– Да, понимаю, – выказал сочувствие лжедоктор, – не каждый день имеешь дело с монстрами. – Он дождался, пока Жур подпишет чек и, уходя, добавил: – Донни, я надеюсь, что мы закончили, так? Скольких я поставил? На первое время, я надеюсь, хватит.

– Мы закончили, граци.

– Значит, аривидерчи. Не обижай их, Донни, – опасаясь подвоха алчного мафиози, он, кланяясь и пятясь, чтобы врагу не подставлять спину, удалился со своими людьми через дверь с табличкой «Выход».

Оставшись наедине у известных грузовиков, мы скорбели по полуживым искалеченным людям и не знали с чего начать разговор. Геноцид в Сербии произвёл на богов наижутчайшую импрессию. Мозг оказывался истолковывать, чем провинились люди, чтобы так недостойно завершить жизнь. Невыносимо было заглянуть за двери ада. Учитель молчал, потому что глубоко ушёл в раздумья, а потом очнувшись, задумчиво прошептал с надеждой в голосе:

– Может, в этих машинах нет тех, о ком мы думаем, и не всё так плохо?

Айс не хотел верить в то, что эти козни результат деятельности кучки больных на голову нелюдей. Только под гипнозом, можно творить над людьми холокост. Что-то ему подсказывало, что это не конец, а только начало. Нам всем предстояло узнать правду. И он предложил избавиться от сомнений:

– Откроем один? Проверим и убедимся в правоте прогноза, – он обернулся ко мне с просьбой помочь ему.

Я поколебался:

– Ммм… Не уверен, что хочу снова увидеть тот ужас, и то, что они сделали с Кендис, – я потоптался справа налево, потёр бороду и понял, что некому проделать эту работу и с отчаянием в голосе произнёс: – Но я всё ж открою одну лишь створку двери в чёртовом грузовике… и только ради достоверности, – в конце фразы я осип.

Воспоминания о смерти сестры придушили горло, слёзы смазали действительность. Только с пеленой на глазах я мог бы взглянуть на живой груз. Не помню, как ноги донесли меня к грузовику, как рука потянулась вскрыть дверь. Скажу, что всё нутро воспротивилось злу. Я не мог видеть повторно это кровавое месиво, в котором боли больше, чем может выдержать сердце. Я впустил свет и, как только луч осветил часть содержимого, я сразу понял, что внутри та же боль, что и в туннеле. Я был краток:

– Ад здесь…

После слов я вмиг облевал чистенький костюм Жура, и не в силах остановить позыв, убежал к борту парома, чтобы не оставить следов на палубе. Меня снова и снова выворачивало наизнанку, пока вся желчь не вышла.

Грузовик доверху был набит искалеченными людьми. Полуживые… вернее сказать полумёртвые люди не двигались. Измождённые теснотой и вероятно напичканные снотворным, чтобы не выдать присутствие жизни в братской могиле, они спали.

Когда нас, меня и Айса, бросили в такой же грузовик нам повезло. Мы остались живы, хотя испытали на себе, что такое быть селёдкой в банке (помните, как нас эти «белые халаты» затолкали в грузовик, и мы еле вырвались, применив магию).

– Им не помочь! – Наоми прижалась к груди Айса и заключила: – Они живые мертвецы, дальнейшая жизнь в истерзанной оболочке невозможна, – слёзы залили её хмурое от горя лицо и она, всхлипывая, упрашивала: – Мы их усыпим, отец? Мы прекратим их мучения?! – она подвывала, словно маленькая девочка.

– Ну и дела?! – Владимир разбил в кровь костяшки пальцев об обшивку грузовика, причитая: – Суки! Скоты! Твари! Сволочи! (следом понеслась тирада четырёхэтажных матов). Они ответят! Я их из-под земли достану! Теперь моя очередь бороться с этим говном! Но, как и с кем?! – он колючим взглядом искал ответ у братьев.

– Я думаю, что Питер Твинклби покупает их у Карлеоне, – ответил ему Жур, утирая слёзы. – Главное, что мы наконец-то знаем предназначение таких жутких поставок. И это не война в Сербии.

Халид позеленел:

– Я уточню. Груз идёт в Ливию… именно туда нас ведёт Арт, – он свирепствовал.

Айс упрекнул брата:

– Почему ты умолчал об этом? Нельзя было раньше осведомить меня?

Халид был краток, как междометие:

– Нет! – его – нет!.. было громким, словно взрыв пушечного ядра.

– Да ладно… – он обречённо махнул рукой. – Это ничего не меняет. – Айс повернулся к свежеиспечённому мафиози и спросил: – Жур! Тебе известно место совершения сделки?

– Конечно, – он оживлённо выложил добытые магией сведения и указал рукой в сторону моря, – скорее на мою яхту, родня! Мы быстро домчим на ней к проклятым нацистам и остановим тот беспредел, который они устроили на Земле.

Я ухмыльнулся и, чтобы разрядить обстановку, подколол его:

– На мою яхту?! Ну-ну…

Он уловил мой саркастический тон.

– Ну!.. – у Жура бровь поползла вверх, и он добавил: – Докажи, что она не моя!

– Бесспорно, она не твоя… – я расплылся в улыбке.

Жур прошёлся горделивой поступью и, выдержав паузу, воскликнул:

– Братишка, красавица точно моя! – от осознания, что владеет шикарной блондинкой по имени «Карла», его брови заплясали гопак под дробь его ладоней по груди.

Жур неисправим. Он умел разрядить обстановку, снять стресс и облегчить груз душевных ран. Мы спешно оставили палубу с жутким грузом и взошли на яхту. Витиеватые буквы на борту лощёной блондинки кричали – «Карла». Новенькая, она блистала лаком, рассыпая солнечные блики по воде. Меня поразила конструктивная точность деталей судна. Пройдя по дубовой палубе, я огладил золочёные перила, заглянул в стильно декорированные каюты. Внутренняя начинка лодки была на уровне её внешних достоинств.

Воочию увидев морской дом, я вообразил, как, на одной из его шикарных кроватей, утопаю в мягких кудрях роскошной брюнетки. Апогеем моего восхищения стал бассейн с прозрачным дном. Морская флора и фауна просматривалась на расстояние метров тридцати. Упакованное снастями по последнему слову техники рыбацкое место на корме яхты порадовало меня, – любителя порыбачить, – бога морей. А кого же ещё, если не меня, естественно.

Карлеоне, отчаливая к берегам Ливии, отказался от штурмана. И правильно решил, – это к лучшему. Навигация всё равно работала на автомате. Нам не нужны были уши и глаза врагов. Теперь можно было не осторожничать и как следует расслабиться на морской прогулке. Сухогруз отплывал через пару часов следом за нами. Безоблачное небо сулило спокойное море, солнце ублажало уставшие тела. О чём можно было мечтать, когда плывёшь на собственной яхте. Купаясь в королевской роскоши, братья наслаждались покоем, кроме Гарри, разумеется. Он всегда купался в достатке, ведь для него яхта, – обыденное развлечение.

Чоу веселился, ныряя в синие воды открытого бассейна. Он без устали погружался под воду, любуясь миром Средиземноморья. Водные знаки, блин, – они такие. Наоми и Рисако подставляли лучам точёные бёдра, нежась в эргономичных шезлонгах и меняя холодные дайкири на мартини, искусно украшенные барменом – Гарри. Жур и Владимир сражались за обладание штурвалом:

– Какой из тебя капитан?! Ты же профан, сэр! – Карлеоне, в дополнение к сказанному, словоблудил руками.

– Это, ты мне говоришь? Ты!? О, боги! – Владимир сунул под нос Журу средний палец и громыхнул: – Сморчок!

– Тебе! Кому же ещё? Фильтруй базар! Забыл, что я мафиози? И ты меня поносишь? Не страшно? – Жур расхохотался, глядя на обозлённое лицо Владимира.

– Ты мафиози?! Ха-х! Гандон ты! Вот кто! – у Владимира текли слюни от желания порулить. – Да, я – лучший штурман во Вселенной!..

Айс и Халид засели во временном офисе, обсуждая план действий. Я впитывал каждое их слово:

– Надо связаться с партнёрами, – озадаченный вопросами Халид листал в телефоне контакты. – Люди из моей бывшей группировки помогут достать карту местности с военными объектами…

– Отличный план! Так и сделаем! – я был счастлив. С меня, наконец-то, сняли груз ответственности по поиску места дислокации потенциальных разрушителей Вселенной. Я мог только во снах видеть расположение базы, которую ещё надо было отыскать по наитию. Я предложил Халиду: – Может, пусть они придут к нам, – твои «други», помашем руками… – и сразу умолк при виде нахмуренных бровей брата.

– Ты с ума сошёл! Они ведь террористы. Мы не можем вот так просто постучаться в дверь и сказать: «Здрасьте, мы нашли вашу секретную военную базу в Сахаре». Схватишь пулю прямо в рот, не успев закончить своё, – Здрасьте…

– Я – не могу, но ты – можешь! Они ведь твоя команда, – могут помочь.

– Ты забыл главное, что они всего лишь люди. А кто мы, помнишь? – Халида трясло от воспоминаний, а глаза разгорались костром. – За сутки до того, как Айс впервые вызвал тебя, малыш, по трансмиттеру (в твоём случае жемчужине), я был посреди битвы, исход которой полностью зависел от меня. Я бросил своих людей! Припёрся в грёбаную Беларусь, вместо того, чтобы быть на войне плечом к плечу с товарищами. Я знал, как много их погибло. А они видели, что я кинул их и не вернулся. Но, несмотря на моё предательство, я всё же попытаюсь просить их о помощи, ради спасения Вселенной. Если свидетели того, как я испарился, погибли в той битве, можно надеяться на поддержку братства.

– А с кем вы сражались? – Айс был потрясён не меньше Халида и оправдывался: – Ты ничего не сообщил мне об этой части твоей жизни… – и завис над землёй.

– Ты слышишь меня?! – офис озарила красная вспышка. Халид схватил Айса за рубашку и, держа его над полом, выругался: – Это всё ты виноват! Ты и твой драный оракул!

Айс захватил руку, которая его приподняла и спокойно, глядя ему в глаза, сказал:

– Не злись, брат, ты знаешь, что я прав. Это хорошо, что ты тогда избежал смерти в бою. Я велел вам не привязываться к земным друзьям, – это ранит душу. Ты нам нужен для более высокой цели, чем местечковые разборки…

– Что ты знаешь о друзьях?! – Халид, словно оглох, не понимая, о чём вещает командир нашего отряда богов. Он кричал, освещая взглядом морщинистое лицо Айса. От напряжения у него даже на лбу вспучились вены. – Ты! Всегда был один. Никто никогда… – он так орал, что нас забрызгал слюной.

Наблюдая ссору богов, которые от злости светили аурами, я помалкивал. И тут яхту шатнуло. Сильный удар повторился. Халид умолк. Снаружи доносились возгласы братьев и писк девушек. Боги, прекратив перепалку, стремглав вылетели на палубу.

– О, Г… О, Г… – заикалась Наоми, глядя на Айса и боясь в его присутствии произнести призыв людей о помощи: «Господи!».

– Что тут у вас?.. – Айс по-доброму взглянул на сестру и кивком разрешил озвучить запретное слово.

– О, Господи! – с облегчением сорвалось с губ Наоми. Она всё повторяла и повторяла, пока внятно не пояснила: – Кто-то схватил его! Когда он нырнул… – указывая на бассейн, она озиралась по сторонам. – А потом… потом удар и Чоу… О, Господи!

Наоми подбежала к дверному проёму, в котором я задержался, оценивая ситуацию. Она прижалась к моей груди и, дрожа от страха, залилась слезами. На дне бассейна разрасталась алая роза из крови. Следом из рубки выскочил Жур и Владимир.

– Что это было, братишка?! – Жур глянул на Владимира. – Ты это видел? – он выпучил глаза, глядя на расплывающееся в воде красное пятно. Сев на корточки у края бассейна, он обхватил голову и, взбеленившись, гаркнул: – Что это? Что за на хер! – и помолчав, процедил: – Пипец…

Владимир, охотник до кровавых сцен, потирая руки, злорадно вскликнул:

– О! Хо-хо! – он зло сверкнул глазами, осматривая водное пространство, – Размазало-то как тебя… Жесть! – сарказм, тут же выплеснулся наружу: – Чоу?! Ну, наконец-то…

– Закрой свою глотку, урод! – Рисако схватила со стола бокал с остатками дайкири и с размаху швырнула ему в лицо. – Мы теряем лучших воинов… А, ты – ведёшь себя, как гнида!

Владимир прикрылся рукой и бокал, срикошетив, свалился ему на грудь, окрасив кубики пресса в малиновый цвет дайкири.

– Эй! Девочка! Не буянь! – Владимир обтёр рукой остатки и, понюхав руку, дал совет: – Лучше бы допила вкусняшку и стресс – долой.

– Заткнись, – Айс недобро взглянул на бездушного брата. По-отцовски обняв черноволосую гейшу, он отвёл в сторону дрожавшую от страха девушку, и со скорбью осведомился, глядя ей в глаза:

– Рисако, что ты видела?

– Я не уверена, что знаю. Мы плавали. Потом рядом с яхтой услышали мощный всплеск. Катер качнуло. Вода из бассейна расплескалась, словно начался шторм. Это всё что я видела. Чоу вмиг пропал, – Рисако облизала пересохшие губы. – Может, он ещё жив? – в её мокрых глазах блеснула надежда.

– Ага! Точно. Живее всех живых! Как Ленин или как там его? – Владимир вызывающе заржал. – Живой настолько, что устрашил ту тварь до смерти и она обделалась кровью…

– Да, страшно представить размер существа. Дыра в пуленепробиваемом стекле бассейна, тому доказательство, – выдвинув гипотезу, я удержал за зубами жёсткую, но правдивую фразу: «…ради крошечного куска мяса, – я не стал бы». Крепче обняв Наоми, я спросил у Айса: – Что ты думаешь? На что это похоже? Может дыра на дне моря?

– Я не уверен. Возможно, это Сибитус? Но… он – лишь миф, – Айс погладил бороду и задумался.

– Портал в море?! – Халид почесал затылок.

– Так оно и есть, – протяжно окончил фразу учитель. – Другого объяснения у меня нет. Он застыл. И когда перевёл взгляд с Халида на море, побледнел. Следом окаменели все мы, потому что перед глазами на поверхность всплыло чудовище. Оно вырастало, словно гора и вскоре стало таким огромным, что казалось мы приложили ухо к его сердцу.

Существо резко погрузилось в воду и чуть не опрокинуло волной наше судёнышко. Затем оно вновь поднялось горой и балансировало, словно дельфин хвостом. Три головы на подвижных длинных шеях таких, как у гидры, набрасывались на нас. Только их черепа имели иную анатомическую форму и были сходны с крокодиловыми. Головы шипели и стреляли длиннющими змеиными языками. Все три хаотично атаковали, чтобы поживиться мясом, типа рыбы ему в море мало. Глядя в раскрытые пасти существа с рядами острых зубов, нас пробирала дрожь. Если бы мы были обычными людьми с четырёхпроцентным использованием мозга, то не осталось бы ни единого шанса остаться в живых. Ловко увёртываясь от гибких шей, мы взбесили существо.

Долгая игра в кошки-мышки, оставив его голодным, вскоре наскучила и утомила зверя. Он не покидал пост и дрейфовал у яхты. Животное явно затевало отменно пообедать и не унималось. Острым взглядом двенадцати глаз он зорко следил за каждым.

Чтобы покончить с монстром, я рванул на нос яхты, где разместилось кресло для рыбалки, оборудованное, кроме прочих удобств, мощным гарпуном. Я ускорился в три раза и, нацелившись, метко выстрелил в монстра. Стрела угодила ему в голову. Тварь взвыла двумя уцелевшими головами, судорожно забив плавниками по воде. Поднятая волна, чуть не сбила меня с кресла. Я снова прицелился, но так и не выстрелил в чудище. После атаки мощным хвостом трёхглавого, моя гарпунная пушка улетела за борт. Я еле унёс ноги. Существо отступило и ушло под воду зализывать раны.

– Ого-го! – ликовал Владимир, улюлюкая и сотрясая поднятыми кистями. Он крутил задницей твист и орал вслед монстру: – Беги, говнюк!

Наоми вышла из берегов. Она бросила сверкающий презрением взгляд на верзилу:

– Это всё на что ты способен? Ничтожный трус! Ты даже пальцем не пошевелил, чтобы отстоять нашу яхту. С физическими данными бодибилдера тебе предписано драться и защищать друзей! Ты обычный говёный предатель. Победа – заслуга Арта, – она изящно повела рукой и, глядя на меня, улыбнулась.

Согнутое заграждение яхты, явно указывало на ту силу, с которой я об него саданулся. Сделав кривой болезненный поклон моей даме сердца, я был сражён её похвалой, по ощущению равноценной силе удара хвоста Сибитуса и, склонив в почтении голову, галантно произнёс, удерживая руку в месте ушиба:

– Не стоит благодарить, леди, – скрип костей я сопроводил страданием: – Ох! Хо-хо… – и втягиванием воздуха сквозь сжатые зубы.

Наоми подбежала и помогла мне распрямить спину. Сострадая, она обняла меня за талию. Владимир не сводил глаз с моей девушки и смачно сплюнул, проговаривая:

– Лузеры! – и исчез в рубке.

Братья и сёстры горевали по Чоу, собравшись у барной стойки. Я потерял близкого мне по духу водяного мага, поэтому больше других печалился, заливая горе спиртным. Он был, словно частью моей души и мне его не хватало. Вместе с ним ушла нераскрытая тайна своеобразной магии, которой я так и не овладел. Я переживал и был опустошён, будто часть меня умерла. Осуждая Вселенную в несправедливом избрании, я залпом осушил стакан виски. Через пару тройку минут предо мной явились два Владимира. Они были близнецами и надвигались уверенным шагом к барной стойке. Бесстыжих четыре глаза пялились на меня и четыре руки, схватив за шиворот, скинули со стула. Я упал на пол, словно мешок, наблюдая, как четвероногое создание опрокидывало в лужёные глотки стопки за стопками. Обоих мерзавцев не брали градусы. Они не пьянели, в отличие от меня. Я завидовал его стойкости. Я расстроился, что от пары глотков захмелел до двоения в глазах.

Вечеринка по горестному событию быстро сошла на нет. Страсти и страх поутихли, мы расслабились, наблюдая приближение к побережью Ливии. «Карла» оказалась прочной и быстрой, она непоколебимо удерживалась на плаву, спасая от довольно крутых водоворотов, созданных монстром.

– Жур, вон твоя Ливия – любимое место… – указывая рукой на раздвоенную линию горизонта, я еле шевелил губами, плохо выговаривая слова, словно под заморозкой: – Заходи в порт… – на последнем слоге я уронил отяжелевшую голову.

– Нет проблем, брат! – Жура не спасла стопка водки за упокой души. Он шмыгал носом, нервно дёргался, чесался и умолял: – Друг, сделай доброе дело. Здесь есть дурь, где-то внизу яхты. Будь пацаном, притащи пакетик.

– Да чего там, – не трудно. Чем бы дитя…

Путаясь ногами в ступенях, я спускался по ним в трюм и, скользнув по гладким доскам, прочесал их задницей до самого низа. Что не сделаешь для брата, ради спасения его души. Я так быстро очухался, словно меня вернули в сознание на счёт «три».

Священная Нибиру! Склад был забит чем только душа пожелает. Еда, спиртное, оружие, полицейская форма и много чего полезного для мафиозных делишек. У меня, что странно, обострилось обоняние, ровно у ищейки Владимира, и я по следу (кто бы мог подумать, что у меня есть такая способность) отыскал траву. Есть! Уж слишком знаком этот запах, тот, который я унюхал в туннеле в Сербии перед тем, как Жур превратился в кучу грязи.

Я достал деревянный ящик и вскрыл его. О, да! Он был полон каннабиса, – любимая штука Жура. Я потянулся, чтобы забрать пакет, и в этот миг меня мощным напором прибило к стене. Вода хлынула из пробитого взрывом корпуса яхты, быстро заполняя склад. Несмотря на смертельную опасность, я всё же захватил пакет с травой и метнулся к лестнице. Толкнув люк, я понял, что путь к отступлению отрезан, он заблокирован дверью. Внизу плескалась прибывающая вода. У меня было в запасе не более минуты, пока не накроет с головой. Я связался с братом через трансмиттер-жемчужину:

– Айс! Что случилось? – из-за шума воды пришлось вслушиваться.

– Сибитус!.. Вернулся, чёрт!

Я видел, как Айс пытался создать грозу, но безуспешно. Он увёртывался от голов монстра и не мог сосредоточиться на магии.

Другие не откликнулись на мой зов о помощи. Вырывая заблокированную дверь, я ругал всех богов: «Нахрен им трансмиттеры, если они ими не пользуются?!» Мой небольшой опыт в магии не давал подсказку, и я обдумывал, как спастись. Обидно, что «другой магией» я так и не овладел. Слишком мало прошло времени, после возвращения мне памяти. Для любых достижений нужна сноровка и тренировка.

Человеческий мозг (заимствованный у Артёма) сосредоточился на земных вариантах спасения. Людское слабоумие мешало применить свойственные Арту – богу морей и океанов – вариации. Я бездействовал, ожидая смерти. В глубине души теплилась надежда на спасение. Интеллекту не хватало объёма памяти, чтобы мгновенно использовать магический приём. Впрочем, какая разница в чём причина, суть была одна, – я погибал. На удивление, я был спокоен в такой экстренной ситуации, словно на подсознании знал, что в нужный момент сработает инстинкт самосохранения. Вода уже укрыла ремень от джинсов. Я запаниковал и вслух рассуждал:

– Как же выпутаться? – я чувствовал, что ответ витал где-то рядом. Мысли скакали, словно безумный табун, разрушая барьеры. Я уже взмок с головы до пят. Не желая сдаваться, я оглянулся и замер: – Стоп! Я не тону. Я же вода и есть! – стукнув себя по лбу, я мысленно потёр руки и крикнул: – Отлично! Моя стихия, я иду к тебе! – и, сунув пакет с травой в карман, расслабился и блеснул зелёной аурой.

Нырнув в воду, я представил себя частью воды и обрёл жидкую форму (помните мой первый опыт в канале возле университета?..). С трудом преодолев давление в трюме, я растворился в водах открытого моря и возгордился, что справился. Но то, что я увидел над водой, меня, как от нашатырного спирта, привело в сознание и не порадовало.

Сибитус работал плавниками, будто пропеллером, чтобы удерживаться на поверхности. «Карла» медленно, но уверенно погружалась в воду. Братья стали уж слишком лёгкой добычей для озверевшего чудовища. Их жизнь напрямую зависела от моей магии, но я, как назло, не знал, чем всем помочь.

Опустившись на морское дно, я сформировал ударный кулак, чтобы им врезать твари с разгона. Но в следующий момент мне на глаза попался валун диаметром в несколько обхватов рук, и в голове пронеслось: «Вот оно, – идеальное оружие». Легко овладев булыжником, я взмыл к Сибитусу, будто ракета. Погружения на четверть мили было достаточно для разгона, чтобы, словно торпеда пробить камнем живот мифологического монстра. Когда я подлетел к его телу так близко, что чуть не коснулся живота, то ощутил подозрительную вибрацию в воде. Чтобы обезопасить себя, я тормознулся и сбросил камень. Правильное решение спасло мне жизнь. Это стало ясно чуть позже.

В том месте, где властвовал монстр, разверзлась Чёрная дыра. Сказано, безусловно, слишком пафосно, но её размера хватило, чтобы утащить часть Сибитуса и закрыться за миллисекунды. Чудовище раздвоилось на части. Вода окрасилась жидкостью из его тела, – в ярко-оранжевый цвет. Мёртвый Сибитус – это замечательно, но эта тварь оставила на память о себе гигантскую пробоину в днище «Карлы». Я выпрыгнул на борт яхты, медленно скрывающейся под водой.

– Вы в порядке? – посчитав братьев, я убедился, что все живы.

– Норма, – устало вздохнул чуть живой Айс, – а вот яхта заболела прободной язвой, – он неумело пошутил.

– Где-то тут должна быть спасательная шлюпка, – запаниковал Владимир.

– Естественно, тут где-то есть спасательная шлюпка, – это же яхта, – Наоми ядовитым взглядом окинула громилу Владимира. – Ты удивляешь своей прозорливостью и тупостью, взял бы, да и нашёл!

– Арт! Твой щенок что-то тявкнул? – Владимир надвигался на меня, указав большим пальцем на Наоми, стоящую за его спиной.

– Э-э! Следи за языком! – я сжал кулаки, надеясь, что мои глаза позеленели от злости и непутёвый брат, оскорбивший мою девушку, отступит.

Сделав выпад в сторону горы мускул, я ударил его плечом под дых. Он жёстко ответил, хлопнув ладонями по моим ушам. В глазах у меня забегали мушки, и совсем оглохший, я подумал: «Ну и тело я себе выбрал… Артём, ты слабак!»

– Хватит вам, петухи, биться! – Айс бросил в нас искрящийся молниями снежок. Мы расступились, чтобы комок электрического разряда не задел нас. – У нас проблемы посерьёзнее ваших препирательств… – он поднял руку и повёл раскрытой ладонью. Это был приказ замолчать. Развернувшись в пол-оборота, он спросил: – Жур, где шлюпка, знаешь?

– Там, – Жур указал на торчавший из-под воды белый ящик.

Мои глаза успели прочесть надпись: «Спаса…», и поплавок медленно скрылся под воду. Решение пришло быстро, и я рискнул. Вдруг она целёхонька. Моё тело, как и ожидалось, стекло за борт, и я отправился за ней вслед на глубину. Канат, ухваченный лапами Сибитуса, я вырвал из части его тонущего туловища. Поплавок мигом всплыл на поверхность. Яхта уже только наполовину торчала из воды. Я вскочил на борт, крепко держа в руках стартовый линь, и с силой дёрнул его. Поплавок развалился на две части. Черно-оранжевое полотно зашипело, и на наших глазах вырос плавучий домик. Активированный плот я подтянул к борту. Владимир, самый крупный из нас, был первым, кто вспрыгнул на него. Он влез внутрь, чтобы стабилизировать плавучее средство. Следом все проворно перебрались на плот.

Тем временем наша яхта тонула. Погрузившись в морскую пучину, «Карла» издала «буль» и, выбросив столб пузырей, пошла ко дну, а разбросанные останки втянула образовавшаяся воронка. Проводив взглядом в последний путь флажок на конце антенны резвой блондинки, мы всплакнули от счастья что спаслись. Моё сердце клокотало от радости чудесного спасения и не без моей помощи.

– Что дальше? – Владимир, как всегда, будто беспомощный ребёнок не мог принять решения и ждал приказа. – Ни телефона, ни рации, ничего. Пожрать-то, хоть есть чего? – причитал он.

<1 2 3 >

На страницу:

Перейти

2 из 3