Преемственность воспоминаний

– Дело в том, – одновременно в трех непрозрачных головах прозвучал ответ, – что бесчувственные Граа не обладают вообще никаким мозгом. За них думает парализованный вами Гдорр, что один сильнее всех нас.

– Фига себе, – разинула рот Меченная, потрясенно прикидывая, сколько вычислительной памяти должно находиться в таком интеллекте.

– Здорово! – немного освоившись, восхитился Бирс, – Ну, а как называется это место? – словно мимоходом поинтересовался он.

Ответом капитану прозвучало недоумение. И было в нем что-то, явно угрожавшее окончательно испортить вечер.

– Мир наших пещер необъятен, – немного прояснил ситуацию Касл, – И мы его никак не называем. Лежит же он со всех сторон от Скорпионовых катакомб, откуда приходят пауки и сороконожки.

– Ну, а на поверхность вы когда-нибудь выбираетесь? – нетерпеливо вторглась в беседу Меченная.

– Что такое поверхность? – заинтересовались хитиновые собеседники.

– Равнины, океаны, горы? – недоумение Ядвиги удивило Касла.

– Мир наших пе… – снова начал было объяснять муравей.

– Да нет, – вступил в разговор Ахмед, – нам нужна поверхность, где солнце…

– Об этом нам ничего не известно, – телетранслировало насекомое, – Даже слова "солнце", хоть оно для вас и означает источник света и тепла, в нашем языке нет. Правда, есть нечто другое, похожее. Называется оно Ецэнлос, и лежит в запретном пространстве. Но как Центр Мироздания может освещать вашу жизнь извне, мы не понимаем.

– Проклятый контейнер! – взорвался Бирс и бросился назад в подлодку.

7.

После удара клешней Ярла, механик Ганс вновь расстался с материальной оболочкой. Но на этот раз парня не окружил ни естественный пейзаж, ни космос. Он просто почувствовал, что летит сквозь ничто с бешенной скоростью. Немцу даже показалось, что замедли он свое перемещение, то неизбежно замерзнет, остекленеет и, распавшись на осколки, окончательно перестанет существовать.

Однако, притормозить на пробу тоже оказалось выше его власти. Нечто волокло снова духа через пространство без воздуха и без единого огонька. Только пустота та наравне с ростом ускорения местами густела и сжималась, начиная окружать его твердыми обломками и комками. Впрочем, все это не мешало страннику потому, что его сверхэнергетическое Я мчалось уже быстрее света, и здоровенные булдыганы проносились сквозь Ганса, не причиняя вреда. Бывший пират даже успел задуматься, как это он их видит, если они иллюзия, мистификация одна. Но разгадка была в другом, и откуда-то он вспомнил ее наверняка. Все окружавшее его невзрачье обладало автономной сверхскоростью.

И тогда Ганс начал вглядываться вперед, по направлению своего полета, и наконец понял, что его целью была убегающая подлодка, черно-белый шлейф которой он преследовал. И когда расстояние между гонщиками наконец начало уменьшаться, изгнанник ощутил первые отклонения от прямолинейного маршрута. Потому что препятствия начали замедляться. И теперь его зрению уже тоже приходилось огибать некоторые из серых глыб почти шагом. Вскоре же плотность встречной материи возросла настолько, что видимость снизилась почти до нуля.

Некоторое время спустя эта грязь, уже полностью залепившая мысленное зрение призрака, начала разделяться на элементарные частицы, и былая проницаемость опять наладилась. Правда, не настолько, чтобы заретушировать до неузнаваемости приближение молекулярной вселенной подлодки "Заносчивая". Осознав, что наконец он достиг заданной цели, Ганс почувствовал возможность остановиться.

Благодаря отсутствию собственной массы торможение осуществилось мгновенно. По прежнему оставаясь полностью бесплотным духом, немец попытался сориентироваться.

Со всех сторон его окружал черный грунт, местами поблескивающий золотистыми вкраплениями. Свет сюда проникал из пролома, выжженного, очевидно, анигилятором. Обнаружив, что прямо на него, затмевая источник свечения, мчится капитан подлодки, покойник незамедлительно ретировался в стену.

…С разбегу миновав планерный шлюз, Бирс добежал до отсека навигатора и осторожно поднял таинственный контейнер. Внешне ящик напоминал оцинкованную бандероль прямоугольной формы и стандартной емкости. Стараясь ничего им не задеть, корсар вынес его из подлодки.

Товарищи выжидательно посмотрели на главаря, когда тот предстал с находкой Ахмеда перед собранием муравьев. При виде параллелепипеда, насекомые ментально загалдели. Бирс мысленно попросил их заткнуться. В ответ те ошалело уставились на него, но смолкли.

– Откуда у тебя Преобразователь намерений? – прозвучала в головах пиратов мысль Касла.

– Боже, им кажется известно, что это… – удивилась Ядвига.

– Преобразователь чего? – икнул навигатор.

– Гха-гха-гха… – то ли закашлялся, то ли затрясся от смеха Бирс, – …Не подумал бы, что оба раза наши намерения оказались столь глобальны.

– А удивляться здесь нечему, – стараясь не задевать ранимые углы психики чужаков, вставило мудрое насекомое. Проницательный муравьиный мозг быстро все понял и разобраться в нюансах недавнего прошлого иноземцев не составило ему затруднений, – Все дело в том, – телепатировал он, – что значительность вашему желанию избежать неприятностей придало само устройство, неосторожно запущенное сильным пинком.

– Невероятно, – пытаясь примириться с такой реальностью, одноглазая потерла здоровый висок. Ахмеду тоже не поверилось. Один только капитан все еще старался выглядеть непроницаемо. Как ни как, а то, что происходило в пещере, напоминало ему процесс заключения выгодного контракта.

– Если вам известно про это устройство, то вы должны знать, как с ним обращаться, – осторожно предположил корсар.

– К сожалению, Преобразователь сам по себе не управляем, – мысленно передали ему муравьи, – Он лишь немаловажная деталь другого, более совершенного чуда. Только оно способно контролировать конечные координаты. Поэтому, вас занесло сюда по случайности.

– Не верю в чудеса, – заявил Бирс, – Я и мои люди хотим вернуться. Это нам столь же необходимо, как вам свобода от гусениц.

– Мы не уверены, что сможем заплатить, – прежним способом поковырявшись в незатейливой лексике главаря пиратов, Касл отыскал подходящий термин, – Не сможем, потому что то устройство – Эмулятор вещества – не принадлежит нам.

– Ни кого не чешет, – возмущенно обозлилась Ядвига. Загадочность в названии, казалось, ее ни чуть не смутила, – Не сомневаюсь, что и здесь я смогу получить, что угодно!

– Она права, – приятно вдохновленный игрой Меченной, Генри алчно посмотрел во множество черных, как смоль, зрачков. И насекомые заволновались. Усики на их головах задергались, лапы задрожали, жвалы оборонительно задвигались.

– Да, кое-чего главному Скорпиону не хватает, сколько бы у него этого ни было… – таинственно прокомментировал тревожное состояние собратьев отважный Касл. Однако, бывалым циникам показалось, что муравьи не только занервничали, но и погрустнели. Чтобы проверить догадку, Генри спросил:

– Неужели исход вероятной сделки может повредить вашему племени?

– Именно так, – удрученно передали Бирсу расстроенные букашки, – ибо пауки нужны скорпионам, чтобы собирать пьянящую кровь самых молодых из нас. Она-то и позволяет им мечтательно переноситься вне лабиринтов их логова.

– Эко затруднение, – вдруг заулыбался Ахмед. Капитан и стрелок-радистка, услышав голос парня в наушниках, обернулись.

– Похоже, скорпионы не равнодушны к спиртному, – стараясь выглядеть серьезно, произнес навигатор.

– Контуженная зараза, – ударил себя в лоб Генри. И муравьи настороженно уставились на пиратов, схватившихся за животы. Однако, из-за хаоса, разгулявшегося внутри сознаний гогочущих иноземцев, разгадки веселья насекомые отыскать не смогли.

– Так сколько вашего алкоголя понадобится, чтобы получить доступ к тому устройству? – немного успокоившись, поинтересовался Бирс.

Муравьи недовольно посмотрели на пришельца. Но в открытую возмутиться постеснялись. В конце концов, вопрос был закономерен, и двуногий освободитель имел право его задать. С другой стороны, никто из местных не был уверен в том, что любой ответ не повлечет за собой ужасное. Тем не менее, Касл сдержанно телепатировал:

– Жизнь всех нас, плюс еще сто раз по столько, приведет к желаемому результату.

– Наверно, жидок ваш, муравьиный, спирт, – нагло ухмыльнулась Меченная.

– Заткнись, – рявкнул на нее Бирс. И стремясь скорее рассеять сомнения страдальцев, он решительно подумал:

– Вам нечего опасаться. Мы сами оплатим счет. Более того, расквитаемся в двойне, если кто-нибудь из вас нас проводит.

– Можете рассчитывать, – сделав несколько шагов на проволочных ножищах, облегченно пообещал Касл.

Но внезапно в задних рядах муравьев возник новый тревожный ропот. И его испуганную проекцию на свои умы почувствовали даже пираты.

– Гдорр очухался, – сообщили старейшины. В ответ на предупреждение многие насекомые побежали.

– Вот уж проблема, – заставил их притормозить сопровождаемый надежной эмоцией возглас Ахмеда. Генри невозмутимо бросил взгляд на навигатора.

– Валяй, – сухо разрешил Бирс. И палестинец сосредоточил внимание на своей правой коленке. Никто не видел, как оттуда вырвался гипнолуч, точно направленный в мерзкую голову паука. И монстр, уже было собиравшийся жестоко расправиться со всеми, закачался и начал выделывать остроугольные па.

Бирс снова расхохотался. Ядвига не улыбнулась, но угрюмая морщина над ее здоровым глазом разгладилась.

– Вот на нем-то мы и прокатимся к скорпионам! – показывая на гигантское членистоногое, подумал Генри.

В благодарность за очередное избавление, муравьи восхищенно залепетали. Они были народом стойким и выносливым, но на гипнотическое противодействие откровенному насилию были неспособны.

– О великий, открой нам тайну, способную защитить наши личинки от надругательств! – пришельцев хором окатила волна почитания. Коленчатый гипнотизер смущенно посмотрел на своего капитана. И рука его суверена, уже было ревниво сжавшаяся в кулак, изменила траекторию, просто потрепав товарища по плечу.

– Не надо торопить события, – тонко намекнул Бирс вместо отступившего назад Ахмеда, – Сначала покажите дорогу, – безапелляционно заключил капитан.

8.

После операции минер Карлос, подложенный близнецами под дрель хирургов, медленно приходил в себя. Грубая анестезия, примененная к парню на борту геликоптера, да и врачами впрыснутые в его вены наркотики, превратили душу корсара в такой хаос, что несчастный не смог вспомнить даже свое прежнее имя. Поэтому, когда сознание начало к нему возвращаться, он почувствовал себя лишь придатком мигавшего шарика, искусно внедренного в его мозг толстым лекарем.

Влияние инородного тела, о котором выздоравливавший и не подозревал, оказалось донельзя странным. Все еще лежа с опущенными веками, Карлосу представилось, что он дрейфует где-то на периферии пространства в ожидании распоряжений, что не замедлят последовать. Но его безжалостное начальство не спешило эти распоряжения отдавать, и обезличенный невольник постепенно начал осваиваться в новом окружении.

Вскоре минеру показалось, что где-то вдалеке мерещится что-то. Осторожно пробираясь сквозь рассыпчатую вату останков утраченного самоощущения, он наконец уперся в решетку, между частых прутьев которой внутрь обширной темницы лился бледно-голубой свет. Проясненная его потоком мысль, что ограда эта когда-то не являлась независимым препятствием, осенила подсознание заключенного. И тот вспомнил, как применив усилие воли, отомкнуть оковы.

Поднатужившись, Карлос приподнял левое веко. То, что ждало его там, длилось не долго, ибо силы быстро покинули парня. Да и увиденное снаружи ничего ему не подсказало. Устало отвалившись от приоткрывшейся амбразуры, ум минера снова погрузился в небытие послеоперационного неведения.

Однако, немного спустя, вместе с чувством окружавшей его аморфной субстанции, желание расширить восприятие мира снова вернулось. И на этот раз результаты оказались более значительными. Яркий свет причинил сильную боль месиву, которое пират только что считал лишь пассивно обволакивавшим его невидимое тело.

Карлос было призадумался, но снова ошибся. Да и не мог он этого принять. Зато определенные выводы сделал шарик, потребовав от своего раба вернуться к прерванному дикой резью выглядыванию. И когда страдалец подчинился, он обнаружил над собой две пары глаз, ожидательно выпучившиеся из румяной кожи.

– Ну, вот и славно, – произнесло что-то пониже левых моргал, и те отъехали, приоткрыв все еще избирательному вниманию Карлоса ровный ряд белоснежных резцов.

– Думаешь, он в норме? – поинтересовались из коралловой щели справа.

– Шов зажил, а что еще? Теперь пнуть его, и поехали…

Только под конец этой фразы Карлосу удалось правильно сфокусировать зрение. Но представшие перед ним жлобские хари ситуации не прояснили. Однако, веяло от них чем-то важным, и парень напрягся, желая проникнуть глубже в смысл их разговора.

– Если верить твоему мясорубу, достаточно прокрутить запись, и эта шваль автоматически отправится на поиски? – нерешительно произнес правый собеседник.

– Думаю, да, – иначе весь персонал круто повеселится…

– Но и в случае успеха наш кудесник тоже должен будет ликвидироваться, – тревожно намекнул первый.

– Хочешь сказать, я совсем лох?– недоверчиво возразил левый. И оба с минуту помолчали.

– Пожалуй, попробуем? – хмуро предложил близнец в косухе, и позади минера что-то зашуршало. Полиэтиленовый саван сполз с психопроэктора. Включив его, рокер направился к диску антенны над небольшим передатчиком.

Карлос так и не услышал ответной реплики, прозвучавшей немного запоздало. Вслед за быстрой серией щелчков его связь с внешним миром снова оказалась нарушена.

Ветер с потусторонней силой задул во все дыры тела. В черный снег квадроскопического экрана зрения превратились хлопья извилин. Полупрозрачный шарик замигал в центре молекулярной метели, захлестнувшей стенки черепа изнутри. Покрывшись сетью электронных разрядов, сфера его внутренней поверхности взорвалась. И Карлос увидел изображение ящика, сделавшегося решающим звеном в новой последовательности его жизни.

Ментальная проекция контейнера с Преобразователем намерений дрогнула, перестав казаться непрозрачной коробкой. Сквозь его стенки стали хорошо видны многочисленные детали механизма, очень оживленного сложной работой. Шатуны, поршни и маятники устройства закачались в такт неслышимой музыке, воспринимаемой минером как многочастотный график рвущейся сквозь его темя дороги между мирами.

Близнецы увидели, как часто заморгавший глазами молодчик рывком поднялся с больничной койки, встал посреди палаты, резким взмахом широко раскинул руки и пропал. По лицам двойников пробежала одинаковая улыбка. Даже журавль в руках еще не шанс. Им же теперь оставалось лишь ждать, когда их зомбированная ищейка снова откуда-нибудь загавкает.

Секундой позже минер Карлос тоже понял все о наличии значительно большего числа роковых шансов у каждого. Ибо конечным пунктом его исчезновения оказались вовсе не случайные похитители контейнера, а чудовищное существо размеров, сравнимых с планетарными.

Страшная клешня протянулась к призраку и крепко ухватила парня за талию. Произошло это почти мгновенно, от чего даже желания избежать такой встречи возникнуть не успело. Тяжелейшая апатия и полная бесчувственность вселились в подневольного отщепенца. И он понял, что надеяться на смягчение приговора неактуально.

Решение Ярла последовало незамедлительно. Приблизив рабочую клешню к боевой, сжимавшей ослепшего от безнадежности предателя, он выдвинул из ее оконечия стеклянный пинцет. Свободно проникнув под иллюзорную скорлупу микроскопического черепа жертвы, потусторонний хирург подцепил образ уже прекратившего свою деятельность ящика. Потянув объемное изображение преобразователя наружу, раздосадованный омар увидел, как оно превратилось из голограммы в бесполезное ничто. Раскрошившись в воображаемый порошок, полупрозрачный шарик тоже перестал существовать, не оставив о себе даже воспоминаний в раскрепостившемся разуме потрясенного этаким видением корсара.

Карлос пришел в себя, и сразу почувствовал необычность своего положения. Последним, что не стерлось из его памяти за прошедшие сутки, оказалось чудесное спасение со взрывоопасного катера.

"Что это держит меня?" – пытаясь шевелить конечностями, забеспокоился парень. И тут же обратил внимание на свою внешность. В зрелище этом было что-то захватывающее. Сквозь рваную одежду и кожу отлично просматривались не только желтые кости, но даже алый сироп крови, струящейся по артериям и капиллярам.

Но тут божественный Ярл, разочарованный содержанием перехваченного им астротела, тоже заинтересовался его носителем. Недавно в космической свите омара убыло, и у ракообразного появилась возможность восполнить неприятный пробел. Хорошо зная, что и этот кандидат не станет сопротивляться, он милосердно переместил его Я в молодую раковину для зарождения новой жемчужины. Физическая же оболочка Карлоса, как использованный презерватив, провалилась в материальный космос, вмиг замерзла и рассыпалась на множество осколков.

Перемены эти произошли настолько быстро, что гаитянин не сразу осознал подмену. Некоторое время он еще продолжал казался себе человеком. Но все глубже утопавшие в прошлом новые не гуманоидные ощущения постепенно начали убеждать его в обратном. И обманутый коварным богом вдруг ощутил экстаз, равного которому еще не знал.

Стать зародышем жемчужины оказалось более чем приятно. Расставшись с материальной конституцией тела, молодой адепт утратил восприимчивость к депрессивной составляющей жизни. Путь космического ратника Великого владыки предстал перед ним в образе желанной миссии. К тому же, не просто почетом обеспечивалось вознаграждение за ее своевременное исполнение, а еще большим оттягом.

– Служи уж, – напутственно процедил всегда радушный к новобранцам военачальник. И шорох этот сотряс пространство, скрыв возвращение на зрительные органы Ярла печати еще большей досады, чем после провала механика Ганса.

Но внезапно шерстинки на брюхе членистоногого бога, чуткие к любым колебаниям пустоты, интригующе зашелестели. Едва уловимые сигналы пробежали по их протяженностям, сообщением издалека внедрившись в тело. И, предоставив аналитической службе своей сверхсовершенной операционной системы расшифровывать это послание, омар нетерпеливо повел усами.

9.

Сверхкосмический омар Ярл закрыл свои фасеточные глаза и сосредоточился. В том, что было удивительным и необъятным переплетением оптических кабелей, световых конденсаторов и призрачного тления эфирного вещества, защекоталась новая информация, все еще поступавшая из надпочечных волосатых детекторов.

Но вот смутные образы сложились в ясно различимые, и гигант увидел происходившее в центре Вселенной зрением отправленного туда Ганса. Правда немец, гневно разжалованный из жемчужин в разряд существ, не обладающих материальным телом, об осуществляемой им трансляции даже не подозревал.

Бывший механик, вынырнув из грунта, ненавязчиво пристроился на спине своего прежнего командира. И это заставило Ярла потратиться на коррекцию изображения. Затылок Бирса закрывал треть трансляции. Осуществив ряд интеллектуальных манипуляций, омар вернул принимаемой информации изначальный объем.

Тем временем, трое пиратов уже приблизились к загипнотизированному Ахмедом пауку. На расстоянии вытянутой руки это чудовище показалось им еще громадней. Но его мохнатые лапищи больше не выделывали дурацкие кривляния, а застыли как перила для паутиновых лестниц, сброшенных со вспученного от золотоносной руды горба.

– Ты капитан, тебе карабкаться первым, – одноглазо улыбнулась Меченная боссу, нерешительно качнувшему ногой первую ступень.

– Что ж, тогда проверь, удержимся ли мы на этом хребте! – зло намекнул на привилегии ее пола Генри.

Ядвига, если и обиделась, то не подала виду. Повинуясь пристальному взгляду грубияна, Ахмед последовал за ней.

Взобравшись на спину паука, Генри оглянулся на муравьев. Переростки, почтительно склонив головы, терпеливо ожидали водворения гостей на бугристом ложе. Отвернувшись, Бирс протянул руку и тронул его шероховатую поверхность. Умная ткань перчатки сразу прилипла, но так, чтобы при нужде оторваться без труда. Другой рукой пират осторожно пристроил ящик с Преобразователем рядом.

"Прощай, крошка," – подумал капитан, вспомнив о “Заносчивой“, – "Если повезет, скоро увидимся", – криво улыбнулся корсар, выхватывая из нагрудного кармана брусок дистанционного управления. Пробежав пальцами по его поверхности, пират замкнул цепь защиты. В глубине тоннеля, проделанного аннигилятором гидроплана, запульсировала красная лампа.

– Давай, – скомандовал капитан Ахмеду. Парень что-то подрегулировал в коленном суставе, щелкнул языком и хлопнул в ладони. Волосатый конь вздрогнул и разогнул ноги. Туловище паука качнулось, сонно двинувшись к далекому выходу из пещеры.

Недавние рабы, с явным восхищением разглядывая наездников, потянулись следом. Ядвига оглянулась на них и бесхитростно покачала рукой.

– Ха-ха, длинноногие! – дала волю своему превосходству кривая полячка.

– Что, нравится? – ехидно усмехнулся навигатор.

– Катись отсюда, – рявкнула на палестинца Меченная. И чуть не сцепилась с ним в шутливой драке.

– Эй, осторожно! – достигло умов пиратов своевременное предупреждение Касла. Оказывается, пока чужаки прикидывались, их угрюмый рикша уже приблизился к арке выхода из пещеры. Быстро сориентировавшись, Ахмед приказал пауку немного присесть, пробираясь дальше на полусогнутых конечностях. Вслед за вынужденным маневром восьмилапого, процессия из муравьев тоже вступила под своды одного из многочисленных тоннелей, сплошь изрезавших лабиринтами нутро бескрайних просторов этой реальности.

Бирс присмотрелся к стенам прохода. Судя по неровным поверхностям, он заключил, что рытье здешних коммуникаций совершалось явно без применения автоматических механизмов.

– Именно так, – прошелестела в его голове ответная мысль Касла, – Муравьиная это работа. И не только гусеницы нас принуждают, – пояснил проводник, – Желтые камни, конечно, мы не едим, вкус их разве только паукам по душе. Но вот остальное нам нравится… – неудержалось услужливое насекомое.

Бирс, покачиваясь на жирной спине неказистой махины, покровительственно ухмыльнулся.

– Круто! – прокомментировал он, – А мы вот питаемся всякой дрянью, – Генри порылся в одном из карманов и вытащил пузырек. Крохотная пилюля выкатилась на его ладонь. И парень погрузил ее в специальное гнездо около прозрачного щитка наличника. Когда капсула проникла в щель, специальное устройство выдавило ее содержимое в трубку, откуда то закапало на оттопыренную губу пирата.

Обратив внимание на проделанную капитаном хитрую операцию, Ядвига и Ахмед поступили также.

– Приятного аппетита, – потрясенно проговорил Касл. До сих пор отсутствие мощных челюстей, присущих его соплеменникам, несколько тревожило аборигена.

– Кстати, долго нам еще так трястись? – закончив с приемом пищи, поинтересовался Бирс.

– За следующим поворотом ниша с Вуалью, откуда приходят пауки.

– Как это? – не поняла Ядвига.

– Что еще за вуаль? – недоверчиво остановил скакуна Ахмед.

Капитан пристально взглянул в непроницаемый мрак глаз муравья. И Касл снова вынужден был порыться в головах чужестранцев, тщетно пытаясь отыскать подходящее сравнение.

– В общем, здесь нет ничего странного, к тому же значительно сократит путь… – сконфузился шестилап, – Совершенно бесполезно пробираться к скорпионам окольной дорогой. На это может уйти все время. Поэтому, пауки и сороконожки проникают куда им надо, проходя сквозь, как бы…

– Сам-то ты был там, за этой плеврой? – недоверчиво поинтересовался Генри.

– Еще никто не вернулся… – потусторонним эхом дополнил мысль делегата хор старейшин.

– Вот ведь, щенячье трепло, – тихо выругался Ахмед.

– Я не боюсь… – только и вымолвил отважный муравей.

– И что же тебя вдохновляет? – удивилась Ядвига.

– Ваши способности… – смешался тот – Ну, и наши личинки, конечно…

– Вот ведь! – презрительно огрызнулась Меченная.

– Заткни течь, – дипломатично осадил подругу Генри. – Ну а ты, давай, выкладывай подробности… – грозно добавил корсар, снова глядя на муравьишку.

– Да-да, личинки – наше будущее – конечно тоже,– признался рыжий, – Победив скорпионов, мы сделаем этот мир лучше!

– Да и фиг с ним… – еще больше помрачнел Бирс, – Разберемся на месте.

– Н-но! – выражая согласие с хмурым решением капитана, выкрикнул навигатор Ахмед и резко долбанул каблуком по упругой голове носильщика. Животное вновь двинулось вперед, и за очередным поворотом взглядам седоков открылся грот. За обрамленным самородками проходом с потолка струилась вязкая масса.