Потерянные боги

Улица стала ýже, и сдавленная стенами толпа замедлила ход. Вдоль стен выстроились многочисленные прилавки, и в монотонное шарканье сотен ног вплелись крики зазывал.

Вдалеке послышался гром, и мимо его лица проплыла снежинка, одна, другая… «Идет снег», – подумал Тренер. Туман немного развеялся, и стали видны темные, плотные тучи, нависшие над их головами. Он поймал снежинку, и понял, что это никакая не снежинка, а пепел. Повсюду летали хлопья пепла, кружились вдоль по улице, оседали сугробами в канавах, у стен.

Тренер поглядел на руки, на свою бледную, серую плоть. Я мертв… Черт, мертв. Он потряс головой, все еще пытаясь понять, каким образом так получилось, что в одну секунду он собирался приятно провести денек на рыбалке, а в следующую – уже пялился на свою собственную расколотую голову. И на этого подонка Чета, ублюдка мелкого, как он спокойно себе уезжает прочь. В этот момент Тренеру больше всего хотелось наложить на Чета свои холодные, мертвые руки. Он стиснул кулаки. События той ночи беспрерывно крутились у него в голове. С ним так уже бывало: картинки его школьной юности, когда он играл в футбол, вот так же неотвязно вертелись в мозгу – тот день, когда сам Биер явился в школу набирать игроков, тот злосчастный пас, мяч летит прямо ему в руки[2], бьет его в живот и отскакивает, просто улетает куда-то в сторону. Сколько раз он проигрывал это у себя в голове – наверное, сотни, тысячи раз? Если бы он только поймал этот мяч. А теперь все то же самое было с этим мальчишкой, Четом. Если бы я только двигался чуть быстрее, вернее рассчитал бы время, я бы достал этого говнюка. Вогнал бы домкрат прямо в лобовое стекло. Тогда бы он, этот мальчишка, валялся с расколотой головой, он топал бы сейчас в этом аду. Не я. Не я!

Чья-то рука скользнула вокруг его талии, и он вздрогнул.

– Не бойся, – хрипло проворковал чей-то голос. – Я пришла, чтобы тебе помочь.

Рядом с ним шагала незнакомая женщина, закутанная во множество шалей, вроде цыганских. Пахло от нее благовониями. Она окинула его зазывным взглядом.

– Я – Маделайна, королева кроведуний. Позволь мне помочь тебе, позволь найти то, что ты ищешь.

Она потянула его за собой, пытаясь увлечь к маленькой клетчатой палатке под вывеской в виде глаза с красной слезой. Рядом с палаткой стоял высокий мясистый тип в зеленой куртке, который пристально за ними наблюдал. Тренеру не понравился кричащий макияж женщины и дурацкий глаз, грубо намалеванный у нее на лбу. Но главное, ему совершенно не улыбалось иметь дело с человеком в зеленом – после всего, что ему пришлось пережить на пристани. Он отступил.

– Всего пенни, – отчаянно крикнула женщина ему вслед. – Один только пенни, и я приведу тебя домой, к тем, кого ты любишь.

Не обернувшись, Тренер побрел дальше. Он услышал музыку – у обочины стоял скрипач; печальная, завораживающая мелодия плыла вдоль по улице. Тренер прикрыл глаза; ему захотелось отдаться музыке, позволить ей подхватить себя, унести, – хоть на секунду забыть, что он мертв. Кто-то тронул его за руку. Он открыл глаза; перед ним стояла маленькая, хрупкая женщина. На лбу темнел небрежный мазок алой краски; одета она была в потрепанный плащ с капюшоном, из-под которого блестели большие темные глаза.

– Мать тебя ждет.

– Оставь меня в покое, – ответил он, выдергивая руку. Ее пальцы сжались сильнее, и тут… тут он увидел ее, увидел мать – мельком, на мгновение.

– Мать тебя ждет, – повторила она.

– Что ты знаешь о маме? – потрясенно спросил он.

Она кивнула в сторону прилавочка, прикрытого какими-то серыми тряпками.

– Сядь, и я расскажу тебе все, что смогу.

Он колебался.

– Я на «зеленых» не работаю. Заплатишь, что сможешь. – Казалось, она говорила искренне.

Вся мелочь, которая была у него с собой, осталась на пристани в карманах «зеленых»; у него остался только латунный свисток. Он достал свисток из кармана.

– Этого достаточно, – улыбнувшись, сказала она. И направилась к прилавку.

Сделав глубокий вдох, Тренер последовал за ней.

Глава 15

Чет, Ана и Джонни шли по главной улице Стиги. Чет заметил, что в магазинчиках здесь продавалась одежда и обувь, как и на прилавках, выстроившихся вдоль прибрежной дороги. Но сами вещи явно были получше и поновее. И оружие – не только палицы, но и мечи, ножи из стали, даже кольчуги. Встречались прилавки, на которых выложены были какие-то зелья и кресты; всюду пестрели вывески: кроведуны, гадалки, проводники, сапожники, «любая работа за монету». Многие вывески Чету были совершенно непонятны: «Костяная травка», почему-то с изображением сигареты, или: «Болотные копи – пять плотяков за сорок оборотов Ока». Были и такие, которые он, к своему сожалению, понимал чересчур хорошо – «Куплю плоть». То и дело его взгляд натыкался на людей в зеленых куртках, внимательно наблюдавших за всеми, кто проходил мимо.

– Поесть совершенно негде, – сказал Джонни.

– Поверить не могу, ты что, голоден? – спросила Ана.

– Нет, просто заметил. Есть что-то не хочется. А вам?

Чет и Ана помотали головами.

– В том-то и дело. Нам вообще надо есть? Или пить? Пить совершенно не хочется, но это, вон там, очень напоминает кабак. – Он указал на вывеску, висевшую над зеленой дверью: «Утопи свои печали». Тут же была намалевана бутылка с надписью «ЛЕТА». Заведение напротив тоже украшала бутылка с такой же надписью, но называлось оно без затей – просто «ЗАБУДЬ». Из дверей, шатаясь, появился мужчина с бутылкой в руке, он явно был не в себе. Он привалился к стене, а потом сполз вниз, усевшись прямо на землю. Рядом уже сидели на корточках несколько душ все с тем же мутным выражением на лицах.

– Они пьяны, – сказала Ана.

– Или под кайфом, – добавил Джонни, кивнув в сторону группки душ, теснившихся перед одним из прилавков. Они курили что-то из длинных изогнутых трубок.

Чет заметил, что многие продавцы тоже курили – либо самокрутки, либо длинные тонкие тростинки. Дым был явно не табачный; в нем присутствовал какой-то кислый, прогорклый дух, от которого щипало в носу.

Что-то врезалось Чету в ногу.

– По сторонам смотри, козлина, – послышался резкий голос. Это был мальчишка, на вид не старше шести. Их тут крутилась целая банда, около дюжины душ, и никому нельзя было дать больше десяти. Все, как один, злобно воззрились на Чета.

– Эй… Извини, – сказал Чет.

– В задницу себя извини, хреносос, – ответствовал мальчишка.

– Ай-яй-яй, какие мы знаем слова, – сказала Ана.

Мальчик показал ей средний палец; он явно нарывался. И тут Чет заметил, что у всех детей были ножи либо заостренные палки.

– Ладно, – сказал он. – Пошли.

Они двинулись дальше, оставив позади детей с их колючими взглядам.

Повеяло благовониями, и женщина, закутанная в цыганские шали, зашагала рядом с Аной и окинула ее завораживающим и таинственным («по крайней мере, ей явно так кажется», – подумал Чет) взглядом. В сочетании с ее кричащим макияжем и намалеванным на лбу глазом эффект она производила скорее комический.

– Я – Маделайна, королева кроведуний.

Она подхватила Ану под локоток, пытаясь увлечь ее в сторону клетчатой палатки.

– Позволь, я помогу тебе найти тех, кого ты любишь.

– Те, кого я люблю, пошлют меня на хрен, – горько сказала Ана, с вызовом глядя женщине прямо в глаза.

Женщина отступила, выискивая в толпе более восприимчивую жертву.

На прилавке рядом с клетчатой палаткой был разложен небольшой арсенал. Чету пришло в голову, что с оружием у них троих будет больше шансов – или, по крайней мере, они будут представлять собой менее соблазнительную добычу. Он прикинул вес мешочка Сеноя, гадая, что они могут себе позволить. Шагнул к прилавку; продавец торговался с какой-то женщиной за пару ботинок. К ним подошла девушка лет двадцати, не больше – дочка продавца, судя по их одинаковым острым носам.

– Сколько палица стоит?

Девушка взяла палицу в руки.

– Прекрасная вещь. Смотрите, на шипах ни пятнышка. Четыре плотяка.

– Плотяка?

– Да ты совсем еще сырой новичок, правда? Плотяки… Ка-деньги. Смотри. – Она выудила из кармана коричневую кожаную монету и продемонстрировала Чету. – Такие у тебя есть?

Чет потряс головой, и она немедленно потеряла к нему интерес, повернувшись к следующему покупателю.

Чет вытащил пригоршню медяков.

– А этим я могу заплатить?

Глаза у девушки расширились.

– На это… Ну, на это вы можете купить все оружие на нашей улице.

Продавец вырос будто из-под земли и локтем отодвинул девушку в сторону.

– Сэр, да не нужна вам эта старая палица. – Покопавшись под прилавком, он выудил оттуда четыре стальных меча. – Выбирайте. Шлем от себя прибавлю. Может, кольчугу?

Тут Чет заметил стражника в зеленой куртке, который быстро приближался к ним с палицей в руке.

– Сэр, – продолжал продавец. – Слушайте, а как насчет двух мечей? Два…

Стражник встал прямо за ними, перекрывая путь к бегству. Ткнул палицей в сторону Чета и Аны.

– Вы двое. Стойте, где стоите. – Он бросил взгляд вниз по улице и, сложив особым образом пальцы, пронзительно свистнул.

Чет увидел знакомого типа в широкополой шляпе, который следил за ними у пристани. Тот стоял на улице довольно далеко от них и вертел головой. Стражник свистнул опять; на этот раз «шляпа» его заметил. Тут до Чета дошло, что в толпе вокруг них находится, по меньшей мере, десяток «зеленых», все с оружием, и все смотрят прямо на них.

Ана тоже их заметила и попыталась проскользнуть мимо стражника, который преградил им дорогу. Но тот живо ткнул ее палицей в живот, сбив с ног.

Вдруг, откуда ни возьмись, появился Джонни и что есть силы ударил стражника, явно застав того врасплох. Врезал ему по шее кулаком, потом два раза быстро стукнул в висок, одновременно всадив колено в живот. Стражник согнулся пополам.

Вооруженные «зеленые», крича и расталкивая толпу душ, пробирались к ним.

Чет подхватил Ану, вздернул ее на ноги и, перекинув ее руку через плечо, потащил прочь. Джонни выхватил палицу у поверженного стражника и, пнув его на прощанье в живот, последовал за ними.

На первом перекрестке Чет подался направо, потом свернул влево по переулку, – поворот, еще поворот, и вот они уже несутся по узким извилистым улочкам, разбегающимся во всех направлениях. Чет очень быстро потерял всякое понятие о том, где может быть главная улица, по которой они шли раньше. Втроем они выбежали на небольшую площадь и остановились.

– Чувствуете запах? – спросила Ана.

Все вокруг было затянуто плотной дымкой. Воздух, казалось, можно было резать ножом: он был каким-то липким и вонял жжеными покрышками. Чет огляделся. Вокруг почти никого не было, кроме нескольких серых, каких-то потрепанных душ, которые несли на себе узлы или толкали тележки. Он глянул назад, в направлении, откуда они пришли, но «зеленых» видно не было.

Окружающие начали на них поглядывать – и взгляды были мрачные, не предвещавшие ничего хорошего.

– Надо двигаться дальше, – сказала Ана.

– Вот эта улица, похоже, идет вверх, на холм, – добавил Джонни.

Они пересекли площадь и направились вверх по узенькой улочке, – сплошь склады и мастерские, – лавируя между выбоинами и грудами мусора; то и дело им приходилось перескакивать через змеившийся по улице мутный, покрытый маслянистой пленкой ручеек. Решетки и трубы, торчавшие под немыслимыми углами из стен и крыш, извергали клубы пара и дыма, пятнавшего стены жирной копотью.

– Знаете, – сказал Джонни, – а ведь это была моя первая настоящая драка. Круто, когда есть возможность врезать какому-нибудь уроду. Вы просто не представляете, с каким приходится мириться дерьмом, когда прикован к коляске. Люди пялятся, несут всякую тупую херню, все, что им только в голову взбредет. – Он хлопнул палицей по ладони. – Это было круто.

Из открытой двери хлынула волна жара. Чет увидел людей с почерневшей, обожженной кожей, которые били молотами по наковальне перед пылающим горном, а другие в это время раздували огромные меха, обдавая булыжники мостовой каскадами искр. В другой мастерской они увидели сложенные в штабеля кости всех форм и размеров, некоторые – просто гигантские, как у слонов или динозавров. Души-работники вращали колеса, соединенные системой ремней с циркулярной пилой, а другие проталкивали под лезвие кости, разрезая их на доски, как древесину.

Ана остановилась, указывая куда-то пальцем, но Чет уже увидел и сам: впереди на стене здания висели десятки отрубленных голов. Когда они подошли поближе, Чет увидел под головами табличку: «ВОРЫ». Он глянул в забранное решеткой узкое оконце и увидел рабочих, которые разгружали тележку с вязанками дров. Вот только вдруг он понял, что это были не дрова, а руки и ноги, даже несколько торсов, но, по большей части – кисти рук, которые лежали грудами в корзинах вроде той, что он видел на пристани.

В глубине помещения, в чаду, другие рабочие рубили плоть на куски и бросали в дымящиеся, исходящие паром котлы. Чет разглядел внутри троих вооруженных мужчин в зеленых куртках, которые стояли, наблюдая за рабочими.

– Вас здесь быть не должно, – послышался голос откуда-то сверху. Чет поднял взгляд на висящие на стене головы. Большинство из них казалось высохшими, как мумии, но несколько явно наблюдали за ними.

– Что, заблудились? – спросила одна из голов, с длинными жидкими волосами и тощими усиками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Для американцев Война (с большой буквы) – это гражданская война между Севером и Югом (1861–1865).

2

Речь, конечно, идет об американском футболе (примеч. переводчика).