Странники войны

Да, полковник Колыванов… Сталин вспомнил его. Тот самый полковник, которому он поручил лично заняться информационным источником, находящимся в канцелярии Бормана. Их беседа состоялась три месяца назад. Колыванов расследовал тогда обстоятельства, связанные с провалом разведывательной группы в Германии, непосредственное руководство которой осуществлялось резидентурой, находящейся в Швейцарии. Но еще до ликвидации этой группы резиденту в Берне стало известно, что на одного из его швейцарских информаторов напористо выходит кто-то из очень близкого окружения Бормана. Если только не сам Борман. Причем оставалось загадкой, каким образом этот агент-нелегал был «вычислен».

Докладывал Сталину об этом начальник военной разведки Генерального штаба армии генерал Голиков. Однако «отцу народов» доклад показался не слишком уверенным, без достаточного анализа и версий. Именно поэтому он потребовал, чтобы к нему явился полковник Колыванов.

Впрочем, соображениям полковника особого значения он вначале тоже не придал. И так было ясно: верхушка рейха осознает, что война проиграна, а коль так, в окружении фюрера должны были найтись люди, попытающиеся спастись путем предательства своего кумира. Правда, Сталин не предполагал, что люди, решившиеся пойти на сговор с Советским Союзом, могут обнаружиться даже среди первой гитлеровской когорты. Но поскольку полковник упрямо склонялся к тому, что за источником из партийной канцелярии фюрера стоит сам рейхслейтер Борман, этот факт становился интересным сам по себе, независимо от мотивов действий заместителя Гитлера и его возможностей как будущего агента. И вот теперь Сталин вспомнил, что он действительно приказал тогда допускать к нему Колыванова в любое возможное время.

Вождь вновь перевел взгляд на пустующее кресло генсека и Верховного Главнокомандующего. Он давно развеял миф о том, что будто бы к мнению ЦК партии большевиков Смерть больше не прислушивается. Не только прислушивается, но и выполняет его указания. Но лишь тогда, когда тот или иной товарищ «предал дэла партыи», стал «врагом народа» или просто «не понял новой линии ЦК». Другое дело, что предотвратить естественный ее приход никакое ЦК не в состоянии. Все еще не в состоянии. Хотя казалось бы… Какая еще власть нужна ему, чтобы отвернуть гнев силы земной и небесной?

«Сюда, – молвил себе Сталин, глядя воспаленным взором на свое кресло, – должен будет прийти такой человек, который бы конечно же сохранил завоевания революции, но о котором товарищи по партии сказали бы: «Нет, эта не таварищ Сталин. В лице товарища Сталина партия патеряла такого руководителя, такого вождя… Что восполнить эту потерю уже невозможно. Не прав был таварищ Сталин, утверждая, что незаменимых людей у нас нет! Эта было единственное, в чем великий вождь и учитель оказался неправ».

Сталин иронично и в то же время желчно улыбнулся и в последний раз окинул взглядом кабинет, словно уже сейчас прощался с ним навсегда. Теперь он все чаще, не стесняясь, как прежде, самого себя, прибегал к той фразеологии, которой пользовались в своих передовицах «Правда» и прочая «партийно-журналистская проституция», как иногда позволял себе выражаться в узком кругу Владимир Ильич. Но при этом у него хватало и иронии, чтобы понимать, что таким образом творится очередной миф о вожде Сталине точно так же, как сам он когда-то творил миф о вожде Ленине, к образу которого до сих пор приходится прибегать в партийных спорах. Подобно тому, как к образу Иисуса Христа прибегают в спорах библейских. Но у него хватало и достаточно мудрости, чтобы понимать: миф о мудром вожде нужен этому темному, забитому народу так же, как колокольчик на шее у вожака стада.

«Не прав был товарищ Сталин, утверждая, что незаменимых людей у нас нет! Это было единственное, в чем великий вождь и учитель оказался неправ», – повторил Коба, мстительно улыбаясь надвигающейся на него вечности.

33

Очнулся Крамарчук лишь через сутки. В глазах все еще мутилось, но, стиснув зубы, сержант внимательно разглядывал комнату крестьянского дома: полотенце на спинке кровати, темные занавески, сквозь которые едва-едва пробивались красноватые отблески предвечернего солнца; задымленная печь, отдававшая мягким домашним теплом, совершенно не похожим на чадный жар костров…

– Что, семя иродово, ожил? – появилась на пороге сгорбленная, но все еще довольно высокая женщина, должно быть хозяйка. – А говорили, что не стоило тебя и в дом заносить.

– Злые языки, – покачал головой Крамарчук и попытался улыбнуться. – Кто вам сказал обо мне? Кто притащил сюда?

– Тот самый козопас, Федор Рогачук. Сперва, ирод, бросил тебя в лесу, а потом, ишь, спохватился. Идем, говорит, Ульяна, поглядим: там у леса партизан раненый. Переночевать просится. Ну и пошли. Видим: ты уже «ночуешь»… Считай, вечным покоем, – ворчала она, помешивая что-то в закопченном котелке.

– Выходит, он все же святой, божий человек. Зря я за пистолет хватался.

– За пистолет – на это у вас, семя иродово, ума хватает. Хватило бы на что иное. Хата моя – крайняя: хорошо, если никто не видел, как волокли тебя.

– Доносчики? Помню, старик говорил…

– Всякие есть. В селе, как в селе. Рану я тебе промыла. Если еще где болит – покажи. Я тут и за ведьму, и за знахарку.

– Фельдшеры у вас, конечно, не водятся?

– Какие еще фельдшеры, иродова твоя душа?! – возмутилась старуха, грохнув крышкой котелка. – Их сюда и до войны черти не заносили. Кто не хотел помирать, у ведьмы Ульяны лечился. Так было и так будет.

– Я как раз из тех, не желающих… – попытался улыбнуться сержант.

В это время дверь отворилась и вошел тот самый старик, с которым Крамарчук встретился вчера на опушке. Николай сразу же признал его.

– Спасибо, отец-спаситель, – приподнялся он, чтобы получше разглядеть козопаса.

– Нужно мне твое спасибанье? – пробормотал Рогачук, поставив на стол кувшин. – Носит вас лесами… Не спасал я тебя, не приносил сюда. Не видывал и не слыхивал, понял? А ты, ведьма старая, коптилку зажги, а то темно, как в преисподней.

– Лучше бы керосина принес, моложавый.

– Не спасал я тебя, – снова заговорил старик, обращаясь к сержанту уже с порога. – Все вы герои, пока по лесам шастаете. А как поймают да возьмут за одно место…

– Не боись, отец-спаситель, я молчаливый.

– Семя иродово! Такое старое, что и могила не принимает, а гляди ж ты, и оно смерти боится! – искренне удивилась Ульяна, когда двери за Рогачуком закрылись. – Хотя что правда, то правда: за партизан немцы не милуют. Староста бумагу читал: будете помогать партизанам – немцы сожгут село. Близко они тут. Вон, в Гайдуковке полно их. И полицаев.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Факт подготовки группы, которая должна была совершить покушение на Сталина с использованием мины, замаскированной под комок грязи, засвидетельствован, в частности, в воспоминаниях бригаденфюрера СС, начальника управления зарубежной разведки Главного управления имперской безопасности Вальтера Шелленберга.

2

События, связанные с лейтенантом Беркутом, а также сержантом Крамарчуком и Марией Кристич, несколько смещены во времени и происходят в 1943 году.

3

Имеется в виду реальный факт. В мае 1937 г. имперская служба безопасности передала ведомству «верного ленинца» Ежова досье, в котором агенты возглавлявшего тогда СД Р. Гейдриха собрали материалы, в основном фальшивые, где маршал Тухачевский представал в образе заговорщика. Расчет был верным. СД учитывала разгул коммунистического террора в Советском Союзе. И он полностью оправдал себя. Почти все члены трибунала, который приговорил Тухачевского к казни, тоже потом были казнены. Как и многие «сообщники» маршала. Специальный гонец Сталина щедро отблагодарил фашистов за эту услугу тремя миллионами рублей золотом из «закромов Родины».

4

Цитируются слова И. Сталина.

5

АМТ-4 – так значилось возглавляемое Г. Мюллером управление Главного управления имперской безопасности, известное во всем мире как гестапо.

6

То есть участникам заговора против фюрера в июле 1944 г.

7

Король Саксонии (X век) – основатель династии, с которой нацисты вели исчисление тысячелетнего рейха. В битве при Унтрусте войска Генриха разгромили венгров. Во время этой битвы в руках у короля появилось «Копье судьбы», в дальнейшем – один из символов нацизма.

8

Личным секретарем фюрера Борман был назначен в 1943 году. Имелось в виду, что он будет готовить и редактировать наиболее важные выступления фюрера на партийных съездах и собраниях актива, записывать его изречения. Однако на деле Гитлер крайне редко прибегал к его услугам.

9

Официально НКВД, как потом и КГБ, во всех партийных документах именовалось не иначе как «передовым отрядом партии».

10

Тот факт, что некоторые группы пленных гитлеровцы перевозили, совершенно обнажая их, был подтвержден свидетельскими показаниями во время Нюрнбергского процесса.

11

Более молодым читателям нелишне напомнить, что в годы Советской власти у Кремлевской стены и в самой стене коммунисты хоронили тех своих лидеров, которые каким-то чудом избежали сталинских концлагерей.