Николай I – Завоеватель.

– И как там у вас шли дела, после моего ухода от дел? – Ленин из подгруженного ему университетского курса истории знал о положении дел в Советской России, но хотел услышать оценку от Дзержинского.

– Дела в стране тяжелые, но, выправляются постепенно. А вот в партии Троцкий, Пятаков, Рыков, Зиновьев и Каменев воду мутят, раздрай в ЦК вносят.

Троцкий в одну сторону тянет, Пятаков с Рыковым в другую, а Зиновьев с Каменевым в третью. А выигрывает от всего этого Сталин. Тихонько сидит, но в губернские и уездные парткомы, используя свое положение генерального секретаря, своих людей ставит.

– Ладно, Феликс, это для нас дела уже прошлые. А теперь, я думаю Константина назначить главой моей личной Канцелярии. Главная цель твоя на этом месте будет такая: в рамках третьего отделения Канцелярии организовать все государственные спецслужбы: контрразведку, политический сыск, разведку, охрану всех наших реципиентов и их семейств, охрану государственных тайн и секретных объектов. Все следует организовать по стандартам 20-го века. Ну и вообще порядок в делопроизводстве навести нужно. Для начала, подчиним третьему отделению Охранное отделение МВД, пограничную стражу и корпус жандармов. Что скажешь?

– Дело мне знакомое. Я сам ЧК – ОГПУ, погранохрану и службу ВОХР создавал и развивал. К тому же, мне потомки массу информации по работе спецслужб в 20 веке в память загрузили. Так что, справлюсь. Только кадры нужны будут. Где их взять в этом времени?

– Будем исходить из того, что имеем. Можешь в политический сыск из уголовной полиции и корпуса жандармов людей набрать.

– Это понятно. Но, я думаю, что бы был толк, нужно создавать специальное училище. И набирать туда толковых юнцов.

– Это само собой. Есть у меня мысль насчет использования декабристов. Только, нужно их побольше в тюрьму загрести. Ты этим делом, расследованием мятежа в первую очередь займись. Загребай не только непосредственных участников мятежа, но и всех сочувствующих. Под обязательство помилования, завербуем их в спецслужбы. А пока что, вникай в обстановку и попутно думай, как дело сделать. Я намереваюсь через три дня собрать всех подселенцев у себя в кабинете и начать работать над планом действий.

Завтра я выпущу указ о назначении Константина главой Канцелярии. Кое-что я в Зимнем уже делаю, чтобы обеспечить секретность совещаний в моем кабинете. Это дело в первую очередь обязательно проверь!

Поговорив около часа, братья расстались.

В этот же день после обеда в этом же месте Николай встретился с младшим братом Михаилом – Слащевым. Разводить политесы Ленин не стал, и поздоровавшись, сразу взял «быка за рога»:

– Рад приветствовать, вас, Яков Александрович! Как себя чувствуете в новом теле?

– Благодарение потомкам, Владимир Ильич, чувствую себя превосходно. Как в молодости еще до Мировой войны. Ни ран, ни болячек не осталось.

– Ознакомился я с Вашей деятельностью в Ветви реальности, которую Вы с потомками создали. Более чем, впечатлён Вашей деятельностью. Вы в одиночку сумели развернуть империю на новый курс и сильно ускорили ее развитие.

– Да уж, пришлось мне постараться в теле племянника моего нынешнего реципиента.

– Зато, теперь у нас в этом времени целая команда, да еще какая! Думаю, полегче нам будет. Да и сделаем, гораздо больше, я надеюсь. Ведь какую величайшую задачу потомки нам поставили! Создать при нашей жизни всемирное государство! Как думаете, справимся?

– А чего же не справиться? С таким то мощным составом, да еще обладая такой информацией! Мне в память потомки загрузили все системы вооружений до середины 20 века и курсы по истории всех предстоящих войн, по стратегии и тактике всех видов войск.

– Не напрягает Вас работа совместно с коммунистами?

– Совершенно не напрягает! Цель то какая: сделать из России всемирное государство. А для этого, как ни крути, придется весь мир завоевать.

– Ну и отлично, батенька! Вам и карты в руки! Быть вам министром обороны! На днях выпущу указ об объединении министерства флота и военного министерства в одно, и Вас назначу министром. Справитесь?

– А чего же не справиться? В той Ветви реальности у меня задачи посложнее были.

– Ну и отлично! Через три дня всех наших соберу у себя, будем готовить планы действий на год и на пять лет. Продумайте предложения в план по своей части. Возможности здешней промышленности вы себе вполне представляете. А Путилов вообще почти местный. Не даст нам сильно воспарить в желаниях. Однако, надеюсь, ученый Курчатов из середины 20-века, направленный сюда потомками вместе с нами, здорово поможет нам вперед местную науку и промышленность двинуть.

Братья говорили еще час, затем разошлись.

10. Уваров и Мейер.

Следующим утром Николай вызвал на беседу в Адмиралтейский сад Президента Академии наук Уварова.

– Счастлив видеть Вас в добром здравии, Ваше Императорское Величество, после столь драматических событий! – склонился в низком поклоне Уваров.

– Взаимно, Сергей Семенович! – ответил Николай, кивнув. И сразу решил перейти к делу. – Как чувствуете себя в новом теле, уважаемый Игорь Васильевич?

Курчатов тут же взял управление телом Уварова на себя.

– Вы не представляете, Владимир Ильич, как я счастлив! Во-первых, помолодел почти на 20 лет, да и здоровье у этого тела получше моего старого, господин Уваров не перенапрягался и физкультурой не пренебрегал. Во-вторых, задачи стоят передо мной, куда как посерьезней атомного проекта. И в-третьих, не сочтите за лесть, Владимир Ильич, но работать под Вашим непосредственным руководством – это счастье для каждого коммуниста. Вы, как ни крути, – отец – основатель Советского Союза.

– Взаимно, Игорь Васильевич! Команду потомки подобрали сильнейшую из сильнейших. И Ваша роль в ней важнейшая. Вам предстоит за пять лет вывести Россию в лидеры во всех естественных науках. А самое главное, создать основы для технологического рывка российской промышленности.

– Информации мне потомки в память загрузили по этим вопросам огромное количество. Так что, дело только в финансировании. Будет финансирование, привлечем в Россию ведущих ученых, а я знаю поименно, кого нужно к нам заманить. Закупим самое передовое для этого времени оборудование, а дальше уже сами вперед рванем!

– Вот именно! Причем собрать ведущих ученых нужно не только для того, чтобы нашу российскую науку усилить, но и для того, чтобы в других странах науку ослабить. Нужно создать отрыв от других стран в научной области. А для этого придется наладить соблюдение секретности научных разработок. В этом Вам Дзержинский поможет.

– Сам Феликс Эдмундович? Это великолепно! А соблюдать полную секретность мне не привыкать.

– Работать будете в самом тесном контакте с промышленностью. Возглавлять ее будет сам Путилов.

– Это основатель Путиловских заводов?

– Он самый. А кабинет министров возглавит хорошо известный Вам Иосиф Виссарионович. Он обеспечит финансирование и вообще режим наибольшего благоприятствования научным исследованиям и разработкам.

– Это очень хорошо! У товарища Сталина не забалуешь! Он живо всю российскую аристократию в чувство приведет.

– В этом деле главное – не перегнуть палку! А то получим верхушечный переворот. Но, я за этим сам присмотрю.

Попутно, попрошу Вас взять на себя министерство образования. За те же пять лет нужно обеспечить всеобщую грамотность детей в России. И развитие сети образовательных учреждений всех уровней, от сельских начальных школ до аспирантуры при Академии. Чтобы гарантированно выявлять всех талантливых юношей.

Через два дня я рассчитываю собрать у себя всех наших подселенцев и начать обсуждать планы на ближайший год и на ближайшие пять лет. Подготовьте, пожалуйста, предложения по своей части.

Ленин с Курчатовым общались два часа. Вождь Советского государства весьма интересовался развитием науки в 20 веке.

***

После обеда Николай встретился с обер-бергмейстером министерства государственных имуществ Августом Мейером. Тот был весьма удивлен доставленным ему фельдъегерем в министерство именным приглашением прибыть в Адмиралтейский сад для беседы с Императором. Не того он был ранга, что бы удостоиться личной беседы с Императором. А Николай Иванович Путилов, его донор, не удивился. Приглашения он ждал.

Ваше императорское Величество! – низко склонился в поясном поклоне Мейер, завидев подходящего к нему по дорожке Государя.

– Здравствуйте, Август Федорович! – поприветствовал его в ответ Николай. – И Вы здравствуйте, господин Путилов! Потомки Вас мне весьма рекомендовали.

– Добрый день, уважаемый Владимир Ильич! Считаю своим долгом сообщить, что я успел вкратце ознакомиться с историей России за конец 19 и начало 20 века, предоставленной мне потомками, и в высшей степени впечатлен Вашей деятельностью. Выражаю искреннюю готовность служить России под Вашим руководством.

– Служба России – это то, на чем мы с Вами, несомненно, сойдемся, Николай Иванович. Вы из всей нашей команды единственный, кто при жизни встречался со своим реципиентом. Вы почти современники.

– Вы правы, Владимир Ильич, я неоднократно встречался с Мейером во время Крымской войны, по вопросу обеспечения Петербургских заводов качественным железом для корабельных паровых машин. Ему уже было за 70 лет, но он еще служил в министерстве государственных имуществ советником. Я на 41 год младше его.

– К тому же, Ваш «оригинал» уже живет в этом времени.

– Точно так, мальчик Коля шести лет уже живет в деревне Ерохино Новгородской губернии.

– Я это к тому говорю, что Вам будет проще всего адаптироваться к жизни в этом времени. Реалии Вашей зрелости не сильно отличаются от теперешних.

– Вы правы, в Российской империи мало что меняется с годами, и даже с десятилетиями. Воры и дураки всегда всем заправляют.

– Так было, но, теперь так не будет! Есть у нас в команде большие специалисты по борьбе с ворами и казнокрадами. А с дураками сами справимся.

Мы с Вами должны поднять Россию на дыбы, посильнее, чем император Петр-1. И пустить ее вскачь. Через пять лет Россия должна в промышленном отношении оставить позади и Англию и Францию, и Австрию с Германией. Через день я намереваюсь собрать всех подселенцев у себя для обсуждения планов на год и на пять лет.

Вас я прошу представить свои предложения в эти планы. С учетом того, что все достижения мировой науки будут в Вашем распоряжении. Есть у нас в команде для этого выдающийся ученый из 20-го века.

– Я на эту тему уже думаю. Вот только, не знаю, какими финансовыми ресурсами я буду располагать. А от этого в большой степени будет зависеть скорость освоения новых технологических процессов.

– Готовьте два плана. Первый – на ближайшие два года, исходя из одной пятой теперешнего годового бюджета России. Это программа минимум. А второй план – исходя из неограниченного финансирования по потребности. Думаю, не позже через два года, мы сможем обеспечить финансирование промышленности по потребности. Сколько сможете освоить, столько и получите. И про дороги не забывайте. Это тоже будет вашей сферой деятельности.

– Это само собой, без железных и шоссейных дорог нам промышленность не поднять.

Император и Мейер беседовали еще полтора часа, затем разошлись.

11. Левашов и Киселёв.

Получив приглашение на приватную беседу в Адмиралтейском саду, командир 2-й бригады гвардейской легкой кавалерийской дивизии генерал-лейтенант Левашов не удивился. Твердо встав в ночь мятежа на сторону Николая, он привел в поддержку Императора лейб-гвардии гусарский полк в полном составе и лично возглавил атаку полка на пехотное каре восставших, правда, неудачную. Восставшие отбили атаку кавалерии ружейным огнем. А затем он со своими гусарами охранял персону Императора до самого разгрома мятежников подошедшей артиллерийской батареей.

Поэтому, Левашов рассчитывал получить от Николая соответствующую награду за верную службу. И уже начал переживать о том, что Император о нем забыл. Вызову он обрадовался.

Подходящий к фонтану в центре сада Николай с удовольствием увидел стройную фигуру ожидавшего его бравого красавца гусара в форменной меховой пелерине и шапке, при щегольских усах, генеральских эполетах, шпорах и сабле.

Увидев подходящего Николая, Левашов замер по стойке смирно, отдавая честь Его Императорскому Величеству согласно уставу.

– Вольно, генерал, – сказал Николай, подавая руку для пожатия Левашову.

– Рад служить, – гаркнул генерал. Николай шутливо поковырял мизинцем в императорской ухе.

– Вы меня оглушили Василий Васильевич! Мы же не на плацу!

– Так точно, Ваше Императорское Величество! – Снова гаркнул генерал, но, тоном ниже.

– А как Вы себя чувствуете, Иосиф Виссарионович, – вкрадчиво осведомился Ленин.

– Отлично себя чувствую! – ответил перехвативший управление телом Сталин. – Этот Левашов просто спортсмен – физкультурник. Кавалерист и атлет! Так хорошо я себя даже в молодости не чувствовал!

– Как с новым бытием, осваиваетесь? – Любезно поинтересовался Ильич.

– Вполне! Молодая жена – красавица, да и другие дамы меня вниманием не обходят! Так что, живу и радуюсь, благодарение потомкам! А как Вы?

– Аналогично. Мы теперь молодые и здоровые, но, со всем своим прежним опытом и со многими знаниями, которыми нас потомки снабдили. Что думаете по поводу поставленной потомками задачи, Иосиф Виссарионович?

– Как мне академик Чесноков пояснил, общее руководство и идеологию вырабатываете Вы, Владимир Ильич, а я – исполнитель. Уже третий день с нетерпением жду встречи с Вами, что бы Вы цели обозначили и пути наметили.

– Ну, уж и исполнитель! Что это Вы себя принижаете? Неужели обиделись, что не Вас потомки главным назначили? Председатель правительства – это отнюдь не исполнитель. Широчайшие полномочия у Вас будут и широчайшее поле для инициативы.

– И, тем не менее, хотелось бы получить, хотя бы, общие указания. И я ничуть не обиделся. Совершенно. Вы – основоположник и учитель, а я всего лишь продолжатель Вашего дела. – Говорить Ленину о своей обиде Сталин не собирался.

– Не будем пока это обсуждать, за недостатком времени. Хотя, отмечу, НЭП Вы зря свернули, да и потом изрядно «накосорезили». С курсами истории, которые Вам в память загрузили, успели ознакомиться? И с оценкой Вашей роли в истории?

– Успел. Правда, бегло. «Кровавый тиран, палач и параноик».

– Ну, не только это. Были и положительные моменты. Иначе, Вас бы сюда не отправили. Теперь к делу. Завтра с утра собираю всех «подселенцев» у себя для обсуждения планов действий. На год и на пять лет.

Вас, как и предложили потомки, я намерен назначить Председателем правительства. Вам будут подчиняться все гражданские министерства и ведомства. За собой я оставляю армию, флот, спецслужбы, личную канцелярию, министерство двора и казначейство.

От Вас хочу завтра услышать предложения по реорганизации структуры управления империи. А также очередность и сроки проведения реформ.

Цель реформ: за пять лет вывести Россию на самую передовую позицию в науке и промышленности во всем мире. А также, победить Османскую империю и присоединить ее земли к империи. И отразить, вероятно последующее за этим нападение европейских держва.

Пути достижения этих целей вы предлагаете сами. Но, при этом, совершенно необходимо избежать каких либо серьезных потрясений в империи. Мятежи нам не нужны. Так, что, действовать следует твердо, но, без перегибов и лишних жестокостей, учитывая интересы всех сословий, по возможности.

За основу, по моему мнению, можно взять реформы, проведенные в России в той Ветви реальности, что сформировалась после подселения Слащева в 1856 год. Курс истории этой Ветви Вам в память подгружен?

– Да, подгружен.

– Только, сделать все нужно значительно быстрее. Там Россию модернизировали за десять лет, а мы должны уложиться в пять лет.

– А какой политический строй будем строить?

– На ближайшие пять лет, я думаю, поставим целью переход к конституционной монархии с совещательным парламентом и сильными местными органами представительной власти. Но, это является предметом обсуждения. Учтем мнение всех подселенцев.

Подробно обсудив недостатки малоэффективной структуры органов власти империи, бывшие соратники – большевики разошлись. Снова предоставив бразды правления телами своим реципиентам. Чтобы подумать без помех о предстоящих задачах до завтрашнего собрания.

***

Последним из подселенцев Николай пригласил на беседу генерал-адъютанта Киселёва. Опять в Адмиралтейский сад. Подозреваемый в связях с мятежниками, Киселев был вызван из Тульчина в Петербург. Генерал надеялся убедить Императора в своей невиновности при личной аудиенции. Он несколько удивился вызову в сад, а не в рабочий кабинет императора. Но не слишком. Мало ли какие причуды могут быть у самодержца. А Столыпин вызова ожидал уже неделю.

Казачий офицер императорского эскорта проводил генерала в центр сада и предложил подождать. Император появился вскоре. Киселев отдал честь согласно устава.

– Как чувствуете себя, Петр Аркадьевич? – поинтересовался Николай. Столыпин тут же задвинул своего реципиента за ментальный барьер.

– Отлично себя чувствую, Владимир Ильич! Помолодел на 11 лет. Да и вообще, последние десять лет жизнь у меня была весьма нервная, стараниями ваших товарищей – революционеров. Одних покушений пережил 11 штук, из них 10 – неудачных. А сейчас – божья благодать, а не жизнь!

– Петр Аркадьевич, справедливости ради замечу, что большевики никогда индивидуальным террором не занимались. Этим эсэры грешили, особенно левые, и анархисты. Мы стояли за революцию, правда, вооруженную.

Но, все это в прошлом. И вы, и мы действовали в интересах России, только понимали мы их по-разному. А сейчас у нас с Вами цель общая: установить мировую социалистическую федерацию, создать справедливое общественное устройство и обеспечить прогресс науки. Согласны?

– Конечно. Именно поэтому я здесь вместо генерала Киселёва.

– Вот и прекрасно! Потомки выбрали Вас как крупнейшего знатока крестьянского вопроса в России. К тому же, начавшего перспективную реформу. Мы, большевики, как показала история стволовой реальности, в крестьянском вопросе были не правы. И напортачили очень сильно.

Я намереваюсь поставить Вас на должность министра государственных имуществ. В вашем ведении будет сельское хозяйство и дороги. Но, главной задачей будет крестьянская реформа. Её, я думаю начать через год. Она, помимо решения продовольственного вопроса, должна дать кадры для промышленности, большое количество народа для переселения в Причерноморье, в Сибирь, на Дальний восток и в Америку.

Вторая Ваша задача – пути сообщения. В первую очередь нужны хорошие шоссейные дороги Петербург – Москва – Севастополь, Москва – Сибирь – Амур до Тихого океана. Через год пустим по рекам и морям пароходы, через два начнем строить железные дороги.

Ну и министру финансов окажете консультативную помощь. Он из местных. Вопрос финансовой реформы тоже стоит остро. В бюджете остро не хватает денег. Может Вас по совместительству и министром финансов назначить?

– Думаю, не стоит. Крестьянский вопрос и дорожное строительство меня займут полностью. Но, министру финансов, конечно, помогу. Где можно быстро деньги взять я знаю.

– Вот и прекрасно! Завтра я соберу у себя всех наших подселенцев. Будем обсуждать план действий. Готовьте предложения по своим направлениям. Поделитесь со всей нашей командой. А команду потомки собрали фантастическую. Все – архи компетентные товарищи и господа.

12. Синклит.

Первые четверо суток после переноса Игорь Васильевич Курчатов провел в режиме пассивного наблюдателя. За исключением двух часов непосредственно после переноса, когда он успокаивал своего реципиента и двух часов общения с императором – Лениным.

Все остальное время он созерцательной половиной своего сознания наблюдал за жизнью Уварова через его органы чувств, запоминая особенности общения и быта реципиента. А логическая часть его сознания интенсивно усваивала материалы по развитию науки и техники в период с 1825 года по 1920, загруженные ему в память потомками. Реципиент об этой деятельности не догадывался.

Жизнь сорокалетнего Президента Императорской Академии наук была не лишена приятности. Сон вволю, неспешный размеренный быт, изысканная кухня, любящая молодая, на 10 лет моложе его самого, жена, урожденная графиня Разумовская, трое прелестных малолетних детей. Утонченное общение с академиками – гуманитариями о новейших вопросах античной поэзии и античной археологии, беседы в Обществе любителей российской словесности с будущими классиками русской литературы Василием Пушкиным, Федором Тютчевым, Александром Полежаевым, и даже с самим Александром Пушкиным, еще совсем молодым. Все это резко контрастировало с бешенным изматывающим ритмом жизни самого Курчатова.

Вникнув, более – менее, в состояние науки на исходе первой четверти 19 века, Игорь Васильевич сделал вывод, что время для переноса их команды потомки выбрали исключительно удачно. Естественные науки: физика, химия, материаловедение, сопромат и техническая механика находились в самом начале рывка, который привел их к расцвету на рубеже 19 и 20 века.

И техника тоже готовилась к рывку. Паровые машины вот – вот должны были достигнуть приемлемого для промышленного применения уровня. В Америке по рекам уже плыли первые пароходы конструкции Фултона. Через четыре года в Англии Стефенсон должен был запустить в эксплуатацию первую промышленную железную дорогу.

Получив вызов на личную аудиенцию к Императору, Уваров несколько удивился, а Курчатов – нет. За четверть часа до назначенного времени Уваров уже входил через парадное крыльцо в Зимний дворец. Все было как обычно. Караул из двух гвардейцев на крыльце и еще двое у входа на парадную лестницу. Президенту Академии приходилось бывать по делам службы в кабинете императора Александра. В длинной анфиладе залов, которая вела к рабочему кабинету императора, изменений не наблюдалось.

Правда, рабочий стол дежурного секретаря Императорской Канцелярии обнаружился за один зал до его обычного местоположения. Тут же находились и столы обер-камергера и обер-камердинера. У дверей в следующий зал в карауле стояли не два солдата преображенца, как обычно, а четверо гвардейцев: преображенец, семеновец, гусар, моряк и офицер жандармского корпуса. Гвардейцы стояли по стойке смирно, а жандарм, стоящий вольно, внимательно ощупывал глазами входящих. Уварову уже приходилось видеть этого офицера. Очевидно, тот его тоже должен был помнить. Тем не менее, офицер заступил Уварову дорогу и потребовал:

– Назовитесь, милостивый государь! – Это было нововведением.

– Действительный статский советник Уваров, – ответствовал он.

– Прошу Вас, проходите, – жандарм отступил в сторону, а преображенец распахнул створку двери.

За большим столом в кабинете обнаружились известные Уварову лица, составлявшие довольно странную компанию: гвардейский генерал Левашов, флигель-адъютант генерал Киселев, а также неизвестный, представившийся обер-бергмейстером Мейером. Левашов был в фаворе, весьма удачно поддержав нового Императора во время мятежа, А Киселева, как слышал Уваров, подозревали в связях с мятежниками, а чем известен Мейер Уваров не знал. Императора в кабинете не было.

Присутствующие продолжили было светскую беседу о погоде, когда в кабинет вошли совсем неожиданные лица: братья Императора Константин и Михаил. Присутствующие встали и поклонились Великим князьям по церемониалу. Братья в ответ поздоровались с собравшимися. Все снова расселись вокруг стола. Тут из другой двери, ведущей в его личные покои, появился Император. Николай ответил на поклоны собравшихся кивком и предложил садиться. Сам не сел.

– Со значением оглядев собравшихся, он сказал:

– Наш разговор, господа, будет СОВЕРШЕННО конфиденциальным. – Он выделил интонацией слово «совершенно». – С этой секунды. – И хлопнул по столу ладонью. Лицо его неуловимо изменилось. Появился хитрый прищур глаз. Взгляд стал совершенно другим, лукавым, что было совершенно не свойственно Николаю.

– Надеюсь, все убрали своих реципиентов за ментальный барьер? – поинтересовался Ленин. – Все утвердительно закивали.

– Барьер должен был глухим. – Продолжил Вождь. – Как объяснил мне Чесноков, отключенный от органов чувств, разум сразу засыпает. Так что, когда мы снова подключим реципиентов, они ничего не заметят. Все это время для них просто не будет существовать.

И более того, я прошу всех вас, товарищи и господа, всегда убирать реципиентов за глухой барьер, когда мы с вами обсуждаем наши дела, в любом составе, хоть тет-а-тет, хоть в группе. Реципиенты про наши дела знать ничего не должны. Совершенно незачем вводить наших реципиентов в излишние переживания. Наша деятельность им может не понравиться. Кодовое слово для включения барьера – «Синклит».