Король-Лебедь

Юлия Андреева

Король-Лебедь

© Андреева Ю. И., 2022

© ООО «Издательство «Вече», 2022

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2022

Сайт издательства www.veche.ru

* * *

Об авторе

Андреева Юлия Игоревна родилась в Ленинграде в 1969 году. Печататься начала с 1993 года.

В настоящее время член Союза писателей Санкт-Петербурга, автор 70 книг, из которых большую часть составляют исторические романы, биографическая литература, а также книги нон-фикшн.

Кроме того, к настоящему времени Ю. И. Андреева издала более шестидесяти сборников стихов и прозы, выступая как автор и как составитель. Регулярно публикуется в средствах массовой информации, есть заграничные публикации (Австралия, США, Эстония, Украина, Германия).

Жизнь Юлии Андреевой тесно связана с ее произведениями. С семнадцати лет она служила в театре. Будучи прекрасным импровизатором, создавала моноспектакли и литературно-музыкальные композиции, с которыми выступала на различных площадках страны и зарубежья. Неудивительно, что из-под ее пера вышла книга «Айседора Дункан. Жрица любви и танца». Танцевала с творческим коллективом в Японии: две поездки на три и шесть месяцев, – и появилась книга «Изнанка веера, или Приключения авантюристки в Японии» – документальный роман. А также остросюжетный роман «Трансмиссия», действие которого тоже происходит в Стране восходящего солнца, повесть «Прикосновение» и тетралогия «Геймер».

Любимый исторический период Юлии Андреевой – XII век, Лангедок (юг Франции – Тулузское графство). Об этом периоде автором написаны книги «Рыцарь Грааля», «Последний рыцарь Тулузы», «Тюремная песнь королевы».

Роман «Фридрих Барбаросса» – тоже XII век, только теперь уже место действия – Германия и Италия. А роман «Святы и прокляты» повествует о внуке Фридриха I Барбароссы, Фридрихе II, и детском крестовом походе.

Посещение Египта, а именно монастыря Святой Екатерины, где с незапамятных времен находится неопалимая купина и возвышается гора Синай (библейская Хорив), и поездка в Израиль, с его Мертвым морем, змеиной тропой к крепости Масада, навели на мысль написать об этих библейских местах и об Ироде Великом. На счастье, как раз в то время в Израиле начались интенсивные раскопки, поэтому очень многие детали в описании дворцов Ирода писательница брала непосредственно из отчетов археологов.

Избранная библиография Ю. И. Андреевой:

«Рыцарь Грааля» (2006)

«Последний рыцарь Тулузы» (2006)

«Двойник Жанны д,Арк» (2006)

«Король-Лебедь» (2006)

«Ирод Великий» (2011)

«Свита мертвой королевы» (2013)

«Тюремная песнь королевы» (2013)

«Карл Брюллов» (2013)

«Палач, сын палача» (2014)

«Святы и прокляты» (2014)

«Метресса фаворита» (2018)

Часть первая. Начало истории

Вернувшись, море в берег бьет крутой.

Из-за горы глядит светило дня.

Для солнца путь открылся золотой.

И мир людей открылся для меня.

Роберт Браунинг

Предсказание

Летом 1845 года в Баварии и Германии отдельные астрологи, маги, прорицатели, равно как духовные общества, рыцарские ордена и братства, ждали прихода мессии. В конце августа 1845 года планеты встали в подобающее для появления чудо-ребенка положение. Были отмечены необыкновенные знаки на небе, свидетельствующие о том, что в самое ближайшее время, буквально до конца месяца, в Баварии или Германии на свет должен появиться необыкновенный ребенок и это событие изменит ход истории. Что это будет за мессия и о каком именно изменении идет речь, знали лишь избранные. В архивах господствующего в Баварии ордена Святого Георгия хранилось древнее пророчество, оставленное самим Иоганном Беме, согласно которому Бавария получит новый шанс на духовное преображение посредством чудо-младенца. Поскольку речь здесь идет ни много ни мало – о воплощении воина духа, существа, посланного самим небом. В своем тайном послании магистру ордена Иоганн Беме разъяснял, что следует ждать не библейского мессию, не воплощение Иисуса Христа, а рыцаря горнего мира, страны святого Грааля, подлинного мессию красоты.

В своей работе Беме предсказал, что ребенок появится на свет 25 августа 1845 года в Баварии. Что звать его будут Людвиг или Людовик. Долгие годы эта информация считалась тайной, так как больше всего на свете рыцари ордена боялись потерять этот данный им свыше шанс.

Знаки появления необыкновенного младенца наблюдались повсюду. Уже во второй половине августа орнитологи отмечали необыкновенную активность птиц, которых становилось все больше и больше. Причем прилетевшие птицы все как одна были белого или серого цвета. Отчего птицы избрали для своего перелета конец лета, а не весну или осень? Почему они вдруг изменили маршруты своей обычной миграции? Эти вопросы оставались тайной. Никогда прежде в Баварии не удавалось наблюдать такого количества белых птиц. Гуси и лебеди, буревестники, чайки и конечно же белые голуби кружились стаями над крышами домов, над лесами и горами, словно искали кого-то, кто еще только должен был появиться на свет. Белые птицы плавали по глади зеркальных озер, дежурили на ветках деревьев и на красных черепичных крышах. Также в конце лета в садах и парках было отмечено необыкновенное количество распустившихся белых цветов.

Лето выдалось жарким и дождливым, как часто бывает в этих местах. Но в это необыкновенное лето ни один дождь, ни одно появление на небе солнца не обходились без радуги или каких-то иных ярких и заметных знаков на небе.

Датой рождения чудесного младенца астрологи определили 25 августа, что для ордена Святого Георгия, как это уже было сказано, являлось дополнительным подтверждением правильности пророчества. Рыцари основных делящих власть в Баварии мистических рыцарских орденов – Святого Георгия и мистического ордена, или, как их называли чаще, секты иллюминатов, готовились к этому событию задолго и по-разному.

Однако орден Святого Георгия во главе со своим магистром королем Баварии Людвигом Первым[1] искали знаки, которые могли бы рассказать им о месте рождения будущего мессии, с тем чтобы, отыскав ребенка, воспитать его в идеалах благородного рыцарства. В надежде, что, когда малыш подрастет, он сможет с Божьей помощью возглавить орден, приняв на себя полномочия магистра. Орден же иллюминатов искал младенца с тем, чтобы убить его.

Задолго до рождения нового мессии по всей Баварии и Германии были разосланы принявшие обед посвящения в секте врачи, медсестры и акушерки, которые должны были отыскать младенца и умертвить его. При этом иллюминаты уничтожали не только малышей, родившихся 25 августа, то есть в день, когда, согласно расчетам астрологов, должен был появиться мессия, но и всех детей, родившихся в августе. Несмотря на то что мессию ожидали мужского пола, опасавшиеся ошибки иллюминаты на всякий случай убивали и девочек.

Но легко сказать: пойдите и убейте, когда давно уже замечено, что Господь любит даровать свою милость простым людям, дозволяя рождаться избранникам в самых неприметных семьях, до которых никому нет никакого дела и которым по этой самой причине легче спрятать младенца. А это дополнительные сложности, ведь простых людей несравнимо больше, нежели знати.

В 1845 году эта особенность была учтена. Особое внимание убийцы-иллюминаты уделили семьям крестьян и горожан, которые либо пользовались услугами дешевых больниц и клиник, либо прибегали к помощи практикующих в их местности врачей.

Таких детей обычно труднее всего обнаружить, так как здоровая крестьянка вполне могла рожать у себя дома в окружении родственников и не вызывать к себе акушерку. Зато все носили детей креститься и регистрировать в местные мэрии и полицейские участки. А там, как уже можно догадаться, ничего не подозревающих родителей уже ждали. Все делалось быстро, организованно и чисто. Смерти не вызывали ни малейших подозрений, так как детей убивали, давая им повышенную дозу снотворного, которое было невозможно определить во время вскрытия. К 25 августа операция по детской зачистке проходила со впечатляющими результатами, а кладбища уже пополнились свежими крохотными могилками.

Казалось, что ничто теперь не сможет воспрепятствовать хорошо отлаженной деятельности секты и чудесный ребенок так и не появится, осчастливив своим появлением погибающую в своей бездуховности и косности Баварию.

25 августа 1845 года, в день своего рождения, пятидесятидевятилетний магистр ордена Святого Георгия, король Баварии Людвиг Первый Виттельсбах стоял у окна своего кабинета в замке Берг и смотрел в сад. Вот уже несколько дней ему поступали доклады от подчиненных относительно детоубийц, но он не мог не только дать этому делу ход ввиду отсутствия доказательств совершения этих преступлений, но и как-то защитить несчастных детей.

Да, магистр совершил серьезную промашку, недооценив противника, и теперь был вынужден наблюдать за жестокими убийствами, творившимися по всей Баварии. Невинные дети погибали повсюду, а рыцари его ордена, призванные защищать свой народ, не могли предвидеть, где им будет нанесен следующий удар.

Вот если бы можно было собрать всех рожениц в одном замке, выставить стражу и защитить таким образом мессию, а заодно вместе с ним и всех невинных детей… Но было поздно. Посвященные сбились с ног, не зная, как собрать сведения о находившихся на последнем месяце беременности женщинах. Не обладавший столь мощной агентурной сетью, как у иллюминатов, орден Святого Георгия терпел фиаско.

Магистр попытался расслабиться, слушая голоса астрала, его связь с не рожденным еще мессией была очевидна. Ребенок должен был появиться сегодня – то есть в день его рождения, его тоже должны были назвать Людвигом, он должен был в дальнейшем возглавить его орден, а значит, именно он, король и магистр, должен был каким-то образом обезопасить появление мессии на свет Божий.

Хорошо сказать – обезопасить. Но как это сделать? Как опередить убийц и вырвать из их когтей драгоценного младенца, когда даже неизвестно, в какой именно семье он должен появиться. В каком городе или деревне его искать? Задачка не из легких.

Утешало одно. Искомый младенец был либо еще не рожден, либо рожден, но не умерщвлен. А значит, за него еще можно было бороться.

Неожиданно магистр ощутил мощнейший прилив энергии. Поток света и музыки вдруг неведомо откуда ворвался в его видения, заставив выйти из транса и открыть глаза. Необыкновенная радость распирала грудь, так, словно на душу короля снизошла благая весть.

«Аллилуйя! Он родился! Он появился на свет! – прошептал Людвиг Первый, предусмотрительно зажимая себе рот, так как боялся, что его слова будут услышаны шпионившей для иллюминатов прислугой. – Аллилуйя!»

Король открыл окно и вдохнул полной грудью запахи цветов и свежескошенной травы на лужайке.

Вдруг взгляд его остановился на необыкновенном зрелище: в озере, что сияло зеркальным овалом посреди парка, плавал великолепный белый королевский лебедь. Никогда прежде эти прекрасные птицы не прилетали на озеро короля, и даже когда тот распорядился закупить пару штук и поселить их возле дворца, ничего не получилось. Птица захирела и издохла к зиме.

Теперь король наблюдал царственного лебедя, который грациозно смотрел на свое отражение, то и дело опуская прекрасную голову в воду и вылавливая оттуда мелких рыбок.

Это был знак. Наивернейший знак того, что долгожданное событие свершилось. Король огляделся по сторонам и изумился увиденному: все балконы дворца, крыша крытой галереи, подоконники и балюстрады сверкали от обилия белых голубей, которые все прилетали и прилетали.

Птицы были замечены слугами и придворными, которые выглядывали из окон, подзывали детей, показывая в сторону лебедя и голубей, что нисколько не смущало птиц, которые вспархивали, заметив излишне резкое движение, в их сторону и тут же садились поблизости, на первое свободное местечко. Словно их первейший долг был находиться тут, свидетельствуя о произошедшем чуде.

Мессия красоты

В это время возле замка послышался стук копыт, и вошедший камергер доложил о прибытии в Берг нарочного из Хоэншвангау с письмом. Магистр велел немедленно принять его и вскоре уже читал запечатанный по всем правилам королевского дома конверт, в котором управляющий сообщал ему о рождении внука. Мальчик появился на две недели раньше срока, но тем не менее его мать и невестка Людвига Первого Мария Прусская[2] пребывала в прекрасном состоянии.

Едва успев дочитать письмо, магистр упал на колени перед распятием и вознес жаркую, но краткую молитву Богу Отцу и своему небесному покровителю – святому Георгию. После чего чиркнул записку своему заместителю в ордене, требуя немедленно отправить в Хоэншвангау охрану для новорожденного, и, вскочив в седло, помчался в сторону родового замка, в котором, возможно, дожидался его не просто внук, а новорожденный мессия.

Вместе с королем на не менее резвых конях неслись два его телохранителя и четверо посвященных в тайну Георгианского ордена рыцарей, находившихся постоянно при персоне магистра.

О том, что новорожденный действительно мессия, говорили, нет, кричали стаи белых птиц, которых становилось все больше и больше, по мере того как конники приближались к лесному замку.

Проезжая мимо Шванзее[3], что расположено под горой, на которой стоял Хоэншвангау, король и его спутники невольно остановились, пораженные до глубины души чудесным зрелищем – все озеро было белым от стаи лебедей. Прекрасных белых птиц было семнадцать, а вожак – словно король среди своей многочисленной свиты.

Крыши и деревья вокруг среднего замка и замковых построек, так же как в Берге, занимали белые птицы. Издалека могло показаться, что крыши и крепостные стены были покрыты вдруг выпавшим снегом.

Вопреки традиции, король не спешился у ворот замка, а подлетел к лестнице, где быстро перебросил ногу через круп коня, на ходу спешиваясь. Бросив поводья подлетевшему мальчишке и не отвечая на приветствия и поклоны, Людвиг ворвался в замок. За ним следовали верные главе ордена рыцари Святого Георгия.

Каждая секунда была на счету. Проклятые шпионы могли оказаться в комнате роженицы, быть среди прислуги или охраны.

Король быстро поднялся по лестнице, ведущей в комнату невестки, где его встречали приседавшие в книксене служанки. Постучавшись в хрупкую, изукрашенную причудливыми стеклами дверь, король вошел в комнату.

Не было никаких сомнений: лежавший в розовой атласной постельке младенец был именно тем, кого он искал и которого невольно оплакивал в каждом невинно убиенном малютке. Господь услышал молитвы Великого магистра, позволив Марии разродиться раньше времени, и отвел таким образом удар проклятых иллюминатов, ожидавших появления наследника престола только через полмесяца.

Слава Господу! И его мудрости! Мессия красоты был рожден и до сих пор не убит.

Но опасность еще не миновала. Донесение о том, что у принца Максимилиана родился сын, а у короля и магистра ордена Святого Георгия – внук, могло уйти одновременно и во вражескую ставку.

Появление прекрасных птиц было знаком, который мог понять не только Людвиг Первый, но и всякий посвященный в тайну рождения чудо-ребенка или сколько-нибудь умеющий считывать знаки. А значит, в любой момент в Хоэншвангау могли нагрянуть воины иллюминатов.

Король окинул тревожным взглядом аккуратную розовую спальню, только сейчас обратив внимание на лежавшую на широкой постели и не сводившую с него глаз невестку.

– Что-нибудь не так, отец? Что-нибудь не так с моим Людвигом? – Она попыталась приподняться, но скорчилась от боли.

– Все так, дорогое дитя! Ради всего святого, отдыхайте. – Людвиг проследовал к окну и задернул плотные шторы. Прекрасная, увитая с внешней стороны диким виноградом и иными ползучими цветами веранда, на которой родился его первый внук, была сделана лет пятьдесят назад и тогда казалась очень красивой, модной и изящной. Теперь король с ужасом глядел на соединенные тонкими деревянными полосками витражные стекла, на балкон, на который в любой момент могли как подняться со двора, так и спуститься с крыши. Стекло, стекло и еще раз стекло.

Ужасная веранда не могла послужить надежным форпостом, в случае если королю и его немногочисленной свите пришлось бы отражать атаки.

Людвиг бережно взял в руки ребенка и, выглянув в коридор, подозвал к себе своего адъютанта.

– Мою невестку следует немедленно перенести в главную башню замка, ребенка я заберу сам. Вы быстро делаете носилки и доставьте принцессу туда. В башне мы сидим столько времени, сколько понадобится для того, чтобы в Хоэншвангау добрались наши воины. Я хочу, чтобы в замке была полностью сменена прислуга до последнего кухонного мальчишки. Все должны быть проверенными слугами и друзьями ордена. Ни одного случайного человека. Даю сутки для тайного размещения гарнизона и замены персонала. Тайного, мой друг, – я не хочу, чтобы мой сын узнал что-нибудь о происходящем здесь. – Он весело подмигнул сэру Стефану Дюрану и, прижимая к себе драгоценный сверток, последовал с ним в главную башню замка.

Через час в Хоэншвангау прибыл боевой отряд ордена, к вечеру в замке была произведена полная замена прислуги. Так что прибывший сын короля, принц Максимилиан Йозеф[4] не заметил ни малейших перемен и даже не признал в новом кучере замка первого министра своего отца и рыцаря ордена Святого Георгия Стефана Дюрана, чем очень обрадовал своего отца.

В считаные часы рыцари ордена Святого Георгия создали тайную многоярусную защиту замка, через которую не мог пробраться шпион иллюминатов, да и вообще никто не мог пробраться, не будучи обнаруженным рыцарями, переодетыми по такому случаю в одежды простых сельских жителей, лесников, рыбаков, охотников и псарей. Руководил ими всеми верный королю и рыцарской клятве сэр Дюран, которому и предстояло теперь заботиться о жизни наследника.

За считаные часы в округе замка Хоэншвангау не осталось ни одного почтальона, молочницы, пекаря или сельского учителя, не получивших посвящение в ордене, магистром которого был король Баварии Людвиг Первый.

Замок Хоэншвангау

Когда маленькому Людвигу исполнилось три года, его дед – король Людвиг Первый – отрекся от престола в пользу своего сына, взбалмошного и помешанного на устройстве собственного войска принца Максимилиана. На такой шаг короля толкнул сделавшийся достоянием общественности его роман с танцовщицей Лолой Монтес[5].

Пресса заклевала короля, позоря его на каждом шагу и обсуждая, сколько денег он истратил на любимую женщину. Когда семейный совет вкупе с советом министров предложили королю выбрать между короной и любовью, Людвиг Первый, прозванный в Баварии романтиком, избрал любовь. После чего бывший король отправился в Италию, где пополнил собой ряды художников, поэтов и мистиков. Пропутешествовав год и вернувшись в Баварию без Лолы, которая бросила незадачливого любовника, едва только он утратил власть, бывший король обосновался в одном из своих малых дворцов в Мюнхене, откуда и руководил орденом.

Это была основная версия, о которой знали все. Но была и другая: в день перед решающим советом король молился в орденской церкви, прося своего небесного патрона помочь ему принять правильное решение. По словам дежуривших возле дверей церкви слуг, проведя ночь в священном месте, наутро король вышел оттуда веселым и просветленным. Так что те, кто близко знал короля, поняли, что он получил благоприятный ответ…

Вернувшись из своего путешествия, Людвиг Первый направил все силы на достойное воспитание своего внука, которому были нужны не только защита, но и помощь в духовном развитии.

Однако дед не смог поселиться в Хоэншвангау вместе с вновь беременной невесткой, малышом и несколькими преданными им слугами, на то не было воли нынешнего короля. Тем не менее каждый день он получал подробнейшие сведения относительно того, что делал кронпринц и какие в нем произошли перемены. Время от времени бывший король наведывался в Хоэншвангау, для того чтобы встретиться с малышом лично. Там, устроившись в зеленой беседке парка или гуляя возле прекрасного лесного озера, старый Людвиг рассказывал своему крошечному внуку истории и легенды, которые так любил мальчик.

Шли годы. У маленького Людвига подрастал брат Отто[6]. Время от времени в Хоэншвангау наведывался король Максимилиан. Нервный и вечно чем-то недовольный, он не собирался перевозить семью в столицу, предпочитая компании офицеров и казарму тихой семейной жизни. Он не любил свою жену Марию, считая ее глупой и ничего не понимающей в военной подготовке женщиной, чей удел – рожать солдат и помалкивать.

Королева Мария тоже не рвалась поселиться с мужем под одной крышей. Ей вполне хватало и того, что тот раз в месяц являлся в Хоэншвангау и, распространяя вокруг себя пивные ароматы, забирался в ее постель.

После рождения Отто она больше не беременела, так что постепенно король утратил к ней всякий интерес и, наверное, запер бы надоевшую супругу в монастыре, если бы она не была нужна ему в качестве воспитателя его сыновей.

Правда, Людвига и Отто воспитывали на военный манер приставленные к ним офицеры запаса, но не в меру впечатлительный наследник престола нипочем не желал расставаться с матерью и даже как-то устроил отцу форменную истерику из-за того, что тот хотел услать ненавистную королеву в ссылку.

Впрочем, сыновья скорее должны были радовать Максимилиана, нежели беспокоить. Крепкие и достаточно высокие для своего возраста, оба мальчика росли сильными и выносливыми. Оба рано научились держаться в седле, стрелять и делать упражнения с маленькими ружьями. Оба часами занимались на плацу, вытягивая ножку и делая «на плечо», «коротким коли» и «длинным коли».

Кроме обязательных спортивных и воинских дисциплин, принцы изучали естествознание, математику, древние языки, мировую историю и историю отечества и литературы.

Опасения доставлял Людвиг, который рос мечтательным и нежным ребенком. В десять лет больше всего наследник Баварии любил читать книги, о которых мог потом говорить часами. Он постоянно придумывал продолжения и то и дело оказывался сам в полюбившейся ему истории, с тем чтобы то разорвать оковы томящегося в неволе рыцаря, то снять веревку с шеи несправедливо приговоренного к смерти, то броситься в пучину моря за тонущей принцессой. Людвиг был поэтом и музыкантом, сразу же после занятий на плацу или в манеже он мог бежать в библиотеку замка или музицировать на материнском клавесине.

Нередко прислуга заставала его на коленях перед картиной с изображением Христа, у которого юный принц слезно молил простить род человеческий за то, что ни один из присутствующих на казни не обнажил меч и не порубил стражу.

Когда Людвигу объяснили, что жертва Христа была необходима для спасения всего человечества, мальчик возразил, что не желает спасения, за которое кому-то пришлось испытывать страдания и умирать.

– Я не хочу, чтобы кто-то отдавал за меня свою жизнь. Чтобы кого-то, а тем более ЕГО, распинали на кресте! Если Бог добр – Он поймет меня и согласится спасти меня сам без всякой жертвы. Если зол – значит, он не Бог!

«Откуда у него это?» – не понимал отец.

Для того чтобы заставить сына выбросить дурь из головы, он велел учителям увеличить нагрузки, но крепкий мальчик с легкостью справился со всеми данными ему заданиями и вышел победителем из сложнейших испытаний.

Отец велел экзаменовать его, и Людвиг ответил на все каверзные вопросы собранного отцом трибунала.

Секрет такой работоспособности юного принца был прост и одновременно с тем непостижим для короля. Мальчик боготворил своего отца. Больше всего на свете он желал добиться его расположения и любви, чего не мог дать ему не умевший любить даже себя самого король.

Людвиг страдал, ощущая лишь холод и настороженность со стороны недоступного короля. Он был готов измучить себя на плацу, лишь бы только вызвать похвалу родителя. Но все было напрасно. Ничто не трогало это ледяное сердце. И чем больше принц старался стать таким, каким хотел видеть его король, тем больше король уходил от него, тем больше он находил сына странным и непостижимым.

Эта борьба шла несколько лет, за которые Людвиг не сумел приблизиться к отцу ни на один шаг.

Тайна наследника

Однажды утром Людвиг прокрался в комнату брата и, разбудив его, велел немедленно одеться и следовать за ним. При этом Людвиг казался взволнованным, он сразу же запретил Отто разговаривать и задавать вопросы.

На цыпочках наследник престола подкрался к двери и, высунув голову в коридор, слушал какое-то время тишину.

– Все в порядке, – наконец сообщил он. – Сейчас, когда слуги только начинают просыпаться, никто не хватится нас, и я смогу рассказать тебе страшную тайну.

– Тайну?! – Глаза Отто засверкали, он восторженно смотрел на брата, не зная, как следует реагировать на подобные предложения. Его ладони мгновенно вспотели, кроме того, от волнения он вдруг почувствовал, что неплохо было бы перед тайной прогуляться до туалета. Но разве можно говорить на столь низменные темы, когда старший брат предлагает тебе такое?..