Конрад. Племя хищника

– Случайно вышло… Я не хотел, – пробурчал тот, отворачивая в сторону голову. По бокам от него стояли Ингрид и Лаисия, и их лютые взгляды выковыривали в нём дыры.

– Что тут можно сделать? – выдавил из себя Грегер.

– Я могу только наложить гипс, если кто-то его раздобудет, – с сожалением вздохнул Рахион. – Нужен Римариус.

– С переломом он не поможет.

– Тогда… ну… я не знаю. Если не прибегнуть к услугам магических целителей, придётся месяц походить в гипсе.

– Месяц?! Да ни за что! – набычился Грегер.

– Рахион, ну мы что, совсем не можем помочь? – неподдельно расстроилась Лаисия.

– Ну а как мы поможем-то? – воскликнул уязвлённый эльф. – Если ты знаешь способ быстро срастить кости, я возведу тебя в святые перед духами!

– А если хорошо подумать? – не сдавалась эльфийка.

– Лаисия!

– Если хорошо подумать, – встряла Ингрид, – можно понять, что с думалкой здесь у кого-то проблемы.

– М-м? Это у кого ещё проблемы? – сверкнула на неё глазами Лаисия. Ингрид злостно прошипела:

– У тебя щас будут.

– Ладно тебе, солнце, не горячись, – подал голос Лексо, что сидел с краю длинной скамьи. Встал, с улыбочкой покосился на Ингрид и бросил Грегеру какой-то мелкий предмет. Вожак поймал здоровой рукой и стал рассматривать, и Конрад узнал исцеляющее кольцо безликого ратника. – Можешь не возводить меня в святые, эльф. Не обижусь.

Оценив небольшой бугор на предплечье Грегера, Конрад стал вспоминать, что сказал Арман после первого кровавого ритуала.

«Помимо смерти, тьма согласна довольствоваться людскими бедами, болезнями, конфликтами. Чем мельче в своей масштабности жертва, тем больше их нужно принести. Или один раз убить, или, скажем так, «сглазить» десять человек. Либо одного и того же, если он тебе больно насолил».

Прислушиваясь к своим ощущениям, Конрад чувствовал, что тьма плещется в нём, как вода в кувшине. Этот кувшин казался более чем наполовину пустым, а чтобы его наполнить, по прикидкам, нужно сломать ещё как минимум пять или шесть рук. Но повторяться не стоит. Один раз – случайность, два – закономерность, а подозрений со стороны стаи начинающему тёмному не нужно. В конце концов, он пообещал Заре больше ни с кем не конфликтовать и постараться найти со всеми общий язык. После всего случившегося в Менгельберне разочаровывать эту девушку больше не хотелось.

Так что он выполнит обещание и постепенно наладит отношения с членами стаи. Но сначала ещё чуть-чуть над ними поиздевается. Ради благого дела.

Глава 5 «Конфликт»

До обеда Конрад с Ингрид помогали Лексо налаживать контакт с его псом, а после Конрад немного отдохнул, чтобы переварить пищу, и усиленно налёг на штанги и гантели. В вечном окружении волаков ему просто необходима мышечная масса. В общем, день с самого утра выдался продуктивным и заполненным.

Исцеляющий артефакт кобры работал безотказно. Во время менгельских приключений он добросовестно и быстро лечил порезы и ушибы, но вот на сращивание сломанных костей, как выяснилось, кольцу нужно очень много времени. Грегеру пришлось бродить с голым торсом и аккуратно перевязанной шаманом безжизненной рукой. После обеда он утомился своей беспомощностью и ушёл к себе. А Конрад к этому времени успел присмотреться к стае и выявить потенциальный источник «случайного» конфликта, которым собирается подкормить свои тёмные силы.

Во время запоздалого обеда, что, как обычно, приготовили трудолюбивые эльфы, пока Грегер держал вилку в левой руке и вяло ковырял ею в тарелке, Ингрид сидела рядом с ним и со всей заботливостью постоянно ему помогала. Лаисия заняла место напротив вожака, и то, как она разглядывала его обнажённый торс и гору мышц, не заметил бы, наверное, только слепой. Глаза юной эльфийки то жадно обхватывали, то робко поглядывали, то прыгали по могучей комплекции волака, как у девочки по вожделенной кукле за стеклянной витриной. Разумеется, Ингрид заметила это очень быстро. Ох как ей это не понравилось!

Намазывая паштет на хлеб для вожака, подливая ему сок, добавляя в тарелку соус или нежно убирая с его лица упавшую прядь, Ингрид не переставала метать в эльфийку вызывающие взгляды, а та не прекращала напрягаться, краснеть и поджимать губы. Когда у Грегера не получилось ребром вилки отломить кусок хорошо прожаренного бифштекса, Ингрид накрыла его ладонь своей и не спеша помогла ему разделать мясо на несколько кусков. За что он грустно вздохнул и благодарно сказал ей:

– Спасибо, малышка.

Девушка с ласковой улыбкой прильнула к его плечу, погладила мощный бицепс и наградила Лаисию торжествующе уничижительной ухмылкой. Эльфийка побагровела, уткнулась в тарелку и больше не поднимала на Грегера взгляда. Ну как можно упустить такой повод для женской ссоры?

К вечеру, вымотавшись после изрядной тренировки с железом, Конрад принял душ, наскоро промокнул волосы полотенцем и оделся. До ужина ещё есть немного времени. Рахион и Лаисия, наверное, как всегда в это время, вовсю кашеварят. Зара, как обычно, соблюдает постельный режим. Вставать с кровати и ходить шаман-врачеватель разрешил ей с завтрашнего дня. Лексо собирался пойти к ней после обеда, и скорее всего, он всё ещё там. Грегер, наверное, так и сидит в своей спальне. Интересно, где Ингрид?

«Да у тебя спланированная стратегия!», – усмехнулся над хозяином Ферзь.

– Ты знаешь, что это во благо, – тихо ответил он, вставая с кровати. – Лучше скажи мне, где сейчас Ингрид.

«Там же, где и бедная эльфийка. Лови свой момент, злой гений».

– Отлично.

Ингрид сидела за обеденным столом, помешивая сахар в кружке с горячим чаем. Конрада она встретила косым взглядом и деланно отвернулась. До сих пор никак не простит ему связь с тьмой и всё, что из этого вышло – фактическое изгнание из стаи Мортена и гибель Содо. Непонятно только, из-за кого она злится больше всего. Его братца она терпеть не могла и без него стала жить куда спокойнее. Одного партнёра Зары опасалась не меньше, чем второго, похотливого Лексо. Наверное, сам факт гибели соплеменника питает Ингрид такой отчаянной ненавистью к косвенному её виновнику. От этого на душе становилось гадко и уныло.

Рахион и Лаисия, как и ожидалось, готовили ужин. Один помешивал что-то в котле, вторая нарезала на кухонном столе зелень. Конрад воспользовался примером Ингрид, налил себе чай из вечно горячего заварника и сел напротив неё, но с другого края стола.

– Как Грегер, кто-нибудь знает? – спросил невзначай, сделав угрюмое лицо.

– А что, добить хочешь? – хмыкнула Ингрид. Рахион хихикнул и стал пробовать блюдо из котла на соль. Кажется, сегодня на ужин овощное рагу с мясом. Излюбленное эльфийское блюдо.

– Я не хотел, чтобы так вышло, – пробормотал волак, делая глоток травяного чая, стрельнул взглядом по присутствующим и спросил Ингрид: – Ты же наверняка заходила к нему. Как его рука?

– Ещё не исцелилась, – ответила она, вытащила из кружки чайную ложку, положила на стол и ядовито улыбнулась. – Ну что поделать. Придётся мне помогать ему и с ужином.

Закрыв глаза, прикрываясь кружкой, Конрад воспроизвёл в голове знакомую мантру. «Да будет тьма»… И в его внутреннем сосуде вновь ощутился плеск коварной чёрной воды.

– Ну что ты, можешь не напрягаться… малышка! – поддалась внезапному порыву Лаисия и стукнула ножом об столешницу.

– Кто-то что-то вякнул? – «удивилась» Ингрид и театрально покрутила головой.

Эльфийка развернулась к ней, вся красная лицом. Наверное, если бы не отложила нож, воткнула бы его сейчас кому-нибудь в спину. Рахион со вздохом покачал головой и стал усерднее помешивать в котле своё варево.

– Я сказала, ты можешь не напрягаться и не подлизываться к Грегеру! Смотреть тошно! – не в своей манере процедила всегда миролюбивая девочка-одуванчик. – Тебе что, моего брата мало? Решила всех здесь оприходовать? Ведёшь себя, как потаскуха!

Ингрид громко стукнула кружкой об стол и развернулась.

– Ржавая, ты совсем уже страх потеряла?!

– Лаисия, не смей оскорблять Ингрид! – обернулся и шаман.

– А ты не лезь, Рахион, и не защищай её! Такие, как она, недостойны уважения! – конкретно понесло эльфийку. Тьма радостно плескалась и подначивала.

– Такие, как я? – опасно прищурилась Ингрид. – Что ты на личности переходишь, дура ограниченная? Ты на себя посмотри – одеваешься, как дешёвая проститутка…

«Что-то не туда вас понесло, девочки, – качнул головой Конрад. – Никаких личностей. Вы забыли суть своего конфликта? Напоминаю – Грегер!»

Тьма заплескалась сильнее в его сосуде, и на миг показалось, что кухню заполонила чёрная дымка. Но лишь на миг.

– Прекрати на него вешаться, поняла?! – стала горячиться и показывать зубы Лаисия.

– Девочка, я с Грегером уже много лет, а ты здесь без году неделя, – нагло хохотнула Ингрид. – Меня он любит и бесконечно мною дорожит. Ну а с тобой всего лишь спит, и только-то.

– Что?! – Рахион уронил длинную деревянную ложку и вытаращился на сестру. – Лаисия?!

Багровое лицо эльфийки преисполнилось надменным ликованием.

– А с тобой нет! Вот ты и бесишься. Несчастная!

В сосуде так забурлило и заплескалось, что Конрад едва сдержал торжествующую улыбку. Абстрактный кувшин стал наполняться, а значит, всё идёт как по маслу. Уткнулся в кружку с чаем и продолжил притворяться собственной тенью.

– Ты вообще соображаешь, что несёшь, долбанушка остроухая?! – вскочила на ноги Ингрид, опрокинув скамью и чуть не перевернув стол. Конрад поймал её кружку и не позволил горячему чаю разлиться.

– Вывожу тебя на чистую воду. И только-то! – парировала Лаисия, на всякий случай попятившись к выходу. – Что, не получилось затащить его в постель за все эти ваши «много лет»? Извини, но, похоже, ты не в его вкусе и немножко уже в пролёте. Потому что ему понравилась Я!

«Ну давай, Ингрид, скажи что-нибудь провокационное, – подначивал тёмный. – Красивые слова о целомудренных дочерних чувствах сейчас совсем не к месту».

На секунду вновь померещился чёрный туман, и всё снова стало прежним.

– Да если бы я только захотела, моим бы был не только он, а все волаки, которые здесь живут… И жили! – яростно прорычала Ингрид и пинком запустила опрокинутую скамью в нижний шкаф.

– Ой, не льсти себе! – взвизгнула Лаисия и сделала ещё шаг к выходу. Рахион поднял с пола ложку, и всем его вниманием завладело перемешивание ужина. – Захотела бы она! Да кому ты вообще сдалась, кукла перекачанная?!

Ингрид угрожающе двинулась на эльфийку.

– Поверь мне, крошка, как только я захочу – я сдамся всем. Уж что-что, а будоражить мужские инстинкты я могу, даже если мне это не нужно. Но такова моя природа. Ты думаешь, почему Грегер принял тебя в стаю?

Лаисия перестала пятиться. Тьма радовалась и вовсю пировала, а голос Ингрид понизился и стал почти спокойным, даже доверительным:

– Потому что он хотел меня. Видишь ли, недавно, после одного… случая, – она недобро глянула на Конрада через плечо, – назовём это так – во мне стали пробуждаться инстинкты. И так вышло, что Грегер оказался единственным доступным мне мужчиной.

– Ты что несёшь? Какие инстинкты?! – от души изумилась Лаисия.

– Весь день, после стычки с кобрами, мы с ним провели в дороге, пока он не решил вызвать Римариуса, чтобы попросить нас телепортировать. Не рискнул он останавливаться со мной на ночёвку, ведь этот день был пыткой для нас обоих. Мучительной грёбаной пыткой! Потому что меня крутило от бешеного желания хотя бы одного самца, а Грегер это чувствовал. И против своей воли откликался.

– Хотя бы одного?! Ты что…

– Волак не может не отвечать на страстное желание женщины своего племени – против инстинктов не попрёшь. А тут ты такая несчастная, – в лоб рубила правду-матку Ингрид и насмешливо закривлялась: – Пустите меня, бедненькую, в вашу стаю. Куда же я пойду, одна, да без своего братика? Вокруг ведь такой страшный лес, а я в коротких штанишках! Фу! Потому Грегер тебя и принял, и я больше не была против. Ради наших с ним нежных и крепких отношений, которые мы не хотели бы портить совместной постелью. Так что кувыркайся с ним и дальше, ржавая дырка, я не возражаю. Но на большее на рассчитывай. Потому что своей душой он был и останется только моим!

Глаза Лаисии сверкнули влагой, кинули обиженный взгляд на Рахиона, что нескончаемым помешиванием превращал рагу в кашу, и снова впились в Ингрид.

– Ты даже не скрываешь, что используешь Рахиона для своего… ненормального удовлетворения, – тускло прошелестела Лаисия.

«Вот же страсти, подавись и блевани злейдером гнилая бездна! – поражался про себя Конрад. Кто бы мог подумать, что его невинный интерес к тонкостям размножения волаков запустит такую цепную реакцию. И зачем он полез с этими расспросами именно к Ингрид? Как этот идиот Мортен мог допустить такое? Просто стоял и смотрел, пока его брат… Ладно, хватит. Реакция эльфийки на раскрытие пикантных подробностей, конечно, съедобна, но для насыщения этого мало. – Конфликт, дамы, тёмные силы хотят вкусный конфликт!»

Как и при других его требованиях, перед глазами мигнула чёрная дымка.

– Да ты просто больная нимфоманка! – рявкнула Лаисия. – А дальше-то что будет? Рахиона тебе станет мало? Ты всех, кого видишь вокруг, здесь затрахаешь?!

– Если захочу – то да!!!

– Ого! Я буду иметь это в виду.

Появление на кухне Лексо не входило в планы, но было кстати. Ингрид издала свирепый стон, схватила со стола свою кружку и швырнула в волака. Распространить на него влияние тьмы Конрад не успел, и Лексо уклонился, зато Лаисию щедро окатило горячим чаем.

Эльфийка взвизгнула и напустилась на Ингрид с оскорблениями и неумелой бранью. И вот, та вышла из себя. Вцепилась в её волосы и со всей дури швырнула девушку в Лексо. Он опять увернулся и с ухмылкой юркнул вглубь кухни, однако тьма не дремала.

В это время Рахион снял с очага котёл, увидел быстро приближающегося волака, дёрнулся от неожиданности, и котёл выскочил из его рук, окатив горячим рагу пол и ноги Лексо. Тот хотел отпрыгнуть, но поскользнулся и упал, смачно приложившись телом об скамью.

Живописная вышла картина маслом!

– Да ни в туды ж твою за все отверстия! – схватился за голову Рахион.

– Вот и имей своё «в виду», яйцеглист озабоченный! А то «в виду» поимеет тебя! – проорала Ингрид, пока Лексо ругался сквозь зубы, вставая с пола.

– Это всё из-за тебя, психопатка! – вновь осмелела Лаисия.

– Ржавая, ты зубы лишние отрастила?! – вспыхнула Ингрид и продолжила красноречиво отборную тираду.

«Ну, и для полной гармонии картины – давай, Лаисия, осмелей ещё напоследок».

Мигание тьмы, и эльфийка гневно бросилась на Ингрид с кулаками. Да только куда ей! Ингрид от души зарядила ей по лицу, заломила руки за спину и смачным пинком под зад вышвырнула за пределы кухни. И с коридора послышался раскатистый рык боли.

Кажется, к своей беде, на шум явился Грегер, и катапультированная эльфийка приложилась об его вывихнутую и сломанную руку. Конрада передёрнуло и накрыло волной мурашек. Как неудобно получилось. Издеваться над вожаком он больше не планировал – хорошего понемногу. Однако содержимое внутреннего сосуда радостно закипело и скакнуло вверх. Пожалуй, на сегодня хватит катаклизмов.

Ингрид вылетела с кухни, а за ней и Рахион. Лексо потирал ушибленную поясницу и захлёбывался в ругани, а Конрад решил присоединиться к большинству и посмотреть, как там ненароком пострадавший.

– Отвали от него! – Ингрид оттолкнула Лаисию и сама вцепилась в Грегера, глядя то на перевязанную руку, то на скорченное, багровое лицо.

– Вы что здесь устроили? Что за балаган? – держась за покалеченную руку, мужественно проговорил вожак и окинул всех грозным взглядом.

Конрад топтался позади всех и невинно пожал плечами, мол, тут вообще ни при чём. Ингрид так и не отлипала от Грегера, Лаисия вжалась в стену и молчала. А вот Рахион прошёл вперёд по коридору со словами:

– Вышли небольшие откровения, Грегер… Весьма познавательные откровения. Если ты понимаешь, о чём я.

Его холодный тон удивил всех. Единственный раз Конрад видел шамана таким серьёзным в первую встречу, когда эльф пытался замучить его духами леса, а потом в ответ на извинения Грегера за старые обиды любезно посоветовал ему убиться об дерево.

Вожак в непонимании нахмурился и зацепился случайным взглядом за Лаисию, её облитую чаем одежду, им же ошпаренные голые ноги и малиновую от удара щеку. Эльфийка смотрела, как Ингрид по-собственнически держится за локоть здоровой руки вожака, аккуратно придерживая пальцами больную, и украдкой ухмыляется, а он воспринимает такое внимание, как что-то само собой разумеющееся. Лаисия подавленно отвернулась и процедила:

– Я не понимаю, Рахион, что мы вообще делаем среди этих… людей. Мы их кормим, обслуживаем, ублажаем. Это просто унизительно! Мы не должны здесь больше оставаться.

Ингрид звучно прыснула и хотела, наверное, благословить её в добрый путь, но Грегер опередил:

– К сожалению, Лаисия, ни тебя, ни Рахиона мы никуда отпустить не можем.

– Что?! – поразилась эльфийка.

– Ничего из того, что ты перечислила, мы от вас не требуем. Быт и всё прочее разрешим как-нибудь сами, а вы делайте, что хотите. Но вы слишком много знаете о наших планах на королевство. Надеюсь, понятно, что за пределы территории подземелья я вас не выпущу. Я заранее просил Римариуса наложить такие чары, чтобы выйти за них можно было только с моего личного разрешения.

Конрад недоумённо нахмурился. Как же он тогда спокойно покинул зачарованную зону, чтобы встретиться с Нейтаном и Арманом? С носителями тьмы у заклинания вышла осечка или Грегер просто сблефовал? А может, выход невозможен только для эльфов? И не спросить же.

– Вы никуда отсюда не уйдёте, – спокойным, но нетерпящим пререканий тоном объявил вожак.

– А иначе что, Грегер? Вы нас убьёте? – тихо изрекла Лаисия, и в коридоре застыла многозначительная тишина.

Рахион отвёл взгляд и глухо сказал:

– Я догадывался, что так будет.

Лаисия стиснула кулаки и вся задрожала.

– Вы просто ненормальные. Вы все… со своими инстинктами… Животные!

И бегом припустила из коридора.

Грегер дождался, пока стихнет её топот и осуждающе взглянул на Ингрид. Девушка пронизывающе смотрела ему в глаза, пожала плечами и, разведя руками, заявила:

– Ну а как ты хотел?

Грегер понимающе вздохнул и покачал головой, а Рахион круто развернулся и ушёл на кухню.

(Иллюстрация 3)

Глава 6 «Ночь, полная бреда и мучений»

Усталость после всех тренировок довольно рано свалила в постель. Конрад уснул моментально, едва коснувшись головой подушки, и так же быстро проснулся от тихого стука в дверь.

По ощущениям, царила ночь, где-то половина второго часа. Он не потрудился одеться, просто вылез из-под одеяла и открыл дверь. Приглушённые магические факелы в квадратном холле озарили дверь в бесхозную спальню Мортена и стоящего за порогом Рахиона.

Шаман смотрел на волака так, что тот всё понял, вздохнул и шире отворил створку.

– И как, скажи мне, ты это сделал? – начал эльф, когда Конрад закрыл дверь на ключ. – А главное, зачем, Конрад?

Волак провёл пальцами по факелу на стене, осветив комнату приглушённым магическим огнём, сел на постель и сонно потёр лицо.

– Давно ты меня раскусил?

– Давно. Хотел посмотреть, чего ты добиваешься, да так вот и не понял. По мне, ты просто поиздевался над всеми, разворошив чужое грязное бельё!

– Сядь уже.

Непривычно серьёзный образ эльфа располагал к серьёзному разговору. Деваться некуда – придётся рассказывать. Всё равно от шаманской интуиции не отвертеться.

Конрад рассказал, хоть и вкратце, не вдаваясь в подробности. То, что смог спокойно выйти за пределы зачарованной территории, оправдал внешним влиянием Нейтана и его тёмного зова. Пускай Рахион не ищет лазеек, если вместе со своей сестрой вдруг надумает бежать. Ведь Грегер слов на ветер не бросает.

Эльф сидел на стуле, опустив голову, и молча слушал. А потом поднял холодный взгляд и медленно проговорил:

– Я понимаю, зачем ты стремишься овладеть чёрной магией. Волей великих духов с ней ты достигнешь небывалых высот, и это поможет тебе исполнить свой долг. Но если что-то подобное тому, что было сегодня, повторится ещё хоть раз, Конрад… я тебя прокляну.

В его спокойном голосе прозвучало отчётливое предостережение, почти что угроза. И в том, что в его словах нет и доли преувеличения, сомнений не оставалось.

– Понял.

– Я очень надеюсь.

– Но разве это не принесло пользу? – не удержался Конрад. – Лаисия наконец поняла, с кем связалась, вы оба узнали, что теперь намертво повязаны с нами. Я к тому, что лучше знать неприятную правду и принимать ситуацию, чем…

– Лаисии не нужно было ничего этого знать. Вообще ничего! – помрачнел лицом Рахион. Ни намёка на прежнего жизнерадостного чудака. – До этого дня я ещё мог сберечь её радужный, детский взгляд на мир, где все вокруг добрые друзья и стремятся воплотить свою мечту, исполнив предсказание нашего предка.

– Она бы всё равно обо всём узнала. И судя по тому, что я слышал, детство её давно закончилось. Связь с «добрым другом», что более чем вдвое её старше, это только подтверждает. Рахион, она хотя бы совершеннолетняя?

Шаман моментально попунцовел и воскликнул:

– Для этой дурёхи даже такие связи – невинная игра! Ей едва исполнилось восемнадцать, и она решила, что уже взрослая! Я давно смирился и с вашей необычной природой, и с тем, что повязан с вами, и пути назад нет. Теперь мириться придётся и ей. Может, наконец, повзрослеет. И вообще, я сюда не обсуждать это пришёл, Конрад!

Он решительно встал со стула, и волак невольно напрягся. И даже дух ягуара тоже. Шаман продолжал навивать довольно внушительное, почти угрожающее впечатление. Конраду вдруг подумалось, что он совершенно не знает, что представляет из себя этот эльф, и что можно от него ожидать. Всё-таки этот парень не такой уж простак, каким всё это время казался. А иначе стал бы он избранником духов?

– Когда твоя тьма насытится? Сколько ещё ей нужно принести жертв, чтобы ты перешёл к следующему этапу? – отрывисто спросил Рахион.

Конрад прислушался к себе. За устроенную неразбериху на кухне незримый сосуд весомо наполнился, но чтобы достичь краёв, тьме не хватало ещё двух – выразимся так – чьих-нибудь хорошенько поломанных в нескольких местах рук.

Услышав об этом, шаман задумчиво нахмурился и спустя минуту размышлений заявил:

– Ломай мне. Хоть руки, хоть ноги. Прямо сейчас и тихо.

– Ты сдурел? – опешил Конрад.

– Лучше отыграйся на мне, но Ингрид и Лаисию больше не трогай. Давай же!

Волак тоже встал.

– Да подожди ты! Всё не так просто. Если я тебе сломаю кости, они к утру не срастутся, и как мы объясним это остальным? Никто не должен знать…

– И что ты предлагаешь? – всплеснул руками Рахион. – Какие повреждения твой артефакт может исцелить быстро?

– Ушибы после сражений, порезы…

– Тогда режь меня!

– Чтобы ты мне всю спальню кровью затопил? Резать придётся много и глубоко. Кольцо исцелит раны, но вряд ли восполнит потерянную кровь. А за повреждённые органы я вообще не ручаюсь.

– Тогда бей!

– Да вот ещё.

– Ну а с этим что не так?

– За кого ты меня принимаешь? Я не бью безоружных.

– Конрад, вот сейчас нам вообще не до благородства.

Несколько минут они спорили и рассуждали, что можно провернуть такого, что нанесёт Рахиону достаточный для насыщения тьмы вред, но быстро устранится артефактом кобры и не оставит после себя следов. Наконец шаман-врачеватель предложил испытать на нём какую-нибудь болезнь, и они приступили к новому опыту.

Для начала Конрад наслал на него лихорадку, и Рахиона быстро бросило в жар. Вся кожа покраснела, на лице появилась испарина. Ойкнув, он опустился на стул, пощупал свой лоб и сказал:

– Терпимо. И недостаточно. Добавь-ка ещё жару.

– Может, пока хватит? Ты и так весь горишь.

– Не хватит. Добавляй жару, говорю. Ну!

Если бы кто-то случайно проходил мимо этой комнаты, он бы, наверное, подумал, что за дверью устроили парилку.

Тьма радостно откликнулась, мигнула перед глазами, и Рахиону заметно поплохело. Он зажмурился, обхватил пальцами виски, откинулся на спинку стула и тихо выдохнул.

– Хватит? – настороженно спросил Конрад. Шаман вымученно покачал головой.

– Ничего-ничего. Разок бывало и хуже… Давай ещё немного… И неси кольцо.

Так как это было не просто началом, а всего лишь репетицией, пришлось отмести муки совести и с готовностью швырнуть ещё пару щепоток жара. Рахион покачнулся. Конрад даже испугался, что сейчас эльф потеряет сознание и рухнет со стула. Но обошлось. Мужественно выпрямился, не убирая пальцев от висков, неспешно отдышался, постарался расслабиться и разгладил сморщенное лицо. Плотно сжатые веки поднялись, и стало видно, что белки его глаз налились кровью.