Последний демон. Спасение во Тьме

Я уже битый час ждала Велора в его кабинете. Каждый раз, оказываясь здесь, мне хотелось выцарапать себе глаза: столь пестрыми были интерьеры ларвитальцев. Все их комнаты, гостиные, столовые и прочие помещения могли бы стать прекрасным наглядным пособием того, как делать точно не стоит. Ну как? Как можно спокойно работать там, где пол устлан ковром кислотно-зеленого цвета, а стены выкрашены в такой яркий оттенок лилового, что хочется зажмуриться и больше никогда в жизни не видеть подобного? А мебель! Просто ярко-оранжевый ужас! Как людям, строящим здания, от которых невозможно было отвести взгляд, могли нравиться подобные интерьеры?!

– Прости, что заставил так долго ждать. – Велор вошел в кабинет, прихрамывая и опираясь на трость.

Я с грустью заметила, что чародей стал выглядеть еще хуже с нашей последней встречи. Он использовал свой дар чаще, чем следовало бы в его возрасте, и потому старел слишком быстро. Некогда сильное подтянутое тело сделалось слабым и иссохшим, изможденное лицо было испещрено глубокими морщинами, волосы, которые в молодости спускались ниже плеч и имели насыщенный фиолетовый цвет, поседели и сильно поредели.

– Не надо этих взглядов, Дайна. – Старик тяжело опустился в кресло у окна. – Я пока не собираюсь отправляться в Мир духов.

– А выглядишь так, будто собираешься. – Я знала, что он не обидится.

– Зато ты, как всегда, прекрасна. Не постарела ни на миг. – В его глазах читалось восхищение, такое же, как и почти два столетия назад, в нашу первую встречу.

– В последнее время я употребляю много человеческой крови и закусываю сердцами. Должно быть, потому у меня такой цветущий вид.

– Голод стал настолько силен?

– Он почти не стихает.

– Твоя магия всегда вела себя своенравно. Возможно, это очередное временное помутнение.

– Я жру людей, Велор. Не очень это похоже на временное помутнение. Боюсь, как бы вскоре в этом мире не стало на пару сотен ни в чем не повинных людей меньше.

– До этого не дойдет, – уверенно сказал чародей. – Не в этот раз.

– К сожалению, я твоего оптимизма не разделяю.

– У тебя есть Тени.

– В прошлый раз они едва справились.

– В прошлый раз ты изначально контролировала себя куда хуже.

– Давай сменим тему.

В дверь постучали – служанка принесла чай. Велор привычно изменил мою внешность чарами, прежде чем позволить ей войти. Вряд ли она бы поняла, кто я, но рисковать все же не стоило. Старшему чародею не пристало общаться с наемниками, хуже того, общение со мной могли бы расценить как предательство, которое повлекло бы за собой казнь.

– Так что привело тебя ко мне? – спросил старик, когда служанка вышла. – Я уже и не помню, когда последний раз видел тебя во дворце.

– Хочу поговорить о свадьбе. – Я села в кресло напротив него.

– Тебе не кажется, что для этого слишком поздно? Когда-то мы и правда были прелестной парой, но сейчас тебе нужен кто-то помоложе, – Велор старался говорить непринужденно и весело, но не смог скрыть сожаления.

– Брось. Ты прекрасно понял, о какой свадьбе идет речь.

– С чего вдруг такой интерес?

– С того, что Арий Вейд у меня.

– Как такое возможно?! – удивленно воскликнул Велор, подавшись вперед.

– Он решил скрыться в Буйных землях и чуть не погиб там. Я вовремя его нашла. Алисе пришлось с ним повозиться, но жить будет. Он почти потерял магию, но, слава Тьме, не лишился окончательно. Ему понадобится время, чтобы прийти в себя.

Чародей вздохнул с облегчением. Он знал Ария с самого рождения, в детстве они с Павлом часто гостили у Нейдгардов, сын и дочь Велора примерно одного с ними возраста. К тому же когда-то Велор с Виктором были хорошими друзьями, и, хотя после смерти Эраста и Елены многое изменилось, чародей всегда неплохо отзывался о Верховном маге и очень хорошо относился к его сыну и племяннику.

– Так что ты мне скажешь? – спросила я. – Что там, по твоему мнению, произошло? Считаешь, Арий мог убить Виктора?

– Нет, не думаю. А ты считаешь его виновным?

Я покачала головой.

– Он выглядел таким счастливым, – голос старика прозвучал печально. – Они все выглядели счастливыми. Виктор безумно любил племянника. Порой мне казалось, что даже больше, чем собственного сына. И Арий… Он боготворил дядю, восхищался им. Я – Проникающий, Дайна, и чувствую такие вещи как никто другой. Арий никогда не причинил бы вреда Виктору. Я уверен в этом точно так же, как в том, что ты сидишь сейчас передо мной. – Он сделал паузу, а потом задал вопрос, которого я ждала: – Он не вспомнил?

– Нет.

– Мне жаль, Дайна. Я не должен был тогда этого делать.

– Ты все сделал правильно. Твой отказ вызвал бы подозрения. К тому же они бы все равно нашли способ забрать у него воспоминания, ты не единственный Проникающий.

– Каково это, снова увидеть его спустя столько лет?

– Трудно сказать.

– И все же…

– Мы почти не пообщались, Велор. Ему нужно время, чтобы смириться с произошедшим и осознать, в каком положении он оказался. Сейчас он ненавидит весь мир, себя и меня… меня в особенности. Видеть его таким… взрослым… странно и, пожалуй, немного волнительно. Это больше не тот Арий, которого я знала. Милого мальчонки из моих воспоминаний уже нет. Есть мужчина, нолгурд, желающий заточить меня в подземелье на веки вечные. Он стал очень силен. Даже сейчас, когда лишен дара, его магия все равно сияет, переливается сотнями всевозможных оттенков: от серой бесцветной грусти до пылающей ярким пламенем ненависти. Это поистине прекрасно – видеть нечто столь восхитительно живое. В нем не просто Свет Истинной магии, Арий и есть Свет.

Я замолчала. Велор смотрел на меня так, словно видел впервые.

– «Поистине прекрасно», «восхитительно живое». Кто ты и что сделала с Дайной?

– Ты просил высказать свое мнение. Я высказала, а теперь оно тебе не нравится?

– Не в этом дело. Просто я ждал чего-то в духе: он неплох собой, но ненавидит меня, потому бесит.

– Если тебе от этого станет легче, то он и правда неплох собой.

Я слукавила. Нолгурд был не просто неплох собой, он вырос и стал очень красивым мужчиной. Вчера, когда мы с ним говорили, в голове несколько раз промелькнула мысль о том, как бы мне хотелось запустить пальцы в его светлые, слегка выгоревшие на солнце, волосы, коснуться лица, попробовать на вкус губы, ощутить под ладонями безупречное тело. Меня манил запах его крови, аромат кожи. Арий пах прохладой летней ночи и самую малость мятой.

Проклятый голод обострял все до единого инстинкты!

– Что будешь с ним делать? – Голос Велора заставил образ нолгурда исчезнуть, возвращая меня в реальность.

– Сделаю одним из Теней.

Чародей немного опешил, но не сказать чтобы был сильно поражен подобным заявлением.

– Он на это согласился?

– Согласится. У него нет другого выбора. Уверена, что от него будут сплошные проблемы, но он их сын. – Я тяжело вздохнула и потерла переносицу, прикрыв глаза. – Неважно, как сильно он меня ненавидит. Я заставлю Ария подчиняться, ради его же блага.

– Что ж, – Велор сложил ладони вместе и подбородком коснулся кончиков пальцев, – в этом определенно есть смысл, если ты хочешь сохранить ему жизнь. Но, зная Ария, могу предположить, что это будет поистине незабываемое зрелище, – рассмеялся чародей и подлил мне чаю.

– Поистине незабываем только вкус этого отвратительного чая. – Я скривилась, сделав глоток. – Каждый раз, когда ты меня им угощаешь, складывается впечатление, что ты решил меня отравить.

– К твоему сведению, каждый раз это новый сорт чая. И, поверь, однажды, найдется тот, что придется тебе по вкусу.

– Чаи чародеев могут прийтись по вкусу лишь самим чародеям. Весь остальной мир считает их редкостной гадостью.

– Весь остальной мир ничего в этом не смыслит.

– В следующий раз просто угости меня водой, пока и правда не отравил ненароком. А теперь расскажи наконец, что видел в Храме. Подробно.

Велор говорил, а я жадно ловила каждое слово. Любая мелочь была важна. К сожалению, чародей, который сидел в первых рядах, рассказал немногим больше, чем Харита, которая к Храму даже близко не подошла.

Но кое-что полезное я все же узнала. После прощания с Виктором в Вастангаре объявят траур, который, по традициям королевства, продлится целый месяц. Как велит обычай Истинных, на это время Вастангар будет полностью отрезан от внешнего мира магическим барьером. Никто не сможет войти, никто не сможет выйти или хотя бы связаться с магами. И это сыграет нам на руку.

– Мои источники сообщили, что Истинные не уверены, выжил ли Арий, – сказала я, дослушав Велора. – До сих пор только обитателям поместья и людям Марка известно, что он жив. Однако это вопрос времени пока кто-нибудь не проболтается. Именно поэтому так важно, чтобы он стал Тенью. Но стоит объявить об этом на Совете кланов, и новость молниеносно разнесется по всем пяти королевствам. Став Тенью, Арий будет считаться неприкасаемым для наемников, но не для нолгурдов, которых Павел может послать за ним. Потому-то известие о трауре меня так порадовало. Мы дождемся прощания с Виктором, и только после этого я созову Совет. Тогда новость о местонахождении Ария дойдет до нового Верховного мага с большим опозданием. У нас будет время на поиски того, кто его подставил.

– Неплохо, – согласился Велор, внимательно меня выслушав, – если только Павел не узнает обо всем слишком рано. Ты думала, что тогда? Что вообще ты будешь делать, если невиновность Ария не удастся доказать? Павел вряд ли смирится с тем, что его брат жив и здоров. Поверь старику, новый Верховный маг молод, амбициозен, слишком импульсивен и несдержан. Он не готов к такой ответственности как управление королевством. Даже сам Виктор не раз говорил мне, что сомневается в способности Павла мудро править Вастангаром. Парень тот еще повеса, ему бы ума набраться, поучиться у старших, остепениться. Не успело еще тело Виктора остыть, а он уже дров наломал. Все высокородные чародеи, ведьмы, люди и колдуны возмущены его поведением относительно Ария. Изгнать и приказать убить без суда и следствия! Где такое видано? Как бы все не выглядело там, в Храме, подобное недопустимо. Да и простые вастангарцы недовольны. Арий был их любимцем, олицетворением благородства и порядочности. Большинство продолжают в это верить, несмотря ни на что.

– Мне тоже кажется более чем странным, что Павел приказал именно убить брата, наплевав на закон и на то, в каком свете этот приказ выставит его перед другими правителями. Не могу понять, почему Анна не повлияет на сына. Я считала ее мудрой и справедливой женщиной. Она воспитала Ария, заменив ему мать, и знает его. Как она могла так легко поверить в его предательство? Да и какие, по их мнению, у Ария могли быть мотивы? – Я обхватила голову руками. – Вся эта история – сплошной бред.

– Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил чародей.

Я встала и подошла к окну. Небо отражалось в зеркальной поверхности озера, отчего создавалось впечатление, будто дворец парит в облаках. Безмятежность – подходящее слово, чтобы описать владения Нейдгардов. Это место не сравнить с Санмератом, где каждая травинка вынуждена бороться за жизнь из последних сил.

– Она умерла на моих руках, Велор. – Я продолжала созерцать озеро сквозь пелену красного тумана, клубящегося в моих глазах. Воспоминания оказались болезненными. – Я чувствовала, как ее жизненная сила стремительно угасает, и могла лишь беспомощно смотреть. Я оставила Ария тогда, решив, что так будет лучше, но больше никогда не брошу. Неважно, что мы с ним теперь чужие друг другу, неважно, что он считает меня чудовищем. Я буду его защищать. Потому убью каждого нолгурда, который придет за ним, а если понадобится, то и самого Павла.

– Что ж, я буду молиться, чтобы до этого не дошло, – в голосе Велора отчетливо послышалась тревога.

***

Вастангар – величие и незыблемость, нечто, не подвластное времени. Он оставался таким, даже когда был вынужден подчиниться магам тумана. Королевство, рожденное среди гор и покорившее их. Города из камня, взбирающиеся вверх по крутым склонам, попирая все законы природы, стремительные горные реки, искрящиеся водопады и уютные деревушки в живописных долинах.

Я не пересекала границу королевства Истинных магов семьдесят семь лет. Семьдесят семь лет оставалась верна обещанию, которое дала, стоя на этом самом месте. Со скалистого выступа, рядом с ревущим водопадом, я смотрела, как на столицу Вастангара, Зарвидан, опускается ночь. Последний раз была здесь с Виктором, через несколько недель после того, как погибли Елена и Эраст.

– Лишь твоя смерть могла бы облегчить мою боль, – сказал он тогда. – Но убить демона невозможно, а держать в подземелье бессмысленно. Теперь я это понимаю. Ведь Тени и кланы придут за тобой, а значит, будет множество невинных жертв. Потому уходи и больше никогда не возвращайся в Вастангар. Оставь в покое мою семью, в особенности Ария.

Думаю, причина, по которой тогда Виктор принял решение больше не преследовать меня, заключалась в том, что в глубине души он все же верил в мою невиновность. Вот только доказать ее я не смогла. Не нашлось ни единой ниточки, за которую можно было бы ухватиться, чтобы поймать убийцу, как бы я ни старалась отыскать хоть что-то. И я ушла, потому что посчитала это правильным, потому что Виктор рассуждал верно: невинные жертвы никому не нужны, и до сего дня моя нога не ступала на земли Вастангара.

– Дело за тобой, – сказала в темноту, перешагивая через тело очередного стражника. Нет, я не умертвила его, а оглушила и обездвижила заклинаниями, но, Тьма меня подери, как же хотелось убить, убить их всех до единого. Неважно как: снести головы мечом, вырвать сердца, впиться зубами в шеи, задушить или, окутав туманом, заставить мучиться от невыносимой боли… Желание оказалось столь сильным, что меня потряхивало.

– Может, все же перекусишь? – Из-за деревьев появилась высокая фигура в длинных струящихся одеждах. Беззвучной плывущей походкой она направилась ко мне. Макар – один из моих Теней.

– Я не стану их убивать, Макар.

Чародей пожал плечами.

– Как знаешь.

– Постарайся закончить к моему возвращению, не стоит задерживаться тут слишком долго.

– Будет сделано.

Макар склонил голову в легком поклоне. Его не по возрасту мальчишеское лицо озарила восторженная улыбка, как это обычно бывало, когда он накладывал чары или создавал иллюзии. Длинные, доходящие почти до поясницы волосы цвета синего сапфира замерцали, переливаясь всеми оттенками синевы, что существовали в природе. Чародей закрыл глаза и начал шептать заклинание. От него требовалось внушить стражникам ложные воспоминания, чтобы, очнувшись, они никому не рассказали про нас.

Я направилась к Храму Всех начал, возле входа в который мы сейчас находились. Приходилось действовать быстро. Сколь бы хороши ни были скрывающие нас чары Макара, под натиском охранных заклинаний Истинных они долго не протянут, а отбиваться от толпы нолгурдов на их территории не очень-то хотелось.

Двустворчатые двери открылись бесшумно. Храм ничуть не изменился за последние десятилетия, остался таким, каким я его запомнила, когда тайком проникала сюда несколько раз. Стоило войти, и в мое тело будто вонзились сотни острых шипов.

– Разве так встречают старых друзей? – Я пошла вперед, игнорируя боль.

Ответом мне была тишина, а вот шипов стало в разы больше.

– Неужели тебе так неприятна моя компания? А я-то надеялась, что за несколько десятков лет ты успела соскучиться.

Снова тишина. Моей целью был Исток, и останавливаться я не собиралась, хотя игнорировать боль становилось сложнее с каждым движением.

– Я хочу понять, что произошло, и помочь Арию. Позволь мне взглянуть, и я сразу же уйду. Обещаю, что не стану снова совершать самоубийство в вашем драгоценном Истоке.

Вот уж не думала, что Взирающая до сих пор злится.

Зал наполнился неразборчивым шепотом, вода в Истоке засияла мягким голубоватым светом, потом забурлила. Легкое дуновение ветра, – и через мгновение все стихло. Боль ушла. Так-то лучше. Я быстро прошла по каменной дорожке на остров в центре озера, села, поджав под себя скрещенные ноги, и коснулась ладонями пола. Какое-то время провела так, прислушиваясь и впитывая ощущения.

Жизнь. Покой. Сила. Свет. Вечность.

Все, как обычно, ни намека на запретные заклятия. Я поднялась и осмотрелась, пытаясь найти хоть что-то, полумрак не был помехой благодаря зрению демона. Здесь провели тщательную уборку, но я все еще улавливала в воздухе запах крови Ария, заметила крошечные кровавые пятнышки в стыках между камнями, невидимые простому глазу. Но ничего больше. Жаль. Надеялась найти хоть что-то. Напоследок коснулась воды. Руку будто обожгло кипятком, но я ее не отдернула. Истоку не нравилась моя Тьма. Но мне было плевать. Красные змеи алого тумана расползлись по воде, они метались, закручивались в спирали, искали…

И снова ничего. Больше здесь делать нечего. Стоит поспешить. Я и так задержалась. Истинные могли ощутить мое присутствие в любой момент.

Уже подошла к выходу, когда из глубины Храма до меня донесся шепот, больше похожий на шорох листьев.

– Он нуждается в твоей Тьме, демон. Будь с ним терпелива.

– Ты, как всегда, невероятно многословна, Ифа, – съязвила я. – Рада была поболтать.

Арий

Почти сразу после того, как демон покинула мои покои, пришел юноша.

Не комната, а проходной двор.

Его звали Филипп: щуплый, со щербатым лицом, крошечными глазками и носом, похожим на клюв. Он был приставлен ко мне, чтобы помогать, пока я не смогу сидеть и ходить самостоятельно. Демон делала все для обеспечения моего комфорта, вызывая еще большее раздражение и ненависть. Не понимал, зачем она возилась со мной, почему не оставила умирать. Я бы точно оставил, если бы нашел ее в подобном состоянии, и с упоением наблюдал бы, как она корчится в предсмертной агонии, стараясь не упустить ни единого мгновения этого прекрасного зрелища.

Филипп помог мне побриться, обмыл участки кожи, которые не были замотаны повязками, и помог с… В общем, это было унизительно. Не думал, что однажды доживу до того дня, когда даже нужду справить самостоятельно не смогу. Все это юноша делал молча, с таким отсутствующим выражением лица, словно целыми днями занимался подобными вещами. Пару раз я пытался заговорить с ним, но тщетно: он отвечал сухо и односложно.

– Если вам еще что-нибудь понадобится, господин Вейд, позвоните в колокольчик. Я буду за дверью, – самая длинная фраза, что парень произнес.

Филипп покинул спальню, оставив колокольчик на прикроватном столике. Неужели всю ночь будет стоять в коридоре?

Я снова остался один. Огонь потрескивал в камине и успокаивал. Глаза слипались, измученное тело и разум требовали отдыха, и незаметно я провалился в сон. Всю ночь тревожные образы преследовали меня. Барахтался в них, как в густой вонючей жиже, и чем упорней старался выбраться из этого липкого, склизкого плена, тем сильней меня тянуло на дно.

Что-то влажное и прохладное коснулось руки, заставляя открыть глаза и вернуться в реальность.

Волк. Огромный. Черный. Волк.

Стоял у кровати и, не моргая, смотрел на меня желтыми глазищами, будто оценивал. Его взгляд казался слишком разумным для зверя. Животное слегка наклонило голову сначала на один бок, потом на другой и, забавно сморщив нос, фыркнуло. Я осторожно протянул руку. Волк немного помедлил, а затем прижался лбом к моей ладони. Потрясающее животное, величественное. Что уж говорить, под стать хозяйке.

– Доброе утро! Вижу, ты нашел общий язык с Сумраком. – Алиса впорхнула в комнату, сияя улыбкой и неся поднос с кучей всяких скляночек.

При появлении ведьмы волк отстранился, отошел к камину, лениво потянулся, выгнув спину, и лег, положив голову на лапы.

– Как себя чувствуешь сегодня? – поинтересовалась Алиса, садясь на край кровати.

– Паршиво.

Я хоть и проспал всю ночь, отдохнувшим себя не чувствовал.

– Нужно осмотреть раны и наложить свежие повязки, если позволишь.

– Делай, что считаешь нужным.

Ведьма позвонила в колокольчик, и в дверях возник Филипп. Она приказала ему принести чистой воды и ткань для перевязки.

– Как думаешь, магия вернется? – спросил я.

Алиса втирала в рану на моем боку какую-то коричневатую мазь, от резкого запаха которой слезились глаза.

– Не знаю. Я прежде не встречала тех, кто выжил в Буйных землях, как, к слову, и Истинных, которые ныряли в Исток. Трудно сказать, что именно лишило тебя магии. Спроси об этом у Дайны, она разбирается в подобном и, скорее всего, сможет помочь.

– Если ты пыталась так пошутить, то вышло не очень.

Я поморщился и вздрогнул, когда ведьма заложила в рану очередную мазь: эта не воняла, но сильно жгла.

– Я не пыталась шутить.

– Ты знаешь, что она мне предложила?

– Знаю. Все Тени знают.

– И что думаешь об этом?

Ведьма закончила обрабатывать рану и наложила повязку. После чего ополоснула руки в тазике и внимательно посмотрела на меня, немного нахмурившись.

– Ты будешь полным идиотом, если откажешься.

– Она убила моих родителей. Даже если получится закрыть на это глаза, пока все не уладится, то, скажи, как отдать свою жизнь и судьбу в руки той, кому никогда не смогу доверять? Демон несет смерть. Почему же захотела помочь? Почему не бросила там, а решила бороться за мою жизнь? Почему верит, что меня подставили? Что ей нужно от меня? – Я обхватил голову руками и сжал. – Я запутался, Алиса, и не понимаю, что правильно.

Ведьма ничего не ответила, просто накрыла мои руки ладонями. Она не произносила заклинаний, но я чувствовал ее исцеляющую, успокаивающую магию, струящуюся в моем теле. Стало легче.

– Не нужно проходить через все в одиночку, – сказала она ласково. – Поверь, я знаю, каково это, когда привычный мир рушится в одно мгновенье. Знаю, как страшно лишиться семьи, всех, кого ты любишь. А еще уверена: иногда то, что страшит больше всего, и есть спасение. Тьма бывает разной, Арий. Одна – погружает в пучину беспросветного отчаяния и рвет душу на части, внушая ужас. Другая – укрывает нас от посторонних глаз и невзгод, поглощает страхи и сомнения, дает нам время справиться с потерями и пережить горе, чтобы мы могли набраться сил и двигаться дальше. Такая Тьма помогает родиться заново.

Я опустил руки. Алиса смотрела на меня: в ее глазах читалось неподдельное беспокойство и участие. Трудно было поверить, что сидящее передо мной златовласое создание на самом деле одна из Теней, а эта комната находится в доме демона. Хотя я понятия не имел, как должно выглядеть жилище демона, но почему-то мне казалось, что точно не таким обычным и уютным. В голове была мешанина из мыслей и образов, домыслов и реальности.

Тьма, что укроет от посторонних глаз.

– Расскажи мне о Тенях и о Санмерате, – попросил я.

***

Алиса просидела со мной до ночи, отлучившись всего пару раз. Слушая ее беззаботную болтовню, я почти не вспоминал о произошедшем на свадьбе. Мелодичный голос заглушал тревожные мысли. Не хотелось признаваться, но я оттягивал неизбежное – готов был говорить о чем угодно и с кем угодно, только бы не думать. Надо отдать должное Алисе: с ней оказалось на удивление легко. Однако от меня не укрылось то, как охотно она рассказывала об одних вещах и как ловко избегала разговора о других. Например, о Дайне она почти не упоминала, а если спрашивал, то отвечала коротко и старалась сменить тему. Но это меня не сильно расстроило. Я, как и все, кто живет по ту сторону Буйных земель, ничего толком не знал о Санмерате и его обитателях, потому слушал с неподдельным интересом о любой ерунде.

Давным-давно правители пяти королевств заключили с Дайной Дивиер и главами кланов негласный договор: пока они держат в узде весь сброд, стекающийся в Санмерат, никто не посягает на его границы и независимость. К тому же конфликтовать с наемниками было невыгодно. Кто бы тогда стал выполнять всю грязную работу? Едва ли можно припомнить хоть один серьезный конфликт между королевствами, высокородными или землевладельцами, где не обошлось без наемников из Санмерата. Потому они являлись частыми гостями в нашем мире, тогда как нам было почти ничего не известно о том, что происходило по ту сторону. Периодически находились смельчаки, которые пытались пересечь Буйные земли, но все заканчивалось плачевно. Эти земли пропускали исключительно тех, в чьих венах текла кровь коренных жителей Санмерата, но таких почти не осталось. После войны лишь нескольким сотням человек удалось вернуться домой, остальных перебили, большая часть выживших погибла без магии от голода и холода на безжизненных каменистых равнинах.

Посторонние же могли попасть в Санмерат по блуждающим тропам, которые потому и назывались блуждающими, что беспрестанно меняли свое местоположение. Проводников, которые могли их отыскать, можно пересчитать по пальцам, да и брали они за свои услуги слишком дорого, не давая при этом никаких гарантий. Буйные земли были слишком непредсказуемы даже для тех, кто хорошо их изучил. Аномалии этой местности делали практически невозможным использование пространственной магии для входа в Санмерат, порталы часто получались нестабильными, и пользоваться ими было опасно для жизни. Местные маги и колдуны ставили пространственные метки в тех местах, где аномалии не так сильны, что позволяло стабилизировать порталы, но чужаки могли ими воспользоваться лишь с одобрения Совета глав кланов, кого-то из Теней или лично Дайны Дивиер. Любого, кто пытался обойти это правило, ждала неминуемая смерть от рук Теней. Надо ли говорить, что желающих прогуляться по Санмерату и насладиться его видами находилось крайне мало? Да и те были явно не в своем уме, ну или в отчаянии, подобно мне.