Соломон. Забытая нежность

– А ты приедешь к нам?

– Приеду. Но немного позже. Я обещал родителям…

– Ты давно не общался с ними, да? – спросила я, а сама почему-то представила, как он приводит домой Свету, и они жарко проводят время в объятиях друг друга.

Я совершенно не хотела видеть её рядом с Игорем. Но и понимала, что такие вопросы решать, к сожалению, не мне. Сама поставила себя в двоякую ситуацию.

– Я пытаюсь тебя понять и ищу в твоих поступках логику. Но у меня получается очень плохо.

– У меня самого получается со скрипом последнее время. Все понимаю, хочу быть рядом с тобой и все же желаю тебе другой жизни…

– Хорошо, – протянула я задумчиво. – Приедешь к нам на море, а я найду к тому времени какого-то местного рыбачка и останусь с ним в его шалаше. А потом я рожу ему несколько детей, а ты будешь… спокоен и счастлив за меня?

– Да, конечно, – отозвался Игорь, а уголки его рта чуть заметно раздвинулись в улыбке.

– Счастлив, зная, что я не люблю своего мужа-рыбака, втайне мечтая о тебе? Счастлив будешь со Светой, зная, что со мной и Машей тебе было бы лучше?

– Аня…

– А если отбросить страхи за нашу с Машей жизнь и сделать шаг мне навстречу? Я не знаю, что у тебя случилось, что в твоей душе, но не думаешь же ты, что одному лучше? Я взрослый человек и вполне справлюсь со своей болью в случае… В случае, если наши мечты разобьются, я найду в себе силы жить дальше.

Да, я напирала сквозь смущение, с яркими пунцовыми щеками стояла перед Игорем и говорила эти слова, считай, признавалась в своих чувствах и ждала отклика. Ждала, потому что с этой надеждой в сердце было так легко и приятно жить. Смуглое лицо напротив стало хмурым, Игорь покачал головой.

– Я приеду к вам через неделю, – сказал он. – Пока я не могу оставить работу. За эти дни я решу проблемы и вернусь к вам. И те клочки одежды, что ты купила… Даже не смей одевать их до моего отъезда. Я ещё до сих пор в подробностях помню ту сцену в ванной и все вчерашние поцелуи. И не уверен, что скоро о них забуду, – с хрипотцой произнес он последние слова, а мои щеки, наверное, снова покрылись багровыми пятнами.

– Ты видел мои покупки? – удивилась я, вопросительно подняв одну бровь, и усмехнулась.

– И даже больше того, вижу по хитрому огню в твоих глазах, как ты решила их применить. Это удачный ход, беспроигрышный, но не честный, – рассмеялся он.

Я рассмеялась в ответ и присела на стул, глядя на него снизу вверх.

– Тогда зачем позволил все это купить? – недоумевала я.

Игорь подошёл и присел возле меня на корточки. Наши лица оказались на одном уровне.

– Не хочу ни в чем тебе отказывать, – смотрел таким взглядом, что у меня дыхание перехватило, и я ухватилась за его слова.

– Тогда поцелуй меня ещё раз, – попросила я, в эту минуту чувствуя над ним власть.

Игорь снова подарил мне улыбку, а затем я ощутила его дыхание на своем лице. Сердце бешено застучало в груди, и я прикрыла глаза, почувствовав его губы. Каждый раз я ощущала себя так, словно вселенная замедляла ход, и мы оставались в этом мире одни. Игорь обхватил руками мою талию и приподнял, усаживая на стол. Расположился между моих ног и углубил поцелуй, проникая в мой рот языком. Я задрожала в его руках и прильнула к нему, мечтая, чтобы он не останавливался. С каждым разом поцелуи становилась глубже и откровеннее. Ни за что не поверю, что Игорь ничего при этом не испытывал ко мне.

Затем он резко отстранился от меня, тяжело вздохнул и отвернулся, словно боролся сам с собой. Со своими чувствами ко мне.

– Чаю? – спросил Игорь.

И я не смогла устоять, снова расплылась в улыбке. Тихо засмеялась и спрыгнула со стола.

Хоть чай пить, хоть целоваться до обморочного состояния – все готова делать рядом с ним. Только бы он не замыкался больше и не решился выселить нас с Машей в ответ на мои наступления. Я и сама больше никуда не уйду от него. А если вдруг и обмолвится, что пора съезжать, останусь под дверью его квартиры, моля нас не отпускать.

Глава 31

Соломон

Неделя пролетела незаметно. И лишь вечера в доме, который без девочек теперь казался пустым и безжизненным, тянулись, словно стрелки на часах замерли. Я все порывался забросить важные дела на работе и контракты пустить на самотёк, и ехать к девочкам, к Ане… Эта щемящая нежность к девушке и желание оберегать их с Машей от целого мира никуда не делась, а только крепла с каждой минутой, что мы были порознь друг от друга. Туман в голове окончательно рассеялся. Я осознал, что эти новые чувства к обеим сёстрам глубже и сильнее, чем я предполагал, чем мог когда-либо представить.

Побросал вещи в сумку, запрыгнул в автомобиль и отправился в аэропорт. Через несколько часов буду на месте и встречу девчонок. Наши переписки с Аней в течение дня лишь сильнее подливали масла в огонь. Она не стеснялась слать фотографии Маши вместе с собой. Особенно долго я улыбался над снимком, который она наверняка попросила сделать моего отца или мать. Девочки стояли в обнимку около бассейна. На Ане был надет цельный купальник, но я все равно увидел все, что нужно и понял скрытый контекст и ее игру. Маленькая чертовка.

Свете я чётко дал понять, что отката и потепления в наших отношениях не будет, потому что… даже не вспоминал о ней эти дни. И совершенно о ней не думал.

Зато со Стасом виделись пару раз. Он все порывался прочистить мне мозги и направить на путь истинный, но я был непреклонен. Хотя оно по жизни у меня всегда так. Если упрусь в чем-то, то намертво.

Самолёт приземлился в Адлере поздним вечером, я взял такси и назвал адрес дома, в котором жили родители и девочки. Я купил этот дом очень давно. В расчёте, что большой семьёй мы будем выбираться на отдых, и так оно и было какое-то время…

Погода стояла пасмурная, небо заволокло серыми тучами. Для конца ноября вполне нормальное явление. Все же теплее, чем сейчас было в Москве. Через пару недель я планировал купить большую и пушистую ель и принести домой, чтобы у Маши был самый настоящий Новый год. Хотя, возможно, так далеко не стоило загадывать. Может быть, мы поедем на дачу к родителям и проведём там все праздники. Сложно было что-то планировать заранее.

– Игорь! – бросилась Маша мне на шею, когда заметила меня.

Я крепко обнял маленькую девочку, понимая, что сильно соскучился по ней, и какое-то время просто прижимал к себе, слушая ее сбивчивый рассказ, как она проводила здесь время и как ей нравится это место.

Аня стояла поодаль и загадочно улыбалась, глядя на меня проникновенным взглядом. Будто она уже и так поняла, что я сдался. Приехал и сдался. Выбросил белый флаг и выставил руки, чтобы на те надели кандалы. Но разве это было не так? Мчался сюда, представляя ее лицо, и как сожму ее в своих объятиях.

– Привет, – я подошел, разглядывая ее лицо. Порядком уже успел по ней соскучиться и, если бы не Маша, то впился в Анины манящие губы поцелуем.

Представляю, как бы удивился гном, наверное, тут же побежала докладывать моей матери. Аня писала, что Маша и мать нашли общий язык и все свободное время занимались живописью. Меня очень радовали такие новости.

– Как ты проводишь время в перерывах между эротическими фотосессиями? – непринужденно поинтересовался я.

Щеки Ани вспыхнули румянцем, но именно такой реакции я и ждал. Она подобралась, ее глаза забегали по моему лицу.

– Я пошутил, – и все же не сдержался и прикоснулся пальцами к ее лицу.

Такое чувство, что месяц её не видел. Себя не узнавал и не понимал, что со мной происходит. И не будь рядом родителей и Маши, словно пещерный человек, повесил ее на плечо и уволок в свое убежище.

– Мы хорошо проводим время. Твоя мама занимается с нами живописью, утром мы выходим гулять. Твой отец говорит, что мы с Машей поправились и наели щеки.

– Ну, я бы так не сказал, – окинул ее хрупкую фигуру голодным взглядом. – Куда-то ездили?

– Много куда. Больше всего мне понравился заброшенный пляж на Мамайке.

– О-о, – протянул я и рассмеялся. – Отец все-таки отвёз вас туда? В детстве я часто с ним там бывал. Не знаю, чем это место так привлекало отца, но ни одна поездка не обходилась без визита на этот пляж.

– Да, очень красивое место, мы даже немного покатались на яхте в один из погожих деньков. Александр Сергеевич взял штурвал в руки и сказал Маше, что он капитан. На что она недовольно поджала губы и заявила, что капитаны имеют специальную шляпку. Да-да, именно шляпку так и сказала, – рассмеялась Аня звонким смехом, – взяла откуда-то козырек водрузила себе на голову и протиснулась у него между рук.

– А ты?

– Что я?

– Нашла шляпку капитана или будешь брать штурвал натиском? – я с тихим вздохом прислонился спиной к дереву.

– Я буду стоять в стороне и подобно настоящему капитану, который умеет управлять судном и стихией, наблюдать за всем у штурвала с непроницаемой маской на лице.

Я нарочно поддразнивал ее и получал огромное удовольствие от ее ответов.

Аня поправила рукой золотистые локоны, а в глубине ее глаз вспыхнуло нечто такое, от чего я нервно сглотнул. Выдержка у нее была на высоте. Может быть, и правда, мать за эти дни преподала ей какие-то уроки или дала дельные советы… хотя сомневаюсь, что Аня в последних нуждалась. В каждом взгляде и слове читались неподдельная искренность и забота. Именно это-то и подкупало в ней в первую очередь.

– Игорь! – во двор вышла мать в фартуке. – Вот так сюрприз! И даже не предупредил. Ну и замечательно! Сейчас будем ужинать. Маша, идём помогать расставлять посуду на стол! – чмокнула меня в щеку, и они с Машей скрылись в доме.

Когда мы остались одни, я не выдержал, подошел к Ане и прижал к себе. Впился в её губы жадным поцелуем, ощущая дрожь во всем теле. Словно был подростком, и первый раз касался понравившейся девчонки. Ещё немного, и искры посыплются из меня прямо на землю.

– Давай завтра съездим на Мамайку втроём: ты, я и Маша, раз вам так понравилось? – предложил я, прерывая поцелуй и глядя в счастливое лицо Ани.

– Хорошо, – довольно протянула она. – Завтра обещают ясную погоду с утра. Хотя я уже привыкла, что дождь здесь появляется так же внезапно, как и проходит. – Тебе здесь нравится?

Она словно и вправду изменилась за эти дни и стала мне еще ближе, несмотря на расстояние между нами.

– Очень нравится. А теперь будет ещё больше, – Аня крепко меня обняла, и так мы стояли какое-то время.

Я слышал ее сердцебиение, и мне так хорошо было в этот момент. И нет больше никаких сравнений и мыслей о прошлом. Ничего нет. Есть чистый лист для новой жизни, Аня и я. И Маша, конечно же. И Пуховик. Я обещал ей нового питомца, и по приезду выберем из приюта ей друга.

Мне нравился дом на берегу моря. Я купил его несколько лет назад, но давно уже сюда не приезжал. Отец и мать следили за порядком в нем, два раза в год покупали билеты на море и совмещали приятное с полезным. Впервые с момента смерти Наташи и Аси я приехал сюда. Смотрел на фотоснимки на стенах, на наши счастливые лица с грустью и светлой тоской, и не чувствовал той всепоглощающей боли, что съедала меня все эти года.

Мать колдовала на кухне, отец сидел за столом. Маша восседала рядом на стуле, и они о чем-то тихо, но оживленно вели беседу. Семейная идиллия… другими словами и не назвать представшую перед глазами картину.

– Деда, ну нет же, – протестовал гном.

Меня никто не замечал, я тихо стоял в дверях и наблюдал за ними. Это слово «деда» резануло мой слух, и я оторопел, глядя на них во все глаза. Отец с любовью смотрел на Машу и показывал ей на какие-то картинки на столе. Я, конечно, предполагал, что родители примут девочек, но… ожидания и реальность зачастую разные вещи.

– Игорь, – мама засуетилась, заметив меня в дверях. – Садись за стол, ты, наверное, проголодался. Ты надолго?

– Все зависит от того, как будут идти дела на работе. Наверное, дня на три, не больше.

– Ну, приехал и то хорошо, – отец поднял лицо и поглядел на меня ничего не выражающим взглядом. Они с Машей собирали большой пазл.

Я понимал, что он все ещё осуждал меня за моё отшельничество. Несколько раз он приезжал ко мне домой и пытался со мной поговорить. Но эти попытки лишь увеличили пропасть между нами.

Маша как будто повзрослела за эти дни. Сидела рядом с моим отцом, трогала его за руку и что-то рассказывала, подбирая мелкие фрагменты пазла. Я наблюдал за ними, а в груди на месте камня, что и так почти весь раскрошился, вдруг поднялся столб серой пыли, и та осела в лёгких. Я вздох сделал и закашлялся, чувствуя, как ещё один кусок черствого камня отвалился от сердца.

Весь вечер я провел в обществе родителей и девочек. Мы сидели в большой гостиной, на улице зарядил дождь. Отец достал лото, и мы пару часов весело играли и создавали шум на весь дом. Эти стены давно не слышали такого ажиотажа. У меня на сердце тепло и умиротворенно стало, словно… Нет, я не хотел больше никаких параллелей. Я хотел жить этой самой минутой и наслаждаться жизнью. Чуть с ума не сошёл в стенах дома без девчонок. В одну из них влюбился с первого взгляда, как только взял на руки там, на пристани, в Рыбачьем, а ко второй чувства пришли не сразу… Я и сейчас до конца не уверен, что правильно поступал, что давал Ане шанс, себе давал шанс. Но, не попробовав, не узнаешь. Что я, в конце концов, терял? Ходил вокруг да около, и обоих мучил. Однако с сомнениями было покончено. Иначе бы я сюда не приехал.

Родители легли спать, Аня ушла укладывать Машу, а я пошёл следом, присел на полу возле кровати и слушал, как Анна читала гному сказку. Девушка запустила руку мне в волосы и массировала голову пальцами, а меня на части разрывало от нежности и чувств в эту минуту.

– Поехали завтра погуляем? Одни? Я покажу тебе свои любимые места. А послезавтра сводим Машу в цирк, океанариум?

– Одни? – шепотом переспросила Аня.

– Да, вдвоем. Ты не хочешь? – нет, я не боялся отказа, это было что-то другое. Словно мне доверили в руки фарфоровую статуэтку, а я не знал с какой стороны подступиться, чтобы ненароком ее не разбить.

В комнате повисло молчание, рука Ани замерла в моих волосах, я лишь слышал ее частое и сбивчивое дыхание. Маша уже заснула, а я не хотел уходить. Так соскучился по ним обеим. Устал быть один.

– Хочу. Просто неожиданное предложение. Это значит…

– Это значит, что я очень по вам соскучился, – честно признался я. – И хочу побыть немного с тобой вдвоем.

Приподнялся и повернулся к ней лицом, становясь на колени и облокачиваясь руками о кровать. В неярком свете ночника Аня ещё красивее казалась и в самом деле походила на фарфоровую куклу.

– А родители… что они подумают? – даже сквозь приглушенный свет ночника я увидел, как вспыхнули ее щеки багровым румянцем.

– Какая разница, что они подумают? – я слабо ухмыльнулся, заметив недоумение и испуг на ее лице. – Ну, если хочешь, я организую твое похищение? – от ее близости и аромата мне в голову ударило, и я вытянул руку и коснулся ее локона, что выбился из хвоста.

Аня ещё сильнее засмущалась и покраснела. Когда отпустил тормоза, и проще как-то стало. Правда, ещё не понимал, как Аня относилась к этим самым переменам. Чувствовал ее настороженность. Наверное, мы никогда не выйдем из этого шаткого равновесия. Так и будем кататься на качелях туда-сюда.

– Хочу, – прозвучало так наивно и по-детски, что я не смог сдержать улыбки.

Потянулся к ее лицу и коснулся дыханием ее рта. Она вытянулась как по струнке и замерла, словно ее выслеживал охотник, и она боялась попасться тому на глаза. Я сам задержал дыхание, а спустя минуту накрыл ее губы своими и полетел в бесконечную пропасть. Аня обхватила меня за плечи, ее тело задрожало, и я упивался этими чувствами. Кроме нее и этих мягких сладких губ ничего и не было важнее в эту минуту. Какой же я был дурак, что столько времени решался на сближение. Но, может быть, всему свое время? А может быть Аня тоже что-то надумала за эти дни?

Поцелуй длился очень долго, я обхватил Аню за талию и спустил к себе на колени. Прижимал ее и не хотел останавливаться. Нечто необъяснимое происходило со мной в такие моменты. Она сама того не ведая, становилась моей отрадой и болью. Руки потянулись к ее волосам, я стащил с них резинку. Мягкие локоны упали Ане на плечи и спину, и я запустил в них пальцы. Меня потряхивало от желания. Вряд ли она понимала, в какое пекло лезет, ведь сгорим оба заживо, если сейчас же не остановимся.

Я отстранился, Аня часто и прерывисто дышала, глядя мне в лицо затуманенным взглядом. Ее сердце билось так гулко, что я готов был подняться на ноги, схватить девушку на руки и нести в свою спальню, чтобы раздеть и восхищаться ее красотой, касаться ее белой кожи и содрогаться в конвульсиях от желания ею обладать.

– Игорь, я… Ты…

– Я никуда тебя не отпущу, – тихо сказал я ей. – И никакая Света мне не нужна. Мы будем жить втроём: ты, я и Маша. По выходным будем ездить к родителям, а там жизнь покажет. Я буду последним глупцом, если дам тебе уйти. Только потом не жалуйся, – я упивался растерянностью на ее лице.

Аня думала, что все это время жила со скромником, но теперь я хотел доказать ей обратное. У нас столько времени впереди, чтобы узнать друг друга с разных ракурсов. Я мечтал многому ее научить, но ещё больше желал, чтобы она просто была рядом. За ту неделю, что я провел один в квартире, осознал, что качусь на дно. Ничто не приносило радости, и торопиться больше некуда, дома меня никто не ждал. Меня там больше никто не встречал, и я понял, что готов попытаться в последний раз построить свое хрупкое счастье.

Глава 32

Соломон

Утром следующего дня я прокрался в комнату девочек и разбудил Аню. Не знаю, во сколько они вставали на отдыхе, но я и так ждал почти неделю. Жил один, как абориген, которого выселили на заброшенный остров, и теперь жаждал общения. Запланированная программа была насыщенной, я хотел выжать из этого дня максимум и охватить несколько мест разом. Погулять в парке, посидеть у моря с кружкой горячего чая, может быть, прокатиться на яхте, посетить кафе – провести этот день беззаботно и легко. Наверстать упущенные дни и устроить для нас с Аней что-то вроде праздника.

Мы договорились, что уедем одни, без Маши, поэтому я знал только один способ, как оставить маленького неуемного юлёнка в неведении: встать раньше него и уйти из дома.

Но маме пришлось рассказать о наших планах. В отличие от Ани, я нисколько не переживал по поводу того, что будут думать родители, когда я на весь день исчезну с девушкой из дома. Пусть что хотят, то и думают. Я и так уже много лет не посвящал их в личную жизнь. Уверен, что мама, как женщина, и так все поймёт, сложит один к одному и порадуется за меня. Ведь она мечтала, чтобы я стал прежним Игорем. И я теперь тоже об этом мечтал.

Аня краснела и смущалась, как будто боялась смотреть моей матери в глаза. Словно я пришёл не к себе домой, а к ней и отпрашивал ее у строгой женщины на свидание. Меня так позабавила эта ее реакция, что я не сдержался и подлил масла в огонь:

– Вернёмся не скоро, возможно, только к вечеру, – стиснул Аню в объятиях, наблюдая за реакцией Ани и мамы.

– Если Маша будет про вас спрашивать, и я скажу, что вы ушли с Аней без нее, она из меня душу вытащит расспросами, почему не взяли её, – мама смотрела на нас горящими глазами.

– Скажи ей, что она плохо ела кашу эти дни, – пошутил я, выпуская Аню из рук и натягивая куртку. Аня же стояла на месте и смущенно смотрела себе под ноги.

– В том и дело, что она ее ест… – мама тепло улыбнулась.

Но я хорошо ее знал, она просто пыталась разрядить обстановку и тем самым давала Ане понять, что одобряет эту вылазку, и против наших отношений и слова поперёк не скажет. Отец бы, да, косо смотрел. Возможно, что отвёл в сторону, и как мальца меня отчитал, чтобы я не смел ломать жизнь девочке. Но благо тот ещё не спустился вниз со второго этажа, и поэтому я хотел увильнуть из дома поскорее, дабы не портить Ане настроение окончательно.

– Мама, ну придумай что-то, – я подтолкнул Аню на выход.

– Игорь, но вас хоть во сколько ждать? – она вопросительно подняла брови.

– К вечеру, – сказал я и закрыл за нами дверь, шумно выдыхая.

Вроде взрослый мужчина, но родители по-прежнему видели во мне ребенка.

– Очень ненавязчиво. А главное, и в самом деле похищение. Вон даже никто не узнал, – серьезным голосом язвила Аня и смотрела куда-то наверх.

Я поднял голову и увидел в окне фигуру отца. Он провожал меня грустным и осуждающим взглядом. Но напрасно так переживал за мою личную жизнь. Аня далеко не тот человек, которого я бы захотел обидеть.

– В следующий раз свяжу простыни и будем спускаться по ним вниз тёмной ночью. Чтобы точно никто не узнал. В семье, где есть ребенок, что-то утаить – это подобно фантастическому сюжету, – сказал я в свою защиту.

Взял Аню за руку и повел к воротам. Машину из гаража я брать не стал. Вдруг отец куда-то соберётся с Машкой и мамой? Мы же доберёмся везде на такси. Сегодня я не хотел быть привязанным ни к кому и ни к чему, кроме блондинки, чью руку сжимал в своей ладони. Сам сильно нервничал, но не потому, что давно не ходил на свидания, а потому что не уверен был, что, спустив тормоза на склоне, сумею вовремя остановиться.

– Игорь! – смеялась Аня, когда я поймал машину и усадил ее на заднее сидение, крепко к себе прижимая, а ее щеки снова зарделись румянцем.

– Я пугаю тебя своим натиском? – прижимал тело Ани к своему и чувствовал ее напряжение.

– Нет. Да. Не знаю. Это все кажется невозможным. Мечтой. Я сейчас проснусь, а ты скажешь, что между нами ничего и никогда больше не будет. Что ты ошибся и…

– Глупенькая, – я сжал ее ладонь и слегка коснулся ртом уголков ее губ. А у самого мурашки выступили на коже.

На самом деле я эти дни не все вечера напролет проводил в одиночестве. Мы снова встретились со Стасом. На этот раз в кафе, и с ним пришла Марина. Я весь вечер смотрел на них, а сам думал об Ане. Что тоже хочу вот так с ней везде бывать. Ее в своей жизни хочу. Научить всему и мир показать. Что они видели с Машей доброго в своей жизни?

Расплатившись с водителем, мы вышли в центре города, и я повёл Аню завтракать. Потом я собирался погулять с ней немного по набережной. Гулять весь день и говорить с ней, наслаждаться жизнью и отбросить все сомнения. Пусть даже потом их будет во много раз больше.

– Мне так нравится море, – восхищенно проговорила Аня, смотря в бескрайний горизонт.

Я, наверное, больше любил горы. Нужно выбрать время и свозить девочек, чтобы им было с чем сравнить.

– Эти дни я много времени проводила на пляже. Елена Александровна занимается с Машей живописью, а я ухожу на пляж. Маше так нравится, ей интересно с твоей мамой. А я, пока они вдвоем проводят время, прочла несколько книг. Читать под шум волн очень приятно. Спасибо… – Аня прикусила пухлую губку и посмотрела на меня наивным, и в то же время проникновенным взглядом.

Я привлек ее к себе и заглянул ей в глаза. Такой искренний, добрый и лучистый взгляд. Маленький белоснежный ангел. И почему я сразу не заметил всей этой красоты? Я ещё должен был при первом взгляде на нее залипнуть и контуженным идти в машину, чтобы продолжить движение.

– Ты так смотришь на меня, что я у меня мысли все путаются, и забываю, о чем хочу сказать… – я сжал уу в руках.

Прижался ртом к пухлым губам. Шум волн доносился до слуха лишь едва, а я жил другими чувствами в этот момент. Как будто заново учился ходить. Словно несколько лет назад меня сломали и выбросили за ненадобностью, как испорченный материал. И вот сейчас медленными и неуверенными шагами я шёл навстречу к себе, и делал шаги в сторону Ани. Ей важно моё внимание, а я не хотел ее потерять. И отпускать не собирался. До этого момента я и не думал, что такой жуткий собственник.

Аня попросила подняться на небольшой пирс, чтобы посмотреть на закат. Сегодня он и в самом деле неописуемо красив. Я подхватил ее на руки и по ступеням поднялся наверх. На горизонте сгущались тяжёлые тучи, и в любую минуту мог сорваться дождь.

– В такие моменты небо необыкновенно прекрасно, – восхищенно потянула она.

Над водой летали и кричали чайки. А я снова впился поцелуем в ее губы, терял контроль и сгорал от страсти. Не сразу заметил большую волну, она ударилась о бетонную преграду и окатила нас брызгами с ног до головы. Да и как мне было что-то замечать, когда рядом теперь находилась та, от поцелуев с которой я терял последние здравые мысли? Не знаю, как буду держаться эти дни, но мой стояк, упиравшийся в молнию джинсов, причинял сильный дискомфорт. Аня взвизгнула и, не удержавшись на ногах, схватила меня за плечи. Следующая волна добралась до ног и едва не сбила уже нас обоих.

– Игорь! – Аня хохотала, стирая влагу с лица, смотрела на меня счастливым взглядом, а у меня все замерло внутри в этот момент. Хотелось ее снова целовать, до потери пульса. И никакая непогода не станет тому помехой.