Сны Великого Моря. Хорро

– То есть они злились на «родителей» – подытожила Светлана.

– Это очень корректное слово. В некоторых случаях, это становилось причиной вражды и ненависти. Впрочем, не факт, что каждая такая вражда длилась больше одной жизни, тут я не уверен совсем. Возможно, это не имеет значения.

– Это надо иметь в виду обязательно, – оживился Дамард, – Может, ты знаешь кто с кем так враждовал?

– Дарибаль с Юной, Марут с Авророй, Зефира с Борардом, Микхель с Азалом. Азал, кстати, наш с Дарком общий предок, но технически среди наших предков есть и Микхель, – усмехнулся Эвар, – Когда-то они были друзьями, но Азал нашел способ умереть навсегда, а Микхель с этим не согласился, призвал его обратно в мир, став его отцом. Азал ему спасибо за это не сказал и началась отчаянная вражда, кто кого быстрее найдет среди смертных и прибьет изощренным способом. Именно род Халвейев регулярно рождал то одного, то другого. Азал перед тем как собрался умереть навсегда, как-то сумел избавиться от крыльев и стать по-настоящему смертным, более того, он в течении той своей жизни стал отцом человека, впрочем, нет, не человека, а все же аркельда, поскольку жена Азала была аркельдом и пришла с ним из Алаутара. Это единственный подобный случай в истории хорро. Так вот, я хотел прекратить их безумную игру «найди и грохни бывшего друга», видимо, поэтому я тоже родился в семье Халтвейя, – вдохнул Эвар.

– У тебя не получилось? – спросила Светлана.

– Я не успел найти их, моя последняя жизнь во Внутреннем Поле как-то уж слишком не задалась. Я стал одержим идеей все забыть и у меня почти получилось, – вновь вздохнул он.

– Когда ты себя едва не сжег, ты вспомнил все? – тихо спросил Дамард, будто страшась ответа.

– Не совсем так. Знания о каких-то событиях всплывают как воспоминания, иногда фрагментами, иногда всей логической цепочкой событий, я могу на этом не сосредотачиваться, эмоций у меня больше нет в памяти. Я их благополучно сжег. Я к чему начал этот разговор, если вдруг в Алаутар придут Азал, Микхель, Юна или другие обиженные друг на друга, их надо как-то примирить или не дать друг другу навредить. Опять же, не факт, что они до сих пор враждуют, мои сведения могли устареть.

– Я могу рассказать об этом родителям? – спросил Дамард.

– Конечно, если считаешь важным. Я могу и сам рассказать сегодня же, – пожал плечами Эвар, – это не тайна, просто я сам вспомнил обо всем два дня назад и не могу с уверенностью сказать, что из того, что я помню важно, а что нет. И да, мне кажется, Дарк не должен это пока знать.

Дамард задумчиво кивнул, а Света все же задала повисший в воздухе вопрос:

– Думаешь, Дарк тоже хорро?

– Однозначно нет, – успокоил их Эвар, – Но он Халтвей, пострадавший в некотором смысле от представителей моей расы. Если бы не Азал и Микхель с их привязанностью к его роду и с их нетипичными выходками, Халтвейи не боялись бы так странностей и магии и Дарк не оказался бы в психушке, – пояснил он.

Дамард откровенно выдохнул.

– Я не думаю, что Дарк из-за этого возненавидит хорро, он сам потомок хорро, вам это стоит позже обсудить самим.

Эвар кивнул. Дамард вернул всех в гостиную первого этажа, откуда они должны были отбыть в Катр.

Гай и Арикарда расспрашивали Данику о дымных землетрясениях, Дарк и Агелар над чем-то громко смеялись, Малика беседовала с Кайлин и Ордъёраином. Их недолгого отсутствия не заметили только Гай и Арикарда, во взглядах остальных читались вопросы или понимание, что ничего сверхважного не произошло. Дарк, к примеру, моментально потерял интерес, не почувствовав какого-либо беспокойства, Малика поняла, что скоро ей и так все расскажут и только Кайлин нахмурилась, задумавшись о чем-то своем. Агелар и Ордъёраин не придали значения, следя за всем происходящим у них на глазах больше по чисто ведьмацкой привычке, нежели действительно с какой-то целью.

Как только все отбывающие в Катр исчезли, Ордъёраин пригласил всех остальных сыграть в бильярд и послушать музыку. Вскоре к ним присоединились и родители Агелара. Эвар стал свидетелем ведьмацкого «среднестатистического» музыкального таланта. Он считал себя отличным пианистом, но его мастерство меркло на фоне ведьмацкого. Они играли потрясающие по сложности композиции, подбирая их на слух. Кайлин и Малика удивили умением играть в бильярд, не оставив Эвару ни малейшего шанса в пяти партиях из семи.

Между играми и музыкой Эвар рассказал о разговоре с Дамардом.

– Если ты вдруг вспомнишь еще что-то о хорро, нам лучше это знать, – оживилась Кайлин, – Все же мы почти ничего не знаем о вас и любая информация будет полезна. Если я правильно поняла, Дарк был связан с Алаутаром до того, как маг полнолуния сделал из него джина

– Именно, кивнул Ордъёраин, – Он потомок аркельда и хорро, ставшего аркельдом. Интересно, как ему это удалось.

– Я могу только предположить, – осторожно начал Эвар.

Все взгляды моментально обратились к нему.

– Наверняка я знаю лишь то, что он отказался от крыльев. То есть крылья должны были быть уничтожены, но тело сохранено. Что конкретно он сделал, я не знаю, но можно спросить у Дарибаля, он тоже «умирал навсегда», причем не однажды. Возможно, их способы были различны.

– Он сейчас об этом не помнит, – вздохнула Кайлин, – В его памяти сохранилась лишь прошлая и нынешняя жизнь. В прошлой он умер в 27 лет по-своему желанию и в этой он чуть было не умер в 27, уже по воле обстоятельств. Ужасно, когда существа с высоким сознанием уходят из жизни добровольно, это трагедия всего сообщества, в котором это происходит.

– Дарибаль практически никогда не доживал до 30 лет. Это я знаю, – заметил Эвар.

– Откуда? – вдруг спросил заинтересовавшийся Агелар, – Ты знаешь о других хорро явно больше, чем они о тебе, ты сильнее многих, по крайней мере, Шактира, Ката и Дарибаль не сравнимы с тобой в силе магического потенциала.

– Вот этого я не помню, по крайней мере, на данном этапе, – улыбнулся Эвар, – Может быть, я самый древний из всех хорро, может, это часть моей магии знать все об остальных хорро.

– Можешь развернуть крылья прямо тут? – спросил Ордъёраин, разливая по бокалам напитки.

В ответ Эвар просто сделал это. Орвира и Малика не сдержали вздоха восхищения.

– Они огромные, – ахнула Кайлин

– И заметь, они белые! Даже будучи нематериальными, они абсолютно белые! Не полупрозрачные, не серебристые, – Ордъёраин тоже задумался.

Даника попыталась дотянуться до крыла, но пальцы прошли сквозь.

– Айра говорила, ее крылья были черными до того, как она их повредила, – заметила она.

– У Азала они бордовые, – вдруг вспомнил Эвар, – у Микхеля золотые, а у Юны пепельно-серые. У всех остальных серебристые и полупрозрачные. Я могу свои заставить казаться такими, – добавил он, немедленно продемонстрировав это.

Два белоснежных трехметровых крыла поблекли, превратившись в прозрачно-серебрящуюся паутинку, после чего вовсе пропали из вида.

– Я почти уверен, что у хорро есть иерархия, – заявил Ордъёраин, – Те, чьи крылья выглядят материальными, сильные маги, логично, если при этом они в этой иерархии стоят выше.

– Я никогда не правил другими другими хорро, – я это точно знаю, – усмехнулся Эвар.

– Ну, знаешь ли, мы тоже не правим Алаутаром, однако наши слова и решения имеют огромное значение для всех жителей этого мира, – засмеялся Агелар.

– Кстати, да, – кивнула Кайлин.

Ордъёраин многозначительно хмыкнул.

– Мои решения тоже имели когда-то значение для хорро, но я отказался от этого, точнее, я постарался сделать все, чтобы каждый хорро жил собственным сердцем.

– Точно у них есть иерархия! – прищелкнул пальцами Кадъераин, – Отказаться от власти может лишь тот, у кого она реально есть. К тому же власть не всегда бывает явной. У ведьмаков Изначального мира в городах нет правителей, но все знают, у кого есть реальная власть, а у кого ее нет.

– Это было слишком давно, – вздохнул Эвар, – И скорее всего, не слишком важно, потому как, даже специально стараясь вспомнить, я не помню ничего связанного с проявлением своего превосходства над другими хорро. Возможно, такие эпизоды всплывут позже…

– Не старайся вспоминать ничего специально, – улыбнулась Кайлин, – просто скажи, если вдруг что-то вспомнишь. Любая мелочь нам может помочь придумать, как уничтожить вашу тьму безопасным для вас и всех остальных способом.

– Хорошо, – он широко улыбнулся и с видимым удовольствием пригубил шотландского виски из поданного ему Ордъёраином квадратного бокала.

Оставшийся вечер был целиком посвящен бильярду, музыке и танцам. Эвар исполнил несколько композиций Внутреннего Поля и даже спел несколько песен. «Show must go on» стала хитом. Слов не понимал никто, но энергия песни и исполнения никого не оставила равнодушным. А когда, Эвар перевел текст, Даника и Малика принялись рифмовать его на пардэне. Подобные переводы были сделаны на песни «Слушай свое сердце» Roxxett, «Миллион лет» и «Ветер перемен» Scorpions, «Я выживу». Орвира в два счета подобрала мотив и скоро старые раскрученные во Внутреннем Поле баллады зазвучали на пардэне, в слегка изменившейся под новый текстовой ритм аранжировке.

Присоединившаяся вскоре к ним Айра не поверила собственным ушам, когда услышала это все, но как и Эвар осталась в полнейшем восторге. Впрочем, у Айры были и свои любимые песни, хотя ей петь их было трудно, а Эвар знал далеко не все из них.

Развлечение продолжилось и после ужина « Show must go on» проорали все по очереди в оригинале и в переводе, акапелло и под аккомпанемент.

– Эта песня похожа на заклинание продлевающее молодость, – в конце концов, заявила Кайлин, – ритм такой же.

– Значит, сегодня мы знатно омолодились, – засмеялся Кадъераин.

– В жизни столько всего интересного, столько тепла, любви, веселья, – вздохнула Даника, – Я решительно не понимаю, как можно хотеть добровольно расстаться с жизнью.

– С жизнью, наполненной любовью и счастьем, никто в здравом уме не захочет расставаться, тут ты права, – тихо ответила Айра, – вот только жизнь бывает наполнена болью, страхами, потерями, насилием и страданием тайным и явным всех живых существ вокруг. Увы, бывают не самые пригодные для счастливой жизни миры. В том, что некто с высоким сознанием решает добровольно умереть, виновата среда, в которой он живет.

– Главное, вы должны помнить, что ваш собственный мир не такой, – напомнила Кайлин, подмигнув ей и Эвару, – научиться заново ценить жизнь не так легко, как кажется, но вы справитесь.

– А мы поможем, – Даника обняла Эвара, легко коснувшись губами его щеки.

* * *

Следующие несколько дней пролетели почти незаметно. Гай, Дамард и Светлана пару раз заглядывали домой, главным образом чтобы несколько часов отдохнуть от походной жизни. А именно, принять ванну, поесть и поговорить.

Хорро не объявлялись, облаков тьмы также никто не находил. Экспедиция «Крамбля» вернулась параллельно к изучению природы дыма, висевшего над окрестностями Катра.

Шактира и Ката прижились у дари Йольрики настолько, что та предложила им остаться в своих владениях на правах помощников. Животные и растения ее чудесного леса требовали внимания и заботы. К тому же, Ката могла учиться в ее школе. Там она познакомилась с Карин и девочки быстро подружились.

Дарибаль медленно приходил в себя. В первые два дня он не просыпался вообще, что не мешало ему генерировать целые облака тьмы. Если бы не мелкая огненная ментальная сеть, наброшенная на пространство его спальни, которая сжигала тьму, прежде чем она становилась материальной, тьма бы прочно укоренилась во владениях дари Тасимы и дарика Наримара.

Ордъёраин все же сделал для Дарибаля еще одну макалитовую подвеску с Истинным Огнем. Когда хорро, наконец-то, пришел в себя он смог оценить ее эффект в первые же минуты. У Дарибаля преобладала магия Силы Жизни и Воды, Огонь его тоже лечил, однако, во владениях Силы Жизни тьма донимала его в основном во сне.

У Шактиры и Каты с тьмой были свои отношения. Они обе почти не генерировали ее, пока были вместе, но стоило им друг друга не видеть более суток, их охватывало уныние, быстро материлизующееся в тьму. Во владениях дари Йольрики тоже раскинулась огненная ментальная сеть, созданная Агеларом и Ордъёраином, сжигающая тьму на стадии попыток ее материализации.

Айра, как и прежде, больше молчала, чем говорила. Она полюбила гулять в парке, она с удовольствием слушала новости и истории за столом, но никогда и ничего не рассказывала о своей жизни сама. Волрклар приглашал ее к себе в гости и она всегда принимала приглашения. Даника спрашивала ее о прогулках по владениям Эфира, однако Айра говорила лишь о своих беседах с лисами, о том как красивы розы и удивительны зеркала в доме Волрклара, в которых по его желанию отражался любой уголок мира Алаутар.

Такое же зеркало стояло в гостиной первого этажа в доме Кайлин и Ордъёраина, с виду это было действительно огромное трехстворчатое зеркало, но стоило произнести заклинание, оно показывало любое место в мире, какое было нужно. Барт, находясь рядом с этим зеркалом, даже заклинаниями не пользовался, просто заказывал любую нужную местность и она тотчас появлялась «на экране».

В один из дней Эвар и Даника искали хорро, сидя перед зеркалом вместе с Бартом. Безрезультатно. Конкретных персон зеркало не показывало, можно было «заказать» просмотр местности, где конкретная персона могла в теории оказаться, можно было проследить за конкретной персоной, двигая изображение буквально по видимым явно следам. Эвар осмотрел все источники питьевой воды в окрестностях Катра, внимательно изучая следы вокруг них. Барт мог легко приближать изображение и даже настраивать «режим просмотра сверху». Ни облаков тьмы, ни хорро в тот день обнаружить так и не удалось.

Вечером они наведались в Калантак с Агеларом и Маликой, погуляли по городу. Эвар купил себе гир. После, Даника и Малика отправились выбирать платья, а Эвар с Агеларом беседовали о том, насколько необходим Калантаку ночной клуб и как его организовать.

Идея с клубом Агелару понравилась, он видел лишь одно затруднение – найти подходящее здание. Никаких бумаг оформлять было не нужно, работников можно было нанять за один день, просто разместив объявление в Кантоне – единственном по сути административном здании города, не считая «Круга Магов», где заседал Верховный Совет, который городом не правил и городские вопросы не решал, кроме исключительных случаев. Кантон же был и биржей труда и обителью Стражей Порядка и нотариальной конторой всего города и административно-хозяйственным департаментом, где решалось какие объекты общегородского имущества нуждаются в ремонте, какие необходимо переделывать, сносить и тд.

Кантон был огромным зданием в пять этажей, огибавшим по кругу почти половину главной площади Калантака. В свою очередь площадь Калантака превышала размерами все известные Эвару площади во Внутреннем Поле минимум в два-три раза.

– Мне идеально бы подошли развалины старого здания школы Ассагар, – признался Эвар Агелару, когда они удобно устроились у окна, выходившего на главную площадь, таверны в ожидании девушек.

– Там вокруг личные владения дарика Наримара, – заметил Агелар, – он мог бы сдать тебе в аренду эти развалины, но видишь ли, здание устроено так, что в него бьют все молнии всех гроз, пролетающих над Калантаком. Это небезопасно. К развалинам нельзя подойти и подлететь ближе, чем на восемьсот метров.

– Жаль, – вздохнул Эвар.

– Ты поговори с Наримаром, может он что-то и придумает, – предложил Агелар, заказав себе «горечь Лаукара» и плитку шоколада.

Хозяин таверны принес ему заказ лично, но не словом не обмолвился, что узнал в посетителе Верховного Мага. Тут не принято было докучать всем известным личностям своим повышенным вниманием. Это считалось неприличным.

– Мы даже незнакомы с ним, – улыбнулся Эвар.

– Вот это точно не проблема. Он сам хочет с вами всеми познакомиться, как и Дирксел-Ди. Это еще один член Верховного Совета. Просто они сейчас немного заняты. Наримар приемом новых студентов в свою школу, а Дирксел-Ди сезоном ураганов на Фиробархоре, возведением защитных щитов от бурь и гроз и усмирением идущих с Утаира атмосферных фронтов. Но как только эти дела будут завершены, они непременно придут на очередной ужин или музыкально-бильярдный вечер к нам, – широко улыбнулся Агелар и с видимым удовольствием пригубил черного густого и, судя по запаху, крепкого напитка.

– Почему горечь Лаукара? – не удержался Эвар.

– Попробуй…

Он осторожно отхлебнул и едва не заорал от внезапно холодяще-горького вкуса. Напиток не был холодным, но во рту будто все замерзало, стоило попасть на язык нескольким каплям – невозможно горький, до приторной сладости в послевкусии вкус.

– Это делают из лаукарской полыни. На материке Извир, где она растет, очень жарко и жители привыкли охлаждать все, до чего могут дотянуться, – усмехнулся Агелар, наблюдая за выражением лица собеседника, – Так вот, лаукарская полынь растет на искусственно охлаждаемой земле вокруг города, крайне перегруженного охлаждающими заклинаниями. Как-то винодел из Лаукара заметил, что на охлажденной земле растет совершенно уникальный виноград, местные ведьмаки тут же обратили внимание на растущую у них под носом лаукарскую полынь. Так, вдобавок к «сладости Лаукара» – это вино из того самого винограда с охлажденной земли, появилась «горечь Лаукара» – вот этот ликер.

– Я заметил, ведьмаки предпочитают крепкий алкоголь, – подумав, Эвар заказал себе «сладости Лаукара» для сравнения.

– В основном так и есть, – согласился Агелар, – Но, например, Ордъёраин предпочитает вино всем прочим напиткам, а Волрклар любит подбирать напитки к блюдам, иногда смешивая совершенно разные в одной посуде, о крепости он не думает. Дарк называет эту мешанину «коктейлями».

– Если я открою ночной клуб, там можно будет попробовать несколько коктейлей, я постараюсь воссоздать мои любимые вкусы из Внутреннего Поля.

– Обязательно поговори с Наримаром! Я тоже хочу, чтобы ты открыл свое заведение! – засмеялся Агелар.

«Лаукарская сладость» по вкусу здорово напоминала охлажденную сверх меры Мадейру многолетней выдержки. Вот только бокал не был холодным. Эвар даже капнул себе на ладонь немного – нет, комнатная температура, вино никто не охлаждал перед подачей.

Вскоре к ним присоединились девушки. Малика развернула длинный список покупок и принялась вычеркивать все, что успела купить. Эвар не сомневался, что она прекрасно все помнит и без подобных ухищрений, однако Малика любила порядок во всем. Даника же просто свалила пакет с уменьшенными в несколько раз покупками под стол и заказала себе зеленой ледяной воды. Эвар и у нее отхлебнул на пробу. Ледяная зеленая вода оказалась разновидностью мохито.

– В Катре это главный напиток днем, – пояснила Даника, – алкоголь в Катре пьют редко, даже ведьмаки плохо себя чувствуют, выпивая на жаре.

– А вечером? – слюбопытничал Агелар, пододвигая сосредоточенной жене свою развернутую шоколадку.

– А вечером катрцы спят, – улыбнулась Даника, – Никогда не понимала почему они не ведут ночной образ жизни. Большинство ложится спать за час до полуночи.

– Я думала, ты родом из Катра, – Малика слегка улыбнулась супругу и отломила себе кусочек шоколадки, – Твой отец живет там?

– Он прожил в Катре большую часть жизни, – кивнула Даника, – когда мне исполнилось десять лет, родители перебрались на Фойт – остров архипелага Калидар. Мои родители заключили брачный союз с ограниченным сроком, ради того, чтобы родить и вырастить ребенка аркельда. Потом я отправилась в школу Намариэ и родители расстались. Мама снова вышла замуж уже за калатари, ей всегда нравились мужчины калатари и осталась на Фойте, а отец вернулся в Катр, хотя он родом с Фойта сам, но вот Катр ему нравится больше, уж не знаю почему.

– И ты после школы Намариэ захотела жить в Катре? – удивился Эвар.

– В Катре проще зарабатывать на жизнь, там мало сильных магов, – усмехнулась Даника, – я рассчитывала за пять лет заработать себе на собственный дом в Калантаке, Марбере или Лаукаре, я девушка амбициозная. Только, думаю, мне в любом случае пришлось бы уехать раньше. В меня влюбился мужчина, которому я совсем не годилась в жены.

– Почему? – удивился Агелар, но, поймав осуждающий взгляд Малики, добавил, – Это, конечно, твои личные дела, извини за неучтивость.

– Ничего, – махнула рукой Даника, – это не тайна и причина банальней некуда, он просто более слабый маг, чем я. Наш союз не мог быть с обязательствами. Он захотел бы детей раньше, чем через 100 лет, а у меня 800 лет впереди, я не хотела бы пережить правнуков. Одварду едва ли суждено дожить до двухсот. И он хотел полноценный союз с обязательствами, я бы не смогла на это пойти.

Эвар задумался.

– Теперь выходит, мне суждено умереть раньше моей любви, – вздохнула Даника и посмотрела на него, – Конечно, я не стану связывать себя обязательствами.

– Моими детьми могут быть только хорро, – решив не предаваться грусти, улыбнулся Эвар, – Некоторые из них при благоприятных условиях способны доживать до 700 и больше лет, так что видеть старость собственных потомков тебе не грозит, если ты решишься на союз с обязательствами со мной.

Малике стало неловко от таких откровений, а вот Агелар откровенно веселился.

– Вот! Мы только что нашли способ призвать в Алаутар тех хорро, что не найдут сюда дорогу сами в следующие 300—400 лет!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.