Связаны. Вместо нас

– Сколько бы потребовалось для твоей спокойной жизни, – Тёма потянул к ней руки.

Мару отодвинулась.

– Не надо. Собирайся, мы уходим.

– Артём может идти, а ты нет, – Верма подошла к ним. – Раз ты пришла, значит останешься с нами.

– Мару, поговори с ними. Никто больше не собирается тебя убивать, – Тёма встал с колен.

– Как же вы мне надоели! – Мару махнула рукой, Верму подбросило к потолку.

– Мару, не делай этого. Они на нашей стороне, – Тёма попытался остановить ее, но сделал только хуже.

Мару сжала ладонь в кулак, Верма издала хрип и осыпалась черным пеплом на мраморный пол. Все произошло почти так же, как в ее мыслях. В глазах Мару отразилась тьма, а на губах образовалась зловещая улыбка. Она пошла в сторону выхода.

Тёма был шокирован.

– Вот черт. Мару, стой, подожди меня, – он побежал за ней. – Мару, выслушай меня. Да стой же ты, – Тёма схватил ее за руку.

Мару остановилась по середине большого зала с колоннами.

– Если хочешь мне что-то рассказать, советую поторопиться и говорить правду.

Тёма замешкался, обернулся, посмотрел на исчезающий пепел, который еще пару минут назад был величественной валькирией.

– Может не здесь?

– Хочешь говорить? Говори здесь и сейчас. Я не намерена больше верить тебе.

– Ладно, хорошо, как скажешь, – затараторил Тёма взял ее за руки. – Грядет война в мире сверхъестественного. Карама и Верма всегда защищали интересы простых сверхъестественных, таких как оборотни, феи, нимфы и прочих существ. Не важно. Так вот, в предсказание сказано, когда на землю ступит эфир, жизнь не будет прежней, произойдет раскол и война неизбежна. Да, они хотели убить тебя, думая, что так смогу защитить всех, пока не узнали, что ты алайсиаг эфира с рождения. Перед отъездом в Горно-Алтайск, Карама пришла ко мне и рассказала все. К тому моменту, они уже не хотели убивать тебя, они хотели спрятать или по крайней мере отделить тебя от все нас. От меня, от Киры, от Эль. Ты не случайно оказалась в поселке, Кира не случайна стала алайсиагом огня. Твое нутро тянуло тебя к сверхъестественному всю жизнь.

– Подожди, – Мару убрала его руки и медленно пошла по кругу. – Зачем было разлучать меня с тобой? С друзьями? Не вижу смысла.

– Все просто, никто не знал о тебе раньше, потому что ты под заклятьем. Очень мощное заклятье скрывает тебя от любых сверхъестественных вмешательств. Когда валькирии поняли, почему не чувствовали тебя, они можно сказать, провели расследование и выяснили твою родословную. Когда весть об алайсиаге эфира разлетелась по миру, многие захотели узнать кто ты такая. Как ты понимаешь, узнать, с кем ты общаешься не составит труда, а по нам тебя легко вычислит любая мало-майская ведьма. Зато, когда ты одна, тебя нереально найти с помощью сверхъестественных сил.

– Все равно не логично. Ты же сам сказал, что узнать кто я такая не составит труда. По твоей же логике, меня можно было вычислить, по паспарту, например. Ты же смог узнать мои паспортные данные.

– Мару, я поменял твой паспорт и твои карты.

– И где мои настоящие документы?

– В офисе, в сейфе, в нище.

– И для чего весь этот цирк был разыгран?

– Дать тебе время обрести силы, научиться ими пользоваться.

– А что потом?

– А потом Верма и Карма должны были посветить тебя в текущее положение дел в сверхъестественном мире.

– И что с этими делами не так?

– Они не посчитали нужным мне рассказывать. Я знаю только по обрывкам их разговоров, что популяция оборотней стала очень большой, в мире нет баланса, ведьмы объединяться, против касты сильнейших мира сверхъестественных. В эту касту входят такие существа как алайсиаги, валькирии, кустлинов и еще несколько групп. Говоря про валькирий, я не имею ввиду Верму и Караму, они могут показаться жестокими, но они единственные кто поддерживал, как бы правильно сказать, простых сверхъестественных, оборотней, фей, домовых, в общем ты поняла. Верма и Карама хотели попросить тебя помочь им, защитить их, быть на стороне Совета, который они создали.

– Почему они мне сами об этом не сказали? Почему ты все сразу не объяснил?

– А ты бы согласилась?

– Тём, правда, это все какой-то бред. У меня ощущение, что тебе промыли мозги. Прости, но я не хочу больше это выслушивать, – Мару погладила его по щеке и пошла к выходу. Оказавшись на улицу, сразу побежала наверх, что было силы, ноги скользили она упала у самого верха.

Кристофер усел поймал ее и прижал к себе.

– Все в порядке?

– Увези меня от сюда.

– Как пожелаешь, – Кристофер заметил, что Тёма побежал к ним, он поднял руку и все во круг замерло, кроме него и Мару. Подходя к машине, Кристофер не заметно вернул время в привычное русло. Они выехали на большую дорогу, Мару напряженно смотрела в окно. – Куда едем?

– Мне все равно, – Мару закусила губу, тонкая струйка алой крови побежала по шее в вырез топика.

– Тогда в гостиницу. Не переживай, я сниму для тебя отдельный номер.

– Мы можем по дороге заехать в одно место?

Подъехав к Москва Сити, Мару попросила Кристофера подождать ее, поднялась в офис, перерыла все папки в сейфе, но ничего не нашла. Злость подступала к горлу. Сделав глубокий вдох, она решила успокоится и внимательно все осмотреть. Стол был точно такой же как в кабинете в доме. Мару видела, как Тёма убирал в нишу стола ноутбук. Вывод оказался правильным, в этом столе тоже был тайник, с ноутбуком, а под ним папка с ее документами и карточками.

– Вот же гад, – заполучив документы, она поспешила в квартиру. Побросав в сумку вещи Мару на секунду замерла у окна бросив беглый взгляд на завораживающий город. Достала маркер из рюкзака и написала на стекле: «Мне надо побыть одной». Спустившись на первый этаж, подошла к охраннику. – Добрый вечер. Андрей, сделайте мне одолжение, когда приедет Артём Гесс, передайте ему это, – она вручила ему ключ от квартиры.

– Добрый вечер. Как скажите. Как я его узнаю? – Андрей забрал ключ и сразу спрятал его за стойкой.

Мару достала телефон, разблокировав экран, повернув его к Андрею.

– Вы видели его раньше.

– Понял. Может что-то передать на словах?

– Только ключ, – Мару улыбнулась ему и вышла на улицу. Холодный воздух, дувший от Москвы реки бодрил. Она задрала голову, пробежалась глазами такому знакомому и одновременно чужому пространству стеклянных небоскребов, ощутила прилив сил, будто скинула с плеч коромысло с полными ведрами воды и побежала в машину к Кристоферу.

Семь часов в дороге и вот он долгожданный Селигер. Кира потрясла Глеба.

– Просыпайся, мы приехали.

Глеб разомкнул тяжелые глаза, наполненные кровью.

– Где мы?

– Это Селигер, осталось чуть-чуть, еще пару километров, и мы на месте, – Кира кивнула на табличку с надписью Хитино. – Здесь и запаркуемся, а дальше пешком. Через лес машина не проедет.

– Как скажешь, – Глеб зевнул, потянулся, ему никуда не хотелось идти, все тело ломило от холода, переходящего в жар, а потом обратно. Энтузиазм Киры его совсем не радовал.

Кира легонько ударила его по плечу.

– Пошли, хватит кукситься, я чувствую твой пессимизм, – еще сорок минут дороги через лес и вот перед ними маленькая избушка со светом в окне и развешенными травами по периметру. – Похоже мы пришли, – Кира подошла к двери и постучала четыре раза. – Доброе утро, это Кира и Глеб. Я Вам звонила.

Дверь открылась, на пороге стоял молоденький парень в спортивном костюме с кружкой кофе, его кудрявые волосы торчали в разные стороны, словно взорвался матрас с пружинами, глаза были разного цвета, один карий, другой серый.

– Привет, быстро вы, заходите.

Кира застыла, слегка приоткрыв рот.

– Вы Матвей?

– Заходите, холодно же, – Матвей поторопил их. – А чего вы так удивились?

– Ну, вы точно шаман? – Кира еще раз окинула его взглядом.

– Точно. А вы ожидали увидеть седого старика в мехах и с бубном? – Кира кивнула, Матвей рассмеялся. – Чертовы стереотипы. Ладно, проходите, кофе будите?

– Да, – подал голос Глеб, пошатываясь прошел из предбанника в дом.

– Если можно, я бы с удовольствием, – Кира зашагала за ним.

Избушка изнутри представляла собой одну большую комнату, если не считать «входной группы», с мелованной печью, кроватью, дубовым столом с такими же стульями у окна и кучей всякой мелочевки. По всюду висели пучки трав, рыболовные снасти, удочки, спиннинги и различного рода магические атрибуты.

Пока ребята рассаживались, Матвей сварил для них кофе в турке, прямо на открытом огне в печи.

– Опережаю ваш вопрос, я здесь не живу. Это мой рыболовный домик. Сам я из Питера, сюда приезжаю в сводное время на рыбалку, ну и помочь, когда просят. Вам кстати повезло, Кристофер позвонил как раз в тот момент, когда я собирался возвращаться в город. Рассказывайте, что у вас.

Кира посмотрела на белеющего Глеба, он вцепился пальцами в металлическую кружку, не ощущая жара, сходившего от нее. С каждым часом он выглядел все хуже.

– Глеба обратили три месяца назад, но что-то пошло не так. Тело не принимает животное, за три полнолуния он ни разу не обратился. И врал мне, что ему становиться лучше от трав, которые сделала для него ведьма.

– Что за травы? – Матвей внимательно рассматривал Глеба.

– Не знаю, – пожала плечами Кира. – Вы сможете помочь?

– А как ведьму зовут? Надеюсь, это не секрет? – Матвей встал, сорвал пучок травы с веревки, поджог и сражу же затушил. Он подул дымом в сторону Глеба. Запахло полынью.

Кира засомневалась, можно ли говорить.

– Селена. Селена Арская.

– О, крутая штучка, наслышан, – Матвей сделал круг из черной соли в середине комнаты. – Сядь сюда, – Глеб молча выполнил указание. – Будьте ей благодарны, Селена спасла жизнь вашему другу. Ее травы поддерживали сдающееся тело.

– Так вы поможете? – Кира с надеждой смотрела на Глеба.

– Перейдем на «ты», – Кира кивнула. – Сначала надо узнать причину. Можешь поджечь круг? – Матвей сорвал другой пучок с травами.

– А это не опасно? – Кира с сомнение посмотрела на Глеба лежащего в середине круга.

– Ты у нас алайсиаг огня, не сможешь контролировать свою стихию? – Матвей потряс пучком. – За одно и его.

– От куда ты знаешь кто я такая? – Кира выполнила его просьбу, махнув пальцем, пламя заключило Глеба в кольцо, пучок вспыхнул.

– Кто не знает алайсиага огня. О тебе уже легенды ходят по всему миру, особенно после твоего куража на Алтае, – Матвей затушил пучок и стал ходить вокруг огня всматриваясь в языки пламени. – Скажи вот что, кто его обратил?

– Тёма.

– Кира, кто такой этот Тёма?

– А, прости, оборотень дракон, – Кира тоже стала всматриваться в пламя, но ничего не видела, запах смеси жженых трав дурманил голову.

– Это многое объясняет, его тело захотело занять вымершее животное. Надо понятное какое именно, – Матвей взял листок, сел на пол и начал рисовать, всматриваясь в огонь. Через сорок минут, он наконец закончил. – Так, огонь не отпускать, – Матвей сфотографировал рисунок и достал ноутбук.

Кира ухмыльнулась.

– Хм… шаман и ноутбук? Прикольно.

– И чего ты смеешься? Как я, по-твоему, должен понять, какое это животное? В библиотеку сгонять? Ты его поджаришь, пока я перелопачу тонну книг, – улыбка пропала с лица Кира, Матвей энергично стучал по клавишам минут пять. – Супер, нашел. Спасибо google5 за поиск по картинке, – он повернул ноутбук к Кире.

– Гигантская фосса, – прочитала Кира в слух. – Никогда не слышала. И что это нам дает?

– Знания в какой сосуд поместить, – Матвей убрал ноутбук, порылся на полках, достал коричнево-черный глиняный формискос. – Так, теперь посмотрим кто твой тотемный, – он взял чашку из который пил Глеб, вылил остатки кофе на пол и посыпал коричневую лужицу пеплом. – Волк. Кир, сейчас будет очень важное действие, не успеем, он умрет.

– И ты так просто мне об это говоришь? – занервничав Кира чуть не убрала огонь.

– Эй тише, огонь оставь. Сосредоточься и слушай меня внимательно. Глебу очень повезло, что волк его не бросил. Так, конечно, делать нельзя, меня духи проклянут, если узнают, но раз Кристофер просил, то я обязан вам помочь. Я сделаю обряд, вытяну из него фоссу, когда я подам знак, – Матвей скрестил руки над головой. – Ты должна будешь убрать огонь и сделать надрез, достаточно глубокий, на шее, – он положил перед ней клинок с руническими символами на рукоятке. – Как только я подам еще один знак, ты вернешь огонь. Запомни, ни при каких обстоятельствах, кроме, конечно, моих знаков, не убирай огонь, не пытайся ему помочь. Ты все поняла?

Кира закивала головой.

– Но…

Матвей не дал ей настроиться, он погрузился в транс, начав произносить не понятные звуки, пританцовывая двигался против часовой стрелки во круг Глеба, и водил медной трубочкой по горлышку глиняного сосуда. Глеб начал стонать, стон перешел в вой, из воя в крик и так по нарастающей пока он не охрип. У Киры сжалось сердце, ей хотелось остановить сие действие. Прокручивая слова шамана, она приняла решение абстрагироваться и начала наблюдать за каждым движением Матвея. Спустя два часа, когда Глеб затих окончательно, Матвей остановился, накрыл пропитанной в травах материей сосуд и скрестил руки над головой. Кира щелкнула пальцами, огонь погас, в один прыжок она подскочила к Глебу и полоснула его ножом по горлу, густая кровь мгновенно окрасила шею и плечо. Матвей снова подал знак, Кира вернула огонь.

– Что теперь?

– Подожди меня здесь, – Матвей ушел и вернулся спустя пять минут без формискоса. – Надо было спрятать фоссу.

– Что с Глебом? – Кира переживала, через огонь было не понятно, жив он или нет.

Матвей открыл окно, потянуло холодом.

– Я думаю уже можно убрать огонь.

Кира сжала руку в кулак, пламя погасло. Она села на пол к Глебу, тот тяжело дышал.

– Вроде жив. Что делаем дальше?

– Ждем. Оставь его в кругу, не трогай. Лучшей пойдем чай пить, – Матвей поставил пузатый черный чайник на печку.

– Как ты так спокойно реагируешь? – Кира села у печки, бросая взгляды на Глеба.

– Смысл нервничать? Ни ты, ни я ему уже ничем не поможем. Все зависит только от твоего друга, от его желания жить, – Матвей засыпал травы в два небольших термоса и залил их кипятком. – Пошли на улицу, подыщем свежим воздухом, – он закрыл окно, надел ватник, вручил такой же Кире и вышел из избушки.

Кира еще минуту разглядывала Глеба, убедившись, что тот дышит, хоть и с трудом, пошла к Матвею. Шаман сидел на ступеньках у входа.

– Спасибо. Что я тебе должна?

– Ничего. Считай это дружеским жестом, – Матвей передал ей термос. – Выпей, сбор успокаивающих трав. Два в одном, успокоишься и согреешься. Хотя тебе согреваться не надо.

– Почему ты сказал, что так делать нельзя? Вроде прошло все нормально, почему другие не знаю об этом ритуале?

– Сколько вопросов, – Матвей окинул ее взглядом. – Этот ритуал – преступление против природы. По сути, Глеба не должно быть в живых. Вообще малый процент людей после обращения выживает, происходит это потому, что у обычного человека чаще всего очень слабые тотемные животные. Ты так на меня смотришь, будто не знаешь, как это происходит.

Кира потупила взгляд.

– Если честно, то не особо.

– Странно, что тебе не объяснили этого за полгода.

– Будь тем, кто посвятит. Шаман, – Кира улыбнулась ему, подняла вверх термос, кивнула и отпила обжигающий напиток.

– Когда человек умирает, укусу сверхъестественного дает силы его тотемному животному, войти в тело и притянуть душу обратно. Все вроде просто и понятно, вижу по глазам, что ты в курсе про тотемных, но, есть одно «но». Когда этот сверхъестественный – оборотень, его тотемное животное притягивает своих так скажем сородичей. Это может быть тот же вид, как пример тигр тигра тащит, так и просто его «знакомый», например, столетие назад дракон, обративший твоего друг, знал оборотня с тотемным гигантская фосса. Тотемные не умирают, они преследуют свой род, пока тот не прервется. От прабабушки тотемный может достаться правнуку, в общем ты меня поняла, – Кира кивнула. – Так вот, когда род прерывается, они находиться в подвешенном состояние, ожидая своей очереди на тело человека. Обычно такие прицепляться к младенцу, при первом его вздохе, в чьем роду не осталось свободного тотемного. Поверь, эта очередь очень медленно движется. В момент обращения человека в сверхъестественного, появляется лазейка, свободный тотем, призванный обратившим, борется с тотемным обращенного за место в теле. Как я уже говорил ранее, тотем человека практически всегда слабее тотема у которого появилась возможность. От сюда так много волков, тигров, медведей и все меньше птиц, хладнокровных, о насекомых я вообще молчу. Все понятно?

– Вроде да. Хотя, ты сказал, что в случае с оборотнем, а если обращает алайсиаг?

– Тогда тотемное человека просто входит в тело и притягивает душу. Тут возможности выжить гораздо больше.

– Так почему ты сказал, что этот ритуал против природы и тебе за него может попасть?

– Какая же ты любопытная. Ну смотри, по факту я выгнал тотемного, который по праву занял тело, это раз, два, я убил человека и заставил его уже обессиленного тотемного войти в тело. Глеб умер во второй раз, а это значит, что смерть пришла за ним так же во второй раз, его умершие родственники опять же во второй раз встали, чтобы встретить, а он ускользнул. Это нарушение закона природы. Теперь мне надо найти тотемному новое тело, желательно поскорее, иначе о нашем небольшом спектакле узнают, это три. К тому же, это руническая магия. Она как наркотик, запрещена, за нее можно сесть, но нет, нет, да ей пользуются. И это самый главный аргумент. Поэтому, лучше помалкивай о произошедшем.

– И чем это грозит?

– В лучшем случае меня лишат сил, про худшее даже говорить не хочется.

– Кто такой Кристофер раз ты согласился пойти на риск?

– О-па, а ты не знаешь? – Матвей подавился собственным отваром.

– Нет. Он отправил меня к тебе за услугу.

– Раз ты оказала ему услугу, значит должна знать кому ты ее оказала. Ты же как-то его нашла.

– Мы виделись два раза. Кристофер сам нашел меня и предложил помощь в обмен на услугу. Так кто он такой?

– Поверь, тебе лучше этого не знать. Давай сменим тему, если ты, конечно, не хочешь провести время пока Глеб не очухается, в молчание.

Кира прикусила губу и задумалась о Мару, мысленно посылая подруге лучики добра, уговаривая себя, что другого выхода не было.

– Почему волк не оставил Глеба?

– Думаю дело в ведьме, может осознано, может случайно она привязала волка к телу. Других объяснений у меня нет.

– Тебе придется убить человека, чтобы фосса заняла тело?

– Нет, найду малыша, который должен скоро родиться, подселю к нему.

– Хорошо, значит никто не умрет.

– И это сказала та, что утроила барбекю из невинных. Ты из-за этого парня с катушек слетела?

– Решил ударить по больному?

– Не думал, что могущественный алайсиаг огня такая чувствительная. Земля еще не призывала?

– Нет. Кстати, Кристофер так же сказал. Про призыв земли. Что это значит?

– Ты же алайсиаг, служитель земли, обязана восстанавливать баланс. Раз огонь возродился, значит земле он скоро потребуется. Про землю я имею ввиду планету нашу.

– И как это может произойти?

Матвей рассмеялся.

– Ты чудная.

– Не смейся, я действительно не знаю.

– Думаешь я все знаю? Как пример вулкан привести в действие. Послушай, я не силен в мифологии алайсиагов. Знаю, что воздух постоянно устраивает ураганы, вода, соответственно наводнения, земля, ну?

– Землетрясение?

– Бинго. Сложно тебе будет.

– Почему?

– Если ты так обрадовалась, что я не буду никого убивать, то как ты убьешь тысячи людей?

– Я не буду убивать, – Кира в отрицание замотала головой. – Нет, с меня хватит. Мне каждую ночь сняться лица тех, кого я сожгла на Алтае. Если бы не Глеб, наверное, сошла бы с ума.

– Поверь, это пройдет. Кир, это твое предназначение, ты вершитель судеб. Твоего желания никто не спросит, поверь, земля призовет, и ты сделаешь то, что от тебя потребуется. Воспринимай это как должное.

– Обнадежил. Погоди, у меня не сходится. Ты сказал, что алайсиаг воздуха устраивает ураганы, так они каждый день происходят, не замечала, чтобы Аура постоянно отсутствовала. Тем более сейчас она мертва.

– Кир, только судьбоносные, где должно быть направленное так скажем действие. Природу никто не отменял.

– Понятно, что ничего не понятно.

– Кир, я и рад тебе помочь, но повторюсь, не силен в мифологи алайсиагов. Ты первая кстати кого из алайсиагов я вижу в живую.

– Матвей, а сколько тебе лет? Если это конечно не секрет.

– С какой целью интересуешься?

– Ты так много знаешь о мире сверхъестественного, на тридцать лет не выглядишь. Вдруг ты знаешь секрет вечной молодости?

– Мне двадцать четыре.

– Врешь.

– Нет. Мне правда двадцать четыре. Шаманы не бессмертны. Да мы обладаем магическим даром, мы хранители знаний природы, но не ведьмаки. Мы не можем как они поменять возможность иметь детей на бессмертие. Это может удивить тебя, хотя мне кажется все сегодня сказанное тебя удивило, но шаманы ведут вполне обычный, человеческий образ жизни. Люди в нас не нуждаются так как двести лет назад. Нет, есть кто живет в лесах, с племенами, но в ритме мегаполиса люди утратили потребность в нас. Я работаю программистом, обожаю рыбалку, горные лыжи, недавно купил квартиру в ипотеку, неделю назад меня бросила девушка. Шаманю постольку-поскольку, иногда. Когда очень попросят. Так что, если тебе понадобиться написать программу, с удовольствием возьму заказ. Даже скидку сделаю.

– Значит ты рожден шаманом?

– Да, как и любая ведьма. Мы получаем дар по наследству. Кто-то развивает его, кто-то отрекается. Я решил не отказываться от части себя.

– Все равно это не объясняет твоих познание.

– От предков мне досталась огромная библиотека, с детства изучаю. Каждый шаман в течение жизни пишет свою книгу, некоторые и не одну. Ведьмы пишут гримуары, а шаманы дневники жизни. Кстати ритуал, который мы сейчас с тобой совершили, придумал мой прадед. Спасал бабушку.

– Спас?

– Конечно.

Глава 3

– Тёма? Тёма! – Ерсэль увидела брата и не поверила своим глазам. – Ты как здесь? Где Мару? – она бросилась обнимать его. – Как же я скучала, как я рада, что с тобой все хорошо. Где ты был?

Тёма обнял ее в ответ, погладив по спине. Показав пальцем на выпирающий живот, ляпнул:

– Это что?

Ерсэль натянула кофту на живот, она понимала это не скроет, просто защитная реакция.

– Я первая задала вопросы.

Услышав голоса, Денис вышел в зал.

– Ты уже приехал. Пошли налью, – они переместились на кухню, он включил чайник, плеснул виски и сел за стол.

Тёма осушил свой и стакан Дениса.

– Кто первый начнет рассказ? Я правильно понимаю, каждому из нас есть что рассказать?

– Давайте я, – Ерсэль закрыла лицо руками и прошептала. – Я беременная от Алекса, не убивай его.

– Так и знал! – Тёма сжал стакан в руке, тот фактически взорвался на мелкие кусочки, кровь закапала, Ерсэль сделал шаг к брату. – Не надо, мы с тобой позже поговорим.

– Артём, не кипятись, – Денис поставил перед ним новый стакан и наполнил его виски.

– Денис, не вмешивайся, – Тёма осушил его и бросил в стену, попав прямо над головой сестры, ее осыпало осколками.

– Псих! – Ерсэль зажала рот рукой и выбежала из кухни.

– Что с тобой? Она твоя сестра, между прочим, взрослая и может сама принимать решения, – Денис поставил перед ним бутылку.

– Лучше не лезь куда не знаешь, – Тёма схватил бутылку, встал из-за стола, сделав приличный глоток начал мерить кухню шагами.

– Может расскажешь где был? Почему без Марии?

– Я не знаю где Мару. В доме ее нет, в квартире, которую подарил, на окне надпись: «Мне надо побыть одной». Надеялся, что она у вас.

– Как видишь. Здесь только я и Ерсэль. У Киры был?

– Был, в квартире никого.

– Расскажи уже, что произошло? Ты сам ушел или она нашла тебя? Где ты вообще был?

Тёма сел на стул, ударил затылком стену и глотнул из бутылки.

– Я был у валькирий. В Подмосковье. Да, она нашла меня, но узнав правду разозлилась и убежала. В объятья к какому-то мужику в костюме.

– Так, с этого места поподробнее. Какую правду? Что за мужик?

Тёма рассказал ему все, что знал в пределах допустимого разглашения информации.

– А мужик странный какой-то. Мару психанула, побежала от моста наверх, он там ее встретил, лица я не разглядел. Денис, она прижалась к нему, и они исчезли.

– Вот так прям взяли и исчезли? Испарились?

– Да, вот так прямо и исчезли.

– Может тебе показалось? Они слишком быстро ушли, а ты не заметил?

– Денис, не пори чушь, я не слепой. Мне точно не показалось. Когда я поднялся наверх, их уже нигде не было, зато в воздухе был отчетливый запах Мару и тяжелый запах бергамота.