Святые ночи. Страшные вечера

– Я? Нет! Что вы? Как вы могли? – побледнел участковый, дрожащими руками поправляя очки и приглаживая широкими ладонями сальные волосы.

– Где ты был в ночь с воскресенья на понедельник?

– Д-дома, – заикаясь произнес он.

– Кто может подтвердить?

– Н-никто, – еще больше нервничая, просипел Скоморохов.

– Алиби нет, улики скрывал, информацию про девушку то же. – загибал пальцы я. – А может, ты и с другими двумя девушками был знаком?

– Нет, никак нет.

– Я это выясню! – громко хлопнув дверью, пообещал я, уходя и оставляя участкового в полуобморочном состоянии.

Конечно, он ни при чем. Но это не означает, что он не должен знать свою работу. Полиция всегда получала копейки. Умные люди попадались здесь редко, только лишь если шли сюда по призванию. Большинство же были глупы как пробки. Но из этого большинства некоторые все же оказывались способны на обучение, нарабатывая опыт. Скоморохов еще молод. До тридцати лет. Вполне возможно, он еще никогда не сталкивался с убийствами, а потому повел себя так не профессионально. Может быть, через какой-то десяток лет он нарастит броню и знания и еще всем здесь покажет. Не зря же у него такие толстые очки в роговой оправе.

Пока я находился на районе – прошел по местам преступлений, еще раз осматривая их. Поговорил с прогуливающимися бабулями, которые, как обычно, знали больше всех, но ничего полезного не выяснил. Только отметил, как часто люди плюют через плечо, рассказывая что-то хорошее, как скрещивают пальцы, когда шепчут о чем-то неприятном, как крестятся при упоминании нечисти.

Заехав к криминалистам, я выяснил, что те ничего не выяснили. Пусто. Никаких следов. Кроме, конечно, повсюду потожировых следов участкового. Не удивительно.

– Явный одиночка, совершенно не приспособленный состоять в отношениях ни с женщиной, ни со своей семьей. Обладает достаточно высоким уровнем интеллекта. Завышенная самооценка, эмоциональный фон, наоборот, занижен, – психолог предоставил мне краткий психологический портрет, под который подходили не только вся нежить, но и половина среднестатистических жителей Глухонска

Когда подъезжал к церквушке на окраине города, уже смеркалось. Зимние вечера наступали раньше, принося с собой грусть и уныние. Ночь могла обернуться очередным убийством, а могла принести кошмары. Возле церкви уже стояла припаркованная служебная машина, на которой передвигался Кочмарин. Из окон церкви разливался желтый свет, приглашающий внутрь. Казалось, что внутри тепло. Не просто тепло, а по-домашнему тепло. Уют и умиротворение. Представлялось, что туда не проникает не только темная сила, но и любая другая, чуждая. Ничего, что могло бы нарушить покой.

У меня никогда не было такого места, не было ожидающей семьи, даже когда я был женат. Только холодная пустая квартира. Единственный, кто всегда был рад меня видеть, – моя дочь, со своим молочным запахом, звонким смехом и труднопонимаемым лепетом. Но и это я уже потерял.

Немного посидев, не решаясь зайти в церковь, разрушить тот хрупкий мир, к которому я не подходил, я все же пошел внутрь. Прохладный воздух помещения был наполнен ароматами мясного пирога. У меня сжался желудок, напоминая, как долго я не ел. Кочмарин и Ясина весло болтали, срываясь на смех. Я чувствовал себя лишним, чуждым этому месту, смеху и разговорам. Я здесь чужак, до которого никому нет дела. И от этого я острее ощущал кровоточащую пустоту внутри и неясную злость на себя, на город, на полицию и особенно на Ясину.

– Все веселитесь? – угрюмо спросил я.

– Присаживайтесь, – пригласила Ясина, выдвигая из-под стола деревянный табурет. – Угощайтесь, тарелки там, – она махнула рукой в сторону кухни.

– Гостеприимная ты.

– Это да, -довольно зарделась она, не понимая сарказма.

– Марк, ну не вечно же ходить с хмурым лицом, – подал голос следователь, стряхивая крошки пирога с рук прямо на пол. – Невозможно это.

– Уж лучше, чем с глупым, – кивнул я на Ясину, присаживаясь за стол.

– Умное лицо не признак ума, – ответила та, не понимая, что я говорил про нее.

– Хватит вам, дорогие мои, – прервал Кочмарин. – Марк, жуй пирог, моя жена, кстати, приготовила. Она очень вкусно готовит. А я пока расскажу, что узнал.

Скрипнув табуретом, я пододвинулся к столу и нацелился на пирог. Ясина принесла мне кружку с горячим чаем, пахнущим травами. Надеюсь, теми же, что и утром. Они не только залечили мне порезы, но и придали бодрости. До сих пор спать не хочется.

– Криминалисты собрали останки на кладбище. Предположительно, могилу разворошили этой ночью, незадолго до того, как вы туда пришли. Покойника захоронили неделю назад, совсем недавно. Родственники такой шум подняли, – вздохнул следователь, – как будто лично я труп жевал.

– А сторож? – уточнил я.

– Сторожа нет. Ищем, – развел он руками. – Несколько дней назад на работу перестал выходить. Жена там вообще, – покрутил пальцем у виска Кочмарин. – Пьют они. Пока до жены достучались, тьма. Сказала, что муж запойный. Часто, это, уходит в загулы. Вот и не беспокоится она, что муж исчез. Обычное дело. Но, это, ищем, мы его ищем.

– Да уж, – задумался я, не зная, как дальше действовать. Перспектива проводить каждую ночь на кладбище не прельщала.

– И это. Поданных в розыск двенадцать человек за последние пару месяцев. Из них один старик и трое детей. Это с города и с близлежащих поселений. Но у нас тут топи вокруг, реки, леса. Часто исчезают, – не прибавил надежды он.

– А ты что скажешь? – обратился я к Ясине.

– Что сказать? – удивилась та.

– Про гуля. Может появились предположения, кто наш похититель глаз?

– Гуль не похож на упыря. Упырь не теряет своего человеческого обличья. Гуль же не имеет лица, растет после пиршеств. Ну и, как я уже говорила, людей живых остерегается, заметив человека, прячется в своем логове. Напасть на живого может только если его могилу обнаружат. Чтобы его не убили, он будет сражаться до последнего.

– А предположения по другой нечисти есть?

– Нет.

– Значит нужно хотя бы его могилу найти, – задумался я, отодвигая пустую тарелку. – Хотя что нам это даст?

Я не знал, куда дальше двигаться, где искать загадочного упыря. С теми уликами, которые у нас были, можно было приравнять розыск к поиску иголки в стоге сена. Но что-то нужно делать.

– А может Баба Яга? – подал голос Кочмарин.

– А она что, существует? – спросил я, и мы вдвоем посмотрели на Ясину.

– Существует, – почему-то занервничала та. – Но она-то тут при чем?

– А разве, это, у нее не вся нечисть наперечет? – предположил Кочмарин.

– Не уверена.

– Нужно попробовать, нужно хоть что-то делать, – меня переполняло любопытство. Я не знал, что Баба Яга существует. Хотя в столице ходили разговоры. Но и про Кощея так же ничего не было конкретного, а его я повстречал.

– Нет-нет-нет, – заупрямилась Ясина. – К ней не нужно. Беспокоить ее по таким пустякам, – фыркнула она.

– Разве же это пустяки, Яся? – продолжил убеждать ее следователь. – Девушки умирают, молодые. У них вся жизнь впереди была. Столько планов. А если мы не поймаем никого, то что? То сколько еще?

– Но вы не понимаете, – подскочила Ясина и начала судорожно наводить порядок. – Это же Баба Яга!

– Страшно? – усмехнулся я.

– Нет, просто… – Ясина замерла с горой тарелок и кружек в руках. – Просто путь к ней нелегок.

– Ну и мы не сдаемся перед трудностями, – подбадривал я ее, уж очень хотелось взглянуть на саму Бабу Ягу, капризницу из детских сказок.

– Я ей должна, – призналась Ясина, скидывая посуду на кухонную столешницу, – Я не смогу просить у нее.

– Я попрошу, – не растерялся я.

– Ну а вдруг… – пыталась придумать еще хоть что-нибудь Ясина.

– Ясечка, подумай, – подал голос следователь, до этого молча следящий за нами, – Как много ты сможешь спасти людей. Я же знаю тебя, ты же переживаешь за них. Ты же себе не простишь. А тут такая возможность. Если нечисть не наперечет, так это, может, людей найдет. Или еще как подскажет.

Вздохнув, Ясина присела обратно на свое кресло. Она долго молчала. Простодушное лицо сосредоточенно сжалось, образуя тонкие морщинки на лбу, губы собрались уточкой. Она изучала какую-то точку на полу, скорее надеясь, что земля разверзнется и поглотит нас со следователем. Этот диссонанс детского лица с недетскими знаниями меня поражал. Хотелось узнать Ясину, узнать подробнее ход ее мыслей. Понять, дорого ей хоть что-то или кто-то, кроме загадок. Понять, почему она так равнодушна к ужасам смерти и так волнуется перед какой-то Бабой Ягой. Я не мешал ей обдумывать, чувствуя, что Кочмарин додавил ее.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

(Карта гвинта, «Гуль»)