Вот и всё!

–Как он? – спросила я.

–Неважно. Злой очень, – ответила Катя.

–Ладно, спасибо тебе, – попрощалась я с сестрой.

Катя застала меня своим звонком по пути в университет, и я, остановив машину, съехала на обочину. Мне нужно подумать. Во все нелёгкие периоды моей жизни он был рядом со мной, и чувствовала его поддержку. Возможно, он сейчас нуждается во мне, а я даже не могу пересилить себя, чтобы написать ему короткое сообщение. Сомнения разрывали меня. Он сказал, что был бы для меня никем, если бы был нищим. Но это не так. Только он этого не знает. Хотя, может быть, он просто считает меня такой же алчной женщиной, как его бывшая жена, и совершенно не желает встретиться со мной. Возможно, он теперь даже презирает меня. Ненавидит всех женщин в целом. Хотя вряд ли можно ненавидеть и переживать одновременно, и охранник, который следует за мной по пятам всё это время, доказательство этому.

Вечером, немного успокоившись, я решила все-таки не навязывать Михаилу свое общение в виде телефонных звонков, боясь вызвать его раздражение, и почувствовать себя навязчивой. Даже мысли не было о встречи с ним, если бы не звонок подруги.

–Саша, привет. Слушай, ты о Михаиле знаешь? – взбудоражила своим вопросом меня Даша.

–А что я должна знать о нём? – нервно, сглотнув, спросила в ответ я.

–Юра говорит, он с вчерашнего вечера у себя в кабинете закрылся и пьёт беспробудно. Разговаривать ни с кем не хочет, и выходит только, чтобы свежую порцию алкоголя взять, – продолжала возбуждённо рассказывать подруга.

–Пускай топит своё горе, как ему заблагорассудится, я-то здесь причём? – хмыкнула я.

–Как причём? Ему плохо, понимаешь? – не унималась Даша.

–Мне тоже плохо, так что из этого? – продолжала противоречить я подруге.

–Ну как знаешь, я тебя в известность поставила, смотри сама теперь как своего мужика из этого вытягивать, – пробубнила она.

–Он не мо… – решила возразить я, но в телефоне раздался сигнал разъединенного звонка.

Я без особых колебаний накинула на себя пальто, в кармане которого зазвенели ключи от машины.

В будничной день народу в клубе было маловато. Я без всяких препятствий пробралась через кухню в длинный коридор, где находился кабинет Михаила. С трудом припоминая его точное расположение, я попыталась открыть ещё пару дверей, но они были заперты. Аккуратно повернув ручку следующей двери, я немного приоткрыла её и заглянула внутрь. Это был его кабинет. Михаил сидел за своим столом, развалившись в кресле и закинув ноги на стол. Голова была откинута назад, он рассматривал своё звёздное небо и сжимал в руке стакан коричневой жидкости. Я тихонько вошла, и закрыла за собой дверь. Мужчина замедленно оторвал свой взгляд от потолка и опустил его на меня. Нетрезвые глаза с любопытством и с некой степенью удивления смотрели на меня.

–Пустишь меня в свой космос? – спокойно спросила я, всё также стоя у дверей.

Михаил, закинув голову назад, и хрипло рассмеялся, оскаливая свои ровные зубы, с двумя небольшими клыками по бокам, которые несколько не портили его совершенную улыбку.

–Или ты боишься, что я украду твои звёзды? – смело продолжала я.

Мужчина медленно спустил свои ноги вниз, и поставил сосуд со спиртным на стол. Затем он не спеша встал и направился ко мне. На нём были чёрные брюки и расстегнутая до середины торса белая рубашка. Рукава были небрежно закатаны, и эти вздымающие вены на его шее и руках просто сводили меня с ума. Он подошёл ко мне впритык, и, прищурившись, произнёс:

–Я подарил бы их тебе все, если бы ты мне разрешила, – протянул мужчина.

–Мне они не нужны, – заявила я.

–Правильно, потому что у меня теперь нет никаких возможностей это сделать, – скривился он.

–Они у тебя определённо есть, – ответила я словами, которые он когда то говорил мне.

Он ухмыльнулся, и, повернув голову, смотря на свой стол, спросил:

–Выпьешь со мной?

–Нет, – резко ответила я.

–Почему?

–Потому что алкоголь меняет реальность.

–Вот почему мой стакан наполнен, это главная причина. Я не могу принять такую реальность.

Печально улыбнувшись, Михаил развернулся и пошагал обратно к столу. Взяв в руки свой стакан и отпив глоток содержимого, снова поставил его на место.

–Я столько лет усердно работал, чтобы в один миг всё потерять. И не просто потерять, а, можно сказать, подарить половину моего труда женщине, которую презираю. Она не заслужила этого, ведь она даже меня никогда не любила.

–Зачем же ты тогда женился на ней? – сухо спросила я.

–Не знаю. Я не знаю этого, – опустил свой взгляд вниз, мужчина.

–Тогда может, хватит себя жалеть? Ты долго собираешься подпитывать свою беду этой отравой? – спросила я, указывая на стакан.

–Это очень хороший виски, – хмыкнул он, – зря ты отказываешься попробовать.

При этих словах Михаил плеснул себе ещё пол стакана из стоящего рядом графина. Я быстро подошла к нему и грубым движением вырвала из его рук алкоголь, и, схватив заодно графин, направилась к выходу. Опустошив содержимое в раковину ванной комнаты, где однажды отрезвлял меня Михаил, я возвратилась назад в его кабинет, ставя пустые емкости обратно на стол.

Мужчина засмеялся и, протерев своими ладонями уставшее от воздействия крепкой выпивки лицо, тяжело вздохнул. Затем он, обогнувши стол, подошёл ко мне и несдержанно обхватил моё лицо в свои ладони. От него сильно пахло алкоголем, но это не мешало мне потеряться в блаженстве этого долгожданного ласкового прикосновения. Михаил, нежно, нажав большим пальцем на мою нижнюю губу, слегка приоткрыв мне рот, наклонился и резко лизнул меня туда своим горячим языком. Я остро втянула носом воздух, и моё лицо в секунду покраснело от яростного возбуждения. Затем его язык властно проник в мой рот, и, найдя мой, начал мягко и неторопливо ласкать его. Все его движения были пропитаны уверенностью и некой опытностью. Моё тело сразу же обмякло в его объятьях. Он продолжал посасывать мой язык, покусывая его аккуратно от края к основанию. И тут я сдалась ему. Окончательно. Мне хотелось выть от наслаждения. Мне хотелось большего. Я обвила свои руки за его шею, как можно ближе прижавшись к нему.

–Запомни навсегда, – оторвавшись от меня, тяжело и прерывисто дыша в мои губы, прошептал Михаил, – больше никто кроме меня не имеет права обхаживать, подкатывать, названивать и тереться возле тебя. Ты моя! Я забрал тебя себе!

В голове метались мысли о том, чтобы возразить ему, что я не вещь, чтобы забирать меня себе, но, то ощущение, когда он касается меня, словно ток, парализующий всё тело. В голове за одну секунду проносится безудержный поток выдуманных сцен наших занятий любовью. Его ответный жадный взгляд, моё частое дыхание, стон, словно секундные кадры заполняют моё воображение. Касания в нашей жизни очень значимые, ведь они предопределяют многое в нашей жизни.

Я лихорадочно начала расстегивать пуговицы своего пальто, сбрасывая его на пол, и продолжая вслед за ним сбрасывать с себя одежду, которая была невыносимой преградой между нашими телами. Михаил смотрел на меня как заворожённый, затем аккуратно остановив мою попытку расстегнуть первую пуговицу на своей блузке, несколько раз чмокнув мои губы лёгкими прикосновениями.

–В виду своей неопытности, ты даже не представляешь, что бы я хотел сейчас с тобой сделать, – он, нагнувшись, поднял моё пальто и накинул его мне на плечи, – но сейчас тебе лучше уйти!

Глава 13.

–Мама, подай мне вот тот серебристый шар, я повешу его посредине, – обратилась я к маме, закончив прикреплять большую восьмиконечную звезду на верхушку ёлки.

–Вот, держи, – подала мне украшение мама, – когда у тебя последний экзамен, Саша?

–В этот четверг, – ответила я, слезая со стула, чтобы найти в коробке керамического ангела, которого планировала повесить следующим.

Совместное украшение этого главного символа самого семейного праздника в году первый раз в жизни не приносил мне никакого удовольствия. Новогоднее дерево, от которого источался аромат хвои, совершенно не вызывало во мне тёплых и радостных ощущений. Но мне пришлось составить маме компанию и приехать к ней на выходные наряжать огромную лесную красавицу, потому что папа, даже в преддверии новогодних праздников, был загружен работой.

Я включила в розетку гирлянды и отошла пару метров посмотреть на результат своего труда. Мама подошла ко мне, и, прислонившись ко мне, обняла за плечи.

–Ты у себя в квартире будешь ёлку ставить? – спросила мама.

–Я пробуду у вас всё Рождество, так что в этом нет смысла, – печально отозвалась я.

–А твои подруги? Разве у вас не будет никакой новогодней вечеринки? – возмутилась она.

–Дашка со своим молодым человеком Новый год будет отмечать, а Света уедет навестить родителей, так что в этом году все по-семейному, – ответила я, любуясь мигающими разноцветными огоньками, отблески которых отражались на наших с мамой лицах.

–Так ты, поэтому тогда такая грустная? Ты по Андрею не тоскуешь?

–Ну, мам, – фыркнула я, – ну я же тебе уже говорила! Ну что ты опять начинаешь?

–Ладно, ладно, молчу. Мы, конечно, с отцом будем безумно рады, что ты проведёшь у нас все праздники, но это как-то неправильно. Вот у нашей соседки, Ниночки, ты её знаешь, она от нас через три дома живёт, так вот, – усердствовала мама, – у неё есть внук, в Лондоне учиться, представляешь! Очень перспективный парень!

–И что? – скривилась я.

–Ну, я могла бы их к нам на праздничный обед пригласить…

–О, Боже, мама, это что сватовством попахивает? – возмутилась я.

–Да, нет, я просто так предложила, чтобы тебе с нами скучно не было на новогодние праздники, – живо оправдывалась мама.

–Дальше можешь не продолжать. Новый год – семейный праздник, вот я и проведу его с семьёй. Мне с вами никогда скучно не бывает, – заверила я маму, и поцеловала её в щёку.

Действительно мама была совершенно права. Я сильно тосковала, и унылое выражение моего лица, которое я не могла скрыть, говорило само за себя. Только не по Андрею. Мы не виделись уже больше месяца после того моего визита к нему в клуб. Я не знаю, был ли роковой ошибкой мой приход к нему, или стало ею то, что я, не сумев себя сдержать, начала срывать с себя одежду, собираясь отдаться ему прямо в его же кабинете. Он сказал, что теперь я принадлежу ему, только вот когда эта концепция вступит в законную силу в наши с ним жизни, он, к сожалению, не обозначил. Как рассказала мне Даша, Михаил вскоре покинул нашу страну и улетел в Испанию, так как там его ждали неотложные дела, а именно реставрация винодельни, которую он спешил запустить в работу, уже под собственным руководством, к следующему сезону урожая винограда. Конечно, этот бизнес требовал немалого внимания к себе, так как основную часть земли, принадлежащую ему, отсудила его бывшая жена. Видимо, производство вина должно стать основным источником доходов Михаила, поэтому он делает на него огромную ставку. Но это не утешает меня. За месяц ни звонка, ни единого сообщения. Спасибо хоть за то, что создал такие волшебные незабываемые моменты в моей жизни. Я влюбилась. И я теперь могу это признать. Я люблю его. Только теперь понимаю, что это произошло со мной впервые. Вот они подлинные чувства. Всё, что было прежде – наигранность, выдумка, принятие желаемого за действительное. За это ему спасибо. Не знаю, увижу я его больше или нет, но за то, что открыл во мне такие чистые и настоящие чувства, я ему благодарна. Теперь чувствую себя полноценным человеком, способным любить. Жаль, что лишь чёрная иномарка, которая катается за мной сутками – единственное его присутствие в моей жизни.

Наконец-то, успешно сдав последний экзамен зимней сессии по римскому праву, мы с девчонками весело направились по магазинам, сделать последний рывок по закупке последних новогодних презентов своих родным. Приближаясь к высоким воротам нашего университета, мы громко хохотали из Дашки, которая так подлинно пародировала фразы и мимику нашего преподавателя, который принимал у нас экзамен.

–Знакомая машина, – неожиданно сказала Света, глядя в сторону ворот, – Саш, это, по-моему, по твою душу.

Мы с Дашкой остановились и посмотрели в том направлении, куда смотрела Света. Недалеко от забора, на противоположной стороне дороги, припарковался мучительно знакомый мне чёрный лексус. Я взахлёб вдохнула морозный воздух и попыталась овладеть собой, чтобы не показать всем окружающим своё нарастающее в середине сумасшествие. Сердце вероломно начало трепыхаться в моей груди, сбиваясь с такта. Я сдвинулась с места и поплелась к выходу, хотя у меня было такое ощущение, что мои ноги расплавились, как метал под действием высокой температуры.

Он не спеша вылез из своей машины, и, глядя на меня, засунул руки в карманы своей спортивной аляски. Выгоревшие на солнце волосы и лёгкая щетина создавали необыкновенный контраст его загорелой бронзовой коже. Он внимательно смотрел на меня, выпуская небольшие клубни пара из своего рта.

Я не знала, что мне делать дальше. Неуверенно выйдя за ворота, я стала и просто также смотрела на него. Даша и Света не став мешать этому поединку наших взглядов, скоропалительно попрощались со мной и направились на автобусную остановку. Мужчина, заметив моё замешательство, уверенно направился ко мне.

–Привет! – мягко произнёс он, подойдя ко мне, – ты уже освободилась?

–Привет! Какое это имеет значение…для тебя? – процедила сквозь зубы я.

Михаил улыбнулся, и, подняв свои руки к воротнику моего пальто, поднял его и укутал мою шею.

–На улице холодно. Давай поговорим в машине, – смело продолжал он.

–Я не хочу с тобой ни о чём разговаривать, – холодно отрезала я.

–Отлично. Тогда просто помолчим в моей машине, – ухмыльнулся он.

Соблазн почувствовать его рядом так близко и поддаться наступившей эйфории нашего с ним долгожданного свидания, заставила безвольно таки, направится к его автомобилю и, молча, сесть в салон. Михаил, севши сбоку от меня, повернулся ко мне и, протянув свою руку к моему лицу, коснулся пальцами моей щеки.

–Я так скучал по тебе, – прошептал он.

Я, резко отшатнулась от его, прожигающего мою кожу, прикосновения.

–Сколько ещё? – вдруг вспыхнула я.

–Что сколько? – недоуменно спросил он.

–Сколько ещё, чёрт, подери, ты будешь бросать мою жизнь в разные стороны, как теннисный шарик? – закричала я, – ты уехал на неопределённый срок, не сказав ничего, ни слова. О тебе больше месяца не было никаких известий. Тут ты просто приезжаешь и говоришь, что скучал. Ты серьезно сейчас? Я ведь не собачка на поводке, которую можно то притянуть, то отпустить! Я живая! У меня есть чувства! Я человек, понимаешь? Или твой неадекватный мозг не в силе это осознать!

Мужчина спокойно слушал мою пылкую речь, опустив голову вниз. Затем просто завёл двигатель автомобиля и тронулся с места.

–Куда ты меня везёшь? – сердито воскликнула я.

–Разговором в машине ничего не решить, – невозмутимо пояснил мужчина.

Я закрыла глаза, глубоко вдыхая воздух, и положила голову на мягкое подголовье сиденья, смирившись с тем фактом, что, видимо, этот человек живёт в своём собственном мире со своими космическими понятиями.

Подъехав к какому-то заведению с иностранным названием, похожим на ресторан, Михаил вышел из машины и, подойдя к моей дверце, открыл её и подал мне руку. Я, проигнорировав его галантный жест, самостоятельно вышла из салона и стала возле него. Он, закрыв за мной дверь и поставив автомобиль на сигнализацию, проследовал внутрь, пропуская меня вперёд.

Столик он заказал заранее, так как администратор зала встретил нас и сразу же проводил к лифту, зайдя в который мы поехали вверх. Наш столик находился в самом углу смотровой площадки ресторана, через огромные окна которой нам открылась панорама города как на ладони. Уютные плетёные кресла из ротанга манили своим комфортом, а яркие соцветия камелии, цветущиё в расписном горшочке в углу стола, придавали романтический акцент этому месту. Очаровательная панорама города просто захватывала своей красотой, и продолжать сердится на мужчину, который окунул меня в такое великолепие, ставало для меня всё сложнее.

–Ты часто проверяешь свою электронную почту? – бесстрастно начал он разговор, укрывая мои плечи шерстяным пледом.

–Иногда. А что? – хмыкнула я.

–С того момента, как я уехал, ты не проверяла его, правда?

–Не знаю. Я просто не в курсе, когда был этот момент, как ты уехал, – язвительно протянула я.

–Нет, ты не проверяла. Потому что тогда бы ты знала, какое огромное количество сообщений я отправил тебе с Испании, – уверенно пояснил мужчина.

Я насупила брови в немом замешательстве. Я действительно давно не проверяла свой электронный ящик. Я попросту о нём забыла.

–Ты писал мне? – недоверчиво спросила я.

–Писал. Теперь знаю, почему ты не отвечала, – скривился он.

–Но почему ты не мог просто позвонить? – растеряно молвила я.

–Ты что, это же так дорого! – Михаил сделал такое лицо, словно был поражён выпадом моей наглости.

–Ты шутишь? – удивлённо улыбнулась я.

Мужчина улыбнулся мне в ответ, и добавил:

–На самом деле, ты не отвечала, и я просто думал, что ты не хочешь со мной разговаривать. Переписка являлась более смелой формой общения, как я считал, – рассудительно пояснил он.

–И что же ты мне писал?

–Здесь есть вай-фай. Прочти сейчас, – решительно предложил Михаил.

Я, подозрительно взглянув на его довольный вид, достала свой телефон и обновила свою почту. Действительно несколько сообщений из неизвестного адреса. Я открыла первое, и прочитала:

«Привет. Прости меня за то, что тебе пришлось увидеть меня в таком состоянии. Сейчас сажусь в самолёт, так как улетаю обратно в Испанию. Очень не хватает твоей поддержки». Следующее: «Если не хочешь со мной разговаривать, пришли, хотя бы смайлик. Закаты по-прежнему здесь сказочные. Жаль, что ты не рядом», и последнее: «Какой бы ты вердикт по поводу нас не вынесла, знай, что я скучаю».

Я прочитала все его сообщения, отметив про себя, что все они были присланы давненько и все в разное время. Оторвав свой взгляд от экрана телефона, я посмотрела на него.

–У меня нет никакого вердикта. Между нами всё достаточно скользко, – холодно отрезала я.

–Значит, нужно усилить трение, – победительно смотря в мои глаза, произнёс он.

Я покраснела и на все лёгкие вдохнула кипучий воздух, что наполнял наше с ним пространство. Опустив свои веки, я откинулась на спинку кресла. Как же я наелась от него этой неясности в его отношении ко мне с постоянными запятыми и разговоров со сплошными заковырками.

–Чего тебе от меня нужно? – отрешённо, с видимым безразличием, спросила я.

–Завтра у меня предновогоднее благотворительное мероприятие, хочу попросить составить мне компанию!

–Нет! Чего тебе нужно от меня вообще? – уточнила я.

–Ты! – ответил мужчина.

–Что?

–От тебя мне нужна ты! – спокойно произнёс он.

Почему я всегда, как дрессированная обезьяна, которая согласна на всё ради банана, соглашаюсь на его невразумительные предложения? Ах, ну да, возможно из-за того, что просто воздух вокруг меня тяжелеет, когда его нет рядом. Хотя насчёт банана, я это правильно отметила, Фрейд бы плакал по моим психосексуальным принципам, однозначно.

Часы показывали девять утра. Странно, какого же рода культмероприятия начинаются в такую рань? Тем более, вчера он подчеркнул, что никакого официального убранства не нужно, подойдёт обычная повседневная одежда. Конечно, я не могла так рисковать, и решила на всякий случай надеть скромное без откровенных декольте и разрезов, платьишко с мелким цветочным принтом и кружевной каемкой, которая доходила почти до колен. Свои непослушные вьющиеся кончики волос, я тщательно выровняла, решив также, сегодня обойтись без макияжа.

–Объясни хотя бы, куда мы едем и какую роль во всём этом играю я! – я вопросительно уставилась на своего попутчика, севши в салон чёрного лексуса.

–Ты же выступала на новогодних утренниках? – живо спросил меня Михаил, и я приятно отметила для себя, что он находился в очень позитивном настроении.

–Обычно я ставила танцевальные номера.

–Я так и думал, значит, сегодня будешь ответственна за постановку хоровода вокруг ёлки.

–Ты можешь нормально объяснить, куда мы едем? – спросила я.

–Благотворительный фонд, который я возглавляю, занимается финансовым обеспечением множества онкоцентров страны, а именно предоставлением лекарственных препаратов деткам, которые больны онкологическими заболеваниями. А также мы несколько раз в год навещаем детские дома, которые есть в нашем городе, и оказываем им также спонсорскую помощь. Вот сегодня именно такой день, ведь скоро наступит Новый год, и все детки мира с нетерпением ждут этого праздника, чтобы получить подарки от деда Мороза, а о сиротах, к моему горькому сожалению, просто некому позаботиться. Поэтому сейчас мы посетим несколько приютов и раздадим им игрушки и сладости, – с глубокомысленным видом изложил Михаил.

Я смотрела на него и не могла понять, откуда в простом человеке столько человечности и доброты. Он такой совершенный в моих глазах, прям, не к чему придраться. И эта его идеальность, она не пахнет никакой слащавостью, она просто безупречна. От него хоть воду заряжай.

–Почему ты создал фонд помощи именно для онкобольных?

–Потому что знаком с этой болезнью. Моя мать умерла от рака. Я не смог её спасти, теперь просто обязан спасать других, – спокойно пояснил мне мужчина.

–Я сожалею, что тебе пришлось пережить смерть близкого человека. Вы с мамой наверняка были очень близки? – сочувственно спросила я, когда наш автомобиль подъехал к автозаправке.

–Мы и сейчас с ней близки, – сухо ответил мужчина, и покинул салон автомобиля, чтобы расплатиться за залитый полный бак топлива.

Всё это время за нами следовал грузовик, в котором, по всей видимости, и находились еда, одежда и игрушки для сирот. Мне было странно всё это. Я прекрасно понимаю, что в нашей стране масса людей, которые отдают часть своих средств на благотворительность, и это в основном обеспеченные люди. Но тут я не понимала одного, почему он делает это сам. Ведь это может делать любой другой человек, тем более что у его благотворительной организацией «Рука помощи» есть управляющий, который должен заниматься этим самолично.

–А твой отец…– начала я, когда Михаил вернулся обратно в машину, – где он сейчас живёт?

–Я не знаю. Вернее не хочу знать, – печально улыбнулся он.

–У вас с ним сложные отношения?

–Нет. У нас просто нет абсолютно никаких отношений, – холодно ответил он, – я расскажу тебе об этом, но позже.

Автомобиль припарковался возле его офиса, и Михаил в спешке направился внутрь, как обычно ведя меня за собой за руку. Мы вошли в маленькую комнатку на том же этаже, где и находился его рабочий кабинет. В углу комнаты стоял маленький журнальный столик и два миниатюрных стула возле него, на каждом из них лежали объемные защитные чехлы для одежды. На стене, выкрашенной в жизнерадостный оранжевый цвет, висело огромное панно с детскими рисунками.

–Что это за комнатка? Ты держишь её для каких-то особенных переговоров? – поинтересовалась я.

–Да. Закрываюсь здесь от всех, когда хочу о чём-то подумать. Вот твой костюм, одевайся скорей, мы опаздываем.

–Откуда у тебя эти рисунки? – спросила я, указывая на панно.

–Дети часто дарят мне свои рисунки в знак благодарности, – ответил он, – к сожалению некоторых из них уже нет в живых. Болезнь таки победила их. Когда я смотрю на них, во мне остро вспыхивает чувство глубокой несправедливости, а это огромный стимул, чтобы усердно работать дальше, чтобы иметь возможность помогать тем, кто утопает в этой неравной борьбе жизни и смерти.

–Это звучит ужасно, – пугающе скривилась я.

–Я не всемогущ, как Господь. Это суровая правда жизни. Рак – очень жестокая болезнь, но я всеми силами борюсь с ней, потому что теперь это для меня дело чести. Она забрала самого дорогого мне человека.

Я рассматривала эти рисунки с неподдельным вниманием. Все они были такие живые и с положительным настроем. Все эти детки рисовали своё счастливое будущее, с мамой и папой. Они рисовали саму жизнь в её абсолютном понятии. Яркое солнышко, зелёная травка, голубая речка, любимые животные и родные люди, которые будут всегда рядом. Истинные ценности существования человека. Конечно, я никогда не сталкивалась с онкобольными детками, но эти творения пронзили меня насквозь. Внутри возрастал необъемный страх. И нужно было признать, что это страх не за судьбы этих несчастных деток, а за то, чтобы эта жуть не коснулась моей жизни. Чтобы это не случилось со мной, страх за свою шкуру. Вот то предательское трусливое чувство, которое возродили во мне эти рисунки.

Михаил расстегнул молнию одного чехла, и вытянул оттуда синюю атласную шубку с белой опушкой, расшитую в серебристые снежинки. Плюс в дополнение к ней была муфточка и шапка с пришитой плетёной косой. Он поднял убранство, взявшись рукой за вешалку, и презентабельно показал его мне, любопытно наблюдая за моей реакцией.