Ты, я и магия

Оксана Октябрьская

Ты, я и магия

Глава 1

― Как? Ну, как можно сломать пять чайников за полгода? Кто у нас такой криворукий? – взбешённые вопли разорвали тишину изостудии и долетели до самых отдалённых кабинетов. – Поймаю вредителя, придушу! – яростно потрясала кулаком с фиолетовыми ногтями Катенька-кобра, как ласково называли администратора все коллеги.

Она резко обернулась, звякнув крупными серьгами, и подозрительно нацелила на меня наращённые кусты ресниц. И этот взгляд рентгеном просвечивал мой стаканчик с кофе, а вернее, от кофе. Кобра пару секунд наблюдала, как я невинно хлопаю глазами, и снизошла до вопроса:

– Неформалка, ты тут никого не видела? Какая тварь чайник грела? Он ещё горячий.

– Нет, прости, Кать, за кофе бегала, только пришла. Ты же знаешь, я чай не пью.

– Да всё у тебя не как у людей, и пользы вечно ноль, – сцедила яд змеюка и уползла в кабинет.

Я показал ей язык, и с удовольствием отпила глоток чёрного чая с лимончиком, к счастью, наша властная дама давно прокурила свой нюх, и подвоха не учуяла в прямом смысле. И да, я и есть та самая тварь, которой грозило удушение за скоропостижную смерть чайника.

Обычно я старалась не соваться к электрическому имуществу студии, но иногда бежать куда-то за кофе не хотелось и приходилось рисковать. Порой обходилось без катастроф, а иногда всё заканчивалось плохо, вот как сегодня. Чайник умер, едва успев подогреть содержимое! Ну а что было делать? Урок с малышами затянулся, отняв время от законного обеда, а ближайшее место, где продавали кофе, довольно далеко от нашего оазиса творчества и просвещения. Не сидеть же весь день голодной и без горячего питья, осень на дворе! Вот и понадеялась на лучшее. Зря, конечно…

Дожевав перекус, я избавилась от улики в ближайшей урне на улице, не хотелось проколоться на мелочи, как это обычно бывает в книгах. И совесть меня при этом не мучила. Нашей змеюке уже много раз говорили, что нужно поставить кулер, что это было бы всем удобно, но Катенька же такая рачительная, экономная, удавится за копейку, когда речь идёт о благе коллектива! А кулеры меня, между прочим, переносят гораздо лучше, чем всякие там дешёвые чайники! В общем, сама она тварь, причём жадная.

Остаток дня прошёл спокойно, только причитания Кобры временами неслись по коридорам, когда она кому-то снова и снова жаловалась на неуловимого вредителя. Эх и костей мне перемыли! Вот точно не будет отложения солей!

***

Укутавшись в шарф, напевая что-то и размахивая сумочкой, я шла домой. Внезапный порыв ветра закружил пыль на асфальте, взметнул её вверх, и мне в глаз попала соринка. Больно! Я ойкнула и стала рыться в кармане в поисках платка, даже не обратив внимания на скрежет тормозов за спиной. Чья-то рука схватила меня за запястье и дёрнула, впечатав в широкую грудь, затянутую в чёрное пальто.

Кожа слегка горела от соприкосновения с шершавой тканью, зато ноздри заполнил непередаваемый запах мужского древесного парфюма, такой тёплый, бархатный… Я не сразу сообразила, что застыла в руках незнакомца, и, как кошка от валерьянки, балдею от его аромата, аж глаза прикрыла!

– С вами всё в порядке? Сударыня? – глубокий, негромкий голос, прозвучавший музыкой над головой, окончательно вогнал меня в ступор, и теперь внешняя блондинистость полностью соответствовала внутреннему содержанию моей черепушки.

Глупо хлопая ресницами, пытаясь прийти в себя и прогнать странное наваждение, я всё же выбралась из таких уютных объятий и ответила вопросом на вопрос:

– А что случилось?

Мои глаза наткнулись на внимательный, встревоженный взгляд. Его обладатель был высок и похож на жаркого, кареглазого итальянца. Смуглая кожа выглядела бледновато, кажется, он успел переволноваться больше, чем я, а тёмные, короткие волосы молодого человека блестели от капель дождя.

Ох, дождь пошёл, а я даже не заметила! Выхватив зонт из сумки, я щёлкнула кнопкой автомата и подняла над нами обоими яркий купол с целой клумбой красных роз.

– Ясность мысли и скорость реакции точно в порядке, – усмехнулся незнакомец, и в уголках его глаз собрались лучики морщинок, какие появляются очень рано у добрых, смешливых людей. Я не сдержала улыбки. Было что-то такое знакомое, близкое в этом человеке…

– Похоже, этот кретин вас не задел своим корытом на колёсах.

– Корытом? – не поняла я, но вспомнила скрежет тормозов, и глаза сами собой распахнулись от ужаса. – Меня чуть не сбила машина?

– Вы даже не заметили, отвлеклись, а его занесло на тротуар, я боялся, что не успею, – немного виновато проговорил мужчина. Или парень? На вид ему было лет двадцать восемь, максимум тридцать.

– Мне что-то попало в глаз, платок искала, – смутилась я, отлично зная, что и без этой веской причины, скорее всего, пропустила бы угрозу. Я же ходячая катастрофа, олимпийская чемпионка по невезению и гроза всех электроприборов. Уж если где-то, что-то случается, будьте уверены, я точно в гуще событий!

– Главное, что обошлось, – снова улыбнулся он.

– Спасибо за помощь. Без вас я провела бы вечер в больнице, а может и того хуже… – слова благодарности прозвучали как-то глупо, хоть и вполне искренне.

Как выразить признательность за спасение жизни? Как вообще можно отблагодарить за такое? Но незнакомец решил и эту проблему.

– Ну, раз в больницу не нужно, и у вас выдался свободный вечер, то, может…

– Выпьем кофе? – в один голос предложили мы друг другу, и рты разинули от неожиданности. А у меня в груди стало так тепло, будто я дома на диване, под любимым пледиком, и потягиваю горячий какао с зефирками.

– Только вам придётся быть гидом, я тут ничего не знаю. Просто вышел из гостиницы и стою с вами под этим розовым кустом, – он глянул на купол зонта, отбрасывающий на наши лица красноватую тень.

– А уверены, что готовы к местным экстремальным достопримечательностям? – рассмеялась я, и внутри буквально заискрилась радость. – Тогда, идёмте, вам предстоит увидеть живописные кучи мусора вокруг урн, высокохудожественные граффити на обшарпанных стенах, местных колоритных бомжей, и конечно, жемчужину нашего захолустья, корыта на колёсах, припаркованные прямо на остатках газонов. Это особенно оживляет вид и придаёт лёгкий налёт дикости и запустения городской окраине!

Мужчина расхохотался, слегка обогнал меня и протянул руку:

– Меня зовут Ник, а как ваше имя, госпожа гид?

– Кира, – я опять смутилась и почему-то совсем не торопилась отнимать руку, хотя обычно не люблю физического контакта с посторонними, стараюсь держаться подальше от людей… Впрочем, кто меня знает, тоже не рвётся к тесному общению. Опасаются.

***

Мы просидели в кафе до самого закрытия, при этом говорили столько, что успели выпить всего по паре чашек кофе! Никогда не думала, что с незнакомым человеком можно вот так разговаривать. Обо всём и без малейшего напряжения. И главное, я не переживала о том, как выгляжу, не стремилась показать себя с лучшей стороны, и прочие женские глупости в голову не лезли. Без флирта, без «глазок» и загадочных улыбок, я всё равно чувствовала, что рядом настоящий мужчина. Тот самый, который просто позволяет тебе быть самой собой, принимает, и умеет без слов показать свой интерес. Такое случилось со мной впервые…

Ник проводил меня домой, клятвенно пообещал не заплутать по дороге в гостиницу и предложил встретиться утром, чтобы позавтракать и продолжить прогулку. Я едва удержалась от радостного визга, с трудом сохранила приличия, но подумала, что это будет трудная ночь…

Последний долгий взгляд глаза в глаза, мягкое пожатие руки, от которого по телу побежали мурашки, и мой герой, рыцарь и принц в одном шикарном теле, ушёл, оставив после себя ощущение пустоты и тоску.

Конечно, уснуть было нереально! Я сновала по квартире, как заведённая игрушка, бесконечно прокручивая в голове события минувшего вечера, вспоминая слова, взгляды, случайные прикосновения… В общем, чтобы как-то унять кипучую энергию, пришлось подвергнуть себя всем косметическим процедурам, какие смогла вспомнить. Я даже покачала пресс, не знаю зачем. Фигура у меня вполне стройная, рост модельный, да и в целом, на внешность не жалуюсь, но масочка, скраб и маникюр очень повышают самооценку. И моя уверенность в себе взлетела под утро до небывалых высот!

В восемь часов я выпорхнула из дома в новом красном пальто и в сапогах на шпильке, благо, Ник высокий, с ним я точно не буду выглядеть шпалой. Душа пела, а я витала в заоблачных далях и улыбалась миру, прохожим и своим мыслям. Прохожим, правда, это не слишком нравилось, и они обходили меня по широкой дуге, отводя глаза. Что поделать, всех нас иногда бесят те, у кого утро оказалось добрым.

Наступив на шатающуюся крышку люка, я схватилась за сердце и слегка заземлилась. Когда ты ходячая неприятность, неуклюжесть и невезение, не стоит быть беспечной, особенно если тебя ждёт красавец-мужчина. Собрав в кулак всю свою серьёзность и внимание, я принялась обдумывать план прогулки, прикидывая, где можно перекусить и выпить кофе.

В фойе небольшой гостиницы, каким-то чудом затесавшейся в наш стрёмненький райончик, я, сияя улыбкой, направилась к стойке регистрации, но не успела и рта раскрыть… Вернее, нет, раскрыть-то успела, да так и не закрыла.

– Доброе утро, вы, очевидно, Кира Котина? – я кивнула, а сердце как-то ёкнуло. – Господин Кизарран уехал рано утром, просил передать вам записку.

С этими словами девушка положила на гладкую столешницу запечатанный белый конверт, дежурно улыбнулась и вернулась к своим делам, всем видом показывая, что её миссия выполнена.

Я присела на диванчик, во рту стало так сухо, будто вечером ведро селёдки слопала, руки дрожали, а глаза противно щипало, но робкая надежда ещё тлела. Разум просто отказывался воспринимать такую реальность. И напрасно.

Записка оказалась очень короткой. Всё по существу, ничего лишнего. В нескольких коротких, деловитых строчках Ник сообщал о срочном вызове на работу и сожалел о наших сорвавшихся планах. Так же там имелась благодарность за чудесный вечер, полный приятного общения, и наилучшие пожелания для меня.

Всё. Ни намёка на то, что он хотел бы продолжить наше знакомство.

***

Не помню, как я добралась домой, зато заметила, что на улице жуткий холод, промозгло и сыро после вчерашнего дождя, а ведь утром погода казалась хорошей… Оказалось, показалось. Как и всё остальное.

Весь день я прорыдала в подушку, и к вечеру, окончательно замучив себя бесполезными вопросами, поняла, что расстроилась не столько из-за отъезда залётного сердцееда, сколько от собственной глупости и доверчивости. Я снова увидела надежду на счастье там, где её и в помине не было. Вот тебе и вся лёгкость общения…

Конечно, не впервые от меня удрал парень, только пятки сверкнули. Со мной рядом вечно то закоротит кофейный автомат, то банкомат заискрит, то ещё что-то рванёт. Это не каждая нервная система выдержит. Правда, некоторые сильные духом или слабые на соображалку кавалеры, задерживались дольше… Но потом узнавали, что свет дома я включаю длинной палкой, чтобы не вызвать короткое замыкание, и чайник у меня со свистком, и телефона нет… А вещи стирать я ношу к родне или в прачечную, потому что дома не держу электроприборов, кроме старенького радио, непонятно как сохранившегося… В общем, этого уже не выдерживал никто!

Неформалка. Эта противная кличка давно ко мне приклеилась, ну, не рассказывать же всем подряд, что по какой-то гадской причине электроприборы сходят с ума, стоит мне оказаться рядом. Уж лучше быть неординарной чудачкой, чем ходячей угрозой окружающим.

…Но ведь Ника не волновало, какая у меня модель телефона и почему я не смотрю телевизор! Казалось, он вообще далёк от мира техники, а странностей моих не замечает. С ним было иначе… И всё равно сбежал. И это мучило больше всего.

А ещё осталось ощущение какой-то недосказанности, будто в письме чего-то не хватало, и я никак не могла прочесть это самое важное между строк.

Ник… Слишком непохожий на других, словно из другого мира или времени… Рядом с ним было тепло и комфортно, как со старым знакомым, но всё же мне запомнились мелкие странности. Я не придала им значения вечером, не вспомнила о них этим утром, когда бежала в гостиницу, а теперь вот задумалась. Мужчина исчез, а вопросы остались. И где теперь взять ответы? А главное, неужели я действительно хотела их искать?

***

– Кирочка, ну, может, он ещё вернётся? Он тебя провожал, знает, где найти, может, потому и телефон не оставил? – Юля, невысокая, худенькая женщина, похожая на девочку-подростка в своей толстовке с зайчиком и пушистых тапках, сочувственно смотрела, как я давлюсь слезами, запивая их сладким чаем с тортиком-безе.

Странно иногда складывается жизнь… Настоящих родителей я не знала. Приёмная мать умерла спустя шесть лет после моего удочерения, а через год её муж женился вновь. Ещё через год развёлся и оставил меня с бывшей женой и её сыном от первого брака. Заявил, что ему идея с удочерением никогда не нравилась, согласился только потому, что покойная жена детей хотела, да у них не получалось. В общем, тяжко ему растить ненужную сироту, много времени и сил отнимает это неблагодарное дело, ну и накладно… Опять же, не век одному куковать, жизнь свою надо устраивать, а девчонка мешает… Так и сказал Юле, мол, хочешь, сама воспитай, нет, отдай в детдом. Она тебе никто, а у меня рука не поднимается. Как люди-то посмотрят…

Юля не отдала. Жилы рвала, хватала бесконечные аудиторские проверки, вела бухгалтерию в нескольких фирмах, но поставила на ноги и меня, и своего сына, даже по крохотной квартире-студии всем троим организовала, пусть и в захудалом районе. При этом всегда у неё было и время, чтобы выслушать, и ласка, и напутственный подзатыльник, если сбивались с пути истинного. Я искренне называла Юлю мамой, а Костю, её сына, считала братом, они стали моей семьёй и единственные знали меня настоящую. И конечно, с очередной драмой я пришла в уютную, пахнущую осенними заготовками, квартиру своей приёмной матери.

– Кирка, ну, правда, ты чё? – мой брат, угловатый, невысокий двадцатилетний парень, смешно сморщил подвижную, выразительную физиономию и стал похож на несчастного гнома-старичка.

Я вспомнила, как в детстве он с деловым видом представлялся всем, протягивая ручонку: “Котян”, и вот так же серьёзно морщил лоб. Мать звала его Костяном, а он это не выговаривал… Парень вырос, но детское прозвище так и осталось.

– Ну, хочешь, я попробую его найти, фамилия-то редкая, может…

–Нет! Не стану я как гончая по следу бежать. Ушёл, и пусть катится! – осадила я братский порыв.

Костя отлично разбирался в компьютерах, а в интернете почти жил, но сейчас мне не хотелось его помощи. Я не хотела знать правду о Нике! Просто была уверена, что ничего хорошего для меня в этом не будет. Но, несмотря на гордое заявление, снова громко всхлипнула, размазала слёзы рукавом и запихнула в рот здоровенный кусок торта.

Юля вздохнула, однако от нотаций воздержалась с присущим ей тактом, а Котян и вовсе перескочил на другую тему:

– Слушай, а тебя в сети уже волшебницей называют. Говорят, всё, что на картинах рисуешь, сбывается. Вчера вот снова коммент написали, что неожиданно сбылась мечта, которую ты рисовала: поехали они в Ниццу! А недавно одна девка похвасталась, что муж, который вообще был против собак, подарил ей щенка лабрадора на день рождения. Твоя популярность растёт, между прочим! Нет, ну, конечно, тут не без моей гениальности. Сайт я тебе красивый сделал и рекламу удачно запустил…

– Да-да, без тебя никак! – Юля отвесила сыну лёгкий подзатыльник. – Талант сестры не в счёт, главное, что ты сделал!

– Да, ладно, мам, – я пригладила русые волосы братца, разлохмаченные родительской дланью, – без Котяна я бы так и сидела на зарплату учителя рисования. Я же к технике даже подойти не могу, а он вон какую деятельность развернул, каждый месяц по несколько заказов. У меня уже на работе спрашивают, не завела ли я богатенького кавалера… Типа, иначе нормальная, молодая девушка в такой дыре работать не будет.

– А ты могла бы там и не работать! – строго сказала Юля. – Могла бы куда-то иллюстратором устроиться.

– Мааам… – протянула я и закатила глаза.

Спорить не хотелось, и было очень приятно, что она так верит в меня, но кому я нужна, если сейчас кругом компьютеры?

– И не «мам»! Ну, сожгла бы им пару чайников, тоже мне беда! Ради хорошего специалиста можно и потерпеть.

– Ага, ну ещё взорвала бы с десяток компов, закоротила пару-тройку кондеев и принтеров, спалила офис… – заржал Котян, и на этот раз получил подзатыльник уже от меня. Юморист доморощенный. – Эй! – возмутился компьютерный гений, – вы аккуратнее со светлой головой единственного мужчины в семье! Нет бы, застраховать такой выдающийся мозг, так они дерутся.

– Не получится, – съязвила я. – У мамы времени нет, а я застраховательную контору спалю одним своим появлением.

Костя хмыкнул, отнял у меня коробку с тортом, и принялся активно и заботливо помогать сестре, блюсти фигуру. Мы ещё немного поболтали о семейных делах и за жизнь, доели торт, и брат проводил меня на остановку автобусов.

Транспорт на меня не всегда реагировал спокойно, поэтому все три квартиры мама купила поближе друг к другу, чтобы можно было пешком дойти, если автобус вдруг сломается. По этой же причине я и на работу устроилась в затрапезную изостудию около дома. Второй причиной трудоустройства стало то, что мне категорически запретили подходить к компьютеру. Вот за это я нашу Кобру обожала! Её святая вера, что все, кроме неё, криворукие идиоты, и всё поломают, была мне очень на руку…

– Кирка, – Костя подёргал меня за рукав куртки, когда вдалеке на пустой улице показались огни фар, – может, пока работу брать не будем? Отдохни, ну, книжку почитай, в кино сходи. Короче, забудь ты этого козла! Скоро новый год, заказы посыплются, а ты в разобранном виде.

– Тебя волнует моё самочувствие или как это отразится на работе? – захихикала я, уж больно двусмысленно прозвучала забота.

При всей доброте Котян был несколько косноязычен, по-детски непосредственен и слегка бестактен. Иногда такое выдавал, что потом не знал, как оправдаться, и это сильно портило ему дела любовные. Этот ловелас иногда отвешивал такие комплименты, что выбор между «рассмеяться» и «застрелиться» выглядел очень непростым.

– Вот все вы такие! Что ни девушка, то мастер перевернуть всё с ног на голову и надумать, чего не было! – надулся брат, но тут подошёл автобус, мы обнялись, и на обиды времени не осталось. Да и слишком обожали мы друг друга, чтобы сердиться.

***

Около трёх месяцев прошло с той встречи, на работе больше ни один чайник не пострадал, я писала портрет за портретом… Это, кстати, Костя придумал. Как-то пришёл, и сказал, что нечего разбазаривать мои художественные способности, пора бабло рубить. Он будет находить заказчиков, а я по фото и по описаниям мечты человека, буду создавать картину-подарок. Я сначала сомневалась, но за пару лет работы дело так набрало обороты, что временами даже очередь образовывалась. У меня, Киры Котиной, «художницы, рисующей мечту», как окрестил меня гений пиара, появилась группа в крупной соцсети и собственный сайт. Правда, я их видела только стоя в паре метров от компьютера, ближе брат не подпускал. Чтобы машину ему не угробила.

В общем, жизнь текла обыденно, я почти успокоилась, и только в душе было пусто. Несколько раз ноги сами приносили меня к той самой гостинице или к «нашему» кафе. Разум отчётливо понимал, Ник не вернётся, даже мама, при всём оптимизме, уже перестала на это надеяться, но сердце упорно ждало какого-то чуда. Возвращаясь домой с работы или из магазина, я машинально оглядывала двор и скамейки в поисках знакомой фигуры в чёрном пальто…

Один единственный вечер поставил мою жизнь с ног на голову, перевернул душу, и воспоминания о нём никак не хотели меркнуть. Я перестала ругать Ника и выискивать в нём недостатки, если кто-то верит, что это помогает забыть человека, то авторитетно заявляю: нет, не помогает. И время не помогает тоже, и даже увлечение работой тут бессильно. Пока сердце хочет помнить, оно помнит.

В конце января в работе наступило затишье, и я решила написать что-то просто так, в своё удовольствие. Пейзаж с цветами. Это вообще моя любимая тема, а в затяжную, промозглую зиму особенно хочется моря, солнца и цветов…

Такого вдохновения на грани азарта у меня давно не было! Кажется, я даже чувствовала лёгкий бриз, наполненный запахами моря и роз… Не помню, как пошла спать, но утром, взглянув на картину, оторопела!

Пейзаж был точной копией родного города Ника, ну, как я это себе представляла по его рассказам. Скалистые, обрывистые берега, узкие полоски песчаных пляжей, цветущие кусты и длинная набережная, отделяющая старый, залитый закатным солнцем город от вздыхающего моря… Я никогда не была в Средиземноморье, но почему-то представляла всё именно так. А главное, хотя я не помнила, как писала это, там, на набережной, были красивый брюнет и высокая девушка со светлыми волосами. И я точно знала, что это мы с Ником…

Глава 2

― Кирка, я тебе расчленёнку принёс, помыл даже! Лопай! – с этими словами братец влетел в больничную палату, где я залечивала раны от неравного сражения со скользкой лестницей на подземном пешеходном переходе.

Две моих подруги по несчастью с удивлением уставились на контейнер, в котором лежал всего-навсего виноград «Дамские пальчики». Мы с Юлей его обожали, а Котян каждый раз острил на эту тему. Конечно, он и тут не упустил случая, привлёк внимание публики, и с довольной физиономией наблюдал, какое впечатление его слова произвели на неподготовленных женщин. Я только хмыкнула, предложила дамам угоститься, но после такого представления у них, видимо, пропал аппетит.

– Ну, долго ты тут валяться собралась? Работать кто будет? – брат без зазрения совести растянулся на моей кровати, пока я отошла вымыть руки, и блаженно прикрыл глаза. – Что-то я устал…

– От чего? – поддела я. – Пыль с компьютера вытер? Или мама попросила мусор вынести?

– И что ты себе язык-то не прикусила, когда свалилась, – обиженно проворчал любящий родственник, стянув с тумбочки мою последнюю зефиринку в шоколаде.

– Эй! Нахлебник… – я вытолкала брата на табуретку, а сама устроилась на кровати, нога немного ныла, но врачи сказали, что это небольшая трещина в кости, пустяки, а вот то, что я головой приложилась о край ступеньки, это гораздо хуже. Хотя голова-то как раз уже и не болела.

– Тогда уж назефирник! – меланхолично ответил Котян, уплетая мою последнюю радость. – Короче, на конец месяца у тебя два заказа, я подальше всё отодвинул, чтобы твои мозги на место встали, хотя… В безумии художника есть своя интрига! Это ж какая реклама, а?!

В голову гению полетела подушка, обе моих «сокамерницы» уже еле сдерживали смех, но делали вид, что совсем не слышат наш разговор.

– Видел, кстати, картину твою. Нарисовала мечту? Решила проверить байки клиенток о твоём волшебстве? – подмигнул брат.

Я вспомнила, что в день своего эпичного спуска по лестнице очень торопилась на работу и не убрала пейзаж. Так он и стоял на мольберте, и Котян мне теперь все уцелевшие мозги съест. Я скривилась.

– Больно, Кир? – тут же подскочил Костя, растеряв всю беззаботность. Я отмахнулась. Больно, только не телу, а душе. Никак там не заживает.

***

Через несколько дней меня таки отпустили домой, но строго велели не напрягаться и не шастать по скользким улицам. Я честно исполняла наказ дня два, а потом у меня закончился хлеб. Ну не беспокоить же родных по такому пустяку, да и до магазина рукой подать, и никаких лестниц по дороге.

Шла я медленно, старательно обходя скользкие участки на асфальте, была внимательна, как никогда! Даже оделась специально так, чтобы ничто не отвлекало. Джинсы, сапоги-дутики, пуховик и шапочка, под которой спрятались волосы, а за плечами рюкзачок, чтобы руки были свободны, для балансировки, так сказать… В общем, подготовилась по максимуму.

До магазина оставалась пара десятков метров, когда я буквально на секунду задумалась о своём пейзаже. Он встал перед глазами, как наяву, заслонив окружающий мир, и… Позади раздался топот ног, какой-то мужик пронёсся мимо, толкнув меня на замёрзшую лужу, и моё равновесие потерялось! Обе ноги заскользили по льду, взлетели в воздух, а перед глазами снова возникла набережная, залитая закатным солнцем.

***

КРЕПОСТЬ – ТЮРЬМА. ТУМАНЫ МЕЖДУМИРЬЯ

Толстые каменные стены замка содрогнулись так, что картина с уродливым натюрмортом свалилась с гвоздя. Клееная-переклеенная рама снова треснула от удара о плиты пола.

– Эх, опять беснуется, гад проклятый, – вздохнул кругленький маг с блестящей плешью на затылке, поднял и любовно погладил сомнительное украшение неказистого интерьера столовой. – Видать снова крысу обескровил, раз силушка проснулась. Не пришлось бы защиту стен камеры латать!