Аттика

– Ты разыгрываешь меня, – тихо рассмеялась Хлоя. – Чернильные черти – разве такие бывают?

– Чернильные черти, говорящие мыши, любая нечисть, какая только захочешь, – все это ты найдешь здесь. И запомни, что я тебе скажу. В этом месте…

– Я называю его «Аттика».

– Хорошее название, леди. Но позволь тебя предупредить, в глубинных областях Аттики оживают портреты и статуи. Те, кого презирают и оскорбляют в том мире, из которого ты пришла, очень агрессивно настроены против людей. Куклы, чучела, портреты, скульптуры, манекены нападут на тебя, если только им представиться шанс. Если ты мне не веришь, то меня это не очень волнует.

– Это ты написала в пыли «Кэйтерфелто»?

– Может быть, – сказала летучая мышь. – Очень даже может быть.

– Что это значит?

– Это имя.

– Чье имя?

– Кэйтерфелто конечно же! А ты хочешь узнать, кто это? Кэйтерфелто – это чудовище, которое живет на Зазубренной горе. Он состоит из сгустков теней, сплетенных друг с другом, как толстые грубые волосы. Он может быть большим и грозным, как грозовое облако, и маленьким, как удирающий паук. Если ты найдешь в себе силы встретиться с ним лицом к лицу, то, возможно, он тебе ничего не сделает, просто проплывет мимо, принимая зловещие формы. Но если ты побежишь от него, он будет преследовать тебя и окутывать тьмой, густой и удушающей, как зыбучий песок в пустыне. Если он поймает тебя и завернет в эту тьму с ног до головы, ты больше никогда не увидишь света.

– Звучит ужасно, – поежилась Хлоя.

– Он и вправду ужасен. Кэйтерфелто – король мрака и принц ужаса. Если ты не сможешь выдержать его взгляд, то встретишься со своим самым большим страхом. Ты будешь бежать, пока не упадешь на доски пола, а там уж будешь трястись от ужаса, пока твое сердце не остановится. Но он уязвим, так как состоит только из страха и ужаса. Тем, кто может встать на его дороге и не пугаться, он ничего не сделает. Но это очень нелегко – заглянуть страху в лицо, учти это. По-настоящему его тело пустое, и он может принимать самые фантастические и ужасающие формы, которые проглотят любого, кто противостоит ему. Такого холодного и злобного создания ты никогда не встречала в своей жизни. Совсем нелегко не обратить на него внимания или посмотреть ему в лицо.

– Но откуда он взялся?

– Он состоит из фундаментальных человеческих эмоций, таких как ненависть и гордыня, смешанных с любовью – любовью властвовать. Именно смесь этих чувств приводила к самым кровопролитным войнам на земле. Этот коктейль чувств сохранился в старом оружии, которое и породило Кэйтерфелто. А теперь, – сказала летучая мышь, голос которой звучал так, как будто эта тема разговора ей наскучила, – давай мне карту.

– Договор есть договор, – согласилась Хлоя.

– Просто положи карту на пол.

Хлоя сделала так, как сказала летучая мышь, затем та подробно рассказала девочке, как добраться до позолоченного бюро.

– А теперь иди спать, – закончила летучая мышь.

Хлоя легла, закрыла глаза и вскоре начала проваливаться в сон. Немного позже она проснулась от какого-то шелеста и увидела скользящую по полу кучу одежды, на которой лежала широкополая шляпа. Около листка бумаги куча остановилась. Тонкая белая костлявая рука высунулась наружу из холма тряпок и подобрала список. Затем куча заскользила назад, в темные тени на краю деревни, под низко висящие стропила. Послышалось бормотание и гудение, как будто летучая мышь снова разговаривала сама с собой, потом пронзительный визг, разбудивший Алекса, который резко сел там, где лежал.

– Что это?! – вскрикнул Алекс. – Там привидение?

– Все в порядке, – ответила Хлоя, успокаивающе поглаживая его по спине. – Здесь была просто куча тряпок, а на ней лежала смешная маска.

– Куча тряпок? – Глаза Алекса стали круглыми от удивления. – Какая еще куча тряпок?

Летучая мышь прошуршала где-то под стропилами:

– Леди, ты обманула меня!

– Нет, – спокойно ответила Хлоя.

– Да, обманула. Это не карта.

– Нет, это карта. Эта карта, дающая ключ к знаниям. Карта других миров, миров воображения. Эта карта великих произведений литературы.

– Великих произведений литературы? – фыркнула летучая мышь. – Что ты называешь великим произведением? «Плоского Стенли»?

– «Плоский Стенли» – это довольно оригинальная книга. Конечно, она для читателей помладше, чем я сейчас, но раньше я ее очень любила. Я не могла вписать ее в список, позволь-ка взглянуть…

– Все это замечательно, но это не делает список картой.

– Это все, что у меня есть.

– Ты пожалеешь об этом, леди.

Куча тряпья ускользнула куда-то в непроглядную тьму, и летучая мышь последовала за ней.

– Леди? – повторил Алекс. – Какая леди?

– Она имела в виду меня, – ответила Хлоя. Она обхватила колени руками. – И у меня есть хорошая новость. Я знаю, где находится карта Аттики.

Алекс зевнул и потряс головой, пытаясь прогнать сон:

– И где же?

– Там, – ответила она расплывчато, потому что ей совсем не хотелось рассказывать младшему брату о том, что рядом с картой их поджидают злобные чернильные черти.

У Алекса был склад ума, который лучше всего подошел бы инженеру, а инженеры, как известно, не обладают богатым воображением. Они умеют изобретать разные штуки, но редко верят в фантастических созданий.

– Я покажу тебе утром, – добавила Хлоя.

– Хорошо, сестренка. – Он снова зевнул и улегся на пол. – Эта летучая мышь… она что, и вправду говорила?

Но Хлоя слишком устала, чтобы разговаривать, и провалилась в сон.

На следующее утро Хлоя проснулась оттого, что лучи солнца светили ей прямо в лицо. Девочке страшно хотелось пить. Алекс уже проснулся и готовил завтрак из их скромных запасов. Он предложил ей бутылку с водой, и Хлоя с благодарностью отпила из нее, а затем присоединилась к завтраку. Они пожевали, поглядывая по сторонам. Сегодня вокруг них повсюду были золотистые колонны света, как будто приглашающие их отправиться в неизведанные земли. Очевидно, во внешнем мире был очень ясный день. Через щели и трещины в крыше пробивались тоненькие лучики солнца. Все выглядело так, словно Аттика была сценой, на которую только что пришел осветитель и включил все огни.

Хлоя везде пыталась найти хоть какие-то следы летучей мыши или кучи одежды, но они исчезли. После того что произошло ночью, она была готова признать, что они очутились в очень странном мире, а не на ненормальном большом чердаке какого-то склада или дворца. Она не знала, сможет ли Алекс принять то, во что она поверила, поэтому она решила, что лучше всего ему самому прийти к этой мысли в свое время.

– Когда светит солнце, чувствуешь себя гораздо лучше, – сказала она.

– Ну да, – согласился с ней брат, – так и есть.

Тем не менее Зазубренная гора, как назвала ее летучая мышь, была по-прежнему по большей части в темноте. Джорди так и не было нигде видно. Хлоя беспокоилась о нем, но она знала, что он находчивый человек. Он, конечно, не любил читать, но был достаточно решительным и выносливым и вовсе не был тюфяком. Тем не менее они с Алексом не могли ждать Джорди вечно, и она подумала, что если Джорди не вернется до полудня, то им нужно последовать за ним.

Несмотря на горячие молитвы Хлои, Джорди не вернулся.

– Ну, я думаю, нам нужно пойти и поискать его, – сказала она.

– А что насчет Кэйтерфелто? – спросил Алекс, обеспокоенно поглядывая на далекую гору. – Что нам делать с ним?

– Если мы встретим его, мы должны смотреть ему в лицо.

Некоторые из двоюродных братьев и сестер Алекса и Хлои были индусами, и они рассказывали ему о Шиве, лунном боге гор. И сейчас Алексу подумалось, что, возможно, этот великий бог сможет защитить их.

– Хорошо, – сказал он сестре, – если ты сможешь встретиться с ним лицом к лицу, то и я смогу.

Дети приготовились к путешествию. Хлоя нашла рюкзак, который можно было надеть на плечи. Так было куда легче нести груз, и в него поместились оба фонарика и запас еды и воды. Таким образом, к полудню они были готовы отправиться в путь. Еще раз быстро оглядевшись вокруг, чтобы проверить не осталось ли где-нибудь забытых фотографий, разлетевшихся из альбома, они отправились к подножию первого холма.

Вместо того чтобы забираться на холм из скамеечек для ног, как это сделал Джорди, Алекс и Хлоя решили попробовать другой маршрут.

Глава 6. Пленник сумасшедших манекенов

Из долины впереди них шел странный свет. Всего один толстый столп света падал в центр Долины зеркал из светового люка на крыше. Но он возвращался назад, отражаясь тысячи и тысячи раз. В первом зеркале он сиял с ослепительной яркостью, а в последнем превращался в серебристый отсвет. В долине зеркал были все оттенки света, находящиеся между этими двумя полюсами.

– Здесь очень яркий свет, – задумчиво сказал Алекс. – Интересно, какая здесь сила света в свечах?

– В каких свечах? – спросила Хлоя.

– Сила света в свечах – это мера яркости света, – высокомерно ответил Алекс, – независимо от его источника. Ты об этом не знала?

– Нет, и ты прекрасно знаешь, что я не знала. Ты специально заговорил об этом.

Алекс улыбнулся:

– Нет, я вовсе не специально, сестренка. Ты же меня знаешь…

Они вошли в Долину зеркал, пройдя между двумя огромными античными зеркалами с изысканно украшенными рамами. Как только они ступили в пространство, отделяющее друг от друга этих двух стражей Долины, Хлоя поняла, что перед ними не просто беспорядочное скопление зеркал. Кто-то собирал их и расставлял здесь в определенном порядке.

– Посмотри, как их много… – изумленно выдохнула она.

Здесь были зеркала из туалетных столиков, заключенные в деревянные рамы, зеркала из гардеробов, зеркала из магазинов. Зеркала со скошенной кромкой с серебряными цепями, сферические зеркала из бальных залов, ручные зеркальца, зеркала для ванных комнат, кривые зеркала с ярмарочных площадей. Огромные зеркала из аристократических домов, крохотные зеркальца из музыкальных шкатулок, длинные тонкие зеркала, короткие широкие зеркала, зеркала, у которых не было амальгамы. Зеркала из Турции, Самарканда, Чада, с островов Фиджи, из Новой Англии, Венеции и Шанхая. Здесь были зеркала из всех королевств и республик, которые когда-либо были на земле. Они стояли, лежали, располагались друг над другом, размещались далеко друг от друга, находились во всех мыслимых и немыслимых положениях. Некоторые из зеркал были разбиты. Можно было плыть в своих отражениях, можно было утонуть в зеркалах, можно было потерять свою душу в этих блестящих поверхностях, можно было лишиться разума, глядя в них.

Два огромных зеркала, которые словно охраняли вход в долину, поймали Хлою в свои иллюзорные объятия. Она заколебалась, посмотрела в зеркало справа и увидела свое отражение, повторяющееся сотни и сотни раз. Хлоя почувствовала головокружение, увидев с обеих сторон миллион своих копий, теряющихся в глубине пространства, становящихся совсем крошечными и исчезающими в зеркалах. Она повернулась налево, но стало еще хуже, потому что теперь она была вверх ногами. Цепочка отражений была выгнута гигантской дугой, уходящей в размытую серость зазеркального мира.

Она с трудом отвела глаза и сказала Алексу, который шел позади нее:

– Не смотри в зеркала!

Но конечно же он посмотрел.

Когда они вошли в долину, стало еще хуже. Хлоя была повсюду. Алекс был повсюду. Когда они двигались, сотни Алексов и Хлой повторяли каждое движение в разных направлениях. Некоторые из них были искаженными отражениями в кривых зеркалах, которые деформировали и искажали вид оригинала. Они насмехались над детьми, делая их то тонкими, то толстыми и похожими на жаб.

Когда они вышли из скопления кривых зеркал, стало совсем плохо. По крайней мере, находясь в нем, они могли отличить свои искаженные отражения от себя настоящих. Проходя через обычные зеркала, Хлоя потеряла счет, сколько раз она натыкалась лбом на свое собственное отражение, пытаясь пройти сквозь зеркальную поверхность. Ее настолько сбивали с толку все эти отражения, двигающиеся одновременно, что она начала задумываться, где же она настоящая, а где всего лишь миражи.

– Это ужасно, – сказала она Алексу. – Нам нужно поскорее уйти отсюда.

Она повернулась и увидела, что Алекс смотрел в зеркало, в котором отражался не он, а их гостиная. В большом зеркале были видны Дипа и Бен, которые бродили по комнате. Их губы шевелились, как будто они произносили имена детей. Увидев родителей, Алекс мучительно вскрикнул. Дипа и Бен посмотрели на него сквозь зеркало. Они явно не могли видеть его, но вели себя так, как будто слышали крик и теперь пытаются понять, откуда он шел.

– Не смотри в него, – приказала Хлоя. – Оно лжет. Не давай себя одурачить, Алекс. Там никого нет.

Алекс с трудом оторвался от этого зеркала в тот самый момент, когда Хлоя прилипла к другому, в котором она увидела себя маленькой девочкой, собирающей маргаритки на склоне холма. Она вспомнила, что они несколько лет назад действительно ездили все вместе на пикник. Их отец – настоящий отец, а не Бен, – тогда был с ними. И сейчас Хлоя увидела в зеркале отца, который смеялся и махал ей, стоя в ярко-красных маках. Отец был полон жизни, он был таким, каким был до сердечного приступа, унесшего его жизнь. Его глаза смеялись, его кожа сияла в лучах солнца, его волосы растрепались на ветру. Он раскинул руки, чтобы обнять ее и покрепче прижать к себе.

– Папа! – закричала она. – Папа, папа, папочка!

Хлоя истерически заплакала, в этой истерике смешались одновременно и горе, и радость. Она бросилась к зеркалу, пытаясь попасть внутрь зеркальной поверхности, коснуться обманчивых отражений. Ей казалось, что если она очень постарается, то сможет пройти сквозь серебряную пелену и встретиться с отцом. Затем она почувствовала, что Алекс пытается оттащить ее назад. Он тоже был весь в слезах и умолял ее остановиться.

– Ты говорила мне не смотреть, – упрекнул он ее, резко встряхивая, – а сама смотришь. Не смотри, не смотри, пожалуйста!

И они приложили все усилия, чтобы не смотреть в зеркала, хотя все пространство вокруг них наполнилось стреляющими пушками и взрывающимися фейерверками. Корабли выплывали из туманных гаваней и устремлялись к ним, напирая со всех сторон причудливыми носами. Рыцари выходили из туманных болот, нацеливая копья в их груди. Вылетали орлы, пытаясь задеть их лица изогнутыми клювами и блестящими когтями. Чудовища окружали их со всех сторон. Чудовища принимали формы, которые не снились детям даже в самых страшных снах. Повсюду были распахнутые пасти с текущей слюной, руки с когтями, длинными, как клешни лангуста, отвратительные рты, полные зубов, похожих на иглы. Призраки и вурдалаки поднимались из зияющих влажной землей могил. Их окружали ужасные ходячие мертвецы, чья плоть клочьями висела на костях. Зеркала перепробовали все свои трюки, чтобы подчинить разум детей своей воле.

– Не волнуйся, Алекс, – сказала Хлоя, беря брата за руку и притягивая его к себе. – Мы выберемся отсюда.

– За нами кто-то следит, – сказал он. – Я точно знаю, они где-то рядом. Здесь кто-то есть.

– Нет, тебе это только кажется. Здесь только мы… и наши отражения.

Но Алекс был убежден в том, что рядом с ними был кто-то еще. Кто-то, кто спрятался по другую сторону зеркал и следил за ними.

Найти путь в этом зеркальном лабиринте, полном безумных отражений, было не так-то просто. Дети не знали, идут ли они вперед или назад, крутятся ли на месте или просто бредут куда глаза глядят. Несколько раз они натыкались на аттикан, которые выглядели так, как будто бродят по Долине зеркал годами. Лица этих несчастных были отмечены печатью сумасшествия. Они уже давным-давно забыли, зачем пришли сюда, и просто слонялись по зеркальным дорожкам и аллеям, с трудом передвигая ноги и едва ли понимая, где они находятся и что делают.

И конечно же эти коридоры зеркал с обеих сторон от них продолжали множить и множить отражения, от которых у Хлои и Алекса кружились головы. Этот безумный калейдоскоп затягивал их мозг в ту же самую пелену безумия, которая покрывала всех, кто потерялся в Долине зеркал ранее.

– У меня кружится голова, – сказал Алекс. – Меня тошнит.

– Меня тоже. Мы должны с этим бороться.

В конце концов Хлоя посмотрела вверх, и тут ей в голову пришла хорошая мысль.

– Алекс, посмотри наверх! – сказала она.

Алекс посмотрел туда, куда она показывала, но увидел только одно стропило, которое тянулось куда-то вдаль над их головами.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

– Алекс, мы должны смотреть только на это стропило и идти туда, куда оно ведет! Просто иди туда и не волнуйся, если налетишь на зеркало, просто обойди его. Если мы будем смотреть на стропило, мы не будем видеть всех этих отражений. Надо идти осторожно и медленно, чтобы нигде не пораниться. Когда ты поймешь, что перед тобой препятствие, осторожно обогни его, но продолжай идти в том направлении, куда ведет стропило. Так мы в конце концов вый дем из долины.

Они так и сделали и в конце концов вздохнули с облегчением, выйдя из Долины зеркал и оказавшись у подножия Холма печатных машинок.

Хлоя чувствовала, как напряжение отпускает все клеточки ее тела.

– Мы выбрались! Это было ужасно, правда?

– Ну, я бы не сказал, что провел там лучшее время в своей жизни. Где это мы сейчас? – Алекс огляделся вокруг. – О, вот тут ты почувствуешь себя счастливой! Печатные машинки!

Перед ними возвышалась огромная куча печатных машинок. Большинство из них было старыми и тяжелыми, среди них попалось всего несколько штук более современных портативных моделей с легкими корпусами и удобными клавиатурами. В некоторые машинки были вставлены листы бумаги, на которых все еще можно было разобрать напечатанные слова. Хлоя прочитала несколько из них.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Виндалу – острое индийское блюдо.

2

Детективная камера – первая камера в виде небольшого ящика, выпущенная фирмой Кодак, для фотографов-любителей. В английском языке за ней также закрепилось название Brownie box camera.

3

Чердак (англ.).