Убийство в бухте ангелов

И вдруг он заметил то, чего не могло быть: один из мешков начал шевелиться. Подняв с земли увесистый камень и сжав его покрепче, Лоренс решил нанести удар, но любопытство взяло верх. Он, все так же держа камень наготове, размотал мешок и увидел там голое существо с длинными черными волосами. И существо было живым. Бледным, трясущимся от холода, с синими губами и сильными кровоподтеками, но живым.

Глава 4

Высокий и крепкий мужчина, лежавший на шезлонге, внимательно изучал двух молодых женщин. Его тело было расслаблено, на лице играла небрежная улыбка, однако его мысли стремительно сменяли одна другую. Одна из женщин представляла для него особый интерес. Он уже изучил ее привычный распорядок жизни. Осталось только решить – когда.

– Катрин, ты лишишь парня сна! Он глаз не сводит, смотри! – заметила Ирэн. – Сейчас пойдет к тебе знакомиться.

Подруги Катрин Нуар и Ирэн Дюпри лежали на шезлонгах у бассейна в тот самый предзакатный час, когда солнце освещает все вокруг золотым светом. Это был один из лучших пляжей Сен-Карно: белые шезлонги, бело-синие полосатые зонтики и деревянные дорожки, ведущие прямо к морю. Вечернее солнце уже не обжигало, воздух остывал, и город после знойного дня оживал на глазах.

– Мадам, желаете что-то выпить? – Неслышно появился официант с картой вин.

– Да, принесите пожалуйста, бутылочку Châteauneuf-du-Pape две тысячи первого года, – велела Катрин.

– Катрин! – возмутилась Ирэн. – С чего бы это?

– Ирэн, живем один раз. Мы и так редко куда-то выходим, все на бегу, между делом. К тому же я скоро уезжаю. Видишь, куча поводов! Не жадничай.

Но Ирэн упрямо смотрела на подругу, всем видом давая понять, что идею не поддерживает.

– Ну Ирэн! Не упрямься. Не хочу лежать на лучшем пляже города и пить какое-то пойло.

– Мне, пожалуйста, воды с газом и отдельно лимон, – сказала Ирэн, обращаясь к официанту.

– Ой, ты ужасная зануда! – отозвалась Катрин и заказала себе обычный коктейль.

Мужчина на шезлонге продолжал на нее смотреть, и она на всякий случай ослепительно ему улыбнулась.

– Ирэн, тебе нужно расслабиться. Хочешь, расскажу кое-что? Вот послушай. Есть две женщины, обеим по сорок пять. Одна свято верит, что лучшее у нее уже позади, впереди только старость, сад и дряхлость. Ждет внуков, наращивает целлюлит и копит деньги на черный день.

– Это типа я? – уточнила Ирэн.

– Ну нет! Тебе же не сорок пять! Послушай дальше. А вторая, ее ровесница, встречается с молодым мужчиной, ходит на сальсу и наконец позволяет себе жить полной жизнью.

– Это типа ты, – опять перебила Ирэн, но Катрин продолжила:

– И при этом вторая уверена, что все лучшее впереди. И знаешь что? Обе правы! Первую ждет дряхлость, а вторую – приключения и счастье. Почему? Потому что каждая получит то, чего ожидает. Ведь жизнь очень изобильна!

– Вот ты хитрюга! Это не твой пример. Это сегодня выложила в сториз та женщина-психолог. Я тоже на нее подписана, ты забыла? – засмеялась Ирэн.

Катрин Нуар была эффектной молодой женщиной. Ее темные волосы, почти всегда распущенные, ложились на нежные загорелые плечи легкими волнами. Карие глаза на маленьком личике привлекали внимание необычным зеленоватым оттенком. Длинные ресницы и всегда накрашенные губы дополняли образ красотки и неизменно вызывали внимание у мужчин и чувство соперничества у женщин.

Однако, несмотря на яркую внешность, во всем остальном Катрин была совершенно обычной, так что мужчины, заинтересовавшись ею, довольно быстро теряли интерес. Самые долгие отношения Катрин длились не больше месяца. А по прошествии четырех недель даже самые, казалось, серьезно настроенные мужчины исчезали из ее жизни под самыми разными предлогами.

Впрочем, совсем скоро в жизни Катрин должны были произойти серьезные изменения. Она решилась на важный шаг – переезд в Париж. На Лазурном Берегу, как ей думалось, невозможно ничем заниматься всерьез – ни отношениями, ни карьерой.

– Ирэн, тебе тоже не помешает сходить к этой психологине. Сколько лет у тебя не было отношений? С тех пор, как ты рассталась с Александром?

– Что-то мне не хочется об этом говорить.

– Ты же не старая дева, но имеешь все шансы ею стать. Когда ты наконец подкатишь к своему профессору? Смотри, он долго ждать не будет. Кто-нибудь более бойкий и смелый возьмет его в оборот.

– Я не собираюсь к нему подкатывать и не собираюсь брать его в оборот. Я очень скоро появлюсь в его жизни и…

– …и сведу его с ума своими научными познаниями, – перебила ее Катрин. – Ирэн, ты серьезно? Он мужчина. Последнее, что ему нужно, – это твой мозг. Оденься пособлазнительнее – и готово!

– Он ученый. И мой мозг он точно оценит. Он скорее вступит в отношения с женщиной из своего круга, чем с риелтором. Риелторов все воспринимают как обслуживающий персонал. Сейчас я для него как сантехник. Не его поля ягода.

Катрин закатила глаза и покрутила пальцем по виску, давая понять подруге, что та слегка ку-ку.

– Ирэн, эти твои бабки из книжного клуба заморочили тебе голову. Только они воспринимают всех, кто не родился в семье потомственных аристократов, ниже себя. Все остальные уже знают, что крепостное право отменили, и каждого оценивают по его достижениям.

Но Ирэн не сдавалась:

– Вот достижениями я как раз похвастаться не могу.

– Ирэн, ты совсем больная? Он мужчина. Пришла, увидела, соблазнила.

– Фу-у! Это не мой способ. И вообще, сейчас не время. Не хочу даже начинать отношения, где я заведомо ниже него по статусу. А что еще хуже, я пока бомж, забыла?

– О да, Ирэн, ты, конечно, бомж. Тут половина Лазурки тогда бомжи – все арендуют жилье, яхты и машины. И все бомжи. Смотри – вон проехал бомж на «мазератти».

Официант подошел и принес им напитки.

– Вы шутите? Пластиковая трубочка??? Минута в стакане, триста лет в океане! Принесите бумажную трубочку, вы что?!

Ирэн возмутилась, отправила официанта за экологически безопасной трубочкой и продолжила:

– Катрин, брось! Ты же поняла, что я имею в виду. Мне нужен свой дом. Я не хочу, чтобы меня подобрали, как дворняжку, с улицы, а потом, после развода, выкинули обратно.

– Слушай, ты давным-давно уехала из своей деревни, а ведешь себя так, словно все еще там. Тебе нужно к психологу, я серьезно.

– Это была не деревня, а поселок городского типа, – поправила Ирэн.

– Не важно. Посмотри, как все поменялось в жизни: когда мы с тобой познакомились, я была богатой, а ты из поселка городского типа, – подчеркнула Катрин, – а теперь все изменилось. Мой папа разорился, я бедна и прошу у тебя денег в долг. А ты, наоборот, встала на ноги и покупаешь свой дом.

Ирэн выглянула из-под шляпы и удивленно посмотрела на Катрин.

– Денег в долг?

– О, я как раз хотела об этом поговорить. Сестренка, умоляю, выручи меня в последний раз. Пожа-а-алуйста!

– Катрин, я никак не могу. Серьезно. Мне нужно вносить деньги за дом, они мне самой понадобятся. А сколько ты хочешь?

Когда Катрин назвала сумму, Ирэн поперхнулась водой и сильно закашлялась.

– Ты шутишь? – просипела она, все еще пытаясь откашляться.

– Нет-нет, это не то, что ты думаешь. Это всего на два дня, я их сразу верну. Мне просто нужно для новой работы показать свою благонадежность. Я положу их на счет в банке, возьму выписку о состоянии счета и сразу же тебе верну.

– Зачем?

– Я буду работать с дорогими предметами искусства, а они не хотят брать на работу тех, у кого за душой нет ни гроша, – слишком велик соблазн что-то украсть.

– Катрин, не знаю. Сумма просто огромная. Целое состояние. На кону стоит мой дом. Это все, что у меня есть.

– Ну да, и профессор Ансельм, конечно.

– Не только из-за него, – смутилась Ирэн. – Я экономила на всем, чтобы поскорее накопить. Бралась за сделки даже с мизерными комиссиями. И уж, конечно, я не пила Châteauneuf-du-Pape. Я даже машину купила сама знаешь какую, лишь бы только она ездила.

– Да, машина у тебя ужасная, – подтвердила Катрин. – Надеюсь, ты не ездила на ней на собеседование? В следующий раз бери мою, у тебя же есть ключи.

– Я взяла твои ключи только на случай, если ты потеряешь свои. А не чтобы пускать всем пыль в глаза. Нужно быть, а не казаться.

– Ирэн, я знаю. Все знаю. Но мне правда очень-очень надо. Я бы попросила у мамы, но у нее нет свободных денег – ей придется что-то продать, а это долго. Я тебе все отдам. Ты же знаешь, я всегда отдаю. И это всего на пару дней. Ну пожалуйста, сестренка!

Ирэн колебалась. Противостоять обаянию Катрин было сложно, и все аргументы казались вполне убедительными, но сумма внушала опасения. Если что-то пойдет не так, она потеряет все, ради чего столько трудилась. С другой стороны, что может пойти не так? Если это всего на пару дней, то риска почти никакого. К тому же не стоит забывать, что она многим обязана Катрин и ее семье.

Когда они только познакомились, Ирэн, тогда еще Ирэна, была диковатой девчонкой из глубинки и сама пробивалась в люди. Необычное имя ей дала мама, обожавшая сериалы. В деревне над Ирэной часто насмехались и спрашивали: «Где твой Хуан Антонио?» Но с годами сериал забылся, и дразнить ее перестали. К моменту знакомства с Катрин Ирэна уже многого добилась сама – переехала в столицу и поступила учиться в университет. И Катрин, тогда еще просто Катя, которая сначала воспринимала ее только как однокурсницу, у которой можно списать, со временем стала ее самой близкой подругой. Несмотря на разное происхождение, у них оказалось много общего. У обеих – пьющие отцы и холодные, неспособные проявлять ласку матери. Ирэна помогала Кате сдавать сессию, а та взяла деревенскую девчонку под свое крыло и научила вести себя в высшем обществе и на приемах, которые постоянно устраивала Катина мать.

– Ну пожалуйста! – снова повторила Катрин. – Ты же и сама мечтаешь пройти собеседование. Ты должна понимать меня, как никто другой.

– Катя, тебя мотает, как свинью на поводке, ты неисправима! – вздохнула Ирэн, но в конце концов сдалась: – Ладно, я завтра сниму деньги и дам тебе. Но только на пару дней!

– Ура! Спасибо! Ты самая лучшая на свете! – Подруга вскочила и крепко ее обняла, а потом строго добавила: – Но все-таки перестань называть меня Катей! Я – Катрин! А ты – Ирэн. И скоро у каждой из нас начнется совсем другая жизнь.

В отличие от своей подруги, Ирэн Дюпри не была красавицей. Как раз наоборот, ее внешность была самой обыкновенной: незапоминающейся, неяркой и неинтересной. Умело используя косметику, она могла показаться симпатичной, но не более того. Светлые волосы и серо-голубые глаза – вот и все ее достояние. Одевалась она обычно в деловую блузку, удобные брюки и туфли. Такой наряд имеет преимущество: когда бы ни позвонил неожиданный клиент, она всегда может сорваться на показ, будучи уверенной, что выглядит по-деловому. Единственным отличительным знаком была ее татуировка. Хрупкая изящная Сейлор Мун красовалась на руке, напоминая о том, как важно быть сильной.

Раньше, много лет назад, когда ее сердце еще не покрылось толстой броней, она много улыбалась и словно светилась изнутри. Внутренняя красота и дерзкий взгляд притягивали к ней людей. Но затем случилось событие, которое все изменило. Ее любимый Александр, с которым они были вместе четыре года и который собирался сделать ей предложение, наконец познакомил ее с родителями. Его мать дала понять, что не одобряет выбор сына и что хотела бы видеть в своей семье более «породистую» невесту. Хоть Александр и сказал, что для него это ничего не значит, их отношения долго не продлились. Он не только не сделал ей предложение, но вскоре попросил отпустить его к другой. На этой другой он и женился спустя два месяца знакомства. Так что программа по обмену студентами дала Ирэне не только ценные академические знания в другой стране, но и позволила сбежать от мучительных переживаний.

– Еще раз спасибо, сестренка! – сказала Катрин.

Мужчина, которому Катрин оказывала знаки внимания, встал с шезлонга и оплатил счет из бара. А затем уверенной и неторопливой походкой отправился на парковку к своему ярко-желтому спорткару, одарив по пути широкой улыбкой обеих женщин. Через мгновение после его ухода к ним подошел официант с бутылкой Châteauneuf-du-Pape:

– От месье, с пожеланием доброго вечера.

– Нет, все-таки это место навсегда останется в моем сердце, – сказала Катрин. – Невозможно просто так уехать отсюда.

Если бы она знала, насколько пророческими были ее слова!

Глава 5

«Опять куда-то намылилась! – думала Анна о своей хозяйке. – Нормальная ведь девчонка, руки-ноги есть, красивая, а все ей неймется, как говорится, слаба на передок. Если бы у меня была такая внешность, я бы давно вышла замуж, нарожала детей и каталась как сыр в масле. А этой все бы по мужикам бегать».

Сорокадвухлетняя Анна приехала на заработки в солнечный туристический город из Молдавии. За восемь лет она успела поработать у совершенно разных людей: от юных капризных содержанок до почтенных и неприлично богатых матрон, просаживающих за один вечер в казино огромные суммы. Она убирала их постели, чистила туфли, мыла за ними посуду и стирала белье. Каждый день она вытирала пыль с вещей, которые стоили больше, чем она получала за год.

Оставив двух восьмилетних сыновей-близнецов дома, она старалась отправлять все заработанные деньги на родину. Мальчики росли без нее, и больше всего она хотела дать им образование, чтобы они смогли вырваться из нищеты и прожить жизнь лучше, чем у нее и ее родителей. Кроме того, ее старому отцу постоянно требовались лекарства, и Анна считала, что ее долг – обеспечить ему теплую и сытую старость.

Несмотря на то что Анна уже примирилась со своей участью, она все же, будучи еще молодой женщиной, размышляла, почему ей так не повезло. Почему жизнь так щедро одаривает не ее, Анну, которой нужны деньги на благое дело, а каких-то глупых и безнравственных пустышек, одни наряды которых могли бы окупить годовой запас лекарств для старого отца.

«А с другой стороны, почему это она хорошая? – продолжала размышлять Анна. – Что хорошего она сделала? Живет в свое удовольствие, рисует свои картинки, ни за кого не отвечает. Работать – тоже не работает, знай себе гуляет с мужиками и кувыркается с ними, как шлюха». О последнем факте Анна точно знала, потому что стирала хозяйское белье трижды в неделю и уже научилась определять происхождение самых разных пятен.

– Анна, я не могу найти свою сумку, розовую с желтыми полосками. Мне кажется, она лежала в гардеробной. Ты никуда ее не перекладывала? – Катрин появилась в комнате.

– Нет, мадам. Я не трогала. Может, вы оставили ее где-то? Я давно ее не видела.

В действительности Анна точно знала, где эта сумка, – она была у нее дома «на передержке». Так Анна называла период, когда нужно подождать, прежде чем продать вещь. У всех ее хозяек так много вещей, и по магазинам они ходят так часто, что порой просто забывают, что у них есть, что они купили и что где лежит. Поэтому Анна придумала безопасный способ дополнительного неплохого заработка: она берет вещь хозяйки и относит к себе домой. Если та через какое-то время вспомнит о пропаже, то вещь можно принести и сказать, что она нашлась. А если не вспомнит, то месяца через три украденное можно будет продать. Если делать все осторожно и не слишком жадничать, не частить, то риска почти никакого.

Больше всего Анна любит работать у старой мадам Бушар, которая живет в огромном особняке в Сен-Жан-Кап-Ферра и тратит деньги покойного мужа. Особенно любит мадам Бушар любит сорить деньгами в казино Монте-Карло. После того как ночью она оттуда возвращается, можно смело брать у нее из сумки любые суммы. Наутро она, лишь деланно нахмурив брови, полушутя говорит:

– Ах! Сколько же я проиграла вчера?! Надо мне уже остановиться!

А Анна спустя несколько часов делает щедрый денежный перевод на родину. Много раз она задавала себе вопрос: честно ли она поступает? Она понимала, что это непорядочно, но точно знала, что ради мальчиков и отца готова на сделку с совестью. Когда-нибудь она обязательно с этим покончит, но не сейчас. Сейчас ей слишком нужны деньги. К тому же никто ни разу ее не заподозрил в краже, поскольку она вела себя безупречно: была хорошо воспитана, всегда предельно вежлива и действительно тщательно убирала в доме. А что еще нужно от домработницы? Тщательная уборка, идеальная чистота и соблюдение дистанции в общении.

– Мадам, я закончила. Еще будут какие-то поручения? – обратилась Анна к Катрин.

– Нет, Анна, ты золото! Но все же поищи, пожалуйста, в следующий раз мою сумку. Она наверняка лежит где-то среди шарфиков.

«А нет, сегодня никуда не намылилась! Кажется, вечером она принимает гостей дома», – подумала Анна, глянув на особую сервировку стола, свечи и уже включенную романтическую музыку. Что это? Она прислушалась. Звук набирающейся ванной? Целая ванна воды! Здесь, где за воду приходится столько платить, это ужасно расточительно! Значит, точно свидание. И опять надо будет стирать и гладить гору постельного белья.

Словно в подтверждение этих мыслей, у ее хозяйки зазвонил телефон, и из разговора она поняла, какого именно гостя ждет Катрин. Анна переоделась из униформы в обычную одежду, еще раз попрощалась и пошла домой. Уже спустившись и выйдя на улицу, она увидела человека, который тоже шел к Катрин, однако, очевидно, был непрошеным гостем.

«Вот это поворот! – подумала она. – Будет либо веселый тройничок, либо громкий скандал». Пропустить такое она никак не могла, поэтому, вместо того чтобы пойти домой, перешла улицу и села за одиночный столик в ресторанчике, прямо напротив подъезда хозяйки.

Катрин в белом платье с открытыми плечами выглядела умопомрачительно. Сегодня она сама готовила ужин и сама накрывала на стол. Обычно она ненавидела это делать, но этот вечер был особенным. Он был полон обещанием нового. Начинался не просто другой этап жизни – для Катрин начиналась сама жизнь, легкая, красивая и интересная. Она порхала по квартире, мурлыча себе под нос нежные мотивы, и чувствовала себя победительницей.

«Надо позвонить маме, она будет так рада! Хотя нет, я позвоню ей, когда перееду. Или все-таки позвонить? Нет, лучше отправлю сообщение», – думала она. Отправив эсэмэс матери, она проверила воду в ванне и посмотрела на свое отражение. Она была великолепна. Через мгновение Катрин услышала звонок в дверь и отправилась открывать.

Глава 6

Ирэн сидела на кухне и давилась заваренными геркулесовыми хлопьями. Они были безвкусными и склизкими, но днем она пропустила нормальный обед и съела на бегу холодный сэндвич из магазина. А значит, теперь нужно компенсировать это полезной едой, чтобы извиниться перед желудком. Стараясь не слушать вкусовые рецепторы, она убеждала себя, что полезная еда не может быть гадкой, и это просто вопрос привычки.

– Что? Ты тоже хочешь? Ты тоже проголодалась? – Ирэн обратилась к питомцу. – Ты моя хорошая. Кто у меня самый красивый? Шерстка? Шерстка самая красивая? Шерстка самая умная? Давай я тебя покормлю.

Шерстка появилась у Ирэн случайно около года назад и много для нее значила. Стремясь найти друзей среди местных жителей, она решила вступить в общество любителей рыбалки. В детстве в своем поселке она часто бегала на рыбалку с соседскими мальчишками и хранила об этих днях теплые воспоминания. Именно там, вдали от отца, на реке, в окружении умиротворяющих видов, она чувствовала себя спокойно и защищенно. Решив, что и сейчас ей будет это интересно, она отправилась на первую рыбалку с другими членами общества.

Вид живых червей в банке Ирэн не пугал, и она вела себя намного увереннее, чем другие женщины. Но ровно до того момента, как ее поплавок начал клевать. Обрадовавшись, она дернула за удочку и уже секунду спустя взяла в руки крошечную рыбешку. Малыш зацепился за крючок, и Ирэн попыталась аккуратно его вытащить. Аккуратно не получалось – из маленького рыбьего рта сочилась настоящая красная кровь, и, как бы осторожно она ни пыталась освободить беднягу, сделать это, не порвав ей рот, не получалось.

«Ну и зачем мне это? – в панике подумала она. – Что мне с этой рыбешки? Съем ее? Не съем, просто убиваю и уродую живое существо. Малыша к тому же». Она схватила ведро, набрала туда воды, бросила еще живую рыбку с крюком во рту и покончила с рыбалкой навсегда. А приехав домой, пассатижами перекусила железный крюк, освободила свою жертву и поехала за аквариумом.

«Пожалуйста, не умирай, – думала она. – Я буду о тебе заботиться, кормить и любить. Если умрешь ты, умрет и моя человечность. Какая же я гадина! Прости меня, пожалуйста».

К счастью, человечность Ирэн осталась при ней, как и выжившая рыбка. За несколько месяцев она выросла в большую, страшную серую рыбину, и потребовалось дважды менять аквариум на больший. Но для Ирэн эта рыба была любимицей и символом доброты. Она назвала ее Шерстка. Именно такое имя она хотела бы дать кошке, которую мечтала иметь. Но с такой занятостью она не решалась ее завести, поскольку не смогла бы уделять достаточно внимания и заботы животному.

Она насыпала рыбке корма, и тут раздался телефонный звонок.

– С видом на Бухту Ангелов, три спальни, бассейн и небольшой садик, – повторила Ирэн. Обычно она не работала по вечерам, но капризные клиенты привыкли, что им отвечают по телефону всегда. – Хорошо, завтра я буду в офисе и составлю подборку предложений для вас. Мы точно найдем что-то подходящее. До свидания.

Ирэн положила трубку, и телефон снова тренькнул.

– Черт, Катрин! Серьезно? – выругалась Ирэн вслух, получив сообщение от подруги. – Именно в этот вечер, когда у меня ноги отваливаются после показов, ты просишь меня заскочить на минутку? И что значит «заскочить»? Ты ведь живешь на другом конце набережной, это никак не называется «заскочить». Это называется «брось все свои дела, дуй ко мне, и мне плевать, какие у тебя были планы».

Ирэн сегодня весь день показывала виллы в городке Эз, и это самый тяжелый для риелтора труд – гористая местность, и никогда нет парковки. Поэтому на каблуках приходится преодолевать огромные расстояния, прыгая, как козочка, вверх-вниз по горам. К вечеру ноги Ирэн покрылись мозолями и болели так сильно, что идти и выслушивать очередной рассказ Катрин про подлого мужика, который бросил, ей совсем не хотелось.

«А может, она заодно отдаст мне деньги? Уже пора. И к тому же она скоро уедет в Париж, – продолжала размышлять Ирэн, – я, возможно, даже буду скучать по ее выкрутасам. Глупенькая, капризная, временами ужасно наивная, но такая родная».

Ирэн опять вспомнила времена, когда только поступила в университет. Тогда она не знала ничего о жизни в приличном обществе и все знания черпала у Катрин, чей отец был все еще очень богат, хоть уже и впадал в длительные запои. Катрин получила все лучшее, а Ирэн, как ее лучшей подруге, удалось заглянуть в волшебный мир успешных людей изнутри. Благодаря Катрин она однажды приняла решение, что будет разговаривать и вести себя как человек, родившийся в культурной семье. А тот ужас, в котором она росла, просто забудет.

«Ладно, пойду. Надену удобные кеды, и пусть только попробует пошутить про мой колхозный стиль! – решила Ирэн, глядя в зеркале на свою майку с надписью Hysterical Woman. – Надо зайти за чем-то сладким. Немного серотонина, пусть даже из шоколада, ей сейчас не повредит».

Оставались считаные минуты до заката, все небо было залито оранжево-розовым светом, а солнце опускалось все ближе к морю. Каждые несколько минут проносились взлетающие и заходившие на посадку самолеты, и в свете уходящего дня, они казались Ирэн золотыми. «Такой это город, – подумала она. – Золотые самолеты, золотые украшения, золотые интерьеры в роскошных виллах времен Belle Epoque. И на фоне всего этого великолепия и золота нет только одного – счастья».

Она зашла в магазин и застыла перед полками с вином. Катрин, с ее вкусом, «дешевое пойло» пить не будет, но тратить кучу денег Ирэн тоже не хотела. «Можно купить вот эту бутылку розé. Розé с пузыриками всегда хорошо, – подумала Ирэн. Интересно если ей завязать глаза и налить в один бокал дорогое вино, а в другой – дешевое, она отличит?»

– Сорок евро, семнадцать центов, пожалуйста, – сказал продавец.

– Сорок евро и восемь центов, – поправила Ирэн.

– Простите?

– Сорок евро и восемь центов. Вино, шоколад и жвачка. Посчитайте еще раз: сорок евро и восемь центов.

Позади Ирэн в кассе стояло еще три человека, и кассир посмотрела на нее с явным раздражением. Дело было не в нескольких центах – просто Ирэн считала, что так правильно. Если пресекать маленькие огрехи на корню, то и больших проблем в жизни тоже можно избежать.

Наконец она дошла до дома, где жила подруга. В свое время Ирэн помогла ей найти и купить эту квартиру. Она была небольшая, но здесь имелось все, что нужно для молодой женщины. Даже маленькая гостиная с верхним светом, где Катрин могла рисовать свои картины. Возможно, если бы она не забросила это занятие, то могла бы преуспеть. Но самое главное – в квартире был чарующий вид на Бухту Ангелов, на ярко-голубую лазурную гладь воды и сказочные оранжевые закаты.