…и до последнего вздоха

– Ты женат! – рявкнул он, сильнее ткнув дулом в грудь.

– Это поправимо.

– У тебя сын!

– Да. Ему семь лет. Правда я плохой отец.

Мистер Льюис на мгновение прикрыл глаза и его кадык дёрнулся.

– Что ты хочешь от Шеннон на этот раз?

– Честно? Всего, что она захочет мне дать. Будет ненавидеть, я приму это и найду в этом своё утешение. Полюбит, я стану самым счастливым. Будет драться, как у вас принято, я буду наслаждаться. Будет работать у меня, я обеспечу ей безбедное будущее. Будет орать на меня, подарю ей микрофон, чтобы громче было. Будет травить меня арахисом, сожру всё из её рук. Что бы она мне ни дала, я всё приму. Всё, кроме одного – я не исчезну больше по собственной воле.

Он покачал головой и опустил дробовик.

– Объясни мне одну вещь: как ты вообще дошёл до такого грязного обмана? Понимаю, что миллионы мужчин ежедневно занимаются подобным, обманывая жён и любовниц, но ты-то куда полез?! Я тебе не доверял, но никогда бы не подумал, что ты опустишься на подобное дно.

В его голосе было столько презрения, что мне стало мерзко от самого себя. Я всё понимал и был готов понести любое наказание, вплоть до выстрела в грудь или задницу, лишь бы заслужить прощение.

– Мистер Льюис, видит Бог, Шеннон на протяжении этих лет была для меня смыслом жизни. Не было и дня, когда бы я ни думал о ней. Я чертовски погряз во лжи, Вы даже не представляете насколько. Мне предстоит размотать этот клубок, чтобы Шеннон увидела меня настоящего. Хотя… с ней я был настоящим. Как бы это ни прозвучало, но это так. Вы можете убить меня прямо сейчас, и я готов к этому. Но всё же рискну попросить Вас дать мне возможность продемонстрировать себя. По-настоящему. Я хочу стать мужчиной. Таким же, как Вы. Это не подхалимство, если что.

– Такое невозможно исправить, – он покачал головой.

– И всё же я попытаюсь. Шеннон – моя.

Он усмехнулся, а в глазах появился вызов.

– Шеннон – моя принцесса. Моя девочка, – безапелляционно заявил он.

Расправил плечи и немного склонил голову набок. Он ни за что не сдаст позиций. Я тоже.

– Верно. А ещё Шеннон моя женщина. Так было и так будет.

Он так стиснул челюсти, что я услышал, как скрипнули его зубы.

– Поосторожнее с высказываниями, Блэйк, а то арахис будешь жрать из моих рук.

– Осторожность не мой конёк. Я предпочитаю напористость.

От нашего противостояния по спине ручьём потёк пот, но в кой-то веки я чувствовал себя на своём месте и, чёрт подери, наслаждался предстоящей битвой за сердце моей девочки.

– Знаешь, ты чем-то похож на меня в молодости. Я тоже не знал слова «нет» и шёл напролом. Единственное наше различие – я всегда любил одну женщину и был ей верен во всех смыслах. Для меня понятие порядочности – не пустой звук. Ты же больше похож на игрока, которому жизненно необходимо кому-то что-то доказать. Прийти первым. Утереть нос. Всех обогнать. А дальше что?!

– Дальше? Если это зависит от меня, то счастливая старость с моей Шеннон. Я не играю, мистер Льюис.

– Ты женат, мать твою! – вдруг взревел он, что я вздрогнул. – На черта ты мне тут мозги пудришь?! У тебя есть обязательства перед другой женщиной! Что ты творишь?!

– Рискну повторить – Шеннон моя женщина. Обязательства перед другой я выполняю, поверьте мне. Ей нужны только бабки, которые она стабильно получает. Как отец – я сущее дерьмо. Я не могу изменить прошлого, но могу выстроить настоящее, чтобы в будущем больше не содрогаться от уколов совести. И я это сделаю. С Вами или без Вас, но я добьюсь своего. Я снова поставлю Шеннон на свой личный пьедестал и пусть только кто-нибудь попробует её оттуда убрать. Вы будете стрелять или мирно разойдемся?

От моего вопроса теперь вздрогнул мистер Льюис, явно не ожидая от меня подобной наглости. Хотя, мне казалось, он привык к моим выходкам.

– Раз ты теперь мой сосед, то ходи и оглядывайся, Блэйк. Ты у меня на мушке, парень. Один неверный шаг и ты труп, – озвучил он свою угрозу.

Я улыбнулся.

– Теперь я чувствую, что вернулся домой. Заходите в гости как-нибудь.

– Твою мать, как же ты меня бесишь, – прорычал он, покачав головой.

– А Вы мне нравитесь, – продолжил бесить его.

– Ой, да заткнись ты уже, жополиз хренов!

Я от души рассмеялся, наблюдая за его праведным гневом.

– Я правду говорю.

– Я тоже.

– Тогда мир? – протянул ему руку.

Он вопросительно вскинул бровь, словно не веря своим ушам.

– Совсем охренел?!

Пожав плечами, я продолжал улыбаться и держать руку. Мистер Льюис закатил глаза.

– Мир тебе будет только сниться, парень. Считай, что у нас нейтралитет до твоего первого залёта, – предупредил он, пожав мою руку.

И на том спасибо.

– Предложение зайти в гости всё равно в силе. Хоть я буду здесь не так чтобы часто, но Вам всегда рад.

Он фыркнул и обошел меня.

– Шеннон – моя девочка, – бросил мне через плечо.

– Но женщиной её сделал я, – дерзко заявил в ответ, старясь не заржать от того, как мгновенно напряглись его плечи.

– Твою ж налево, лучше иди домой, иначе я за себя не ручаюсь, – рявкнул он и пошёл к себе.

Домой.

Да. Теперь у меня есть настоящий дом. Свой. По соседству с Шеннон. Отчего-то это осознание приятно грело душу.

Я жил в разных условиях, но нигде по-настоящему не чувствовал себя дома. Даже у своего опекуна Билла Калхоуна. Зато теперь я жил в своём Хоббитоне, мать его. Чего ни сделаешь ради женщины…

Глава 5

Шеннон

Жизнь в родном городе, да ещё и летом, имела свои плюсы. Например, ярмарки. Поскольку Полли умотала обратно в Омаху, то заняться мне было решительно нечем. Лео больше не заходил, но постоянно писал мне смс с настоятельными просьбами выйти уже на новую-старую работу. Подозреваю, что он был как раз в новом офисе, который я, естественно, уже погуглила. Фото в сети было мало, только само здание, вывеска и пара фото интерьера – точной копией офиса в Миннеаполисе. Судя по расположению офиса, Блэйк действительно открыл его в том числе и для меня. Пятнадцать минут на машине наверх по навигатору даже без единого поворота, чтобы я, не приведи господь, не заблудилась.

Ну и чёрт с ним.

Под жарким августовским солнцем дошла пешком до только что открывшейся ярмарки и сразу же попала в атмосферу детства. Мама любила посещать ярмарки, общаясь с местными продавцами и фермерами и закупаясь впрок разными продуктами. Когда-то и папа участвовал на подобных мероприятиях, но наработав себе приличную клиентскую базу, перестал.

Слева и справа от входа тянулись многочисленные павильоны и небольшие передвижные магазинчики с летними дарами. Здесь продавали всё, что производил наш Штат, но в основном продукты питания. Летом я обычно переключалась на сезонные фрукты и овощи и мой рацион становился похож на вегетарианский. Хотя в какой-то статье я прочитала, что подобное очищение организма очень полезно. Избавляло от зашлакованности и повышенной кислотности желудка. Защелачивание, что бы это ни значило.

Запахи, витающие вокруг, дурманили голову.

Подобрала слюнки и пошла по рядам, покачивая в такт доносящейся откуда-то песни Since You Been Gone певца Tomas Nevergreen. Пыль кружила вокруг, а её частички сверкали в воздухе от ярких солнечных лучей, воздух был раскален до предела. Пот проступил под лёгким платьем и единственное, чего мне хотелось, немедленно охладиться. Остановилась около небольшого фургончика, у открытого багажника которого столпилась очередь. Предприимчивые ребята водрузили в свою машину соковыжималку и продавали свежевыжатый сок. Достала кошелек из своей сумочки, параллельно изучая их меню, прикреплённое к крышке багажника.

– Мне яблочный и лимонный смешать пожалуйста, – объявила я, протягивая деньги парню в бандане на голове. Он подмигнул и взял деньги.

– Как скажешь, красавица. Любишь кисленькое?

– Обожаю, – призналась я, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.

Как же жарко…

– Значит, ты неимоверно сладкая, – флиртующим тоном протянул он, стрельнув в меня озорным взглядом. На вид парню было лет двадцать пять, но он уже успел забить свои руки татуировками аж до самой шеи. – Нужен баланс, так устроена природа. Раз тянет на кислое, значит, ты сладкая.

Я бы покраснела, но мне почему-то стало смешно. Собственно, я не сдерживала себя и от души рассмеялась.

– Ну, сладкое я тоже люблю.

– Все девушки любят, – кивнул он, перекрикивая свою соковыжималку. – Но некоторые от него становятся приторными.

Я неопределенно покачала головой, не зная, что ему ответить, но он уже протянул мне большой стакан со светло-зеленным содержимым. Выглядело это словно мне подарили нежнейшее фруктовое облако.

– Попробуй. Если недостаточно кисло, то я добавлю лимона, – предложил он, и я послушно обхватила губами трубочку и сделала большой глоток. Потом ещё один. Господи, как это прекрасно, что мурашки побежали по коже, и парень это заметил.

– Вкусно, – хрипло прокомментировал он, наблюдая за мной. Я набрала в рот сок и выпустила трубочку, как кто-то шлёпнул легонько меня по плечу и произнёс:

– Шеннон?! Неужели это ты?!

Я развернулась и от неожиданности выплюнула на своего старого знакомого всё, что было во рту.

Господь всемогущий!

Энтони! Мой личный Джон Траволта с ямочкой на подбородке.

И снова я делюсь содержимым своего рта с ним! Ну почему эти идиотские истории вечно приключались именно рядом с ним?!

Сок потек по его белой футболке в сторону пупка, и я начала кашлять от неловкости.

– Господи, Энтони! Прости! Ты меня напугал!

Парень, приготовивший мне сок, тут же протянул салфетку Энтони, но я выдернула её и начала яростно тереть его футболку.

– Всё в порядке, Шеннон. Не переживай ты так, – пытался успокоить меня Энтони, но я отставила на багажник машины стакан, отлепила его футболку от живота и продолжила тереть. Затем вспомнила, что у меня был пятновыводитель в сумочке и полезла за ним. Немного распределила его по ткани и приложила салфетку на пятно.

– Прости, Энтони! Я совершенно неуклюжа порой! – запричитала я, радуясь, что хотя бы пятновыводитель был со мной.

– Ты совершенно очаровательна, Шеннон, – мягко произнес Энтони.

– Поддерживаю, – подал голос продавец соков.

Чтобы скрыть своё смущение, я сосредоточилась на футболке.

Энтони аккуратно коснулся моих волос и убрал их с лица, а затем мягко приподнял мой подбородок.

– Посмотри на меня, – шепотом попросил он. Я подняла на него глаза. – Я скучал по тебе. Куда ты пропала?

Ох. Это долгая история.

Ведь я и правда, как только начала жить с Блэйком, перестала видеться с Энтони. Я была честна с ними обоими. Правда я не сказала Энтони, что встречалась с Блэйком, но и не играла на два фронта. Однако он стабильно присылал мне цветы с пожеланием хорошего дня. А потом авария и мне было вообще ни до кого.

– Я… переехала обратно в свой родной город, – произнесла я, продолжая держать его футболку и салфетку на ней.

Он прищурился, пока его внимательные серые глаза изучали моё лицо. Тёмно-русые волосы были короче, чем я запомнила, и уложены в стильной укладке. Морщинки вокруг глаз лучиками расходились в разные стороны и свидетельствовали о том, что он любил смеяться и делал это искренне. Он был невозможно симпатичным, но мои колени от него не подкашивались. Что за несправедливость?!

– Кхм, ребята, там за вами очередь, – вежливо вклинился продавец, и я моргнула. Энтони взял мой стакан с соком и меня под локоть и отвел чуть подальше, освобождая пространство.

– Я тебя чем-то обидел? – поинтересовался Энтони, взяв салфетку из моих рук и вручив мне стакан.

– Что ты, нет, конечно, – поспешно заверила его и мельком оценила пятно на его футболке, которое после моих манипуляций посветлело.

– Я тебя достал своими ухаживаниями? – вновь спросил он, не сводя с меня изучающего взгляда. Вид у него был не то озадаченный, не то счастливый.

– Эм-м. Нет.

– Тогда почему ты пропала? Я тебе писал несколько раз в течение года, но ты не отвечала. Я уже и не знал, что мне думать.

Его искреннее желание понять было объяснимо и справедливо. Я опустила глаза. Энтони заслуживал знать правду, ведь он хороший парень. Таких обычно знакомят с родителями и мечтают, чтобы по выходным он приходил и играл в гольф с отцом. Правда мой не играет в него, но не суть.

– Видишь ли, моя жизнь круто изменилась и мне пришлось уехать из Миннеаполиса. Хотя я бы назвала это побегом.

Энтони свёл свои тёмные брови к переносице.

– Поделишься, что с тобой приключилось?

Я кивнула и сделала глоток сока, предварительно сделав шаг от него, чтобы снова не выплюнуть случайно на его теперь уже не такую белую футболку. Энтони тихо рассмеялся и приобнял меня за плечо.

– Да хоть весь стакан на меня вылей, мне всё равно. Я просто чертовски рад тебя видеть.

Он слегка подтолкнул меня дальше по пыльной дорожке, и мы неспешно побрели по рядам, изредка попадая в тень от огромных зонтов, защищающих ящики с фруктами и овощами от слепящего солнца.

Покосившись на Энтони, я решилась.

– Я встречалась с Блэйком.

Энтони оступился, но быстро выровнялся.

– Долго?

– Ну, это как посмотреть. Если честно, то мы два раза встречались. В первый раз много лет назад в выпускном классе, а второй раз в том году. Поэтому я перестала с тобой видеться.

Взгляд Энтони говорил громче слов. Он был в полнейшем шоке, но продолжил неспешно идти.

– Понятно. То есть в первый раз он тебе недостаточно насолил, и ты решила зайти на второй круг?

Хоть его вопрос и был не совсем приятным и прозвучал с долей сарказма, я понимала Энтони. Возможно, я ему действительно нравилась и ему было неприятно осознать, что его конкурентом снова был Блэйк Дэвис, который в студенческие годы увёл у него девушку. Тут уже оступилась я и чуть не распласталась перед ним.

Джемма. Его бывшая, а теперь жена Блэйка.

Господь всемогущий!

А Энтони знал об этом?!

Судорожно вспоминая все подробности, сказанные когда-то Энтони об их взаимоотношениях, я припомнила, что он сказал, что ничего не знал о её текущей жизни. Должна ли я об этом рассказать?!

Вот же чёрт!

Энтони подхватил меня и удержал на месте.

– Извини, я, наверное, очень резко выразился, – поспешно добавил он.

– Нет-нет, всё именно так, как ты и сказал, – вымученно улыбнулась я.

– Ты сказала, что фактически сбежала из Миннеаполиса. Значит ли это, что ты рассталась с Блэйком?

Знал бы он…

– Именно это и значит, – кивнула я, посмотрев направо на огромный ящик с лимонами и слюна мгновенно скопилась во рту.

– Причину могу узнать? – аккуратно поинтересовался Энтони, посмотрев на меня.

Чёрт, я не готова сейчас вывалить на него истинную причину. А что, если Энтони до сих пор страдал по своей Джемме?! Мне не хотелось ранить его чувства. С другой стороны, стал бы он тогда пытаться ухаживать за мной, если до сих пор любил свою бывшую? Практика показывает, что мужчины и не на такое способны. Решив, что это не моё дело, я пожала плечами.

– Он насолил мне достаточно, чтобы я покрылась соленым панцирем.

Энтони остановился у продавца ягод и, посмотрев на меня через плечо, спросил:

– Хочешь чего-нибудь? Я обожаю клубнику и ежевику.

– А я малину.

Он кивнул и начал вдумчиво выбирать ягоду и передавать небольшие контейнеры продавцу, словно ничего более важного, чем это занятие, не существовало. Но это дало мне небольшую передышку и возможность рассматреть его загорелые руки со слегка вздутыми венами, как будто он не так давно занимался спортом.

– А что здесь делаешь ты?!

– Мне поступило предложение продавать здесь своих голубей. Вот приехал прощупать почву, – не отрываясь от своего занятия, ответил он. Но потом повернул на меня голову и, слегка прищурившись, добавил: – И мне нравится то, что я здесь нашёл.

Мне захотелось улыбнуться, но я сжала губы и отвела глаза.

Я уже и забыла, что он разводил голубей. А мой папа – фазанов и индеек. Просто идеальное совпадение. Значит, по воскресеньям они будут собираться, чтоб обсудить размер яиц их птиц?

Господи, о чём я вообще думала?!

Мой мобильный разразился короткой трелью, оповещая о новом сообщении и я быстро нащупала его на дне сумочке.

Лео:

Стерва, Метроном негодует.

Не надумала выйти на работу?

Он меня уже достал своим бунтарским нытьём.

Фыркнула себе под нос и набрала ответ:

Пусть хоть весь город плакатами обклеит, мне пофиг.

Не прошло и минуты, как Лео ответил:

Ты его недооцениваешь.

Уже, стерва.

Разуй глаза и шевели копытами на работу.

Я нахмурилась, пытаясь вникнуть в смысл написанного, но решила подумать об этом потом, так как Энтони расплатился с продавцом и поманил меня за собой. Сделала шаг, но моя голова резко закружилась, что мне пришлось схватиться за его руку.

– Что такое? – взволнованно спросил он, прижав меня к себе свободной рукой. Я закрыла глаза и опустила голову, уткнувшись лбом в его грудь и стараясь найти точку опоры. Пот прошиб меня, а во рту пересохло. Ужасное последствие дебильной аварии. Шли секунды, постепенно мир перестал кружить вокруг меня, и я расслабилась в руках парня, который, кажется, был искренне рад мне.

– Я попала в аварию больше года назад. Периодически у меня начинает кружиться голова. Ничего страшного, но жутко неприятно, – тихо призналась я, пытаясь смочить пересохший язык. Пить хотелось до трясучки, а сок закончился.

– Господи, Шеннон, мне очень жаль. Серьёзная авария была?

Энтони поглаживал меня по спине, и мне действительно становилось легче от ощущения опоры в его лице.

– Мне теперь нельзя носить каблуки, вертеть головой, ездить на американских горках и каруселях, но в целом всё хорошо. Сломанная рука срослась, рёбра и позвоночник тоже не беспокоят, но долго засиживаться всё же не могу.

Энтони вздохнул и положил подбородок на мою макушку.

– Рискну спросить: раз вы с Блэйком расстались, то в этот раз я могу рассчитывать на твою благосклонность? Мы сможем продолжить с того момента, на котором остановились?

Я медленно подняла голову и встретилась с его тёплым взглядом, умоляющим меня сказать «да». У меня не было причин ему отказывать.

– Да.

Он улыбнулся и еле заметно коснулся губами моего лба. Это было приятно, чего уж греха таить. Но предательские колени не задрожали. Ну и прекрасно, что они не тряслись. Достаточно с меня этих симптомов болезни Паркинсона!

– Тогда я, пожалуй, задержусь в твоём родном городе на неопределённое время. Ты мне правда нравишься, Шеннон. Я ни с кем не встречаюсь и готов посвятить своё свободное время тебе.

Свободный молодой мужчина, свободная я, так почему бы и нет?

Я кивнула и позволила ему купить мне ещё несколько пакетов овощей и фруктов. Мы бродили по ярмарке, как давние приятели, и обсуждали прошлое и планы на будущее. Энтони был очень милым и купил мне ещё сок, пока я не рухнула в обморок от жары. Это не было похоже на свидание, но прошло именно в таком ключе. Что мне понравилось, так это полное отсутствие неловкости, какую я испытывала с ним в самом начала нашего общения. А это означало, что я отделалась от наваждения по имени Блэйк Дэвис.

Выяснилось, что после Джеммы у Энтони были ещё одни отношения, которые продлились пару лет и причиной расставания стал переезд его девушки в Японию, куда она поехала за мечтой. Энтони определенно был из тех парней, кто ратовал за стабильность. Хоть он и признался, что после разрыва с Джеммой погулял на славу, но что-то мне подсказывало, что его похождения ничто, по сравнению с Блэйком и его послужным списком. Энтони тоже так думал, поэтому заверил меня в своей преданности, добавив при этом, что и торопить или принуждать меня к чему-то он тоже не собирается.

Мы вышли с территории ярмарки и прогулочным шагом устремились в сторону моего дома. Солнце до сих пор нещадно палило, плавя асфальт под нами и выжигая траву.

– Могу я пригласить тебя на свидание? – спросил Энтони, неся огромное количество пакетов.

Я кокетливо посмотрела на него, как мой взгляд зацепился за огромный баннер за его спиной на противоположной стороне улице. У меня отвисла челюсть и Энтони, проследив за мои взглядом, обернулся.

– Эм-м. Что это?!

Да, я бы тоже хотела знать, что это?!

На баннере, который закрывал строительные работы нового магазинчика, было изображено моё лицо. Лет двенадцать назад. Я улыбалась в камеру так, что моё лицо едва не развалилось пополам. Глаза прикрыты, а в руках у меня букет ирисов. Я вспомнила тот день. Это было одно из свиданий с Блэйком, когда всё было настолько идеально, что я буквально порхала как бабочка. Он устроил небольшой пикник в нашем местном парке и принес туда охапку моих любимых цветов. Потом кормил меня пирожными и шептал на ухо, как я ему нужна. А потом я, услышав знакомую песню, начала танцевать, прижимая к себе этот букет. Блэйк сфотографировал меня на свой телефон, но я и подумать не могла, что это фото до сих пор сохранилось у него.

Подпись на баннере гласила: «Шеннон, не буди во мне зверя. Ты же помнишь, кто здесь главный?!».

Сердце лихорадочно заколотилось в грудной клетке.

Что он себе позволяет?! Я ненавижу повышенное внимание к себе, а в данный момент моя чуть не треснувшая от счастья физиономия занимала два этажа!

– Хм-м-м. М-м-м, – только и смогла выдавить из себя, таращась на баннер.

Энтони взглянул на меня.

– Блэйк в городе?

– Угу.

– Что он тут забыл?

– Меня, полагаю, – нервно усмехнулась я.

Брови Энтони чуть не встретились с его волосами, так он их задрал.

– В третий раз?!

Да, звучит бредово, знаю.

– Угу.

– Что ж, на этот раз я не собираюсь облегчать ему задачу, – без тени сомнения в голосе заявил Энтони.

– Ты не понял. Он хочет, чтобы я вернулась на работу, – пояснила я.

– Поверь мне, он не только этого хочет, – ухмыльнулся Энтони и жестом указал продолжить путь. Я ещё раз посмотрела на баннер и, покачав головой, поплелась рядом со своим спутником. В голове снова появился характерный гул от усиленного мыслительного процесса. Блэйк, мать его, Дэвис явно решил осадить меня по полной.

Не прошли мы и пяти минут, как на огромном щите около светофора возник ещё один плакат.

Да чтоб его!

На этот раз фото было из нашего школьного двора, где я, кто бы мог подумать, снова ржала как обезумевшая кобылка, растопырив пятерню, а на каждом пальчике у меня было по ягоде малины. Тогда у меня были месячные, настроение было соответствующе гадким, и Блэйк прибёг к задабриванию. Купив малину, он нацепил ягоды на все мои пальцы и, нежно обхватив губами, начал их стягивать. В итоге я рассмеялась, и он успел меня сфотографировать, пока я демонстрировала ему оставшиеся пять ягод и предлагая продолжить. Правда потом я разрыдалась, когда до меня дошло, что он сожрал их и не поделился со мной.

Подпись на этом плакате была в духе Блэйка: «Я помню тот вкус, а ты?!».

Зарычав себе по нос, покосилась на Энтони. Он разглядывал моё фото и улыбнулся.

– Тебе очень идёт улыбка, Шеннон.

– Спасибо, – пробормотала я. – Извини за всё это. Он очень хочет, чтоб я вернулась на работу, что даже офис здесь открыл.

– В самом деле?! – искренне, как мне показалось, удивился Энтони.

– Ага. Только я, разумеется, отказываюсь.

Энтони задумчиво посмотрел на меня и пошел дальше, махнув мне головой.

– Блэйк всегда отличался упрямством граничащим с болезненным нежеланием проигрывать. Наверное, поэтому он так успешен в бизнесе. Мой отец говорит, что если бы они не были конкурентами, то он бы с радостью поработал с Блэйком. У него своё видение и всегда есть своё мнение на любую ситуацию.

Продолжая идти, я уже боялась смотреть по сторонам, чтобы случайно не наткнуться на свою рожу.

– Я думала, ты его ненавидишь.

– Кого? Блэйка? – переспросил он, и я кивнула. Чуть подумав, он покачал головой. – Нет, не ненавижу. Раньше да, сейчас нет. Наше с ним прошлое для меня там и осталось. И я вполне способен объективно расценить его действия. Раз он так гоняется за тобой, значит, ты ценный сотрудник, – он подмигнул мне, но мне захотелось нервно рассмеяться.

Собственно, это я и сделала.

– Я ужасный сотрудник, поверь мне.

– Тогда я лишь повторю то, что уже сказал. На работе дело не ограничится.

И очевидно Энтони это никоим образом не смущало, что добавило очков в его пользу. Не любила слабаков.

Подойдя к моему дому, я чуть не завыла в голос. Да он издевается?! Чётко напротив моего окна на заборе висел ещё один плакат. Сколько их по всему городу?!