Полная версия
Характерник. За порогом чужой реальности
Канал связи был закрытым и можно было разговаривать, не беспокоясь, что разговор могут слушать посторонние.
–…Отбиваемся по всем направлениям. Пока удачно, но федеральные чинуши имеют непомерные аппетиты. Иной раз приходится применять силу, когда и подставлять под уголовные статьи. Небось слыхал, недавно пару губернаторов в отставку отправили?
–Слышал. На верховного выходили?
–Окстись, Федор! По законам характерного братства, мы впрямую на власть давить права не имеем. Работаем по старинке, своими методами. Появление на российских рынках явной фармацевтической гадости от иностранных производителей не ожидается, дорогу перекрыть на пару лет точно получилось. Трафик наркотиков разорван в клочья. Кстати твой Хильченков со своим молодняком постарался. Добрых казаков воспитывает!
–Поздравляю.
–Что-то голос у тебя какой-то скисший. Проблемы, казак?
–Общие проблемы на южном рубеже решаются, за нас там у себя не волнуйтесь. Частности спокойно свое дело делать мешают. Помнишь, докладывал про то, что у нас переход через портал банда из иной реальности с боем прорвала.
–Ну и?..
–Имеются последствия.
–Рассказывай.
Выслушав визави, москвич подумав, посоветовал:
–Ну так и отправь его через портал. Девку все едино не возвернуть, сам знаешь, московский портал нам неподвластен. Те, кто у вас набедокурил, скорее всего назад именно здесь перешли и девку в родную реальность уволокли. Пускай твой родич если сможет, сам с ними разберется. Эту корпорацию… Как ее там прозывают?
–Grande El castillo.
–Вот ее. Я задачу поставлю. Прошерстят, а причастных накажут.
–Так ведь в любом случае вероятность возвращения Кутепова, нулевая.
–Размяк ты, полковник Войска Характерного. – Попенял московский лидер. – На войне, как на войне! С этим решили. Еще, что?
–Все.
–Тогда бывай!
От затеи перейти в другую реальность Кутепов не отказался. Он одновременно верил и не верил в такую возможность. На следующий день уболтал родича скорее всего на безумный поступок. Ну и пусть. Будь, что будет!
Машина с молчаливым водителем подвезла к месту. Разбитной, какой-то не складный по виду и движениям парняга, провел Кутепова по длинному переходу, едва освещенному тусклым светом электрических ламп. Ни окон, ни проемов, словно тамбур в подземном военном сооружении и температура среды соответствующая. На зоре своей юности Александру приходилось бывать в спецсооружениях.
Отворив массивную дверь, Макс жестом поманил за собой. Уже в большом помещении с высоким потолком подал голос на правах хозяина:
–Проходи, располагайся.
Дверь не захлопнулась, а плавно встала в пазы, скорей всего имела в конструкции скрытый доводчик.
«Ага, располагайся!»
Огляделся. Так сразу и не скажешь, что находятся они в старом квартале города, где много нежилых домов. Он уж думал, что таких кварталов даже в захолустье не осталось, а поди ж ты! Факт на лицо. Само помещение светлое, почти пустое, отделано кругляком лиственницы, вон дерево розовинку дает. Мелькнула совсем уж посторонняя мысль. Интересно, как они сюда такие бревна втаскивали, ведь до тамбура не развернуться? С одной стороны слепая стена, по другую – четыре больших, стрельчатых окна с простенками. Дальняя стена отмечена дверью, судя по всему из метала или обита ним. К ней же прилепилось крошечное внутреннее строение, по всему внешнему виду смахивающее на торговый киоск – чистый новодел с витражами окон. Смотрелось оно чужеродно, и главное зачем было нарушать общую гармонию экологически чистой отделки?
«Деятели! Они бы еще в него зелени напихали и вывеску «Цветы» повесили»
–Саня, – снова подал голос рыжий, – вон, бросай кости на лавку и ожидай.
–Долго?
–А я знаю? Даже Михалыч покойный, на твой вопрос вряд ли ответил. Я в операторскую, а ты сядь и на картину гляди. Михалыч говорил, что при переходе от нее многое зависит. Джином ее называл.
Деревянная, совершенно неудобная лавочка была установлена посредине помещения, а пресловутая картина висела на совершенно голой стене как раз напротив, в гордом одиночестве дополняя лавку определением – комплект мебели. Бросив баул рядом, Кутепов присел. Еще успел оглянуться на скороспелого «оператора перехода», скорее всего толком не имевшего понятия о своей работе, когда взгляд притянула на себя картина. Из золоченой рамы на Кутепова смотрел живой взгляд нарисованных кистью глаз, он притягивал, завораживал и уже не нужно было вглядываться, и рассматривать саму представительницу прекрасной половины человечества. Кутепов завис, а потом ему и вовсе показалось, что картина ожила. Нет! Ожила не нарисованная женщина. На фоне рисунка проступил сначала силуэт преобразившегося лика. Скажем так, на Александра с интересом смотрела женщина в преклонном возрасте, с сединой в уложенной прическе, со слегка заметными морщинами на приятном, ухоженном лице. Улыбка тронула ее губы. Приятный чистый голос разорвал тишину.
–Еще один соискатель возможного путешествия по вселенным?
Говорила спокойно, уверенно констатируя свой вывод. Улыбка исчезла.
– А ведь ты должен отчетливо понимать, что можешь легко заблудиться, так и не осознав, где истина. Рай, Ад, Олимп, Валгалла, Сварга. Ты думаешь, там тебе будет интересно?
Снова тень улыбки промелькнула на губах, от гипнотического взгляда не оторваться. Силуэт потянулся к нему, показалось даже, что слегка выпятился из картинной рамы.
–Думаешь, там тебе будут рады? Там ведь мир, существующий одновременно со здешним, он независим от твоего родного. Он не один и может иметь различные размеры, от небольшой географической области до целой Вселенной. Там ведь и события происходят по-своему, они могут отличаться от здешнего мира, как в деталях, так и практически во всём. Физические законы параллельного мира не обязательно аналогичны законам этого, выжить часто бывает проблематично, а иногда совсем невозможно.
Скорбное выражение на лице.
–Ты еще не передумал, странник?
Самое интересное, что Кутепову трудно было ответить, сухой язык словно прирос к небу. Он и так-то не особо страдал красноречием, а под магическим взглядом совсем казалось расклеился. Мысли как тараканы, разбегались в разные стороны, сосредоточиться сложно, а уж высказаться и подавно. С большим трудом отвел взгляд в сторону, помотал головой, взбивая сознание в общую массу.
«Джин, говоришь? Однако! Здорово на мозги присела. Интересно, зачем так атаковать сознание?»
Стараясь расфокусированным зрением обозревать картину, Александр попытался продолжить общение на своих позициях. Дохлый номер! Без контакта глаз, с нарисованной на холсте старухой не было обратной связи. Пришлось вновь искать контакт с глазами на полотне.
–В какой мир хочешь попасть?
Вот уже и конкретика прорезалась. Ответил:
–Возможно восемь дней тому назад, по переходу провели девочку-подростка. Вот в туда…
Старуха втянулась в картину, на какое-то время превратив свое местопребывание в обычную мазню художника-портретиста. Время «тикало» в обычном ритме.
Оживление глаз и выход голографического изображения из картины, застало врасплох. Женщина вперила взгляд в глаза Кутепову, заговорила.
–Был пробой. Переходили те же смертные, что здесь отметились. Смерть Егора Михайловича на их совести. Переход осуществили в другом месте. Они же и девушку с собой перевели.
–Ну, так мне туда и нужно.
–Понятно.
Снова картина поблекла, заставив Александра напрячься. И снова дама прорезалась в тот момент, когда ожидание стало невыносимо затянувшимся.
–Не повезло тебе, странник! Мир тот во многом на твой не похож, выжить в нем будет не легко…
–Пусть!
–…вернуться назад, нереально…
–Пусть!
–Хорошо! Ты сам выбираешь дорогу, я лишь проводник. Существует цикл последовательности перехода, тебе придется войти в этот зал через тринадцать дней…
–Долго! Раньше, никак?
–Раньше, нет. Не в нужную тебе реальность попадешь. Сейчас уходи.
Не простившись, голографическое изображение втянулось в полотно.
«Вот тебе бабушка и Юрьев день! Теперь ожидание…»
–Пойдем, выведу.
Стоявший рядом рыжий, с оптимистическим выражением на лице поставил на лавку его баул. Задумался, не заметил, когда и подошел.
Меж тем, Мартыненко подстраховался. Позвонив Хильченкову, выдрал за подставу с Кутеповым.
–… ты хоть понимаешь, что назад ему дороги нет?
–Он парень крепкий, – не согласился с ним Сергей, – приспичит, выберется.
–А вот хрен тебе по всей наглой морде! Сам привел, сам и расхлебывай, но чтоб Кутепова подстраховал. Как? Сам решишь.
–Разберемся. Короче, ожидай страховщика, Федор Михалыч…
Тринадцать последующих дней еле пережил. Наверняка надоел Федору своим молчанием и видом. Чего греха таить, замкнулся в себе напрочь, пережевывал, пережигал свои нервы.
***
…-Зеркала, это проходы в другие миры, и то, что видят люди, является лишь «ширмой», отражением в зеркале, за которым и находится параллельная реальность. Реальности в зеркале, параллельны нашей, но с небольшими отличиями, например, сегодня ты проснулся в шесть утра, а в зазеркалье на пятнадцать минут позже. Это повлияло на ход событий, там ты опоздал на работу или наоборот случайно на улице нашел кошелек с деньгами. Как тебе такой расклад?
Кутепов пожал плечами. Ему и правда было все равно от такой вольной трактовки течения времени и изменения не слишком существенных событий. Одна говорильня у престарелой жительницы холста в картинной раме. Что-то мудрит этот Джин, скорей бы отправляла его по назначению. Ответил, лишь бы отвязалась:
–Честно сказать, мне на эти пятнадцать минут начхать, кстати как и на находку лопатника с деньгами. – Хотел еще кое-что добавить, да сдержался. Мало ли, обидится. – Гм!
–Ха-ха-ха-ха!
Заливисто смеялась старуха, приложив к глазам будто взявшийся из ниоткуда кружевной платок. Отсмеявшись, своими глазами словно до души дотронулась, заставив появиться мурашкам в районе спины. Вот уж ведьма!
–Да-да, психика у тебя устойчивая. Здесь не дать, не взять, профессия сказывается, характер, ну и наследие предков влияние имеет. Опять же, эмоции свои в узде держишь. А ведь хотел послать слабую женщину по известному всей Руси адресу. Ой и хотел! Смотрю, даже с сознанием твоим, тот кто привел тебя к переходу, поработать успел. Ну а я чего? Коль сам решил в петлю полезть, кто я такая, чтоб отговаривать? Отныне, вся ответственность за возможные проблемы и последствия, связанные с совершением перемещения в зазеркалье, на тебя и ляжет! Готов?
–Как пионер! – сдерживаясь, процедил сквозь зубы, его уже начинала напрягать словесная прелюдия перед главным действием.
Старуха повысила голос, позвав «оператора»:
–Максим, голубчик!
Из нутра стеклянной будки выглянул рыжий, уставился на выпятившуюся из рамы голограмму седой леди, кивком головы задал молчаливый вопрос.
–Приступаем, он готов к переходу. Неси кресло.
–Угу!
Установив принесенное кресло в сторону окон, указал пальцем:
–Садись.
Кутепов уселся, умостился положа руки на удобные подлокотники. Мандраж все же присутствовал, не каждый день отправляют тебя туда, где Макар телят не гонял.
–Портьеры!
Тяжелая прочная ткань пришла в движение, закрывая большие окна, погружая в темноту все сущее в огромном зале.
«Мама дорогая, куда я прусь?»
–Не передумал?
–Нет!
–Максим, зеркало!
Бойкий «оператор» что-то двигал в темноте, приближая в его сторону. Неугомонная старуха вещала теперь уже каким-то утробным голосом, или это ему теперь казалось:
–Не передумал? Ведь назад не вернешься!
–Не-ет!
–Дыши чаще! Вдох-выдох, вдох-выдох! Глаза к темноте обвыклись?
–Да!
–Вглядись в черную поверхность зеркала! Ничего не бойся!
И правда, только заметил, прямо перед ним установлено зеркало больших размеров. Вгляделся вглубь бездны.
–Тишина-а!
Время будто застыло. Заметил некие разводы на полированной поверхности. Из глубины зеркала выплыли образы людей, их лица. Странные, не виденные ранее существа вереницей прошли мимо. Усилием воли заставил сознание не кексовать. Отпустило. Перевел дыхание… Вдруг, то ли в сознании, то ли на самом деле увидал на поверхности зеркала разводы, как от брошенного в воду камня. Где-то на далекой периферии сознания и слуха, прошелестел голос:
–Иди!
Показалось он встал на ноги и сделал шаг. Зеркало втянуло его тело в себя, он это отчетливо ощутил физически, понял, что уже находится по другую сторону зеркальной поверхности, в параллельном мире зазеркалья. В последний момент происходившего с ним действия, когда казалось все было позади, от чувствительного пинка сзади, словно кегля в боулинге, всем телом подался вперед, едва удержавшись на ногах. Следом за ним, скорее всего Макс, добрая душа, вышвырнул через проход забытый ним баул. Вот за это спасибо!
Глава вторая
На чужой стороне
Ветерок принес с моря на побережье легкий бриз и прохладу. Весна в этих местах давно вступила в свои права, покрыв каменистую землю травой, а ветви деревьев буйной листвой и даже цветами. Запах моря и сосен вызывал в душе какое-то умиротворенное чувство и тягу к жизни. Позднее время погрузило этот небольшой городишко в сумерки и сонную одурь. Стража на воротах не более получаса назад заступила в первую ночную смену, посты на укрепленных стенах отчетливо проявлялись фонарями. Военные укрепления и сам город, составляют одно целое. Укрепления,.. хм, звучит для этого населенного пункта вычурно высокопарно. Три мелких, отдельных, не связанных между собой крепостей, огороженных бетонными заборами, между ними дома частного сектора в заборах попроще и поплоше, с узкими улочками затерянными в южной растительности. Но не все так просто, как кажется с первого взгляда. Город отдан в кормление русской княгине, а у нее огромная поддержка в самой Порте. Четырехугольная крепость, очень прочная, совершенно неприступная, она расположена на земляном бугре, а в ней дом в котором живет представительница царской фамилии. Дворец. Сама крепость имеет погреба, глубокий ров, прочные оборонительные стены в два ряда толщиною в двадцать шагов с пятнадцатью башнями, крытыми тесом. Через ров переброшен деревянный мост. Каждый вечер сторожа поднимают его с помощью блоков, затем упирают в крепостные ворота, таким образом запирая их. Толстые двухслойные ворота из железа обращены к морю, где на галечный пляж выходит единственная дорога по которой может прийти враг. Позади рва изо всех башен, словно ежи, высунулись жерла крупнокалиберных пулеметов, способных покрошить в мелкую стружку большое подразделение солдат, если оно войдет в зону обстрела без соответствующей броневой техники. Кроме больших внешних ворот, имеются еще однослойные малые ворота в которые ведет узкая, накатанная автотранспортом дорога. Над пространством между этими двумя воротами – кирпичное сводчатое строение на прочном основании, а наверху его мечеть с минаретами кирпичной кладки. Она невелика. Шариатский суд также соединен с мечетью и с верхним этажом… В крепости две сотни домов с верхними этажами, сверху донизу обмазанных глиной, дворы с палисадниками. Здесь же размещены арсеналы, склады продовольствия и казармы солдат.
Проверив пропуск, через малые ворота пропустили бортовой грузовик, с пятеркой вооруженных военных в кузове, лишь мельком мазнув их фигуры светом фонаря. Машина скрипнув коробкой передач, рыкнув повышенными оборотами двигателя, тронулась с места и по мощеной, неширокой дороге скрылась внутри укрепления.
…В дверь кабинета постучали. Красивая женщина в дорогой, удобной одежде, холеная и ухоженная, лишь совсем недавно разменявшая свое время на бальзаковский возраст, встрепенулась выходя из задумчивости.
–Кто там еще?
Прозвучал в тишине властный голос. Дверь как-то совсем несмело приоткрылась, в нее просунулось бледное лицо седого, худощавого мужчины, с редкой растительностью на голове.
–Простите, госпожа!.. Вы приказывали..
–Чего ты мямлишь!
–Он приехал!
Вот! Она уж отчаялась ждать. Уже не надеялась на положительный результат. А вдруг сорвалось? Тогда, что? Нет. Не может такого быть, ведь она посылала лучших из лучших.
–Пусть войдет!
Полностью открывшаяся дверь впустила в кабинет человека, полностью контрастирующего с придворным. Одетый в армейский камуфляж без каких либо знаков различия, подпоясанный широким ремнем с кобурой на правом бедре, военный своей поступью по мягкому ковру и расчетливыми движениями, напоминал хищника породы кошачьих. Именно не домашнего питомца, мягкого и пушистого, готового угодить хозяйке, ведь кормит, из дому не гонит, а дикого кота, добывающего пропитание в своих охотничьих угодьях. Он еще и не стар. Левая сторона лица обезображена шрамом. По видимому рана затронула лицевой нерв, заставив сам лик «заледенеть» навсегда в подобии маски. Внешность пришедшего дополняли, нос несколько горбатого профиля, усы над верхней губой и плотная шевелюра темных волос с густо пробивающимися «иголками» седины, да еще темные круги под глазами свидетельствующие о крайней физической усталости.
–Ваше царское высочество…
–Перестаньте, Илья Николаевич! Как у нас дела? – комкая руками кружева платка, нетерпеливо задала вопрос.
–Ничем порадовать пока не могу.
–Но как же?..
–Я только что оттуда… Да, выброс энергии был…
–Ну?
–Был, но малый. Перешел один человек. Не двое, не трое, не вся группа, ушедшая на другую сторону. Один! Оттого энергии столько.
–Уж сколько времени прошло. Неужели все зря затеяно? Сколько верных людей погибло! Крепость обратно у нас отбили эти… Зря?
–Не зря. Время еще не вышло. И не забывайте, наши люди на той стороне совершенно чужие, а им еще ее разыскать нужно. Сколько лет минуло!
–У нее должен был родиться ребенок.
–И это мы учитывали. Не нужно волноваться, найдут и доставят. Либо ее, либо ребенка. Кстати, мне доложили, странник появился именно из той реальности, в которую наши поисковики и ушли.
–Наверное, после перехода ослабли границы портала…
Полковник извлек из кармана тонкую пачку фотографий, положил настол. Княгиня с интересом рассмотрела на вид крепкого, довольно привлекательного мужчину, одетого в одежду армейского покроя. На одной фотографии, где прибывшего сфотографировали почти раздетым, взгляд зацепился за знакомый предмет. Неужели?!. Нет! Человек перешел в чужую реальность не по воле случая, а специально и целенаправленно. Стараясь не выдать волнение, задала вопрос:
–Илья Николаевич, его можно как-нибудь умыкнуть?
–Зачем он вам? Насколько я понял, обычный мужчина, примерно моего возраста.
–…
Молчание в ответ. Глаза ясные, требовательные. Глаза человека, способного, а самое главное имеющего право указывать, требовать, повелевать.
–Хм, я подумаю как это можно исполнить.
–Подумайте, полковник. Подумайте, я на вас надеюсь. Он мне нужен.
После ухода полковника великая княгиня Анастасия подошла к секретеру, смахнув рукой бумаги в выдвижной ящик, хотела подойти открыть окно. Дух захватывало от увиденного! Но, нет. Прикусила губу. Даже в мыслях нельзя поминать, то что… Передумала. Сейчас нужно успокоиться и до поры, до времени, вести себя обычно. Улыбка озарила ее лицо. Потянулась всем телом, время уже позднее пора бы лечь спать.
–Евграф!…
Совсем глухим стал, козел старый. Пора поменять часть прислуги. Ленятся.
–Евграф!
–Слушаю, матушка-государыня!
–Мехмет Йылмаз еще на месте?
–Где ж ему быть? Здесь отирается. Нахлебник, прости Господи!
–Но-но! Не твоего ума дела здесь решаются. Позови.
–Слушаюсь.
Нахлебник и есть, но со связями, своими людьми и с приглядом за ней. Ну и пусть!
Турок войдя, засеменил к ней. Худорба костлявая, в чем душа только держится. Вон высох весь на службе султану. Костюм, как раньше в Европе носили. Еще до катастрофы, видела такие в старых журналах.
–Звала, сойлу ханимим?.. – уничижительные поклоны прилагаются.
Правильно, и никак не иначе. Она для него может быть только великой, в крайнем случае величественной госпожой. Интересно, какой у него чин в службе разведки Порты? Ведь спроси, не признается засранец. Глаза добры-ые-е, и хитрые, взгляд как у гадюки.
–… Хаял дюньясында юзмек, смотрю? В мире грез растворились чаяния!
Ответила порывисто, даже с угрозой, что длинный язык можно и укоротить:
– Сенин дилин чок узун!
–Прости великолепная, раба недостойного ступать в твой след!
–Все-все! Оставим пустой разговор. Будем считать, что все что положено мы друг от друга услышали.
–Тебе потребовались услуги старого турка, госпожа?
–Да.
–Говори, все что могу…
–Полковник Харитонов приехал.
–Я даже знаю, какие вести привез.
Проныра!
–Тем лучше. Мне нужен живой странник.
–Но ведь он в спецсооружении. – Блеклым голосом, глядя на нее отстраненным, холодным взглядом, произнес соглядатай.
–И что? Нельзя выкрасть? Нет людей?
Весь разговор проходил уже в непринужденной обстановке. Сидели в креслах друг напротив друга за столиком покрытым лаком, инкрустированным разными породами дерева. Мехмет Йылмаз опустил к полу глаза, думал, анализировал, сопоставлял. Оно конечно прихоть со стороны княгини, но вот повелитель, скоро десяток лет минет с тех пор как отправил его в провинцию именно к скромному двору этой женщины. Интересно, зачем она ему нужна? Почему такая опека?
–Ну хорошо. – Решив для себя что-то, согласился турок. – Думаю, что уважаемому генералу Озтюрку пора растрясти накопившийся жир у подчиненных ему солдат. Наш славный султан Баязид четвертый, да продлит Аллах его годы правления до бесконечности, тоже недоволен затишьем на фронте, а тут русские окопались внутри завоеванных земель и все как воды в рот набрали, считают, что так и должно быть. Мирливе Озтюрку предстоит опровергнуть такое мнение. Одного пехотного полка, подкрепленного танковым батальоном, ханимим, должно хватить на отвлекающий маневр.
–А совсем захватить базу никак не получится?
–Ха-ха! Великая, сил маловато. На фронте сложился паритет, русские выдохлись, мы выдохлись. Высокая Порта подкреплений не шлет, империи других хлопот хватает. А еще язычники. Так и норовят, хоть тех, хоть нас в сторону подвинуть. Бандиты! Что с них взять? Да-а! А за базу казаки зубами уцепились, их полком не сковырнешь, скорее себе зубы обломаешь.
–Так зачем тогда?…
–А затем, уважаемая, что пока на стенах кому положено кровь друг дружке пускать будут, твой павиан… Извини, полковник со своим контингентом особо крутых бойцов на основную территорию пройдет… Как в прошлый раз. А мы ему поможем. Мой человек странника захватит и ему передаст. Если все так случится, то и странник к тебе попадет, и мой человек не засветится. Дошло?
Княгиню так и подмывало задать вопрос. Сколь уж лет этот человек рядом с ее людьми крутится. Как не посмотришь, от его присутствия одна польза. Может все же…
–Мехмет, скажи, а какой ты чин у султана имеешь?
Улыбка промелькнула на бледном, худом лице.
–Так, что, – спросил в свою очередь, – принимается такой план? Мы его еще слегка подкорректируем, войск генералу добавим и можно воплощать в жизнь.
–Принимается.
–Поздно уже ханимим, ночь на дворе. Мышыл мышыл уйумак! Сладких снов, о великолепная.
–Ты не ответил.
– Чок узгюнум. Я сожалею!..
***
Попав в незнакомую обстановку, организм подал признаки беспокойства, и было от чего! Вместе с ним из портала наружу, именно на эту сторону поперло черт знает что. Если сказать своими словами, Кутепов мог бы классифицировать это, некими светящимися образованиями энергетических сгустков. Они как выпущенная в ограниченном пространстве петарда, летали по воздуху, действуя на психику, издавали свистящие звуки, не ясно от чего рикошетя в темноте.
–Ё-ё-о! – помимо воли, вырвался из груди вопль. – Господи-и, спаси и сохрани! Да чтоб вы скорей посгорали, собаки страшные!
Своего голоса он пригибаясь в пылу рывка вперед, волоча тяжелый баул, даже не узнал. И он ли это орет как резаный поросенок или голос двоится, смешиваясь гнусными нотами с фальцетом молодого горла. Глюки? Скорее всего.
Разумеется нашлось бы много предприимчивых людей, захотевших воспользоваться пространственными переходами в корыстных целях, это без сомнений. Но если б они хотя бы догадывались о подобном ужасе, большая часть отсеялась не доходя до зеркала, половина из оставшихся погибла в портале зазеркалья, остальных бы «приветила» иная реальность. Что? Как вам получение прибыли? От скакавших в голове мыслей, Кутепов зло выплюнул:
–Идиоты!
Непонятная сила от души шуганув в спину, вытолкнула на свет божий.
–Ф-фух! Кажись пронесло!
Организм сыграл откат. Безудержный хохот, словно простудный кашель, рвался из легких, выбивая из глаз слезу. Отсмеявшись, огляделся. Обстановка ничем не напоминала зал перехода на той стороне. Ни портрета, ни зеркала! Голые стены огромной камеры округлой формы. На узких окнах-бойницах кованые решетки, стекол нет. По каменному полу гуляет сквозняк, но сказать, что холодно, так нет, вполне комфортная температура. В центре «зала-студии» – квадрат возвышенности и тоже из камня. К постаменту пристроено непонятное гранитное что-то. О назначении этого «что-то», судить сложно. На своеобразной короткой столешнице, углубление для ладони с растопыренной пятерней, желоб, заканчивающийся дыркой стока, величиной с булавочную головку. Ну и для чего это все? О! Вон же дверь. А слона-то в попыхах он и не заметил!
