, кивнул.

Его губы чуть дрогнули.

– И тебе благодарность за еду.

На том и расстались.

Дома развязал узел и от души поблагодарил Юста. Два котелка и посуда, но самое главное, это одежда. Двое штанов, не новые, но чистые, две рубахи из мягкой ткани, одна обувь, ношеная, но аккуратная, из меха, похожие на те, которые видел у брата с сестрой. На вытянутой руке разглядывал короткие штаны на завязках. Это что такое? И догадливо улыбнулся- своеобразное нижнее белье.

– Эй!!

Один из щенков вцепился в них зубами, и попытался вырвать мои новые трусы из рук.

С такими зубами, разве можно что-то из пасти вытащить.

– Мать! Прими меры! – я грозно выкрикнул, глядя на волчицу.

Она мгновенно подняла голову и рыкнула. Щенок сразу открыл пасть и мои новые трусы с дырками от зубов на причинном месте, выпали на пол.

Вот это дисциплина!!! Я поразился до глубины души. И поднял бельё с пола. Вот ведь зараза такая, и даже захотел отругать его, в сердцах.

И просто засмеялся. Дома люди ходят по магазинам, выискивая фирменную одежду. Некоторые вообще помешаны на шмотье. Да фигня всё это. Самые простые и необходимые вещи способны приносить элементарное удовольствие, как мне сегодня. Пусть и с дырами на самом интересном месте.

Я начал разбирать посуду, а в нижнем котелке небольшой кусок свежего хлеба.

– Ох и поужинаем сегодня-обрадовался я, потирая руки.

Сегодня будет похлебка. В котелок положил куски мяса, а сам побежал в пристройку. Там развел огонь и в большой котел набрал снега.

Волчица ела не торопясь и с достоинством. Малышня же с урчанием набросились на мясо, трепля куски по всему полу. Волчица вопросительно посмотрела на меня.

– Да нет, не надо. Пусть себе кушают, маленькие еще. Слушай, а это мальчики или девочки? Это я так для общего развития. Не могу же я их вечно малышнёй и щенками звать. Хоть имена какие им придумать. Как думаешь? Ну так положено у нас. Если животные в доме, значит, имя должно быть- разговаривал я, помешивая похлебку. Туда я нарезал овощ и посолил. Конечно не ресторанное блюдо, но мне другого и не надо, главное чтобы сытно и питательно.

Поужинать решил чуть позже и встал.

– Так. Ты за старшую. Смотри чтобы еду не перевернули и не обожглись, а я мыться- развернулся и пошел в постройку, задвинув за собой дверь.

Огонь разгорелся, раскаляя камни, снег в котелке уже растопился. Я взял воды и плеснул на камни. По комнате пошел обжигающий жар. Я быстро разделся и лег на полку и даже застонал от удовольствия. Моё самое большое желание-это помыться, но, не стуча зубами от холода, а получить истинное удовольствие, смывая с себя грязь. Взял свой веник и начал париться, кряхтя от удовольствия. Пучком травы скреб кожу, пока она не покраснела и не начала скрипеть. Огорчился только, что волосы нечем помыть, да и с бородой что делать? Побрить мечом? Ножа ведь теперь нет. Ага, мечом. И голову отрежу нафиг, если он камни с легкостью режет. Да и зима на дворе, с бородой теплее. А вот мыло попрошу в следующий раз у Юста. Я поливал себя с теплой водой, довольно фыркая.

Открыл глаза и увидел две мордочки с интересом смотрящие на меня. Даже волчица, вытянув шею, заглядывала в дверной проем.

– А ну кыш отсюда. Малы еще на взрослых подглядывать- я, с ухмылкой, цыкнул на них.

Я еще полежал на полке, а тело наливалось ощущениями от чистой кожи и приятной сонливости. Не время сейчас расслабляться.

И принялся за стирку вещей, благо, что теперь мне есть что одеть.

Подбросил еще дровишек для просушки вещей. А вот на счет крючков то и не подумал. Когти животного, которые я использую для вешалок, лежали на полке в домике.

Я, прикрывая своё интересное место руками, зашёл в комнату и взял вещи. Еще и полотно какое-нибудь попросить нужно будет, чтобы использовать в качестве полотенца.

Натянул новые трусы. Блин, не одевать же одежду на мокрое тело, придется обсохнуть и накинул шкуру на плечи.

И принялся за ужин. На вид очень даже аппетитно. Всухомятку тоже не резон питаться, нужно иногда и жиденького хлебать. Я с шумом втянул густого бульона. Ох, и вкуснятина. Следом последовал кусок хрустящего хлеба. Я удовлетворенно вдохнул и почувствовал внутри себя чувство удовлетворения и… Я поднял голову, пытаясь определить, что же это. Внутреннего покоя. Я кивнул головой, соглашаясь с самими собой и улыбнулся.

Животное подняло на меня глаза.

– Слушай, ну и глаза у тебя классные. Смотришь и взгляд отвести не можешь, словно заколдованный.

Она моргнула и отвела взгляд.

– Надо будет посмотреть твои раны, прежде чем отведу тебя в пещеру.

– Блин, чем то испачкался- на среднем пальце правой руки была черная полоска, и я начал тереть ее.

– Что-то не стирается. Копоть? – да не заострил внимание на этой мелочи.

Я дохлебал ужин и принялся за осмотр ран. Что интересно, пантерка без всяких эмоций позволила мне осмотреть себя.

Рана на боку практически затянулась тонкой красной кожей с неровными краями. Я осторожно размотал тряпки и убрал дощечки. С виду вроде и ничего. Конечно, кости так быстро не заживают, но посмотреть и оценить все равно нужно. Места, где кости порвали шкуру, можно было узнать по проплешинам без шерсти. Я осторожно взял левую лапу в руки и приподнял ее.

– Не больно? – смотря на её реакцию.

Голова не шелохнулась, только зрачки чуть расширились. Действительно больно или просто ждет боли?

Я начал тихонько сгибать её. Снова никакой реакции. Да не может кость так быстро срастись! Не может! Я прощупывал каждый сантиметр, внимательно следя за её реакцией. И вот она оскалилась, а я облегченно выдохнул. Да потому что в моей голове не укладывается, чтобы такая скорость заживления была! Я когда руку сломал- месяц в гипсе ходил. Месяц!

– Больно, да? Тогда дощечки привяжем или как? А давай сегодня так оставим. Все равно ты на них не наступаешь, а примотать обратно никогда не поздно.

Я оделся и выглянул на улицу. Начало вечереть. Пора было отводить животное в пещеру. Та попыталась встать на лапы, а я встревожено вскричал:

– Сдурела совсем? И не надейся на них вставать. Пойдем по старой схеме, поняла?

И мы двинулись в путь. Только теперь я оглядывался по сторонам, боясь напороться на рыскающих кругом Псов. Я то ладно, сбегу как-нибудь, а ей придется туго с лапами.

– Что-то сегодня ты тяжелая- пыхтел я, согнувшись под её телом -Ты там лапами вообще переставляешь? А то такое ощущение, что висишь на мне и отдыхаешь.

Её голова, лежавшая на правом плече, повернулась в мою сторону. Она понюхала меня и лизнула.

– Да ладно, чего уж там, виси себе на здоровье. Это я бурчу про себя- а сам довольно улыбнулся.

– Ой, что творится, люди добрые, видели какая у меня красота завелась? И не одна, а целых три. А какие умные, а какие сообразительные.

Пантерка довольно поуркивала, словно подтверждая мои слова.

– Слышишь, получается я тебя полюбил- и засмеялся.

– У нормальных мужиков девушки заводятся, а у меня пантера персональная. А кто сказал, что я нормальный? А чего я ненормальный, что с животными разговариваю? Так одному с ума сойти можно. И почему бы с умными животными не поразговаривать. Да?

Я пальцами почесал шею и она заурчала, как котенок.

– Ритке расскажу, как таскал тебя по равнинам и по взгорьям, она меня до конца жизни подкалывать будет. А еще припашет в своей клинике животных лечить. Ей только скажи, она … Ух какая она классная у нас.

Животное рыкнуло.

– Ревнуешь что-ли? – я засмеялся, уткнувшись ей в шею.

– Да это родные мне люди. Я тебе не рассказывал? Расскажу обязательно, как только возможность будет, напомни мне, и я тебе сразу расскажу.

Мы добрались до пещеры. Пока устраивал её и дров натаскал, солнце село и стало совсем темно. Развел огонь и осмотрелся.

– Ну что. Держись, если что- сигналь- она спокойно положила голову на лапы.

Её спокойствие вселило в меня уверенность и я побежал домой.

Малышня встретила меня у двери, радостно кружа.

– Давайте на вечернюю прогулку, а я пока что вещи свои посмотрю, а потом с мамкой повоем.

В бане жар уже ушёл и мне пришлось развести там огонь, чтобы вещи не сопрели, а высохли.

Я решил завтра сходить выше по реке разведать, может, удастся там с кем-нибудь контакт наладить.

А пока что вышел на улицу, проведать малышню. Мы, как и вчера, сели и завыли. Мать малышни отозвалась сразу.

– Вот и хорошо, а теперь спать.

Устраиваясь на кровати, все никак не мог улечься поудобнее.

– Надо завтра травы свежей положить и побольше, эта совсем примялась. Эй, не наглейте. Это моя кровать вообще- то. Да убери ты свой зад, бессовестный.

Малышня развалилась на кровати, раскинув лапы в разные стороны. Возле моей головы оказался толстенький зад одного из них.

– Мне скоро спать из-за вас негде будет.

Я бурчал для порядка, а сам гладил толстые животики.

* * *

Мне приснилась шикарная брюнетка, которая призывно манила меня своими формами, плавно проводя по ним руками, и изгибалась. Её полные губы возбуждали мою фантазию, а я почувствовал просто жуткое желание. Меня затрясло от возбуждения мелкой дрожью. Захотелось схватить её хрупкое изящное тело, сорвать с нее одежду и прижать в себе. Ощутить забытые чувства, когда девушка стонет подо мной, подмятая моим весом и ворваться в неё… я даже застонал. Внезапно она близко подошла ко мне и лизнула прямо в висок.. Играется? А что? Необычно и приятно даже. Главное не торопиться. Хочу, чтобы это было бесконечно, чтобы стонала от ласк и молила взять её. Она снова лизнула. Нет, если тебе нравится- так я не против. Может ниже спуститься, тогда…мммм.

Она будто, ждала моего разрешения, начала нализывать моё лицо.

Эй, подожди девочка, не так интенсивно, я сейчас утону в твоих слюнях. Господи, чем это воняет? Даже неудобно ей сказать, чтобы зубы почистила. Она залезла языком в ухо, от чего меня передернуло. Милая, у меня много других интересных мест есть для облизывания. Эй. Эй, да угомонись ты.

И с криком проснулся. Две мохнатые морды стояли возле моей головы и лизали меня своими широкими языками.

Я рывком сел, находясь еще между сном и явью.

– Вот тебе и красавица. А это две наглые рожи.

Я с сожалением откинулся обратно на спину.

А чего это вдруг-то? Понятно дело. Отъелся, намылся, а что еще мужику нужно. Правильно- бабу. Я еще полежал, успокаиваясь.

– Когда я последний раз с женщиной был? – и начал прикидывать в уме.

Проблема в том, что совершенно не знаю сколько я здесь нахожусь, нужно было хоть палочки на стене рисовать. Только, если осознанные дни я еще посчитаю, а то время, что был в плену у теней, посчитать невозможно. А может и не нужно? Так живешь себе- выживаешь, дурные мысли в голову не пускаешь. Как только будут реальные цифры- мысли не дадут мне покоя, а мысли… В общем, быть пленником теней мне совершенно не хотелось. А то что было с женщиной давно, организм и сам знает.

И почему-то присмотрелся к малышне. У одного черты лица.. брр.. морды были более изящные: разрез глаз чуть шире и взгляд кокетливый что ли? И сама мордочка немного уже. У второго и челюсть помощнее и тело само покоренастее.

– А ну-ка иди сюда- я схватил его и перевернул, пытаясь определить его пол. Затем перевернул второго, сравнивая эти признаки. Различия видны, поэтому..

– Ну что. В итоге имеем: мальчик- одна штука, девочка- одна штука.

Пока мамки нет, надо хоть клички вам придумать.

Я вскочил, сделал упражнения и рванул встречать рассвет. Спустившись в долину, остановился как вкопанный. Весь снег был изрыт сотнями лап и копыт

Что здесь произошло? Битва? А почему я ничего не слышал? Меня обдало жаром, и я со всех ног рванул в пещеру. Подбегая ближе увидел трупы таморов и кровь на белоснежном снегу.

– Только бы живая была- и побежал, не сбавляя скорости влетел в пещеру. Животное встревожено смотрела на меня, лежа возле стенки пещеры. Я бросился к ней и обнял за шею.