Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь

Прикомандированный печник, что занимался летней кухней, осмотрел обе печки в доме и сделал вывод, что они в отличном состоянии, хотя дымоходы от сажи и почистил. Особенно на кухне, да еще поправил заслонку, а так ремонта в доме он не проводил.

Работы строителям еще было дней на пять, поэтому отозвав старшего Олега, предупредил, что хочу проехаться по побережью и осмотреть окрестности. В общем, два – три дня меня не будет. Тот кивнул, принимая эту новость. Вопросов ко мне у них не было, так как основная работа была сделана и близилась к завершению.

Чемодан я оставил в палатке, так как ничего ценного там не было, оружие я держал в сейфе вместе с заметно потолстевшей за эти дни папкой доклада, а документы у меня были в кармане.

На следующий день, после десяти часов утра, прихватив купленный в том же туристическом магазине рюкзак с бельем и другими вещами путешественника, я прогулочным шагом направился в сторону управления. Там предупредив дежурного, что собираюсь осмотреть окрестности диким туристом и эти ближайшие три дня меня будет не найти, отправился в сторону автовокзала, где еще дня два назад купил билет до Невинномысска. Отбывал автобус ровно в одиннадцать, так что я успел занять свое место и дождаться отправки.

Рюкзак был набит, так что едва застегивался, так как кроме личных вещей в нем были средства производства. Один из строителей, получив новую робу, отдал мне старую, измаранную. Кроме этого были и другие нужные вещи.

В общем, я ехал к Сливко, к ближайшему от меня в будущем маньяку. Пора закончить с этим делом и спокойно отдохнуть, а то мысли, что этот пока еще добропорядочный гражданин все еще топчет землю, после случая с девочкой, все чаще и чаще приходили ко мне, не давая спокойно отдохнуть. Тем более время для этого подошло. Только одно по-настоящему беспокоило меня: жажды крови я так и не чувствовал. Мне это очень не нравилось, было такое впечатление, как будто я лишился части тела. Неприятные ощущения. Надеюсь, Сливко поможет мне вернуть это чувство.

Вечером, часам к шести мы подъехали к конечному маршруту. Я доехал до самого автовокзала, большая часть пассажиров сошла на разных улицах города. Покинув салон автобуса, я узнал, где тут ближайшая гостиница, и направился к ней.

– Молодой человек, я вам третий раз повторяю: одноместных номеров нет, только одна свободная койка в двухместном. У нас командировочные на постое, все занято. Будете брать? – спросила женщина-портье.

Соседа мне было не нужно. А сразу купить весь номер мне не давал опер, что сидел внутри. Это был след.

– Нет, спасибо.

Выйдя на улицу, я направился в сторону автовокзала, нужно найти, кто сдает комнаты. Обращался я к пожилым людям. Они обычно в курсе всего, вот третья по счету бойкая старушка и подсказала мне адрес, где можно было снять комнату, причем с отдельным входом. Что мне и было надо. Найдя по ее пояснениям нужный дом-барак с десятью крыльцами с разных сторон, постучался в нужную дверь. В общем, комната мне понравилась, и я уплатил за три дня и начал устраиваться.

На следующий день я приступил к поискам дома Сливко. Нашел быстро, после этого, вычислив удобное место, наблюдал за ним, используя бинокль, купленный вместе с палаткой и рюкзаком. Интересующий меня Анатолий Емельянович Сливко жил на Дальнем Востоке, но согласно справке, что была в моем архиве еще той жизни, он приезжал погостить к родителям в шестидесятом втором году на девять дней. Приехать он должен был три дня назад. Вот сейчас и узнаем, правда это или нет.

За полдня наблюдения я уже знал в лицо всех Сливко: отца, мать и старшего брата. Сам, можно сказать, клиент пришел после обеда с удочками в руках и с недовольным видом. Именно так я понял его мимику. Или не понравилось, или мало наловил.

Это был невысокий сухощавый парень лет двадцати пяти, довольно молодой и приятной наружности. После этого оставив место наблюдения, я направился присмотреть место, где будущий серийный маньяк и убийца получит по заслугам, но вдруг дверь соседнего дома открылась, и выглянул молодой парень:

– Толя, ты на танцы вечером идешь?

– Конечно.

– Тогда без меня не уходи, вместе пойдем.

– Ладно.

Улыбнувшись, я покачал головой и зашагал дальше, размышляя на ходу. Мне нужен был лес, причем такое тихое место, чтобы нас никто не побеспокоил пару часов. Лес в окрестностях Невинномысска был, но он не сильно устраивал меня.

Пришлось обдумывать и решать, что делать. По пути к городу, когда я ехал на автобусе, то видел густой лес, он идеально подходил для меня. К тому же рядом не было населенных пунктов, я, по крайней мере, не видел. Пройдясь прогулочным шагом до киоска, где продавали газеты, купил атлас автомобилиста и почти сразу нашел нужный лесной массив. На карте он выделялся крохотной зеленой точкой. Но мне должно хватить, по карте населенных пунктов рядом действительно не было. План по похищению Сливко начал формироваться у меня в голове. Что ж, пора действовать.

Вернувшись к хозяйке, где снимал комнату, сообщил ей, что, к сожалению, получил плохие известия из дома и вынужден уехать. Прихватив рюкзак, я вышел из дома и направился к нужной «сталинке». Рядом с ней находились гаражи, и я сам видел, как в один из них молодой хозяин загонял зеленый горбатый «запорожец». Покрутив головой, убедился, что никого нет, только через два гаража один был открыт, и оттуда слышалось бормотание радио, но больше никого не было. Подойдя к нужному гаражу, я с помощью отмычек открыл замок и, распахнув створки, зашел внутрь. Ключи находились в замке зажигания, машины была не заперта. Поэтому закинув рюкзак на заднее сиденье, завел ее и выехал наружу. Из гаража, где бормотало радио, так никто и не вышел. Потом я закрыл створки, снова подвесил замок, запер его, выехал с территории гаражей и поехал к нужному дому.

Город был достаточно плотно засажен зеленью, поэтому ехал я неторопливо, любуясь окрестностями. До темноты оставалось немного, меньше часа, поэтому пока я оставил машину в присмотренном глухом тупичке. Причем так, чтобы было удобно грузить тело в багажник. Я направился к дому Сливко. Нужно осторожно выманить нужного индивидуума и погрузить его в машину, и все это без свидетелей.

Дом, где жили Сливко, не очень подходил для захвата, так как находился на перекрестке и был виден со всех сторон. Внимания привлекать не хотелось. Поэтому оставалось только ждать.

Еще не стемнело, когда Анатолий вышел на улицу. Одет он был довольно прилично. Постучавшись в дверь соседнего дома и дождавшись соседа, он вместе с ним направился по улице в сторону реки.

Вернувшись за машиной, я на расстоянии последовал за ними. Это было проблемой. Так как личных машин было мало, то я на своем «запорожце» привлекал внимание, а это мне очень не нравилось.

Дискотека не дискотека, а вполне большая танцевальная площадка присутствовала. Там танцевали парочки и одиночки.

Было видно, что Сливко чурается всего этого, да и по описанию он не любил крупные компании. Стоял он чуть в стороне, наблюдая за танцующими. Но сам никого на площадку не выводил.

Машину я оставил метрах в двухстах, ближе никак, улица была хорошо освещена. Пришлось два ближайших фонаря разбить камнями, чтобы была нужная ночная обстановка.

Наконец я дождался, когда Сливко не выдержал и, махнув рукой, направился домой. Подкараулив за деревом, я выскочил и двумя прыжками настиг его и нанес удар сцепленными руками по затылку. Тот, не издав ни звука, рухнул как подкошенный.

Дальше случилась неприятность, с танцевальной площадки отделилась крупная компания ребят и девушек, человек шесть точно, и под смех и прибаутки направились в нашу сторону. И хотя было достаточно темно, но луна и звезды позволяли рассмотреть, что находится вокруг, поэтому единственное, что я успел сделать – это схватить Сливко за руку и увлечь за то дерево, где прятался, благо там была низинка, можно сказать ямка, и он благополучно в ней спрятался. Я же этого сделать не успел, пришлось облокотиться о дерево и сделать независимый вид, надеясь, что они не смогут разглядеть мое лицо.

В тот момент, когда компания проходила мимо, судя по движениям головы, поглядывая на меня, произошло неожиданное.

– Пу-у-у-у-ук! – раздалось сзади.

Компания остановилась, с изумлением повернувшись в мою сторону. Послышались смущенные девичьи хихиканья.

С секундным замедлением, после размышления, я схватился за живот и согнулся. А что было делать, не говорить же, что это не я?

«Ну, сука, меня еще никто так не подставлял», – зло подумал я.

В это время туловище сзади выдало целую какофонию неприличных звуков. Я достаточно свободных нравов парень, и смутить меня было очень трудно, но тут даже я не знал, куда себя деть. Наверное, я в первый раз осознал, что это такое – незнакомое ранее чувство под названием стыд.

Некоторые начали махать руками у лица, как будто до них донесся запах, и со смехом направились дальше. Как только никого рядом не осталось, я развернулся на каблуках и хорошенько врезал носком ботинка под ребра Сливко, вызвав выход новой порции музыкальных газов.

– Тьфу, – только и сплюнул я, махнув рукой. Нести пахучего маньяка до машины мне резко расхотелось, поэтому, достав из кармана кусок веревки и тряпку, присел на корточки и связал ему руки сзади, вставив кляп. Оставив его в этой низине, сбегал за машиной – она стояла за ближайшим перекрестком на соседней улице – и, подогнав ее к месту закладки, выключил фары и открыл небольшой багажник спереди. Выкинув запасное колесо, я компактно уложил маньяка и с трудом закрыл капот.

– Надо было другую машину угонять, – тяжело дыша, пробормотал я, вытирая пот со лба. В это время капот внезапно открылся, и показалась нога. – Тьфу.

Еще немного помучившись, я выехал из города вполне благополучно, да и проехал следующие сто километров тоже нормально, хотя к концу появился стук спереди.

– Очнулся, голубчик, – хмыкнул я. – Интересно, чем он там стучит, головой?

Была хоть и ночь, но после указателя я свернул на полевую дорогу, зная, что тут должен быть лес. Я не ошибся. Когда появились деревья, то проехал чуть в глубь леса и загнал машину подальше за деревья. После чего заглушил мотор и выбрался наружу, прислушался. Было тихо. Не успокоившись, я пробежался вокруг. Лес был пуст. Дальше действовал быстро. Достал из багажника Сливко и, включив ближний свет, стал приготавливаться.

Сам Сливко только мычал, большими глазами наблюдая, как я переоделся в робу и готовлю инструменты.

– У тебя, конечно, появились вопросы, что происходит, так я отвечу тебе, – проверив, как ходит петля, сказал я. – Сейчас будет свершаться правосудие. Ты можешь сказать, что ничего не совершал, это так, но поясню. Наказание будет не за то, что ты совершил, а за то, что ты еще не совершил…

…Когда рассвело, яма была готова. За это время чуть живой Сливко дважды пытался бежать. В последний раз, связанный по рукам и ногам, извиваясь как червяк, он отполз аж на три метра.

Всю землю я кидал на брезент, чтобы не оставлять следов, а срезанный дерн укладывал штабелем. Уложив Сливко в могилу, бросил туда же средства производства, включая веревку с петлей. Я посмотрел в его глаза и сказал:

– Да воздастся тебе за все, что ты не совершал, но совершил бы, – после чего стал кидать землю вниз, хороня его заживо.

Сидя в открытом дверном проеме машины, я растерянно смотрел на могилу. Волны не было… опять.

Думаю, стоит пояснить, что такое эта волна. В сверхъестественное я не верю, будучи материалистом, но данный факт вынужден был признать. После смерти очередного нелюдя от него в меня шла такая эманация, что однажды я смог сделать двойное сальто назад, пребывая на пике получения волны. Другой раз в момент смерти нелюдя я взял у себя пробы крови и отдал на неофициальные исследования профессиональному химику, что жил в моем доме на два этажа ниже. У того был шок: мало того что адреналина в крови оказалась смертельная доза, превышающая норму в тринадцать раз, да там еще много чего было намешано. Тот связался со своим коллегой из мединститута, и после совместных исследований они уверенно заявили: жить с таким букетом в крови было не реально, должны были отказать все органы. Но я жил, и хотя эйфория через пару часов после смерти очередного маньяка проходила, никаких последствий у меня не было. Еще был один примечательный случай: при захвате предпоследнего маньяка я получил порез, так он после волны зажил у меня за два часа, даже следа не осталось, хотя кровило изрядно.

В данном случае никаких волн от всех трех убитых в этом теле маньяков я не получал, вот такая беда… Да какая беда?! Это катастрофа!

Да что там говорить, удовольствия от возмездий тоже не было, удовлетворение работой – это да, но никакого удовольствия.

«Это что же, произошло излечение с перемещением меня в это тело? Но почему? Мне нравилось на них охотиться!» – мысленно возмутился я. После короткого обдумывания, вздохнув, я решил теперь не убивать их лично, а при возможности сдавать органам – это будет мне в плюс. Может, со временем стану легендарным впоследствии опером, охотником за монстрами.

– Похоже, ты у меня последний, – с сожалением вздохнул я, глядя на могилу, и стал собираться.

После укладки дерна и маскировки могилы, я отнес лишнюю землю подальше и разбросал ее в лесу, после этого сел в машину и, выехав на трассу, направился в сторону Сочи. Проехал недолго, не хотелось палиться. Пока еще не встретил сотрудников ГАИ, но они вполне могли получить ориентировку на машину, поэтому как только сбоку сверкнула гладь озера, повернул к ней.

Искупавшись, нашел место поглубже и столкнул «запорожец», после чего завернул монтировку в робу и бросил ее следом. Булькнув, ком робы ушел под воду. Одевшись в повседневную одежду, я вернулся на дорогу, и через двадцать минут с попутной машиной направился в сторону ближайшего городка. Оттуда на автобусе я вернулся в Сочи и к вечеру уже был дома.

* * *

Выйдя из вагона в компании таких же дочерна загорелых курортников на вокзале Москвы, я поправил ремень чехла гитары и направился в сторону стоянки такси, протискиваясь между группками встречающих и прибывших.

К сожалению, я немного припозднился, и такси разобрали более ушлые пассажиры поезда.

Отойдя в сторону, встал с краешка проезжей части и принялся ловить попутку.

Ну что я могу сказать про свой отпуск на море? Прошел он восхитительно. На ремонт и восстановление участка у меня ушло почти полторы тысячи рубликов наликом, но дом и приусадебный участок были сделаны выше всяких похвал. Белоснежный дом под зеленой крышей был красив. Обшитая деревом веранда сверкала отраженными лучами солнца в многочисленных стеклах. Все в доме покрашено, стоит отличная, можно сказать, вечная мебель. На кухне – собранная прямо на месте кухонная мебель, включая буфет для посуды. Все было покрыто лаком. В гостиной – купленные в магазине тахта и столик. Остальное сделано плотником. Две спальни теперь имели кровати. Железную в гостевую спальню купил без проблем, а вот за нормальную деревянную, с матрасом на пружинах и конским волосом, в свою комнату, пришлось доплатить, чтобы она «оказалась» в наличии в магазине. Третью спальню я пока не оформлял, и стояла она пустая. В общем, по минимуму мебелью и посудой дом обзавелся, жить можно. Даже пару половичков ручной вышивки купил, а на веранду летний столик и три плетеных кресла. Я там часто отдыхал вечерами.

Более того, я даже купил гардины и тюль, которые соседка сшила по меркам. Когда все это оказалось на месте, дом сразу приобрел жилой вид. Да, в нем еще слегка пахло краской, но было видно, что он уже жилой.

Палатку я сложил и убрал в чулан, все равно теперь жил в своей спальне, благо матрасы, белье и три подушки купил на базаре, так что с постельным бельем проблем не было. Даже запас был в единственном шкафу, что стоял в моей спальне.

На участке, кроме того что сменилась летная кухня, тоже набело крашенная известью, торчал новенький туалет. Из сарая был вывезен весь хлам. Теперь там на стенах были сбиты полки, где хранился немногочисленный садовый инвентарь. Была починена крыша. Там же стоял полностью отремонтированный мотоцикл, который я зарегистрировал в ГАИ, права с этой категорией у меня были, поэтому катался я свободно. Да что там, за последнюю неделю отдыха я с него фактически не слезал, объезжая окрестности. Даже нашел дикий пляж и повадился туда ездить купаться. Там в одиночестве мне больше нравилось, чем с толпами туристов.

Ах да, на самом участке стало чисто, всю листву присланные дядькой Анваром две женщины, видимо жены работников, убрали быстро. Обкопали деревья, на метр от земли побелили, потом сделали две клумбы и насадили цветов. Был еще участок, заросший сорняками, там старая хозяйка сажала овощи и другую культуру. Мне привезли две машины чистого чернозема и, убрав сорняки, вскопали этот огородик, сверху добавив свежей землицы.

Также появились тропинки, покрытые утрамбованной галькой, с бордюрами из диких камней. Были подвешены створки ворот и новая калитка, теперь они долго прослужат. Во дворе сразу за воротами сделали площадку для машины, засыпав и утрамбовав той же галькой. Сами ворота и калитку покрасили зеленой краской, даже обновили номер дома, закрепленный рядом с калиткой на заборе.

После перестройки дома парадный вход теперь был со стороны веранды. То есть раньше взошел на крыльцо и попал в дом, теперь же нужно открыть легкую дверь на веранду, имевшую символический замок, потом уже крепкая дверь в дом с врезанным замком. Еще одна дверь вела в сад из кухни, она тоже была заменена и имела внутренний замок. Все окна открывались, более того, плотник сделал и сшил москитные решетки, которые вставлялись в рамы, когда окна открыты. Правда, из-за отсутствия такой сетки, пришлось пустить на решетки тюль, но ничего, за две недели, что я жил в доме, внутрь попало только две мухи. Да и те в те моменты, когда я проходил в дом, то есть через дверь. Хотя и тут я подвесил тюль, как раз против мух.

Из электроприборов купил переносной радиоприемник с длинной антенной, под названием «Спидола». Радиоточки в доме не было, так как отрезали провода за неуплату, а восстанавливать я не стал. Еще купил из-за острой необходимости холодильник ЗИС-Москва ДХ2. Правда, не новый, годовалый, но зато отлично работающий. Он был самой дорогой из покупок. Отдал триста рублей с мелочью. На все про все у меня ушло две с половиной тысячи рублей. Приемник и холодильник я купил в хозяйственном магазине. «Спидолу» через черный ход продали без проблем, они были в наличии, но вот холодильников не было. Обещали привезти через пару недель. Ждать мне не хотелось, видя это, продавец предложил мне продать свой. Я согласился, тем более проверка показала, что холодильник в отличном состоянии, работал чуть больше полугода, да и славились они надежностью.

В общем, после того как строители закончили, я поставил в доме мебель, на это ушло три дня, – по минимуму, но хоть что-то. Ну, а после, остальные три недели, я просто отдыхал, отдаваясь этому всей душой. Только изредка я прерывался и раз в три дня ездил в управление, работая с докладом. В конце концов, к окончанию отпуска я его закончил.

Дом я оставил на соседке, на Тамаре Николаевне, строго-настрого предупредив не пускать в мой новенький дом жильцов. Та клятвенно заверила, что «ни в жизнь».

Пока я жил в доме, отдыхая и отваживая толпы бродячих туристов, которые искали съемную комнату, познакомился и с соседями. В пятьдесят девятом доме жил Степаныч, работающий в рыбхозе бригадиром, жена его работала там же. Нужна рыба – без проблем достанет, только плати. Напротив, в сорок втором доме, жил ветеран-пасечник, дед Митроха. Я у него пару раз покупал мед к чаю.

Тамаре Николаевне я не сказал, что соседей попросил еще и присмотреть за ней, дав свой адрес в Киеве. Так что если что – сразу сообщат. Пусть отрабатывает пятьдесят рублей, что я ей дал за присмотр за домом.

Перед отъездом я отключил все электроприборы, а холодильник не только опустошил, но еще и помыл. Потом перекрыл воду и обесточил дом.

Наконец рядом остановился синий четыреста первый «москвич», и, договорившись с водителем, я забросил на заднее сиденье гитару, на которой привык играть вечерами на веранде, потом рюкзак с подарками, чемодан, и сел на переднее сиденье. Я созванивался из Сочи с издательством, узнавая, как там моя рукопись. Дней пять назад они сообщили, что берут, и попросили приехать подписать договор и внести некоторые правки в рукопись. Вот я и выехал на сутки раньше, четырнадцатого августа, чтобы за сутки закончить с книгой.

Оставив в служебной гостинице вещи, я на вызванном дежурной такси отправился в издательство. Ничего, что время три часа дня, должны они еще работать.

Издательство встретило меня многоголосым шумом и суетой в коридорах. Поймав за локоть одного из сотрудников, я спросил, где главный редактор, того не было в своем кабинете. Секретарь тоже куда-то запропастилась.

– В обком уехал, сегодня не будет, – пояснил тот и, осмотрев меня, поинтересовался: – Вы по какому вопросу, товарищ?

– Я рукопись сдавал на издание.

– Фамилию можно узнать?

– Соколов. Игорь Соколов.

– А, фантаст. Да вам, в принципе, главред и не нужен. Сейчас идите к оформителям, потом к редакторам, и в конце к директору на подписание договора. Пойдемте, я вас провожу. Редакторы и художники у нас на втором этаже.

– Что это у вас тут за столпотворение? – спросил я, поднимаясь следом за неизвестным сотрудником издательства по лестнице. Людей, в сравнении с прошлым посещением издательства, действительно хватало.

– Объявили конкурс по линии комсомола на лучшую детскую сказку, вот соискатели и набежали.

– Да? – заинтересовался я. – А можно узнать подробности?

– Там внизу доска объявлений, мне рассказывать, честно говоря, некогда… Вот, вам в этот кабинет.

Работник оставил меня у одной из дверей, а сам нырнул за следующую. Постучавшись, я вошел в помещение, где находились два человека: девушка лет двадцати и парень с длинными волосами, что-то рисующий на ватмане.

Как оказалось, мне нужно было к девушке, она показала рисунки, и они меня почти устроили. Хотя из десяти рисунков, что пойдут на страницы книги, два я забраковал.

– У меня в рукописи трофейный танк тэ – три, фигурирует. Нет, красноармейцы получились замечательно, но вот автоматы нужно убрать, не было их в сорок первом у простых бойцов, замените на винтовки. И танк у вас тэ – четыре, да еще с длинным стволом. Такие появились у немцев в конце сорок второго, а у нас по произведению первые месяцы войны. В общем, найдите рисунок танка тэ – три с кургузым стволом и перерисуйте.

– А по второму что? – записав мои пожелания, спросила художница.

– Крылья у полуторки у вас прямые. Тогда можно было по ним определить, довоенная машина или нет. Например, у довоенной крылья были закругленные. В военное же время выпускались такие, как у вас на рисунке.

– Я рисовала с натуры. У меня окна выходят во двор хлебозавода. Там такая стоит, – призналась художница.

– Ну, в общем, к остальным рисункам у меня претензий нет, видно, что вы ознакомились с книгой.

– Да, мне понравилось.

– С вами закончили, теперь мне редактор и корректор нужны.

– Они через два кабинета от нас. У окна справа, не ошибетесь.

С ними я провозился почти полчаса, но смог отстоять свои решения. После этого я посетил директора, где после собеседования мы подписали договора на трехтомник. Следующую книгу, по устной договоренности, я должен был сдать к Новому году.

Свернув свою часть договора, я спустился вниз и встал у стенда, изучая информацию по конкурсу. Почесав затылок договором, направился к нужным людям. Соискателей тут не было, они осаждали редактора, отвечающего за прием, поэтому я прошел в нужное помещение без проблем. Попросив у него подшивку со списком уже написанных сказок, я через двадцать минут поскучнел.

– Вот плагиаторы, успели раньше своровать у меня сказки, – пробормотал я себе под нос. Ну, братьев Гримм или Андерсена теперь не накажешь, поэтому я вздохнул, и еще раз пролистав список, решил начать с мультика «Летучий корабль». Правда, он больше по песням стал известен, ну да ладно, я их тоже помнил.

А что? Я дочке постоянно сказки рассказывал, можно сказать до зубовного скрежета их изучил, на пару – тройку меня точно хватит. Премия в пятьсот рублей на дороге не валяется. Надо будет еще что-нибудь подобрать, но это позже. Ладно хоть конкурс длится до ноября, время есть.

Вернув список, я вышел из здания издательства и на такси вернулся в гостиницу, где, убрав договор в чемодан, переоделся в более строгую одежду, не забыв накинуть сбрую и легкую куртку, чтобы прикрыть оружие, взял с собой рюкзак и на такси поехал к главному управлению КГБ. Пофиг, что время – шесть вечера, для меня главное – дежурный и доступ в архив.