Трофей объявленной охоты

Для облав они применяли разведывательные зонды и тайные команды копов, подъезжавших к месту на непримечательных стареньких фургонах. Потом разом атаковали, сметая вышибал и клали всех на пол. Однако, самые шустрые из завсегдатаев умели уходить даже в таких, казалось бы безвыходных ситуациях.

Для этого и существовали секретные лазы в заборах и лестницы на чердак.

Едва выйдя из-за угла в тупик, Цирнон заметил изменения – площадка перед заведением была теперь вымощена плиткой, а напротив входа стояло с полдюжины дорогих авто, носивших следы индивидуального тюнинга с местной спецификой.

Закрытую дверь заведения подпирал здоровенный детина в майке-безрукавке, из которой торчали длинные, как рычаги руки с раскаченными бицепсами.

На его правом предплечье имелся инъектор для впрыскивая адреналинового коктейля, который делал этого здоровяка почти непобедимым.

Похоже он скучал, поскольку заметив приближение неизвестного сумел изобразить нечто вроде улыбки, обнажив, защищенные сетчатой капой, зубы.

«Война у них тут что ли?» – подумал Цирнон подходя ближе.

Прежде владелец заведения нанимал в вышибалы крепких драчунов, а не форсированных химией качков.

– Ты кто такой? Я тебя не знаю, – пророкотал вышибала и дернул головой, словно включая новый режим.

– Я тебя тоже не знаю, – ответил Цирнон останавливаясь и глядя на громилу снизу вверх.

– Я Тилли, я работаю у мистера Киннарда.

– А я пришел выпить в заведение мистера Киннарда.

– А ты не коп?

– А ты? – парировал Цирнон.

Вернувшись в свой район он сразу вспомнил все привычки и немотивированную дерзость, без которой здесь было не выжить.

Тилли задумался. День за днем он видел здесь одни и те же лица, а тут какое-то новое. Причем не в тонированных очках, ни за бронестеклом подозрительного авто, а вот так – среди бела дня.

– Если ты не коп, я тебя пропущу, но сначала подними руки – я должен тебя обыскать.

Цирнон повиновался, хотя прежде здесь таких порядков не было. После чего он был пропущен внутрь заведения и спустившись по винтовой лестнице в подвал, немного постоял привыкая к полумраку.

Несмотря на дневное время было уже занято несколько столиков. За двумя шла игра в «брикет», за остальными пили и затягивались электронным «грэмом» – натуральным растительным наркотиком, действие которого усиливалось минигенераторами вставленными в специальные мундштуки.

Женщин за столами не было, но где-то из-за кулис небольшой сцены раздавались их голоса.

Вечером, обычно, здесь бывала небольшая развлекательная программа.

Решив, что пара лиц за одним из столов показалась ему знакомыми, Цирнон подошел ближе и остановившись в двух шагах от компании, подождал, пока на него обратят внимание.

– Чего-то морда у него знакомая… – первым заявил самый пьяный. – Но не вспомню его… Никак не вспомню…

– Это Ги-Попрыгун. По крайней мере, так его погоняли, когда я на казенные харчи переехал. Попрыгун, это ты или нет?

– Я, Бернард, – кивнул Цирнон и взяв свободный стул от одного из столиков, присоединился к компании.

– А я его не знаю, – заметил еще один и икнул.

– Ты слишком старый, Слай, эти ребята выросли до своих первых сроков, пока ты свой длинный тянул.

– Ну… мне все равно интересно… Кто его родители?

– Мы в двадцать восьмом доме жили, перед прачечным автоматом, – напомнил Цирнон.

– А! Так ты сынок Дерека?

– Да.

– Сынок Дерека-Артиста! Я помню, как он поляну накрывал, когда ты родился… Да-а, были времена.

Слай улыбнулся демонстрируя отсутствие половины зубов.

– Ты, я слышал, хорошо поднялся, – сказал Бернард, который выглядел самым трезвым за этим столом.

– Да, живу теперь в городе, – нехотя согласился Цирнон, прикидывая как лучше перевести разговор на нужную ему тему. – Ты сам-то давно вернулся?

– Третий месяц тут отмокаю, – сказал Бернард сделав жест рукой в сторону сцены и, видимо, всего заведения.

– А на какие шиши? Со старого дела заначка была?

– Нет, заначки не было. Но был контракт. После пары лет за забором мы всей тюремной шоблой подали прошение на службу. И поехали.

– Прямо все? Говорят не всех берут.

– Почти всех, кроме нескольких инвалидов. Правда в разные команды. Тех, кто поздоровее, взяли на самые денежные позиции, другие пошли на места подешевле.

Послышался женский смех и из-за кулис выглянула одна из местных «артисток». И тут же скрылась.

– Бабы, – с неопределенной интонацией произнес Слай и налил себе из бутылки с дешевым алкоголем. Другая, с выпивкой подороже, стояла ближе к Бернарду.

– И сколько ты прослужил?

– Семь лет.

– Так много? – удивился Цирнон. – Там же «один к трем», говорят!

– Да, я закрыл свой срок через три года, но потом начальство сделало мне новое предложение. Оставайся, говорят, еще на срок сержантом. Оклад – втрое больше. Я подумал, да и решил, что это хорошая мысль. Тем более, что уже и льготы всякие пошли, и в городок можно было выезжать в выходные.

– Там были города?

– Скорее большие опорные пункты. Но со всем городским профитом – бухлом, казино и борделями.

– Земляки там были?

– Да, сначала нас было пятеро из города. И еще четверо с пригорода. Резкие ребята. Но потом все закончились.

– Их убили?

– Нет, выбыли по ранениям. Но не факт, что это лучше.

– Почему?

– Там очень странная война и странное оружие. Местные используют какие-то яды с «элементами генетической деструкции». Это мне док местный говорил. Результаты даже легкого ранения могут быть фатальными. Поэтому там все постоянно жрут «форматор». Каждый день. Чтобы у врачей был хотя бы шанс помочь раненому.

Бернард сделал перерыв и налил себе дорогой выпивки. Слай налил себе своей и они одновременно выпили.

– Есть работа, – сказал Цирнон негромко.

– Говори, эти ребята все равно через полчаса все забудут, – заверил Бернард.

– Ну, как хочешь. Нужно с одним человечком плотно поработать.

– Закрыть вопрос?

– Не совсем. Это было бы слишком громко, а мне нужно, чтобы он не мешался под ногами. Не более.

– Как долго он должен не мешаться?

– Если рожу сильно помять и поломать конечности, это тот самый результат.

– То есть – на полгода в больницу?

– Да, как-то так.

– Сколько платишь?

– А сколько надо?

– Если бы просто завалить – хватило бы пары штук. А ты просишь о тонкой работе, в которой должны участвовать еще, хотя бы пара человек.

– Чего им там делать? – начал жадничать Цирнон.

– Ну, за простого работягу ты бы тут песни не пел, правильно? Значит будет что-то типа охраны.

– Только шофер. Но он подвозит прямо к воротам, поэтому нужно будет зайти в дом ночью с черного хода. Это я обеспечу.

– Вот! – сказал Бернард, жестом акцентируя внимание на сказанном. – Значит нужен человек для замков и на шухере постоять. Вот тебе и еще двое.

– Ну, ладно. Сколько?

– Пять на всех.

– Три на всех.

– Давай четыре – и сговорились.

– Три пятьсот.

– Когда нужно сделать?

– Я могу устроить вам подход в любую из ближайших ночей.

– Он ночует на одном месте? – уточнил Бернард.

– Да, много работает и ему не до гулянок.

– Уважаю я таких людей, хотя сам другой. Под какую тему косить будем? Нельзя же показывать, что мы его по заказу гасить будем.

– Нельзя. Оформляйте, как ограбление, это самое простое. Хотя взять там особенно нечего. Деньги у него на чипе, часы – я видел, так себе машинка. А имущество в номере все казенное – от компании. ТВ-бокс дорогой, но очень большой, его не утащить.

– Можно просто навести бардак, дескать искали чего-то, но видимо ошиблись с адресом. Такое бывает.

– Да, бывает, – с готовностью согласился Цирнон, который в юности не раз попадал в такие ситуации, когда наводка не подтверждалась и они, от злости, просто избивали хозяев бедного дома, а если не было хозяев, то нападали на первого встречного на улице.

– Тогда давай задаток и прямо сегодня ночью все провернем.

– С задатком не проблема, но может лучше завтра? Чтобы подготовиться как следует?

– А чего там готовиться? Мы же не банковское хранилище брать собираемся. Я возьму Леннарта и Косматого. Помнишь их?

Цирнон кивнул. Лет десять назад они наводили ужас даже на местных. И если они хоть в половину так же страшны, как раньше, он «клиенту» не завидовал.

– А они в порядке?

– Пока в порядке. Поэтому я и хочу с этим не тянуть – скоро у обоих заканчивается трезвый период и тогда придется искать других.

– То есть, они могут даже завтра вштыриться?

– Могут. А поскольку они по любому вштырятся, то пусть это сделают после работы, тогда в ближайшие три месяца они нигде не ляпнут лишнего. А к тому времени у копов все хвосты остынут. Так что тянуть не нужно.

– Ладно, тогда давай отъедем. Я тебе налик отдам.

– Давай, – согласился Бернард, поднимаясь. Заметив его движение Слай и двое других, растерянно вертя головами, тоже стали подниматься, но Бернард махнул рукой, дескать, оставайтесь. Потом поймал взгляд бармена и указав на свой стол, кивнул, давая понять, чтобы пойло оставшихся камрадов записали на его счет.

А Цирнон подумал, что у Бернарда не так уж и плохо с деньгами, раз угощает.

17

Улицы за окном автомобиля погружались в темноту. Головин сидел погрузившись в мягкие подушки сидений и уже дремал.

Закончен еще один день напряженной работы. С новыми повышенными ставками, премиями и прочими бонусами. Но как же тяжело это давалось, как изматывало.

Прежде он и не представлял, как трудно работать с клиентами.

Тем более, богатыми и очень богатыми. Это работа отнимала у него больше сил, чем отнимала когда-то учеба в навигаторской школе.

Там ему приходилось принимать стимуляторы, чтобы освоить почти невозможные к запоминанию большие массивы информации, но похоже и здесь помощь таблеток у него впереди. Каждый вечер он возвращался с ощущением еще большей внутренней пустоты, чем накануне.

Не радовал даже просмотр отчетов об увеличении банковского счета.

Обычно он просматривал сообщение о новых поступлениях перед сном, но вчера не стал этого делать, потому, что это его уже не цепляло.

Рита говорила, что возможен переход на более щадящий график, однако рекомендовала отложить этот вариант на, как можно дальний срок.

– Греби деньги, пока есть такая возможность, Марк. Жизнь, она полосатая и к тому времени, когда наступит черная полоса у тебя должен быть запас, которые прокормит тебя до следующей полосы удачи.

Что ж, очень даже мудрые слова. Головин был с ней согласен, тем более, что док Моравский, который был закреплен за новой восходящей звездой доставки, дал ему коробочку с поддерживающими капсулами. Правда, пока Марк просто носил их в кармане и не принимал, полагая, что такой момент еще не наступил.

– Мистер Головин, мы приехали!

– А? Что? – очнулся ото сна Марк. Он, таки, уснул на заднем сидении убаюканный плавной ездой машины. Это же не доставочная капсула, которую трясло на каждом повороте.

– Хотите я провожу вас до двери? – любезно предложил водитель, который также исполнял роль телохранителя.

– Спасибо, но тут всего пару шагов. Я сам, – сказал Головин и выбрался из салона через дверцу, которая открылась автоматически.

– До завтра, мистер Головин!

– До завтра, Пауль.

Марк коснулся ладонью контрольной панели и массивная кованая калитка открылась, но пропустив жильца, тотчас лязгнула замками. По периметру ограждения пробежала цепочка сигнальных огоньков охранной системы.

Поначалу Головина очень занимала эта иллюминация, но теперь он привык, ведь жил в городе уже почти месяц, а в этом доме – три недели.

Не дойдя до крыльца, он поднял голову. На четвертом этаже у кого-то в студии горел свет. Еще несколько окон светились в других квартирах.

Головин здесь почти никого не знал, потому что возвращался поздно. Правда, Рита и пара других важных персон компании, приходили и вовсе заполночь. Такая у них была работа. А вот доставщики из «звездной» категории – все кроме Марка, работали на три четыре часа меньше.

Головину объяснили, что так бывало со всеми «остывшими звездами». Сначала они в работе по двенадцать часов, а спустя полгода ажиотаж среди клиентов спадал и доставщик из супервостребованного превращался просто в популярного.

Денег при этом платили заметно меньше, зато и свободного времени становилось больше. И можно было участвовать в сторонних рекламных мероприятиях – «остывшим звездам» это позволялось.

Головин вошел в подъезд, кивнул сидевшему за пультом охраннику, а тот кивнул в ответ.

Жилец прошел к лифту и шагнул в кабину, створки закрылись и она стала подниматься на третий этаж, а охранник коснулся радиоклипсы на воротнике и негромко произнес:

– Внимание, объект пошел к тебе.

– Принято, – ответили ему.

Тем временем, прислонившись лбом к окну неосвещенной студии на четвертом этаже, Цирнон следил за приездом Головина. И как только тот вошел в подъезд, наблюдатель перебежал к входной двери и стал прислушиваться, как идет лифт. Едва кабина остановилась на третьем, Цирнон шмыгнул к двери «черного хода» и выскользнув на лестницу, побежал вниз, сжимая в руке аварийный ключ.

Он надел мягкие туфли, чтобы не было слышно шагов, но от волнения дышал так громко, что ему пришлось притормозить на уровне второго этажа и перевести дух.

Вот, наконец, и шершавый металл грубо покрашенной двери «черного хода». Здесь все было попроще, полировка и натуральное дерево достались парадному входу.

Цирнон приложил ключ к панели и толкнул дверь. Внутрь неслышно проскользнули Бернард и с ним двое.

– Третий этаж, апартаменты «3Б». Он уже дома.

– Охрана не услышит?

– Если не будет криков, никто ничего не услышит, – заверил Цирнон и развернувшись стал подниматься по лестнице, а за ним и трое наемников с обрезками арматурного железа.

Когда все четверо оказались на площадке третьего этажа, Цирнон негромко спросил:

– Сами справитесь?

– Справимся, – заверил его Бернард и поудобнее перехватив обрезок арматуры, первым вышел с черной лестнице в коридор.

За ним последовали двое его подельников с такими свирепыми лицами, что Цирнон предпочел на них не смотреть.

Он постоял еще пару секунд, прислушиваясь к звукам в коридоре, а потом торопливо затрусил вверх по лестнице, чтобы скорее оказаться дома.

На третьем этаже царил полумрак, работало только дежурное освещение, в то время, как основное должно было включиться лишь на звук шагов. Но наемники передвигались, едва слышно и датчики все никак не срабатывали. Это троице громил оказалось на руку.

Номера апартаментов высвечивались четко и вскоре все трое остановились напротив нужной двери.

Один из них – ответственный за вскрытие замка, сделал шаг вперед и уловив этот звук, датчики наконец сработали, залив весь коридор ярким светом, который выхватил из полумрака человека, стоявшего у этой же двери, но на пару шагов дальше.

Бернард только подумал, чтобы врезать ему арматурой, как был сражен молниеносным ударом и отлетел в сторону. Его коллеги продержались на полсекунды дольше, но затем также растянулись на полу, а их дубинки приглушенно звякнув, покатились по плитке из искусственного мрамора.

Бросив взгляд на лежавших на полу налетчиков, незнакомец поспешил к лифтовому холлу, на ходу связываясь с напарником:

– Ник, мы сворачиваемся.

– Принято, – ответил тот, понимая, что все объяснения – потом.

Затем встал из-за пульта и сняв форменную фуражку, приладил на голову лежавшему под столом обездвиженному охраннику.

Тот должен был очнуться через полчаса.

Открылись створки лифта и вышел напарник. Он оказался «пустой», но и так было понятно, что операция пошла не по плану.

Они вышли из здания, быстро добрались до калитки и открыв замок фальшивым пропуском, оказались на свободе.

Пришло время отчетов и объяснений, которых от них ожидало начальство.

18

Охранное агентство «Корона» было одним из десятка других агентств города и с виду ничем не отличалось от своих конкурентов. Однако, лишь в «Короне» существовал отдел, наличие которого никак не афишировалось.

Отдел состоял из специалистов высокой квалификации, как правило – ветеранов специальных служб и сопроводительных отрядов, очень популярных в малонаселенных территориях на которых производилась добыча полезных ископаемых.

Клиентов этот отдел принимал только по рекомендации, цены за его услуги были чрезвычайно высоки и вопросы сотрудникам этого отдела приходилось решать очень важные, уходящие корнями в экономические и даже политические противостояния.

Ник и Лиам уже пару лет работали в отделе и успешно справлялись со многими деликатными и опасными заданиями, но в этот раз им не повезло.

– Сэр, они появились из темноты совершенно неожиданно и их интересовал тот объект, что и нас, – держал отчет Ник.

– Что за кадры?

– Сплющенные лица в шрамах. Так выглядят типичные участники тюремных стычек. Из оружия у них были только куски арматуры обмотанные пластиком.

– Значит глушить собирались основательно, – заметил начальник и достав из ящика стола носовой платок, провел им по лысой голове.

Это было нечто вроде нервного тика, оставшегося в память о пережитых событиях. Время от времени, начальнику отдела Фрейзеру казалось, что ему на голову капает сок голубой гарнации и он его нервно стирал.

Это была одна из самых эффективных пыток в джунглях Северной Инглезии, где он защищал интересы горнорудных компаний.

Он был захвачен разгромившими конвой местными бандитами и от него требовали пароль, которым был заперт восьмитонный суперсейф.

Никакого пароля Фрейзер не знал, однако не говорил об этом, иначе бы от него сразу избавились. А так он продержался почти восемь часов, был спасен прибывшем на дискораме подкреплением и в бессознательном состоянии доставлен в госпиталь.

– Да, сэр, шутить с ним не собирались, – поддержал начальника Лиам.

– Может он задолжал бандитам? – предположил Ник.

– Мы ничего не знаем и это очень плохо. Страдает наша репутация.

– Сэр, мы исправимся. Нам сегодня просто не повезло.

– Главное, чтобы про эту неудачу не узнал клиент, – со вздохом произнес Фрейзер. – Такие парни очень эмоциональны.

– Простите мое любопытство, сэр. Какие парни?

– Клиенты из центральных районов обитаемой зоны. Там, где много университетов, театров и где все разговаривают широко раскрыв рот. Это шутка, конечно. Но я наводил справки об этом заказчике. Если ему покажется, что мы недостаточно ответственно отнеслись к заданию, он может начать вендетту.

– Даже так? – слегка удивился Ник и ровнее сел в гостевом кресле.

– А ты забыл ситуацию с заказом «морской окунь»? – спросил начальник отдела.

Ник кивнул. Это было похоже на настоящую войну и если бы не удачная операция по дезинформации, весь персонал агентства могли зачистить. Хорошо, что сработали связи начальства в его бывшей конторе. Это и спасло ситуацию.

А потом, те же связи помогли в переговорах с обиженным клиентом, которого оскорбило не отношение подрядчиков, а сами результаты оплаченного им расследования. Они стали для него полной неожиданностью.

– Значит, продолжаем решать задачу. Помните, что является главной целью?

– Да, сэр. Некий прибор – джестификатор. Размер не меньше школьного ранца. Но хорошо бы получить еще какие-то вводные. Одного размера мало.

– Ну, если бы все было так просто, клиент обошелся бы своими силами. То, что он сумел вычислить этого субъекта с такой дистанции – уже неплохо. Но если вы легонько на этого парня надавите, он, я полагаю, сам расскажет, где этот прибор. Если на месте прибора не окажется, доставите его сюда и тут с помощью наших продвинутых коллег, мы сумеем получить от него нужную информацию.

– Сэр, нам бы еще одного человека для наружного наблюдения. И пару машин свежих.

– Трикса знаете?

Напарники переглянулись.

– Это такой конопатый? – уточнил Лиам.

– Не сильно конопатый, чтобы бросаться в глаза, но да, есть такая особенность. Он у нас только полгода, пока ходит в кандидатах, но по улице работает грамотно. Даже, бывает, видит то, что не видят другие профессионалы. Так что цепляйте его к себе. А машин из гаража можете взять даже три свежих. Я распоряжусь. Тут экономить нельзя, заказчик платит охотно, но и требует.

Начальник вздохнул и взглянув на часы, сказал:

– Ну, если вопросов больше нет, можете быть свободны.

19

Во второй половине дня на серверном узле компании случился сбой и все послеобеденное расписание рухнуло.

В администрации начался хаос, офисы затрясло, посыпались жалобы клиентов. Но Головина это не огорчило, ведь благодаря сбою у него появилось какое-то подобие выходного. Пусть и неполного.

Прямо из парка курьерских капсул он вышел на улицу и сощурившись на солнце, улыбнулся. Потом огляделся и двинулся вдоль тротуара безо всякой цели.

Головин смотрел на вывески, яркие витрины, девушек с короткими по местной моде прическами.

Обращал внимание на проезжавшие по улице автомобили, сопоставляя сами авто с лицами их владельцев.

Это занятие показалось ему занятным и он прошел так метров двести, пока его внимание не было привлечено световыми бликами от небоскребов в районе делового Сити.

Головин подумал, что еще не бывал в том район и решительно перейдя улицу, зашагал к возвышающимся впереди башням.

Когда-то давно, еще в детстве он вместе с отцом посещал смотровую площадку на вершине высотного здания. Головин решил найти такой же аттракцион и вспомнить те яркие ощущения, что получил в детстве.

Внезапно Марк почувствовал на себе неприветливый взгляд какой-то женщины, что шла ему навстречу. Но он дистанцировался от беспокоящего ощущения и снова стал смотреть на прекрасные серебристые башни.

Наверняка где-то наверху имелся ресторан. Хорошо бы посидеть в нем и понаблюдать за жизнью города. Как там – далеко внизу торопятся и суетятся люди, как проносятся похожие на жучков машины.

Решено, нужно искать ресторан на крыше.

И снова Головину показалось, что на него смотрят с неприязнью. На этот раз высокий господин с бородкой и портфелем.

– Да что не так-то? – негромко произнес Головин и остановившись посмотрел в одну из витрин.

Да, одежда на нем выглядела слишком кричаще, ведь выбирали ее специалисты рекламного отдела. Головин являлся «звездой» компании и должен был выглядеть особенно и дорого. Последнее, видимо, и раздражало обычных жителей города.

Следовало бы, конечно, переодеться во что-то попроще, но пока он смотается домой, а потом вернется к Сити, половина короткого выходного закончится.

– Так пойду, – решил Марк и поправив воротник рубашки, заметил на другой стороне улицы человека, бросившего на него короткий взгляд.

Тот пошел своей дорогой, но Головин снова испытал чувство беспокойства.

Остановившись, он посмотрел вслед незнакомцу, но тот шел не оборачиваясь. Тем не менее Марк отметил его напряженную позу.

Пара камер на фасадах тоже выглядели подозрительно. Головину показалось, что они следили именно за ним.

– Да ну, чепуха, – подбодрил он себя и скорее зашагал в направлении небоскребов. Он прошел перекресток и оказался в оживленном районе, где было больше туристов, которые более терпимо относились к внешнему виду Головина.

Правда, движение транспорта здесь тоже было, куда более интенсивное. Туристические кэбы с остекленными кузовами, развозные фургоны кондитерских лавок, роботизированные кар-треки посланные на дозаправку автоматов по торговле бутербродами.

Они аккуратно лавировали между людьми в пешеходной зоне и паркуясь кормой к загрузочным блокам автоматов, с негромким жужжанием набивали опустевшие обоймы новыми рядами упакованных в экопластик бутербродов.

Сама по себе, эта обычная операция лучше любой рекламы привлекала внимание публики к торговым автоматам.

Головину тоже захотелось купить бутерброд, тем более, что они на яркой витрине выглядели весьма аппетитно.

– Привет! – произнесла блондинка лет шестнадцати, преграждая Головину дорогу.

– Э… привет, – произнес озадаченный Головин.

До только что перезаряженного торгового автомата оставалось каких-то десять шагов и к нему еще не набежали туристы.

– Я Трейси!

– Привет, Трейси. Хочешь бутерброд? Я угощаю.

– Давай, – согласилась она, пропуская Головина к автомату, где уже собралась очередь из трех человек.

– А я тебя знаю! Ты Гармис из «Шинкаренко-фудс»!

– Нет, вы ошиблись. Я… Я другой, – сказал Марк. Отказываться от «Шинкаренко-фудс» он не стал.

– Ну, как же, вот тут тебя называют Гармисом! Смотри!

Трейси сунула Головину под нос свой войсбук на экране которого понеслась какая-то левая реклама и появился улыбающийся Марк, со своей коронной фразой: боуэнти мантифада.