Ты, я и магия

– Да, но тот мир техногенный! Откуда у Киры вообще взялась магия?

– Это лишь решение его жителей, их выбор пути развития, а магия пронизывает все миры и туманы между ними, ни один мир не лишён её полностью. А вот что за особенность у твоей Киры, что она смогла тут очутиться, это нам предстоит понять. Но я тебе так скажу, мощный якорь может многократно усилить даже каплю магии. А в нашем мире девушка не знает никого, кроме тебя.

Томео многозначительно умолк и вышел, а Ник вцепился в собственные волосы и тихо взвыл. У твоей Киры… Якорь… Неужели он сам её притянул?

У твоей… Да, если бы она была его! Руки заныли, так захотелось вновь прижать её к себе, как в том мире, когда вытащил из-под колёс машины, как недавно, когда нёс девушку по дому…

Как он проклинал отдел магической археологии, из-за которого и случилось срочное возвращение из отпуска! Откопали они какую-то ерунду, надо было в кратчайшие сроки проверить её на предмет необычных свойств и безопасности для мира. И главное, только он мог помочь, остальные специалисты отдела артефактов просто так зарплату получают… Ник был в бешенстве! Он так ждал утра и новой встречи со странной девушкой, но требование от главы ведомства пришло, и надо было возвращаться. Ещё письмо это вышло таким нелепым…

Ник пытался убедить себя, что всё даже к лучшему. Их с Кирой так очевидно, сильно и неожиданно потянуло друг к другу, что в голове не укладывалось, как такое возможно. А ведь он всё равно должен был вернуться домой, значит, чрезмерное увлечение никому радости не принесло бы… Вот только доводы рассудка припозднились. Жизнелюбие девушки, её чувство юмора, наблюдательность и лёгкость покорили Ника. А в памяти занозой засела сияющая улыбка, нежная кожа и высокая, стройная фигурка, как магнитом притягивающая взгляд. В этой девушке было всё, о чём можно мечтать, но, увы, было это не для него. И Ник старался забыть, только не получалось, а путь в тот мир для него закрылся.

***

Не успела я оказаться в своей комнате и хоть как-то отойти от «изумительных» новостей, как в дверь постучали. Невысокая, миловидная женщина средних лет в строгом платье-футляре цвета морской волны вошла в комнату и приветливо улыбнулась.

– Здравствуйте, я Эньяри, помощница господина Дизвара. Пришла взглянуть на вас и немного поговорить. Надо же понять, что купить, – она подмигнула и откинула за спину роскошные волосы, тёмные и гладкие, как зеркало.

Я слабо улыбнулась, а женщина обошла меня, внимательно рассматривая, потом кивнула собственным мыслям и снова заговорила:

– Что именно вам нужно? Начальник не вдавался в подробности, знаете, мужчины, у которых нет жён, ничего не смыслят в жизни. Сказал только купить один комплект одежды. Представляете? Один комплект! Будто речь идёт об униформе. Нет, конечно, он потом вас поведёт по магазинам, но ведь надо же иметь приличный вид, чтобы выйти из дому, – она выгнула бровь и снова улыбнулась. – Итак, что бы вам хотелось надеть?

– Ну, – я слегка растерялась, было крайне неловко, что вот так свалилась на голову чужим людям, да ещё и в траты их вгоняю, – мне бы туфли или босоножки и какое-то платье полегче, тут очень жарко.

– А бельё? Косметика? Украшения?

– Бельё у меня есть. К счастью, хоть оно без начёса, – усмехнулась я, но шутку не поняли, видимо, в этом климате просто не знают, что вещи бывают утеплёнными. – Без косметики и украшений я спокойно переживу, так что только обувь и платье. И спасибо вам за хлопоты, мне очень неудобно…

– Бросьте, дорогая моя! Во-первых, я это делаю в счёт рабочего времени, и уж лучше пройдусь по магазинам, чем в конторе сидеть, а во-вторых, у Томео Дизвара полно денег и слишком мало поводов, их тратить. Поверьте, ему будет гораздо приятнее превратить в куколку хорошенькую девушку, чем вам этой куколкой стать! Том щедр и получает удовольствие, даря людям радость.

Женщина сказала последнюю фразу с нежностью, кажется, даже не заметив, что назвала босса слишком фамильярно, и легонько вздохнула.

Ого, да тут некоторые по уши влюблены в начальника! Отлично, вот нас уже и двое с разбитыми сердцами, удивительно, как подобное притягивается к подобному. Богатые к богатым, несчастные к несчастным, ну и прочие рыбаки к рыбакам.

Эньяри ушла, а я немного побродила по комнате, но даже подумать ни о чём толком не успела, потому что пожилая женщина, служанка, судя по серому платью и белому, накрахмаленному переднику, принесла поднос с едой. Кофе, белый виноград и большая, ароматная ванильная булочка.

– Господин Никрис велел вам принести, сударыня, – женщина присела и тихо вышла.

Велел принести, значит? Ну да, где уж самому-то зайти! Прячется, поди, соображает, как выпутаться теперь. У него тут свадьба на носу, и вдруг заявляюсь я, вся такая иномирная и внезапная…

Поняв, что злюсь, резко одёрнула себя. Он ничего не обещал. Мы просто выпили кофе и поболтали, да и вообще, человек мне жизнь спас! Не виноват же он, что я, дура такая, в него втрескалась. Чёрт! Надо выбираться отсюда поживее. Родные с ума сойдут от беспокойства, пока я тут от неразделённой любви страдаю. Всё, кончено. Пора трезветь.

Ирония судьбы… Оказаться в другом мире, где царит магия, и понять, что волшебство закончилось. Ну, собственно, а чего можно было ожидать? Катастрофа, это не ситуация, это хронический диагноз в моём случае.

Я дожевала выпечку, и, наверное, она была вкусная, но жалость к себе помешала мне заметить, когда и как булка и кофе закончились. Зато винограду я отдала должное, слопав его вполне осознанно, так сказать, с чувством, с толком и с довольным чавканьем. Обожаю виноград, особенно белый! А тут он такой сочный и сладкий, что мои вкусовые рецепторы просто повизгивали от удовольствия. Ну, как минимум один плюс я нашла. Хоть нормального винограда поем зимой, буду думать, что приехала в отпуск в тёплые края. А что? Море, цветы, фрукты, роскошная вилла, обслуживающий персонал… Чем не курорт? Дома-то я о путешествиях даже и не помышляла, слишком велик был риск и самой убиться, и кучу народу загубить. А на велосипеде до тёплых краёв далековато.

Едва я дожевала виноград, как помощница Дизвара вернулась с кучей свёртков. Даже если каждую туфлю, платье, пуговицы от него и пояс отдельно упаковывать, столько пакетов всё равно не получится. Я напряглась и вопросительно глянула на довольную Эньяри.

– Мы поговорили с начальником и поняли, что сегодня магазины уже вот-вот закроются, и вам не успеть за покупками, значит, помимо обуви и платья надо в чём-то спать. А утром свежее бельё не помешает, ну и конечно, кремы, дезодорант, духи, украшения. В общем, принесла только самое необходимое, а уж потом вы сами пройдётесь за серьёзными покупками. Не благодарите, надеюсь, вам всё понравится и подойдёт по размеру! – она тряхнула своими потрясающими волосами и подмигнула. – Мне пора, думаю, ещё увидимся, так что, до встречи!

Женщина махнула рукой и скрылась в светящейся арке. Классно. При нашей погоде такое транспортное средство бы не повредило, опять-таки, никакой давки в часы пик… Я снова осталась одна, слегка ошарашенная энергичной и шустрой помощницей Дизвара.

С некоторым опасением принялась разворачивать свёртки и застонала. Судя по качеству вещей, они стоили целое состояние! Шёлковая ночная сорочка с тонким кружевом, в комплект к ней жемчужно-розовый халат в пол. Бельё цвета ванили, расшитое белыми ветвями и листьями, босоножки на небольшой шпильке и светло-коралловое платье с цветочным рисунком, нежное, лёгкое и воздушное. Все село идеально, а ведь Эньяри на меня только посмотрела! Вот это да!

Я так увлеклась разбором пакетов, что забыла волноваться о стоимости вещей. Духи оказались с розовой ноткой, смешанной с цитрусовым ароматом, яркие, но не слишком крепкие, как раз для жары, они мне понравились. А вот украшения заставили охнуть! Золото! Браслет из виноградных листьев и такие же серьги. Всё филигранное, изящное, но заметное. Судя по всему, в этом мире дамы очень любят украшения, да побогаче… Мне любовь к бижутерии или ювелирным изделиям не близка, но раз купили, не обижать же Эньяри и её ненаглядного Томео. Придётся надеть.

Я на секунду зависла и прыснула от смеха, надо же, рассуждаю, как законченный сноб. Тут украшения дорогие дарят, а госпожа художница ещё и выделывается! Кто у нас звезда? Я у нас звезда…

***

Чуть позже всех позвали на ужин, но я отказалась. Есть хотелось не сильно, зато сильно не хотелось видеть Ника. Как бы себя ни убеждала, а обида всё равно чувствовалась. Вдруг ещё брякну что-то не к месту, посмотрю как-то не так, а уже и без того выставила себя на посмешище и выгляжу в его глазах глупее некуда.

В общем, от греха подальше, решила лечь спать. Мелькнула мысль принять ванну, уж больно понравился мне этот почти бассейн, отделанный белым мрамором, но я побоялась, что потом трудно будет уснуть. В итоге, надела своё шёлковое великолепие, сладко застонав от нежного прикосновения прохладной ткани к коже, и нырнула в роскошную постель. Широкую, удобную и пустую.

Проворочавшись далеко за полночь, уснуть так и не удалось, зато ужасно захотелось пить. Графина с водой в комнате не оказалось, можно ли тут пить воду из-под крана, я не знала, и выяснять как-то не хотела, значит, спасение моё было в кухне! А где её искать в спящем доме посреди ночи?

Я тяжко вздохнула и накинула халат. Хочешь-не хочешь, а надо идти на поиски. Мучиться жаждой до утра мне совершенно не улыбалось.

Коридор встретил ожидаемой темнотой, фиг знает, куда тут идти. Вроде, лестница должна быть где-то в дальнем конце… Ладно, пошла в ту сторону, и тут, о, счастье! Под одной из дверей показалась полоска света! Там жизнь, там люди, они укажут путь душе заблудшей… Н-да, вот уже и крыша едет от жажды.

Я постучала. Молчание, ни звука не слышно. Постучала громче, тот же результат. Ну что было делать? Решила зайти без разрешения. Что уж я там могла особенного увидеть? Не прибьют же меня за такую вольность, честно же стучалась.

Выдохнув, я бодро переступила порог, но раскрылась другая дверь, и в комнату вошёл Ник. С полотенцем.

В смысле, совершенно голый Ник тёр полотенцем мокрые волосы и меня не видел. А вот я его видела. Ещё как! Каждую тугую мышцу на рельефном, смуглом теле, широкие плечи, идеально гладкую грудь, все шесть твёрдых кубиков, длинные, мускулистые ноги, ну и всё, что между бёдрами и кубиками… И там тоже было на что посмотреть, да так, что у меня рот слюной наполнился, а вот губы пересохли. Дыхание сначала прервалось, потом стало частым, а глаза как приклеенные скользили вверх и вниз по идеальному мужскому телу в капельках воды…

В голове зашумело, кровь прилила к щекам, и тут Ник тряхнул волосами, убрав от лица полотенце. Наши взгляды встретились на безумно долгий миг, я смутилась и, отворачиваясь, случайно заметила определённую реакцию мужского тела. О, боже! Пятясь назад и бормоча извинения, красная, как перезрелый помидор, я бросилась в свою комнату. И там мне уже было всё равно, можно ли пить воду из-под крана, и смогу ли я уснуть, приняв холодный душ…

Глава 4

Дизвар утром прислал ко мне служанку, чтобы узнать, когда я хочу отправиться за покупками. Я хотела прямо сейчас, чем скорее, тем лучше! И нет, вовсе не из-за дурацких тряпок, а чтобы смыться из этого дома, и не дай бог, не встретить его хозяина.

Надо же было ввалиться среди ночи именно в его спальню! Как теперь смотреть Нику в глаза?! Я была жутко смущена, и всё усугубляли очень нескромные фантазии, роящиеся в голове. Никак не получалось забыть, как мужское тело на меня отреагировало, а разгорячённое воображение подкидывало картинки того, что могло бы случиться, причём одну пикантнее другой! И казалось, стоит Нику увидеть меня, как он сразу всё поймёт. Какой стыд!.. Мысли метались, и как вести себя в сложившейся ситуации, я попросту не знала.

Мой опыт в отношениях был и так мизерным и плачевным, а уж что касается интима… В общем, в моей жизни, как в одной исчезнувшей стране, секса не было. И дело вовсе не в строгих правилах и высокой морали, а просто не нашлось того, с кем захотелось бы эту самую невинность потерять. Душа просила любви, а с нею не складывалось вот уже… да всю взрослую жизнь.

Зато теперь сложилось… Стоило чуть-чуть зазеваться и отпустить мысли, как в них тут же нарисовывался голый Ник! Вот что, нельзя было оказаться менее идеальным, не похожим на греческого бога? Нет! Надо же было добить! Контрольный в мою бестолковую голову судьбе удался.

Я тяжко вздохнула и рухнула на кровать, издав то ли плач Ярославны, то ли вой одинокой болотной кикиморы, и только прикрыла глаза, как сразу подскочила. Снова он, и капельки воды на смуглой коже, блестят и стекают по дорожке между кубиков, опускаются всё ниже… Туда, где и хотела бы ничего не рассмотреть, но, увы, зрение не подвело… Я тихо застонала от отчаяния. Ник, какого чёрта ты не дал той машине меня сбить? Это был бы акт милосердия в чистом виде, чтобы не мучилась идиотка.

К счастью, служанка сообщила, что господин Дизвар ожидает меня через полчаса внизу.

– Скажите, а господин Никрис уже встал? – с самым равнодушным видом спросила я, а у самой поджилки тряслись, вдруг эта почтенная женщина сумеет прочесть мои грязные мыслишки?! Мама всегда говорила, что я слишком открытая, и пора учиться контролировать эмоции.

– Что вы, сударыня, – тепло улыбнулась служанка, – господин и спать ложится поздно, и встаёт ближе к полудню, ну, разве что на работу нужно рано, тогда, конечно, попросит разбудить. Спит он крепко, будильника совсем не слышит, с детства такой.

Женщина улыбнулась снова, теперь уже своим воспоминаниям, и вышла, а я кинулась собираться. Скорее, сбежать, пока этот роскошный самец совы не проснулся! Конечно, вечно прятаться не получится, но этим утром я точно не была готова к встрече.

***

НИКРИС

Ник весь вечер думал о Кире, о словах Томео и о своей невесте. Когда-то давно, сразу после гибели родителей, он дал себе обещание, выполнить последнее желание отца и жениться на дочери его друга. И сперва всё шло неплохо. Нэза была хорошенькой, между ними быстро проскочила искра, и, оставшись один в целом мире, Ник очень ценил чувства девушки. Казалось, она его единственный близкий человек. Как ни странно, её родители не рискнули взять его, шестнадцатилетнего, под опеку, а вот друг и коллега отца решился.

Раньше Ник редко видел Дизвара и был удивлён, узнав, что они с отцом, оказывается, дружили с самого детства, даже учились в одной школе. Но после свадьбы Ниал Кизарран растворился в семье и любви к жене и сыну, а сорвиголова Томео отправился служить в туманную крепость и вернулся лишь за год до гибели друга.

Никрис был благодарен Дизвару за поддержку, но всегда жил своим умом и держал данное себе обещание. Однако теперь слова отцовского друга жгли душу, многократно усиливали сомнения и заставляли думать, а что если… Что, если он ошибся? Что если ещё не поздно всё переиграть? Но им с Нэзой по двадцать восемь, она ждала его, никогда не упрекала, не торопила с браком. Как можно оставить её теперь? Предложение сделано, свадебные браслеты куплены, надо лишь дату свадьбы назначить…

А Кира? Вдруг и правда, он притянул её сюда? Влечение девушки было очевидно, и Ник почувствовал себя редкостным подлецом, сказав ей о невесте. В доверчивых глазах полыхнула такая боль и обида, что взвыть захотелось.

Вот же идиот! И перед невестой стыдно, и художнице голову задурил, и сам увяз в паутине долга и желаний.

Как он будет жить с Нэзой, когда Кира здесь? Его же тянет к ней, как одержимого! Ник горько усмехнулся, подумав, что похож на брошенного пса, который скулит и просится к хозяйке… Он просто не сможет держаться на расстоянии от своей гостьи, ни за что её теперь не отпустит!

Мужчина вдруг застыл посреди комнаты. А ведь ещё не известно, что решат власти! Если девушку вернут в родной мир, больше они точно не встретятся. И единственный способ помешать такому исходу, это жениться на Кире. Хотя после всего, может, она и рада будет от него избавиться?.. И опять-таки, а как же Нэза?

Просидев допоздна, но так ничего и не решив, Ник отправился в душ, надеясь, что ледяная вода вытравит дурь из головы, однако не тут то было. Мысль о том, что девушка рядом, что он может в любой момент увидеть её, не давала покоя. Выйдя из ванны, он отчаянно тёр волосы полотенцем, словно это могло помочь не думать о Кире, а когда оторвал взгляд от пола, остолбенел. «Любой момент» настал, он её увидел.

Девушка была похожа на видение в розовом облаке шёлка и кружев, тонкая ткань волнами струилась от гибкой талии по длинным ногам, маня прикоснуться, провести рукой по женственным изгибам стройного тела. Кира часто дышала, полные, аккуратные губы приоткрылись, распахнутые глаза казались огромными… Мужчина поймал взгляд девушки, и воздух в комнате превратился в горячее желе. Ник понял, о чём говорил Томео… В глазах Киры перемешались изумление, страх, любопытство и восхищение. Именно. Она смотрела на него с восхищением… А потом вспыхнула и зашептала что-то вроде извинений. Ник спохватился, прикрыл срам полотенцем, но девушка уже унеслась прочь. Словно и правда была видением, только дверь оставила нараспашку.

В паху ощутимо тянуло и ныло, в голове теснились картины того, что может произойти, если он не будет стоять, как пень, а бросится за своим наваждением во плоти… Мужчина отшвырнул бесполезное полотенце и выругался! Тело отреагировало на желанный объект вполне предсказуемо, а вот то, что мозги почти отключились, пугало уже основательно. Ведь он чуть не побежал за ней…

Проклятье, как же неловко получилось! Вроде, взрослые люди, а всё равно, стыдно ей на глаза показаться. Ладно бы просто сверкнул голым достоинством, так ведь ещё и не сумел порыв этого достоинства сдержать! Что она почувствовала, увидев его желание? Как поведёт себя теперь?

Ник закрыл дверь и до утра метался, так и эдак прокручивая в голове варианты того, как всё могло бы быть. За эту долгую ночь он ещё дважды принимал душ, но лишь под утро задался вопросом, а что, собственно, Кира делала в его комнате? Для чего приходила?

Утром он слышал, как каблуки девушки процокали по коридору, причем мимо его комнаты гостья явно пробиралась осторожнее, звук был тише. Ник дал ей спуститься, и прошмыгнул на лестницу, чтобы просто увидеть своё ночное видение. Кира не разочаровала. В нежном платье в цветочек, с волосами, убранными в низкий узел на затылке, с кокетливыми локонами, обрамляющими милое личико, девушка была прекрасна, как весна! Ник вздохнул, тяжесть наполнила сердце и разлилась внутри, подчиняя и мысли, и настроение. Весна, да не его.

***

– Я решил воспользоваться авто вместо портала, чтобы у вас была возможность немного осмотреться, – Томео подмигнул и раскрыл передо мной дверцу блестящего тёмно-синего красавца. Такие машины я видела только на картинках, да в кино, где действие происходило в начале тридцатых годов прошлого века.

Слегка ошарашенная, я уселась в пахнущий кожей и древесной отдушкой салон, и мы покатили. Дизвар вёл не спеша, попутно рассказывая о городе, о каких-то интересных местах, а я честно пыталась слушать, но больше смотрела в окно. Ощущение детской радости не покидало.

Сначала Томео провёз меня по широкой дороге вдоль набережной. В этот ранний час большинство кафе было закрыто, и народу почти не попадалось, зато я смогла насладиться лазурью моря, яркой зеленью пушистых сосен и красотой местного парка, утопающего в розах. Меня удивила цветовая гамма. От кремового до бордового, через все тёплые оттенки, но ни сиреневых, ни розовых цветов. Казалось, парк полыхал огнём, а ароматы просто кружили голову!

По улице, тянувшейся от набережной к центральной площади, мы доехали до сердца Зиндара. Город располагался уступами на высоком холме, на самой верхней террасе было что-то типа смотровой площадки. Мой гид припарковался и предложил подойти к парапету, чтобы увидеть город с высоты, это оказалось довольно интересно.

Центр был плотно застроен, зелень парков и синева моря резко контрастировали со сдержанными городскими видами, но при этом смотрелись очень гармонично. Зиндар выглядел старым, слегка потрёпанным и очень уютным. Мощёные булыжником, узкие улочки с газовыми фонарями, дома в три-четыре этажа, немного обшарпанная штукатурка стен, окна и балкончики утопают в цветах, а солнце щедро поливает красные черепичные крыши золотом своих лучей… Ну чем не курорт в какой-нибудь Италии?

– Нравится? – спросил мужчина, и я кивнула, улыбаясь. – Разве может не нравиться такая красота?

Томео как-то странно на меня посмотрел, словно хотел что-то сказать, но промолчал и поманил за собой, пояснив:

– Дальше на авто неудобно, торговые улочки слишком узкие, чтобы парковаться. Город старый, строился задолго до появления этих чудес техники.

Я догнала его и с любопытством крутила головой во все стороны, а Дизвар рассказывал, что где находится, попутно поясняя уклад жизни горожан.

Наконец, мы очутились в торговом квартале. Огромных торговых центров тут не было, зато повсюду мелькали необычные вывески маленьких магазинчиков, чьи витрины соревновались за внимание покупателей. Каждая была уникальной, как произведение искусства, многие наши дизайнеры позеленели бы, завидуя фантазии местных жителей! Я снова попыталась отказаться от разбазаривания чужих денег, мне же домой надо, к чему траты?

– Кира, дорогая, но мы же не знаем, когда вы сможете вернуться, – мужчина немного виновато улыбнулся, и что-то подсказало мне, что возвращение, вообще, под вопросом. От этой догадки прошиб озноб, и словно сквозь вату до меня долетал голос Томео. – Не беспокойтесь о деньгах, я нажил достаточно, тратить не успеваю, и даже Никрису наследство без надобности, его семья весьма богата. Так почему я не могу потратить немного ради улыбки такой очаровательной девушки?

Дизвар подмигнул, источая позитив и благодушие. Может, в другой раз я бы и напряглась, но сейчас не ощутила угрозы. В комплиментах мужчины не было заигрываний, он, скорее, любовался мною, как картинкой, и это было необычно.

Мы уже входили в какой-то магазинчик, когда мне показалось, что кто-то на меня смотрит. Оглянулась по сторонам – пусто, но ощущение тяжёлого взгляда осело на коже, как липкая плёнка.

В следующие пару часов мы прошлись, наверное, по десятку лавок, мой кавалер оброс пакетами с покупками, и я почти забыла тот взгляд. В конце концов, тут все брюнетистые и смуглые, и одна я похожа на болонку среди лоснящихся такс, не удивительно, что кто-то на меня постоянно поглядывает. Но возвращаясь к автомобилю, слушая рассказы Дизвара о его путешествиях, я вновь напряглась. Тот же взгляд, без сомнений! Стало так неприятно, что по спине холодный пот заструился. Никогда не была впечатлительной натурой или истеричкой, но тут захотелось забиться в тёмный уголок, спрятаться… Мне было страшно, вот так просто, без всякой причины. Но не объяснять же это Дизвару. Что он обо мне подумает? Пришлось делать вид, что всё в порядке, однако я взяла под руку удивлённого Томео.

– Устала немного, для меня тут жарко даже в тени, – оправдалась я, лишь бы только не отцепили от надёжной руки. Рядом с мужчиной было не так жутко, хотя ощущение того, что за мной пристально следят, не проходило. Легче стало, только когда мы поехали по извилистым улочкам на виллу Кизарранов.

Стараясь как-то отвлечься от неприятных мыслей, я разглядывала морские пейзажи и заметила нечто странное.

– Томео, а почему люди не купаются? Вон, я вижу, как они загорают, но в воде никого нет. Это в такую-то жару! А я купальник купила… У вас, что же, не принято плавать?

– Что вы, моя дорогая! Принято, даже очень! У нас и соревнования по плаванью проводят, но только в бассейнах. Есть бассейны пресные, а в прибрежных пансионах – с морской водой. К сожалению, это вынужденная мера. В море огромное количество опаснейших медуз, их яд убивает человека за пару секунд, даже магия бессильна против этой напасти. Поэтому бассейны заполняются через специальные фильтры, и только так можно поплескаться в морской водичке. Но вы обязательно искупаетесь, я скажу Нику, чтобы отвёз вас в такой пансион, тут рядом есть совершенно очаровательное место.

– Ой, нет! – воскликнула я и спохватилась, поняв, что нарываюсь на нежелательные расспросы. Пришлось срочно исправляться. – Я хотела сказать, что нет нужды отрывать Ника от работы, от невесты, я и так причиняю много хлопот вам всем.

Томео недоверчиво на меня посмотрел и пробурчал что-то типа: “Это всё пустяки”…

Ну да, кому пустяки, а кому «местных красот» уже хватило ночью. Стоило только вспомнить, как щёки запылали, и стало совсем душно и жарко. Пустите меня в море, охладиться, и пусть медузы пеняют на себя, если нарвутся на несчастную, злую девственницу.

***

По дороге Томео резко изменил планы и предложил позавтракать в кафе у моря. Кто бы был против?! Тем более домой я совсем не рвалась.