Однажды…

После его слов сердце мое стало оттаивать, остаток вечера мы провели обнявшись.

Через несколько дней Даниил пришел в дом моих родителей и попросил моей руки. Мое «да» чуть-чуть не слетело с губ. Что-то в последний момент остановило меня.

Все выглядело так, как я рисовала в своих детских мечтах. Но эйфория внезапного примирения быстро закончилась, когда я получила приглашение на прохождение практики в ту фирму, о которой мечтала.

Туристский маршрут должен был состояться через две недели. Когда я рассказала Даниилу о своей маленькой победе, ведь за это место я боролась целый год, то в категоричной форме услышала, что никуда не поеду.

Мои уговоры ни к чему не привели. В Даниила снова вселился бес, он метался и кричал. Основной проблемой были сами туристы, которые обязательно, по мнению моего будущего мужа, должны были мной увлечься.

Иностранное происхождение попутчиков еще больше взбесило Даниила. Он стал упрекать меня в том, что благодаря этому путешествию я непременно должна буду закрутить роман с иностранцем и умотать жить за границу.

Мне пришлось напомнить об обещании, которое Даниил произнес в день нашего примирения, на что получила очередную порцию бранных слов на тему безответственного отношения к беременности и будущей семейной жизни. Я объяснила, что срок еще маленький, по мнению врача, у которого я успела проконсультироваться, ничего плохого не случиться, если физически здоровая молодая девушка сможет провести экскурсию на свежем воздухе.

Даниил не стал меня слушать и заявил – либо я выбираю работу, либо его. Слова прозвучали как гром среди ясного неба.

Возмущение охватило мою душу. Чтобы прекратить перепалку, я ушла из квартиры Даниила. Мне показалось, что все это уже было в нашей жизни: крики, споры, недопонимание и мама Даниила, которая после каждой нашей ссоры провожала меня в коридоре. Ее взгляд выдавал плохо скрываемую радость.

Было странно наблюдать за нашим с ней общением. Мы практически не разговаривали, лишь по обрывкам фраз я понимала, что недостойна ее сына. Узнав о том, что скоро станет бабушкой, Любовь Федоровна не изменила отношение ко мне. Напротив, мое нахождение в ее доме вызывало стойкую неприязнь. Рано оставшись одна, став для своего сына и отцом, и матерью, она вовсе не хотела впускать кого-то еще в их жизнь. С моими родителями Любовь Федоровна встречаться не любила, на семейные мероприятия старалась не приходить. От победоносного вида Любови Федоровны мне стало еще тяжелей на сердце, я опустила глаза и вышла на улицу.

Родители весь вечер убеждали меня в том, что это не последнее предложение работы в жизни, говорили о важности семьи и необходимости учиться находить компромиссы. Но если из-за таких мелочей у нас случился скандал, то мое будущее стало страшить меня больше. Я понимала, что мнение Любови Федоровны всегда будет главным, а мне останутся только домашние заботы и надежда на то, что в жизни что-то поменяется.

Мама гладила мои волосы и говорила, что женщине всегда приходится идти на жертвы ради детей. Она вспомнила, как отказалась от престижной работы архитектора ради семьи и до сих пор остается на вторых ролях в компании папы, хотя могла бы сделать неплохую карьеру. Но семья всегда есть и будет главной ценностью ее жизни. Она с нежностью рассказывала о том, как я появилась на свет, как их семья стала крепче после моего появления.

Но я не собиралась сдаваться и отказываться от удачного предложения ради неуравновешенного мужчины и беременности, которая стала для меня неожиданностью. Утром я позвонила в компанию и ответила согласием на новую интересную работу.

Идти на примирение с Даниилом я не спешила, мне нужно было подготовиться к поездке, купить нужные вещи. Но мой жених не давал мне прохода. Он звонил, писал сообщения, выдвигал все новые требования. Гнев менялся ласковыми речами и новыми клятвами. Когда Даниил наконец-то сдался, я предложила встретиться, и в знак подтверждения моего хорошего здоровья и здоровья будущего ребенка вместе сходить на УЗИ.

Когда на темном экране аппарата УЗИ вдруг появилось маленькое светлое очертание новой жизни, я почувствовала, как мои глаза наполняются слезами. Я впервые стала осознавать, что во мне уже живет и бьется еще одно сердечко. Даниил пытался уточнить у врача пол ребенка, на что она посмеялась и сказала, что еще очень рано. Врач распечатала на память первое фото малыша и, вручив его мне, сказала, что все в порядке.

Поход состоялся через пару дней. Группа туристов оказалась очень веселой. Молодые мужчины и женщины были из Франции. Но красивыми можно было назвать лишь мужскую половину туристов. Худые морщинистые французские девушки не производили впечатления красоток с обложек зарубежных журналов. Все хорошо говорили на английском, поэтому мы быстро нашли общий язык.

Экскурсионный маршрут был наполнен яркими впечатлениями. Гид рассказывал об истории нашего края, моя задача состояла в достойном грамотном переводе.

Многие нюансы о своей родной земле я сама слышала впервые.

Некоторое время мы ехали на огромной машине. А часть маршрута нужно было пройти пешком.

Наш гид был первоклассным инструктором и альпинистом. Его завали Сергей, он уже четыре года сотрудничал с этой фирмой, был настоящим профессионалом. Лицо его мне показалось очень знакомым. Но только через сутки я вспомнила, что это тот самый Сергей, который несколько лет назад уговорил Даниила провести вечер с молодыми неопытными девчонками после киносеанса. На расспросы, почему Сергей прекратил дружбу с Даниилом, он отшучивался, говорил, что интересная работа не дает времени на друзей.

Было очень странно, что с Сергеем я чувствовала себя легко и уютно. Он был очень легким в общении, много шутил, но в сложных ситуациях на трассе вел себя собранно и очень уравновешенно.

Если туристы выпивали или рассыпались по дороге в поисках лучшего фото, спокойно и очень достойно давал понять, что горы – это не игрушки. С вечера он наговаривал мне на диктофон примерный текст экскурсии, чтобы утром мне было легче переводить. Слова подбирал простые, если у меня возникали сложности с переводом, мы обсуждали синонимы.

Никогда прежде мне не было так хорошо и просто в общении с мужчиной.

Наше путешествие длилось десять дней, за это время я успела подружиться со всей нашей командой, состоящей из трех молодых мужчин и двух девушек, включая меня.

Я помогала варить еду на костре, мыла посуду, накладывала повязки на расцарапанные руки туристов, участвовала в ритуалах, придуманных нашей фирмой. В конце путешествия вручала сертификаты покорителей пусть невысоких, но красивейших вершин.

Горный воздух пьянил своей чистотой и свободой. Диковинные цветы, распустившиеся в каменистых ложбинах, окруженных сверкающим снегом, удивляли своей жизнелюбивой стойкостью. Ледяная сладкая вода родников, бьющих из-под земли, приводила туристов в неописуемый восторг.

Мне вдруг всем сердцем захотелось остаться здесь навсегда, любить и быть любимой.

Утром я поругала себя за эти мысли. Путешествие подходило к концу, надо было «спускаться на землю», причем в прямом смысле этого слова.

Нам просто нужно было сойти с высокой горы, у подножья которой ждала машина. Собрав вещи, посмотрев на фото будущего малыша, я была готова вернуться в реальный мир. Любовь к моему пока не родившемуся ребенку придавала мне сил и уверенности в том, что все наладиться.

Через час пути я вдруг почувствовала резкую боль внизу живота, голова закружилась, я потеряла сознание и упала. Очнувшись от резкого запаха аммиака, я увидела Сергея, рядом толпились перепуганные туристы.

Я улыбнулась и успокоила всех, сказав, что надышалась горным воздухом до потери сознания. Когда я окончательно пришла в себя, мы отправились дальше, но боль не утихала.

Сергей схватил мои вещи и взял меня за руку. Он впервые прикоснулся ко мне.

Его горячая сильная рука не отпускала мою ни на минуту. Резкие болевые прострелы стали отдавать в поясницу и ноги. Сергей посмотрел на меня и сказал, что я очень бледная. К завершению спуска я окончательно вымоталась.

Машина приехала к назначенному времени. Команда приняла решение сначала отвезти меня в больницу. Когда на своем сидении я увидела кровь, поняла, что случится беда…

В приемный покой Сергей занес меня на руках. Остальных он отправил в гостиницу, ребят из команды – по домам. Всем надо было отдохнуть. А сам остался дежурить в больнице.

После осмотра врача все было словно в тумане. Я очнулась рано утром в больничной палате. Каждая клеточка моего тела болела так, будто по мне проехал трактор, но физическая боль оказалось ничем, по сравнению с той болью, которую мне пришлось пережить позже, доктор на осмотре сказал, что я потеряла ребенка…

Из кармана своей толстовки я достала первое и последнее фото моего так и не родившегося малыша. В глазах потемнело, я снова рухнула на постель и горько заплакала.

Врачи не смогли объяснить, что на самом деле произошло. Сделав обследование, они пришли к выводу, что я абсолютно здорова.

Из больницы меня забирали родители. Мне снова не за что было винить судьбу, долгожданная работа была у меня в кармане, я окончательно освободилась от отношений с Даниилом, но мое сердце бесконечно саднило от потери частицы себя…

В фирме случился небольшой переполох по поводу моего приступа недомогания, но, учитывая самые лестные отзывы французов и ребят из команды, меня не просто оставили работать, а закрепили за отделом работы с иностранцами.

Перейдя на заочное отделение, я смогла соединить любимую работу с учебой в вузе. Даниила после получения высшего образования забрали в армию на год, что позволило нам не мучить друг друга случайными встречами и пустыми разговорами.

С осени до весны туристическая компания не проводила туры на природе.

Учитывая, что Сергей был гидом и альпинистом одновременно, почти все свое время он проводил на работе. Мы больше не встречались. Через несколько месяцев мне вообще показалось, что Сергей мне приснился, только голос на диктофоне напоминал о том, что наша встреча была настоящей.

Воспоминания о нашей жизни с Даниилом, которого я всем сердцем мечтала видеть своим мужем, охладили мой пыл к Сергею. «А вдруг снова обожгусь?» – надоедливо звучал внутренний голос. Откинув все ненужные мечты, я с головой погрузилась в работу.

Меня направляли сопровождать правительственные делегации, проводить экскурсии по городу, встречать туристов в аэропортах и сопровождать в гостиничные комплексы. Новые интересные встречи, знакомства наполняли мою жизнь яркими красками, боль от потери ребенка стала притупляться, сердцу снова захотелось петь.

Приближался мой очередной день рождения… Заработав за последнее время неплохие деньги, я решила отметить свой праздник в ресторане. Мы с мамой выбрали новые наряды, папе купили шикарную рубашку и галстук. С работы я пригласила почти всех коллег.

В прекрасных интерьерах нас встречал лично шеф-повар. Коллеги украсили зал шарами, плакатами. Праздник был устроен на высшем уровне, все смеялись, шутили, танцевали. Остался последний ритуал – загадать желание и задуть свечи. Когда вынесли торт, я вдруг заволновалась, мне впервые стало страшно: «Что себе пожелать?» Я посмотрела на своих родителей, которые до сих пор любили и нежно обнимали друг друга, новых интересных друзей, которые стали настоящей командой, зажмурила глаза, набрала полные легкие воздуха, всем сердце пожелала себе СТАТЬ СЧАСТЛИВОЙ и задула двадцать две свечки на шикарном торте…

После дня рождения открылся новый природный туристический сезон. Он начался под руководством самого опытного и профессионального гида-инструктора Сергея.

Моя мечта исполнилась тем же летом. Я не пишу сценарий нашей свадьбы (это делает Сергей), не придумываю имена нашим будущим детям (наши родители уже все придумали), не загадываю, сколько лет нам отведено быть вместе. Знаю одно – Я СЧАСТЛИВА…

Однажды на краю земли

Мама часто говорила, что наша жизнь похожа на длинную дорогу. Когда ты молод, она кажется бесконечной, но на закате жизни, оглядываясь назад, видишь, что годы пролетели, словно один миг. Поэтому повороты судьбы нужно принимать как часть пути, оставляя в памяти лишь важные остановки.

Когда я была маленькой, не поминала смысл этих слов, но запомнила лишь одно: дорогу нужно любить, какой бы она ни была. Может, именно поэтому все детство я мечтала стать проводницей в поезде.

Мамы не стало, когда мне было пятнадцать лет, в доме остались только двое – я и моя бабушка Софья Егоровна. После такой тяжелой потери я больше не верила в бесконечность нашего пути и отказалась от профессии, о которой мечтала. Я стала вести себя так, будто живу последний день. Связалась с плохой компанией, пробовала всякие «радости» жизни, бабушке дерзила, школу бросила. На все уговоры прийти в себя отвечала грубым отказом и словами про то, что жизнь – это вспышка, которая погаснет в любой момент, поэтому главное – успеть насладиться светом. Бабушка опускала глаза и тихонько говорила, что света я и не вижу…

Через год, отчаявшись повлиять на меня, она решила отыскать моего отца, с которым никогда не ладила.

Мои родители развелись, когда мне было пять лет. Отцу предложили работу на Крайнем Севере. Оказавшись под влиянием Софьи Егоровны, мама не захотела поехать вслед за ним. Одинокий и очень интересный мужчина недолго жил один, вскоре он увлекся молоденькой девушкой и решил построить новую семью.

После развода мама так и не вышла замуж, а попытаться восстановить отношения с мужчиной, которого сильно любила, гордость не позволила. В конце концов израненное и одинокое сердце не смогло биться долго…

Через общих знакомых бабушка нашла адрес отца. Он приехал сразу, как только получил телеграмму. Мы встретились, будто чужие люди. В моей памяти еще жили обрывки детских воспоминаний, как папа учил меня кататься на велосипеде и вместе со мной рисовал мелом цветы на асфальте. С тех пор прошла целая вечность, и нас теперь больше ничего не связывало. Он попытался обнять меня, сказать слова утешения, но я быстро оборвала его порыв, выпалив, что не нуждаюсь в этих соплях. Бабушка заплакала и ушла на кухню. Дом погрузился в тишину. Походив немного по дому, отец предложил показать ему могилу мамы. С самого утра я мечтала покурить, поэтому с удовольствием согласилась пройтись по свежему воздуху.

Увидев пачку сигарет в моих руках, отец начал заунывный монолог про вред здоровью от курения. «Еще один педагог», – процедила я и ускорила ход.

Отец догнал меня и сказал, чтобы по возвращению я собирала вещи, потому что он забирает меня с собой…

Несмотря на все мои истерики, бабушка собрала мне чемодан и отправила жить к отцу. Билеты на прямой рейс на самолет купить не удалось. Чтобы добраться на край земли, мы сначала несколько дней ехали на поезде, только потом по воздуху добрались в мир вечного холода и снега. Никогда прежде я не покидала свой дом.

Это путешествие напомнило мне слова мамы, длинная дорога меня даже немного успокоила, дала надежду на то, что жизнь моя когда-нибудь наладиться. За окном поезда мелькали города, леса и люди, из иллюминатора самолета земля была разноцветной, будто огромный персидский ковер.

Мы приземлились около шести вечера, на улице стояла толпа встречающих. Вдалеке я увидела компанию из пяти человек, которая держала связку шаров и плакат с надписью: «С возвращением домой!!!» Я невольно улыбнулась, и позавидовала тем, кому этот сюрприз был предназначен. Но как только мы прошли сквозь толпу людей, компания вдруг стала улюлюкать и кричать слова приветствия. Это оказались друзья отца.

Первой в его объятия бросилась одетая со вкусом молодая женщина восточной внешности. Она поцеловала его небритую щеку, повернулась ко мне и протянула руку. «Меня зовут Ануш, но если хочешь, называй меня Аннушкой». В ответ я назвала свое имя. Друзья отца хором приветствовали меня и потребовали быстрее двигаться в сторону микроавтобуса, поскольку все промерзли до мозга костей. Мне было непонятно, что это значит, но на улице оставаться не хотелось. Хотя на дворе был апрель, как только мы загрузили вещи в автобус, повалил снег…

Совершенно незнакомые люди радовались мне, будто знали тысячу лет. Этой шумной компанией мы вошли в квартиру, где жил отец. Только здесь я поняла, что ничего не спросила о его жизни, о том, как и с кем он жил, чем увлекался, что любил.

Впервые мне стало стыдно за свое равнодушие. Восточная красавица проводила меня в комнату и предложила не тратить время на чемоданы, а сразу идти в гостиную, чтобы вместе поужинать. Из кухни уже доносился великолепный аромат приготовленного мяса, слышны были звуки настраивающейся гитары. Мне показалось это странным, потому что в моем доме всегда было тихо и беззвучно. В доме не было алкоголя, семейные праздники проходили в компании телевизора, эти посиделки мне всегда казались скучными и неинтересными. Я быстро переоделась в футболку, расчесала волосы и бегом побежала в гостиную, где вовсю накрывался огромный праздничный стол. Сначала мужчины что-то говорили про работу, ну а потом извинились и предложили начать пир. Одно блюдо сменялось другим, анекдоты переходили в песни, разговоры в шутки. Было странно, но меня никто, ни о чем не расспрашивал. Я сидела и впитывала новый мир людей, для которых честь и достоинство – не последние слова, счастье любимой женщины, смысл жизни, помощь и взаимовыручка – основа дружбы. Из обрывков фраз я хотела собрать картину жизни отца, но у меня ничего не получалось.

Когда все разошлись, я попросила папу рассказать все, что случилось с ним за последние одиннадцать лет. Ануш не стала нам мешать, мы остались одни…

Осенью, в год знакомства моих родителей, отца вместе с его сокурсниками отправили на полевые работы по сбору урожая, неподалеку от поселка городского типа, где мама работала после окончания педагогического техникума учителем начальных классов. Отец был сиротой, воспитывался в детском доме, поэтому сразу не понравился Софье Егоровне, рано ставшей вдовой, но выросшей в большой и крепкой сибирской семье, где семейные традиции стояли во главе угла. Молодого жениха она называла человеком без рода и племени, о нем всегда говорила с пренебрежением. Беременность мамы стала основной причиной того, что брак все же благословили и сыграли, хоть и скромную, но настоящую свадьбу.

Последний год учебы в институте молодожены жили почти порознь. Когда отец сдал государственные экзамены, на свет появилась я. Болтаться с маленьким ребенком по общежитиям молодые не стали, окончательно переселились в дом тещи. Отец назвал это решение настоящей ошибкой. Покоя не было никому, только претензии и бесконечная напряженность густо напитывали домашнюю атмосферу. В местном совхозе отцу предложили служебную квартиру, но Софья Егоровна категорически была против переезда. Уговоры на молодую жену никак не действовали. Мама боялась огорчить Софью Егоровну, поэтому любой разговор заканчивался слезами.

Через пару лет ребята, которые выросли вместе с отцом в детском доме, написали ему письмо с предложением заработать большие деньги на краю земли. Взвесив все за и против, отец в последний раз предложил маме сделать главный выбор в своей жизни. Она за свою семью бороться не стала и осталась навсегда одинокой и несчастной женщиной… После прилета на север его встречали те самые друзья, которые встречали нас в аэропорту. Много лет назад у них появилась своя традиция – с плакатами и шарами встречать тех, кого любишь и ждешь.

Отца с радостью приняли на жестяно-баночном заводе, предложили высокую должность, вскоре дали квартиру. Боль от разлуки с любимой женщиной и дочерью навсегда осталась в сердце, но со временем она притупилась, он стал забывать наши черты.

Несколько раз он слал письма маме с просьбой решиться и приехать к нему, но в ответ получал колючие слова тещи, посвященные его безродию. Она была убеждена, что ему следовало бы прижиться там, где растут тополя предков семьи мамы, а не безрассудно болтаться по всему миру. Любимая жена не написала ни строчки…

Однажды лучший друг отца попросил его сходить в местную ювелирную лавку, чтобы купить золотое кольцо в подарок невесте. Отец плохо разбирался в украшениях, но отказываться не стал. Друг объяснил, что лавка принадлежит богатой армянской семье, сам хозяин – ювелир, а его жена и дочь работают продавцами. Их родня держит ателье неподалеку от ювелирной лавки. Отцу было странным, что сибирские семьи боятся покидать свой дом, а южные кланы с вековыми традициями не просто переезжают, стараются пустить корни здесь, на краю земли. Когда он переступил порог лавки, сразу обратил внимание на очень красивую молодую девушку с приятной открытой улыбкой и красивыми черными волосами. Девушка поздоровалась и предложила свою помощь. Отец встал как вкопанный. Он не мог отвести от нее взгляд. Друг несколько раз толкал отца в бок с претензией, что остался без его помощи, но увлеченный мужчина так и не смог отвести взгляд от кавказской красавицы. С тех пор, каждый раз папа стал заходить в ту самую ювелирную лавку, где работала роскошная жгучая брюнетка по имени Ануш, что в переводе с армянского означает сладкая. Посещения отца не остались без внимания. Родители Ануш встретили его на улице и сказали, чтобы тот прекратил надоедать дочери, потому как она уже помолвлена, на следующую осень была назначена свадьба…

Это слова прозвучали, словно гром среди ясного неба. Отец решил объясниться с девушкой. Дождавшись окончания рабочего дня, папа встретил ее на улице. Они разговорились, Ануш ответила, что о свадьбе мечтает отец, но она сама замуж не собирается, потому что сердце давно отдала другому. Черные, как смородина, глаза пронзительно посмотрели на отца. Он и сам не сразу понял, что это мимолетное увлечение давно превратилось в настоящее чувство.

В тот вечер они впервые поцеловались. До назначенной свадьбы был целый год, поэтому отец решил бороться, но уже по-настоящему. Направив документы для развода, он пришел в дом Ануш, чтобы заявить о своем решении взять в жены ту, которую любил всем сердцем. Но чуда не свершилось. Отец Ануш заявил, что его единственная дочь должна сохранить верность семейным традициям и не допустить смешения крови с безродным человеком. Это было словно дежавю: другое время, другие люди, а исход тот же. Но отступать отец больше не собирался. Летом он отправился на завод по заготовке краба, чтобы подзаработать денег и доказать родственникам своей возлюбленной, что он чего-то стоит. В последний день адского труда на заводе случился несчастный случай: от перезагрузки лопнул какой-то трос, часть оборудование рухнуло на рабочих. Больше всего пострадал отец. У него была тяжелая травма спины, сломаны ребра.

Пострадавших привезли в город. Самым ярким впечатлением, стал момент, когда, придя в себя, он увидел Ануш, спящую на стуле рядом с его кроватью, обвившую его ноги своими руками. Когда он говорил об этом, его глаза были наполнены слезами. Он тихонько позвал свою возлюбленную, Ануш открыла глаза. К удивлению отца, она не плакала и не стенала, вскочила и поцеловала его в губы. «Теперь все наладится», – сказала она и принялась рассказывать о том, как скучала без него. Восстанавливался папа около трех месяцев. Все это время Ануш была рядом, приобретя уважение не только у друзей отца, но и своих родителей.

Отец Ануш сдался и не стал препятствовать их союзу, в противном случае он потерял бы дочь, поскольку свадьба была уже назначена на лето…

Через год у них родился сын. В знак окончательного примирения с родней Ануш его назвали Арсеном, в честь прадеда Ануш…

Впервые за все время рассказа я прервала его и закричала: «У меня есть брат?» Отец улыбнулся и сказал, что Арсен сейчас с родней Ануш полетел смотреть, как цветут фруктовые сады. Я стала требовать фото, отец достал огромный семейный альбом. Целый час я рассматривала людей, зафиксированных на фото, которые не побоялись стать счастливыми. Когда я закончила рассматривать фотографии, спросила, зачем отец забрал меня к себе, ведь у него все есть – и дом, и семья, и счастье. Он ответил, что я тоже часть его семьи, и он хочет, чтобы я никогда не услышала, будто живу без рода и племени. Пускай край земли – не место, где я родилась, но он хотел, чтобы здесь я почувствовала себя очень нужной и важной, как в родном доме. «А зачем я нужна Ануш?» – снова спросила я. В ответ папа улыбнулся, обнял меня и ответил: «Чтобы сделать счастливым меня»…

С того вечера все изменилось, мой мир будто перевернулся. Мама перестала быть жертвой, а отец предателем. Жизнь и правда дорога, но только для влюбленных должны быть важны не повороты и остановки, а желание двигаться вместе, вне зависимости, насколько долог будет этот путь…

Через несколько дней я надувала шары и рисовала плакат с надписью: «С возвращеньем домой, БРАТ!!!»

В день приезда Арсена небо было свинцового цвета. Мокрый снег то и дело менялся на дождь. Пронзительный ветер делал утро еще неуютней, но в доме отца словно светило солнышко. Ануш под музыку хлопотала по кухне, отец помог отнести шары и плакат в микроавтобус. Когда все были готовы, мы отправились в путь. Рейс прибыл по расписанию, я с нетерпением ждала встречи с братом, о котором мечтала в детстве. Папа поцеловал Ануш и отправился прямиком в сторону посадочной полосы. «Наверное, это какая-нибудь традиция – встречать сына прямо у трапа самолета», – подумала я и не стала ни о чем расспрашивать. Все стало понятным, когда из толпы прибывших пассажиров показался мальчик в инвалидной коляске, которую вез отец.