Кадо. Сказки, рассказы, повести

– Кто тут ходит? Комаров пугает? – послышался ворчливый голос. Длинный прыжок – и большая травяная лягушка шлёпнулась рядом с мышастиками.

– Вы что тут озорничаете? А ну, марш отсюда! – накинулась она на братьев. – Все порядочные дети уже спят давно!

– Тётя Лягушка! Не ругайтесь! Помогите нам, пожалуйста! – взмолился мышастик Головастик. – Нам нужно на ту сторону перебраться, а Вы так чудесно прыгаете.

– Что такое!? – возмутилась Лягушка. – Ах вы негодники! Убирайтесь отсюда немедленно!

– Мы брата ищем. Его Лунь унёс… – начал было Глазастик. Но Головастик остановил его.

– Идём. Поищем где-нибудь брод, – грустно сказал он.

– Нет! Постойте! – властно остановила их Лягушка. – Верно, недавно здесь пролетал Лунь и кого-то тащил. Его гнездо на дубе за ручьём. Но как вас переправить туда – ума не приложу!

– Тётенька! Но Вы ведь так хорошо прыгаете! – произнес снова мышастик Головастик и умолк.

– Хорошо прыгаю… – задумчиво проговорила Лягушка. – Уж не думаете ли вы, что я смогу перевезти вас? И не надейтесь! Вы такие тяжёлые.

– Что Вы, тётенька, мы совсем лёгонькие, – запищал Глазастик. – И нас ведь можно переправить по одному.

– По одному… – снова задумчиво проговорила Лягушка и оглядела мышастиков.

– Хорошо! – согласилась она. – Попробуем по одному. Только сначала я перевезу, кого полегче. Надо испытать свои силы.

Лягушка присела и Глазастик влез на её скользкую спину. Сердце его замирало от страха. Лягушка напружинилась и прыгнула.

В следующий момент Глазастик кувыркался в траве на противоположном берегу ручья, а Лягушка весело смеялась. Головастик переправился без приключений.

– Спасибо, тётя Лягушка! – благодарили мышастики.

Раскидистый дуб одиноко возвышался на поляне. Высоко в его кроне едва виднелось большое гнездо Луня. В развилке соседних веток что-то чернело.

– Видишь! Это и есть клетка, куда он сажает мышат, – прошептал Головастик в ухо Глазастику.

– Что ж! Теперь нам нужно забраться на дерево и освободить Ушастика! – решительно сказал Глазастик.

– А ты научился лазать по деревьям? Это что-то новенькое! – оборвал его порыв Головастик.

– Я-то нет! А ты?

– Я тоже нет. Что же нам делать? Может, сплетём травяную лестницу и зацепим её за ветки? – предложил Глазастик.

– Лестницу сплести можно, но забросить её так высоко мы не сможем. Вот если бы белка помогла нам. Но ночью она спит. И не найдёшь её. А днём нам и подавно никто не согласится помочь. Все боятся жестокого Луня.

Страшный хищник давно спал в своём гнезде, а бедные мышастики плакали от досады.

Время уходило. А они так и не придумали, как выручить братишку.

Тут с той стороны, откуда пришли мышата, послышался зов:

– Дети! Дети! Где вы?

И опять:

– Дети! Дети! Где вы?

Голос звучал всё громче и наконец мышастики увидели Летучую Мышь. Она летела очень низко над землёй:

– Где вы? Где вы? – звучало уже над их головами.

– Это нас разыскивают! Что же делать? Мы так и не освободили Ушастика! – зашептал Глазастик брату. – Давай будем молчать! Она нас и не заметит!

Но Головастик вдруг высоко подпрыгнул и громко закричал:

– Мы здесь! Летите сюда, тётенька Фрулина!

Летучая мышь тут же повернула на голос и села рядом с мышастиками.

– Знаете, какой переполох поднялся там, на концерте? Прискакал Пикс и рассказал, что с вами случилось. Бабушка Вандина была почти в обмороке, – начала выговаривать им Фрулина.

– Тётенька Фрулина! Мы знаем, что очень виноваты! – перебил её Головастик. – Но теперь нельзя терять времени. Мы ещё не спасли нашего Ушастика.

– А вы знаете, где он? – спросила Фрулина.

Мышастики указали ей на клеточку, которая теперь, когда брезжил рассвет, была ясно видна.

– Помогите нам туда добраться. Мы сломаем решётку и спасём всех мышат! – горячо заговорил Головастик.

– А Лунь где? – поинтересовалась Летучая Мышь.

– Он давно спит в своем гнезде.

– Ну, тогда не будем терять времени. Садитесь мне на спину и держитесь крепче.

Братья крепко уцепились за длинные уши тётушки Фрулины. Она взмыла вверх и примостилась на ветке, прямиком возле клеточки. Мышастики перелезли на толстый сук и подобрались к самой решётке.

– Ушастик! Ты здесь? – тихонько позвал Головастик.

– Здесь! – пискнул голосок из тёмного угла. – Нас тут пятеро!

Ушастик подбежал к решётке.

– Может и больше, но я умею только до пяти считать, – извиняющимся голоском сообщил он.

– Сейчас мы вас всех спасём! – объявил Глазастик. – С нами ещё и тётя Фрулина.

Мышата обрадовались. Но сломать решётку мышастики не смогли. Даже тётушке Фрулине задача оказалась не по силам. Крепкие прутья не хотели поддаваться. Мышастики обнюхали каждую щёлку и убедились, что тут надеяться не на что.

Вдруг Летучая Мышь забеспокоилась.

– Лунь просыпается! – прошептала она. – Я слышу шелест его крыльев. Надо спасаться!

– Мы вернёмся! Мы непременно спасём вас! – заверили пленников мышастики.

Тётушка Фрулина была права. Не успели они добраться до земли и спрятаться, как взъерошенный Лунь выбрался на край гнезда.

– Что же делать? Нам самим не сломать решётку! Уж очень она крепкая! – с отчаянием произнес Головастик.

Фрулина тоже не знала, как быть. К тому же мысли её то и дело путались, а голова клонилась на бок. Она очень хотела помочь братьям. Но начиналось утро, и она не в силах была бороться со сном. Ведь летучие мыши бодрствуют только ночью, а днём спят.

– Тётя Фрулина! Головастик! Я знаю, что делать! Нужно скорее лететь к Вихрастику. Он поможет нам. Он всё может – он ЧЕЛОВЕК!

– Да ты в уме? – вытаращился на него Головастик. – Почему это мальчишка станет помогать нам?

– Станет, станет, я знаю! – закричал Глазастик.

Он рассказал тётушке Фрулине и Головастику о ночных приключениях Ушастика и о своем личном знакомстве с Вихрастиком.

– Тётушка Фрулина! Если Вы отнесёте нас к дому Лесника, тогда наш Ушастик точно будет спасён, – задыхаясь от ожидания чуда, выпалил Глазастик.

– Раз так – садитесь. Но обратно я уже лететь не смогу. Заря занимается. Сами со своим Вихрастиком добирайтесь.

– Нет! – решил Головастик. – Лети ты один, Глазастик, и возвращайся скорее. А я тут соберу зверей: белок, землероек, лягушек. Мы устроим такой шум, что Лунь перепугается и ему будет не до еды. Мы продержимся до вашего возвращения.

– Это – мысль! – восхитился Глазастик. – Я всегда говорил, что ты,

Головастик, у нас самый умный.

– И самый отважный, – ласково прибавила тетушка Фрулина.

– Но если ты, Глазастик, рассчитываешь на меня, то летим скорее, – слабым голосом сказала она. – А то я тут засну.

– Летим! – заторопился Глазастик. – Жди нас здесь!

Окно в комнату, где спал Вихрастик, было открыто. Фрулина бесшумно влетела и уцепилась за спинку кровати. Глазастик соскочил прямо на одеяло.

– Спасибо, тётушка Фрулина! – Летучая Мышь только слабо кивнула головой и полетела из последних сил на чердак спать.

Теперь нужно было разбудить Вихрастика.

Глазастик подобрался к самому его уху и пропищал:

– Вихрастик! Проснись!

Но предутренний сон крепок, и мальчик только улыбнулся.

– Вихрастик! Ну, проснись же! – изо всех сил запищал Глазастик.

Но и это не помогло. Тогда бедный мышастик, не зная что ещё предпринять, взял да и ущипнул спящего мальчишку зубами за ухо.

– Ой! – вскрикнул Вихрастик и проснулся.

– Тише, Вихрастик, тише! Это я, Мышастик Глазастик! Вставай скорее! С Ушастиком несчастье! Он в клетке, а мы никак не можем сломать решётку. Помоги нам!

– Какая клетка? Какая решётка? Ничего не понимаю! – пробормотал Вихрастик и сел в кровати.

– Ой! Ну нашего Ушастика утащил Лунь и посадил в свою клетку про запас. Там у него много мышат сидит. Когда Лунь захочет есть, он их съест. И если ты сейчас не пойдешь со мной и не сломаешь клетку, то они все погибнут. И наш Ушастик тоже!

– Понял! Сейчас я оденусь! Возьму свою саблю и побежим!

Вихрастик соскочил с кровати. Натянул штанишки и рубашку.

– Лезем через окно, а то разбудим маму и папу! – прошептал он.

Первые лучи солнца уже пригрели верхушки деревьев, когда Мышастик Глазастик и Вихрастик добрались до поляны. Там на высоком раскидистом дубе Лунь держал в клетке своих пленников. И уже издали путники услышали шум и крики.

– Что это? – удивился Вихрастик.

– Это наш Головастик! – С гордостью сообщил Глазастик. – Он собрал лесной народец! Теперь они шумят – пугают Луня, чтобы он мышат не съел.

Вихрастик раздвинул кусты и вышел на поляну. Всё пространство вокруг дуба было усеяно зверюшками. Они всё время двигались. Перескакивали с места на место и барабанили лапками, хвостами и носами, кто чем мог, по веткам, кусочкам коры, древесным грибам. А зайчишка барабанил, что есть силы, по старой консервной банке. К тому же зверюшки неистово орали на разные голоса. Шум получался действительно страшный.

Рассерженный и встревоженный Лунь метался над поляной. Он пугал и пытался разогнать зверюшек. Камнем падал, чтобы схватить кого-нибудь, но злость застилала ему глаза и Лунь промахивался.

Вихрастик, смело размахивая саблей, бросился на разъярённую птицу. Удар пришёлся по широкому крылу. Лунь взмыл к небу и улетел.

– Человек! – донёсся до притихших зверей его испуганный клёкот.

– Да! Человек! И я говорю тебе – убирайся из этих мест! – закричал Вихрастик.

– А теперь покажите мне, где клетка? Высоко! Но ничего, как-нибудь доберусь! Сторожите мою саблю, пока я не спущусь, – попросил он братьев мышастиков.

Добраться до клетки оказалось совсем не лёгким делом. Вихрастик два раза чуть не упал с дерева и больно оцарапал ногу. Но вот и клетка. Мальчишка бережно вытащил её из развилки между ветками и спустился на землю. Теперь предстояло сломать клетку. Вихрастик взял свою саблю и начал осторожно выламывать прутья решетки. Как только щель увеличилась и мышата смогли в неё пролезть, Вихрастик отложил саблю. Он выпустил узников. А клетку разломал на мелкие части.

– Все! Больше нет тюрьмы! – весело закричал он.

Мышата благодарили Вихрастика. А маленький зайчонок от имени всех собравшихся просил его остаться на весёлый праздник в честь славной победы над жестоким Лунём.

– Спасибо! Я хотел бы остаться на вашем празднике, но мне нужно спешить домой! – поблагодарил Вихрастик.

Мышастики тоже спешили успокоить маму и бабушку Вандину. Они простились со зверюшками, горячо поблагодарили всех и поспешили домой.

– Сегодня мы придем к тебе играть, если нас не накажет мама! – пообещали мышастики.

Когда Вихрастик подходил к дому, чудесное летнее утро уже разливалось по земле. Роса высыхала на листьях и травинках. Лес звенел от птичьего гомона. Пчёлы уже сновали между цветами.

На пороге дома стояла мама и весело улыбалась сыну.

– Рано ты встал сегодня! Я даже не слышала, как ты вышел из дома.

– Знаешь, мама, мышастики попросили меня помочь им освободить братишку из клетки злого Луня! Я прогнал Луня! Выпустил мышат! Сломал клетку! А на праздник не остался. Боялся, что ты волноваться будешь!

Мама ласково покачала головой.

– Ну, хорошо! Хорошо! Я всегда знала, что ты у нас герой! Но зачем же так выдумывать!

Конечно, она не поверила Вихрастику!

Ведь время сказок для неё давно прошло…

Приключения двух бельчат

Ненастье разыгралось не на шутку. Тайга стонала. Травы и кустарники гнулись к земле под ударами ветра. По тёмному небу неслись клочья облаков. Молнии то и дело освещали взбесившийся поток реки и старую ёлку, низко склонившую густые ветви к воде. Её вырванные из земли корни торчали во все стороны, словно растопыренные огромные пальцы.

В том месте, где толстый сук отходил от ствола, в самой развилке прилепилось большое гнездо, похожее на воронье, но с круглой крышей. Два отверстия с разных сторон служили входами в жилище. И то в одном, то в другом из них появлялась мордочка Мамы-Белки. В центре гнезда на мягкой подстилке из мха резвились два бельчонка – Тишка и Рыжик. Они совсем ничегошеньки не боялись и всё время донимали мать вопросами:

– Так это и есть буря? Да, мама? – спрашивал Рыжик.

Крупные капли упали на крышу их гнезда. Потом ещё, ещё… и вот уже удары отдельных капель слились в сплошной шум.

– Мама, всё-таки это буря или гроза? – допытывался Тишка. А когда тоненький ручеек проник через дырочку в стенке и защекотал тёплое Тишкино брюшко, он пискнул:

– Мама! У нас вода!

Мама обернулась и заткнула дырку пучком мха.

Целый день жестокая буря терзала сибирскую тайгу. Целый день не знала покоя Мама-Белка – следила за тем, чтобы вода не проникала в гнездо.

Утро следующего дня выдалось ясным. Солнечный лучик пробрался в беличье гнездо и запутался в блестящей Рыжиковой шёрстке. Потом медленно пополз дальше. Коснулся Тишкиной мордочки и брызнул прямо в глаза Маме-Белке.

Зашевелилась беличья семейка.

– Ого! как прибыла вода!

Мама-Белка высунулась из гнезда. Тут же рядом с ней появились мордочки Рыжика и Тишки. Лес ослепил их миллионами брызг, усыпавших деревья и траву.

– Пора за орехами, – сказала Мама-Белка. – Сидите и ждите меня.

Она взглянула на реку и добавила:

– Нам лучше перебраться в другое наше гнездо, если вода ещё будет прибывать.

И вот сидят бельчата у входа, вертят во все стороны головами. Ждут свою маму. Шумит, ревёт под ними река. Чего только ни несут её пенящиеся воды!

Тут и сучья, и стволы деревьев, и птичьи гнёзда, и кусты, целиком смытые с прибрежных склонов.

– Посмотри, Рыжик, ведь они отправились в далёкое путешествие, – мечтательно произнёс Тишка.

– Да-а, – в тон ему протянул Рыжик. – Счастливые! Вот бы и нам так поплыть… поплыть…

– И ты бы не испугался?

– Нисколечки!

– А я бы испугался, – признался Тишка. – Всё-таки страшно вот так плыть… Без мамы…

– Конечно! – перебил его Рыжик. – Лучше всё время жить да жить в нашем лесу и ничего не знать, что делается на свете. Нет уж, лучше опасности и приключения, чем такая жизнь!

Вдруг, над самой водой, распластав широкие крылья, пронёсся большой орёл. Шустрые бельчата юркнули в гнездо и прижались друг к другу.

– Как ты думаешь, он нас заметил? – спросил Рыжик.

– Не знаю, может, и заметил, – прошептал Тишка. – Давай посидим тут до Маминого возвращения.

Рыжик не возразил и братья замолчали. Вдруг они почувствовали, что сползают к стенке гнезда. И тут же раздался треск, а за ним и сильный всплеск. Не успели бельчата опомниться, как холодный поток окатил их с головы до ног. Потом вода ушла, а перепуганные братишки боялись двинуться с места.

– Что это случилось? – спросил наконец Тишка.

Рыжик жался к брату и ничего не отвечал.

Рыжик молчал и дрожал. Тишка ещё немного подумал и двинулся к выходу. Рыжик с опаской за ним.

– Рыжик, сюда, скорее! Смотри – мы плывем! – закричал Тишка.

– Куда плывем? – пропищал Рыжик. – Не хочу плыть! Хочу к маме!

– Перестань хныкать! Иди сюда, – строго сказал Тишка.

Рыжик подобрался к брату и осторожно высунул нос из гнезда.

Их родное дерево, которое так красиво стояло над рекой, упало в воду и неслось в окружении сучьев, тины и просто всякого сора вниз по течению. А вместе с ним неслись в неизвестность и два маленьких бельчонка в своём промокшем гнезде.

К полудню жаркое солнце высушило и обогрело путешественников. Но в гнезде было сыро. Его дна касалась набегающая волна и мягкая подстилка из мха превратилась в настоящую губку. Правда, бельчата и не думали забираться в гнездо. Первый страх прошел, а яркое солнце и полное безветрие делали мир весёлым и удивительным. Бельчата забрались на сучки повыше и с любопытством разглядывали проплывающие мимо леса и долины.

Рыжик посмотрел на воду. Совсем рядом с их деревом плыла еловая шишка. У Рыжика даже слюнки потекли и в животе забурчало. Он смотрел на лакомство и тихо плакал.

– Ты что это, Рыжик, плакать собрался? – спросил его Тишка.

– Е-е-есть хочу! – всхлипнул Рыжик. – Шишки, такие вкусные, мимо плывут, а у нас совсем ничегошеньки нет.

Тишка тоже очень проголодался, но крепился, понимал, что слёзы не помогут.

– Ну, не плачь, не плачь! Что-нибудь придумаем, – старался он подбодрить брата. – Вот постой-ка! Мне тут кое-что пришло в голову.

Тишка внимательно осмотрел каждую ветку их дерева и выбрал одну, крепкую и длинную. Острыми зубами он скоро перегрыз её у основания. Теперь с веткой в лапе он спустился к самой воде и стал выжидать. Вот их догнала и медленно проплывала мимо еловая ветка, а на самом её конце висела крупная шишка. Тишка попробовал хворостиной зацепить шишку. Ему это удалось. Довольный бельчонок понёс шишку Рыжику. Тот сидел с закрытыми глазами и как будто спал.

– Смотри, что я принёс тебе, – протянул ему Тишка свой улов.

– Ой, откуда это? Где ты взял? – обрадовался Рыжик.

– Да я её выудил, – с гордостью сообщил Тишка. – На вот, ешь, а я пойду ещё ловить. Приходи потом ко мне.

И Тишка снова спустился к воде.

– А нельзя ли эту ветку сделать рулём? – вдруг подумал он. – Тогда наше дерево поплыло бы туда, куда нам нужно – к берегу.

И бельчонок крепко вцепился задними лапами в ствол дерева, а двумя передними погрузил ветку в воду. Дерево чуть повернулось к берегу.

Тишка чувствовал себя победителем. Но течение было слишком стремительным, дерево слишком большим, а бельчонок слишком слабым. Ветку рвануло из Тишкиной лапы и сам он едва не свалился в воду. Придя в себя от испуга, бельчонок взглянул на Рыжика. Тот ничего не заметил. И Тишка принялся выуживать шишки и орешки, которые иногда река проносила мимо них.

Рыжик перестал бояться и теперь помогал брату. К вечеру бельчата натаскали в гнездо столько шишек и орехов, что теперь даже самое длительное путешествие не грозило им голодом. Насытившись, братишки опять влезли на ветку повыше и принялись разглядывать берега.

Вот с правой стороны выглянули из-за кустов деревенские постройки и ровный ряд аккуратных домов замигал бельчатам стёклами своих окон.

Сразу за деревней начался густой еловый лес, перерезанный во многих местах оврагами с крутыми зелёными склонами. По дну этих оврагов бежали ручьи, обычно мелкие, едва заметные, а теперь полноводные и бурные. Они выносили в реку множество всякого мусора. Вода в местах их впадения пенилась и была особенно мутной.

Река делала небольшой поворот, и дерево, на котором сидели бельчата, проплывало близко от берега. И с этого берега до них донесся визгливый голос:

– Эй, бельчата, плывите сюда, а то вас на пороги унесёт. Братья обернулись на голос. На берегу у самой воды на задних лапах стояла большая водяная крыса и махала им лапой.

– Ну, что же вы? Смелее! – нетерпеливо визжала она.

– Рыжик, а ты знаешь, что такое пороги? – спросил Тишка.

– Нет. А ты?

– Я тоже не знаю. Но наверное это что-нибудь страшное. Они переглянулись.

– Эй вы, трусы! – донёсся уже издалека голос водяной крысы.

– Трусы! Трусы! – повторило эхо…

– И ничего мы не трусы! – возмутился Тишка. – Давай же, Рыжик, поплывём!

Но в этот момент дерево развернуло и стремительно вынесло на середину реки. И тут они увидели, что в полуметре от их дерева барахтается и отчаянно кричит какой-то зверёк.

А около него, то с одной, то с другой стороны появляется огромное туловище тайменя. Видно было, что зверёк выбился из сил и рыба вот-вот его одолеет.

– Да это хорёк! – воскликнул Рыжик.

Дяденька Хорь! Сюда! Сюда! – закричали бельчата. Хорёк собрал последние силы и рывком достиг дерева. Бельчата протянули ему лапы. Ещё миг – и зубастая пасть тайменя содрала намокшую кору у самых ног спасённого Хорька.

– Дяденька Хорь, он не поранил тебя? – участливо спросил Рыжик.

– Нет! – буркнул Хорёк, тяжело дыша. Вода ручьями стекала с его шкурки. Он не очень-то любезно посмотрел на своих спасителей, отряхнулся и залез на сучок повыше, чтобы обсохнуть.

– Да он совсем дедушка, – шепнул Рыжик Тишке. – Он совсем, совсем седой и шерсть на нем клочьями висит.

Братья участливо смотрели на Хорька. Зверёк уже отдышался и теперь, зажмурившись, сушился на солнышке. Он казался таким мирным, беспомощным, что бельчатам захотелось сделать ему что-нибудь приятное.

– Пойдем, Тишка, принесём ему орешков, – предложил Рыжик. И бельчата скрылись в гнезде.

Хорёк остался один. Он приоткрыл глаза и внимательно огляделся. Коварные мысли бродили в его старой голове:

– Всё-таки мне повезло. Вначале-то я сплоховал. Не нужно было бросаться за этой рыбёшкой. Да и рыбёшка-то была – тьфу! – противно вспомнить – мелкая. Из-за неё меня и течение подхватило… Но от тайменя я отделался молодцом, да тут же и поживу нашел. Жирненький-то бельчонок куда вкуснее тощей рыбёшки. Сначала съем Рыжика, что с весёлым хвостом. Потом другого. А там, глядишь, и вода спадёт. Дерево к берегу подгонит – и я опять на свободе. Верно говорила моя бабушка, что я счастливым родился!

Так думал злой Хорёк, но его мордочка была добродушной и даже умильной. Бельчата вылезли из гнезда. Глаза Хорька злобно блеснули. Он переоценил свои силы. Бельчата были уже слишком большими, а Хорёк уже слишком стар, чтобы справиться с ними.

– Они казались мне гораздо меньше, – с досадой думал Хорёк. – Ну да ничего. Не сейчас, так потом, а я найду способ полакомиться бельчатиной. Пока же нужно держать ухо востро и не вызывать у них подозрений.

– Дедушка Хорь! – обратился к нему Рыжик, – Мы принесли тебе орешков. Поешь, а то ты наверное голоден.

– Хорёк умильно посмотрел на доброго Рыжика, взял орехи и принялся благодарить бельчат.

Осмелевший Рыжик вдруг спросил:

– Мы с Тишкой спорили, что едят хорьки. Он говорит, что вы едите зверьков всяких, а я говорю, что нет – вы только орехи и ягоды едите.

– Ты прав, Рыжик, – сказал Хорёк, – Иногда мы мёд едим. А я ещё и рыбу ловлю. Но больше всего мы любим лягушек.

– Ну вот, видишь! – закричал Рыжик. – Видишь, я прав!

Тишка повеселел.

– Значит, мама про кого-то другого говорила, – сказал он.

– Конечно, про другого, – подхватил Хорёк и тут же указал лапой на берег. – Смотрите, какие топкие берега. Сколько наверное там лягушек! А дальше-то, никак горы начинаются?

И верно, сразу за обширными болотами начинались невысокие холмы. На горизонте они переходили в горы.

– Плохо дело, ребята, – сказал старый Хорёк. – Впереди могут быть пороги.

Опасения Хорька подтвердились.

Уже к вечеру, когда солнце наполовину скрылось за окрестными холмами и тени от прибрежных деревьев перекинулись, словно таинственные мосты, с одного берега реки на другой, чуткое ухо Хорька уловило отдаленный вой и грохот.

– Ну, теперь только держись! – крикнул он бельчатам. – Впереди пороги!

Бельчата хотели было спрятаться в гнездо, но властный голос старого Хорька остановил их.

– Куда?! Да вас на первом же пороге смоет вместе с вашим гнездом! Лезьте на толстые сучки и держитесь всеми четырьмя лапами. Пороги – не шутка!

Братья тут же выполнили его приказание и замерли. Рёв и грохот приближались и становились всё оглушительнее. Впереди, стиснутая отвесными скалами, река делала крутой поворот. Как только дерево приблизилось к нему, страшная сила подхватила его и с головокружительной скоростью понесла прямо к порогам, где пенились, перекатываясь через огромные камни, водяные вихри. Следующие несколько минут были самыми страшными в жизни бельчат.

Их родное дерево бросало из стороны в сторону. Вертело с боку на бок. Подбрасывало вверх и окатывало крутой волной. Бельчата |едва держались и только успевали переводить дух, как водяные вихри то и дело били их, то по лапам, то по голове, то по спине.

– Не могу больше! – пропищал Рыжик. Но тут сильный толчок подбросил то, что осталось от дерева и выбросил за последний валун на свободное речное пространство.

Хорёк перевёл дух и огляделся.

Два насквозь промокших бельчонка жались друг к другу и мелко дрожали.

– Всё, – сказал Хорек. – Испугались небось?

Утро следующего дня было прозрачным и тихим. Дерево с бельчатами и Хорьком плыло всё дальше вниз по реке. Теперь оно имело жалкий вид. Почти все сучья были обломаны. Кора содрана. Беличьего гнезда как не бывало.

Братья сидели на уцелевшем сучке, прижавшись друг к другу. Вода за ночь спала, обнажив затопленные берега, на которые осело множество веток, водорослей и ила. Река стала шире и спокойнее.

Горы кончились, теперь по берегам стелились луга с яркими огоньками жарков и саранок.

Они весело мелькали среди сочных травяных стеблей.

Братишки пригрелись на солнышке и задремали. Их разбудило громкое покашливание старого Хорька.

– Кхе, кхе! Пожалуй, скоро мы будем на берегу.