Отель «Забытие»

Женщина начала плакать. Разумов стоял в ступоре. Дверь в номер открылась. Показалась знакомая фигура Массалова.

– Андрюха! Друг мой!

– Давайте выйдем в коридор, Григорий, даме нужно побыть в одиночестве.

– Конечно-конечно, пройдемте.

Разговор 10.

– Почему Аллочка плачет?

– Видимо, я поднял больную тему. Я не хотел, правда.

– Ничего-ничего, это не твоя вина. Нервы у нее расшатаны жутко. Плачет чуть ли не каждый божий день.

– Это ужасно. Почему вы не заботитесь о ней?

– А зачем? Она пропащая, что с нее возьмешь? Да и нужна она кому-нибудь разве? Да никому. Она же пустая. В голове ветер.

– Зачем вы так про нее? Что она вам сделала?

– Мне – ничего. А вот друзьям моим она здорово насолила. Её ведь хотели в Москву на гастроли отправить, лет десять назад это было. А что в итоге? Проспала такой шанс. Встала в позу, мол, не поеду и всё тут! Мы ей путь протоптали, выложили, а она, чертовка! Все бабы, Андрюха, дуры полнейшие! В голове пусто, в сердце пусто. Вообще пустые. Каждая такая, Андрюша, каждая.

– Не соглашусь с вами. Не все, далеко не все подходят под ваше описание.

– Да я столько таких перевидал, я ж депутат, Разумов, депутат. У меня столько этих баб было, на пальцах не пересчитаешь. И что? Каждая денег отхватила и поминай как звали.

– Вы несчастный человек, Массалов. Абсолютно несчастный. И несчастье ваше не в окружающих, а в вас самом. Вы разочаровались в женщинах потому, что не смогли удержать каждую, которая была с вами. Поэтому вы обозлились на жизнь. Пытаетесь оправдать себя, поливая всех грязью. Нельзя так жить, я сочувствую вам.

– Зря ты это, Андрюха, ой зря! Я же злопамятный, я твои слова запомню.

– А если умрёте сегодня? Что тогда?

– А я тебя и с того света достану. Несчастный? Я несчастный? Насмешил, насмешил. Кто из нас-то еще несчастным будет.

Массалов немного оттолкнул Разумова и зашел в 715 номер, громко захлопнув за собой дверь.

Разговор 11.

– Мужчина! Мужчина! С вами все в порядке? Мужчина!

Разумов замотал головой в разные стороны, затем остановился и устремил взгляд в сторону, откуда исходил голос. Перед ним стояла женщина-консьержка, только другая, немного моложе той, которая была внизу, и посимпатичнее.

– Мужчина, вы меня слышите? Из какого вы номера, мужчина?

– А? Что?

– Из какого вы номера, спрашиваю.

– Простите, я немного задумался. Я из 413, а что?

– Просто делаю обход перед «Концом», вы должны быть в номере. Судный день с минуты на минуту начнется.

– Что, повторите?

– «Конец» скоро, говорю. У вас со слухом проблемы?

– Нет, я все прекрасно слышу, просто не понимаю.

– А что тут понимать? Вернитесь в свой номер и ждите начало «Конца». Если повезет, то спустя полчаса вы уже сможете выйти из комнаты.

– Мне ждать в своем номере?

– Ну что вы, ей богу, как слабоумный. Я же всё вам объяснила. Идите в свой номер и ждите. Идите же, мужчина, идите!

Разумов поспешил удалиться подальше от странной консьержки, сбегая по лестнице на свой этаж.

Разговор 12.

Дверь в номер была открыта. Из комнаты выливался свет. Разумов осторожно подошел ко входу и неспешно вошел внутрь.

Комната, некогда маленькая, тесная, стала вдруг огромной. Посередине в круг выставлены были десять стульев, а в центре круга стоял еще один.

– Проходи, садись, милый.

Андрей увидел Аллу. Она стояла в углу комнаты и показывала ему на стул, стоящий посередине. Разумов осторожно прошел в круг и сел. Алла подошла к кругу и села на один из стульев.

– Ну как? Разобрался в «Конце», сладкий?

– Не совсем. Вернее, вообще нет.

– А меня вот забрали, представляешь. Пришли, занавесили окна и забрали. Даже слова сказать не дали.

– Но почему ты тогда здесь?

– А это уже не важно. Это не играет никакой роли. Я тут ведь не одна.

Из темноты выплыла фигура Массалова.

– Привет, Андрюха. Меня тоже забрали. Говорил же тебе, что заберут. Даже чай допить не дали. Пришли, занавесили окна и забрали.

– Вы были не вместе в тот момент?

– Алла меня выгнала. Я поднялся в 920. Там и настигли. Я ж говорил тебе.

Массалов подошел к стульям и сел рядом с Аллой. Вдруг Разумов увидел еще два силуэта. Из мрака появилась супружеская пара.

– Алексей, Вера! Но вы…

– Нездешние, да. Но теперь видимо и нездешних забирают. Такова судьба. Мать мою тоже забрали. Пришли, занавесили окна и забрали.

Супруги взялись за руки и сели рядом с Массаловым.

– Уи-уи! Андрэ, друг мой!

Разумов оглянулся.

– Луи! Ты тоже здесь…

– Уи, синьоре, уи. И та прелестная дама тоже тут.

Из-за спины француза показалось женское лицо.

– Луи невероятный человек. Я рассказала ему о своей нелёгкой судьбе, о муже. И он понял меня, без единого вопроса понял. А потом пришли жнецы. Пришли, занавесили окна и забрали нас.

Разумов закрыл лицо руками, а француз и его спутница шмыгнули на пустые стулья.

– Я ничего не понимаю, почему вас всех забрали, почему?

– А я говорил, что всех заберут, говорил же.

Разумов узнал голос того обеспокоенного незнакомца. Он появился в поле зрения мужчины, приблизился к нему, посмотрел в глаза и упал на стул.

– Пришли, занавесили окна и забрали.

– А меня они схватили в коридоре. Прости, друг, не выжил. Не сумел.

Перед Разумовым сел швейцар.

– Я пытался их уговорить, у меня ведь дочка годовалая. Никто не знал, а они знали. Сказали, что её тоже забрали. Вот, надеюсь встречусь с ней там.

– Мне очень жаль. Я ничего не понимаю.

– А вам и не нужно, мужчина. Вы сделали все, что от вас требовалось: пришли в номер и стали ждать.

– Только красный шарик разбился, увы.

На последние свободные стулья сели женщины-консьержки.

Разумов посмотрел под ноги: крупные осколки от стеклянного красного шара застилали пол номера. Казалось, будто все, кто находится сейчас здесь, сидят в озере из крови.

– Пришли, занавесили окна и забрали.

– Пришли, занавесили окна и забрали.

– Закрывай глаза, Андрюша, закрывай глаза.

– Пришли, занавесили окна и забрали.

– Пришли, занавесили окна и забрали.

– Закрывай глаза, Андрюша, закрывай глаза.

– Пришли.

– Занавесили окна.

– Забрали.

Разумов отключился.

Разговор 13.

– Проснись, Разумов, проснись.

Андрей открыл глаза и его сразу ослепил яркий свет.

– Кто вы? Где я?

– Я – жнец. Ты дома.

– Я в Москве?

– Ты в моем мире, Разумов. Ты больше никогда не вернешься в Москву.

– Но… я же… я был в отеле. Потом я видел всех этих людей, потом… слабо помню, что было потом…

– Их тоже забрали, всех, с кем ты познакомился, забрали.

– Почему?

– Изначально мы планировали забрать только тебя. Та дама, что писала тебе – мы специально донимали ее голосом мужа, чтобы она обратилась к тебе. И вот, ты здесь. Но все, с кем ты виделся, стали представлять опасность, поэтому мы забрали их тоже. Забрали из-за тебя, Разумов.

– Зачем я вам?

– Ты слишком хороший человек. А хороших не любят там, где ты жил. В нашем мире намного лучше.

– Но я же умер.

– Для тех, кто живет там – да. Но не для нас. Ты попал в лучший мир. И теперь тебя ждет абсолютно другая жизнь.

– Но как же те, с кем я познакомился? Почему вы не можете их вернуть?

– А тебе действительно не безразлична их судьба?

– Абсолютно нет. Они все прекрасные люди, я увидел в каждом из них личность, отпустите их обратно в жизнь – им там будет лучше.

– Почему ты так в этом уверен?

– Я знаю, что жизнь в моем мире гораздо ярче, чем жизнь в мире жнецов. У вас тут холодно. И не снаружи холодно, а внутри. Пусто у вас всех.

– Ты не перестаешь меня удивлять, Разумов. Ты правда хочешь, чтобы я вернул всех этих людей?

– Да, я хочу, чтобы они жили в том мире, в котором теперь не могу жить я. Я хочу, чтобы они радовались каждому проведенному мгновению. Я хочу, чтобы они любили и были любимыми. Хочу, чтобы они плакали и смеялись, кричали и молчали. Я хочу, чтобы они наслаждались тем, чем теперь не могу наслаждаться я.

– Но у нас…

– У вас тут ничего нет. Пустота. И в вас всех пустота. И во мне теперь тоже. Всю человечность, все чувства, отдай им и отпусти отсюда. Они это заслужили.

– Хорошо, Разумов. Я отправлю их назад. А вот тебя теперь точно не отпущу. Ты выбрал страдание во благо других, Разумов. Странный ты человек. Ты слышал историю о трех отелях? Любовь, Ненависть и Забытие? Сейчас расскажу.