Политические системы стран Юго-Западной Азии

Унсия А. Омарова, Х. M. Турсун

Политические системы стран Юго-Западной Азии

© Омарова У. А., 2023

© Турсун Х. M., 2023

© Қазақ университеті, 2023

* * *

Введение

Юго-Западная Азия (часто также называемая Передней Азией или Ближний Восток) долгое время являлась историческим «ядром» бывшей Османской (Оттоманской) империи (1299–1922 гг.), которая находилась в орбите исламской религии, а в колониальный период фактически стала частью колониальных империй (Великобритания, Франция и др.). Здесь особенно остро проявилось соперничество крупнейших мировых держав за зоны влияния. С антропологической точки зрения население Юго-Западной Азии почти полностью относится к южным группам расы европеоидного типа, в отличие от Юго-Восточной Азии, для которой характерен монголоидный тип.

Исследователи расходятся во мнении, какие именно страны следует относить к региону Ближнего Востока. «В узком значении категория «Ближний Восток» фактически совпадает с понятием «Передняя Азия» – расположенными на востоке Средиземноморья полуостровом Малая Азия (совр. Турция) и странами Левантийского побережья (совр. Сирия, Ливан, Палестина, Израиль). В более широком геополитическом значении Ближний Восток охватывает практически всю Западную Азию, в том числе Турцию; страны арабского Машрика – Востока, а также Иран, Афганистан, Пакистан»[1].

Исходя из соображений культурно-исторического и политического характера, наше исследование включает 15 стран. Это (в алфавитном порядке): Бахрейн, Египет, Израиль, Иордания, Ирак, Иран, Йемен, Катар, Кувейт, Ливан, Объединенные Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия, Сирия и Турция. Азербайджан, Армения и Грузия, также относимые некоторыми учеными к Ближнему Востоку, не затрагиваются, поскольку относятся к государствам бывшего СССР и потому имеют свою специфику.

С хронологической точки зрения данное исследование уделяет основное (хотя и не исключительное) внимание периоду от начала Первой мировой войны (1914 г.) до наших дней (начало XXI в.). За этот относительно небольшой промежуток времени мир кардинально изменился, произошли многие важнейшие события, такие, как Вторая мировая война, ряд локальных конфликтов, крах колониальной и социалистической систем, холодная война, рост религиозного экстремизма, появление на карте мира новых государств и многое другое.

К концу XIX в. Великобритания приобрела доли акций Компании Суэцкого канала и установила свой протекторат над рядом территорий Аравийского полуострова, а также в зоне Персидского залива. В британскую колониальную империю, кроме того, вошли Аден и Кипр.

После Первой мировой войны английскими «подмандатными» (т. е. управляемыми в соответствии с «мандатом» Лиги Наций[2]) территориями стали Ирак, Палестина и Трансиордания, а французскими – Сирия и Ливан. Лига Наций фактически узаконила раздел Ближнего Востока на сферы влияния.

Установленный в колониальное время характер государственных границ в регионе Ближнего Востока, религиозные, этнические и другие разногласия до сих пор порождают пограничные конфликты, вооруженные столкновения и даже войны. Следует также иметь в виду, что «если «становление современных буржуазных государств Запада являлось логическим результатом естественноисторического процесса зарождения и развития элементов будущего буржуазного гражданского общества», то иначе обстояло дело на Востоке, «где традиционно государство было всем, а гражданское общество находилось в аморфном состоянии. Современные буржуазные государства в странах Востока… явились хотя и не с неба, но все же «сверху» – либо в результате политических национально-освободительных революций, либо благодаря сделке бывших метрополий с верхушкой господствующих классов»[3].

Современная политическая система региона в значительной степени сформировалась в середине и во второй половине XX в., и в настоящее время представляет собой сочетание различных систем правления, как республиканских (с разной степенью демократических свобод), так и монархических (в том числе абсолютных и теократических, например, Саудовская Аравия). Население региона довольно неоднородно и в этническом, и в религиозном отношении, однако большая часть населения исповедует ислам. Это объединяет регион и создает условия для проведения единой политики и взаимной поддержки в экономической сфере. Исследователи подчеркивают, что страны Востока, сумевшие найти собственный, отличный от вестернизации путь и сохранившие свою цивилизационную специфику, смогли в некоторых отношениях не только догнать Запад, но и оказать влияние на весь путь мирового развития. «Реформы, которые осуществлялись в странах Востока от Японии и до Османской империи и Ирана, по своим целям и направлениям были в принципе очень схожи: демократизация в политической сфере, с формированием парламента, политических партий и личных свобод… В экономической сфере – вводились гарантии частной собственности и частного предпринимательства, понятная налоговая система, открытость внешней торговли и инвестиций. К этому списку перемен добавлялось создание независимой судебной системы, а также возможность относительно свободного распространения западной культуры, философии и западного видения мира»[4]. Для стран региона вектор и скорость модернизации связаны с адекватностью политической системы, конкретного политического режима и политических институтов, служащих для решения этой задачи. В свою очередь, специфика политических систем определяется историческим развитием, цивилизационными особенностями и отличительными чертами политической культуры.

В обществах восточного типа можно выделить следующие основополагающие принципы, отличающие их от стран Запада:

– воздержание от волюнтаристской активности и следование великому космическому закону, согласно которому политический процесс представляет собой не процесс воспроизводства власти, а поддержку естественного и устоявшегося;

– теократичность, т. е. носителем ценностных критериев выступает государство, однако государственная власть может ограничиваться и контролироваться духовной властью в высших ценностных ориентациях;

– уравнительная справедливость, где статус человека в обществе определяется его служебным усердием;

– «священная справедливость», когда государственность носит мессианский характер, а свобода и спасение – коллективный.

Если на Западе превалируют материальные ценности (всеобщее благоденствие), то на Востоке – духовные (гармония и равновесие). Если на Западе в целом политическая сфера независима от религиозной традиции, то на Востоке политическая власть сакрализована, а религия служит для освящения политической традиции.

Из 15 рассматриваемых ниже стран все (кроме Израиля) характеризуются преобладанием в религиозной сфере ислама различных толков и направлений, причем в ряде случаев нормы шариата положены в основу правовой системы, что не может не оказывать воздействия на политическую жизнь этих государств. По словам С.В Замарянова, «влияние ислама на существующую в арабских странах политическую культуру сводится, в целом, к двум направлениям: а) придание законного характера формам политической организации, свойственным странам региона и имеющим различное, от умеренного до радикального, выражение; б) формирование специфического религиозного аспекта политической культуры, отчетливым современным проявлением которого является деятельность исламских фундаменталистов»[5]. А известный российский историк Л. С. Васильев, говоря о роли ислама на Востоке, идет еще дальше: «Духовная жизнь в исламских странах не только всегда была под контролем ислама – она просто протекала в рамках ислама, была исламской как по сути, так и по форме… в условиях абсолютного господства ислама, его всеобщности, интегральности выступить против него означало бы выступить против всего того, что есть в жизни и обществе мусульман, т. е. противопоставить себя этому обществу, оказаться как бы вне его, вне закона. Все это стократ усиливало позиции ислама, придавало силу и прочность его культурной традиции, его влиянию на население, причем даже тогда, когда обстановка в мире резко изменялась… Вышесказанное объясняет те формы, в которых протекала трансформация ислама в мусульманском мире. Только в Турции, где антиклерикальные силы возглавили кемалистскую революцию и привели страну к радикальным преобразованиям, оказалось возможным решительным рывком вырваться из объятий ислама – хотя и не полностью»[6].

Специфика мусульманской политической культуры обусловила наибольшее распространение в арабских странах (5 из 9) однопартийных режимов в форме президентской республики, чаще всего авторитарного характера. Вне зависимости от типа политической системы и формы государственного устройства во всех арабских странах власть концентрируется в личности лидера и традиционных социальных структурах, скрытых за фасадом официальных политических институтов.

Несмотря на наличие в конституции максимального срока пребывания у власти главы государства, многие арабские страны (например, Египет, Сирия, Ирак и др.) обходят это конституционное положение. Кроме того, наметилась тенденция передачи власти по наследству. Так, после смерти президента Сирии Х. Асада его преемником стал сын, Б. Асад. Парламенты в политических системах арабских стран занимают второстепенное место и не осуществляют полного контроля над деятельностью правительства.

В арабских монархиях главная роль в политической системе принадлежит монарху, обладающему фактически неконтролируемой властью, и особая – правящему семейству, которое может удерживать эту власть в течение столетий (например, в Бахрейне – с 1782 г., в Катаре – с 1822 г.). Специфику политических режимов в этих странах предопределяют исторические судьбы правящих династий. При этом режимы Саудовской Аравии, Бахрейна и Омана, утвердившиеся в результате острого соперничества, отличаются наибольшим консерватизмом. В Кувейте же возникла более либеральная система монархической власти с выборным Национальным собранием. При принятии политических решений в арабских монархиях используется принцип «консультации», в основе которого лежит Сура 43 («Ас-Зухруф» – араб. «Украшения») Корана. В целом же традиционная мусульманская культура рассматривает принцип разделения властей как проявление слабости центральной власти. «Парламентаризм остался во многих странах лишь внешним прикрытием абсолютизма. Типичной ситуацией для этих государств стал роспуск парламентов и отсутствие их созыва в течение многих лет»[7].

Как отмечает М.А. Сапронова, «большую роль в политической жизни арабских стран играют традиции и институты, не входящие непосредственно в политическую сферу (обычное право, религиозные общины, кланы), которые образуют мощный фонд социально-экономического, исторического, политического, культурного и религиозного наследия. Поэтому политическая жизнь арабских стран отличается исключительным многообразием, богатством оттенков и направлений, делающих политический облик каждой страны уникальным и накладывающих специфический отпечаток на формы и способы функционирования государственных институтов власти, политических партий и всех политических систем в целом»[8].

В других странах «Большого Ближнего Востока» имеет место довольно широкая вариативность политических систем и режимов. Например, в Иране и Турции, где у власти находятся представители ислама, политические системы отличаются друг от друга. Если Иран ориентирован на традиционные мусульманские (шиитские) ценности, то в политической системе Турции эти ценности были модернизированы и отделены от политической системы. В ее основу положены кемалистские принципы: республиканизм, революционность, народность, национализм, лаицизм (светскость, проявившаяся в упразднении халифата, отделении мечети от государства и школы от мечети) и этатизм (политика активного вмешательства государства во все сферы общественной и частной жизни).

Востоковеды используют понятие «политическая система» для анализа внутренней и внешней политики любой страны, международных отношений на дипломатическом уровне и происходящих в них изменений. Политическая система рассматривается как «сложный механизм, который включает в себя отдельные элементы – подсистемы, каждая из которых охватывает определенную часть политического поля. Такие подсистемы – институциональная, нормативная, функциональная, коммуникативная и культурно-идеологическая не только формируют целостность самой политической системы, но и позволяют посредством выделения и сравнения этих подсистем установить их схожесть и различие, проводить разнообразные сравнения в рамках их упорядоченной совокупности и целостности»[9].

Политическая система общества – это механизм осуществления политической власти, т. е. совокупность государственных и общественных объединений, правовых и политических норм, принципов организации и осуществления политической власти. Политическая система любого современного общества включает несколько подсистем: институциональную (государство, политические партии, общественные движения, церковь и т. д.); функциональные (способы и средства осуществления власти, средства воздействия на общественную жизнь и т. д.); регуляторные (совокупность политических и правовых норм, основанных на конституции, законах, обычаях, традициях и т. д.); идеологические (совокупность политических идей, теорий, концепций и т. д.). В первую очередь речь идет о государственных институтах, созданных после Второй мировой войны, органах, обеспечивающих их взаимодействие, а также политических отношениях на различных уровнях и важнейших политических нормах, регулирующих эти отношения (в частности, конституционных). Политическую систему общества образуют как собственно органы государственной власти, так и политические партии, и движения, профсоюзы, женские, молодежные, творческие, религиозные, спортивные и другие объединения. Политическая система – теоретическая конструкция, с помощью которой можно анализировать как политику в целом, так и отдельные политические явления, т. к. с помощью политической системы отстаиваются, защищаются господствующие социальные интересы.

В последние годы понятие «политическая система» оказалось в центре внимания ряда исследователей. Так, в 2010 г. под руководством проф. Н.Н.Бектемировой было выпущено учебное пособие «Политические системы стран Юго-Восточной Азии»[10]. Следует отметить также работы Д.В.

Мосякова с соавторами[11], М.А. Сапроновой[12] и ряд других, оригинальных и переводных (см. Список литературы). Автором данного пособия уже подготовлена к печати книга «Политическая система стран Юго-Восточной Азии» (на казахском языке).

Настоящая работа ставит своей целью содействие познавательной деятельности студентов в условиях новых вызовов времени. Материал в пособии представлен в алфавитном порядке. Каждая глава посвящена отдельной стране и содержит общие сведения о ней (территория, население, религия и др.), исторический очерк и раздел, посвященный политической системе страны на современном этапе. Описаны предпосылки и особенности формирования государств на территории Ближнего Востока, характерные черты доколониального и колониального правления, своеобразие религиозных факторов, этнический состав населения.

Хочу поблагодарить всех коллег, прочитавших это учебное пособие и внесших ценные замечания и предложения, в частности, С.А. Горячеву, кандидата исторических наук и сотрудницу Российской государственной библиотеки в Москве, которая стала редактором данной книги (в русском варианте), а ранее была вторым консультантом моей кандидатской диссертации. Особую благодарность выражаю руководителю Центра Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН, доктору исторических наук, профессору Д.В. Мосякову, научному руководителю моей кандидатской диссертации, автору более 150 публикаций по истории и современному положению стран Азии. Также выражаю глубокую признательность заведующему кафедрой Международного Казахско – Турецкого Университета имени Яссауи профессору Х. Турсунову, благодаря рукописям которого по данной теме стало возможным появление этой книги на свет, а также моей «первой учительнице», доценту Л.Т. Исовой, которая оказывала помощь в создании данного учебного пособия.

Бахрейн

1. Общие сведения.

Бахрейн или Королевство Бахрейн (араб. مملكة البحرين뢅 – Мамля́кат аль-Бахре́йн) – государство на Ближнем Востоке (в Персидском заливе). Состоит из 51 естественного и 33 искусственных островов (включая спорную с Катаром группу Хавар), сосредоточенных вокруг острова Бахрейн, который составляет около 83 % территории страны. Этот остров протянулся на 50 км в длину и около 16 км в ширину. Страна расположена между полуостровом Катар и северо-восточным побережьем Саудовской Аравии, с которым она связана мостом Короля Фахда длиной в 25 км. Ее общая площадь 766 км². Это третья самая маленькая по величине страна в Азии (после Мальдивских островов и Сингапура), однако считающаяся одной из самых богатых в мире. Береговая линия Бахрейна представляет собой цепь песчаных пляжей. На северо-западном берегу преобладают песчаные дюны. Ни на одном из островов Бахрейнского архипелага нет рек, ручьёв и озёр. Бахрейн имеет морские границы со странами: на востоке и северо-востоке с Ираном, на юге и юго-востоке с Катаром, на западе с Саудовской Аравией.

Столица – Манама. Официальный язык – арабский. Денежная единица – бахрейнский динар.

Население. Согласно переписи 2014 г. население страны составляет 1314,6 тыс. чел.[13] При этом 666,2 тыс. чел. (53,5 %) не являются уроженцами Бахрейна: выходцы из стран Азии – 45,5 %, из стран Африки – 1,6 %, из стран Европы – 1,0 % и выходцы из других арабских стран – 5,4. Мужское население преобладает над женским (на 100 женщин приходится 154 мужчины) и составляет более 1,2 млн. чел., из которых около половины не являются гражданами страны. Официальный уровень безработицы 4,1 % (2014).

Религия. Бахрейн стал одним из первых регионов, принявших ислам, ещё при жизни Пророка Мухаммеда в 628 г. н. э. Ислам исповедуют 70,2 % жителей Бахрейна, в т. ч. 99,8 % подданных страны. По неофициальным оценкам, шииты (в основном имамиты) составляют 60–70 % всех мусульман. Представители правящей династии аль-Халифа – сунниты. Среди иммигрантов значительное число индуистов, христиан (католики, последователи различных протестантских деноминаций и сирийских церквей), есть также сикхи, бахаиты и др.

2. Исторический обзор.

Территория современного Бахрейна являлась центром одной из крупных торговых империй древнего мира – государства Дильмун, упоминаемого еще в шумерских клинописных текстах из Урука ок. 3300 до н. э. (памятники культуры Убейд). Он был известен ловлей жемчуга, который до XIX в. считался лучшим в мире.

В начале II-го тысячелетия до н. э. на Бахрейнских островах возникает крупный торговый центр, посредничавший между Шумером и долиной Инда. Затем территория современного Бахрейна последовательно оказывалась под властью касситов, Ассирии, державы Ахеменидов, Селевкидов, Парфии и Сасанидов. Бахрейнские острова упоминаются древними персидскими, греческими и римскими историками и географами.

Во II в. до н. э. Бахрейн превратился в самостоятельное государство с центром на острове Аваль (ныне Бахрейн), который к I в. до н. э. стал не только административным, но и крупным торгово-транзитным центром. В IV – VI вв. Бахрейн находился под властью Сасанидского Ирана, а в VII – IX вв. вошёл в состав Арабского халифата. С 894 г. Бахрейн – центр независимого карматского[14] государства, которое охватило почти всю Восточную Аравию. В 1082 г. после разгрома войсками багдадского халифа Каима карматского ополчения Бахрейн вошёл в состав одной из провинций Аббасидского халифата. В 1320 г. Бахрейн был включён в состав независимого ормузского арабского государства.

В 1487 г. Бахрейнский архипелаг захватили арабские племена Омана. Примерно через 36 лет они были вытеснены португальцами, сохранявшими контроль над островами до 1602 г. В 1-й половине XVII в. после изгнания португальцев персидским шахом Аббасом I (1588–1628) Бахрейн попал под контроль сефевидской Персии. В начале XVIII в. из Неджда (Аравийский полуостров) на побережье Персидского залива переселилось племя утейба, руководимое такими крупными родами, как аль-Халифа, аль-Сабах, аль-Джалахима. Род аль-Халифа перекочевал на полуостров Катар и обосновался в посёлке Зубара, на северо-восточном побережье бухты Бахрейн. В середине 1770-х гг., уже будучи правителем Зубары, представитель рода аль-Халифа шейх Мухаммед (1767–1780) добился от персидского правителя Керим-хана аренды соседнего с Катаром Бахрейнского архипелага сроком до 1782 г. Так представители рода аль-Халифа впервые появились в Бахрейне.

С начала XIX в. Персидский залив становится объектом британской экспансии. В 1871 г. Лондон официально уведомил правительства европейских стран о том, что английский парламент решил установить протекторат над Бахрейном. Таким образом, Бахрейн вошёл в состав крупнейшей в мире колониальной империи.

В конце 1920-х гг. началось активное проникновение на архипелаг американских нефтяных монополий. Так, в 1929 г. в Бахрейне была учреждена американская нефтедобывающая компания «Bahrain Petroleum Company of California». В 1932 г. на архипелаге забил первый нефтяной фонтан, а уже в следующем году началась промышленная добыча нефти.

Со 2-й половины 1940-х гг. после переноса на архипелаг штаб-квартиры органов британской администрации и превращения его столицы Манамы в центр британского управления регионом, начался экономический подъем страны: строительный бум, приток инвестиций и трудовых мигрантов (квалифицированных и неквалифицированных, в т. ч. из Ирана). Многие из них стремились остаться на Бахрейне и после завершения трудового договора, но легализоваться им чаще всего не удавалось.

В 1957 г. правительство шахского Ирана (уже с династией Пехлеви во главе) в одностороннем порядке провозгласило Бахрейн своей провинцией, что вызвало не только обострение отношений между Лондоном и Тегераном, но и ужесточение политики правящей династии (суннитов) по противодействию политическим лидерам персидской общины (полностью шиитской). Последние выступили в поддержку идеи присоединения к Ирану, были обвинены в государственной измене и репрессированы. Только в 1970 г. ООН разрешила спор о принадлежности архипелага в пользу бахрейнской династии аль-Халифа, сумевшей в 1971 г. объявить о независимости и создании суверенного государства с монархической формой правления и опорой на арабов-суннитов. Первая конституция страны вступила в действие в мае 1973 г.

Исламская революция 1978–1979 гг. в Иране привела к обострению конфронтации между его новым религиозно-политическим руководством и арабскими правителями и, как следствие, изменению иранской пропаганды, направленной на Бахрейн. Если ранее Тегеран апеллировал к национальным чувствам персов, то отныне возобладал религиозно окрашенный, ориентированный на шиитскую общину дискурс. Это привело к увеличению числа сторонников объединения с Ираном и превратило их в глазах монархических властей и суннитов в своего рода «пятую колонну». Политическое руководство страны поддержало вслед за другими монархиями Персидского залива Ирак во время ирано-иракской войны 1981–1988 гг., что привело к отождествлению ими политических организаций шиитов Бахрейна с военным противником – Исламской Республикой Иран. Ужесточение репрессий «по законам военного времени» раскололо общество и отдалило шиитов от власти.

После завершения войны противостояние на Бахрейне не завершилось, а лишь углубилось: в 1994–1999 гг. противостояние продолжалось с еще большей силой. Параллельно шииты были лишены прав участвовать в работе органов власти (в т. ч. силовых ведомств), были ограничены их возможности занимать должности на государственной службе, осуществлять деловую активность, получать образование. Многие базовые свободы были урезаны, как-то свобода собраний, перемещений, и т. д.

Нарастание шиитско-суннитского противостояния на региональном уровне (на фоне «экспорта исламской революции» из Ирана и усиления Саудовской Аравии после завершения Холодной войны), а также оформление Совета сотрудничества арабских государств Персидского Залива (ССАГПЗ) как форпоста суннитского арабского мира перед лицом шиитской (иранской) угрозы, не только препятствовали политической модернизации (в т. ч. реальной демократизации и восстановлению прав шиитов), но и сделали замороженный конфликт, по сути, перманентным.

14 февраля 2002 г. официальное название страны «Государство Бахрейн» сменилось на «Королевство Бахрейн», а эмир Хамад ибн Иса аль-Халифа (на престоле с 1999 г.) был провозглашён королём.

В феврале 2011 г. под влиянием антиправительственных выступлений в Тунисе и Египте («арабская весна») в стране начались волнения и массовые протестные акции с требованиями отставки правительства, а также политических и конституционных реформ. Их участниками преимущественно были представители шиитского большинства населения королевства. В марте 2011 г. протестное движение было подавлено силами безопасности при поддержке введённых в стране военных и полицейских контингентов Саудовской Аравии и ОАЭ. Отдельные протестные акции оппозиции проходили также в 2012 и 2013 гг.