Христианство. Ислам. Интерьеры Средневековья. Пособие для дизайнеров

В развитом виде эта система несколько расширилась и обрела окончательное звучание. «Стража» из ангелов переместилась в купол, она окружила Христа Пантократора (см. ил. 13 и 15).

Ниже, простенки между окнами в барабане, заняли изображения пророков, предсказавших приход Христа, и апостолов – глашатаев Его учения (см. ил. 13 и 15).

Еще ниже, в четырех парусах, представлены четыре «столпа» евангельского учения – авторы четырех Евангелий: Матфей, Марк, Лука, Иоанн (см. ил. 15). Они предстают в облике людей или своих символов: символ Марка – лев, символ Луки – бык, Иоанна – орел, но Матфей всегда представлен в образе человека.

Ниже – конха апсиды, в ней – Богоматерь: либо восседающая на троне с младенцем Христом на руках (ил. 16), либо Оранта (греч. оuραητα, лат. оranta – молящая), представленная в рост, с распростертыми в молитве руками (ил. 17).

Ил. 16. Богоматерь с Младенцем, восседающая на троне, в конхе апсиды монастыря Осиос Лукас (Греция). Нач. XI в. Мозаика.

Ил. 17. Богоматерь Оранта в конхе апсиды в соборе Святой Софии в Киеве. 1037 г. Мозаика

Возле Богоматери могут находиться архангелы Михаил и Гавриил.

Под конхой, собственно в апсиде, помещается композиция Евхаристия (ил. 17) – причащение апостолов хлебом и вином, символизирующими плоть и кровь Христову.

В апсиде же, но уже под Евхаристией, торжественно и неподвижно предстают отцы церкви, первосвященники, святители, архидьяконы, т. е. исторические персонажи земной церкви. Их дополняют изображения многочисленных святых мучеников, воинов и целителей, которые помещены внизу стен и столбов по всему храму. На сводах и стенах пишут «праздничные» циклы – главные события из жизни Христа и Богоматери. Западную стену занимает композиция Страшный суд. Из-за попыток изобразить принципиально неизобразимое, рациональными средствами передать иррациональное росписи насыщены символикой.

По традиции фигуры представлены фронтально, в молитвенной сосредоточенности, их взгляды устремлены как будто «из вечности в вечность»; ничего суетного, земного. Представленные на золотом или синем фоне фигуры виртуально «присутствуют» в пространстве храма. Благодаря такой системе росписей получалось, что в храме, воспроизводящем сотворенное Богом мироздание, во время литургии объединяются вместе Творец, Богоматерь, апостолы, святые, мученики и земная церковь в лице пришедших в храм верующих. Храмовая литургия тем самым превращается в мистическое соборное действо Вселенной.

Невысокая алтарная преграда не скрывала алтарь, и интерьер обозревался полностью. В алтаре, а также на столбах, вдоль стен помещаются иконы. На алтарной преграде их устанавливают в один ряд. Здесь иконы Христа, Богоматери и так называемая храмовая икона с изображением святого или события, которому посвящен храм. Здесь же располагали икону (или группу икон) Деисус (греч. δέησις – моление, прошение) (ил. 18): в центре Деисуса – Христос, справа и слева от него – в традиционном жесте молитвенного заступничества Богоматерь и Иоанн Креститель.

Ил. 18. Икона Деисус

На алтарной преграде могли находиться иконы с двенадцатью основными праздниками, а также изображения наиболее чтимых местных святых.

Связанная с крестово-купольной композицией и с характером церковных служб система росписей храмов стала канонической и широко разошлась по всему восточно-христианскому миру. Однако при сохранении канона характер изображений мог меняться: когда, наряду с приоритетом духа, начинало заявлять о себе земное чувственное начало, мастера обращались к великому опыту античности. В этих случаях говорят о «ренессансе» – македонском (867–1056 гг.), палеологовском (1261–1453 гг.).

Общественные сооружения

Общественные сооружения Византии, наследницы Рима, те же, что были в великой Римской империи: театры, гимнасии, термы, цирки, теперь называемые ипподромами, и т. д. Но возникли и новые.

Больницы[4]. Новым видом общественных сооружений в Византии стали больницы, известные как ксеноны. Приют нуждающихся и уход за больными бедными людьми или заболевшими паломниками осуществляли все монастыри. Но, помимо этого, в больших городах, а также при крупных монастырях возникают специальные ксеноны для лечения больных, прокаженных, инвалидов и бедных. Название «ксенон» (греч. ξένον) и греческое слово «посторонний» (греч. ξένος) – однокоренные. Вероятно, название больниц – «ксенон» – появилось еще во времена, когда лечебные учреждения устраивались при всех монастырях, чтобы отличить монастырский люд от пришлого. При поступлении больных в ксеноны во внимание не принимались национальность, пол, социальное положение и профессия нуждающегося в лечении. Оно было либо бесплатным (со времен правления основателя столицы Константина осуществлялись личные пожертвования императоров), либо за очень умеренную плату, которая зависела от серьезности болезни и срока лечения. К сожалению, сведений об устройстве и убранстве ксенонов обнаружить не удалось.

Цистерны. Еще один вид общественных сооружений Византии – цистерны. Это древние водохранилища, сооружаемые на случай засухи или осады города. Самой большой является Цистерна Базилика (греч. Βασιλική Κινστέρναı), 145 × 65 м, рассчитанная на 80000 м3 воды. Она была построена в Константинополе основателем города и расширена при императоре Юстиниане в VI в. Облик интерьера Цистерны представлен на ил. 19.1.

Ил. 19. Цистерна Базилика в Стамбуле. IV–VI вв.

1. Общий вид. 2. Сомкнутые своды потолка. 3–5. Варианты колонн. 6–7. В основании колонн голова Медузы Горгоны

Над водной гладью можно видеть лес колонн, они стоят двенадцатью рядами по 28 в каждом, всего их 336. При строительстве колонны брали из разных античных памятников, и они отличаются друг от друга сортом мрамора, капителями, начальной высотой, способом и деталями обработки (ил. 19.3–5); в основании двух колонн – голова Медузы Горгоны (ил. 19.6–7). Колонны поддерживают сомкнутые своды потолка (ил. 19.2).

Жилые интерьеры

Столичный город Византии, Константинополь, сказочно богатый и самый выдающийся культурный центр, был первым среди городов средневекового мира. Современники называли его «огромной мастерской великолепия». К сожалению, почти ничего из светской архитектуры не сохранилось, и судить о ней мы можем в первую очередь по археологическим находкам и литературным описаниям, которые в большом количестве оставляли восхищенные современники.

Масштабное строительство велось здесь, начиная с IV в., а апогей своего культурного развития Константинополь переживал в VI в. при императоре Юстиниане. В этот период в Константинополе насчитывался почти миллион жителей. Столицу империи окружали тройные оборонительные стены с множеством башен. По акведукам подавалась вода, действовали водопровод, канализация. Город пересекали ровные прямые улицы, вдоль которых стояли домусы и многоэтажные инсулы, величественные храмы (именно тогда был создан собор Святой Софии), театры, грандиозные термы, ипподром. Такими же были и другие ранневизантийские города, которых насчитывалось до тысячи. В них главную улицу мостили мрамором и украшали по обеим сторонам колонными портиками. Например, в городе Сарды, среднем по величине, главная улица была 12,5 м в ширину, при этом пространство для пешеходов составляло два метра.

Строили из камней и плинфы с использованием раствора.

Пли́нфа (греч. πλινθος – кирпич) – тонкий плоский обожженный кирпич, ширина которого часто примерно равнялась длине, в Византии – 300 × 350 × 25 мм.

Ряды камней и плинфы чередовались, что являлось характерным строительным приемом в Византии. Византийские мастера в совершенстве знали античный ордер, способы возведения арок, сводов, куполов.

Большой императорский дворец

Одним из знаменитейших сооружений Константинополя был ансамбль Большого императорского дворца. Он располагался на возвышении в восточной части столицы между Босфором и бухтой Золотой Рог. Основанный в IV в. императором Константином дворец продолжал оформляться и в дальнейшем, в нем воплотились все успехи римской цивилизации. Громадный комплекс сооружений включал парадные залы для приемов и праздничных торжественных церемоний; покои императорской семьи (они имели выходы к морю); церкви и часовни, помещения для духовенства; залы правосудия; помещения для императорской администрации; казармы и караульни для охраны. Во дворце размещались также различные мастерские, в том числе художественные, причем наблюдал за их деятельностью непосредственно император. Были еще сокровищницы, оружейные склады. В состав дворца входили термы, сады с павильонами, площадки для игры в мяч, а столичный ипподром непосредственно примыкал к Большому дворцу. Обитало в нем ок. 20 тыс. человек.

Дворцовые постройки группировались вокруг перистильных дворов, дворы соединялись между собой переходами. По римской традиции здания были огромными и величественными. Этажи в них связывались винтовыми лестницами.

Перед главными залами или рядом с ними сооружались открытые террасы, огороженные решетками, так называемые илиаки. Из илиака по открытой лестнице можно было спуститься на обширную открытую площадь с фонтанами. В илиаке в торжественных случаях показывался император, при этом на площади собирались удостоенные чести участвовать в церемонии; здесь даже бывали ступени, на которых гости располагались.

Первым и главным сооружением Большого дворца являлся так называемый Медный дом. Перед входом в него стояли две бронзовые фигуры лошадей, а монументальные бронзовые двери-ворота были гравированы христианскими символами и орнаментами. Стены внутри покрывал белый в голубых прожилках мрамор, местами его дополнял зеленоватый мрамор и красный песчаник. Потолки украшали инкрустация бронзой и мозаики. Название Медному дому дал порфировый круг, расположенный в центре, так называемый Медный пуп, на котором в дни амнистий император торжественно предавал огню долговые расписки.

Далее следовала вереница дворцовых помещений, которые постоянно перестраивались, расширялись и украшались. Устройство больших залов напоминало устройство базилик. Всему средневековому миру был известен Тронный зал, предназначенный для самых пышных и самых эффектных церемоний, а в нем огромный и роскошный трон, который в IX столетии для императора Феофила изготовил Лев Математик. Трон «охраняли» два золотых льва по его сторонам и две большие золотые птицы над ним. Неподалеку на ветви небольшого деревца из золота "присели" золотые птички, дополнительно украшенные дорогими цветными камнями. Здесь же, в зале, находился огромный золотой крест, тоже покрытый драгоценными камнями. Два органа, золотой и серебряный, были призваны услаждать слух. Сидения рядом с троном, но ниже престола, предназначались для членов царской семьи.

Приглашенные посетители, войдя, зачарованно и ошеломленно погружались во все это великолепие, созерцая также императора в ослепительном наряде на троне. Но главное было впереди. После официальных приветствий, когда согласно придворному этикету павшие ниц гости, наконец, вновь поднимали взоры на василевса, трон чудесным образом оказывался приподнятым в воздухе, а император восседал на нем уже в другом облачении. «Ожившие» золотые львы рычали и потрясали хвостами, птицы на дереве хлопали крыльями и пели.

Широко бытовавшие в Средиземноморье мужские симпосии с возлежавшими участниками в Византии несколько преобразовались. Особо важные церемонии проводились в главной императорской столовой, известной как Зал Девятнадцати Лож. В двух его продольных стенах было по девять ниш, еще одна ниша находилась в торцевой стене против входа. Ниши напоминали апсиды, и в каждой помещалось одно ложе. Деревянный потолок зала был орнаментирован резными восьмиугольными кессонами с живописно разбросанными на них виноградными листьями и лозами (как уже отмечалось, в христианстве – символом Древа жизни), выполненными из золота. С потолка свисали на посеребренных медных цепях золотые светильники. К потолку крепились также цепи, с помощью которых золотые котлы и сосуды поднимали с развозящих тележек и ставили на стол (руками водрузить их было не под силу). Покрытые коврами полы в дни больших праздников усыпали лепестками роз.

Одним из наиболее впечатляющих интерьеров была императорская Опочивальня. Над опоясывавшим ее мраморным цоколем поверхность стен покрывали листы стекла, расписанные цветами и фруктами. Мозаики на потолке представляли царствующую императорскую семью. Мозаика на полу была собрана в основном из цветного мрамора с включениями ляпис-лазури, разнообразных агатов, халцедона, порфира и даже горного хрусталя. Посередине опочивальни струились воды фонтана с фигурой фазана.

Отметим, что в византийских жилых интерьерах, как и в храмовых, мозаики для украшения сводов, потолков, стен и полов применялись еще более широко, чем в Риме. На месте Большого императорского дворца в ХХ в. обнаружены остатки виртуозно выполненных мозаичных полов. На них представлены разнообразные сценки повседневной жизни (ил. 20.1), охоты, различные животные, в том числе фантастические (ил. 20.2) и др.

Ил. 20. Мозаичные полы в Большом императорском дворце

1. Фрагмент пола. 2. Фрагмент пола с изображением фантастического животного

В византийских императорских фамилиях важную роль играл Порфировый зал, поскольку считалось, что наследовать трон могли только родившиеся в этом покое – порфирородные – дети. Порфир – это фиолетово-красный, пурпурного цвета камень, ценимый за внешний вид. Пурпурный – цвет римских императоров, унаследованный константинопольскими властителями. Стены в Порфировом зале были целиком облицованы порфиром, порфировые колонны поддерживали потолок; дополнительно стены украшали шелковые полотнища пурпурного цвета.

Сохранились также описания множества других помещений дворца. Например, в одном из них (кон. IX в.) потолок поддерживали 16 колонн из зеленого мрамора и оникса; их стволы, прорезанные спиралевидными каннелюрами, были увиты резными виноградными листьями. На потолке в технике мозаики на золотом фоне были изображены Василий I и его военачальники.

Для украшения дворцовых помещений использовали также чеканное серебро и чернь. Обработка кислотой позволяла придавать серебру особый черный матово блистающий оттенок, весьма ценившийся в Византии.

С большой вероятностью можно предполагать, что стены каких-то помещений были облицованы керамическими плитками, плоскими, выпуклыми или вогнутыми. Этот прием появился между IX–XII вв. На плоских плитках из коллекции Лувра (ил. 21) есть изображение Богоматери с Младенцем (ил. 21.1); украшали плитки и декоративными орнаментальными мотивами (ил. 21.2–3); иногда композиция собиралась их нескольких изразцов.

Ил. 21. Византийская облицовочная керамика

Поскольку в убранстве храмовых сооружений использовали многоцветные витражи, не исключено, что этот декоративный прием применялся и в оформлении окон дворцовых интерьеров.

Как и римляне, византийцы чрезвычайно ценили механические эффекты. Считается, что в Рим это пристрастие проникло с Востока, и позднее, в Византии, император Феофил заказывал описанный ранее трон, как предполагается, под впечатлением рассказов о дворе халифов Аббасидов в Багдаде. В Триконхе (помещении с тремя полукруглыми апсидами, перекрытыми конхами) Большого императорского дворца был, к примеру, специальный акустический купол и два уровня пола. Купол резонировал на каждый звук и посылал вниз двойное эхо, разное на каждый уровень пола. Купол был украшен орнаментальными трилистниками.

Исламские влияния, вообще столь значительные в это время, сказывались и в других случаях. Внутреннюю поверхность купола знаменитой винтовой Купольной лестницы в Большом императорском дворце по мусульманскому обычаю украшал звездчатый геометрический орнамент из зеленых, красных и синих изразцов. Эти изразцы были изготовлены персидскими мастерами в технике энкаустики – восковой живописи, выполненной расплавленными красками. Из Персии доставлялись также знаменитые персидские ковры. В интерьерах, наряду со своими тканями, широко бытовали ввозимые восточные. Восточные влияния проступают и в названиях помещений Большого дворца: Павильон Колокольчиков, Покой Любви, Зал Гармонии и др. Они ощутимы и в орнаментальных узорах, напоминающих арабские куфические письмена (см. раздел «Исламские интерьеры»), в изображениях птиц и цветов в мозаиках, но более всего в декоративных арабесках.

Арабески – разновидность орнамента из переплетения линий, завитков, растительных побегов, геометрических фигур.

Влияние Востока отчетливо вырисовывается также в филигранной сквозной резьбе по мрамору и дереву.

Порою специалисты даже затрудняются в атрибуции византийских и исламских произведений, что достаточно закономерно. И византийскому, и мусульманскому (см. далее) искусству при общем их стремлении к декоративности, роскоши, великолепию присущ отказ от объемности, тяготение к плоскостности, линеарности. Для тех и других характерны статичность, отсутствие какой-либо суетности. Водораздел между византийской и исламской декоративностью обозначен характером орнаментики. В Византии орнаментальное убранство соединяется с христианской символикой и христианскими персонажами, в исламе фигуративные мотивы отсутствуют, а орнаменты сопровождаются текстами, выполненными шрифтами, в свою очередь близкими к орнаменту. Впрочем, текстовые сопровождения встречаются и на византийских произведениях искусства.

Домусы

Жилой дом, в котором обитала состоятельная семья, как и в Риме, назывался домусом. Порою несколько домусов сливались в один, он мог занимать целый квартал. В таком комплексе размещалась резиденция владельца и квартиры, сдававшиеся внаем.

Домусы городской аристократии напоминали виллы, утопающие в садах. Вот, к примеру, как описан сад в знаменитой средневековой поэме о Дигенисе Акрите[5]: деревья «состязались будто бы в красе своей», густые растения «склоняли ветви пышные, покрытые цветами», повсюду свисали чудные лозы винограда, лужайки пестрели нарциссами, розами, фиалками. Сад в изобилье орошала вода. В нем «беззаботно порхали», красовались оперением разнообразные пернатые, прогуливались павлины, «по водам плыли лебеди», на ветках важно сидели попугаи и «сладко щебетали» певчие птицы[6].

При сооружении домусов использовалась та же система дворов, которая практиковалась в античном мире. На стороне дома, обращенной к улице, окон не делали. В главный двор обычно попадали через железные или бронзовые двери. По внутренним сторонам двора располагались широкие портики и балконы, дворы могли украшать фонтаны, бассейн, скульптура.

Помещения в домусах бывали просторными. Главным являлся триклиний – помещение для мужских пиров с тремя ложами (клинэ). Однако композиционным центром был главный зал, к которому примыкали крытый (зимний) сад, иногда также террасы и балконы. Основные жилые комнаты располагались во втором этаже, к ним поднимались по деревянным или каменным лестницам. Внутренние покои были хорошо защищены от прохладных ветров с Босфора. Обогревались кирпичными печами.

Упомянутый выше дом Дигениса Акрита был большим прямоугольным, сложенным из тесаного камня, «с колоннами тяжелыми, отверстьями для окон».

Домусы роскошно отделывались, их кровли нередко сияли золотом. Дигенис Акрит кровлю своего дома украсил мозаикой «из дорогого мрамора, что излучал сиянье»[7]. Внутри были «комнаты, трехсводчатые сверху» (триконхи), «покои крестовидные» (по-видимому, с крестовыми сводами или крестово-купольные), «причудливые спальни». Встречались и прямые гладкие перекрытия. Стены венчали антаблементы. Нередко антаблементы опирались на колонны или пилястры с капителями, стоявшие вдоль стен, что привносило в помещения определенный торжественный ритм.

Роскошь интерьеров домусов ослепляла.

Своды «пестро» украшала мозаика или росписи, применялась и вызолоченная обшивка.

Капители у колонн и пилястр бывали золотыми, иногда всю колонну целиком покрывали золотыми пластинами.

При оформлении стен в помещениях домусов пользовались известной по храмовой архитектуре палитрой приемов. В доме Дигениса они «сверкали мрамором…, сиянье излучали»[8]. Или стены украшали композициями, выполненными искрящимися цветом, светом и золотом мозаиками. Например, в триклиниях у Дигениса (кстати, перекрытых золотыми сводами) на стенах «золотой мозаикой» были искусно изображены подвиги героев библейских (Самсона, Давида) и античных (от Ахилла до Александра), а также чудеса, связанные с именами Моисея, Иисуса Навина. «И восхищали зрителей безмерно те картины»[9]. Иногда стены делали просто позолоченными. Еще одним декорационным приемом было покрытие стен керамическими плитками. Помещения, в которые перебирались в сырые зимы, для сохранения тепла обшивали деревянными панелями и драпировали тканями.