Отыщи меня

– Принцесса, тебе не уступили места?

– Уступили, – девушка поправила красиво убранные под шелковый снуд волосы, – но лететь с незнакомцами скучно, захотелось в вашу теплую компанию.

– Эй, ребята, дайте в уголок протиснусь, – подошел к нам друг Трена и ловко проскользнул между приятелем и боковой стеной закрытой лодки, позади установленных кресел, вытянув ноги под сиденьями.

– Мы не можем всех разместить! – тем временем пыталась воззвать к голосу разума Нейтона проводница. – Посадка заканчивается строго за десять минут!

А мы вломились ровнехонько на десять минут позже, чуть не снеся на пути внешнюю дверь.

– Невозможно пропустить этот рейс! Нас ждут в Альберге! – едва не рвал на себе волосы Нейтон. – Мы же подведем самого энсгара!

– Дайте сюда ваши билеты! – чуточку смягчилась проводница, с трудом сохраняя терпение. – Нам уже давно пора отправляться, вылет задержан из-за вас! Если не найдете билеты, придется сойти.

Нейтон в отчаянии перевернул свой мешок и вытряхнул его. На пол посыпалась куча вещей, красиво выпорхнула перевязанная пачка билетов, оказавшаяся на самом дне (умудрился же засунуть так глубоко), а сверху на все это свалилась банка с черной тушью. Раздался звон, банка разбилась, и тушь выплеснулась на пол и туфли проводницы, мигом впитавшись в тиссью[14], на которой были отпечатаны билеты.

– Да что за!.. – полсалона покраснело, когда девушка громко выругалась. Даже пилот выглянул из кабинки и подошел к участникам билетных разборок, самолично взявшись разрешить конфликт.

Он отделил наиболее чистые прямоугольные кусочки, тщетно стараясь разглядеть направление и дату. На одном посчастливилось с трудом разобрать, что летим мы точно до Альберги, а на другом кусочек двоечки, указывающей на число двадцать.

– Держите. – Он сунул безвозвратно пострадавшие билеты Нейтону, оглянулся на салон, где все благополучно расселись, пристроив вещи куда пришлось, и вздохнул: – Пора лететь. Любая задержка в пути – это неучтенные перемены погоды.

– Согласно правилам, их нужно высадить! – заявила раздосадованная проводница. – Но он уверяет, что их прилета ожидают в Альберге.

Пилот посмотрел на Нейтона.

– Я вас умоляю! Это экспедиция невероятной важности! – всплеснул руками учитель. – У нас случились непредвиденные обстоятельства, задержавшие выезд!

– У нас случился Нейтон, – негромко пробормотала Ирэн, а Трен с другом согласно фыркнули.

– Взлетаем, – пилот отвернулся и ушел в кабинку.

Проводница прошествовала мимо рассыпавшегося в благодарностях Нейтона, который принялся кидать обратно в сумку перепачканные вещи, и активировала механизм складывания трапа, после чего заперла выход.

– Взлетаем! – повторила она на весь салон.

Путешествие проходило весело, Трен с другом травили байки и всячески развлекали нас с Ирэн. Хотя по мере коротких остановок количество пассажиров все убавлялось, наша четверка не спешила перебираться на свободные места; более того, заслышав взрывы смеха в конце салона, к нам подтянулось еще несколько одногруппников. В какой-то момент все принялись доставать из мешков собранный в дорогу паек и устроили на полу импровизированный пикник. Проводница посмотрела на это безобразие и махнула на нас рукой.

Я достала из жестяной коробки один из двух бутербродов и взглянула в начало салона, где устроился арис Нейтон. Преподаватель тоже вытащил из сумки похожую на мою школьную коробку для перекусов, открыл и обнаружил закономерное – он совершенно позабыл положить туда еду. Учитель даже слегка потряс коробку, словно недоумевая, куда же исчезло содержимое.

Постаравшись подняться так, чтобы не побеспокоить соседей, я хотела было обогнуть сидевших на пути одногруппников, но Трен спросил:

– Ты куда?

– Сейчас вернусь, – я оглянулась на него через плечо, а устроившиеся напротив девушки насмешливо зафыркали. Они долго сопротивлялись, прежде чем пересели к общей группе, но в конце концов решили не обращать внимания даже на меня. Трен, естественно, и глазом не моргнул. Он обладал той же удивительной способностью, что и Ирэн, игнорировать тех, кто наивно полагал, будто их мнение или насмешки могут испортить ему настроение.

Обогнув рассевшихся полукругом ребят, я дошла до учителя и протянула ему второй бутерброд из коробки.

– А, Зоя, – он вскинул глаза, – как проходит полет?

– Поешьте, арис, до пустынь еще не менее трех часов.

Он перевел взгляд на мою руку с бутербродом, потом на свою пустую коробку и рассеянно принял хлеб с ветчиной и сыром, выданный в качестве походного пайка в столовой.

– Да, Зоя, спасибо. – Учитель с чувством вгрызся в хлеб и пробормотал: – Такая спефка.

Я улыбнулась, настолько в этот момент он напоминал великовозрастного ребенка. Ведь наверняка свободное до отлета время потратил вовсе не на подготовку к отъезду, а на ученые изыскания. Вот и теперь, продолжая поглощать бутерброд, вытащил из сумки какие-то бумаги, заляпанные все той же злосчастной тушью. Арис принялся их изучать столь внимательно, что укусил себя за палец, не заметив, как бутерброд закончился.

Отойдя от учителя, я вернулась обратно, где Трен доблестно следил, чтобы место рядом с ним оказалось не занято, а Ирэн протянула картонную коробку, от которой очень вкусно пахло. В ней оказались булочки с сахарной пудрой.

– Угощайся, – сказала она, – я в последнее время их распробовала. Рядом с домом в кондитерской пекут просто чудесную сдобу.

В тот момент я ощутила себя почти по-настоящему счастливой.

Мы добрались до конечной точки, когда солнце уже клонилось к закату. Плавучая гондола состыковалась с ровной платформой на краю утеса, проводница открыла дверь и опустила трап.

– Всего хорошего, – с видимым облегчением распрощалась она с нашей группой.

Я выходила одной из последних, а потому расслышала, как пилот сказал ей: «Закрывай. Передают ухудшение погоды и возможную бурю. На отдых времени не остается».

Трап сложился со щелчком, женщина с чувством захлопнула дверь, и летучее средство отстыковалось и полетело в обратном направлении, а мы остались на платформе. На несколько мгновений воцарилось молчание, которое нарушила Ирэн, первой задав интересующий всех вопрос:

– А где встречающие?

В жарком мареве колыхающегося вокруг душного воздуха виднелись очертания платформы, края утеса и равнины, лежащей внизу, а по эту сторону – каменистой дороги, разветвляющейся, убегающей вдаль к оранжевым пескам. Но ни одного человека вокруг, которого можно было принять за встречающего.

Все обернулись к Нейтону, который точно так же оглядывался и пытался высмотреть далеко впереди возможных сопровождающих.

– Энсгар обещал, что нас будут встречать, – наконец ответил он, почесав кончик носа.

– У платформы или в лагере? – громко уточнил Трен.

– У платформы, это очевидно, – ответил учитель.

– А мне не слишком очевидно, – отозвался парень, выражая мнение большинства.

– Может, он забыл? – пожал плечами Нейтон.

– Защитник? Забыл встретить прилетающих в его лагерь учеников? – громко фыркнула Ирэн, а кто-то из девчонок поддержал ее нервным смехом. – Извините, арис, но склоняюсь к тому, что это вы вновь что-то забыли или перепутали.

Все загомонили, а учитель стянул с плеча сумку и запустил в нее руку.

– Что я мог перепутать? – раздосадовано вопрошал он, роясь внутри, и наконец извлек наружу пухлую пачку билетов. – Мы же разобрались, что здесь написано: «Конечная точка – Альберга», значит, эта взлетная платформа относится к оазису, и он здесь неподалеку. Может, кто-то подскажет направление?

Учитель вновь огляделся, но все летевшие в южном направлении пассажиры покинули судно еще по пути. В пустынный оазис, кроме нас, никто не летел.

– Дайте мне, – Ирэн выхватила билеты из ладони Нейтона и принялась пролистывать их один за другим, тщетно пытаясь разглядеть в нижней части листочка дату, скрытую пролившейся тушью. – Что за тончайшая бумага, вся пачка пропиталась насквозь!

– Перекупщики всегда экономят на бумаге, когда выкупают места, – пожал плечами учитель.

– Вы брали у перекупщика? – поразилась Ирэн.

– Конечно! У нас ведь было перенесено время вылета, а в кассе отказались обменивать такое количество билетов.

– А дату вы хоть сверили? – Ирэн стояла бледная, как, впрочем, и большинство учеников, осознавших масштабы катастрофы.

– Ну, я называл дату… – смущенно ответил Нейтон. Девушка вновь принялась лихорадочно перебирать билеты, едва не хватаясь рукой за сердце.

– Он ведь мог выбрать ту, на которую зарегистрировалось меньше всего пассажиров. Или вообще вразброс! Зоя! – выкрикнула она вдруг. – Зоя, посмотри! Это что за число? Вот тут на одном билете явно видна цифра два, значит, двадцать, а второе число виднеется на этом кусочке. Ты можешь разглядеть?

Я всмотрелась в протянутый билет.

– Не уверена, – я повела плечами, – кажется, восемь.

– Восемь? Значит, сегодняшнее двадцать восьмое число! А здесь? Вот это в уголке на что больше похоже, смотри, у него хвостик?

Я постаралась произнести как можно тише:

– Очень напоминает девятку.

– Девятка! Двадцать девятое, завтрашнее! А какое вы указали как день прилета? Вы же отправляли подтверждение в Альбергу?

– Ну конечно. Отправил сразу, как директор напомнил, и прикрепил к нему копию билета.

– Какого именно? Того, в котором значилось двадцать девятое число? А сами посмотрели на другой, с датой двадцать восемь, и потому сегодня мы все дружно взяли на абордаж целый энгельфер? И потому нам мест не хватило? А вы к тому же разбили банку с тушью!

– При чем здесь тушь?

– А при том, что проводница могла бы увидеть разницу в датах! Кто хранит тушь в общем отсеке, а не в отдельном кармане с застежкой, желательно непромокаемом? Как так?

Ирэн вторили другие девушки и частично парни, один лишь Трен спокойно наблюдал за всей суматохой.

– Что вы переполошились, как малые дети? – вмешался он в общий гул. – Сколько здесь добираться до этой Альберги? Уж карту-то арису прислать не забыли?

– Карта! – воскликнул Нейтон и вновь принялся рыться в сумке, после чего вытащил наружу тубу с открытой крышкой. Вероятно, когда вытряхивал все вещи на пол летающей лодки, крышка и отскочила. У меня мигом закралось подозрение, которое тут же и подтвердилось, – карта тоже была в больших черных кляксах туши.

* * *

– Мы ожидаем эту экспедиционную группу завтра, – говорила бене[15] Алиста, пока Мариона листала пухлую папку, в которую подшивала сложенные дотошной бене листы с характеристиками на каждого члена экспедиции. – Запаслись провизией и водой на дополнительных одиннадцать человек. Вот же не сидится им в Сенаториуме! У нас и без совершеннолетних недорослей дел хватает. Начнут теперь энсгара отвлекать.

Маришка улыбнулась уголками губ, давно привыкнув к подобному ворчанию. Собственно, спорить с бене она даже не планировала. Себе дороже. В обширном оазисе эту женщину побаивалась большая часть поселенцев Альберги, а остальные и вовсе предпочитали обходить приемный покой стороной. Зато не было надсмотрщика лучше, и энсгар Альберги прекрасно это знал, оставив молодую жену на попечение строгой дамы. Та не просто не спускала с Маришки глаз, но постоянно норовила засыпать поручениями, чтобы непоседливое создание, по вине которого обожаемый энсгар всей Альберги рисковал поседеть раньше времени, вновь не надумала влиться в одну из исследовательских групп.

– Бене Алиста, – Мариона вздохнула и подвинула к женщине папку с подшитыми листами, – я закончила.

– Превосходно. Теперь возьми, пожалуйста, вон ту коробку с новыми препаратами и сверь этикетки.

– Я сделала это еще утром.

– Уже? М-м, тогда вон там…

– Бене Алиста, выпустите меня наконец из этого шатра. Ну ведь Эсташ совсем скоро вернется, я хочу их встретить.

Эсташ тен Лоран с братом Арриеном и их старым другом Олайошем должны были вскоре прибыть вместе с новым отрядом, прилетевшим для исследования еще одного источника воды, обнаруженного в пустыне.

– Пройдусь немного по дороге, погляжу, где они.

– Ага! Так я тебя и отпустила! Сейчас как выйдешь за полог, так потом ищи тебя по всей пустыне. Надумаешь, как в прошлый раз, запрыгнуть в повозку исследователей и умчаться в пустыню.

– Ну вы же знаете, там был пострадавший, ему требовалось наложить шины и только потом транспортировать. Они нарочно послали человека к нам за помощью. Энсгар тогда не вернулся, его помощник был занят, да и мы недалеко уехали от лагеря.

– Зато энсгар вернулся раньше тебя. И, знаешь, я вот совсем не хочу, чтобы он снова на меня так посмотрел. «Где Мариона, бене Алиста?»

Даже сейчас, рассказывая о том происшествии, бедная женщина побледнела. Единственным человеком во всей Альберге, кто мог одним словом усмирить неустрашимую грозу оазиса, был Эсташ тен Лоран.

– А я ему отвечаю: «Так в медицинской в палатке, энсгар». – «Ее там нет», – говорит он. «Ну как же, ведь буквально только что была именно там!»

И бене Алиста грозно уперла руки в бока и с гневом посмотрела на потупившуюся девушку.

– Он же вас не ругал, – пробормотала Маришка и принялась теребить наполовину заполненный лист, на который вспомнившая о происшествии бене с чувством бросила карандаш.

– Конечно, он же никогда никого не ругает!

– Ну, бене, – Мариона сделала умоляющие глаза, – давайте тогда вместе пойдем. Они давно должны были вернуться, а все никак не приедут. Мы чуть-чуть прогуляемся вдоль дороги. Вам наверняка тоже надоело сидеть в шатре.

– По дороге она прогуляется, – начиная потихоньку успокаиваться, проворчала женщина, в душе прекрасно понимавшая чувства девушки. – Там кругом чудовища рыщут!

– Да ладно вам! Их скорее на заброшенной дороге встретишь, чем на этом пути, тут же постоянно ходят исследователи и охрана. Ну как, пойдем?

– Не зна-а-аю, – протянула бене, разминая затекшую шею. – Если только пару шажочков за ограждение лагеря, но не дальше.

– Не дальше?

– Нет. За ограждением все отлично просматривается, там даже старую дорогу разглядеть можно, если постараться. Так что этой прогулки вполне хватит, чтобы увидеть, возвращаются ли исследователи.

– Хорошо, – послушно согласилась Мариона.

А бене с подозрением прищурилась и погрозила пальцем.

– От меня ни на шаг! Пускай энсгар и слова тебе не скажет, но я точно в приемном покое усажу на неделю и за полог не выпущу.

Маришка невинно улыбнулась и радостно устремилась к выходу из шатра, а бене поспешила следом за девушкой.

– Ну наконец-то! – шумно выдохнула Ирэн, остановившись на очередной вершине из бугристого сыпучего песка. – Я вижу поселение! Хоть не зря взяли за ориентир эту дорогу.

Она указала рукой вниз, а Трен, державшийся все время рядом, в несколько прыжков преодолел расстояние до верхушки песчаной пирамиды и оглянулся, крикнув мне:

– Это точно Альберга!

– Как в таких местах возможно что-то отыскать? – вопросил идущий рядом арис Нейтон. – Здесь же все тропы похожи одна на другую. Их еще и песком заносит постоянно.

– По сторонам света, – ответила я так, как учили на уроках выживания в пустынях. – Помните? Альберга на юге! А юг вон там.

И я указала за песчаную гряду, где уже остановилось большинство учеников.

Учитель протяжно застонал, обливаясь по́том.

– Зои! – крикнул Трен. – Пошевеливайтесь!

Поторопиться нам не мешало. Солнце клонилось к закату, а мы немало времени потратили на дорогу.

Я подхватила ариса под локоть и потянула вперед, запрокинув голову и глядя на довольно машущего нам руками парня. Мы вдвоем шли последними – остальные успели нас обогнать – и почти добрались до вершины, когда выражение лица Трена вдруг резко изменилось, а Ирэн истошно закричала на одной высокой ноте. Я резко обернулась.

Песок шевелился точно живой, но не под легкими дуновениями ветра, засыпая наши следы, видоизменяя оранжевое пустынное полотно, а из-за мощных движений выбирающегося на поверхность чудища.

– Скорп, – с восхищенным ужасом протянул арис Нейтон, – только не беги, Зоя. Бежать бесполезно.

Этот вид монстров был мне знаком. Из тех, что обладали гибкостью, юркостью и ядовитыми иглами на конце длинного хвоста. Именно их острые жала впивались на лету в тело незадачливой, бросившейся наутек жертвы.

Визги и вопли со стороны гряды вызвали во мне больший ужас, чем вид приближающегося чудовища. Сейчас, как никогда прежде, отчетливо всплыли в памяти сцены невероятной давности. Крики людей вокруг, жар пустыни, снующие среди погибающих жертв тела чудовищ. Полный ужаса голос, шепчущий мне слова извинения. «Прости нас, милая. Не смотри».

– Молчите! – я пыталась перекричать эти обреченные вопли. – Ради собственных жизней молчите! Крики только привлекают хищников.

Трен бросился вниз с гряды, арис Нейтон тщетно пытался подавить дрожь, а я и вовсе застыла под гнетом давящих воспоминаний, оживших в реальности. Чудовище неслось прямиком на меня.

Лишь в самый последний миг, когда я почти ощутила дыхание монстра, а капли ядовитой слюны попали на кожу, оставляя ожоги, чудище сделало резкий бросок, и зубы клацнули, впиваясь в тело несчастного учителя, а через секунду голова скорпа отделилась от тонкой шеи под взмахом острого топора.

Трен резко дернул меня за руку и потащил на пригорок так быстро, что я не успевала переставлять ноги и тащилась за Треном почти волоком, оставляя борозду в песке. На вершине холма парень меня отпустил только для того, чтобы удобнее перехватить топорище. Отсюда, сверху, было видно, как шевелится песок, а из-под него показывается темная с металлическим отблеском чешуя, покрывающая юркие тела. Голодные монстры услышали нас и вдобавок ощутили запах человеческой крови.

Мне было сложно дышать, чужая паника буквально прижимала к земле. Смотреть не хотелось, но и отвести взгляд не выходило.

– Нож, доставай нож, – твердил мне Трен.

У каждого из нас был с собой длинный острый клинок в ножнах. Только большинство сбившихся в стаю учеников совсем про него забыли. Я же потянула оружие, одновременно поднимаясь на колени. Кажется, три или четыре монстра уже выбрались из своих нор и устремились наверх к желанной пище. Лезвие нещадно дрожало в моей руке. Я сжала рукоять поудобнее. Трен согнул колени, подаваясь всем телом вперед, к приближающейся опасности. Рядом со мной кого-то сбили с ног, и я не сразу опознала в упавшей девушке белую от ужаса Ирэн. От криков у нее пропал голос, и она просто закрыла ладонями лицо, сжавшись рядом в дрожащий комок.

– Нож, Ирэн, достань нож!

Она меня не слышала.

Да и если бы слышала… Нож. Звучит так наивно и смешно. Что мы могли сделать против изворотливых стремительных чудищ с нашими неловкими, дрожащими руками, из которых любому орудию проще выскользнуть, чем послужить достойной защитой?

Я услышала стон и оглянулась. Арис Нейтон пытался вскарабкаться на холм, а с другой стороны к нам мчались, прыгая по песку, скорпы. Нога учителя вдруг провалилась в песок.

– Арис!

Одно из чудовищ, привлеченное запахом крови, прорыло проход прямо к Нейтону. Словно песчаная круча была для него не препятствием, а забавой, как для нас морская волна, в которую так легко и весело нырнуть с головой.

Крик! Один! А следом целая дюжина. Мгновения летели очень быстро, скорпы с другой стороны холма перемещались стремительно, я будто ощущала движения их тел в воздухе. Но для меня время стало вязким и тянулось медленно, позволяя видеть, как учитель погружается в песок.

– Зоя! – Ирэн вцепилась в меня, прижимаясь крепче, когда я попыталась поползти спиной назад, скатиться вниз. Она обхватила ладонями мои щеки, отворачивая от нереальной, почти сюрреалистичной картины, и прошептала мне в лицо – голос ее срывался от ужаса: – Они все ближе, Зоя!

Пространство содрогнулось. Воздух загудел и заколебался перед глазами, словно пошел легкой-легкой рябью. Я запрокинула голову – и увидела прямо напротив брюхо чудовища, которое спружинило от воздуха, как мячик отлетает от стены. Я даже проследила его перемещение, хотя слезы ужасно мешали, не выходило различить лица Ирэн или Трена, но почему-то отчетливо виднелись в отдалении два человека, две фигуры в светлых одеждах, бегущие к нам. Одна, тонкая и хрупкая, мчалась впереди. Тяжелая темная коса хлестала ее по спине, словно подгоняя. Мне казалось, будто крики оглушили меня, потому что теперь я совершенно не различала звуков. Вот фигурка замерла на месте, вскинула ладони, рябь вернулась, а вновь атаковавшие скорпы натолкнулись на очередное препятствие. И опять девушка бросилась к нам.

Наверняка кругом продолжали кричать, и там внизу тоже, но я ничего не слышала, только наблюдала. Девушка споткнулась и упала на колени, рябь вокруг нас всколыхнулась и погасла. Скорпы предприняли очередную попытку. Теперь они были на вершине вокруг нас и прыгнули все разом. В последний миг воздух опять загудел, и чудовища отскочили. Тогда они оскалились в бессильной злобе и развернулись к новой жертве. Совсем беззащитной, поскольку она стояла на коленях и тянула к нам руки, в которых не было никакого оружия.

Ветер донес слабый отголосок далекого крика. Вторая фигура, которую обогнала девушка, отчаянно бежала к ней и, мне кажется, звала. Не знаю, что она кричала, вероятно выкрикивала имя. Я и крик этот больше почувствовала, чем смогла расслышать. Но мне стало безумно жаль тонкую фигурку, к которой мчались скорпы, разочарованные недоступностью близких жертв. Просто низшие монстры, не умевшие понять, что богатая пища, которую они почти получили, была лишь временно недоступна благодаря чужой защите. Они не были способны формировать сложные причинно-следственные связи, только осознать, что тут не вышло, зато там еще две жертвы. Скорпы съехали с холма – бежать им было недалеко. Лишь несколько замешкалось у подножия, отбившись от стаи. Запах большего количества еды определенно казался им заманчивее.

Приглушенные рычащие звуки, расплывающаяся перед глазами оранжевая, обжигающая зноем пустыня, рождающая причудливые миражи. Видения сквозь слезы. Может, и эта девушка была лишь плодом воображения, потому что мое сознание не смогло выдержать гибели стольких людей вокруг и сейчас пребывало в бреду? Это странное воображение подсунуло галлюцинацию того, что мы спасены, и оно же нарисовало перед глазами еще один мираж. Как крохотную спасительницу, закрывшую нас щитом, в последний миг укрывают золотые крылья упавшего с неба огненного силуэта.

Мне казалось, я всем существом устремляюсь следом за стремительным, отчаянным рывком невиданного прежде, удивительного и волшебного создания, чтобы укрыть уязвимую фигурку.

На мгновение перехватило дыхание, когда вспыхнули и огласили пронзительным визгом все вокруг погибающие скорпы, вместо уязвимой беззащитности встретившие превосходящую их силу. Вокруг холма полыхнуло, горячий воздух обжег лицо. Чудовища, решившие вернуться, погибали от прокатывающегося вокруг нас огня. Повернув голову, я увидела сверкающие крылья, распростертые за спиной еще одного огненного существа, приземлившегося невдалеке. Но пламя не позволило ничего рассмотреть, я могла лишь зажмуриться от нестерпимого жара и затаить дыхание.

А потом огонь плавно рассеялся. Воздух наполнился привычным зноем пустыни. Мгновение кругом царила тишина, сперва благоговейная, пораженная, а затем она взорвалась истерическими рыданиями. Я ощущала лишь эмоциональную пустоту, но не смогла отказать себе в слабости снова взглянуть на удивительных огненных созданий. Однако пламя уже исчезало из небесно-голубых глаз, охваченные огнем волосы приобретали свой прежний оттенок жженой карамели, а крылья, словно сплетенные из тончайших солнечных лучей, уже исчезли.

Перед нами на вершине песчаной кручи стоял Арриен тен Лоран.

– Это вы? – А ведь я даже не узнала его в невероятном облике, в котором предстал защитник.

Он перевел взгляд на меня, и впервые в его глазах я увидела не равнодушную пустоту, а будто бы вселенскую печаль, скопившуюся в самой глубине. Он не казался молодым человеком в этот миг, скорее зрелым мужчиной, повидавшим немало за свой долгий век.

Оцепенение длилось лишь мгновение – его разбил короткий приказ, перекрывший плач и истерические смешки:

– Соберите пострадавших!

Я оглянулась туда, где мгновениями раньше наблюдала удивительную, ужасную и прекрасную одновременно картину, когда пламенный силуэт падал с неба. Но и этот огненный воин уже вернул себе человеческий облик. В тревоге я перевела взгляд на девушку, испугавшись, какие увечья могла она получить, укрытая настоящими пылающими крыльями, ведь я сама прочувствовала испепеляющий жар. Но, чудо, она оказалась в полном порядке, если не считать того, что, пытаясь подняться с колен, едва не упала. Мужчина, стоявший над ней и отдававший приказы, резко склонился и подхватил ее на руки.

А на другой дороге, широкой и наезженной, ведущей прямиком к видневшемуся поодаль лагерю, показались повозки. И все вокруг пришло в движение. Нас стали куда-то то ли сгонять, то ли направлять. Я едва успела отделиться от общего потока, чтобы повернуть назад и вновь попытаться съехать с обратной стороны кручи. Но стоило лишь попробовать, как запястье перехватила чужая рука.