Не оглядывайся

– Как считаешь, у нее есть основания не желать с нами разговаривать?

На две секунды воцарилось тяжелое молчание.

– Да. Думаю. Насколько я знаю Кросс, она сейчас сама проводит расследование смерти Уолша и не хочет нашего участия.

– Она слишком много лет работала в полиции и должна понимать, насколько это непродуктивно.

Керри прекрасно понимала, что выбор такого пути на самом деле не только неэффективен, но еще и опасен.

– Может, между ними с Уолшем что-то было. Личное.

– Сколько лет было Уолшу? На пять или шесть лет младше нее?

При первой встрече Керри решила, что Кросс старше. Тридцать с чем-то – конечно, немного, но по виду Кросс можно было сказать, что ей ближе к сорока. Сказались и работа Кросс, и выпивка, и курение. Нужно отдать этой женщине должное, она прошла сквозь ад. Ее украли и держали в заложницах почти год. Кросс вернулась сильно пострадавшей и физически, и эмоционально. Кто в таких обстоятельствах не выглядел бы старше своих лет?

– Знаешь поговорку? Возраст – просто цифры, – ответил Фалько.

– Да, но Уолш не показался мне ее типом мужчины.

– С этим должен согласиться.

Между ними воцарилось комфортное молчание. Иногда, в процессе расследования, Девлин и Фалько не произносили ни слова. Просто думали, и эти моменты тишины были музыкой, которую могли слышать только они двое. Не исключено, что их связь можно было рассматривать как обещающую вдохновение, подобно тому, как Керри полезла в кладовку, и у нее появилось вдохновение при виде того, что там есть.

Иногда Керри Девлин даже казалось: их отношения уходят за пределы работы и дружбы, но она держала подобную мысль на расстоянии. Всегда. Детективу не хотелось терять этого человека как профессионального напарника или друга.

– Вы уже ужинали? Я всего в паре кварталов от закусочной, где готовят бутерброды, которые любит Тори. Могу привезти ужин. Попробовать немного ее развеселить.

На губах Керри впервые в этот день появилась настоящая улыбка.

– Это было бы здорово. Диана предлагала нам с ними поужинать, но Тори просто хотела домой. Может, она тебе больше расскажет.

Керри подумала, самое лучшее в этом, что ей самой не придется готовить. На самом деле Фалько, к радости Девлин, теперь стал членом семьи. Этот факт отрицать нельзя, даже если бы ей того захотелось.

Тори обожала Фалько. Судя по всему, чувство было взаимным. Керри могла доверить этому мужчине жизнь своего ребенка. Без вопросов. Что бы там ни мучило Фалько из той части его прошлого, о которой он не любил говорить, Фалько был хорошим человеком.

Прошлое не должно управлять настоящим.

У Керри Девлин самой сейчас вообще не очень хорошо получалось с настоящим, но на Фалько сильно давило его прошлое. Керри сомневалась, что он когда-нибудь поделится с ней всем из того периода.

– Как у тебя с напитками? – спросил Фалько, возвращая мысли Девлин к текущему моменту.

Керри открыла холодильник и еще раз проверила, сколько у нее пива в запасе. Упаковка из шести банок и две банки колы.

– Хватит.

– В таком случае увидимся через полчаса.

– Спасибо, Фалько. Ты – настоящий друг.

– Ты еще не слышала, что я узнал у Сайкса. Подожди – похвалишь уже за все сразу.

Керри напряглась и оперлась о кухонный стол.

– Когда ты разговаривал с Сайксом?

– Он позвонил, чтобы побольше узнать о Тори. Спрашивал: у нее взрывной характер? Ладит ли девочка с другими? Все в таком роде.

Керри почувствовала, как внутри у нее зреет ярость.

– Ты шутишь?

– Он не хотел спрашивать тебя об этом. Боялся получить кулаком в живот.

И она бы ему точно врезала, черт побери.

– Неужели он на самом деле думает, что Тори имела какое-то отношение к случившемуся?

– Я не считаю, что Сайкс склоняется к этому. Он просто хотел спросить меня о том, о чем боялся спросить тебя.

Керри знала процедуру, только она ей совершенно не нравилась, раз имела отношение к дочери.

– И что ты ему сказал?

– Что Тори – самый милый и добрый ребенок, которого я знаю. Не принимает никаких наркотиков. Не пьет спиртные напитки. Вообще никаких проблем не создает. Сайкс даже сам сказал, что вопросы дурацкие, ты бы сама разобралась, если бы какие-то проблемы возникли. Впрочем, он должен был их задать.

– Спасибо, что сказал мне. Я постараюсь его не побить, когда увижу в следующий раз.

– Они с Петерсоном думают на Тэлли.

Керри просто не могла представить такой сценарий. Совсем.

– Готова держать пари, они ошиблись. Я знаю Сару с пяти лет. Она совсем не склонна к насилию. Эта девочка не злая, не подлая, не стремится принести кому-то боль каким угодно способом. А про другую девочку что он сказал? Про Элис Кортес?

«Она принцесса».

Керри не могла избавиться от этой мысли и отмахнуться от того, что ей рассказала Тори.

– Только что все, с кем они разговаривали, пели дифирамбы Кортес. И очевидно, что Майерс травила не ее.

У Керри все сжалось внутри. Она не могла принять идею, что Сара Тэлли муху может обидеть, не то что другого ребенка.

– Да, это правда, – признала Керри Девлин.

– Так, я заворачиваю в закусочную за бутербродами.

– Хорошо. Скоро увидимся.

Она нажала на отбой и положила телефон на кухонный стол. Может ли постоянная травля привести к тому, что по сути хороший ребенок зайдет так далеко?

Керри закрыла глаза. Конечно, так бывает. По сути возможно все.

Девлин могла только представить, что сейчас чувствует мать Сары. Керри дважды звонила ей и пыталась узнать, как там Сара, но каждый раз ей приходилось оставлять голосовое сообщение. Керри задумалась, стала бы она беспокоиться, если бы мать Сары не позвонила справиться, как там Тори. Не исключено.

Она решила, что тут нет ничего личного, а только инстинкт. Страх. Отрицание. Надежда. Злость. Все эмоции, которые испытывает любая мать, пытающаяся защитить ребенка.

А еще хуже было то, с чем столкнулась семья Майерс. Возможность потерять ребенка.

Что бы там ни произошло… пострадали все, как-то задействованные в этом деле.

7

22:30Дом Тейлор Восемнадцатая авеню, Юг Бирмингем

Сэди смотрела, как гаснут габаритные огни перед ней. Вторая машина притормозила в нескольких метрах от ее собственной. Сэди Кросс открыла дверцу и вышла, но при этом не зажегся свет в салоне. Если ведешь наружное наблюдение, то быстрее всего тебя может выдать свет в салоне. Кросс узнала об этом сразу же, как только первый напарник Сэди из полиции Бирмингема начал обучать ее азам слежки.

Целую жизнь назад.

Кросс отогнала воспоминания прочь, когда шла в темноте к другой машине, к дверце у переднего места пассажира видавшего виды желтого «Фольксвагена-жука». Она открыла дверцу и забралась в салон. Свет в нем не зажегся, как и у нее.

– Тебе нужно найти не такую приметную машину, – объяснила Сэди коллеге. – Эта выделяется, как одинокая утка в пруду, полном голодных аллигаторов.

– Не могу расстаться с ребенком.

Сэди пожала плечами.

– Проблему могли бы решить пара баллончиков с краской.

Мужчина хрюкнул и сменил тему.

– Что-нибудь интересное видела?

– Если только парочку деток – похитителей посылок, которые тут появлялись во второй половине дня после того, как принесли почту. Маленькие выродки.

Хек Китон осмотрел дом, за которым Сэди поручила ему следить каждую ночь, пока все не закончится.

– Она сегодня выходила? – спросил он.

– Нет.

Сама Сэди и еще один из ее сотрудников дежурили в дневную смену. Она хотела, чтобы за домом Тейлор наблюдение велось двадцать четыре часа в сутки. Пока Сэди Кросс не разберется, в чем дело, это самое меньшее, что она могла предпринять.

Сэди решила не упоминать о посетителях у дамы. Это не стало неожиданностью. Фалько и Девлин работают тщательно и дотошно.

– Надо надеяться, это ночное дежурство станет еще одним скучным заданием.

– Пусть будет скучно, – усмехнулся Хек. – Я готов. На заднем сиденье большой запас «Ред Булла»[7] и шоколадных батончиков. Если все это проглотить, то, может, я вообще больше никогда не буду спать.

Хек (это было его настоящее имя) Китон в прошлом служил в Военно-морском флоте. Он лишился ноги во время последнего похода на Ближний Восток, но никто не мог сказать, что у Хека нет ноги, если этого не знал. Протез работал прекрасно, словно это была его собственная кость и плоть. Хек Китон очень много тренировался, фанатично выполнял различные физические упражнения, поэтому имел мускулистое тело. Впрочем, его серьезно беспокоило ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство. Большую часть времени лекарства помогали Хеку Китону с ним справляться. А когда переставали помогать, он исчезал. Хек говорил, что спрятаться в его норе лучше имевшейся альтернативы. Он не знал, что может выкинуть, когда находится в таком состоянии, поэтому лучше в это время держаться подальше от людей. Он становился неуравновешенным, не мог держать себя в руках.

Сэди в Китоне никогда не сомневалась. Он работал на Поли шесть лет перед тем, как бизнес перешел к Сэди. Если Поли считал, что он хороший мужик, значит, так и есть.

– Звони, если что-то случится. – Сэди потянулась к ручке на дверце.

– Мне очень жаль, что твой друг погиб.

Кросс колебалась, держа руку на дверце.

– Иногда жизнь подкидывает такие подлянки.

– Да.

Сэди выбралась из его машины и отправилась к собственной. Она еще раз бросила взгляд на дом, а потом тронулась с места. Женщина включила фары только после того, как отъехала на полквартала. Машин почти не было, когда она ехала домой. Дорога отняла меньше десяти минут. Сэди Кросс завернула в узкий переулок и остановила машину, заперла дверцы и направилась к пожарной лестнице. Никто не приближался к ее двери и пожарной лестнице после того, как Фалько в семь часов колотил в дверь Сэди. Он звонил полудюжину раз. Сэди с ним свяжется, когда будет подходящее время. Она знала, что он хочет. Их с Девлин появление у тети Эшера очевидно заставило Фалько и Кэрри снова обратить внимание на Сэди.

Она отперла многочисленные замки и вошла в лофт под гудение системы безопасности. Кросс ввела код, и система заткнулась. Сэди заперла дверь и бросила рюкзак на диван. Ей требовалось выпить. Для того чтобы хоть сколько-то поспать, Сэди Кросс нужно опередить своих демонов, то есть отключиться раньше, чем они придут.

Она схватила бутылку, которую начала вчера вечером, и отправилась к стене с многочисленными листочками с клейким краем и фотографиями. Все они относились к выпавшим из жизни Сэди десяти месяцам. Она поднесла бутылку с бурбоном ко рту, подняла руку повыше, наклонила бутылку и сделала большой глоток. Бурбон обжег Кросс горло, когда катился по нему в пустой желудок. Потом она вытерла рот тыльной стороной ладони.

– Давай, – пробормотала женщина. – Ну, твори волшебство.

Она знала, что вскоре в голове начнет гудеть, и принялась изучающе осматривать лица на фотографиях, которые, как считала Сэди Кросс, имели какое-то отношение к случившемуся с ней. Ее взгляд остановился на его лице. Эдди. Эдуардо Осорио. Единственный сын самого опасного и могущественного главы картеля в Мексике. Эдди потерял жену всего за год до начала той тайной операции. Сэди никогда не была дурой. Ее начальник выбрал именно Кросс совсем не потому, что она была лучшим детективом в группе. Нельзя было отрицать ее внешнее сходство с умершей женой объекта. А это могло привлечь внимание Эдуардо Осорио. И план сработал. Он захватил наживку, как голодная крыса.

В груди все сжалось, и Сэди снова подняла бутылку. Она закрыла глаза, поскольку ей хотелось, чтобы жжение поглотило память. Сознание все время возвращало Сэди Кросс к одному неизменному воспоминанию среди других обрывков и фрагментов.

Маска. Белая. С боков торчат рога и извиваются, поднимаясь над ней. Мягкий детский голос говорит ей, чтобы ела… пила… слушала.

Ребенок в маске или кто это был, черт побери, много раз приходил к ней. Сэди поняла, что это или маленькая женщина, или ребенок. Правда, все вокруг этой посетительницы оставалось размытым, воспоминания разрозненными, окутанными тьмой. Время от времени появлялся какой-то звук или образ. Ощущения. Страх. Боль. Нужда. Паника. И иногда надежда.

И все это – только куски, которые Сэди Кросс не могла соединить вместе.

– К черту все!

Сэди отвернулась от мешанины, над которой теперь работала уже три года. В первый год после возвращения из тьмы она была развалиной физически и эмоционально и не могла ни на чем сосредоточиться. В последние три года единственное, что не давало ей признать поражение, – нежелание видеть удовлетворение отца. Он хотел, чтобы она сдалась. Не дождется!

Она никогда не сдастся. Никогда.

Сэди Кросс держала бутылку за горлышко кончиками пальцев и решила, что ей нужно принять горячий душ. Потом она допьет бутылку и, надо надеяться, сможет крепко поспать несколько часов. Она обещала себе, что больше не будет уходить в запои, но тут было совсем другое дело. Просто снотворное. Кросс редко пила до или во время работы. Она сократила количество выпивки, вообще сильно теперь не пила, только примерно за час до отхода ко сну. Этим и ограничивалась.

«Это же начало, не правда ли?» Кросс пару раз сходила к «Анонимным алкоголикам». Требовалось сходить еще. Это она понимала. И она сходит. Точно.

Пока она дышит, у Сэди Кросс есть обязательства перед Поли. Он оставил ей свое дело и этот дом.

И Сэди нужна вся правда. Все эти пропавшие кусочки. Часть ее никак не хотела отказываться от мысли, что все эти фрагменты необходимы для чего-то, что она не понимала полностью.

После убийства Эшера эти кусочки стали еще важнее. Что-то или кто-то из ее утерянного прошлого имело отношение к его смерти. Сэди Кросс должна была найти это или такого человека. Может, все, что она хотела, – месть, и эта потребность являлась причиной ее желания со всем разобраться. Месть – очень сильный побудительный мотив.

Послышался звонок, сигнализирующий, что кто-то поднимается по пожарной лестнице. Сэди замерла на месте. Удар кулака в дверь подтвердил, что это не кошка и не другое четвероногое существо.

Бах, бах, бах.

– Кросс, я знаю, ты здесь.

«Фалько». Сэди скрипнула зубами. Сегодня вечером она не станет отвечать на вопросы.

Она собралась сдвинуться с места, и тут стук начался снова.

– Мы знаем, что ты гораздо теснее сотрудничала с Уолшем, чем дала нам понять, – заметил Фалько приглушенным голосом, но его обвинение все равно проникло сквозь дверь.

Сэди развернулась и пошла на звук.

– Я понимаю, как тебе было трудно ему довериться, – Фалько говорил теперь мягче.

Сэди прижалась лбом к холодной деревянной поверхности и прикрыла глаза. Нет, ему не понять.

– Мне просто нужно разобраться, чем он занимался. Только так мы сможем найти убийцу. Ты это прекрасно знаешь, Кросс. Сначала ты должна нам помочь. Рассчитывай на Девлин и меня. Ты это знаешь.

Сэди развернулась и теперь прижалась спиной к двери. Она подняла бутылку и сделала еще один большой глоток. В животе началось жжение. Кросс соскользнула на пол и рухнула на него бесформенной кучей.

– Уходи, Фалько. Мне не нужна твоя помощь. Ни твоя, ни Девлин.

– Мы знаем про Наоми Тейлор. Мы нашли рабочие заметки Уолша у нее дома. Теперь нужно понять, что означают все эти разрозненные куски, Кросс.

«Присоединяйся к коллективу, черт побери».

– Я позвоню тебе завтра, – соврала она. Что угодно, только бы Фалько убрался. Сэди Кросс нужно было успокоиться. Ей требовалась темнота. Тишина.

– В какое время завтра?

Сэди заскрипела зубами.

– Просто уйди, Фалько, пока я не передумала.

Он тоже знал, что Кросс может передумать. Лишь немногие люди понимали ее, и некоторые из них были уже мертвы. Фалько являлся одним из них. Он даже знал несколько тайн Сэди.

Но не все.

Черт побери, даже она сама не знала все.

– Завтра, Кросс. Мне нужно поговорить с тобой завтра.

– Да. Да.

Сэди Кросс слушала звук его удаляющихся шагов вниз по лестнице. Система снова сработала и подтвердила, что он ушел.

Хорошо. Она снова подняла бутылку и сосредоточилась на дальнейшем поиске своего пути.

8

Первый сеансТри года назад

– Меня зовут доктор Оливер Холден. Со мной находится моя пациентка Сэди Кросс, возраст – тридцать один год. Я работаю с ней методом регрессионной терапии. Сейчас проходит первый сеанс.

На записи слышно, как шуршит бумага.

– Сэди, вы готовы начать?

– Наверное.

– Я хочу, чтобы вы закрыли глаза и расслабились. Позвольте всем мышцам расслабиться. Начните с шеи и плеч. Пусть они станут мягкими, и тогда из них уйдет напряжение. Дышите медленнее. Медленно и глубоко. Теперь руки. Пусть лежат вдоль тела. Никакого напряжения. Никаких ожиданий. Просто лежите. Дышите глубоко. Медленно. Вдох… выдох. Расслабьте ноги. Они мягкие. Не напряжены. А теперь я хочу, чтобы вы в уме начали считать в обратном порядке с трехсот. Медленно, в обратном порядке, медленно, медленно. Цифры ускользают. Мысли и чувства, которые удерживают вас в этом времени и в этом месте, ускользают вместе с цифрами. Уходят, уходят, уходят.

На записи слышится медленное глубокое дыхание.

– Полтора года назад. Осень. Седьмое сентября. Вы помните седьмое сентября, Сэди?

– Да.

– Расскажите мне про тот день.

– Я участвовала в операции по внедрению в преступную группу, в наркокартель Осорио. – С каждым словом ее голос становится громче.

– Дышите глубоко, Сэди. Я рядом с вами. Расскажите мне, где мы находимся.

– В той дыре, где я жила, чтобы соответствовать легенде. Грязный маленький домик в Друид-Хиллс. – Тишину нарушает звук резко вдыхаемого воздуха. – Он здесь. Вернулся. Как и говорил.

– Кто он, Сэди?

– Эдди. Эдуардо Осорио. Моя цель.

– Ваша цель. – Пауза. – Что имеете в виду под целью?

– Сын Карлоса Осорио, главы крупнейшего наркокартеля в Мексике, славящегося безжалостностью. Они глубоко запустили лапы в США. От Атланты до Хьюстона. От Нью-Йорка до Чикаго. Во все места между этими городами, – поясняет Сэди. – Атланта была их базой на юго-востоке. Оттуда много лет велось руководство всеми операциями. Когда началась наша операция, они по неизвестной причине перемещали базу сюда, в Бирмингем. Эдуардо вел все дела, требовавшие личного присутствия. Отец никогда не выезжал из их поместья в Мексике. Карлос слишком боялся, что его убьют или арестуют правоохранительные органы. До сих пор боится, если жив.

– Вы раньше встречались с Эдуардо?

– Да. Каждый раз, приезжая в Бирмингем, он останавливался у моего фудтрака. Это и была моя легенда – я торговала в передвижном кафе. Я ставила грузовик рядом с его гостиницей. Эдуардо всегда останавливался в одном и том же месте. Странный ритуал, который мог бы привести к его смерти, но, похоже, Осорио-младшего это не беспокоило. Он производил впечатление бесстрашного человека. Яростного. Сильного и властного.

– Вы говорите так, будто восхищались им. – В голосе Холдена слышится удивление.

– Мне требовалось его понять. Понять его modus operandi. Как он двигается, реагирует. Это входило в мою задачу.

– Хорошо. Объясните мне, как вам приказали приблизиться к этой цели.

– Мне дали задание найти способ стать для него близким человеком. Убедить его мне доверять. Ставилась задача получить приглашение к нему домой для знакомства с папой. Никому никогда не удавалось попасть в это поместье, а потом прожить достаточно долго, чтобы о нем рассказать. Я хотела туда попасть, несмотря на высочайший риск.

– Почему Эдуардо вернулся в Бирмингем в тот день?

– Это была пятница. Предполагалось, я поеду с ним домой на выходные. Он обещал приехать за мной, но я не была в этом уверена. Все происходило гораздо быстрее, чем ожидал кто-то из нас.

– Кого нас, Сэди?

– Из спецгруппы. Мы ожидали, что инфильтрация займет гораздо больше времени.

– Каким образом в спецгруппе объяснили этот неожиданный успех?

Молчание.

– Сэди?

– Он… Эдуардо увлекся мной гораздо быстрее, чем мы ожидали. Я напоминала ему его покойную жену. Именно поэтому мой начальник и боролся, чтобы меня включили в спецгруппу. Я была идеальной приманкой.

– Понятно. Вы отправились домой к Эдуардо? В это поместье в Мексике?

– Да.

– Как вы туда попали?

– Его самолет стоял на летном поле. Все просто. То есть хочу сказать, что я внедрилась, но очень многое могло пойти не так. Если бы меня поймали… Я не могла этого допустить.

Дыхание Сэди Кросс заметно ускоряется.

– Дышите медленнее, Сэди. Расслабьтесь. Вы в безопасности. Вы счастливы. Расскажите мне, что произошло после того, как вы приземлились в Мексике.

– Мы поехали в поместье. Его отец совсем не обрадовался из-за того, что Эдди – Эдуардо – привез меня туда. У Карлоса возникли подозрения, но я этого ожидала. Я была готова к его подозрениям. Я пошла прямо к отцу Эдуардо и обняла его. Сказала ему, что рада с ним познакомиться. Мое поведение удивило Карлоса. Он не знал, что обо мне думать.

– Как выглядело поместье?

– Очень большое, но это мы и так знали. Просто великолепное. Бесчисленные акры земли. Везде вооруженная охрана. По периметру окружавшей его стены – дюжина различных мини-ловушек. Там народ не в игры играл.

– С кем вы там еще познакомились, Сэди?

– С дочерью Эдди, Изабеллой. Ей было лет восемь или девять. Это оказалось новостью. Никто у нас не знал, что у него есть ребенок. Была информация про умершую жену, но никаких сведений о детях. Потом Эдди сказал мне, что держит существование ребенка в тайне. Дочь могли выкрасть и использовать против него. Я удивилась, что Эдуардо удалось так хорошо хранить эту тайну. Я решила, что девочка была на домашнем обучении. Вероятно, ей никогда не дозволялось покидать территорию поместья.

– Вы понравились его маленькой девочке или она робела?

– Я ей понравилась. В первый день она взяла меня за руку и повела в столовую, а там за ужином усадила рядом с собой. Я не очень хорошо лажу с детьми, но она, похоже, этого не замечала.

– Как вы себя чувствуете, Сэди? Похоже, вы не очень нервничали, находясь в поместье.

– Мы выпили шампанского во время полета. Эдди хотел отпраздновать. Я чувствовала себя замечательно.

– Что он праздновал?

– Не знаю точно. Может, какую-нибудь большую сделку.

– Во время ужина вы познакомились с кем-то еще? С кем-то важным, имеющим отношение к вашему заданию?

– Присутствовали только Карлос, маленькая девочка, Эдди и я. Конечно, если не считать прислугу. Постоянно бегали какие-то люди, подавали еду. Следили, чтобы бокалы были наполнены. – Сэди делает паузу, словно рассматривает какое-то конкретное воспоминание. – Мне было немного не по себе, ведь ребенок постоянно внимательно за мной наблюдал. Наверное, ей было любопытно.

– Что произошло после ужина, Сэди?

– Мы пропустили по стаканчику с отцом Эдди. Потом Эдди отвел меня в свою комнату, и я там ждала его, пока он укладывал Изабеллу спать.

Слышится скрип кожи. За что-то задевает ткань.

– Вы приходите в возбуждение, Сэди. Вы нервничали от того, что находились в его комнате? Не забывайте: вы только просматриваете воспоминания. Физически вы там не находитесь. Вы со мной в кабинете.

– Нет, я не нервничала. Я же и раньше с ним спала.

– Тогда почему вам становится не по себе при этих воспоминаниях?

Долгая пауза. Звук все более частого дыхания.

– Сэди, дышите медленно и глубоко. – Холден начинает говорить мягче. – У вас нет поводов для беспокойства. Это только воспоминание.

– Мне следовало уехать. До…

– Расслабьтесь. Расслабьте мышцы. Вы в безопасности. Я все еще здесь, Сэди.

Пауза. Дыхание более медленное, более глубокое.

– А теперь скажите мне, почему вы испугались?

– Потому что я знала, что Эдди собирается сделать.

– Что он собирался делать, Сэди?

– Он вернулся в комнату и просто стоял, наблюдал.

– Почему вас это беспокоило, Сэди? Какие мысли вас посещали?

– Мне следовало его тогда убить.

Пауза.

– Но вы же добились цели, не правда ли? Вы оказались в поместье. Вы встретились с Карлосом Осорио. Зачем вам было раскрываться?

– Потому что… тогда все и началось.

– Что и где началось, Сэди?

– Я… начала становиться невидимой.

9

Вторник, 13 апреля 8:00Управление полиции Бирмингема Первая авеню, Север

– Согласен с тобой, Девлин.

Керри внимательно посмотрела на напарника. Им следовало бы работать по делу, расследование которого им поручили, а вместо этого Керри Девлин хотела послушать, что он думает о Тори. Вчера за ужином они с Тори разговаривали о случившемся в школе. После этого Фалько провел очень много времени в попытках успокоить девочку. Несомненно, у него сложилось какое-то мнение, но он его не высказывал.