Квалификация-Ангел. Кровные Узы

– Я не хотела, – Саманта протянула Джею кусочек его работы.

– Ладно уж, – миролюбиво проворчал Джей, наскоро переписывая работу на новые листы. Замечание о том, что реферат можно восстановить с помощью руны, Саманта оставила при себе. Мир был восстановлен.

– А ты едешь домой? – спросила Саманта Криса, который уже развернулся к ним спиной с намерением уйти.

Крис вздрогнул; по крайней мере, так Лире показалось.

– Не еду, – ответил тот, водя пальцем по столу. Поворачиваться к ним он тоже не спешил. – Мне некуда возвращаться, – на столе под его пальцем образовалось обугленное пятно. Запахло горелой древесиной.

Некоторое время после его ухода ребята хранили молчание, изредка поглядывая друг на друга.

– Вы слышали? – неуверенно спросила Саманта, в голосе которой проскользнуло сожаление. – И что это значит?

Лира лишь хмуро посмотрела на выжженную на столе отметину.

– Ну почему всегда первокуров пускают во все тяжкие? – протянул Джей, тоскливо глядя на свежую, только что с мороза, ель. Им было дано задание украсить все ели первого этажа, в том числе в зале и столовой, а там ели ни больше ни меньше были пяти метров высотой.

Ребята, благополучно позабывшие о своей выходке на Самхейн, были весьма недовольны, когда староста в лице Саманты сообщила о предстоящей отработке наказания за «внеурочные похождения». И учитывая тот факт, что излишней ответственностью парни не страдали, субботним утром в столовой-буфете собралась вся их честная компания, состоящая из одной Лиры. Саманта тем временем носилась в поисках мужской половины недобровольных волонтеров. А поскольку в спальне их не оказалось (о чем доходчиво и в непечатных выражениях поведала сонная морда их соседа Карла), старосте пришлось совершить поисковый марафон по Ангелии, что придало ее и без того неблагодушному расположению утреннего духа излишнюю кровожадность. Криса она не нашла, но обнаружила заспанного Джея (где его носило, парень не признался), который с неудовольствием присоединился к компании.

И вот теперь, в восемь часов субботнего утра, невыспавшиеся и взлохмаченные, ребята удрученно стояли перед первой елью. Стремянка, что они притащили из кладовой, ритмично шаталась в зависимости от того, как часто зевал Джей. Ребята вопросительно переглянулись.

– Я боюсь высоты, – пробурчала Саманта.

– А я стремянок, – поддержал ее Джей.

– А мне никогда не нравились елки-мутанты! – возразила Лира, понимая, что проиграла сражение.

– Я буду крепко держать лестничку, – широко зевнул Джей, отчего стремянка из наклона едва не перешла в параллель.

– А я его, – Саманта поудобнее устроилась у плеча друга.

– Да не полезу я!

Спустя десять минут раздраженная и жаждущая мести Лира развешивала гирлянды, ухватившись за ближайшую надежную ветку. Так было безопаснее, ибо внизу подозрительно захрапели. Лестница опасно накренилась.

– Эй, вы там! – окликнула Лира друзей, но к храпу присоединилось сопение. – Да вы что, уснули? Ребята!

От громко окрика Джей вернулся в реальность, но сделал это очень резко, отчего стремянка сильно пошатнулась. Соскользнувшая Лира, попытавшись удержаться за ветку, лишь сильно исколола ладонь и, вскрикнув от боли, полетела вниз.

– Ловлю, ловлю! – забегал Джей под панический возглас Саманты. Хвала небу, Джей не промахнулся, и Лира мягко шмякнулась на него, увлекая за собой гирлянды и мишуру.

– Вы безнадежны, – хмыкнул только что вошедший и явно заставший финальную часть представления Крис. На его волосах растаявший снег образовал капельки влаги. Он уверенно направился к буфетному столу за кофе.

– Ребята, вы в порядке? – встревоженно спросила Саманта.

– Она мне ногу отдавила, – откуда-то из-под мишуры пожаловалась голова Джея.

– Ай, по мне что-то ползет! – взвизгнула Лира.

– Да не шевелись, я пытаюсь снять с тебя гирлянду.

– Куча мала!

– Ой, нет. Саманта, стой!

Но было уже поздно. Полностью проснувшись, ребята швырялись друг в друга мишурой и игрушками и весело хохотали.

– Как дети малые, – пробурчал Крис и уже повернулся, чтобы уйти, но внезапно его ногу обвила ожившая часть гирлянды и потащила к ребятам.

– Сдурели?

– Молодец, Саманта! Так, отлично, я держу его.

И Джей скрутил парня еще одной гирляндой.

– Отстань!

– Держи крепче, Джей. А ты, – Лира обвила шею парня мишурой, – лезешь следующим.

– Разбежались! И вообще, вы же ангелы!

Ребята недоуменно переглянулись и вновь уставились на Криса, который уже и не пытался выпутаться.

– Вы же можете вешать украшения с помощью своей силы, – раздраженно пояснил Крис и взмахнул рукой, отправив очередного ангелочка на елку. – Вы с утра не шибко сообразительны, верно?

– Но Саманта сказала…

– …что силой пользоваться нельзя.

Ребята вопросительно уставились на зардевшуюся девушку.

– Так ведь без рун интереснее, правда? И веселее!

– Саманта!!

– Безнадега, – вздохнул Крис и, сбросив с себя путы, потянулся к остывающему кофе.

– А мне и так нравится, – пожал плечами Джей и полез на стремянку. Замечание о том, что ангелы, выполняя общественные поручения и с разрешения ректора, могут пользоваться еще и крыльями, Крис благоразумно оставил при себе.

Ребята вновь принялись за дело. Лира, понимая, что ее руны весьма неустойчивы, просто суетилась и подавала ребятам очередные игрушки, пока Крис (с чашкой в левой руке) и Саманта колдовали над ними, а Джей по старинке просто развешивал. Она подошла к Саманте.

– Спасибо, что помогла не упасть. Это ведь ты замедлила мое падение?

– О чем ты? – Саманта была искренне удивлена. – Я ничего не делала. Может быть, Джей?

– Не, это точно не я, – засопел сверху Джей, – но благодарности я принимаю в любое время. Подайте ту сосульку.

Лира пожала плечами и подошла к Крису.

– Я передам твою благодарность, – буркнул мгновенно помрачневший Крис и, глядя на недоумение Лиры, кивнул на дверь в холл, – этот Старший все утро за вами наблюдал. И что ему надо?

Лира покачала головой, подавая красивую переливающуюся свечку. Конечно же, она знала, что он приходил проверить, как они справляются с «наказанием».

– Эй, ты слышишь? – Саманта вернула ее в реальность. – Ну скажи, что есть такое правило: украшающий ель имеет право забрать одно украшение себе?

– Впервые слышу, – Лира покачала головой, зато Крис неожиданно встрепенулся.

– Есть-есть, – он полез в короб и достал оттуда две фигурки, лишь отдаленно напоминающие снеговиков. – Какая тебе больше нравится?

– Обе страшные, – не стала юлить Лира и отступила.

– Э-э, ладно. А какая страшнее?

В нехорошем предчувствии Лира кивнула на игрушку ядовито-зеленого цвета.

– Отлично! Эй, Вест, лови! – Крис ловко подкинул игрушку. Сверху, за елью, раздался негромкий хлопок.

– А получше ничего не нашлось? – недовольно отозвалась сверху ель. Крис ухмыльнулся. – Что-нибудь не такое стремное и вырвиглазное?!

– Тут еще толстый синий дед имеется. Бросать?

– В за… голову себе брось.

Саманта прыснула, да и Лира улыбнулась.

Небо за окнами Академии приобрело серо-стальной цвет, не переставая засыпать окрестности альма-матер пушистым снегом. Сугробы, под два метра высотой, навевали бы страшнейшую депрессию любому дворнику, но только не студентам, с радостными криками оккупировавшими территорию. И ладно бы они просто играли в снежки или лепили страшных снежных дедов. Куда там! Студентов Ангелии демоном не корми, дай попрактиковаться в умении. И теперь, когда надоевшие контрольные и зачеты остались позади и наступили долгожданные каникулы, студенты, пытаясь скрасить оставшиеся дни перед отъездом домой, устраивали вихри, воевали оживленными кусками снега, катались на заговоренных сноубордах, лыжах и коньках (интересно, знал ли Феерман о залитом катке на территории стадиона?). В общем, отвязно проводили время в предвкушении рождественских праздников.

В последние выходные перед Рождеством почти вся академия толпилась у огромных ворот в ожидании автобусов; бесконечные баррикады чемоданов и сумок образовали вокруг студентов недосягаемую крепость. Ребята оживленно болтали, предвкушая скорую встречу с родными и близкими, и строили грандиозные планы своего времяпрепровождения на каникулах; ну и заодно сочиняли удобоваримые объяснения своей успеваемости. Лира, вышедшая провожать друзей, успела почувствовать себя белой вороной без багажа и дикого желания вернуться домой. Было бы куда возвращаться! Каждое Рождество в доме Стоунов проходило однообразно и дико неприветливо: Николь уже с двенадцати лет норовила уйти справлять семейный праздник к своим подругам. Элисон и вовсе редкое Рождество находилась дома. Анна, истерзанная сомнениями рискнуть ли целостностью дома и оставить там Лиру одну, а самой веселиться с веселой компанией таких же снобов (Николь, если у той не было своих планов, она брала с собой), все дни накануне праздника вымещала недовольство и раздражение на Лире. А затем оставляла девушку праздновать Рождество в одиночестве. Лира, дабы отделаться от горького ощущения ненужности, весь вечер бродила по заснеженным улицам городка, любовалась дорогим праздничным убранством домов, наблюдала за радостными и счастливыми семьями, нагуливающими аппетит перед праздничным ужином, и мечтала, мечтала, мечтала… Фотография ее родителей лежала в кармане куртки, и девушка, когда накатывала особенно сильная тоска, крепко ее сжимала и снова улыбалась.

Куда страшнее было, когда на Рождество к ним приезжал Кайл со своими друзьями. Тогда и Анна, и Николь оставались дома – и это было хуже всего: обе, в попытках поделить Кайла-лапочку, становились злее бультерьеров. Лира старалась лишний раз не попадаться на глаза несносной троице, радостно шатающейся по дому и вне его. В такие вечера Лира подолгу сидела у окна, разглядывая хмурое темное небо, роняющее крупные хлопья снега. Порой девушка закрывала глаза, прислушиваясь к возбужденным голосам обитателей дома, и пыталась представить, что там, внизу, снуют ее заботливые родители в приятных хлопотах и вот-вот позовут ее к столу праздновать веселый семейный праздник.

Вот только уже десять лет ее никто никуда не звал.

– Лира, ты слушаешь?

Девушка встрепенулась. Половина студентов уже рассаживалась в подъехавшие автобусы, другая половина ускоренными темпами пихала первую половину, которая, в свою очередь, вновь и вновь выпихивала вторую половину из автобуса, и все начиналось по новой.

– Не грусти, – пыталась приободрить Лиру Саманта, с трудом запихивая свой багаж в специальный отсек, – мы ведь ненадолго. Я только расскажу все бабуле и сразу же вернусь.

– Да я не…

– А чтоб ты не грустила, я пришлю тебе шоколадку. И Джей тоже. Правда, Джей?

– Угу, – Джей, справившись со своим багажом, принялся помогать Саманте.

– Ребята, честное слово, не стоит, – Лира смутилась и, дабы друзья не увидели, как она заливается краской, присоединилась к ним, – не надо.

– К-конечно надо! – кряхтя, поддержал Саманту Джей. – Обязательно пришлем! Если, конечно, мы вообще отсюда выберемся.

Внезапно все трое почувствовали порыв теплого воздуха, и багаж, внезапно уменьшившись раза в два, свободно прошел в отсек.

– И что бы вы без меня делали? – спросил самодовольный Крис, потирая руки, от которых шел голубоватый пар.

Лира и Саманта недоверчиво посмотрели на Криса. Что прогундосил Джей, чью голову зажало между внушительных размеров пакетом и маленьким чемоданом, никто так и не понял.

Наконец все возбужденные студенты заняли свои места, и автобусы тронулись, выезжая по предусмотрительно расчищенной дороге за пределы территории академии. На остановке осталась стоять лишь небольшая горстка провожатых в составе пяти человек. Переглянувшись, словно в немом согласии, все разбрелись по своим делам.

– Тебе правда так нравится местная библиотека или просто некуда возвращаться? – внезапно спросил Лиру Крис, все еще провожая автобусы взглядом.

– С чего ты взял? – Лира покосилась на парня. Любит же он ставить в тупик неожиданными вопросами и утверждениями. Вообще непредсказуемый парень. И, что самое неприятное, очень проницательный.

– А, ясно, ты не любишь об этом говорить, – довольный своей догадкой заметил парень.

– Уж тебе ли не знать, – парировала Лира. С минуту ребята сверлили друг друга оценивающими взглядами. Догадка не заставила себя долго ждать.

– Феерман и тебя вызывал, – скорее уточнила, нежели спросила Лира, – чтобы узнать, обжился ли ты.

– У нашего ректора очень длинный язык, – недовольно изрек парень, хмуро глядя под ноги. Девушка отвернулась, чтобы парень не заметил ее победной усмешки.

Крис привык собирать информацию о других, будучи при этом закрытым ото всех. Неприятно, поди, когда ты тоже для кого-то словно открытая книга. Хотя с другой стороны, если книга близка по духу, она становится почти родной.

– Знаешь, мне есть куда вернуться. Вот только, – Лира потерла озябшие руки и направилась в академию, – меня там не ждут.

– Приемная семья, – догадался парень.

– А твои…

– На каток пойдешь? – прервал ее парень, и Лира закипела от несправедливости. Дарк, как всегда, в своем репертуаре. Никакая он не открытая книга, а запертый сейф с паутиной внутри!

– Нет, не пойду, – резко ответила Лира, – мне в библиотеку надо, – она услышала недоверчивое хмыканье Криса и раздраженно уточнила, – действительно надо. Я, между прочим, информацию о родителях ищу. Тебя, к примеру, совсем не волнует, кто твои родители и кто был ангелом?

– Мне до минуса, – равнодушно пожал плечами Крис. – Ладно, если передумаешь насчет катка, присоединяйся, – и он пошел в сторону стадиона. Очевидно, туда он изначально и направлялся, но его что-то привлекло на остановке. Наверное, их веселая компания. В последнее время его поведение и отношение к ребятам неуловимо изменилось: он все чаще составлял им компанию в гостиной, да и на парах все реже делал вид, что они незнакомы. Друзья поудивлялись, но возражать не стали, поскольку Крис обнаружил себя интересным собеседником.

Лира с тревогой посмотрела ему вслед: что-то ей подсказывало, что равнодушие и спокойствие Криса напускные, а потому девушка зареклась вновь поднимать эту тему. Ощутив промозглую сырость от растаявших снежинок на шее, девушка с удовольствием вошла в теплую академию. И хотя Лира действительно направилась в библиотеку, она до сих пор не знала, с чего начать поиски: она не знала ни своей настоящей фамилии, ни адреса, где она жила до Стоунов, не было ничего, кроме фотографии да предполагаемого имени мамы – Мая. А этого явно маловато для поисковых действий.

Так с чего же все-таки начать?

По прибытии в огромную, занимавшую почти три этажа, библиотеку, у девушки сразу упало сердце. Она была здесь гостем нечастым и едва ли помнила, как выглядит библиотекарь (маленький, сухонький, но весьма резвый старичок), не говоря уже о том, что адептка совершенно не знала, как его зовут. И теперь, глядя на бесконечные стеллажи, уставленные книгами и рукописями, она окончательно пала духом. Ну и как среди всего этого… всех этих книжных сокровищ найти нужного ей человека с именем Мая.

– М… ма… май… майские праздники? Майки для крыльев? Маета и ее причины? Серьезно?!

Лира с раздражением засунула справочник обратно, и тут ее взгляд упал на толстую книжицу в старинном переплете: «Имена, вошедшие в историю». А что если?.. Вот только стояла книга на очень высокой полке. Даже встав на цыпочки, Лира едва касалась книги пальцами.

– Ну же. Еще чуть-чуть.

– Привет, ангелок! Помочь?

От неожиданности Лира вздрогнула и, потеряв равновесие, упала, увлекая за собой необходимую ей книгу, ну и еще пару-тройку тяжелых фолиантов.

– Чтоб тебя, – проворчала дева, косясь на давящего лыбу Арона. – Ты не уехал? Почему? – Лира постаралась отвлечь парня вопросом, собирая книги и незаметно подкладывая справочник в самый низ стопки.

Арон как-то странно скривился и посмотрел в окно библиотеки.

– У нас дома планируется грандиозный при… праздник, ожидается наплыв всевозможных родственников и не родственников, короче ПХАЛЬШОЙ КХАТАСТРОФФ. В этом году черед Риси их развлекать, а я пас.

– Твоя мама? – понимающе кивнула Лира. Девушка не понаслышке знала, чем заканчиваются интеллигентные приезды гостей.

– Нет, не мама, – возразил Арон, все еще глядя в окно, – моя сестра-близнец. Она уже уехала.

– У тебя есть сестра-близнец? – Лира во все глаза уставилась на Арона. Тот заметно занервничал.

– А что, нельзя?

– Нет, ну можно, конечно, – Лира смутилась, – я разрешаю.

– Спасибо, – Арон притворно склонился и вдруг хитро блеснул глазами, – ищешь что-то?

– Н-нет, не совсем. Так, просто…

– Просто так просматриваешь все справочники с именами?

Лира тихо чертыхнулась.

– Ты следил за мной?

– Наблюдал, – поправил парень, – это не запрещено. Может, помощь нужна?

Лира покачала головой.

– Ну, как и знаешь, – Арон хитро улыбнулся. – Если надо будет – обращайся.

А академия вновь изменилась до неузнаваемости: поглядывающая мерцающими ледяными узорами окон, она иногда встречала оставшихся студентов настоящей метелью или зимней поземкой, от которой, впрочем, веяло теплом, а снег, залетающий за шиворот, был приятным и мягким, как вата. Многочисленные переливающиеся ленточки преобразили академию в чопорную, но со вкусом одетую светскую даму, любовно осыпающую своих подопечных исчезающими при прикосновении конфетти.

Лира с удовольствием прогуливалась по академии, любуясь шикарными гирляндами и большими пушистыми украшенными елями в коридорах (в ней даже просыпалась гордость за свои старания). Такая же стояла и в их гостиной, куда к Рождеству клали подарки оставшиеся семь первокурсников. Как выяснила Лира у вечно занятого Фенрира, эти подарки в праздничную ночь перекочуют к их законным владельцам, где бы те ни находились.

Но несмотря на все более изобилующий блюдами стол и многообещающий вечер, Лира не вышла в сочельник на ужин. Как обычно под Рождество ее вновь по привычке потянуло под темные небеса, тоже, казалось, готовящиеся к празднику. Выйдя на улицу, девушка на миг замерла, жадно осматривая сказочно преображенную территорию перед академией. Немногочисленные деревья, увешанные искусно спрятанными гирляндами, весело подмигивали огоньками, словно готовые закружиться в зимнем вальсе. И всюду, куда достигал взор, над снегом парили янтарные светляки, придавая оживление теням и снежинкам, которые тоже, казалось, светились.

Только лес, темный и мрачный, казался отрешенным и лишь призывно шелестел оголенными сучьями.

Любуясь сказочным пейзажем и иногда подставляя руку под светляков (очень теплые и почти невесомые), Лира и не заметила, как прошла к воротам, ведущим к стадиону. Огромный каток был пуст, впрочем, как и рассчитывала Лира. Девушка подошла и оглядела на цветной сверкающий лед.

Не удержавшись, ангел осторожно поставила ногу на лед – и тут же, поскользнувшись, упала. Ошеломленно потирая ушибленное бедро, девушка уставилась на свою ногу, точнее на подошву сапожка, на которой появилась из ниоткуда отливавшая серебром острая сталь.

– Дела, – только и произнесла Лира и аккуратно встала уже на обе ноги, едва удерживая шаткое равновесие. Даже просто стоять на льду оказалось неимоверно трудно, не говоря уже о том, чтобы выписывать пируэты или просто нестись на большой скорости. Лира сделала несколько несмелых шагов и снова едва не упала. Не пойдет! Нужно плавно отталкиваться, легко и свободно. Словно собираешься взлететь.

И Лира принялась упорно осваивать мерцающий лед.

Уже через полтора часа девушка могла довольно сносно, хотя и неуклюже скользить по льду, но ей и этого было достаточно. Отталкиваясь, Лира закрывала глаза и смело плыла вперед, благо каток был действительно огромный. Как же здорово! Счастье переполняло сердце, губы сами собой расплывались в улыбке.

– И чего тебе в академии не сидится?

Лира испуганно оглянулась и тут же, потеряв равновесие, растянулась на льду.

– Чтоб тебя, – простонала девушка и потерла колено, глядя на подъезжающего Старшего, – то же самое могу спросить у вас.

Тот лишь пожал плечами и протянул ладонь, но Лира упрямо отстранилась и осторожно поднялась, балансируя руками. Старший протянул ей письмо.

– Вот, пришло на имя ректора.

Девушка взяла конверт и смущенно поблагодарила Старшего, не зная, чем заполнить неловкую паузу. С той последней встречи в кабинете ректора они больше не виделись. На всякий случай Лира мысленно перебрала все правила академии, дабы удостовериться, что сейчас, находясь вечером вне спальни, она ничего не нарушила. Нет, сегодня сочельник, это не запрещено.

– Как дела? – Кроу первым прервал молчание.

– Отлично, – Лира не совсем поняла, чьи дела парня интересуют, поэтому решила одним ответом охватить всю их честную компанию. – Сегодня Джей и Саманта уехали домой на рождественские каникулы. Крис остался, но где он, я не знаю.

– Ясно, – лицо Старшего посветлело.

Парень сильно оттолкнулся и уверенно заскользил по льду. Некоторое время подозрительно понаблюдав за ним, Лира заскользила в противоположную сторону. Больше всего ей хотелось уйти отсюда и вскрыть конверт, но тогда это будет похоже на бегство. И она продолжила катание, хотя теперь дрожащие ноги почти не держали.

– А ты почему не поехала? – раздалось у самого уха, отчего испуганная Лира снова едва не упала, благо на этот раз падение предотвратил ухмыляющийся парень.

– Не захотела, – Лира сердито оттолкнулась от него и проехала пару метров, неуклюже размахивая руками. Раздражение, все больше охватывающее девушку, не давало сосредоточиться и более-менее установить баланс. – А вы?

– Приглядываю за порядком в Ангелии, чтобы новички не разнесли мне тут все к демону, – он улыбнулся, подъезжая совсем близко. – Обязанности Старшего, знаешь ли.

– А новички это, конечно же, мы, – вздохнула Лира, не глядя на парня. Он кивнул.

– Особенно ты.

Лира, наконец, осмелилась посмотреть собеседнику прямо в глаза; взгляд Кроу неожиданно смягчился. Девушка отвернулась.

– Мне пора.

И она, ступив на снег, быстро пошла к академии.

– Счастливого Рождества! – донеслось ей вдогонку.

Девушка тщетно пыталась унять дрожь в ногах, пока разбирала кровать в одинокой спальне. Наверное, она слишком долго простояла на коньках, вот ноги и устроили революцию. Девушка забралась на подоконник и дрожащими руками вскрыла конверт. Письмо, написанное Элисон, было скупым и содержало сухое поздравление с зачислением и пару строчек о положении дел дома. Лира разочарованно заглянула в конверт в надежде на продолжение, но его там не было. Впрочем, Элисон и в общении всегда была не очень словоохотлива, наивно было бы ожидать, что в письме она накатает роман.

Девушка слезла с подоконника, устало взбила подушку и упала на нее лицом. Письмо совсем не доставило радости или спокойствия, даже наоборот. И почему оно пришло не лично ей и не в виде голубя, как всем остальным ребятам? Впрочем, хорошо, что оно вообще дошло, учитывая, что в адресной строке пишется лишь наименование их учебного учреждения: никакого индекса и никакого адреса. Но как ее письмо оказалось у Старшего? Лира помрачнела и уставилась в темный потолок, словно разглядев там выражение его лица.

– Странный, – прошептала девушка и, закрыв глаза, накрыла лицо одеялом.

– Веселого Рождества!

Лира поморщилась и, плотнее укутавшись в одеяло, перевернулась на другой бок.

– Веселого Рождества!

– И тебя… всережу… тоже, – просопела девушка, целиком скрываясь под одеялом.

– С Рождеством, блин, еще раз.

Поздравление, произнесенное с нескрываемым раздражением и у самого уха, не могло не привлечь внимания. Лира с трудом разлепила веки и целую минуту таращилась на два сверкающих янтарных глаза и огромную морду перед собой. Прежде, чем до нее дошло, что под одеялом такого быть не должно, ее рука интуитивно сделала защитное движение, а именно заехала морде прямо в лоб ладонью. Смешивая обиженный визг и яростный рык, Фенрир вынырнул из-под одеяла и принялся потирать лапой ушибленное место. Девушка, немного приходя в себя, села на кровать и смущенно посмотрела на духа, не забывая, впрочем, сонно зевать.

– Ничего не хочешь ответить? – спросил Фенрир, поблескивая желтыми глазищами.

– Что ты здесь делаешь? – монотонно пробурчала девушка и вновь упала на подушку. Думать о причинах столь раннего визита своего духа не хотелось никак – мысли плавно стекали куда-то под одеяло, где сейчас и виделся настоящий теплый рай.

– Ну, это уж наглость! – услышала Лира издалека – похоже, Фенрир обиделся и собрался уходить. Сладко зевнув, девушка покрепче обняла подушку и с удовольствием закрыла глаза, но внезапно удобное одеяло резко скользнуло вниз, и хотя Лира успела поймать его край, ей пришлось сесть, чтобы продолжить борьбу.