Судьбы на переломе

Когда подошло время определяться с дальнейшим образованием, Таня на семейном совете заявила, что будет поступать в МВТУ имени Баумана.

– Дочь, ты в своём уме? – Мама говорила каким-то неслыханным доселе сиплым голосом. – Почему не в юридический? Почему не в университет, в конце концов?! Отец, а ты что молчишь? Твоя дочь собралась в этот ракетный институт, это же не для девушки! Полигоны, космодромы, ужас какой-то. Скажи что-нибудь, что же ты молчишь?!

– Ты можешь объяснить своё решение? – Сергей Аполлинариевич внимательно посмотрел на дочь. – Почему так? Давай в юридический, я тебе помогу, потом будешь…

– Следователем в милиции, – перебила его Таня. – Нет уж, спасибо.

– Почему обязательно следователем? Есть и другие профессии, например преподаватель на кафедре, юрисконсульт, адвокат, в конце концов!

– Нет, нет и нет! Никогда! Я хочу сама выбрать свой путь, сама построить свою жизнь, хочу добиться всего сама. Кстати, родители, это ведь именно вы меня так воспитали, это именно вы готовили меня к самостоятельной жизни, а теперь вместо радости, что у вас всё получилось, вы стали плакать? И к папе под крылышко? Мол, папа проведёт за ручку по жизни, потом выдаст замуж, потом я нарожаю вам внуков и вы, счастливые и довольные, будете сидеть на даче с этими сорванцами? Нет! Ни-ко-гда!!! Я сама выберу свою дорогу, сама выберу любимого, а вот внуков вы получите, это точно. Потом. Всё! Не о чем больше говорить. Я уже подала документы в приёмную комиссию.

На следующий день Наталья Марковна не пошла на работу, замотала голову полотенцем и сказалась больной.

– Серёжа, ну как же так? – жаловалась она мужу. – Мы же вроде всё сделали, чтобы Таня была счастлива, и вот теперь получили. Сама! Что она может, девчонка?!

– Нат, ты знаешь, а я думаю, что всё правильно. Пусть пробует сама! Мы же её не бросаем, мы же рядом! Если что, поможем. Поэтому успокойся, приди в себя. Вот тебе для выздоровления. – Сергей налил рюмочку коньяку. – Для дома, для семьи, врачи рекомендуют. Выздоравливай.

А в августе, блестяще сдав вступительные экзамены, Татьяна Сергеевна Кравец была зачислена студенткой в МВТУ имени Баумана.

Глава 5. Первый курс: Татьяна и Игорь

И вот в двадцатом веке у нас в МВТУНе боги – человеки, привыкшие к труду,Сидят над сопроматом, сдают зачёт термех.Отличные ребята на факультетах всех.Отличные ребята на факультетах всех.Неофициальный гимн МВТУ

Обратившись к двум друзьям – Игорю и Сергею – якобы за помощью по начерталке, Таня кривила душой. С этим предметом у неё всё было в порядке, всё было понятно, а цель её обращения была совсем другой: так она пыталась поближе познакомиться с Игорем.

Да, впервые в жизни парень произвёл на неё впечатление. Игорь отличался от вчерашних десятиклассников-одногруппников, как казалось Татьяне, каким-то внутренним стержнем, чётким пониманием целей в жизни, уверенностью в себе. Да и выглядел он старше своих лет. Украдкой Татьяна посматривала во время лекций на его мощную, широкую в плечах фигуру, прямой римский нос, живые серые глаза, и желание познакомиться с ним с каждым днём нарастало.

Правда, рядом с ним всё время находился этот Сергей, из тех самых недотёп-школьников, но Таня большой проблемы в этом не видела. Конечно, она краем глаза заметила, какое впечатление произвела на Сергея, увидела, как Игорь вернул его с небес на землю, и тихонько посмеялась в душе. «Ну надо же, стоило только заговорить, а какой результат. Неужели влюбился? А Игорь даже виду не подал», – подумала она.

После лекции остались в аудитории. Таня, очаровательно улыбаясь, произнесла:

– Спасибо, мальчики, что не забыли. Знаете, вот никак не получается у меня пересечение тора с цилиндром, объясните, пожалуйста.

Игорь сидел рядом, помалкивал, но вдруг его осенило, что Танька врёт! Конечно, врёт! Уж лучше бы не смешила, даже у него это пересечение не вызвало никаких вопросов, а уж у неё… Значит, она просто хочет поближе познакомиться, только с кем – с ним или с Серёгой?

А Серёга в это время, пыхтя и проглатывая слова, пытался объяснить тайну пересечения этих фигур, в конце концов запутался, покраснел до ушей и замолк.

– Я сейчас всё объясню, – глядя на насмешливое лицо Тани, заикаясь, говорил он. – Вот я тут слегка ошибся, это вот пойдёт вот так, тогда на этой проекции…

– Тогда на этой проекции будет вот так, – звонким голосом произнесла Татьяна и карандашом поправила Серёгину мазню. – Будет вот так, понятно?

– Понятно. – Сергей с ужасом понял, что все его объяснения были неверными. – Да, понятно.

– Берёшься объяснять, а сам ничего не знаешь. – Таня с усмешкой посмотрела на него и, как показалось Сергею, просто сожгла его взглядом. – А ты, Игорь, что сидишь молчишь? Тоже не знаешь?

– Так, устал после лекции. Пора по домам. – Игорь взял сумку и собрался уходить.

– Ой, а на улице уже темно и страшно! Меня кто-нибудь проводит? – Таня кокетливо поправила причёску и взяла портфельчик.

– Да, я могу проводить. – Сергей засуетился, складывая тетради. – Мне как раз сегодня в сторону «Проспекта Мира».

– А мне сегодня в сторону «Измайловской». – Таня выразительно посмотрела на Игоря.

– Отлично, Татьяна, и мне в ту же сторону. – Игорь подхватил её портфельчик. – Проводим в лучшем виде.

Не обращая внимания на Сергея, парочка быстрым шагом двинулась по полукруглому коридору основного корпуса к проходной.

Этим ноябрьским днём погода не радовала: поздняя осень – дождливая и грустная пора. Уже спустились сумерки, улица была выстлана опавшими листьями, – правда, не было ветра, но с неба летели мельчайшие капельки холодного дождя, оседая на лицах и одежде.

– Пойдём через парк, – предложила Татьяна, показывая рукой на темневший на противоположной стороне Яузы Лефортовский парк. – Не боишься?

– Нечего мне бояться, – спокойным тоном произнёс Игорь, – опыт имеется.

– Да ну? И где же ты его приобрёл? – Таня взяла его под руку и попросила рассказать о себе.

Игорь рассказал о себе, о посёлке Атамановка, о жизни в детдоме. Умолчал только о том, как он там появился, сославшись на то, что ничего не помнит. Потом Таня рассказывала ему о себе, о родителях, о бабушке. Так они прошли через весь парк и вышли на Госпитальный Вал.

– Спасибо тебе, что провожаешь. – Татьяна обернулась к нему и, как показалось Игорю, захотела его поцеловать.

Он обнял девушку и попытался поймать её губы, но потерпел фиаско.

– Нет, Игорь, нет. Шустрый ты какой. – Таня вырвалась из его рук и какое-то время просто шла рядом.

– Я тебя обидел? Если обидел, прости меня, – смущённо сказал Игорь.

Ах, жаль, что он не видел в это время Таниных глаз, в которых бушевало торжество победительницы.

– Прощаю, – ледяным голосом произнесла она. – И не повторяй этого, пожалуйста.

– Как же так, «не повторяй». – Игорь догнал её и взял под руку. – Ты же так красива, так мила и так нравишься мне.

– Закончим этот разговор. Проводи меня до «Семёновской», поздно уже.

А на следующий день, явившись на лекцию, Игорь попросил разрешения сесть рядом с Татьяной и немедленно был одобрен в своём намерении волшебной улыбкой. Сергей всё понял. Всю лекцию он сидел как оглушённый, не в состоянии ни слушать, ни записывать. В перерыве он подошёл к Игорю.

– Как, как же так, Игорь? Ведь ты к ней был равнодушен.

– А она выбрала меня. Просто она выбрала меня.

– Ты не любишь её, не любишь. Просто тебе нужна прописка в Москве! Вот ты и увиваешься вокруг неё! А я…

– Ты что, рехнулся? Что ты несёшь? Успокойся, пройдёт, всё проходит, и это пройдёт! Как у тебя язык-то повернулся ляпнуть про прописку?!

– Нет, ты обыкновенный приспособленец, за счёт красивой девушки хочешь решить свои вопросы! Гад! – почти кричал обезумевший Сергей.

Вокруг стали собираться люди.

– Сергей! Успокойся! Пойдём отсюда! – Игорь схватил друга в охапку и потащил подальше от собиравшихся студентов. – Слушай меня, Серёга! Эта баба не для тебя, ты с ней не сладишь, да и она не хочет. У тебя будут ещё встречи, у тебя будет любовь, настоящая любовь. А сейчас успокойся, приди в себя, и давай из-за неё не ссориться.

Сергей обмяк в его руках, склонил голову и стал всхлипывать:

– Она не баба, мужлан неотёсанный, медведь таёжный, не баба! Как же так, как же так, не понимаю! И это всё?!

– Всё, иди домой, только не напейся. Выспись и подумай о нашем разговоре. Иди!

Татьяне Игорь всё рассказал.

– Смотри, как тебя любят! Чуть мне морду не набил, отправил его домой.

Татьяна отреагировала холодно:

– Ничего, перебесится. Какая же это любовь, это просто нервишки у него подкачали. Ну а тебе-то я хоть нравлюсь? – А сама подумала: «Сейчас решится очень многое, всё зависит от его ответа. Если пустит телячьи слюни, то я ошиблась».

Но телячьих слюней не было.

– Да, нравишься! Даже очень нравишься, – твёрдым голосом ответил Игорь. – Пойдём на следующую лекцию, она идёт уже десять минут.

Тем временем приближалась их первая сессия, первые пять экзаменов в стенах Бауманки.

– Мальчики, послушайте, надо перед экзаменом потереть нос собаке, – обращаясь к Игорю и Сергею, таинственно произнесла Татьяна.

«Мальчики» с недоумением посмотрели на неё.

– У нас нет собаки, – ответил Игорь. – Если хочешь, я поймаю какую-нибудь на улице, и три ей нос сколько хочешь. Но она не поймёт, укусит, уколы надо будет делать.

– Да-да, сорок уколов в живот, – сообщил Сергей уверенным тоном, словно всю жизнь делал эти уколы. – А пока их делают, никаких любовных приключений, иначе помрёшь.

– Нет, вы серьёзно или придуриваетесь? Не надо ловить никакую собаку. – Таня от возмущения даже захлебнулась. – Надо поехать на станцию «Площадь Революции», там среди скульптур найти пограничника с собакой и потереть ей нос.

– И что будет? – с сомнением в голосе спросил Игорь.

– Как «что»? Девчонки говорят, что это принесёт удачу на экзамене, счастливый билет достанется.

– Нашла кого слушать, – усмехнулся Игорь. – Что они знают, девчонки твои? Это шаманство какое-то, никому не нужное. Пойдём лучше в библиотеку, так будет надёжнее.

Таня с видимым удовольствием составила компанию Игорю, но перед экзаменом всё же завернула на станцию метро и потёрла блестящий, отполированный множеством рук нос пограничному псу. На всякий случай, мало ли что.

Спустя пять лет они будут с усмешкой вспоминать, как боялись первой сессии, как старались, как готовились к каждому предмету. Спустя пять лет у них за спиной было уже пятьдесят пять сложных экзаменов, бесчисленное количество семинаров и зачётов. Ну а сейчас бывшие десятиклассники с дрожью в коленках входили в аудиторию на свой первый экзамен по математике к профессору Квашнину. Студент садился напротив него, Всеволод Андреевич внимательно читал, что было написано в экзаменационных листах, откладывал их в сторону, и… И начинался экзамен. Вопросы из разных разделов, пара практических задач. Не меньше чем по полчаса на каждого. Но зато это была настоящая проверка знаний, добросовестности, сообразительности. Учитель с большой буквы экзаменовал ученика и одновременно проверял качество своей работы. Много лет спустя выпускники МВТУ вспоминали лекции, зачёты и экзамены и мысленно благодарили своих учителей за полученные знания.

После того осеннего вечера Таня и Игорь держались вместе. Вместе посещали лекции, готовились к семинарам, вместе в библиотеке готовились к экзаменам. После экзаменов ждали друг друга у «ноги» – так называли место встреч у памятника Бауману, стоявшему спиной к скверику, известного среди студентов и преподавателей как «сачок». А потом Игорь провожал Татьяну до метро, а сам ехал в общагу на Измайловской улице.

После последнего экзамена у выхода из аудитории собралась чуть ли не вся группа.

– Ребята, каникулы начались! – Паша Тончак сиял, словно начищенный медный чайник. – Ребята, а пошли в «Саяны», отметим, а? Первая сессия, надо же обмыть окончание!

Желающих посетить знаменитый пивной бар нашлось немного, в основном это были парни, которым в этот вечер захотелось хоть каких-нибудь приключений. Большинство отправилось по домам. А Сергей присоединился к команде посетителей бара.

– Ты там осторожней, – сказал Игорь.

Серёга сверкнул на него глазами:

– Без твоих ценных указаний обойдусь. А сам-то куда, неужели в общагу?

– Нет, у меня компания получше, чем дуть пиво. – Игорь схватил пальто и побежал догонять Татьяну.

– Игорь, ты куда? Игорь, давай с нами! – кричал ему вдогонку Паша.

– Да нет, не пойдёт. – Сергей тоскливо посмотрел другу вслед. – Не пойдёт, он нас на бабу променял.

– Ха! Я бы на эту бабу тоже вас променял, пьянчуги, – тихонечко произнёс Паша.

– Что ты сказал? Я не расслышал.

– Ничего, погода хорошая сегодня, пошли уж праздновать.

Игорь уже ничего не слышал, он быстрым шагом догонял Татьяну.

– А какие у тебя планы на вечер? – спросил он у Тани, догнав её и немного запыхавшись.

– Никаких!

– Пойдём в кино!

– Куда? Мы и билетов-то сейчас не достанем, да и смотреть какую-нибудь скукоту не хочу.

– В «Художественном» идёт «Всадник без головы», пойдём?

– Пойдём, попробуем попасть. Но вряд ли, там билетов нет и не предвидится.

– Да что ты? У меня совершенно случайно завалялись два. Правда, на последний ряд. Но это же лучше, чем на первый!

– Ах ты интриган, на последний ряд, говоришь? – Таня вскинула прелестную головку и насмешливо посмотрела на Игоря. – А сеанс небось девятичасовой?

– Как ты угадала?

До девяти вечера было ещё много времени, поэтому они пошли пешком мимо Елоховской церкви, перешли Садовое, далее по Богдана Хмельницкого, улице Куйбышева, Красной площади и на проспект Калинина. Погода стояла относительно тёплая для января, улицы были расчищены от снега, идти было приятно, но особенно приятно было общаться друг с другом.

Таня рассказывала ему что-то про работу отца, а Игорь потихоньку обнял её за талию. На этот раз возражений не было. Так они и дошли до кинотеатра «Художественный».

Зал был полон, несмотря на поздний час, но это не помешало им весь сеанс целоваться на последнем ряду, лишь иногда обращая внимание на то, что демонстрировалось на экране. Выйдя из кинотеатра, пешком отправились на Садовое, теперь уже обнимая друг друга. Поднялся ветер, пошёл крупный обильный снег, вокруг всё потемнело, уличные фонари еле-еле светили сквозь белую пелену, но эти двое были увлечены друг другом. Густой снег занавесом отделял их от остального мира, им было очень хорошо, каждый наслаждался обществом другого, а остальной мир должен был подождать. Они часто останавливались, целовались, шли дальше.

– Слушай, Игорь, а мне очень понравился этот актёр, как его… Видов, кажется, – во время очередной поцелуйной остановки каким-то искусственным медовым голоском вещала Татьяна. – Какой мужчина! И красивый, и смелый, и…

Игорь не дал ей договорить и закрыл рот поцелуем.

– Не мечтай, не отдам я тебя никакому Видову, ещё чего. – Игорь сгрёб Таню в охапку и стал покрывать поцелуями её прекрасное лицо. – Не отдам ни за что, я тоже красивый и смелый!

– Да я же пошутила, дурачок, я тоже тебя никому не отдам.

Они шли вдоль Садового кольца, снег засыпал их с ног до головы, улица была пустынна, прохожих не видно.

– Игорёк, знаешь, а вот здесь, кажется, где-то была «нехорошая квартира», здесь ходил кот Бегемот вместе с Азазелло, тут был бал ста королей.

– Ты о чём?

– Я о романе «Мастер и Маргарита». Ты не читал?

– Нет, а что за роман? И кто его написал?

– О, да ты полная тайга-тундра, Игорь! Это же величайшее произведение нашего времени.

– Да что ты! Никогда не слышал.

– Я тебе дам почитать, только строго с возвратом и никому не показывать. Слушай, а мы почти пришли, проводи меня до квартиры, ладно?

– Конечно, пойдём.

Они вошли в плохо освещённый помпезный подъезд, лифт отсчитал пять этажей, дверь квартиры со скрипом открылась, и они оказались в тёмной прихожей.

– А почему темно? А где твои родители? – спросил Игорь.

– Сегодня мы с тобой одни, Игорёк. Так получилось. Здесь больше никого нет. Хочешь чаю?

– Да, хочу, а ты такая красивая, раскрасневшаяся, – сказал Игорь, отыскивая в темноте её губы.

Она ответила, обняла его за шею. Игорь очень близко смотрел на неё.

– А у тебя такие красивые глаза, бездонные, в них можно утонуть, – почти беззвучно сказал он.

– Тони, я спасать не буду, – так же беззвучно ответила Таня.

Игорь подхватил её на руки и отнёс в комнату, положил на темневший в углу диван. Таня содрала с него свитер, потом скинула платье.

– Только осторожней, Игорёчек, миленький, я в первый раз, – прошептала она ему на ухо.

Но он уже потерял голову от радости обладания ею, срывал с неё и с себя одежду, покрывал поцелуями всё её прекрасное тело.

Потом они перебрались к ней на кровать, и в их распоряжении была целая ночь и, как казалось обоим, вся жизнь. За окном продолжалась метель, снег мягкой лапой глушил звуки Садового кольца, на потолке играли яркие голубые всполохи от троллейбусных проводов. Таня встала с постели, обнажённая, подошла к окну якобы посмотреть на улицу, а на самом деле чтобы продемонстрировать Игорю прелестные изгибы своего красивого тела, небольшую, упруго стоящую грудь, волосы, спадавшие плавной волной до пояса, – всю себя, чётким контуром выделявшуюся на фоне слабо светящегося окна. Инстинктивно пока ещё неопытная восемнадцатилетняя девчонка догадывалась, что таким способом можно возбудить древнюю дубовую колоду, а не только молодого, здорового, влюблённого в неё парня. Он не заставил себя ждать, подбежал к ней, подхватил на руки и унёс в кровать.

– Хватит, Игорёк, хватит! Какой ты ненасытный, я устала, давай немного полежим, отдохнём, – прижимаясь к нему всем телом, мурлыкала Таня.

– Да, да, полежим. Ты такая красивая, я тебя обожаю, я тебя люблю, Танюша! – сжимая её в объятиях, отвечал Игорь.

– Наконец ты сказал это слово, негодник! Иди сюда, иди ко мне!

Утром они, измученные и невыспавшиеся, решили позавтракать. Татьяна готовила яичницу.

– Игорь, скоро придут родители, тебе надо уйти. Вечером можем встретиться, я пока не хочу показывать им наши отношения.

– Это плохо, я не хочу с тобой расставаться. Я хочу быть с тобой!

– Дурачок, – сказала она, целуя его в нос, – мы же не разбегаемся, мы скоро снова встретимся, просто сейчас так надо.

Игорь снова заключил её в объятия.

– Осторожней, сковородка горячая! – Таня положила ему яичницу. – Давай завтракай!

Много лет спустя каждый из них будет вспоминать это время как лучшее в своей жизни. На дворе были семидесятые годы двадцатого века, годы, которые они будут вспоминать с ностальгией. Потом кто-то скажет, что это были годы застоя, но для них это было золотое время – время получения знаний, постижения мира, любви, время надежд и стремлений к чему-то большому и светлому. Конечно, был дефицит товаров, но в Москве с продовольствием пока что дела обстояли почти хорошо, на стипендию в пятьдесят рублей можно было не залезать в родительский карман и позволить себе даже посещать кафе или бары, а если не гоняться за буржуйскими джинсами, то можно было что-то отложить на следующий месяц. Они познакомятся со стихами Евтушенко; услышав один раз, навсегда влюбятся в хриплый баритон Высоцкого; будут читать под партой «Мастера и Маргариту» на лекции по марксизму-ленинизму; посмотрят фильмы, которые потом признают мировой классикой. Им повезёт: после окончания института на работе у них будут учителя, которые передадут им свои знания, умения и навыки. Они будут иметь возможность поговорить с оставшимися в живых ветеранами Великой Отечественной войны, которые объяснят им величие и цену подвига народа. Им казалось, что так будет всегда и их дорога светлая, открытая и правильная. Но через некоторое время жизнь внесёт очень жёсткие коррективы. Но пока до этого ещё далеко, а у них начинался второй, весенний семестр и вслед за ним – обязательный стройотряд для первокурсников.

Глава 6. Весенний семестр

Каникулы закончились, начался весенний семестр. Игорь с Татьяной старались не расставаться даже на короткое время: вместе на лекциях, вместе на семинарах, вместе в библиотеке. Правда, свидания им удавались нечасто ввиду отсутствия жилой площади, где можно было уединиться, но иногда они встречались на квартире у Татьяны, когда её родители уезжали к родственникам в Ленинград, а чаще всего Игорь просил Пашу исчезнуть из комнаты на всю ночь. Флегматик Паша с большой неохотой выполнял просьбу соседа – как правило, под обещание, что, если ему, Паше, понадобится, тогда уж Игорь без разговоров и возражений уйдёт на сколько нужно. Игорь торжественно обещал, что всё будет именно так, как Паша просит, но добавлял, что сначала надо завести девушку, а уж потом требовать освобождения жилплощади. В результате Паша уходил на всю ночь в комнату к своим землякам из Ставрополья, которые с пониманием относились к происходящему.

А между тем женская часть группы стала перешёптываться, что Кравец и Найдёнов скоро станут мужем и женой. Якобы они это слышали от Серёги, а Серёге, как ближайшему другу Игоря, это якобы поведала сама Татьяна. На самом деле ничего похожего не было, просто у одних девчонок была белая зависть к их огромной любви, а у других – чёрная, что такого видного парня увела эта кукла, неженка, москвичка Танька Кравец.

Таня по-прежнему не хотела знакомить Игоря с родителями, мотивируя это тем, что надо окончить хотя бы первый курс. На самом деле Танюша опасалась негативной реакции на своего избранника, потому что родители обсуждали будущее дочери и не скрывали, что Танечке надо правильно выйти замуж – конечно, после окончания института – за обеспеченного человека, например за какого-нибудь дипломата, или преподавателя МГИМО, или адвоката, на худой конец. Личность детдомовца из медвежьего угла Сибири, у которого ни кола ни двора, никак не вязалась с тем образом, что нарисовали себе в мечтах её папа и мама. Тема женитьбы у Игоря и Тани возникла в разговорах только один раз, какого-либо развития не получила, потому что Игорь сказал, что надо сначала окончить институт. Таню это устраивало. Некуда торопиться, нам и так хорошо, пришли они к заключению.

Ближе к весне группами первокурсников стала интересоваться институтская комсомольская организация. Задача комсомольцев была простенькая – обеспечить стопроцентное участие первокурсников в славном движении стройотрядовцев. Чтобы потом отчитаться перед ректором о выполнении его решения. В группы зачастили посланцы комсомольских комитетов с предложением мест выезда. С одним из агитаторов Сергей, к своему удивлению, нашёл общие темы для разговора, никак не связанные с предстоящим выездом в стройотряд.

Агитатора звали Наташа, была она небольшого роста, с причёской под Мирей, обладала симпатичным круглым личиком и способностью говорить о чём угодно без умолку. Так, в первый свой визит во время перерыва между лекциями Наташа с жаром рассказывала про стройотряды и места, выделенные на грядущий сезон, среди которых были Алтай и Таймыр. Спустя несколько минут после яркого описания красот этих мест речь пошла о Сибири в целом; кто-то упомянул только что вышедший на экраны фильм «Вечный зов», началось его обсуждение, а самым активным собеседником Наташи оказался Сергей, посмотревший этот фильм и знавший много больше своих одногруппников. С началом лекции Наташа была вынуждена покинуть аудиторию, Сергей ушёл вместе с девушкой и, наплевав на лекцию, отправился в факультетский комитет комсомола.

Игорь в следующем перерыве подкалывал Сергея:

– Как же тебе захотелось в стройотряд, а! Ты же прям полетел за ней!

– Что такого? Мы вели высокоинтеллектуальную беседу о новом фильме, – оправдывался Серёга, – это гораздо интересней истории КПСС.

– Видишь как, я же тебе говорил, что и у тебя всё будет хорошо. Наташа появилась – спортсменка, комсомолка!

– Отвянь! Никто у меня не появился!

Но Сергей лукавил. Все пути-дорожки по огромным коридорам Бауманки он строил таким образом, чтобы лишний раз пройти мимо комитета комсомола и заглянуть туда. Иногда ему удавалось застать там Наташу.

Как-то, уже весной, перед самой сессией, он в очередной раз встретил Наташу и попробовал пригласить её в кино. Но она в этот раз была серьёзной и немногословной.

– Слушай, Сергей, сейчас не до кино. С меня требуют списки, кто куда едет, а у меня и конь не валялся, помог бы лучше.

– Да, конечно, помогу. Говори, что делать.

Натка объяснила ему, что из множества листиков и ободранных, а местами и обглоданных листочков с какими-то фамилиями надо составить общий список по точкам выезда. Работа закипела. Рядом с каждым пунктом назначения стояла фамилия командира отряда. Переписывая эти фамилии, Сергей обратил внимание на одну, как ему показалось, очень странную – Вжух. Пётр Вжух, командир отряда, работающего в Коломенском районе Подмосковья, причём в этом отряде народу было совсем немного по сравнению с другими. Сергей поинтересовался у Натальи, почему так мало записавшихся.