Мой дорогой друг

Мы молча смотрели вдаль. Я не хотела думать о Никите, я не хотела думать ни о чем, кроме Вадима. А он сидел рядом, слегка касаясь моего плеча своим, его лицо было спокойным и уверенным.

– Сделаешь навстречу мне десять шагов? – Вадим обнял меня за талию, прижал к себе и внимательно на меня посмотрел.

Миллиарды разноцветных атомов разлетелись по моему телу, сердце прыгнуло вниз и застряло где-то в животе, приятное тепло охватило щеки, а в голове все мысли, преследовавшие меня, сжались до размера молекулы и лопнули.

– Сделаю, – тихо ответила я, глядя на Москву.

Вадим развернул мою голову и поцеловал меня. Так искренне и нежно, что в этот момент я забыла обо всем, мой мозг отказывался думать и воспринимать информацию, и только сердце с душой закружились в танце. Были только я, он и наша Москва. Его губы касались моих, нежно обхватывая, наши языки соприкасались и играли друг с другом. Я растворялась в нем. Поцелуй был недолгим, но сладкое послевкусие продолжало разливаться по моему телу, наполняя каждую клеточку эндорфинами.

Мы молчали долго. Вадим обнимал меня за талию, я вдыхала терпкий аромат его духов.

«Неужели это происходит со мной? Все же мы сможем быть вместе. Я хочу, чтобы он был моим и каждую секунду целовал меня»: я не могла поверить, думая, что это прекрасный сон.

– О чем думаешь? – спросил Вадим, убирая прядь волос с моего лица.

– Обо всем и ни о чем. Ни о чем не хочу сейчас думать, мне просто хорошо.

– Мне тоже. Сейчас не время думать. В такие моменты надо жить чувствами, – он крепко сжал мою руку, а бабочки в моем животе решили устроить дискотеку.

– Давай гулять всю ночь? – мне не хотелось расставаться с ним ни на минуту.

– Этот рассвет будет наш.

Вадим спрыгнул с бортика и ловко взяв меня за талию, поставил на асфальт.

– Почему ты решил сделать это сегодня? Когда ты понял, что я нравлюсь тебе? – задала я давно интересующий меня вопрос.

– Потому что я ни хочу терять ни минуты больше. Ты всегда была рядом, мне всегда с тобой было хорошо. Я не имел морального права испытывать к тебе чувства, потому что ты девушка моего лучшего друга. Но мне сложно. Я был рад за вас, рад за тебя, когда вы были счастливы с Никитой. Но я никому не позволю делать тебе больно. Сейчас я хочу, чтобы ты была счастлива, и я сделаю все для этого, – Вадим остановился и крепко прижал меня к себе.

Я знала, что ему тяжело.

– Я так привыкла, что ты всегда рядом. Но только сейчас понимаю, насколько ты мне важен. Я не хочу, чтобы ты был моим другом, я хочу, чтобы ты был моим.

Вадим сжимал мою руку, а это сладкая ночь была только нашей. Мы бродили по московским проспектам и говорили, говорили, говорили. Бесконечно волшебные минуты позволили нам наслаждаться друг другом и поддаваться только чувствам. Сегодня разум остался где-то далеко.

На рассвете мы сели в машину, и Вадим повез меня домой. Знакомая песня из молодости наших родителей ненавязчиво играла по радио. Парень одной рукой легко управлял рулем, а второй крепко сжимал мою руку. Мы молча понимали, что нам хорошо и старались сохранить этот момент.

Я зашла в квартиру, когда на улице было уже светло. Эмоции переполняли меня и выливались через край. Я села на пол прихожей и громко рассмеялась. Я боялась верить себе, я боялась, что это сон. На губах оставалось сладкое послевкусие наших поцелуев.

Спать совсем не хотелось, поэтому я заварила ароматный зеленый час с жасмином, уселась на подоконник, распахнула окно и рассматривала рассвет. Город еще спал, тихие улочки моего района грелись под пока еще теплыми лучиками солнца. Это утро было прекрасным. Я знала, что могу доверять Вадиму, что хочу окунуться в него с головой.

За все время нашей прогулки я совершенно забыла про свой телефон, который одиноко грустил в сумке вместе с паспортом и ягодным блеском для губ. Несколько сообщений от Никиты грустно висели на экране.

«Привет. Ты как?»

«Почему не отвечаешь?»

«Ну ладно. Напиши, как освободишься.»

Я решила, что отвечу позже, а потом благополучно забыла.

Проснулась я после обеда. Сегодня меня снова ждало свидание с Вадимом. Я лениво потянулась, убедилась, что все произошедшее – это не сон и поплелась в ванную приводить себя в порядок. Вид у меня был отдохнувший, а глаза блестели, как у чертенка.

Да, это то самое чувство глупой эйфории окутывало меня. Я спала всего несколько часов, но спать совсем не хотелось. Быстрей бы наступил вечер, и я увидела Вадима. В голове кружилась карусель, а рациональное объяснение всему происходящему грустило где-то далеко.

Желудок напомнил мне, что я ничего не ела со вчерашнего вечера, поэтому я без аппетита проглотила невкусную кашу, запила ее чаем и начала готовится к свиданию.

Сегодня я решила надеть черные кожаные шорты, топ и сверху белую рубашку. Кудряшки болтались во все стороны, что придавало моему образу особый небрежный стиль.

Мы договорились встретиться в метро. Сердце колотилось, а я была в волнительном предвкушении. Еще две станции. Я достала из сумочки блек и обильно нанесла его на губы. Потом прыснулась сладковатыми, но нежными духами, сидящая напротив меня женщина недовольно поморщилась.

Поезд подъезжал к станции «Университет». Я попыталась отвлечься, но не могла. Как школьница перед первым свиданием, я сидела как на иголках. Двери открылись. Я заметила Вадима, который залетел в вагон как вьюн. Парень плюхнулся рядом со мной, поцеловал меня в щечку и вручил небольшой букетик розовых роз. Салюты внутри меня снова взрывались. Даже недовольная ранее моя попутчица расплылась в понимающей улыбке.

– Я скучал, – шепнул Вадим мне на ухо, а по моему телу поползли мурашки.

– Я тоже, – не удержалась я и поцеловала его в щеку.

Мы зашли в парк Горького через центральных вход. Вадим крепко держал меня за руку. Еще один незабываемый волшебный вечер пролетал над нами. В вечернем парке было много людей, но это придавало атмосферу праздника. Из колонок слышались любимые песни из советских фильмов.

Мы прошлись вдоль набережной, то и дело останавливаясь для сладкого поцелуя, а потом свернули к пруду, где стояли катамараны. Вода приятно журчала, воздух был теплый. Мы качались на небольших волнах, крутя педали и вспоминали веселые истории из детства. Так спокойно и хорошо находиться рядом с Вадимом. Я чувствовала аромат его парфюма и хотела утонуть в нем.

За весь вечер мы ни разу не упомянули Никиту, но каждого из нас мимолетно колола мысль о нем. Но какая сейчас разница. Я была уверена, что мы все решим.

– Когда увидимся? – спросил Вадим, обнимая меня возле подъезда.

– Я думаю, можно в субботу.

– Отлично. Куда ты хочешь сходить?

– Пока не знаю. Будем импровизировать, – улыбнулась я.

В субботу я разрешила себе поспать подольше, поэтому вылезла с кровати только в двенадцать. За окном повисла хмурая серая туча, из которой крупными каплями выплескивался дождь. Осень давала о себе знать. Выходить на улицу категорически не хотелось, поэтому я решила пригласить Вадима в гости.

Целый день я готовилась к его приходу. Сначала мне предстояла генеральная уборка: я помыла полы, вытерла пыль, прибралась на кухне, убрала ненужные вещи в шкаф. Потом занялась собой: сходила в душ, надела чистую домашнюю одежду, сделала неброский макияж, надушилась вкусными духами.

Через час мой гость должен был прийти, а я вдруг вспомнила, что еды у меня совершенно нет. Решено было на скорую руку запечь курицу с картошкой в духовке, что я незамедлительно и реализовала. По квартире расползался аромат специй и чеснока.

Вадим пришел вовремя. Я уже не так сильно волновалась перед нашей встречей.

– Привет! – поцеловал он меня с порога. – Это тебе, – Вадим протянул мне коробку с разноцветными пончиками.

– Ммм, какая вкуснятина, спасибо! – я крепко обняла его.

Мы расположились за кухонным столом. Вадим с удовольствием уплетал мое блюдо, а я разливала чай.

– Вот и осень наступила – грустно протянула я.

– Это же хорошо! – удивленно посмотрел на меня парень. – Наконец-то закончилась невыносимая жара. Только вот снова начинается учеба, выпускной курс.

– Не могу похвастаться тем же, – подколола я Вадима. К счастью, я закончила университет и все сессии можно забыть, как страшный сон.

Мы долго болтали о предстоящей осени, об учебе и работе, ели вкуснейшие пончики, запивая травяным чаем. Домашняя и уютная обстановка расслабляла, за окном уже стемнело, и в окнах стал загораться мягкий свет.

– Завтра приезжает Никита, – как бы между делом сказала я. – Я с ним сразу поговорю, и, надеюсь, он в ближайшие дни переедет обратно в общагу.

– Что ты хочешь ему сказать?

– Я не буду говорить про тебя. Просто скажу, что больше не хочу быть с ним. Не думаю, что сейчас будет уместно рассказывать ему всю правду.

Вадим кивнул головой и обнял меня за плечи.

– Не переживай, все будет хорошо, я рядом. Я сам потом ему скажу о нас.

– Давай пока отвлечемся и посмотрим какой-нибудь фильм? – предложила я.

Мы расположились в спальне и выбрали нашумевший фильм ужасов. Я лежала на его плече и, честно сказать, мне было все равно, что происходит на экране, я наслаждалась. Фильм шел три часа, мы иногда перебрасывались парой фраз по поводу сюжета. Вадим положил руку мне на бедро и нежно гладил.

Как только на мониторе начались титры, он захлопнул крышку ноутбука и поцеловал меня. Сначала нежно, потом наш поцелуй становился глубже и уверенней. Мы лежали лицом друг к другу, крепко обнявшись. Поцелуй начинал перерастать во что-то большее. Вадим оказался сверху, я чувствовала его силу и мне хотелось подчиняться. Туман окутал мою голову и тело. Но это был не серый и тяжелый туман. А розово-золотистый, который бывает на рассвете, когда солнышко выходит из-за горизонта и его первые лучики заливают все вокруг. Дыхание парня наполняло меня, крепкие руки прижимали мое тело, я растворялась в его власти.

Отдышавшись, мы улыбнулись друг другу. Вадим нежно водил рукой по моему телу, я уткнулась носом в его грудь. Он был моим. Его тело теперь было моим.

Я сползла с кровати и отправились в душ. Голова приятно кружилась, как от пары бокалов вина, в нонах чувствовалась приятная дрожь. Я могла предполагать, что вечер может так закончиться, но не хотела этого делать до расставания с Никитой. Сейчас я ни о чем не жалела. Я даже не могу назвать это изменой, потому что я рассталась с Никитой ещё в ту ночь, когда мы с ним говорили. Я не хотела винить себя или думать, что делаю что-то неправильно. Я наконец-то чувствовала себя желанной, я чувствовала себя девушкой.

Мы уснули, когда на улице уже рассвело. Я лежала лицом к стене, а Вадим крепко обнимал меня за талию, прижавшись всем телом.

Глава 5. Ты будешь моим другом?

Сегодня Алексей попросил выйти меня на работу, несмотря на выходной. Поэтому будильник прозвенел в восемь утра. Вадим, купаясь в солнечном свете, сладко потянулся, поцеловал меня и встал с кровати. Пока я умывалась и красилась в ванной, он пожарил яичницу и сделал горячие бутерброды.

– Переживаешь? – осторожно спросил Вадим.

– Да, из-за предстоящего разговора с Никитой.

– Я тоже переживаю, – признался он.

– Я тебе сразу же позвоню.

После обеда мне пришло сообщение от Никиты:

«Я уже подъезжаю к Москве. Буду дома через час-полтора». Сердце подпрыгнуло и заколотилось, в животе образовался неприятный комок. Волнение начинало подступать ко мне с белённой скоростью. Как назло, Алексей все никак не отпускал меня домой, то и дело поручая новые задания. Сосредоточиться я не могла. С одной стороны меня кидало во вчерашнюю ночь, а с другой я пыталась сочинить речь для Никиты. Начальник мне что-то говорил, объяснял, а я не слышала ни слова, словно находилась в вакууме.

– Так, ну на этом можно закончить – наконец обрадовал меня Алексей, – сейчас я вызову Вам такси, съездите, пожалуйста, на почту отправить письма, а потом можете быть свободны.

О ужас. Только этого не хватало. Какая почта? Почему именно сегодня, когда мне так надо быть дома. Тем более, что Никита уже приехал. Но я послушно взяла документы и вышла из офиса. К счастью, процедура отправки не отняла много времени, и через час я уже ехала домой на метро. Дорогу до дома я помню плохо. В чугунной голове мысли завязались в крепкий узел, ни одна из внятной не была. По пути я зашла в магазин и купила самый дорогой торт.

Когда я открывала дверь ключом, рука дрожала. Там ждал меня Никита. Возможно даже, соскучился. Я зашла в квартиру, он вышел в прихожую. Внутри все перевернулось. От такой сильной любви не осталось даже гнусного остатка. Я смотрела на него, как на чужого человека. Он больше не казался мне красивым, я не хотела прикасаться к нему. Я хотела, чтобы он ушёл.

– Что, даже не обнимешь? – с иронией спросил Никита.

Я собралась по частям в одну большую твёрдую кучку и спокойно сказала:

– Давай мы сейчас попьём чай, поговорим, а потом уже будем обниматься. Я торт вкусный купила.

– Ну давай.

Я налила нам чай, порезала торт и села напротив.

– Я очень долго думала, что тебе сказать после того разговора. Сочиняла речи, но сейчас все забыла, – начала я. – Понимаешь, я так тебя любила, что розовые очки просто приросли ко мне. Я не замечала и не хотела замечать ничего вокруг. Я так верила тебе, верила, что ты меня любишь. А ты все время показывал обратное. Для тебя даже поцелуй со мной был неприятен. Зачем я тебе была нужна? Готовить обед в общежитии и лечить, когда ты болеешь? Я все время входила в твое положение, пыталась понять, оправдать. А тебе даже жалко было заплатить сто рублей за кофе. Ты никогда не видел меня в качестве свое жены, ты не видел нашего совместного будущего, но продолжал пользоваться. Нет, я на тебя не обижена. Никита, я разочарована. Мне было так больно. Но ты не переживай, я тебя больше не люблю. Прости.

Никита смотрел вниз и кивал головой.

– Я тебя не выгоняю из квартиры. Но прошу в ближайшее время решить вопрос с общежитием и переехать.

– Я понял тебя, – тихо сказал он. – Я тоже думал с тобой расстаться, но не сейчас. Хотел пару месяцев пожить вместе, чтобы убедиться, что я тебя не люблю. Но хорошо, что ты это сделала сама.

– Спасибо, – грустно улыбнулась я ему.

Я достала из комода написанное мною письмо и протянула конверт.

– Держи. Там то, что я, возможно забыла тебе сказать или не захотела. Только не сейчас читай. Хорошо?

Никита кивнул.

Напряжение между нами пропало. Мы перевели тему. Никита рассказывал про лагерь, показывал фотографии, шутил. Мне казалось, что мы старые добрые друзья.

– Мы ведь сможем с тобой дружить? Ты для меня очень близкий человек, и я бы хотел поддерживать связь с тобой, – словно прочитал мои мысли Никита.

– Хоть я и придерживаюсь правила: не дружить со своими бывшими парнями, для тебя я сделаю исключение.

Позже я вышла из квартиры в коридор и позвонила Вадиму.

– Все хорошо. Мы поговорили.

– Вы все решили?

– Да. Можешь быть спокоен.

Вадим не стал задавать лишних вопросов, но в его голосе я услышала облегчение.

Постелив Никите в гостиной, я ушла спать в спальню. На подушке еще чувствовался аромат духов Вадима. Я скучала по нему. Неприятная тоска окутывала меня. Я не могла понять, из-за чего мне так грустно, но слезы полились из глаз: почему же все так сложно? Почему очередные отношения заканчиваются так глупо. В горле пересохло, и я выползла на кухню попить.

– Не спится? – донесся до меня голос Никиты. Он лежал на диване и листал ленту в телефоне.

– Да, что-то не могу уснуть, – я налила воды и села к нему на диван.

– Планируешь начинать новые отношения? – вдруг спросил Никита.

– Пока не знаю, – слукавила я. – А ты?

– Если подвернется хороший вариант. А так специально никого искать не буду. Теперь я к этому вопросу буду подходить серьезно.

– А, ну спасибо! То есть я для тебя какая-то шутка! – в шутку обиделась я, но было неприятно.

– Никита, а что тебя во мне не устраивало? Сейчас уже можно честно сказать.

– Скорее, меня не устраивала твоя внешность. Я не могу сказать, что ты некрасивая. Ты симпатичная, но на любителя. Мне нравятся девушки с красивой фигурой, с большой грудью. А у тебя, ну ты сама понимаешь. Да и лицо… – он задумался, а потом открыл на телефоне фотографию какой-то девушки с длинными русыми волосами и пухлыми губами и сунул мне в лицо экран. – Ну вот, посмотри. Вот такой типаж мне нравится.

Я внимательно впитывала новую информацию и наполнялась каким-то чрезвычайно неприятным чувством. Я даже не знаю, что меня обижало больше: то, что Никита оскорблял мою внешность или то, что встречался со мной через силу, без физического влечения.

– Поэтому ты не хотел близости со мной?

– Да, Алин, да! Понимаешь, меня не тянет к тебе. Может, было что-то, когда мы только начинали встречаться. А последний год совсем не идет. Я смотрю на других девочек и «вау», а ты нет, – Никита так спокойно об этом говорил, что я немного усомнилась в его адекватности.

Его слова так больно меня кололи во все тело, что я вздрагивала. Нет, мне не было обидно, что моя внешность на любителя, по его мнению. Мне было чертовски больно от того, что он мне врал, что встречался со мной ради… Да я даже не знаю ради чего! Что он такое говорит? Разве можно так относится к живому человеку. Я молча сидела и пыталась в темноте разглядеть его глаза.

– А зачем же ты тогда со мной встречался? – задала я ему вполне резонный вопрос.

– Наверное, мне было удобно. Понимаешь, когда мы познакомились, у всех моих друзей были девушки, были отношения, я тоже хотел попробовать. Тем более ты легко ответила мне взаимностью. А потом я привык, что ты всегда рядом, помогаешь мне, заботишься. Я, если честно, не особо хотел жить вместе.

Я сидела, опустошенная. Огромный ком подступил к горлу, но плакать не хотелось, слова застряли в груди, а голова отказывалась соображать. И только Никитин голос иголками впивался в меня.

– Зачем ты мне это говоришь, Никита? – я не могла поверить, что самый добрый, самый ранимый мальчик из всех так больно может ранить.

– Ты же сама попросила. А я хотел тебе об этом сказать. Пусть тогда все между нами будет честным.

Еще больше я удивлялась тому, как открыто и спокойно он произносит такую тяжелую речь. Не зная, что сказать, я медленно поднялась с дивана и ушла в спальню, плюхнулась на кровать, облокотившись на стену и уставилась в пустоту. Никита пошел за мной.

– Алин, не обижайся. Я не хотел делать тебе больно, – мне показалось, его голос стал мягче. – Почему ты молчишь?

– Знаешь, я разочарована в тебе, как в человеке. Я не могу принять то, что ты сейчас сказал. Ты жалкий врун. Ты позволял себе играть с чувствами человека, который тебя любил. А все, Никита, твоя игрушка сломалась. Нет, ты ее сломал. Только последний подлец способен на такое. Я больше не хочу тебя знать. Я хочу забыть все, что было между нами. Я надеюсь, ты натренировался и больше не будешь использовать людей. Но ты жестокий человек. Я тебя ненавижу, – последние слова вырвались у меня сами. Мой голос дрожал, желание ударить его со всей силы наполняло меня, я стиснула зубы и до крови прикусила губу.

Вскочив с кровати, я пролетела мимо стоящего в дверях Никиты, кинулась в гостиную, достала нашу с ним фотографию и на его глазах порвала на мелкие кусочки, которые швырнула ему в лицо и прошептала:

– Ненавижу, – мой голос прозвучал настолько зловеще, что я сама испугалась.

Никита пытался что-то говорить, но я не слышала.

Утром я встала пораньше, чтобы уйти на работу до того, как Никита проснется. Я умылась, впихнулась в джинсы, накинула плащ и выскочила из квартиры. Надеюсь, сегодня он уже переедет, еще один вечер этого человека в своей квартире я не выдержу. Мысли все еще грузно и хаотично болтались и никак не могли собраться в единое целое. Я поплелась на работу под тяжестью «увлекательных» ночных открытий. Никогда не думала, что разочаровываться в человеке так сложно.

Попытавшись отвлечься на работу и хоть раз выполнить указания Алексея без нареканий у меня, конечно же, не получилось. Никитины слова сдавливали меня со всех сторон и шептали про мою никчемность.

«Я договорился с общежитием. Сегодня перееду. Вечером заберем вещи с Вадимом»: пришло сообщение, когда я заваривала чай. Вот еще не хватало. И как мне смотреть на них? Прервал мои размышления телефонный звонок.

– Алиночка, привет! Никита попросил помочь перевести вещи, поэтому мы заедем после пар.

– Да, он мне только что написал. Хорошо, Вадим.

Интересно, когда эта вся «Санта Барбара» закончится. Я чувствовала, что живу в сериале. И даже решила, что обязательно напишу об этом книгу.

Никита собрал свои вещи перед тем, как уйти в университет, и они кучей валялись в прихожей. Я еще раз проверила шкафы, выгребла все, что имеет отношение к нему: мягкие игрушки, статуэтки, пару брошек, подаренных его мамой, какие-то листочки бумаги с заметками и даже несколько упаковок риса, который передали ему родители. Сложила этот хлам в огромный пакет и кинула в коридор.

Чтобы отвлечься, я включила по телевизору музыкальный канал с русскими песнями, сделала звук громче и начала танцевать. Непонятная эйфория охватила меня. Такое бывает, когда избавляешься от старого и ненужного, освобождая место для нового и прекрасного. Мне было хорошо, не смотря на ту злость и ненависть, которую я к нему испытывала. Я напевала любимые мелодии и наблюдала как Никитино барахло грустно ждало своего хозяина.

Раздался стук в дверь. Мальчики, не разуваясь, зашли в квартиру, Никита не смотрел на меня, а Вадим спокойно поздоровался и украдкой нежно мне улыбнулся. Первым делом мой бывший парень распахнул холодильник. Я в недоумении наблюдала картину маслом: он вытаскивал с полок банки с маринованными огурцами и аккуратно складывал в черный плотный пакет. Вадим с интересом наблюдал за происходящим и пожимал плечами.

– Ты же их для меня делала, – пояснил свои действия Никита. – Поэтому, если ты не против, я заберу. Оценим твои огурчики.

Я была настолько удивлена, что растерянно кивнула. Но на этом наглость его не остановилась. Он вытащил из холодильника кастрюлю с борщом и бережно поставил поверх банок.

– Кастрюля моя была, мне ее мама давала, а борщ я доем, не выливать же, – ответил Никита на мой немой вопрос. Вадим еле сдерживался, чтобы не засмеяться. А я про себя подумала: «Это было бы очень грустно, если бы не было так смешно».

Также в пакет отправился небольшой кусочек колбасы, сырная нарезка, пара кусочков хлеба и все остальное, что бабушка передала ему с собой в дорогу. Конечно же Никита не забыл про открытую бутылку красного вина, оставшуюся с празднования его Дня рождения.

Собрав все свои пожитки, он выдал Вадиму несколько пакетов, сам взял чемодан и спортивную сумку, и они удалились из квартиры. Я стояла, как вкопанная и не могла понять, какая эмоция меня преследует. По спине поползли мурашки, а на улице образовалась полуулыбка.

Через пять минут дверь открылась и в прихожую влетел Вадим. Он ловко подхватил меня на руки и посадил на кухонный стол.

– Все хорошо? – парень заглянул мне в глаза.

– Да, это было очень даже весело, – искреннее рассмеялась я.

Вадим сжал мои бедра и страстно поцеловал. Наш глубокий поцелуй длился пару минут, мне было сложно оторваться от его сладких губ.

– Мне пора. Никита ждет в машине, – прошептал Вадим.

– Напиши, когда доедете, – я крепко обняла его.

Никита и Вадим ехали молча по вечернему проспекту, каждый думал о девушке, которая стала частью их жизни. Никита с тяжелым сердцем понимал, что остался один. Он точно будет скучать. Ему так важно было иметь рядом близкого человека, который его поддерживает, помогает, забоится о нем. Этому молодому человеку слишком сложно давалось одиночество. Как теперь быть? Непременно надо собрать друзей и выпить с ними. Да, он так и сделает завтра. Надо выговориться, надо убедить себя в том, что она ему не пара. А еще она очень вредная, все время будила его по утрам своими дурацкими поцелуями, рассказывала жутко скучные истории про университет и своего начальника на работе, на завтрак делала бутерброды с колбасой и сыром вместо яичницы или вкусного омлета. Да, определенно, она ему не пара. Обижалась из-за каждой мелочи. Как же ему надоели эти бесконечные обиды. Эти кудрявые рыжие растрепанные волосы. Ему нравились прямые русые. Невысокий рост. Он любил высоких девушек. Да, она не была страшной, вполне себе милая, но не для него. А как она одевалась? Только самые настоящие стервы позволяют себе такую одежду. Черные короткие платья, обтягивающие топы, массивные ботинки. Почему нельзя надеть нежное платье, похожее на то, в котором она была на одной из их прогулок. А еще эта свадьба, даже от мысли об этом Никите становилось не по себе. Он не хотел жениться до тридцати лет. А она была старше. Конечно, она не тащила его в ЗАГС до окончания университета, но в ближайшие несколько лет шанс попасть в семейную кабалу у парня был очень высок. Нет, она очень даже хороший человек. Наверное, можно сказать, что добрый. Но не то. Что-то не то. Никита чувствовал себя свободным, но свобода давила его изнутри. Он ее не любил.