Ее тайна

– И это всё, что ты хотела мне сказать?

Участившееся дыхание выдает моё волнение. Я киваю, и Динар прижимает меня к себе, целует в макушку.

– Если бы ты знала, с каким трепетом я отношусь к тебе, не переживала бы по таким пустякам, как неотвеченное сообщение. Замотался я, Наташ. По всем фронтам ответки полетели. Даже с той стороны, откуда вовсе не ждал.

Упираюсь ладонями в грудь Динара и смотрю в красивое лицо, а он вдруг сжимает меня в своих руках и целует. Жадно, страстно, с тем запалом, который накопился за время нашей разлуки. Я сдаюсь быстро. Снова обнимаю его и между поцелуями вдыхаю его запах, а он в это время кусает мою шею.

– Поехали ко мне? – предлагает Динар.

Я быстро киваю, жадно глотая воздух. От поцелуев Асадова кружится голова.

– Максу сейчас явно не до меня. Кстати, ты знаешь, что Хабарова теперь живёт с нами в отеле?

– Что? – Динар долго смотрит на меня непонимающим взглядом.

Примерно такими же глазами я смотрела на Хабарову, когда несколько дней назад она переступила порог нашего номера.

– Видимо, не в курсе…

– Твою же мать! – ругается он. – Наташа, ты сейчас правду сказала?

– Да. Муж накануне выгнал её из дома, ей стало нехорошо… Макс сорвался куда-то посреди ночи и привёз Надю к нам. Иван сейчас с ней везде ездит.

Динар подходит к столу и закуривает.

– Ну что, поздравляю. На горизонте у твоего брата маячат крупные неприятности. Опять на те же грабли… Блядь!

Пошатываясь, я иду к дивану у окна.

– Наташ, ты не переживай. С Максом я поговорю. Я обещал тебе, что с ним всё будет хорошо, помнишь?

– С трудом в это верится, – удручённо замечаю я, не ожидавшая такой реакции со стороны Динара.

Он берёт телефон, просит секретаршу позвонить какому-то Беляеву, чтобы завтра тот приехал к нему в офис со всеми документами по Максу, а потом набирает водителя и говорит, что спустится через десять минут.

– Предупреждён – считай, что вооружён. Прорвёмся, Наташ. В беде не оставлю.

23 глава

Наташа

– Мы разве не домой к тебе едем? – спрашиваю я, продолжая рассматривать Динара.

Он выглядит задумчивым и уставшим. Глаза закрыты, между бровями пролегла суровая складка. Руки лежат на коленях. Мне знакома эта поза. Значит, мыслями Динар всё ещё в делах, а не со мной.

– Я голоден. Заедем в ресторан, – сухо отвечает он.

– Я могла бы приготовить ужин.

– В следующий раз. Мне с одним человеком пересечься нужно. Через час, максимум полтора будем дома.

– Надеюсь, этот человек не Макс? – шутливо уточняю я.

– Хочешь, я поговорю с ним и расскажу, где на самом деле проводит время его сестра? – серьёзно и твёрдо говорит он.

– Плохая идея, Динар. То есть я бы с радостью перекинула эту проблему со своих плеч на твои, но нет. Когда всё станет немного спокойнее в его жизни, возможно, я попробую с ним поговорить.

– Скорее всего, ничего не устаканится.

Я судорожно вздыхаю.

– Ты ведь сама понимаешь: если Макс заведёт интрижку с Хабаровой, то всем придётся несладко.

Шансы, что заведёт, высоки, но думать об этом невыносимо больно.

– Так что на твоём месте я бы рассмотрел вопрос о переезде в Америку или любую другую страну, чтобы продолжить жизнь в спокойной атмосфере. Обсудите этот вопрос с Максом, пока ещё есть время и я могу помочь всё устроить.

Его слова отзываются болью в груди, и настроение стремительно падает. То есть переезд? И никакого предложения остаться? Как же горько это слышать. Нет, я не рассчитывала, что мы будем вместе всегда, но… Почему всё так? Он до сих пор любит Ладу? Считает, что между нами слишком большая разница в возрасте? В чём причина?

– Не хочу пока об этом думать. Но с Максом обязательно поговорю. Как буду готова.

– Обиделась? – Динар ловит пальцами мой подбородок, когда я опускаю голову. – Напрасно. Мне бы не хотелось, чтобы ты уезжала, но всегда нужно двигаться вперёд, учиться быть независимой, быстро подстраиваться под обстоятельства. Жизнь часто бьёт по самым слабым местам.

– Хорошо, я учту твои слова, когда буду принимать решение.

– Звучит как угроза, – улыбается он.

– Скрытая, – хмыкаю я. – Прямую побоюсь озвучивать. Разные весовые категории.

– Намекаешь, что хотела бы побыть сегодня сверху? Хочешь почувствовать надо мной свою власть?

– Сомневаюсь, что она у меня есть.

По телу бегут мурашки от его низкого голоса и взгляда, которым он прожигает меня. Динар кладёт руку мне на колено и ведёт вверх. Когда касается пальцами резинки чулка, я вздрагиваю. Как же я соскучилась. Показала бы ему насколько, но мы сейчас не одни в машине и едем в ресторан на встречу с каким-то человеком. Мельком смотрю в сторону Рината. Он ведёт машину невозмутимо, словно нас нет в салоне.

– Знаешь же, что это не так.

Динар придвигается ближе и проводит носом по моему подбородку, будто невзначай касается губами рта, а в следующую секунду целует с таким напором, что я теряю связь с реальностью.

– Мы не одни, – шепчу, когда он гладит пальцами мою промежность через тонкую ткань трусиков. – Я…

– Стесняешься? – Он снова улыбается, а в глазах переливается чёрное пламя. – Ринат, зеркало заднего вида вниз опусти, – распоряжается Динар, даже не взглянув в его сторону. – И радио погромче сделай.

Водитель тут же выполняет приказ.

– Динар…

– Расслабься, Наташа. Я всего лишь хочу сделать тебе приятно. – Асадов целует меня в шею, а его пальцы продолжают гладить внизу, вызывая дрожь в теле. – Мне так нравится, когда у тебя румянец на щеках, – мягким голосом говорит он.

Сдвигает трусики в сторону и вводит в меня палец. Я резко втягиваю в себя воздух и закусываю губу, чтобы сдержать стон наслаждения.

– Скучала по мне, малышка… – Динар довольно улыбается.

Вытаскивает палец, распределяет влагу по складкам, массирует клитор и снова вводит в меня, но уже не один, а два пальца. Колени сами собой разъезжаются в стороны, позволяя ему проникнуть глубже. Хочу сказать, что очень скучала, но боюсь открывать рот. В такие моменты, как этот, я себя не контролирую.

Сердце бьётся сильно и неровно, Динар накрывает мои губы своими и жадно целует. Волна наслаждения накрывает за считаные секунды. Я дрожу в его руках и глухо стону, пытаясь прийти в себя от мощного оргазма.

– Ты… Ты… – Способность говорить возвращается не сразу. – Это ты виноват, что я теперь такая развратная. Разве не боишься отправлять меня одну за границу?

– Это шантаж? – щурится он. – Мне будет очень сложно тебя отпустить, но Максу, вероятно, придётся уехать из страны. Ты ведь захочешь поехать с ним?

– Неужели всё так серьёзно?

Динар кивает.

– И сколько у него времени, чтобы решить вопросы?

– Я не знаю. Завтра переговорю с юристом. По обстоятельствам будем смотреть.

Я поправляю одежду, думая о словах Динара. Через десять минут машина останавливается у «Алых парусов». Мы выходим на улицу и направляемся в ресторан, подходим к столику, за которым сидит незнакомый мужчина. Я его раньше не видела ни в окружении Максима, ни рядом с Динаром.

– Привет, Паш, – здоровается Асадов и протягивает ему руку. – Это Наташа, – представляет он меня своему знакомому и насмешливо продолжает: – Наташ, это Павел Владимирович Измайлов. К нему строго по имени-отчеству и глаза опускаешь в тарелку, когда смотрит на тебя. Он тот ещё ловелас. Не успею оглянуться, как уведёт тебя у меня из-под носа.

На мгновение я действительно теряю дар речи, потому что у мужчины невероятно красивые глаза. Комплекцией он чем-то похож на Динара, но на этом сходство заканчивается. Измайлов моложе, черты его лица мягче, а улыбка приветливее.

– Приятно познакомиться, – кивает он и сосредотачивает внимание на Динаре: – У меня через два часа самолёт. Много времени уделить не смогу. Можно говорить обо всём, словно мы общаемся тет-а-тет?

– Да. Всё в порядке. Дальше нас троих эта информация не уйдёт. Наташа – сестра Максима.

На лице Измайлова мелькает что-то похожее на удивление.

– Ты просил информацию на «Стройвител» накопать и свести тебя со следаком, который ведёт это дело. Я всё узнал. Вот его контакты и досье на Рубанова. Оказывается, в начале трудового пути он работал на Воронина. Был начальником его службы безопасности. После всей шумихи и банкротства ушёл в прокуратуру. Недавно его перевели на высокую должность. Разговаривай с этой гнидой аккуратно: за ним сейчас серьёзные люди стоят. Им нужен свой человек в погонах. Правду никто не любит, помнишь, да? Если поймёт, что ты что-то мутишь… В общем, свидетели им не нужны. Имей в виду.

Павел вытаскивает из кармана пиджака флешку и бросает на стол.

– Здесь данные для твоего друга, по каким схемам работает Лавров и его люди. Информация конфиденциальная, так что Максиму придётся пораскинуть мозгами, как преподнести всё Парфёнову, чтобы не всплыли другие фамилии и названия компаний, которые используют такие же варианты обнала, иначе за ним новая охота откроется, и там уже без вариантов.

Ещё несколько минут они продолжают разговаривать о том, в чём я мало смыслю. Единственное, чего мне хочется, – отмотать время назад и ничего не знать о планах Динара.

Измайлов покидает ресторан через полчаса. Асадов с аппетитом ест, а мне кусок в горло не лезет после всего, что я услышала.

– Что ты задумал делать? И кто был этот человек? – первая нарушаю затянувшееся молчание.

– Паша, мой знакомый из Москвы. Бизнес свой ведёт. Заметила, какой молодой? А шарит во всём получше меня и всех моих юристов, вместе взятых, – говорит с улыбкой Динар.

– Да, я заметила, что с мозгами у этого Паши полный порядок. Но я о другом спрашивала. Ты привёл меня сюда, зная, что вы будете говорить о чём-то таком, что ты не планировал мне сообщать, так? Но изменил своё решение. Почему?

– Ты ведь хочешь быть частью моей жизни? Делаешь шаги навстречу, не истеришь, адекватно воспринимаешь информацию. Будем считать, что сейчас я предоставил тебе право решить, чью сторону принять, какой выбрать путь. У меня всегда было много проблем и врагов. Я далёк от идеала, которым ты рисуешь меня в своём воображении.

– Я не понимаю, о чём ты.

– Шесть лет назад меня попытались припугнуть, чтобы я ушёл из бизнеса, но задело другого человека. Я тогда поклялся найти гниду и отомстить. Вот я её и нашёл.

– Этот самый Воронин… Он как-то причастен к смерти твоей жены, да? Ты собираешься… – Мне становится дурно от мысли, которая простреливает мозг. – Ты собираешься убить человека?

– Доказать его вину. Чему он, конечно, не обрадуется, и итог может быть непредсказуем. Но чисто теоретически, да, я могу убить человека и не буду испытывать по этому поводу ни грамма сожаления.

– Ты давно об этом узнал? Ну, о человеке, который подстроил аварию?

– Нет. Версий было много, а зацепок – ноль. Когда мы вернулись из Австрии, позвонил Паша и сказал, что у него есть для меня важная информация.

Я закусываю губу. Понимаю, что это значит. И все его недавние слова о выборе, страхе и преданности собираются сейчас в цельную картинку. Он уже тогда знал правду.

– Наверное, я должна поблагодарить тебя за честность? Только на этом моя благодарность закончится. Да, твоя жена погибла, возможно, ты считаешь себя виновным в её смерти, но уверена: она не захотела бы, чтобы ты подвергал себя опасности. Впрочем, и я этого не хочу.

Я вскакиваю со стула. Это получается само собой. На эмоциях. Мне очень больно, чувствую, что сейчас заплачу, и не хочу, чтобы Динар видел эти слёзы.

– Сядь, Наташа. Это ещё не всё. Если хочешь услышать до конца, почему я взял тебя с собой, хотя мог отправить домой с водителем и вернуться позже как ни в чём не бывало.

Я опускаюсь на стул, потому что понимаю: другой возможности узнать правду он не предоставит.

– Карина работает на меня порядка восьми лет. Немаленький срок, да? За это время она ни разу меня не подвела. Я доверяю ей, как себе. Доверял, – поправляется Динар. – Много лет назад я искал хорошего юриста, мне посоветовал её один знакомый. Действительно, Карина оказалась профессионалом. Молодая, амбициозная, хваткая. Всегда была рядом, готова прийти на помощь в любое время дня и суток. Мне бы и в голову не пришло, что она как-то могла быть замешана в той аварии. А оказывается, что вуз и проживание в Москве оплачивала ей эта мразь. Романова никогда даже вскользь не упоминала о том, что знакома с Ворониным. Вы же вроде как сдружились с ней? Так вот, будь аккуратнее, Наташа. После такой информации я не знаю, смогу ли ей и дальше доверять.

– Она как-то причастна к той аварии? Это не укладывается в голове…

– И у меня. Но если так, то она ответит перед законом, как и наш общий «знакомый». Мои методы решения проблем, увы, не всем понравятся, поэтому для тебя будет лучше уехать с Максом из страны, как он закончит здесь все дела.

Мне как будто дали пощёчину. Боль в груди становится такой сильной, что невозможно сделать вдох. Не сразу удаётся взять себя в руки.

– Ты эгоист, Асадов! И нет, не потому, что принял решение отомстить и восстановить справедливость, а потому, что преподнёс всё так, будто уже списал меня со счетов и сделал за меня выбор.

– Наташа…

– Ты поэтому отдалился и не давал о себе знать? Чтобы меня задеть? Чтобы я обиделась, а ты потом грамотно свёл на нет наши отношения, выставив себя не в лучшем свете? А я взяла и нарушила эти планы, приехав к тебе. Так ты решил ударить меня побольнее и привёз на встречу с этим человеком.

– Ты же жизнь себе загубишь, глупенькая. Я на кон многое ставлю. Рисковать люблю. В случае моего промаха тебя заденет, а мне бы этого не хотелось.

– И поэтому ты хочешь, чтобы я уехала из страны, да? Но чёрта с два я от тебя откажусь, ясно?

– Ты меня сейчас очень расстраиваешь, Наташа, – тяжело выдыхает Динар, испепеляя меня осуждающим взглядом.

– И ты меня тоже!

– Я полагал, что здравый смысл возьмёт вверх.

– Ты ошибся!

– С завтрашнего дня везде ездишь с охранником. Тебе ничего не угрожает, но слишком напряжённая вокруг обстановка. Мне так будет спокойнее. Макс чудит, с Кариной пока всё под вопросом. Глядишь, ещё и от Хабарова прилетит за жену.

– Отвези меня домой.

– Передумала ехать ко мне? – грустно усмехается он.

– Передумала. И охранника ко мне приставлять не нужно. Удобно же иметь человека, которому ты всегда можешь позвонить и узнать, что со мной, где я, с кем и в каком настроении? А я хочу, чтобы мы были в равных условиях, и ты в полной мере прочувствовал, как это – когда неделю сходишь с ума от неизвестности и сердце болит от волнения. Напряжённая обстановка вокруг, говоришь? Теперь она действительно будет такой.

– Решила зубки показать, Наташа? Ты выбрала неудачное время.

– Я говорю прямо: мне не нравится, что ты подвергаешь свою жизнь опасности. Меня не просто заденет, если что-то пойдёт не так, как ты задумал. Твоя смерть сломает меня. Ты же хотел честно?

Я поднимаюсь со стула и беру в руки сумку. Быстрым шагом иду на выход. Подожду Асадова на улице. Заодно подышу воздухом и вытру слёзы, которые градом катятся по щекам.

История про Измайлова Павла называется «Случайная связь».

24 глава

Наташа

До отеля мы едем в тягостном молчании. От былого настроя провести вечер с Асадовым не остаётся и следа. Умом я всё понимаю, а сердцем принять не могу. Динар жаждет мести. Впрочем, как и Макс. И ни один из них от задуманного не отступится. Но как быть мне? Без конца трястись от нервов и ждать, когда с ними что-то произойдёт?

– Что? Даже не поцелуешь? – спрашивает Динар, когда я тянусь к ручке двери.

Выскакиваю на улицу, но не успеваю пройти и двух шагов, как оказываюсь в кольце сильных рук.

– Да, похоже я поторопился с правдой. Предполагал, что отреагируешь эмоционально, но не до такой же степени. Наташ? Надеюсь, обойдёмся без лишней драмы?

– Ты ведь всё рассчитал, да? Твоё молчание, потом оргазм на заднем сиденье… Умело жмёшь на нужные точки. Сбиваешь с толку, но у меня своя голова есть на плечах – я могу сопоставлять факты. И не собираюсь занимать ничьё места. Прошлое будет стоять между нами, пока ты не совершишь акты возмездия? Вот только знаешь… Удовлетворения ты можешь в итоге не получить, или результат окажется не таким, как ты ожидал. Я не имею права что-либо требовать от тебя. Ни ты, ни Макс, по сути, ничего мне не должны. Но вы оба эгоисты. Мне не нравится из-за вас страдать. Хочешь, прямо на днях улечу? Так тебе будет спокойнее? Не хочу умереть от разрыва сердца, когда с одним из вас случится что-то плохое. Вы оба ходите по краю…

– За тебя сейчас говорят эмоции.

– Эмоции? Да, мне страшно, Динар. Вы же с Максом оба безбашенные!

– Это глупо – бояться того, чего ты не знаешь. У меня все эти годы была цель. Я почти её достиг, а ты предлагаешь мне вот так взять и отказаться от планов? Нет, Наташа. Я хочу посадить того, кто убил близкого мне человека. А сама бы ты смогла отказаться? Ну вот поставь себя на моё место и ответь честно.

– Я не на твоём месте, но, глядя на твой настрой, очень скоро могу оказаться в похожей ситуации.

– Ну что ты меня хоронишь раньше времени?

– Потому что Измайлов прямо сказал: свидетелей уберут. А ты не просто свидетель – ты улей собираешься разворошить!

– Ты сгущаешь краски, Наташа. Да, риск есть, но не смертельный. И тебя никто не бросает. Ты, кстати, была у врача?

– С какой целью интересуешься?

Да, за меня сейчас говорят эмоции. Я правильно сделала, что попросила Динара привезти меня в отель. Мне нужно остыть.

– Ну что, мне самому Львовой звонить? – Он приподнимает бровь.

– Тебе нужна помощь другого специалиста. Гинеколог не поможет. Это я тебе точно говорю.

– Всё. Иди. Мы поговорим позднее, когда ты успокоишься и поймёшь, что жизнь устроена куда сложнее. Иногда приходится переступать через свои чувства.

Руки так и чешутся дать ему пощёчину, а губы зудят, потому что хочу, чтобы он поцеловал меня. Во мне сейчас борются противоречия. И подсознательно я уже сделала выбор, но сегодня нам лучше побыть порознь. Разворачиваюсь, собираясь уйти, но Динар обнимает меня за талию и привлекает к себе, накрывает мои губы своими. Я сопротивляюсь, но больше для видимости. И в итоге сдаюсь.

– Я услышал тебя, Наташа. Обещать ничего не могу. Слишком много факторов извне, на которые я не могу влиять, но в одном ты можешь быть уверена: в обиду я тебя никому не дам и Макса из передряг вытащу. – Он берёт мою руку и прикладывает к своей груди. – Давить я на тебя не буду, как и скрывать правду: для меня будет спокойнее, если ты останешься с Максом.

Я чувствую, как сильно бьётся его сердце, и поджимаю губы. Снова хочется заплакать.

– Неужели совсем нет ко мне чувств, кроме ответственности за жизнь и влечения?

Динар отпускает и убирает руки в карманы брюк. У меня сердце рвётся на части от его взгляда.

– Ну почему же нет? Есть, конечно. Но иногда одних чувств недостаточно, чтобы всё было по-другому.

Это ведь почти признание? Но почему мне снова больно?

– Ты идёшь или нет? – Он прислоняется к капоту и достаёт сигареты, продолжая смотреть на меня.

– А ты почему не уезжаешь?

– Хочу убедиться, что ты зашла в здание и за тобой не пошёл твой бывший полуобморок. Я же ему руки выкручу, если сейчас прикоснётся к тебе.

– Что? – Непонимающе разглядываю лицо Динара, а он кивает куда-то в сторону.

По спине бежит холодок, когда я замечаю Илью. На его лице осуждение. Как давно он ждёт? Так Асадов специально меня поцеловал, чтобы Илья это увидел? Господи, да за что? Стоит только подумать о том, что у него есть ко мне хоть капля нежных чувств, помимо похоти, как он всё разом перечёркивает.

Динар закуривает и, прищурившись, наблюдает за Ракитиным. Кажется, Илья потерял дар речи, потому что выглядит сильно ошеломлённым.

– Ну? Долго ждать, когда ты отомрёшь? У тебя не будет больше шанса с Наташей поговорить. И слова выбирай, а то я, когда злюсь, плохо себя контролирую.

– Наташ… – тихо произносит Илья. – У вас сколько разница в возрасте? Он же в отцы тебе годится… Или он тебя принуждает к чему-то, да?

Динар смеётся и переводит на меня взгляд:

– Ну, Наташ, принуждаю я тебя к чему-то? Что молчишь? – насмешливо спрашивает он.

Я прожигаю Асадова уничтожающим взглядом.

– Так ты из-за него со мной рассталась? Променяла меня на старый член? И как оно? Не жалеешь?

Лицо Динара принимает угрожающий вид.

– Я, кажется, просил без грязи? Наташа очень нежная и ранимая девушка. Почти, как моя психика.

Не знаю, что на меня находит, но если на то пошло, Асадов заслуживает слова, которые я собираюсь произнести. Устроил мне эмоциональную встряску, так вот пусть и получает ответку!

– Нет, Илья, я не с ним. Он… он домогается меня, – говорю, напуская на себя страдальческий вид, и даже готова пустить слезу. Они и так весь вечер сами собой катятся из глаз.

Слышу тяжёлый вздох Асадова и замечаю его недобрую усмешку, но это лишь сильнее раззадоривает.

– Этот человек не даёт мне прохода, приставил своего охранника, чтобы я и шага без него ступить не могла…

– Это правда, Наташ? – растерянно спрашивает Илья и меняется в лице.

Становится даже немного стыдно за эту ложь, но не надолго. Асадов открывает дверь своего внедорожника и кивает мне.

– Всё, время истекло. В машину, Наташа. У тебя по плану сегодня наказание за то, что слишком болтлива и говоришь лишнее.

Гад. Какой же гад! Ему смешно?

– Я не поеду с тобой никуда!

Динар приподнимает бровь и выжидающе смотрит на меня. Так с виду и не скажешь, что он шутит.

– Нет, – твёрже произношу я.

– Ты не слышал, что она сказала? Отошёл от неё! – Ракитин хватает меня за руку и тянет на себя. – Наташа, иди ко мне в машину.

Кажется, Илья и впрямь поверил, что Динар меня к чему-то принуждает.

Я стою на месте, хлопая глазами. Понимаю, что всё зашло слишком далеко. Смотрю на Асадова: ему весело, а мне снова хочется расплакаться. Да что за день сегодня такой? Весь вечер глаза на мокром месте. Это из-за таблеток, которые прописала мне Львова? Неужели они на меня так действуют?

Срываюсь с места и чуть ли не бегом направляюсь в отель. Хватит. С меня на сегодня всего хватит. Я совсем не так планировала провести вечер. И лучше будет закончить его одной. К тому же завтра мой первый рабочий день в салоне, а я не уверена, что усну. Нехорошо будет, если приду с опухшим лицом и заплаканными глазами.

К счастью, в номере я ни с кем не пересекаюсь. Закрываюсь у себя в комнате и, сняв одежду, ложусь на кровать. Почти проваливаюсь в сон, когда слышу звук входящего сообщения.

«Минус одна проблема. Что-то мне подсказывает, что с Максом будет чуть сложнее».

Даже через текст я улавливаю приподнятое настроение Асадова. Невыносимый! Просто невыносимый! Решаю ничего ему не отвечать, но следом приходит ещё одно сообщение:

«А будь ты чуточку уступчивее, сейчас лежала бы не одна, а рядом со мной. Точнее на мне, как я и обещал».

Он прав. Я могла бы спокойнее отреагировать на его слова, ведь, по сути, между нами, кроме секса, и нет никаких отношений, но эмоции сегодня взяли вверх.

Решение, как ответить, приходит моментально. Я шлю ему свой снимок, который недавно сделала у Карины на кухне, и жду. Проходит почти минута, а отклика никакого. Заснул он, что ли, у экрана?

«Ты очень красивая. Дашь мне ещё одну попытку с тобой поговорить?»

«Нет. Больше никаких встреч».

Динар ничего не отвечает, а я снова злюсь на себя, что не сдержала эмоций. Нужно было и вовсе не отвечать на его сообщения.

Засыпаю лишь под утро. Встаю по будильнику, и вид у меня такой, будто я всю ночь прорыдала, а не спала. Максим за завтраком сообщает, что они с Надей на днях улетают в Москву, и у меня внутри всё переворачивается от нехорошего предчувствия.

– Это всего лишь на пару дней. Надю нужно показать врачу. Хочу сам во всём разобраться: почему она не помнит, что было пять лет назад. И ещё эти таблетки, которыми пичкал её Хабаров… В общем, у меня куча вопросов, а ответов мало.

Хорошо, что самой Нади нет с нами за столом. После всего, что я узнала вчера о её муже и делах в компании, долю в которой недавно выкупил мой брат… Неужели она действительно не знает, что её муж мошенник? С трудом в такое верится.

– Кстати, утром мне звонил Динар, спрашивал про Надю. Твоих рук дело?

– Да, моих, – спокойно отвечаю я. – Вы на днях уехали на весь день, телефон у обоих был недоступен. Ивана ты отправил по делам. Не знаю, кому ещё звонить в подобной ситуации, кроме как Асадову. Можно было Хабарову, но сомневаюсь, что ты бы погладил меня за такое по голове.

– Ты какая-то дёрганая в последнее время. В чём дело, Наташ? – хмурится Макс.

– Ты и без моих слов прекрасно понимаешь, почему я такая взвинченная. Волнуюсь за тебя. Разве не заметно?