Песни Красных Ястребов

Когда Кейра добралась до дома Феликса, в окнах горел свет. Она подняла руку к дверному кольцу, но замерла в нерешительности. Что если внутри ее ждут не родные люди, а стражники капитана Винсента? Дверь распахнулась.

– Сестра!

Келли бросилась к ней в объятья. За ее спиной Феликс расплылся в улыбке.

– Я так рада, что тебя отпустили! Что за недоразумение! – Келли буквально повисла на сестре. – Погоди, что случилось? Где твоя одежда?

По глазам Феликса Кейра увидела, что он уже все понял.

– Я все еще преступница номер один для городской стражи. Аксель сказал, что даже видел пару плакатов «Разыскивается» с моим лицом.

– Это все глупая ошибка, – сказала Келли. – Сначала они нарекли тебя мутантом, потом забрали, а теперь еще это. Видела я один плакат. Ты там совсем не похожа, да и в имени опечатка. Я надеялась, все уже позади.

– Прости, что пришлось волноваться… – начала Кейра.

– Не вздумай извиняться, – посуровел Феликс. – Заходите внутрь, нечего стоять на пороге.

Феликс и впрямь получил в наследство большой дом. У Кейры защемило сердце, когда в гостиной она увидела весь персонал таверны – и не только.

Тимми-Бугай сидел на полу, обхватив голову большими руками. Уборщица и по совместительству прачка Соня до блеска натирала столешницу – снова не смогла устоять перед пятнышком. Ее сын Пит, помощник Феликса по кухне, играл в карты с Акселем и мадам Фран. Почтення гадалка, пусть и не работала на Кейру, не осталась в стороне.

– Ты пришла! – обрадовался Аксель, и все повернулись к ней.

– Привет, Кейра, – прогудел Тимми-Бугай.

– Все, как и должно. И вновь победа за мной, – заметила мадам Фран.

– Т-ты ж-ж-жуль… жу… жульничала, – заикаясь, обвинил ее Пит.

– Мне благоволила судьба, – гадалка не стала ничего отрицать.

– Кейра, что с тобой приключилось? – сочувственно спросила Соня.

Кейра замерла, не зная, с чего начать. Обычно речи давались ей легко, но не сейчас. Слишком многое с ней приключилось. Она стала кем-то другим.

– За всеми нашими несчастьями стоят люди префекта, – начала она, и Соня выронила тряпку. – Марвин, племянник Бальдвина, и хорошо знакомый вам Пирс. Они хотели отобрать мою таверну, и похоже им это удалось.

– Как это возможно? – удивился Аксель.

– С помощью лжи. Дядя с тетей, посудомойка Ильза – все они! – опорочили меня, и теперь я стала отверженной. Мое лицо на плакатах, и меня саму готовы выслать к оркам. Теперь у меня нет таверны, да и вообще никаких прав. И вряд ли мы добьемся правосудия, – Кейра изо всех старалась не дрогнуть голосом.

– Ты не права, – возразил Феликс, и Кейра подняла на него взгляд. – Ты говоришь, что потеряла «Под крылышком». Но таверна – это мы все. И мы с тобой.

Кейра не в первый раз подумала, что Феликс станет хорошим лидером. Сейчас он подобрал чертовски ободряющие слова.

– Спасибо, Феликс. Спасибо всем вам. Напомню, что против нас – Бальдвин. Весь этот город, его безжалостная машина. Нам не победить.

– Может и не придется. Может, скоро и Бальдвина никакого не будет, – нахмурился Феликс.

– Я видела в картах – костры разгораются, – кивнула мадам Фран.

– Страшные времена, – заметила Соня.

– Вы себя слышите? Нельзя строить планы на хаосе. Может, через месяц у нас будет новый префект. А может Бальдвин перевешает всех несогласных! – Кейра почти сорвалась на крик.

– Ты его боишься, – тихо удивилась Келли.

– Разумеется! Меня бросили в тюрьму. Не знаю, как я выжила, но больше судьбу испытывать не хочу!

Она ждала, что мадам Фран скажет что-то про судьбу. Что хоть кто-нибудь что-нибудь скажет. Но все растерянно молчали.

– Я хочу, чтобы вы поняли. Эта история началась давно. Грег, мой отец. Это Бальдвин приказал, чтобы его убили. Я не дам этому повториться. Никто больше не умрет.

Кейра поздно осознала, что не стоило пугать детей. Теперь Соня смотрела на нее осуждающе. А мадам Фран – захочет ли она жить в таверне, хозяина которой убили люди префекта? Тимми-Бугай непонимающе хлопал глазами. Келли громко всхлипнула.

– Он что, признался? – спросил Феликс.

– Можно и так сказать. Теперь понимаете? Я просто хочу, чтобы все закончилось. Если им так нужна таверна – пусть забирают. Если хотят выслать меня из города – уеду сама.

Как же она боялась говорить эти слова. Тяжелое решение. Сейчас быть на ее стороне – большой риск. Пока она не покинет Дагроссу, все в опасности – и она сама, и люди вокруг.

– Ты хочешь уехать? А что будет с нами? – спросила Соня.

– Мой дядя получит таверну, как и мечтал. Похоже они с Пирсом на короткой ноге, так что проблем у вас не будет. Конечно, Курт ни черта не смыслит, как управлять таверной, но я надеюсь на вас. Феликс, ты же не дашь всему развалиться? – с горечью улыбнулась Кейра.

– Думаешь, мы станем терпеть Курта? После того, как он тебя оклеветал? Пусть только появится, я его вышвырну, – пообещал Феликс.

– О чем ты? Она не может уехать! – запротестовала Келли.

– Подожди, Келли. Феликс, послушай меня. Не ссорьтесь с Куртом и Пирсом. Не провоцируйте Бальдвина. Не дайте ему все разрушить!

– А разве что-то осталось? – с горечью спросила Соня.

Кейра непонимающе посмотрела на уборщицу.

– Последняя мечта моего отца. Лучшая таверна Дагроссы. Пусть мое место займет Курт, но таверна будет жить. Где еще мадам Фран сможет снять комнату за бесценок? – улыбнулась Кейра.

– Этот дом весьма неплох, – хихикнула гадалка.

– Кейра, ты не понимаешь. Ты собрала нас вместе, и ты нам нужна. Нельзя делать вид, что после твоего отъезда ничего не изменится, – Феликс выразил общую мысль.

– Все уже изменилось, Феликс!

– Постой! Бальдвин – убийца и чертов ублюдок, но он не Император. И даже не наместник Каармора. Империя может призвать его к ответу, и тогда тебя восстановят в правах, – с сомнением предложил Феликс.

– Этот ублюдок правил Дагроссой двадцать лет. У него все схвачено, везде подмазано, а Империи нет дела до нас. И прежде чем ты предложишь мне еще что-то, скажу сразу: я не сяду с Бальдвином за стол переговоров. Не после того, что он сделал.

– Я никогда этого не предложу! Бальдвин ответит за Грега, за все свои преступления. Ты можешь приблизить его конец, а можешь уйти. Я не в праве говорить тебе, что правильно, да я и не знаю. После того, что ты пережила… скажи свое решение, и я тебя поддержу, – пообещал Феликс.

– Я тоже. Обещаю, что не подведу тебя, – сказала Соня.

– И я, – почти одновременно сказали Тимми, Аксель и Пит.

Мадам Фран хлопнула в ладоши.

– А знайте, я тожу хочу помочь. Если этот Курт, новый владелец, что-то напутает в цифрах, я ему подскажу. Тем более когда-то я работала в казначействе, а Курт женат на настоящей фурии, – мадам Фран мечтательно закатила глаза. – Что вы смотрите? Гадание – мое хобби. Люблю, когда люди заглядывают мне в рот, словно там ключи от их счастья.

– Спасибо вам всем, – Кейра украдкой смахнула слезу.

– Ты можешь на нас рассчитывать, Кейра, – серьезно сказал Феликс. – Сегодня будешь спать у меня дома. Это не обсуждается.

– Час и правда поздний. Я возвращаюсь в таверну, и надеюсь этот крепыш меня проводит, – мадам Фран кивнула Тимми-Бугаю.

– Пит, а можно к тебе на ночевку? – спросил Аксель.

– Только не бери в привычку, – ответила Соня, когда Пит спросил ее разрешения.

Гости разошлись, и с каждым Кейра тепло попрощалась. Она не знала, когда увидится с ними в следующий раз. Все-таки не стоило терять контроль и вываливать все так. Зря сорвалась и не удержала эмоций.

Кейра чувствовала, что Келли злится. Ей хватило такта промолчать и не впутывать посторонних в семейные дрязги. А Кейра, наверное, все испортила.

– Келли, ты на меня сердишься?

– Значит, ты приняла решение за всех? Исчезнешь, а мы будет жить, как ни в чем не бывало? – Келли недобро прищурилась.

Что ж, ей не понравится то, что Кейра собиралась сказать.

– Думаю, тебе нужно поехать со мной… хотя бы на время.

– Что?! Ты в своем уме?

– Я боюсь за тебя. И не знаю, что делать с мамой. Может, нам всем стоит оставить позади этот город и найти безопасную гавань…

– Ты сама себя слышишь? Этот город… я прожила здесь всю жизнь! Я была здесь с отцом, когда ты уехала. Была, когда он умер. Здесь я полюбила Феликса, наконец! Я никуда не уеду! Ты не в праве решать за меня, ясно? Хочешь бежать, беги. Но я остаюсь, – со слезами закончила Келли.

Кейра никогда не видела сестру такой злой и взъерошенной. Она хотела ее успокоить, но не находила слов. Феликс попытался обнять девушку, но она отстранилась и убежала в спальню.

– Кейра… Я знаю, у тебя есть причины бояться. Бальдвин ужасно поступил с тобой, со всеми нами. Но даю слово – я не дам Келли в обиду. Я смогу ее защитить. Пойду, успокою ее.

Феликс ушел, а Кейра осталась одна.

Кейра даже не пыталась заснуть. Хотелось рвать с треском ткани и разбивать зеркала. Хотелось прогнать тревоги и сомнения, что роились в голове как злые пчелы. Словно молитву она повторяла самой себе, что поступает правильно. Покинуть этот порочный город – единственный выход. Не в первый раз.

Она могла понять чувства Келли. Для родных и близких Кейра всегда была чуткой и понимающей. Понять собственные чувства, довериться им – вот где Кейра терпела поражения. Она снова и снова убирала эмоции в долгий ящик. Ведь когда настанет время действия, ей будет нужна холодная голова.

Кейра услышала тихие шаги босых ног, и спустя мгновение Келли забралась к ней на кровать. Лунный свет выхватил из темноты лицо сестры – на нем больше не было гнева.

– Тоже не можешь уснуть? – спросила Кейра.

– Мы с Феликсом многое обсудили.

– Вдвоем могли заняться чем-то более веселым, – пошутила Кейра.

– Я не всегда поспеваю за тобой. Но кое-что я поняла, – Келли серьезно посмотрела на сестру и указала пальцем на ее голову. – Я совсем не понимаю, что у тебя в голове. А как еще может быть? Я видела, как стражники затолкали тебя в дилижанс. Видела, как ты вернулась. Но я даже близко не представляю, через что ты прошла.

А что Кейра могла рассказать? За последние дни было столько потрясений, что явь прочно переплелась с бредом. Эмпаты, мнимая смерть, двери во тьме и Юрген из Аскерми. Высказать вслух – значит дать этому бреду власть над собой.

Кейра отчетливо поняла, что не расскажет Келли все. Больше всего Кейра ценила доверие – и сейчас просто не могла открыть рта. Даже если ее замучает совесть – с ней Кейра разберется.

– Ты права. Мне пришлось пройти через ужасные вещи. Я страдала, боялась и сходила с ума – но теперь я здесь. Прости, сейчас я не хочу говорить. Воспоминания, они… еще слишком свежи.

Не будь Кейра худшей актрисой Каармора, то добавила бы в голос горя. Слова получились бесцветными. А еще они были правдой – Кейра ощутила, что и впрямь не хочет вспоминать.

– Я не заставляю. Просто знай, что я рядом, если захочешь поделиться, – сказала Келли.

В ее голосе были сочувствие и печаль.

– У меня самой в голове ничего не укладывается. Ты сказала, Бальдвин приказал убить нашего отца. Чем ему мог насолить простой трактирщик? И зачем отбирать нашу таверну? Как все это могло произойти?

– Бальдвин сказал, что отец предал Империю. Я не знаю, что это значит.

– Его просто зарезали. Без суда. Как какой-то скот, – всхлипнула Келли.

«Как меня» – подумала Кейра, и тут же отбросила эту мысль.

– Я думала, все будет иначе, – Келли смахнула слезу. – Все было хорошо. Феликс помог мне справиться с потерей. Я словно ощутила себя частью чего-то целого, прекрасного, большого. Не знаю, есть ли боги в самом деле, но похоже им нравится рушить мою жизнь.

– Думаю, у богов найдутся дела поважнее.

– Может для них мир – театральные подмостки. И они смеются, глядя на наши заключения, – Келли нервно хихикнула.

Кейра механически погладила сестру по руке.

– Ты и Феликс. Не знаю как, но вы должны это сберечь.

– Считаешь, мне нужно уехать с тобой? – в голосе Келли было отчаяние.

Кейра встала с кровати и подошла к окну – тень в лунном свете.

– Знаешь, когда-то я тоже полюбила одного дурака.

Келли шумно выдохнула. Она обожала любовные истории, а свою Кейра ей так и не рассказала. Тогда воспоминания еще были слишком свежи.

– Это случилось в Кьяргоне. Он тоже был студентом. Тогда я была так молода и, наверное, потеряла голову. Мне казалось, что я наконец нашла свое место. А потом все кончилось.

Приступы, ее ненавистные приступы. Один из них случился в самый неподходящий момент, когда Кейра была на пике эмоций. Для ее партнера это стало крайне неприятным сюрпризом.

– Он не смог принять меня такой, какая я есть. А я не смогла ему это простить. Мы не смогли сберечь то, что между нами было.

– И что было потом? – ахнула Келли.

– Ничего не было. Он бросил университет и отправился служить в Имперские войска. Я с головой ушла в учебу. Когда пришла весть о папиной смерти, я с кристальной ясностью поняла, что в Кьяргоне меня ничто не держит. Как видишь, я мастер бежать от дурных воспоминаний.

– Как это было тяжело… Подумать только, ты провожала отца, когда твое сердце было разбито, – голос Келли был такой, словно она сейчас заревет.

– У меня было несколько месяцев, чтобы оправиться от расставания. Да и чувства – не моя сильная сторона, ты же знаешь.

– И ты не пыталась с ним связаться? Даже письма не написала?

– А зачем? Все кончено, – Кейра пожала плечами.

– Ты была бы ужасной героиней для любовного романа, – хмыкнула Келли.

Стекло запотело от дыхания Кейры, и она коснулась его пальцами, словно желая что-то нарисовать. Но вместо этого убрала руку и повернулась к сестре.

– Ты и Феликс. Не повторяйте моих ошибок. Сберегите то, что у вас есть.

– Я согласна уехать, – прошептала Келли.

– Что?

Признаться, Кейра поделилась своей историей, потому что смирилась с отказам Келли. Поверила, что Феликс сможет ее защитить.

– Это же не навсегда, верно? Мы с Феликсом выдержим небольшую разлуку. Я слышала, многим парам это даже идет на пользу. Я хочу тебе помочь, Кейра. Ты больше не останешься одна.

Кейра заключила сестру в объятья. Эти слова очень ее тронули.

– Спасибо.

– Это что, слезы? А я думала, что твои глаза из камня.

– Как и мое сердце, – улыбнулась Кейра.

Через несколько минут Келли вернулась в спальню к Феликсу. Кейра лежала на кровати, раскинув руки от облегчения. Ее волосы разметались по подушке.

12 Кейра

Ранним утром Кейру разбудил восхитительный аромат с кухни. Что в темнице, что в лечебнице – как же ей не хватало нормальной еды! Все трое – Кейра, Феликс и Келли – собрались за кухонным столом.

– Добавки? – улыбнулся Феликс.

– Ох. Боюсь, тогда мне придется перед отъездом менять весь гардероб, – Кейра похлопала себя по животу.

– Никто не тянул тебя за язык. Давай обсудим, что нужно сделать перед отъездом.

– Мне точно нужно будет наведаться в таверну.

– Это первое место, где тебя будут искать, – резонно заметил Феликс.

– Знаю. Я надену маскировку. Думаю, стражники все еще гоняют рабочих и не обратят внимания на сестру Костра.

– А зачем рисковать? – не поняла Келли.

– Если что и понадобиться нам в пути – это деньги. Наши сбережения спрятаны в таверне. Все мои вещи – там. В том числе лекарства, без которых я не могу.

Была и еще одна причина – сентиментальная. Кейра хотела последний раз взглянуть на мечту своего отца, прежде чем расстаться на долгое время.

– Постой. Ты принимаешь лекарства? – удивился Феликс.

– Долгая история, – отмахнулась Кейра.

– А насколько хватит твоих запасов? – спросила Келли.

– Смогу растянуть на полмесяца. Не спрашивайте, что потом. Понятия не имею. Но я не пойду к Гаспару за добавкой. Лекарство готовится не быстро, да и этот трусливый говнюк меня сдал.

– Ну и черт с ним! Гаспар – не последний аптекарь в Каарморе. А куда мы поедем? – спросила Келли.

– Я подхватила папиных друзей по переписке во многих городах. Трактирщики – самые полезные знакомые, так он говорил. Но есть лишь один город кроме Дагроссы, друзья в котором знают меня в лицо. Это Кьяргон.

– Вот здорово будет увидеть твой Университет, – мечтательно заметила Келли.

– Ну, по крайней мере там есть порт. Можно добраться по морю, – одобрил Феликс.

– Я думала об этом. Кажется, снять каюту на корабле – лучший способ покинуть Дагроссу. Жаль, у меня нет связей среди капитанов. Вот у мамы, кажется, были знакомые.

– Точно! Мы забыли про маму, – испугалась Келли.

– Я думаю, Фриде лучше остаться в лечебнице, – заметил Феликс.

– Я согласна. Ей требуется уход. С ней мы не сможем двигаться свободно, – скрепя сердце, решила Кейра.

– Что если Бальдвин и до нее доберется? – засомневалась Келли.

– В лечебнице мама будет в безопасности. Я верю, что сестры Костра о ней позаботятся. Перед отъездом я бы хотела заглянуть к ней – и сделать весьма щедрое пожертвование. Если мама будет в трезвом уме, то может вспомнить кого-то из знакомых капитанов.

– Значит – таверна, лечебница, а затем порт? – Феликс задумался. – Я постараюсь управиться с таверной, но если вы обе не вернетесь к работе… Думаю, на время стоит закрыть ресторан для широкой публики и сосредоточиться на постояльцах. До тех пор, пока не заявятся Курт с Линдой и не начнут навязывать свои порядки.

– Разумно, – одобрила Кейра.

Все-таки Феликс прекрасно подходил на роль организатора – а может даже и лидера.

– Келли, у меня к тебе просьба. Здесь есть острые ножницы?

– Что ты хочешь? – с недоверием спросила Келли.

– Обрежем мне волосы. Было бы здорово их чем-то покрасить, но на это нет времени.

– Если ты уверена – давай.

Феликс притащил зеркало и поставил на кухонный стол. Отражение Кейры задумчиво повертело в пальцах медно-русые пряди волос. Они никогда ей особо не нравились. Келли унаследовала пышную красно-каштановую гриву матери, а Кейре досталось какое-то недоразумение.

– Как ты хочешь, чтобы я их обрезала? – Келли щелкнула ножницами.

– Быстро, – печально усмехнулась Кейра. – Не старайся слишком сильно. Возможно, я не сниму капюшона до самого Кьяргона.

Через полчаса Кейра уже вымыла голову, а Келли с Феликсом прибрались на кухне. Волосы Кейры были обрезаны чуть выше плеч и выглядели в зеркале вполне сносно. Говорят, островитянки не стригут волосы до самого замужества. А знатные дамы из Бларуора бреются наголо и меняют парики, как перчатки.

– Мы с Келли пойдем вдвоем. Тебе, Кейра, лучше держаться в отдалении – но так, чтобы мы совсем тебя не потеряли, – предложил Феликс, пока Кейра надевала сестринскую рясу.

– Прицепится стражник – славь Костер, и Прибежище, и Хлеб Насущный, – наставляла Келли.

За те полгода, что мать провела в лечебнице, и несмотря на все нравоучительные отповеди настоятельницы, Кейра совсем не прониклась религией сестер Костра. Сейчас ей пришло в голову, что граверы-художники часто изображают пламя на гравюрах в виде птицы с пылающим оперением. Феникс, символ перерождения. Воспоминания отозвались странной болью в груди.

– Я постараюсь притвориться, – пообещала Кейра.

И притворяться в самом деле пришлось. До таверны было рукой подать, когда Кейра наткнулась на плакат со своим изображением. Что за небрежная работа! Если называете человека мутантом, то изобразите хоть звериный оскал. Всем известно, что орков узнают по клыкам.

Патрульный вынырнул из-за угла как раз в тот момент, когда Кейра пальцем коснулась плаката.

– Сестра! Что это вы делаете?

Кейра запаниковала. Патрульный был ей незнаком – это хорошо. Но куда подевались Келли с Феликсом? Неужели они ее потеряли? Патрульный подошел совсем близко – что говорить? Просто представь себя кем-то другим. Перестань быть Кейрой. «Да славятся Костер, Прибежище и Хлеб Насущный»… что за дурацкий совет! Хозяйка таверны – вот кто ладит с людьми, и может разрешить любые дрязги.

– Приветствую вас, капрал. Я пытаюсь вспомнить, не видела ли где эту женщину. В ужасные времена мы живем.

– И то правда! Хорошо, что в Кругу Света с нами Костер, и мы дадим отпор ночным тварям!

Патрульный оказался верующим. Щекотливая ситуация.

– Единство – вот что поможет путникам пережить ночь, – Кейра буквально повторила все, что запомнила из бесед с настоятельницей.

– Точно! А зачем вы покинули Приют в такую рань? Может, помощь какая нужна?

Кейра надеялась, что если сделать упор на втором вопросе – первый забудется. Словно пузыри с болотным газом, слова Бальдвина всплыли у нее в голове.

– Ваша работа очень важна, капрал. Вчера я видела, как один из рабочих забрался на ящики и выкрикивал лозунги, а другие слушали. Не к добру это – сеять смуту среди горожан. Подстрекатели, провокаторы… Они не ценят мир, доставшийся нам дорогой ценой.

– И правда – ужасные времена, – согласился патрульный.

– Не смею отнимать ваше время. И спасибо за службу.

– Служу Империи, – патрульный удалился.

Когда его шаги стихли за поворотом, откуда не возьмись вынырнула Келли.

– Что ты ему сказала? – обеспокоенно спросила сестра.

– Я просто была собой. Глас рассудка и хорошая память, – улыбнулась Кейра.

– На твое счастье сестры Костра – самые скучные фанатички Империи, – с недоверием сказала Келли.

– Значит, моя маскировка и впрямь хороша.

Когда Кейра увидела родную таверну, ее сердце забилось чаще. Она любила эти стены, эти окна, эту красную дверь… Слишком хорошая память подсказала, что точно такую дверь Кейра видела еще где-то. Тогда вокруг были тьма и пустота, а ее плечо сжимали когти ястреба…

Что за бред? Мало ли на свете красных дверей?

Кейра вошла внутрь, Феликс и Келли – за ней.

– Я поднимусь наверх. Келли, бери только самое необходимое.

Ступеньки – те самые, по которым ее тащил Эрик. Второй ярус, комнаты постояльцев. Еще ступеньки – и дверь в комнату отца. В ее комнату. Или уже не ее?

Кейра нашла самый свежий гроссбух. Издержки, прибыль – цифры и ровные линии. Банковские кредиты и жалованье для сотрудников. Хорошо, что она все записывала. Иначе не знала бы, сколько денег взять из сейфа. Курт загонит таверну в долги, если Феликс не помешает. Кейра избегала ростовщиков и брала ссуды только в Имперском банке. Если долги выйдут из под контроля, банкиры заберут таверну и устроят аукцион…

Хватит думать, как хозяйка таверны. Ты в опасности, твоя семья тоже – оставь прошлое в прошлом и действуй.

Кейра оставила пометки на полях – для Курта, Феликса, мадам Фран, или кто еще откроет эти страницы. Достала из тайника ключ, открыла сейф и разложила деньги по двум кошелькам – один для себя, один для Келли. Взяла пузырек с лекарством с прикроватного столика. Посмотрела мутное стекло на свет. Интересно, варево Гаспара когда-нибудь ей помогало?

Кейра собрала остальные вещи в сумку и заглянула в комнату сестры.

– Я закончила. Ты как?

– Ой! Мне нужно время.

– Мы же едем не на край света! Пойдем вниз. Думаю, Соня и Пит уже пришли. Я хочу кое-что сказать.

– Ладно, но я не закончила!

Все работники и впрямь собрались в главном зале. Тим двигал столы, а Соня ловко протирала под ними пол. Пит с обеспокоенным лицом что-то спрашивал у Феликса. Кейра привлекла их внимание.

– Феликс и Келли. Тим, Соня и Пит. Мои друзья и работники. Я хочу извиниться за то, что заставила вас переживать. Если бы я только знала, что дойдет до прощания – многое сделала бы иначе. Вовремя проглотила бы свою гордость, стала бы гибче. Я не смогла приспособиться – и теперь из-за меня придется приспосабливаться вам. Я подвела вас, и за это прошу прощения.

– Не надо, Кейра. Ты всегда поступаешь так, как считаешь правильным. Только поэтому таверна до сих на плаву, – заметил Феликс.

– Спасибо, Феликс. Я вернусь, как уляжется буря. Я не пообещаю, что все станет, как раньше. Я не скажу, что вам будет легко. Но я сама выбирала работников и знаю, что вместе вы справитесь. Позаботьтесь друг о друге, пока меня не будет рядом.

Кейра достала из кармана кошель.

– Не знаю, как будут идти дела у Курта, но сейчас у нас есть лишние деньги. Не хочу, чтобы Курт спустил их на какую-нибудь чепуху. Так что позвольте выплатить вам последнее жалование.

На лице Феликса Кейра заметила сомнения.

– Не вздумай говорить, что мне деньги нужнее. Я не останусь без гроша. Возьми – для меня это правда важно, – попросила Кейра, и Феликс принял ее последнее жалование.

– Кейра правда уходит? – Тим шмыгнул носом, принимая деньги.

– Спасибо, Кейра. Спасибо, – поблагодарила Соня.

Келли поднялась в свою комнату, а Кейра задержалась на втором ярусе. То самое место, с которого она заметила Лодочника за столиком в главном зале. Теперь трактирщица стояла и смотрела, как работники приводят таверну в порядок.