Дети горькой воды

– Фил? – наконец, удивлённо произнесла Кейлин.

– Мне страшно, – просто ответил он и забрался к ней под одеяло.

– Страшно?

– Да. Меня мучают кошмары. Я не могу так больше. Пожалуйста, не выгоняй меня. Не бойся, я не собираюсь приставать к тебе. Даже в мыслях нет.

– Я не боюсь, – улыбнулась Кейлин.

– Ты сама чего не спишь? – спросил Филипп. – Или это я тебя разбудил?

– Нет, я не могу уснуть. У меня кошмар не во сне, а наяву.

– Что случилось?

– Сабрина попросила меня прервать беременность её подруги. И если я откажусь, то наживу себе парочку врагов из высшего общества, – сказала Кейлин.

– Подруга? Сабрины? – удивлённо переспросил Филипп.

– Да, а ты знаешь, о ком речь?

– Думаю, что да. Это Мадлен. У Сабрины нет больше подруг.

– А Мадлен разве замужем?

– Ещё как замужем. За младшим братом губернатора. И от кого же она беременна тогда? Не от мужа, получается?

– От какого-то амарга.

– Можно было и не спрашивать, – усмехнулся Филипп. – Она от вас без ума. Не от тебя, конечно. От ваших мужчин.

– И что же мне делать? – спросила Кейлин. – Я боюсь, что я не смогу пойти на такое.

– Дааа, – протянул Эскот, – решение не из лёгких…

– Чем мне грозят такие враги? Ты знаешь их лучше, чем я.

– Сабрина меня самого пугает. Но, знаешь, она скорее убьёт, чем предпримет что-то хитрое. А за то, что ты собираешься сделать, вернее, не сделать, она убивать не станет.

– Утешил, – усмехнулась Кейлин.

– А вот Мадлен, – продолжил Филипп, – из тех, что будет строить козни. Пользуясь своим влиянием на губернатора, она может сильно испортить тебе жизнь.

– Как бы ты поступил на моём месте?

– Ты же знаешь, что я трус. Я бы выполнил просьбу.

– Но это же убийство, а ты не убиваешь.

– Подожди. Как это делается? Как бы ты помогла Мадлен избавиться от ребёнка?

– Я бы дала ей такое лекарство, выпив которое, она бы спровоцировала выкидыш.

– Вот видишь. Никого бы я не убивал. Она сама бы выпила лекарство. По своей воле. Так что я не виноват. Но зная тебя, могу сказать, что ты достаточно смелая для того, чтобы заполучить таких врагов, как Сабрина и Мадлен.

– Но почему именно я? – спросила Кейлин. – Неужели нельзя было обратиться к кому-то ещё?

– А ты много знаешь в городе повивальных бабок и лекарей, кто бы сделал это и держал в секрете?

– Ты сам не знаешь случайно? Ты не обращался к ним по таким поводам?

– Нет, я ещё ни разу не беременел, – с совершенно серьёзным видом ответил Филипп.

– Тебе везло, – рассмеялась Кейлин.

– Так ты решила что-нибудь?

– Я откажусь.

– Почему-то я так и думал, – улыбнулся Филипп.

– А что у тебя за кошмары? Всё те же? – спросила Кейлин.

– К сожалению.

– Знаешь, когда мы с тобой только познакомились, мне даже в голову не могло придти, что в твоей жизни могло быть что-то подобное… Я не встречала более жизнерадостного человека.

– Сумасшедшего, скорее, – усмехнулся Филипп. – Я смеялся над этой жизнью и всеми силами пытался нарваться на ещё большие неприятности, чем те, что у меня уже были. Но кому было охота связываться с племянником шерифа? Росс оказался первым, кому было плевать на это. И только практически побывав там, я понял, что на самом деле хочу быть здесь…

Росса разбудили голоса на улице. Выглянув в окно, он увидел Сабрину, которая явно выясняла отношения к мужчиной-амаргом. Судя по всему, это был тот самый конюх. Росс не мог разобрать слова, но эти двое ругались. Тот факт, что простой конюх мог разговаривать со свой хозяйкой на таких повышенных тонах, вызывал удивление. Росс тихо вышел из комнаты, оставив Сесилию спать, быстро сбежал по лестнице и остановился у выхода. Дверь открылась, и на пороге появилась Сабрина. Она выглядела рассерженной.

– Уже уходите? – спросила она.

– И вам доброе утро, – ответил Росс. – Да, ухожу.

– Узнали что-нибудь?

– Немного.

– Вечером снова придёте?

– Возможно.

– Не буду вас более задерживать.

Попрощавшись с госпожой Маунт, Росс вышел из дома и направился к конюшне, где нашёл только что вошедшего туда Точо. Да, наверное, Филипп был в чём-то прав, и они были похожи.

– Ты кто? – спросил Точо, несколько оценивающе посмотрев на Росса.

– Росс, – ответил тот.

– Слышал о тебе. Зачем же я тебе понадобился?

– Ты знаешь, что происходит с дочерью твоих хозяев? – спросил Росс.

– Что она вроде как с ума начала сходить? – усмехнулся Точо.

– Да, а ты так не считаешь?

– Честно? Считаю. Потому что у неё там какие-то дикие кошмары наяву. Она явно нездорова.

– То есть ты отметаешь тот факт, что в её комнату мог кто-то пробраться и напугать её?

– Кто? Как? Чужие в дом не войдут, а своим зачем это надо?

– Ты меня почти убедил.

– Нет, я, конечно, не истина в последней инстанции, – усмехнулся Точо, – но я тут давно служу. Сесилия – девочка не от мира сего. Конечно, её родители не хотят этого признавать, я их понимаю.

– Мне показалось, вы с госпожой Маунт ругались… – проговорил Росс.

– Ты очень любопытный. Но это твоя работа, да… Я могу тебе сказать, но дай слово, что это останется между нами.

– Слово.

– Я сплю с её подругой.

– Ого. Мои поздравления.

– Благодарю. Надеюсь, что удовлетворил твоё любопытство.

– В полной мере, – ответил Росс.

Он возвращался в «Элизиум», будучи твёрдо уверенным в том, что у Сесилии не было кошмаров, и что кто-то из слуг его обманывал. Росс просто пока не был уверен в том, кто именно. Зайдя в дом, он поднялся на второй этаж и прямо перед дверью в их с Кейлин спальню обнаружил сидевшего на полу Филиппа. Он был одет в прогулочный костюм, и он спал.

– Фил? – удивлённо проговорил Росс.

– Пришёл, – открыв глаза и зевнув, ответил тот.

– Что ты тут делаешь?

– Тебя жду. Ты же мой тренер. Вчера ты меня разбудил.

– Сегодня я, кажется, снова тебя разбудил, – усмехнулся Росс.

– Так ты продолжишь свои издевательства надо мной, или я зря в такую рань встал? – спросил Филипп с улыбкой.

– Продолжу, – рассмеялся Росс.

– И что, опять бегать?

– Давай просто покатаемся на лошадях.

– Идём, – вставая, ответил Филипп.

Когда они выехали в сторону Тиеры, Эскот проговорил:

– А я вчера вечером тренировался стрелять.

– После вина? – усмехнулся Росс. – И как успехи?

– Поскольку мишень не двигалась, весьма неплохо, – ответил Филипп. – А что у тебя?

– Точо действительно на меня похож.

– Я же говорил! Так, а почему ты начал с него?

– С ним что-то не то. И я не могу это объяснить. А за ночь, конечно, ничего не произошло. Я почему-то даже не сомневался. Это только доказывает, что кто-то ничего не стал предпринимать, пока я был там.

– И что ты будешь делать дальше?

– Не я. Ты.

– То есть? – не понял Филипп.

– Я объявлю у Маунтов, что не смогу остаться у Сесилии на вторую ночь, – объяснил Росс. – Причём сделаю это, собрав всех в гостиной. А ты в это время проберёшься к ней. И останешься.

– Это нечестно.

– Почему это?

– Пауки? Змеи? Что дальше? И ты хочешь, чтобы я там этого всего ждал, да?

– Сесилия, юная девушка, это всё как-то пережила, а ты не сможешь? – с этими словами Росс поехал быстрее. Он ехал, не оглядываясь, но слышал, что Филипп отстаёт. Чуть замедлив ход, Росс дал другу возможность немного сократить расстояние между ними и снова ударил лошадь по бокам. Так они добрались до входа в Тиеру. Спешившись, Росс дождался Филиппа.

– Ты хочешь пойти туда? – спросил Эскот.

– А ты боишься что ли?

– Нет. Я же раньше ходил туда, и не раз.

– Тогда пошли.

– Куда?

– С мамой познакомлю, – ответил Росс.

– Чьей? – удивлённо спросил Филипп.

– Моей.

Россу пришло в голову зайти к маме, пока они ехали в Тиеру. Он не навещал её очень давно, и ему было стыдно. Росс забыл об обидах, но заново привыкнуть к частому общению с матерью и её мужем так и не смог.

– А ничего, что утром и без предупреждения? – спросил Филипп.

– Это не город, Фил. В Тиере все всегда рады друг другу. Идём.

Они прошли мимо дома, который Росс долгие годы считал своим. Сейчас он увидел в окне фигуру женщины. Главный судья Угумэзи уже позволил другой семье жить здесь. Росс вздохнул.

– Это твой дом? – догадался Филипп.

– Был, – ответил Росс. – Я больше не житель Тиеры, и надо с этим смириться.

– Но ты же не хочешь.

– Чего я не хочу?

– Смиряться. Ты хочешь оставаться амарго до конца.

– А я и буду амарго до конца.

– Без Тиеры?

– Что за философия с утра?

– Я хочу купить горячей горькой воды, – сменил тему Филипп. – Кейлин редко её готовит.

– Думаю, моя мама тебя угостит, – ответил Росс.

– Как её зовут?

– Айко.

– Красивое имя. А что оно значит?

– Восход солнца. Мы пришли.

Росс остановился у небольшой, но крепкой хижины. Её окружала невысокая плетёная изгородь, за которой располагался ухоженный огород. Рядом с крыльцом стояла большая бочка с водой, а неподалёку находился вход в погреб. Росс остановился у изгороди.

– Идём? – спросил Филипп. Росс кивнул.

В это время дверь открылась, и на пороге появилась женщина, чью красоту не мог скрыть её возраст. На её чёрные, заплетённые в косу, волосы кое-где слегка легла седина. Вокруг её больших карих глаз были крохотные лучики морщинок. Её фигуре могла бы позавидовать любая девушка. Увидев Росса, она замерла на ступеньках. В её глазах на мгновение загорелся огонь, а потом они наполнились слезами радости.

– Здравствуй, мама, – проговорил Росс.

– Здравствуй, Линуш, – ответила Айко. – Как зовут твоего друга?

– Филипп.

– Здравствуйте, – улыбнулся Эскот.

– Можно на ты, – сказал Росс. – Амарги друг с другом на ты.

– Здравствуй, Филипп, – с улыбкой проговорила Айко. – Проходите в дом.

Росс несколько замешкался, ему всегда было неловко общаться с мужем матери Натаном. Но, войдя в хижину, он понял, что Натана не было дома, и вздохнул с облегчением.

– Мой муж ушёл на охоту рано утром, – объяснила Айко. – Вы завтракали?

– Нет, – ответил Росс.

– Тогда присаживайтесь, – его мама с улыбкой указала на стол. – Я приготовлю горькую воду.

– Спасибо, – сказал Филипп.

– Чем занимается твой друг, Линуш? – спросила Айко, принимаясь за готовку.

– Тем же, чем и я, – ответил Росс.

– Ты сыщик, Филипп?

– Не по профессии, – ответил Эскот. – Я просто помогаю Россу, то есть Линушу.

– Он мне когда-то говорил, что работает один, а все остальные ему только мешают, – сказала Айко.

– Фил мне не мешает, – усмехнулся Росс. – Почти.

Вскоре хижину наполнил аромат горячей горькой воды. Айко разлила её по чашам и подала гостям. Также на столе появились свежие овощи и маисовые лепёшки.

– Скажи, Филипп, – снова заговорила Айко, – не знаешь, порадует ли меня мой сын невесткой или внуками?

– Почему вы, то есть ты у меня спрашиваешь? – едва не подавившись, ответил Филипп вопросом на вопрос.

– Потому что мне Линуш ничего не рассказывает.

– Нечего рассказывать, – проговорил Росс.

– А как же Кейлин? – спросил Филипп.

– Кейлин? – переспросила Айко. – Знахарка?

– Да, – ответил Эскот. – Они живут вместе.

Росс бросил на Филиппа испепеляющий взгляд и тихо проговорил:

– Да, мама, Кейлин – моя девушка.

– Твоя невеста, ты хочешь сказать?

– Я не делал ей предложение.

– Ты любишь её?

– Люблю. Но какое это имеет отношение к браку? Любовь и брак это не одно и то же, я как-то с детства это усвоил.

– Я рада, что ты любишь её, – сказала Айко. – Рада, что ты не одинок.

Вдруг дверь в хижину со стуком распахнулась, и вошедший мужчина проговорил:

– Беда, Айко. Твоего мужа ранили на охоте. Сейчас его принесут.

Росс увидел, как побледнела его мать. Как схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Как испуганно на него посмотрел Филипп. Росс поднялся и подошёл к матери, обнимая её. В хижину вошли трое мужчин, неся на руках Натана. Он был без сознания. Рубашка на его животе была вся в крови.

– Кейлин, – проговорил Росс. – Кейлин его спасёт. Я приведу её.

– Ты нужен здесь, – сказал Филипп. – Я поеду за Кейлин. И не волнуйся, я знаю, где она может быть.

Росс только кивнул, а Филипп выбежал из дома.

Кейлин подходила к дверям дома министра. Она не спешила, и её мучили дурные предчувствия. Ей даже было страшно. Но Кейлин уже твёрдо решила отказать Сабрине в просьбе. Её рука уже тянулась к массивной дверной ручке, чтобы постучать, когда её окликнул Филипп:

– Кейлин, стой!

Амарга обернулась. Филипп подъехал к ней на лошади, он был мокрый от пота, впрочем, как и лошадь, которую он едва не загнал.

– Что случилось? – спросила Кейлин.

– Тебе надо срочно в Тиеру, – проговорил Эскот. – Отчима Росса ранили на охоте. Там всё очень плохо.

– Мне надо вернуться в «Элизиум» за необходимыми вещами, – ответила Кейлин, мысленно успокаивая бешено колотящееся сердце.

– Давай руку, я тебе довезу, так быстрее, – сказал Филипп.

Кейлин села на лошадь впереди него, чувствуя жар, исходящий как от мужчины, обнимавшего её сзади, чтобы держать поводья, так и от животного.

– Что ты делал в Тиере? – спросила она, когда они направились к дому.

– Завтракал у мамы Росса, – ответил Филипп.

– Ты знаком с его мамой?

– С сегодняшнего утра. Она знает про тебя.

– Росс рассказал ей?

– Росс рассказал ей.

Ответ Филиппа прозвучал как-то странно, но Кейлин решила об этом не думать. Вскоре они подъехали к «Элизиуму», где Кейлин быстро собрала сумку с бинтами и всеми необходимыми лекарствами, а потом пошла на конюшню, чтобы запрячь Луару. Оказалось, что Филипп уже сделал это за неё.

– Ты останешься? – спросила Кейлин, поблагодарив его.

– Нет, я поеду с тобой. Не буду же я тебе на пальцах объяснять, как доехать до дома матери Росса.

Кейлин хотела возразить, что в Тиере, наверняка, многие знают, где она живёт, но передумала. Впервые появиться в доме матери Росса в одиночку ей было немного боязно.

Вокруг хижины сновали любопытные дети, которых дальше изгороди не пускал амарго, сидевший на порожках. Кейлин поздоровалась с ним, пока Филипп привязывал лошадей.

– Ты Кейлин? – спросил амарго.

– Да, – кивнула та.

– Это я его ранил. Я не знал. Я не хотел, – и мужчина уронил голову на руки. Кейлин положила руку ему на плечо и тихо проговорила:

– Я сделаю всё, что смогу. Верь в лучшее.

К ним подошёл Филипп и открыл дверь, впуская Кейлин в дом. Раненый лежал на кровати в дальней комнате, дверь в которую была нараспашку. Рядом с ним суетилась молодая девушка, по всей видимости, знахарка. За обеденным столом сидел Росс. Таким Кейлин его никогда не видела. Он был растерян. Это пугало. Напротив сидела красивая амарга в длинном платье песочного цвета.

– Здравствуй, Кейлин, – проговорила она, улыбнувшись. Её глаза сверкали от слёз, которые рвались наружу, но хозяйка не пускала их.

– Здравствуй, – ответила Кейлин. – Я пойду к нему.

Мама Росса кивнула, а сам амарго молча подошёл к Кейлин и крепко обнял её.

– Всё будет хорошо, – сказала она, хотя совсем не была в этом уверена.

Кейлин вошла в комнату. Увидев её, молодая знахарка без слов уступила ей своё место.

– Спасибо, – кивнула Кейлин, взглянув на раненого. Его лицо было совсем бледным, у амаргов таких просто не бывает. Кейлин стало не по себе – она почувствовала, как близко смерть подошла к этому мужчине. Кейлин видела, что когда-то Натан был очень красив, он и сейчас оставался привлекательным, несмотря на морщины, седину и эту страшную бледность. Наверное, в него просто нельзя было не влюбиться. Кейлин представила его улыбающимся, смеющимся и ощутила, как жизнь словно ускользала из этого человека прямо на её глазах.

– Нет, – прошептала Кейлин. – Я не отдам тебя так просто.

Она сняла повязку, которую наложила другая знахарка, и увидела, что рана была достаточно неплохо обработана. Мысленно поблагодарив девушку за хорошую работу, Кейлин принялась за свою.

Когда Кейлин вышла из комнаты, все трое: Росс, его мама и Филипп – смотрели на неё в ожидании вердикта.

– Если он переживёт эту ночь, то я почти уверена, что он поправится, – сказала она.

– Спасибо, – прошептала Айко.

– Я останусь и пробуду здесь, сколько нужно, – добавила Кейлин.

– Росс, – заговорил Филипп, – тебе сегодня надо быть у Маунтов. Вернее, нам.

– Я не знаю, – ответил тот. – Может, мне лучше остаться?

– Фил прав, – сказала Кейлин. – У тебя есть работа. А я буду здесь. От меня пользы гораздо больше.

– Линуш, – проговорила Айко, – иди. Мы справимся.

– Хорошо, – кивнул Росс. – Идём, Фил.

III

Росс лежал на постели, уставившись в одну точку. Точка представляла собой нечто похожее на ветвь виноградной лозы, украшавшей потолочную лепнину. Филипп говорил, что эта лепнина была ровесницей дома, и при ремонте он не стал избавляться от неё, хотя Россу иногда казалось, что Эскот был готов сжечь и уничтожить любое напоминание о прежнем владельце дома. Росс не сразу стал считать «Элизиум» своим домом. Долгое время его не оставляло ощущение, что он в гостях. Он не знал, что ему больше мешало почувствовать себя хозяином: новая обстановка или присутствие других людей. Росс привык жить один. Даже когда он всё чаще оставался ночевать в хижине Кейлин за кладбищем, он знал, что у него есть своя квартира, в которой он поставил новую дверь вместо выломанной людьми шерифа, и ещё у него был дом в Тиере. Теперь у него не было ничего. Дом в Тиере отдали другой семье, а за квартиру он просто перестал платить, и её сдали новым жильцам. Россу нравился его новый просторный дом, его устраивало наличие слуги, который поддерживал порядок и вкусно готовил. Росс был доволен конюшней и радовался удобному расположению дома. Постель, которую они делили с Кейлин, была широкой и мягкой. А в библиотеке было полно книг. Дом действительно напоминал рай, и постепенно Росс привык к тому, что это и его рай тоже.

За эту ночь Росс несколько раз проваливался в сон, но совсем ненадолго. Он просыпался и снова думал о матери и её муже. Росс так редко общался с мамой, что видеть её в таком состоянии ему вообще никогда не приходилось. Нет, он помнил, как он переживала, когда погиб отец, но тогда она была молодой и сильной. Сильной она была и сейчас. По крайней мере, казалась такой. Но Росс боялся представить, что станет с его матерью, если Натан не переживёт эту ночь. Когда-то Росс ненавидел Натана, но сейчас в его сердце не осталось ни следа этой ненависти. Как ребёнок, Росс обещал небесам, что будет чаще навещать мать, что не будет ограничиваться деньгами и подарками, если только Натан выживет. Это звучало смешно, и Росс понимал это.

В очередной раз за ночь Росс услышал стук копыт. На этот раз он прекратился у дома, и амарго догадался, что это вернулся Филипп. Как они и договаривались, Росс объявил всем живущим в доме министра Маунта, что не сможет остаться у них на ночь, но пообещал сделать это на следующие стуки. В это время Филипп должен был подняться в комнату Сесилии. Росс надеялся, что тот так и сделал.

Вскоре Росс услышал знакомые шаги по коридору, затем дверь открылась, и в комнату заглянул Филипп. Он вошёл и уселся на кровать.

– Я не сплю, – сказал Росс.

– Хорошо, – ответил Филипп. – Я, наверное, теперь тоже не усну. Причём никогда.

– Рассказывай, – усмехнулся Росс.

– Мы с Сесилией уже почти уснули, – начал Эскот.

– Вы с Сесилией?

– Она отдельно, я отдельно.

– Аа, ну продолжай.

– Мы почти уснули, когда я услышал шум за окном. Я подумал, что кто-то сейчас проберётся в комнату и что я его спугну своим присутствием, и вот тогда я забрался к Сесилии в кровать. Под одеяло. Она слегка испугалась, но я, как мог, объяснил ей, зачем я это делаю, и она успокоилась и притворилась спящей. Через окно в комнату действительно проник человек. Я даже смог его увидеть. Это был Точо, готов поспорить на что угодно. Потому что я в темноте вообще сначала подумал, что это был ты, но у него одежда другая и двигается он не так. Он положил что-то на кровать и снова вышел через окно. Когда мы увидели то, что лежало на кровати, мне пришлось закрыть Сесилии рот рукой, чтобы она не завизжала. Это опять была та самая змея. На большее ему фантазии не хватило. Я, если честно, тоже очень хотел завизжать, но сдержался. Я подумал, что надо сохранить эту змею в качестве доказательства, и попросил Сесилию достать какую-нибудь сумку. Она достала. А потом – и вот здесь ты должен испытать гордость за меня – я взял змею и засунул в эту сумку. Я убеждал себя в том, что она неядовитая, раз ты так сказал. Наверное, она действительно неядовитая. И потом мы с Сесилией и змеёй пошли к её родителям, где всё рассказали.

– К родителям змеи? – совершенно серьёзно спросил Росс.

– Ты издеваешься? – обиженно протянул Филипп. Росс рассмеялся, хотя на самом деле он действительно испытывал что-то вроде гордости за то, что его друг, который до смерти боялся оставаться у Сесилии из-за змей и пауков, смог побороть свой страх настолько, чтобы взять змею в руки.

– Прости, – сказал Росс. – Продолжай.

– Мы разбудили Маунтов и рассказали им, что произошло. Показали змею. Я сказал, что это был Точо. Сабрина мне не поверила, но Сесилия подтвердила мои слова. Министр послал за Точо, но его в доме не оказалось. Как и на конюшне. Он сбежал, подтвердив свою вину.

– То есть нам его искать теперь?

– Угу.

– Надо доложить Николсону. Ты не мог бы? Я с утра хочу поехать в Тиеру. Заодно расспрошу там людей, ведь кто-то наверняка знаком с Точо.

– Я терпеть не могу ходить в кабинет шерифа в одиночестве, – ответил Филипп. – И ты это знаешь.

– Но я всё равно утром поеду в Тиеру, – сказал Росс.

– А я буду спать. Вторую ночь подряд не высыпаюсь. Даже нет, третью.

С этими словами Филипп встал и направился к двери.

– Фил! – окликнул его Росс.

– Что? – обернулся тот.

– Спасибо. Ты все правильно сделал.

– Я знаю, я был великолепен, – с широкой улыбкой ответил Филипп.

Кейлин всю ночь не отходила от постели раненого. Теперь она верила в то, что Натан будет жить, потому что чувствовала это. Утром приехал Росс. Обрадовавшись хорошим новостям, он рассказывал Кейлин обо всём, что случилось в доме министра, пока Айко кормила их обоих вкусным завтраком.

– Мне кажется, я знаю этого Точо, – проговорила Айко. – Если он служит в городе конюхом в богатой семье, то это сын Таниты.

– Она умерла не так давно, верно? – спросила Кейлин.

– Да, – кивнула мама Росса. – Танита была очень уважаемой амаргой, хоть и родила своего сына без мужа. Когда в Тиере узнали о её беременности, конечно, поползли нехорошие слухи, но потом выяснилось, что её обесчестил норт, а она показала себя настоящей женщиной и не стала избавляться от ни в чём не повинного дитя. Многие хотели выведать её тайну, но единственное, что она говорила, что тот человек был очень богат.

– А про этого норта ничего не известно? – спросил Росс.

– Танита скрыла от всех его имя, – ответила Айко. – Она не хотела того, что могло произойти. Стычки между нортами и амаргами никогда не приводили ни к чему хорошему.

– Как ты думаешь, она могла сказать своему сыну имя отца? – задав этот вопрос, Росс, казалось, сам удивился невероятности и одновременно простоте своего предположения.

– Я почти уверена, что сказала.

– Ты думаешь, что?.. – Кейлин удивлённо смотрела на Росса.

– Я не знаю, – ответил тот. – Просто пришло в голову. Но это слишком.

– Я правильно поняла? – спросила Айко. – Линуш, ты решил, что тот самый министр – это и есть отец Точо?

– Сам знаю, что это невероятно, но теперь просто не могу отделаться от этой мысли.

Из комнаты послышался стон Натана. Айко и Кейлин бросились к нему. Мужчина открыл глаза. Увидев жену, он попытался улыбнуться, хотя далось ему это с трудом.

– Доброе утро, – проговорила Айко, сев на постель рядом с ним и взяв его за руку.

– Привет, – тихо ответил Натан.

– Познакомься, это Кейлин. Она спасла тебе жизнь.

– Спасибо.

– Это тебе спасибо, – ответила Кейлин. – За то, что ты такой сильный.

– Она невеста Линуша, – сказала Айко.

Кейлин не стала возражать и просто улыбнулась.

– Какой прекрасный выбор, – проговорил Натан.

– Благодарю, – сказал стоявший в дверях Росс.

– И ты здесь? – несколько удивлённо спросил Натан.

– Рад, что ты пришёл в себя.

– А я просто рад видеть тебя.

– Сейчас я тебя перевяжу. А потом тебе нужно будет выпить лекарство, которое я приготовила, и отдохнуть, – проговорила Кейлин.

Росс и Айко оставили её наедине с раненым, и она начала осторожно развязывать бинты.