bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 6

– Ты говоришь о Тисовом поместье? – уточнила она, широко раскрыв глаза.

– Хорошо, что ты его знаешь. В общем, понимаешь, с чем мы столкнулись. – Майк взъерошил свою свисающую челку и откинулся на спинку кресла.

– Почему Лео Хилтон хочет снести его? Оно принадлежало его семье много поколений. Его мать ведь еще жива? – Уиллоу не могла скрыть своего удивления.

Майк нахмурил брови.

– Думаю, мать Лео Хилтона не входит в число проблем, которые нам придется решать в данный момент. Он упоминал, что она плохо себя чувствует, и у него есть доверенность, вот и все, что имеет значение. Ты так говоришь, будто знакома с этой семьей, ты их откуда-то знаешь?

– Конечно нет. Просто родители моего приятеля живут в Кингстоне, они упоминали Тисовое поместье. Хилтоны там отлично известны, – добавила она, чувствуя, как краснеют щеки.

– Хорошо, если твои близкие живут в Кингстоне; возможно, они помогут нам заручиться поддержкой местных. Ну а если данный проект представляет для тебя какие-то сложности, я могу предложить его Джиму. Я-то полагал, ты будешь на седьмом небе от счастья.

У Уиллоу вертелся на языке вопрос – обязательно ли сносить Дом викария, в котором ее отец провел первые тринадцать лет жизни, но это вызвало бы много подозрений. Она выяснит это достаточно скоро. На мгновение Уиллоу задумалась, не спрашивал ли Лео Хилтон конкретно о ней, но она не была уверена, что он вообще знал о ее существовании, не говоря уж о месте работы. А если даже и знал, зачем ему разыскивать ее?

Пока Майк внимательно смотрел на Уиллоу с прищуром, постукивая пальцами по подлокотнику, она едва сдерживалась, чтобы не заявить, что не сможет этим заняться. Мысли лихорадочно метались: ей представился шанс проявить себя после стольких лет учебы и студенческих долгов. Даже уже получив диплом архитектора, Уиллоу старалась, чтобы ее воспринимали всерьез в отрасли, где преобладают мужчины. А теперь внезапно проект, о каком она могла лишь мечтать в начале карьеры, оказался преподнесен ей на блюдечке, но с оговоркой, что придется работать с Хилтонами – семейством, которое, по сути, сломало жизнь ее отцу.

– Я очень рада, Майк, спасибо большое, – произнесла она. – Наверное, просто слегка ошеломлена. Это весьма неожиданно.

– Верно, – хмуро согласился он. – Ну, не настолько уж и неожиданно. Ты усердно работала, Уиллоу, и мы чувствуем, что ты готова, а если вдруг нет, то мне важно знать это сейчас.

– Безусловно я готова! – заверила она, пытаясь не думать о разговоре, который ей предстояло по этому поводу провести с отцом. Уиллоу боялась этого разговора, а теперь, когда проект был почти завершен, надеялась вообще избежать.

Но за прошедшее время, пока ей удавалось выбросить из головы мысли об отце, туда словно прокрался другой человек. Шестилетняя Элис, младшая сестра Лео Хилтона, сбежавшая от родителей во время новогоднего праздника в Тисовом поместье, в последний день 1969 года. «Неразгаданная тайна исчезновения Элис Хилтон», как называли это газетчики. Девочка пошла искать в снегу своего щенка и, прежде чем пропасть в ночи, столкнулась с молодым Бобби Джеймсом – отцом Уиллоу. Он снова и снова повторял полицейским, что не знает о дальнейшей судьбе Элис, но те нашли его носовой платок с пятнами ее крови, и по сей день, почти пятьдесят лет спустя, полиция – и Ванесса Хилтон – подозревали, что он имеет какое-то отношение к ее исчезновению. Несколько лет назад Уиллоу узнала, что ее отец тогда был уже хорошо известен полиции, поскольку огреб неприятностей из-за поджога коровника Хилтонов. Она была уверена, что это произошло случайно, но, когда потребовала от отца объяснений, тот замкнулся. Полицейские давили на него три дня и три ночи, заставляя признать вину в исчезновении Элис, пока он не сорвался и не набросился на дознавателя, швырнув стул в окно комнаты для допросов. После чего Бобби Джеймса отправили в исправительное учреждение для несовершеннолетних преступников, где над ним ежедневно издевались и избивали охрана и заключенные, пока он наконец не вышел оттуда три года спустя.

Уиллоу представляла эту сцену в полицейском участке так ясно, словно находилась там сама. Она знала, что ее отец не причинял вреда Элис, но понимала также, что, когда он вот так отказывается говорить, его молчание легко принять за чувство вины. Уиллоу пыталась бороться с этой чертой его характера, однако отец наотрез отказывался обсуждать события минувших дней, как бы она ни умоляла.

В конце концов Уиллоу сдалась. Нежелание отца рассказывать о своем прошлом вызывало в ней глубокую обиду, которая и заставила ее согласиться на проект «Тисовое дерево». Вероятно, работая на Хилтонов, она сумеет найти какие-то следы его жизни в Доме викария, узнает что-нибудь о Лео, об Элис и обо всем том, о чем отец никогда не говорил с ней. После жизни среди секретов это была слишком заманчивая возможность, чтобы отказываться.

Но почти сразу после того, как Уиллоу согласилась вести проект, Элис Хилтон стала являться к ней во сне – всегда в красном платьице, которое, как писали газеты, было на ней в ночь исчезновения. Отныне пропавшая Элис постоянно незримо присутствовала в жизни Уиллоу. Сейчас ей было бы пятьдесят четыре года, но, исчезнув, она навечно застыла во времени – шестилетней девочкой в красном одеянии.

Во время посещений объекта, пока они просматривали планы Тисового поместья, Сиенна, дочь Лео Хилтона, порой показывалась наверху – копия Элис с портрета, висевшего в холле, отчего по рукам Уиллоу пробегали мурашки, и она заставляла себя не глазеть на девочку.

Дверь актового зала внезапно хлопнула, и появилась Хелен. Ее бледные щеки залились краской, когда присутствующие обернулись к ней. Она заозиралась в поисках Лео, тот помахал ей, и Хелен направилась к нему вдоль ряда, шепотом извиняясь перед привставшими людьми.

– Как многие из вас, вероятно, уже заметили, – продолжила Уиллоу, завершив показ слайдов и отвлекая внимание от Хелен, – нами представлен замечательный макет будущей застройки Тисового поместья, чтобы вы могли им полюбоваться. Прошу, угощайтесь чаем и пирогами в буфете, любезно организованном Питером, а мы, разумеется, будем здесь, чтобы ответить на любые вопросы, которые возникнут у вас перед завтрашним совещанием по планированию. Еще раз благодарю за уделенное мне время.

Под аплодисменты присутствующих Уиллоу улыбнулась и спустилась по ступенькам туда, где ее ожидали Лео и Майк. Лео обнял ее одной рукой, крепко стиснув плечо.

– Чудесный материал, великолепная работа, Уиллоу! – воскликнул он. – Не думаю, что у нас когда-либо собиралось здесь столько народу, даже когда Алан Титчмарш приезжал подписывать свою книгу. Вам есть чем гордиться, верно, Хелен?

Хелен уставилась на нее ярко-голубыми глазами, которые, по мнению Уиллоу, не сочетались с ее мышиной внешностью. Уиллоу никогда не понимала, чего ожидать от жены Лео. Несколько раз они встречались на совещаниях в Тисовом поместье, однако Хелен, хотя и вела себя безупречно вежливо, неизменно держалась от нее на расстоянии. Уиллоу не знала, кажется ей это или нет, но Хелен стремилась покинуть комнату, как только она входила туда.

– Да, несомненно, – произнесла Хелен, задержав взгляд на Уиллоу. – Вы добились невозможного.

– Благодарю вас! – откликнулась Уиллоу, размышляя над словами, в которые Хелен облекла свою мысль.

Возле Лео уже толпились желающие с ним поговорить пять или шесть жителей деревни с кружками горячего чая в руках. Он повернулся к их сияющим физиономиям.

– Марта, как мило с твоей стороны прийти, хотя ты только что из отпуска! Надо сказать, выглядишь замечательно, очевидно, прекрасно провела время. Привет, Джим, как твоя спина?

– Хотите чашечку чая, Хелен? – спросила Уиллоу.

– Да, пожалуй.

Хелен оглянулась через плечо на дверь, словно высматривала кого-то или искала путь к отступлению. Уиллоу подозревала, что Хелен не станет дожидаться чая, который она собиралась ей принести, но тепло улыбнулась, прежде чем отойти.

Уиллоу наблюдала у чайной стойки, как Лео купается во внимании слушателей. Его необычайная популярность в Кингстоне, безусловно, облегчала ей жизнь, хотя и напоминала о ее предательстве. Отец очень редко говорил о Хилтонах, поэтому Уиллоу понятия не имела, как он относится к старшему брату Элис. Она вспомнила единственный случай, когда имя Лео Хилтона всплыло в связи с пожаром в коровнике, случившимся в Тисовом поместье незадолго до исчезновения Элис. На самом деле пожар устроил Лео Хилтон, заявил отец, но Ричард, отец Лео, попросил Бобби взять вину на себя. До того момента Бобби не лгал ни разу в жизни, сказал он дочери, и это стало началом его падения. Так впервые Бобби пересекся с полицией, что навсегда запятнало его в их глазах. Мгновение, изменившее все.

Уиллоу не знала, как ей следовало относиться к Лео Хилтону. Действительно ли тот устроил пожар, в котором обвинили ее отца. Ей нравилось работать с ним, и она отмечала, как старательно Лео стремится показать всем, какой он свойский парень, несмотря на то, что владеет половиной деревни. Но порой Уиллоу видела проблески и другой стороны его натуры. Раздражительной, которая иногда всплывала на поверхность, если что-то шло вразрез с его планами.

Помешивая чай в обеих чашках, Уиллоу следила за Хелен, молча стоявшей возле мужа. Уиллоу казалось, что в их браке не хватает тепла. Они держались вежливо друг с другом, однако общались без особой сердечности, и каждый их разговор вращался только вокруг Сиенны. Хелен редко улыбалась Лео, да и то – лишь одними губами, глаза при этом оставались равнодушными.

– Вот, Хелен, держите, – сказала Уиллоу, подойдя к ней с чашкой.

Глаза Хелен заблестели, похоже, от слез, отчего стали еще голубее, когда она молча взяла чай.

Майк внезапно появился рядом и улыбнулся Хелен.

– Извините, что вмешиваюсь. Уиллоу, застройщики позвонили. Нам нужно сегодня же встретиться с ними для подписания документов, так что я повезу Лео и Хелен в офис прямо сейчас. Ты не против остаться здесь за хозяйку?

Уиллоу улыбнулась такой просьбе босса, прежде чем сообразила, что он всерьез намеревается бросить ее одну в этом «логове львов».

– Да, но тут слишком много народа, Майк, – пробормотала она, пытаясь подавить изумление. Хелен нервно улыбнулась и направилась к мужу.

– Я понимаю, но завтра Лео уезжает из страны и хочет обсудить с нами еще один заказ. И все это исключительно благодаря тебе. Тут все пляшут под твою дудку, Уиллоу. Я не мог надеяться на лучший результат. И не волнуйся, Келли скоро подъедет, чтобы помочь тебе вернуть макет в офис.

Уиллоу наблюдала, отвлекшись, как Хелен и Лео перекинулись парой слов, после чего Хелен развернулась и отошла, явно расстроенная. Уиллоу попыталась сосредоточиться на том, что говорил Майк.

– Келли? У нее и так забот хватает. Все нормально, Чарли здесь, он мне поможет. – Она представила, как Келли, их весьма несдержанная на язык офис-менеджер, ругается, услышав от Майка, что должна ехать в Кингстон, вместо того чтобы разбираться с кипами бумаг на столе.

– Уиллоу, простите, что перебиваю, разрешите представить вам мою жену Дороти? – Уиллоу отвела взгляд от Майка и обернулась к Питеру, подошедшему сзади под руку с женщиной лет семидесяти. У той были улыбчивые глаза и аккуратное каре седых волос, одета она была в бежевый кашемировый джемпер и серое шерстяное пальто.

– Добрый день! – тепло поприветствовала ее Уиллоу, заметив, что Майк уже уводит Лео прочь. Лео обернулся и весело помахал ей рукой, явно не задумываясь о ее затруднительном положении.

– Вы отлично провели презентацию, – произнесла Дороти. – Проделали такую огромную работу, чтобы развеять нашу тревогу. – Уиллоу заметила, что она покосилась на дверь, когда Хелен выходила.

Почему-то огорченный вид Хелен и фраза Майка о том, что вся деревня пляшет под ее дудку, выбили Уиллоу из колеи. Ее охватил страх, когда она оглядела переполненное помещение. Казалось, все вокруг знают что-то, о чем не известно ей. В манерах Майка также кое-что изменилось – напускная сердечность исчезла, ведь он почувствовал, что дело сделано.

– Уиллоу, с вами все в порядке? – спросил Питер, когда она снова повернулась к ним.

– Да, извините, приятно познакомиться! – Уиллоу пожала протянутую ладонь Дороти.

– Взаимно. Мы живем в этой деревне уже более пятидесяти лет и хорошо знаем Хилтонов, поэтому не хотели бы ставить палки в колеса. Но как не беспокоиться из-за проекта, который окажет такое серьезное влияние? Думаю, помогло то, что родители вашего мужа тоже здесь живут и могут за вас поручиться.

Внимание Уиллоу было приковано к двери, через которую выходили Лео и Майк. Наконец она снова оглянулась на Дороти, внезапно ощутив порыв защитить родных Чарли и тревогу, что Майк использовал ее в своих целях.

– Ну, официально мы не женаты, однако семья моего парня очень меня поддерживала.

– Да, Чарли славный малый, не позволяйте ему удрать! – улыбнулась Дороти, поглядывая на мужа, который откусил большой кусок пирога с мясом и с энтузиазмом кивал. По характеру она показалась Уиллоу довольно властной, но явно представляла собой пример счастливой жены, довольной совместной жизнью с мужем.

– Я только хотела спросить еще вот о чем, – продолжила Дороти. – Мы никак в толк не возьмем, что случилось с погостом возле Дома викария?

У Уиллоу екнуло сердце.

– С погостом? – переспросила она, стараясь не выдать своего удивления.

– Да, мы живем в коттедже «Тисовое дерево», ну знаете, который выходит крыльцом на Дом викария, и заметили, что теперь там засеянная лужайка. Когда Лео успел его рекультивировать? – Дороти пристально смотрела на нее в ожидании ответа, крошка печенья прилипла к ее нижней губе.

– Хм. – Уиллоу запнулась, чувствуя, как колотится сердце. – Полагаю, все это произошло до того, как мы взялись за дело.

– Ясно. Я считала, что это будет весьма долгий, затяжной процесс, но, очевидно, нет. Не уверена, что там находилось официальное кладбище, однако там точно стояли какие-то памятники. Наверное, это была просто мемориальная площадка.

Уиллоу выдавила улыбку, ее беспокойство росло с каждой секундой.

– Мы рады, что вы участвуете в разработке, – произнесла Дороти. – Полагаю, все волновались, пока не появились вы. Но вы нарисовали столь захватывающую картину, что сразу завоевали симпатии нашей общины. Я о том, что, конечно, прекрасно, когда кто-то указывает на положительные стороны, грамотно объясняет, насколько выгоден проект для деревни – больше денег от проезжих и прочие прелести; но пока не пощупаешь нечто материальное, вроде вон того вашего макета, и не увидишь своими глазами планы, представленные в совет, трудно поверить, что наша жизнь не станет хуже.

Уиллоу заметила, что еще одна пара подошла и встала поблизости, ожидая, пока она завершит разговор с Питером и Дороти.

– Здравствуйте, Уиллоу, простите, что встреваем, мы просто хотели узнать, можете ли вы рассказать нам о планировке библиотеки.

– Разумеется. Прошу меня извинить, Дороти, – сказала Уиллоу, поворачиваясь к макету поселка «Тисовое дерево», о котором говорила Дороти.

Все внимание собравшихся, похоже, было сосредоточено на этой картонной композиции – на проекте, за который она боролась целый год и даже рискнула профессиональной репутацией. «Здесь все пляшут под твою дудку». В словах Майка чувствовалось высокомерие, хотя они и казались лестными на первый взгляд. Это звучало неуважительно по отношению к ней и к людям, которые ей доверяли. Уиллоу ощутила, как жар еще сильнее расползается по шее и спине. Ей вспомнились все разговоры с боссом, от них она чувствовала себя неловко, потому что тот требовал поступков, которые нельзя было назвать полностью этичными. Он описывал это как «взгляд на вещи под иным углом зрения, использование стратегического мышления, чтобы действовать в интересах клиента, не показывая слабости, вести собственную игру». И она соглашалась с ним ради того, чтобы получить разрешение на проект и заключить сделку. Чтобы к ней относились серьезно в мире, где командуют мужчины.

Покосившись на макет, вокруг которого теперь стояло дюжины две людей с пирожками и горячими напитками в руках, Уиллоу поняла, что все выжидательно смотрят на нее. Она глядела на картонные дома и представляла, что на них падает снег. Картонные фигурки входят и выходят из библиотеки и общественного центра, не спеша движутся по улицам, а с противоположной стороны участка приближается маленькая фигурка в красном платье, появившаяся из Тисового поместья. Уиллоу завороженно наблюдала, как фигурка, оставляя крошечные следы, направляется к большому дубу, где ее отец столкнулся с Элис Хилтон в последний день уходящего 1969 года. Звон чашек и тарелок, гул разговоров отдалялся, звуча словно сквозь вату, пока Уиллоу наблюдала, как крошечная фигурка добралась до леса и вскоре исчезла. Ей стало трудно дышать, стены зала будто смыкались вокруг нее. Несмотря на то что разработка проекта завершалась и до начала застройки Тисового поместья и сноса Дома викария, вероятно, оставалось всего несколько дней, она никогда не смогла бы вычеркнуть ту ночь из их жизни. Участие в проекте не помогло ей узнать больше о том, что случилось с ее отцом и тетей Нелл. Уиллоу лишь чувствовала себя виноватой в том, что предает отца, и теперь она жалела, что принялась ворошить все это.

Отец был прав: ей следовало просто оставить прошлое в покое.

Она играла с огнем.

Тисовое поместье и маленькая Элис вцепились в них мертвой хваткой и никогда не отпустят.

Глава третья

Нелл

Декабрь 1969 года


– Вставай, Нелл Джеймс, – прошептал Бобби, расталкивая свою младшую сестренку. – Пора на дойку.

– Сейчас середина ночи.

– Нет, уже пять часов утра. Пойдешь со мной или останешься валяться?

– Пойду. Не уходи без меня, Бобби, – произнесла Нелл, откидывая одеяло и отчаянно зевая.

Бобби не сдержал улыбки – такой у сестренки был забавный вид. Розовая со сна, с носом-пуговкой, усыпанным веснушками, и темно-каштановыми волосами, как у матери, она смотрела сквозь брата рассеянным взглядом голубых глаз. Бобби снял со спинки кованой железной кровати ее комбинезон, джемпер, толстые носки и положил рядом с сестрой.

– Мне снилось, что у Молли щенки и они лижут меня в ухо, – сообщила Нелл, протирая глаза. – Как думаешь, они скоро появятся?

– Ты с ума сходишь по этим щенкам, хотя они еще даже не родились, – усмехнулся Бобби.

– Я хочу, чтобы папа разрешил ей жить в доме, возле камина. Этим бедным малышам нельзя оставаться в сарае на снегу, они там умрут.

– Ну, у отца сейчас и без того хватает хлопот, Нелл. Щенки вряд ли находятся на первом месте в списке его неотложных дел. – Бобби тяжело вздохнул. – Быстрее одевайся, на улице холодно, вся земля промерзла.

Нелл посмотрела на брата. Тот выглядел печальным, как обычно, когда их отец пребывал не в духе.

– Я слышала, как вчера вечером папа разговаривал с тобой, Бобби, – произнесла она, округлив глаза. – По поводу полиции. Что стряслось?

Бобби опустил голову. Нелл знала, что он расстроен; каким-то образом она всегда понимала чувства брата.

– В сарае Хилтонов произошел пожар. – Бобби поднял взгляд и заметил испуг на лице сестры. – Не волнуйся. Это получилось случайно, Нелл. Ричард быстро все потушил, никто из животных не пострадал.

– Что значит – «случайно»? Как именно? – Глаза Нелл наполнились слезами.

Бобби выдержал долгую паузу, размышляя, говорить или нет, прежде чем решил сказать правду.

– Они жгли там какие-то старые доски. Слишком близко ко входу в сарай, и огонь перекинулся на тюк сена. К счастью, я заметил это с поля и побежал к дому, чтобы поднять тревогу, и Ричард подоспел вовремя.

Нелл нахмурилась, видя, как Бобби ходит вокруг да около.

– А почему полиция хотела поговорить с тобой?

– Потому что огонь нанес крупный ущерб, и Ричард хочет потребовать возмещения по страховке, поэтому ему нужно было, чтобы я взял вину на себя.

– А что такое ст… стра-ховка? – Нелл запнулась на незнакомом слове.

– Слушай, Нелл, тебе совершенно не о чем беспокоиться. – Бобби натянул на ноги сестры толстые шерстяные носки.

– Зачем Ричарду нужно, чтобы ты брал вину на себя? Тебе не следовало этого делать, Бобби, ты не должен был лгать! Особенно полиции. А кто же все-таки поджег?

– Лео, но он не нарочно, он просто иногда не понимает, что творит. Ричард бывает с ним довольно строг, – тихо ответил Бобби, погруженный в свои мысли. Он выглядит печальным, подумала Нелл.

– Элис говорит, что он бьет Лео ремнем. Мне не нравится Ричард. Ты не должен ему доверять. Он хочет отобрать у нас дом.

– А ты откуда об этом знаешь? – нахмурился Бобби, глядя на сестру.

– Я слышала, как папа беседовал с человеком в костюме, вчера вечером он приходил к нашим дверям. Ты работал, а папа думал, что я сплю. Я слышала, как этот человек говорил, что Ричард Хилтон намерен снести Дом викария и построить тут несколько новых домов. Он уже продал всю землю.

– Ну и что? Ричард обещал мне, что позаботится о нас, как только сделка состоится.

– Но это не его дом, чтобы решать, сносить или нет, а папин. Дом оставил ему еще отец Ричарда. Так говорил отец.

– Все не так просто, Нелл. Ты еще слишком мала, чтобы понять.

– Я уже большая. Мне не нравится Ричард. Ты не должен доверять ему, Бобби, он ужасно относится к Лео.

– Зато он всегда мил с твоей подружкой Элис. Шевелись, тебе нужно одеться. И не задавай отцу никаких вопросов про дом. Сегодня он не в лучшем настроении.

– Но где же мы будем жить, Бобби?

– Что-нибудь придумаем, Нелл. Не начинай плакать. И, ради всего святого, не упоминай о щенках!

– Ох, Бобби, ты действительно считаешь, что он оставит их в сарае? – Нелл, казалось, забыла об их собственной грядущей бездомности. – Он позволит мне смотреть, как они рождаются? С коровами ведь позволяет. Я очень надеюсь, что они выживут, хотя бы двое, чтобы я забрала одного, а Элис – другого. Ее мама не возражает. Элис пока не придумала имя щенку, но я своего точно назову Снежок.

– Ты самая болтливая из всех, кого я знаю, Нелл Джеймс! – воскликнул Бобби. – Говоришь во сне, во время еды, говоришь, даже когда плачешь!

– Я люблю разговаривать. Как иначе люди узнают, о чем ты думаешь? – Нелл, насупившись, серьезно смотрела на брата.

– Ты можешь попробовать иногда замолкать и думать о том, что собираешься сказать, прежде чем что-нибудь ляпнуть. Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Ты же знаешь, что в некоторых случаях следует быть осторожной. Особенно сейчас, когда вон что происходит. Не известно, кому можно доверять.

Нелл начала расчесывать свои спутанные волосы, которые всегда выглядели так, словно она только что кубарем скатилась с холма, собрав головой все попавшиеся былинки.

– Я доверяю Элис. Она – моя лучшая подруга, я ей все рассказываю.

– Да, но она еще и дочь Ричарда, так что, наверное, пока делать этого не следует. – Слезы опять хлынули из глаз сестренки. – Ох, Нелл, хватит расстраиваться! Давай, поторопись, ты же знаешь, как сердится отец, когда ему приходится нас ждать.

Балансируя на непослушных со сна ногах, Нелл влезла в комбинезон и натянула через голову старый шерстяной джемпер брата, который связала ему мать. Она выглянула в окно, но не увидела там ничего, кроме зимней предрассветной тьмы. Однако по знакомым звукам, какие изучила за всю жизнь, проведенную в Доме викария, с легкостью воссоздала обстановку снаружи. Скрежет ворот по каменному полу сарая, протестующее мычание коров, пока отец хлопает их по заду и выкрикивает указания, загоняя в доильное помещение.

– Пошли, отец приготовил овсянку, – сказал Бобби, с грохотом сбегая вниз по ступенькам. В очередной раз потирая глаза в попытке отогнать сладкий туман сна, Нелл слышала, как коттедж оживает перед предстоящим днем: звон посуды, пока Бобби накрывал на стол, свист чайника на плите, хлопок двери, когда отец вошел в дом и заговорил с Бобби.

– Нелл сказала, что слышала твою беседу с юристом насчет дома. Куда мы денемся, когда нас вышвырнут? – тихо спросил Бобби.

– Мы никуда отсюда не уйдем! – заявил отец.

– Хочешь, я попробую поговорить с Ричардом? – предложил Бобби. – Вдруг мы сможем снять что-нибудь поблизости. У него есть и другие дома в деревне.

– Нет! Это мой дом, я в нем вырос. Уилфред Хилтон оставил его мне в своем завещании, и мы съедем только через мой труп! Ты еще понятия не имеешь, на что способна эта семейка. Не удивлюсь, если Ричард специально выгонял скотину в поле рядом с нашей, чтобы заразить наше стадо. – Нелл услышала гнев в голосе отца.

– В каком смысле – «заразить наше стадо»? – встревоженно спросил Бобби.

– Бесси не ест, и у нее опухли лимфатические узлы. Придется звонить ветеринару и отделять ее от остального стада.

– Они что, заразили нас туберкулезом? А Ричард знает?

На страницу:
3 из 6