Свадьба Морского царя. Книга пятая

– И как он выглядит?

– Сама-то я его не видела, сохрани меня Святая Авируния от этакой страсти, но люди говорили, что у Морского царя толстое длинное тело, как у змеи, но с перепончатыми плавниками и огромной рыбьей мордой. На голове корона из раковины. На плавниках длинные, кривые когти. От затылка до кончика хвоста тянется здоровенный гребень. А на морде вытаращенные глаза, вроде, как у нашего капитана, и сомовьи усы.

– Фу, я бы за такое страшилище замуж не пошла, – скривилась Барабара.

Мадам Петуния улыбнулась девушке и в сопровождении верной Розы покинула столовую. За столом для городского и сельского сословий замолчали и сосредоточились на еде. Отдавая дань слоёным пирожкам, которые в самом деле оказались очень вкусными, Мельхиор и остальные его сотрапезники невольно прислушивались к светской беседе за соседним столом.

– Даю слово чести, мои дорогие барышни, я действительно лучший стрелок из лука во всём королевстве, – хвастался барон Пузик, не обращая внимания на крошки, застрявшие в его усиках и бородке. – Его королевское величество Флориан Миролюбивый всегда говорит, что я доставляю к его столу самых крупных перепелов и самых жирных зайцев.

– Что вы говорите, сьер барон, – притворно удивлялись знатные сёстры, обмениваясь лукавыми взглядами.

– Именно, не побоюсь сказать! Я всегда попадаю добыче точно в глаз, мои дорогие барышни, чтобы не попортить шкурку. Клянусь своими стрелами! Со мной вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Не зря ваша матушка, графиня Астра, попросила меня сопроводить вас в Ориент, когда узнала, что я тоже еду сюда, на свадебный карнавал.

– Вот уж не думала, что благородных кавалеров интересуют такие глупости, как карнавалы и балы, – с насмешкой проговорила Гортензия. Остальные сёстры рассмеялись.

– Причём здесь карнавал? Я намереваюсь принять участие в соревновании лучников в Пиратской Дыре, мадемуазель, – с обидой возразил барон Пузик.

– Скажите, сьер барон, почему соревнование по стрельбе из лука будет проходить в таком ужасном месте? – спросила Лилия, удивлённо посмотрев на Пузика.

– О, это будет захватывающее зрелище! – с воодушевлением воскликнул Пузик. —Лучшие лучники нашего края будут стрелять в какого-то пирата. Морского разбойника привяжут к столбу, и тот, чья стрела умертвит злодея, будет объявлен победителем и получит украшенный алмазом муаровый бант на шляпу. Прелестно, не правда ли?

Барон расхохотался, довольный. Его тонкие губы под навощёнными усиками налились кровью. Гортензия тоже злорадно захихикала. Лилия растерянно молчала, но Магнолия вдруг спросила с негодованием:

– Разве вы не понимаете, сьер барон, что это жестоко?

– Почему же жестоко? – искренне удивился Пузик. – Отнюдь. Ведь наказать негодяя-простолюдина – долг каждого представителя знатного сословия. Я привёз любимый тисовый лук, колчан из ослиной кожи, отделанный серебром, и особые стрелы. Они невероятно остры и способны пробить даже стальные латы.

Капитан Пангасиус громогласно заметил, попыхивая трубкой:

– Я тоже весьма неплохо стреляю из лука, хоть и не отношусь к знатному сословию, но не стал бы убивать безоружного человека, провалиться мне в трюм!

Услышав капитана, Пузик побагровел, его лицо неприятно исказилось, рука схватилась за рукоятку шпаги.

– Ваши слова – неслыханная дерзость!

Пузик вскочил и решительным шагом направился к столу, за которым развалился Пангасиус. Лицо барона так и пылало в свете камина. Казалось, его напудренный парик дымится от возмущения. Когда разъярённый Пузик приблизился, капитан поднялся и медленно выпрямился во весь рост. Оказывается, он был очень высок и широкоплеч. Пузик едва доставал ему до груди. Здоровенный морской волк поигрывал длинным абордажным кортиком, молниеносно появившимся в его лапище. Пузик в нерешительности остановился.

– А я согласна со сьером Пангасиусом, – заявила Магнолия, чьи изумрудно-зелёные глаза стали совсем тёмными от волнения. – Стыдно быть таким кровожадным, сьер барон!

Возникшее напряжение между столами сняла Гортензия, проворковав:

– Пончик, хочешь мяска?

Пончик громко замяукал, давая понять хозяйке, – он хочет. Кот проделал это так уморительно, что девушки, доктор Мартиниус и Мельхиор не смогли удержаться от смеха. Даже капитан Пангасиус усмехнулся в рыжую бороду.

– Вы мне ещё ответите за дерзость, – пробурчал барон Пузик и вернулся на своё место.

– Ко-ко-ко! Какой он мерзкий, этот баронишка, – шепнула Барабара Мельхиору.

Так и не произнёсший ни единого слова капитан с самым безмятежным видом опять развалился на стуле.

Роза внесла десерт: сдобное печенье, ягодные пудинги, кексы, кремы с шоколадом, виноградный джем, арбузное варенье и прочие вкусности. Мадам Петуния энергично взяла руководство угощением гостей на себя. Выполняя указания хозяйки, Роза заметалась между столов. Все охотно принялись за десерт. Особенно Барабара обрадовалась сладостям. Несмотря на возраст, она осталась сладкоежкой. Одна Лилия не притронулась к лакомствам. Очень скоро она вышла из-за стола и обратилась к присутствующим:

– Извините меня, уважаемые, но я, пожалуй, пойду к себе. Уже поздно, у нас был трудный день, мне нужно отдохнуть.

– Подожди уходить, сестрица, – сказала Магнолия. – Ведь у нас в Синей стране есть поверье, что тот, кто первый встанет вечером из-за стола, наутро умрёт.

Вздрогнув, Лилия замерла, но Гортензия резко проговорила:

– Вздор! Не стоит верить в каждое глупое поверье, Лили. Их сочиняют невежественные мужланы за кружкой пива. Впрочем, если тебе будет так спокойнее, то сьер барон уже вставал, – не обращая внимания на побледневшего Пузика, Гортензия добавила: – Я тоже иду. Пончик хочет спать. Нолик, ты с нами? Спокойной ночи, уважаемые. Нахалла, проводи нас!

Женщина с суровым лицом отворила дверь, пропустила барышень и последовала за ними. Капитан Пангасиус водрузил на голову треуголку с потёртым золотым галуном, отвесил остающимся общий поклон и ушёл за сёстрами Кронье, дымя, как сигнальный костёр.

На улице поднялся ветер, полил дождь, загремел гром, заглушая колокола Морского собора. Стёкла в частых свинцовых переплётах задребезжали. По стёклам потекли потоки мутной воды. Мадам Петуния зажгла ещё свечей.

– Наверное, тем, кто сейчас в море, приходится нелегко, – задумчиво сказала Барабара, глядя на струи дождя и вспышки молний.

– Что ж, наверное, нам тоже пора в постель, – произнёс доктор Мартиниус. – Как вы думаете? Барб, Мельхиор?

В дверях столовой возникла Роза, держа поднос, полный бутылок.

– Попробуйте наши вина, благородные сьеры, – предложила мадам Петуния. – Ром с Гведелупы, мальвазия из Портобелло, марсала из Новой Гвеции, белое, красное и розовое вино из Южной Александрии.

Повинуясь знаку мадам Петунии, служанка поставила поднос на стол перед бароном Пузиком, и обе женщины оставили столовую.

– А я, пожалуй, ещё посижу, – решил барон Пузик. Теперь, когда в столовой не было капитана Пангасиуса, барон опять приобрёл самоуверенный вид. – Составите мне компанию, ваша учёность?

– Охотно, месьер барон, – согласился нотариус. – Кажется, я вижу здесь бутылочку монастырского бенедиктина из Патерностера. Давненько я его не пробовал. А ты, Барабара, ступай-ка спать. Зачем тебе слушать скучные мужские разговоры?

– А я люблю слушать скучные мужские разговоры, – заявила Барабара. – Кроме того, я ещё не пробовала бенедиктин, хоть и провела в монастырской школе целых два года.

Доктор Мартиниус хотел что-то ответить дерзкой племяннице, но в этот момент до столовой долетел крик, полный ужаса.

Глава VI

Легенда о Призрачном Птицелове

– Мне кажется, кто-то кричал, – неуверенно произнёс Мельхиор.

– Разве? – сделал удивлённое лицо барон Пузик. – Наверное, это ветер.

Отчаянный крик раздался снова. Он шёл со второго этажа. Кричала женщина. В её крике звучал такой ужас, что все вздрогнули.

– По-моему, нам нужно пойти посмотреть, – сказала Барабара, вопросительно глядя на дядю.

Тот взволнованно пропищал:

– Мельхиор, я прошу вас узнать, что случилось. У вас самые быстрые ноги. А мы двинемся за вами со всей возможной скоростью, не так ли месьер барон?

– А по-моему, это ложная тревога, – пролепетал Пузик, судорожно хватаясь за рукоять шпаги. – Может быть, дама увидела крысу. Они же визжат по любому поводу. Иногда вообще без повода. Я имею в виду дам, а не крыс.

Мельхиор не стал ждать окончания спора. Он выбежал из столовой и бросился бежать вверх по лестнице. Впрочем, доктор Мартиниус и Барабара тут же поспешили за ним. Барон Пузик остался в столовой.

В коридоре второго этажа, скупо освещённого одинокой газовой лампой, было полно людей. Магнолия обнимала истерически рыдающую Лилию. Гортензия боролась с Пончиком, который, противно мяукая, вырывался из её рук. Все три дочери графа Кронье были в одинаковых батистовых пеньюарах, различался только их цвет: белый, красный и чёрный. Угрюмая Нахалла стояла рядом с ними, кусая губы. Мадам Петуния, Роза, горбатый Фантик и капитан Пангасиус, босой, в длинной, пропахшей трубочным табаком и нафталином ночной рубашке, но в капитанской треуголке и с кортиком в руке, толпились у открытых дверей одной из комнат.

– Что случилось? – спросил Мельхиор, задыхаясь от быстрого бега.

– Что-то напугало сестрицу Лили, – ответила Магнолия, успокаивающе гладя Лилию. – Милая сестрица, наверное, тебе просто показалось.

– Мне не показалось! Клянусь Святой Авирунией, не показалось! Это была жуткая рожа! – простонала сквозь рыдания Лилия. – Ну зачем я первой встала из-за стола? Призрачный Птицелов пришёл за мной! Теперь я умру, да?

Лилия посмотрела на Мельхиора круглыми от страха глазами. Её веснушчатое личико приобрело бледно-восковый цвет. Девушка казалась постаревшей лет на пять.

– Никто не умрёт, мадемуазель, – заявил появившийся в коридоре доктор Мартиниус. – Роза, принесите, пожалуйста, воды для барышни.

Роза живо сбегала на кухню и вернулась со стаканом воды. Сделав несколько глотков, Лилия немного успокоилась.

– Скажите, мадемуазель, что же вас так напугало? – задал вопрос нотариус.

– Когда я вернулась в свой номер, – всё ещё всхлипывая начала рассказывать Лилия, – я переоделась в пеньюар и легла. На улице началась гроза. Я панически боюсь молний, поэтому лежала, зажмурившись, и старалась поскорее уснуть. Вдруг я услышала стук, потом ещё один. Кто-то тихонько барабанил в стекло балконной двери. Я открыла глаза и чуть не умерла от страха. С балкона на меня смотрела жуткая рожа. Очень бледная, словно у покойника, большая и совершенно неподвижная. В ней было что-то нечеловеческое. Сначала я чуть не лишилась чувств, такой меня охватил ужас, а потом закричала и бросилась в коридор.

– Как выглядела эта, с позволения сказать, рожа?

– Огромный, бледный, оскаленный череп. Помилуй меня Деус увидеть его ещё раз!

– На балконе никого нет, – заметила мадам Петуния. Мы с Розой и Фантиком уже посмотрели.

– Уважаемые, мы будем сегодня спать или нет? – капризным тоном спросила Гортензия. – Пончик устал и не слушается.

– Гортензия, ты можешь хоть на минуту забыть про своего кота? – захныкала Лилия. – У тебя сегодня ночью умрёт родная сестра, а ты думаешь только о Пончике!

Недовольно фыркнув, Гортензия отвернулась с оскорблённым видом.

– Не нужно драматизировать ситуацию, мадемуазель, – проговорил доктор Мартиниус, обращаясь к Лилии. – Возвращайтесь в номер, заприте окна и двери и ложитесь в кроватку. И пусть вам приснится хороший сон.

– Я не останусь в этом номере ни за что на свете! – замотала головой Лилия. – Я же не смогу там заснуть! Гортензия, давай поменяемся комнатами. У тебя ведь нет выхода на балкон?

– Вот ещё! – вздёрнула нос старшая сестра. – Меняйся с Магнолией, если хочешь, а нам с Пончиком и в этой хорошо.

– Нолик, ну, пожалуйста! – Лилия умоляюще протянула руки.

– Хорошо, милая Лили, – улыбнулась Магнолия. Глядя на неё, Мельхиор невольно тоже улыбнулся. Девушка нравилась ему всё больше. Изумрудные глаза, жизнерадостность, добрый нрав. Ах, если бы она не была невестой Морского царя!

– Ой, спасибо, Нолик! – обрадовалась Лилия. – Нахалла, будь добра, перенеси наши с Магнолией вещи.

Переваливаясь с боку на бок, словно утка, Нахалла отправилась выполнять распоряжение. Мадам Петуния велела Фантику помочь молчаливой служанке.

– В моём номере тоже нет выхода на балкон, и я попрошу Нахаллу, чтобы она до утра дежурила у твоей двери в коридоре, – пообещала Магнолия Лилии. – Не бойся, милая Лили, ты будешь под надёжной охраной. Я дам тебе заговорённую кроличью лапку. Она защитит тебя от всякого зла.

– Спасибо, спасибо, сестрица! – повторяла Лилия. – С кроличьей лапкой мне будет не так страшно.

– Представление окончено, уважаемые, – язвительно объявила Гортензия. – Теперь мы можем, наконец, пойти спать.

Все разбрелись кто куда. Капитан Пангасиус давно уже исчез, видимо, стесняясь своего неглиже. Доктор Мартиниус, Мельхиор и Барабара решили вернуться в столовую. После пережитого волнения спать никому не хотелось.

– А можно я с вами? – неожиданно спросила Магнолия.

– Если вам угодно, мадемуазель Кронье, – радостно вырвалось у Мельхиора. – Мы будем очень рады.

– Для друзей я Магнолия, – улыбнулась девушка молодому человеку.

Сердце Мельхиора отчего-то затрепетало. Он почувствовал, как его щёки зарделись. Барабара отчего-то нахмурилась.

– Я мигом. Только накину на себя что-нибудь потеплее.

В пустой столовой лишь один барон Пузик всё ещё дегустировал вина. Там было уютно. В громадном камине потрескивал огонь; горели свечи. Их свет падал на стол, за которым бражничал барон.

– Ну, что там стряслось, ваша учёность? – спросил нотариуса Пузик, с трудом ворочая языком.

– Мадемуазель Лилия чего-то испугалась. Ей померещилось в темноте за окном что-то вроде черепа.

– Наверное, ей померещился Призрачный Птицелов? – пьяно усмехнулся барон. – Кронье пугают им друг друга уже лет сто.

– Кто такой Призрачный Птицелов, месьер барон? – спросила Барабара.

– Я расскажу, если вы выпьете со мной, уважаемые. Одному пить как-то неблагородно. А я же барон, не побоюсь сказать!

Пришлось доктору Мартиниусу, Барабаре и Мельхиору снова занять свои места за столом. Появившаяся из сумрака Роза налила всем по бокалу вина, и они приготовились слушать барона Пузика.

– Вы не слышали о проклятье рода Кронье? О, это очень старая история, уважаемые, – с усилием начал барон рассказ, так как язык плохо его слушался. – Давным-давно, когда Синей страной правил Филипп Кровожадный и нравы были не такие мягкие, как сейчас, тогдашний граф Кронье устроил соревнование лучников. Победитель получал руку дочери графа. К дворцу Кронье съехались сыновья самых высокородных семей Синей страны. Среди них затесался один парень из маленькой деревеньки за Комариным болотом. Хотя он и относился к знатному сословию, его отец давно разорился, и парень зарабатывал себе на жизнь тем, что ловил на продажу певчих птиц. К ярости графа, этот парень победил в соревновании. Тогда граф нарушил слово. Не желая выдавать дочь за голодранца, он обвинил юношу в браконьерстве в принадлежащих ему лесах и велел казнить. Парня повесили той же ночью, несмотря на сильную грозу. Под оглушительные громы и ослепительные молнии он перед смертью проклял своего обидчика и поклялся извести весь его род. С тех пор многие Кронье погибли от меткого выстрела из лука, и, заметьте, ни разу не нашли того, кто это сделал. Люди прозвали потустороннего мстителя Призрачным Птицеловом, так как его настоящее имя давно забыто. Говорят, он всегда приходит в дождливую ночь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Повесть «Чародей из Аксамита».

2

Господин (лат.).

3

Повесть «Тёмный Человек».

4

Повесть «Оборотни Гведского леса».

5

Здесь живет радость (лат.).